Моему отцу –
первому в жизни учителю и наставнику
- посвящается
Отец мой, Николай Константинович, родился до Революции 1917 года в глухой провинции, в селе Кожино Гороховецкого р-на Владимирской губернии. Тогда крестьянские дети росли на лоне природы. Она была для них естественной средой и, в моём понимании, сами были её гармоничной частью и уж, само собой, разумеется, знали всё с пелёнок. Это как дышать – мы дышим, не задумываясь, отчего и почему…. Я родился после Войны в 1946 году, в небольшом «заштатном» городе Ковров. Вырос в большом дворе 2х - 4х этажных домов играя со сверстниками в войну между дровяных сараев. Мы, дети городских закоулков, про удивительные тайны дикой природы, про охоту и путешествия узнавали из потрепанных и зачитанных до дыр библиотечных книг Майн Рида, Ф. Купера. Отец во время походов за грибами или на рыбалку открывал мне секреты нашей живой природы. Он научил, как не теряться в лесу, не тонуть в реке, разжигать костёр, ловить рыбу, готовить уху. От него узнавал названия того, что видел впервые в жизни, например, что бобры живут в воде и строят хатки и плотины. Однажды, вспоминая про свои детские годы, он произнёс, не помню в связи с чем, странное слово «Хохуля», живущую, будто бы, тоже в воде. Из старых сказок знал и поначалу верил, что в реках и озёрах живут молодые русалки, которые потом становятся старыми болотными кикиморами. Но про «хохуль» никогда и ни от кого не слышал. Само это слово показалось очень нехорошим, будто ругательство какое, означающее нечто такое поганое и неприятное, что по-другому, как матерно, его не назовёшь. Представилось, что «хохулями» у них в деревне и называли кикимор из лесных болот речки Суворощ, что течёт неподалёку. Даже, когда позже он объяснил, что хохуля – их деревенское название редкого пушного зверька выхухоль, не изменило моего внутреннего отторжения этого слова. Более того, детское неприятие первого названия распространилось и на второе. В последствии, понятия эти никак не пригожалось в обиходной жизни и постепенно подзабылись…
Второй раз реально встретился со словом «выхухоль», десятки лет спустя, будучи уже охотником. Став им, вдруг узнал, что не могу бродить в угодьях с ружьём, где хочется. Есть запретные места. Их немного, но они есть. Одно из них Клязьминский боброво-выхухолевый заказник на левой стороне Клязьмы. А, прочитав где-то, что выхухоль современница давным-давно вымерших мамонтов, останки которых как редкое ископаемое, иногда находят в приполярной тундре, в вечной мерзлоте, захотелось взглянуть на неё хоть глазком. Ну, очень захотелось. Что это за зверь такой, выхухоль-хохуля? Но, увы, никак не удавалось. Бобров в заказнике много, ондатры так же немало, сам видел. Однажды Айтос даже попытался взять нахального бобра, что на закате плыл по Уводи неподалёку без страха и «должного уважения». Пёс, неожиданно для меня, так решительно бросился в воду ему на перехват, что я не на шутку испугался. Бобёр своими резцами, которыми валит деревья, мог опасно поранить его. Но, в последний момент зверь первый испугался атакующей собаки, и резко шлёпнув по воде хвостом так, будто из ружья выстрелил, занырнул. Брызги фонтаном в морду Айтосу. Тот от неожиданности развернулся и пулей вылетел на берег, ко мне, будто хотел задать вопрос: «А что это было?» Но, выхухоли мне никак не попадались. Подумалось, может, их и вовсе нет. А заказник так назвали для пущей важности….
Охота - захватывающее занятие мужчин. Древнее, как мамонты. Только объекты охоты сейчас измельчали – всё утки, да бекасы и т.п. Но и это хорошо, есть ещё возможность, иногда, почувствовать себя настоящим мужчиной, охотником. Потому, наверное, тянет постоянно в лес, на реку, в болота. С ружьём. Вот и сейчас, днём отохотившись «на грязях» Репниковской заводи по бекасам, перешёл на озеро Холодное. Здесь с Айтосом подождём уток на вечернем перелёте. Вообще, их сюда прилетает немного. Не больно то они жалуют это искусственное озерцо. Здесь много родников и в Клязьму стекал приличный ручей. Когда-то давно его «запрудили» и в лощине под горой образовалось искусственное озеро с холодной, из-за донных ключей, водой. Оно находится между естественными заводями, Близнинской и Репниковской, но в их реестровый список охраняемых заповедных нерестилищ не входит. И охотники редко его балуют вниманием. Потому-то я и пришёл сюда. Охота – дело, как говорится, интимное, а на заводях всегда полно мужиков из города с ружьями, которые всерьёз считают стрельбу по прилетающим на кормежку уткам самой, что ни на есть, охотой. Зачем мне «толкаться» между ними и участвовать в спорах, кто подстрелил, да чья это добыча? И другое, поскольку со мной Айтос – то и дело слышишь: «Пусть собачка поищет, подранок в осоку упал», «Пусть собачка достанет с воды. Вон у того берега упала» и т.д. Пострелять не дают. Что бы не обижать коллег отказом я и ушёл оттуда. А здесь, пусть мало и редко утки летают, зато тишина и покой. Можно насладиться природой в полной мере: чу, слышно клокотанье воды, прорывающейся сквозь камни плотины, попозже расцветёт за рекой багровый закат в полнеба и, ближе к ночи, появится на тёмно синем фоне первая звезда «Зухра». Сначала бледная, еле заметная, затем, постепенно, разгорится, и в ночи, будет самой крупной и яркой на небе….
Устроился я под старой сосной на пеньке. В шагах десяти, за тропкой вдоль берега - озеро. Тихо, ни ветерка и водная гладь, что твоё зеркало, отражает и кусты противоположного берега, и каждый стебелёк осоки этого. Дело к осени – птички не поют, Слышно, как в траве шуршит кто-то. Наверное, мышь. Вдруг набежала рябь. Водяная крыса плывёт? Ищу её взглядом. Но нет. Метрах в десяти от берега показалась из воды небольшая странная головка с поднятым вверх хоботком. От неё и идет рябь. Хоботок движется вправо-влево, похоже, зверёк осторожный и принюхивается, прежде чем показаться на поверхности. Не делая резких движений, я показал Айтосу ладонь – он понимает, что это означает. Замер и сам, не подшуметь бы, не вспугнуть бы, это неведомое чудо природы. Во мне проснулся азарт первооткрывателя. А вдруг, никто до сих пор об этом животном не знает, а вдруг только я один? Неизвестный зверёк полностью показался из воды и стал то ли играться, то ли заниматься своими делами: плавает вдоль берега и ныряет. Нырнёт здесь, вынырнет там. Сначала думал, что это резвится один и тот же. Потом они вынырнули два вместе, может быть их тут много? Кто же это может быть? Водяная крыса? Нет. Размером они больше её, но меньше ондатры. А такого цвета меха - сталистого с серебристым отливом я до сих пор ни у кого не видел. А уж хобот – это вообще уникально! Так кто же это? Постепенно пришла мысль – неужто, выхухоль собственной персоной? Та самая, таинственная!? И не за рекой, в охраняемом заказнике, а здесь, где довольно людно, шумно и, следовательно, беспокойно. Рядом, слева турбаза КБА, справа турбаза КЭЗ, да и рыбачки, то и дело, шастают вдоль берега. И, тем не менее, вот она хохуля-выхухоль. Так вот она какая!!! Это поразительно – живое ископаемое в окрестностях нашего тихого, провинциального Коврова. Здесь никогда, на моей памяти, ничего особенно «эдакого», не находили. Правда, помню, давно, в старом городском музее, видел бивни мамонта…. Затаив дыхание, я наблюдал, стараясь тщательней и поподробнее разглядеть играющих зверьков. Вдруг раздался треск и чиханье мотоциклетного мотора и по тропинке мимо меня «прогарцевали» двое на «козле» (так мы раньше называли мотоциклы производства Дегтярёвского завода) с удочками за спиной. Протарахтели, оставив за собой густой шлейф сизого вонючего дыма с запахом горелого масла. Аж, Айтос зачихал и закрутил башкой. Видно, хозяин этого, видавшего виды, двухколёсного драндулета, заливает много автола в бензин по принципу «кашу маслом не испортишь». Кашу то, может, и не испортишь, а вот воздух и природу…. Проехали они и враз разрушили всю идиллию соприкосновения древнего и настоящего миров. Выхухоли исчезли под водой и больше не показывались. Да и утки в тот вечер не летали. Но я не переживал. Я был полон впечатлений от встречи с живыми реликтами.
Так, кто же такая и откуда взялась эта выхухоль? Поискал и вот, что нашёл в Интернете: Хохулей называют в народе русскую выхухоль, удивительного зверька, который появился на свете ни много, ни мало - около тридцати миллионов лет назад. И ещё: «…В стародавние времена, когда по земле ходили мохнатые гиганты мамонты, в водоемах почти по всей территории нынешней Европы жила выхухоль. Маленькое насекомоядное животное с длинным носом, похожим на хобот. Оно хорошо приспособилось к жизни в воде. Зверёк не заметен в воде…. Время шло. Мамонты и многие другие животные исчезли с лица Земли. А вот выхухоль осталась до наших дней. Это как бы живое ископаемое. Но распространение ее резко уменьшилось. Русская выхухоль сохранился лишь в бассейнах Дона, Волги и Урала, да и то на отдельных участках…»
«Она отмечена в нижнем течении Клязьмы (Владимирская, Ивановская области). Обычна в нижнем течении Оки (Владимирская, Рязанская и Нижегородская области). Однако этой популяции угрожает подъём Чебоксарского водохранилища…» «Чрезвычайно скрытный образ жизни выхухоли, которая почти не выходит на, сушу, не даёт возможности проникнуть в ее тайны…. Увидеть на поверхности воды хоботок, который выхухоль высунула, чтобы подышать, и то большая удача…»….»
Знать, мне очень повезло!