Теперь я понимал, почему она так торопится жить, без устали работает и спешит всё успеть. Как ни пытался я вытащить из Агнешки хоть какую-то информацию, чтобы уберечь, она неумолимо отгораживалась, не пускала меня в свои мысли. Единожды вкусив смерть, она так и не оставила мысли о ней. И этот факт меня убивал.
Через несколько дней Татьяна родила дочку, и мы, наконец-то, смогли увидеть её воочию. Девочка в неполные девять месяцев весила четыре килограмма. Врачи не стали рисковать: сделали кесарево сечение, благодаря чему ребёнок беспрепятственно был извлечён на свет.
Как и предполагалось, малышку назвали Анютой.
В этот день мы забирали их из больницы. Татьяна, бледненькая и исхудавшая, без уже привычного для нас живота, с огромным букетом цветов вышла из дверей в сопровождении Наташи. Позади них Виктор, гордый и сияющий, как лампочка, с дочуркой на руках. Агнешка встретила их в белом больничном халате, у неё как раз заканчивалась смена. Миша с Эрикой прыгали от радости, встречая новорождённую сестричку с целой связкой воздушных шариков.
- Ты скоро домой, подвезти?
- Спасибо, Эрик, не надо. Я задержусь, есть ещё дела. Да и вам мешать не хочу.
- Что за глупости?
- Это ваши друзья, я к ним привыкла, чего не скажешь о них. Таня боится, что я могу сглазить младенца.
- Брось ты, всё ведь хорошо, все счастливы...
В этот момент они подошли, и я стал всех поздравлять, даже не заметив, как исчезла Агнешка. Мне вручили маленького человека, и я расцеловал пухлые детские щёчки. Анна посмотрела на меня взрослыми глазами, такая же непоколебимо-твёрдая, какой я её и ощущал ещё в утробе матери. "Какой же путь тебе уготовил Господь, что ты такая серьёзная?" - промелькнуло в моей голове. К счастью, мы не знаем своего будущего. Оно приходит постепенно, а пока у нас было время радоваться мирному детству наших чад. Мы живём в благодатное время, у нас есть то, чего не было у наших родителей: начиная от одноразовых подгузников, заканчивая стиральными машинами, которые автоматически делают за нас всю тяжёлую работу. Трудно представить себе многодетные семьи, матерей, стирающих пелёнки в проточной воде ежедневно, в том числе и в проруби зимой. А ведь совсем недавно не было у людей удобств и горячей воды в кранах. Над нашей головой не свистят пули и не грохочут снаряды. Нам есть что поесть. В домах горит свет, льётся вода, проведён газ... Теперь есть всё. Только рожать не хотят.
- Эрик, ну дай же мне, я тоже хочу подержать сестричку на руках! - задёргал меня за рукав Миша.
- Я тоже хочу! - заголосила Эрика.
- Ты ещё маленькая! - ответил Миша, гордо принимая Анюту на руки.
- Не маленькая я! - обиделась наша девочка и даже пустила слезу.
Им придётся привыкать к тому, что теперь ещё один человек появился в доме. Идиллия Миши и Эрики, созданная прежде всего старшим братом, затрещала по швам.
Мальчик не выдержал расстройства своей любимицы и, присев на корточки, показал ей крошку.
- Видишь, Анечка совсем рядом. Она и твоя сестричка по папе.
Эрика захлопала глазами и посмотрела почему-то на меня, словно спрашивая, правда ли это? Я засмеялся в ответ.
- Значит, она и моя тоже?!
- Ну, конечно! Просто тебе тяжело держать её, и надо быть очень осторожными, она ведь ещё совсем махонькая! - Миша поцеловал Эрику в лоб, дождался её улыбки и вернул младенца Виктору.
Мы провели весь вечер у них в гостях и вернулись уже ближе к полуночи.
Наташа, утомлённая событиями этого дня, уложив дочку, тоже почти сразу пошла спать. Включив компьютер, я остался проверять почту. Нужно было ответить на несколько сообщений. В этот момент и появился Марик. Визуализировался он с каждым разом всё чётче.
- Делаешь успехи, мой Друг!
- Учусь!
- Рад видеть тебя!
- Приветствую, ойтец!
- Где пропадал ты столько времени?!
- Не поверишь, где я только не побывал!
- Смотри, удача для шпиона, не переусердствуй, чтобы спецслужбы не заинтересовались тобой, а то будешь не бродяжничать по свету, а подслушивать и подглядывать для них.
- Боже упаси. Как вы?
- Ты многое пропустил. Сегодня забирали Татьяну с новорожденной из больницы.
- Как, уже? Я думал в сентябре...
- А вышло в августе, представляешь?! - я улыбнулся, ожидая, когда же он спросит о главном, о том, что касалось лично его.
Какое-то время мы говорили про Таню и ребёнка, о Наташином самочувствии и о детях, словно оттягивая момент истины, страшась его. Но в конце концов Марик не выдержал и спросил:
- Как ОНА?
- Работает, почти без выходных.
- Всех вылечила, или кто-то ещё остался?! - в его словах проскользнула ирония.
- Возвращайся, Марик. Время пришло.
- Кто сказал? Агнешка? - он посмотрел на меня с такой печалью, что сердце защемило в груди.
- Она согласна выйти за тебя. При одном условии, что я тайно обвенчаю вас. Никакой фаты и Мендельсона, без штампов в паспорте, только мы трое, это её решение.
Он сначала обрадовался, потом вдруг замер, осмысливая каждое слово.
- Всё ещё любит тебя...
Я опустил глаза, не зная, что ответить, легче было провалиться сквозь землю.
- Любит, я знаю, - между нами возникла долгая, мучительная пауза. - Ну что ж! - продолжил он, набрав в грудь воздуха. - Так тому и быть! Ты согласен сделать это для нас?
- Церковь не признает такой брак.
- Мне всё равно, главное, чтобы она сама признала. Я ради неё хоть в пекло! Так что? Отдашь мне это сокровище?
- Она мне не принадлежит, - тихо ответил я.
- Ошибаешься, ойтец, только тебе и принадлежит!
- Верю, что ты со временем растопишь этот лёд, и она полюбит тебя всей душой. Но сможешь ли ты так жить, Марик?!
- Ради неё я готов умереть, а ты спрашиваешь, смогу ли я так жить? Да я только и дышу ею. Агнешка - мой воздух! Даже сейчас, за тысячу километров меня греет единственная мысль, что она есть!
У меня пережало горло: «Что будет с ним, когда её не станет?» - но сейчас не время думать об этом. Я понимал, какой груз ответственности ляжет на плечи. «Способен ли я нарушить запрет ради счастья этих двух близких и дорогих мне людей? Счастье ли это?..»
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/09/11/645