День выдался, как всегда, напряженный. Михалыч удручённо отправлялся на подмосковное строительство для моральной поддержки вверенного контингента и приведения его в берега от неожиданно нахлынувшей свободы. Для смутного беспокойства были основания, подкреплённые сообщениями с мест об участившихся набегах на окрестные селения, оборудованные помещениями для торговли непотребным, а так же о предельном разложении коллектива, что выражалось упавшим качеством работ и постоянными жалобами тамошнего начальства на совершенно несоответветственный вид бригады, которую наблюдают в положении разной степени горизонтальности гораздо чаще, чем в подобающем для такого важного строительства вертикальном и бодром.
На объекте Михалыча встретили развевающиеся, как флаг "Варяга", погибающего, но непобеждённого, несвежие портянки кого-то из монтажников, гордо привязанные к древку торчащей на отвале траншеи лопаты. Больше никаких признаков строительных работ на вверенном его управлению участке обнаружить не удалось. С сильно усилившимися подозрениями он направился к бытовке, являющейся местом дислокации Ударной бригады Широкого Профиля. Из окошка высунулась чья-то небритая физиономия, в которой Михалыч, сильно напряжа воображение уловил некое сходство с трактористом Мишаней, но он не мог поручится за это опознание, ибо в сильно бесформенной зеленоватого оттенка роже трупа трёхдневной свежести даже родственники бы не смогли бы узнать владельца с необходимой точностью... Физиономия сказала "Бля!!!" и исчезла.
"Сюрпрайз!" - подумал Михалыч и вошёл в вагончик ударом сапога сокрушив хлипкий засовчик, охраняющий приватность отдыха местных пассажиров.
- А мы тут обедаем... - сообщил Михалычу встретивший его бригадир с испуганным лицом, в одних трусах и сварочной робе, застёгнутой на верхнюю пуговицу к петле снизу, пытаясь прикрыть сутулой спиной какую-то лихорадочную деятельность в вагончике, сопровождавшейся звяканьем и матерщиной свистящим шепотом.
- Это я вижу! - сказал старый прораб и отодвинув внезапную преграду в виде бригадира вошел в помещение. Он оглядел сборище подозрительных личностей, мало напоминающих тех людей, которых он всего несколько недель назад направил в самом бодром и молодцеватом виде на это столь ответственное строительство. Теперь перед ним сидело что-то сильно бомжеобразное и коллективно исполнявшее номер "Гражданин Начальник, мы тут не при чём!" с ужимками и гримасами начинающих актёров провинциального сельского театра самодеятельности.
- Это как же надо работать, чтоб уже к девяти так проголодаться? - продолжал Михалыч. Подойдя к окну он выглянул и обнаружил искомое - огромный мешок из-под керамзита, доверху набитый стеклотарой, который успели выкинуть за окно бойцы, пока бригадир пытался заливать ему баки в предбаннике. Михалыч достал сверху пустую бутылку и помахал ею в воздухе перед лицами подчинённых. Всем стало очень стыдно.
- Раз уж вы так ударно проголодались, то, я полагаю, у вас есть чем порадовать своего старого прораба? Невиданные трудовые подвиги, поражающие воображение успехи и прочие победы разума над хаосом и энтропией этого несовершенного мира? - все с готовностью закивали, избегая при этом почему-то взглянуть в глаза вопрошающему.
- Ну что ж, пройдёмся, порадуемся вместе - кивнул он тогда бригадиру. - Штаны одень! - напомнил он бравому командиру этой инвалидной команды, когда тот, находясь, по всему, в кататоническом ступоре, начал, как был, в трусах, засовывать ноги не первой свежести в резиновые сапоги...
Следующие два часа Михалыч провел карабкаясь по кучам мусора, заглядывая в различные колодцы, подвалы и прочие места низкой степени аппетитности, которые, по идее, давно должна была уже облагородить Ударная Бригада, кругом должны быть воздвигнуты жизнеутверждающие монументы человеческого гения и трудолюбия, но сознание не желало принимать за них несколько кривосваренных труб, слабообозначенных траншей и даже кверх ногами прикрученная задвижка циклопических размеров вряд ли могла быть выдана за выдающееся достижение духа. Михалыч мрачнел.
- А вот это вот что? - спрашивал он плетущегося за ним и обливающегося похмельным потом бригадира.
- Те... Тепловой узел! - заикаясь, но с затаённой гордостью почтительно отзывался тот.
- Узел, значит... Понятно... В пятницу, конечно, делали? - спрашивал Михалыч, и, не глядя на с энтузиазмом кивающего бригадира зписывал что-то в чорную книжечку.
- А это что? А, понятно, это - аванс... А вон там вот - День Независимости отмечали. Ясно.На день рождения нашей кладовщицы и День Взятия Бастилии я даже смотреть не хочу, ты мне потом всё подробно в объяснительной сам напишешь и даже в местах, где не хватает слов - нарисуешь.
Михалыч в своей меланхолии ощутил, что увидал уже достаточно, чтобы любой, даже самый строгий судья не смог бы не признать, что массовая гекатомба и геноцид , которые страстно испытывал желание учинить сейчас Михалыч были не только полностью оправданы, но даже и необходимы для избавления Мира от зла и диавольских козней, проявившихся в виде Ударной Бригады, оставленной на две недели без попечения и неусыпного надзора любящего начальства...
Бойцы, ожидая окончания начальницкого обхода выползли-таки на свет, как растревоженные тараканы из-за печки при появлении хозяйского тапка. Теперь они сгрудились на дне траншеи, пытаясь то ли что-то ковырять лопатами, то ли просто удержать равновесие. Проходя мимо этой импозантной группы Михалыч скомандовал: "На разбор полётов!". Бойцы потянулись в бытовку как-то нехотя, что-то заставляло их подозревать, что начальство чем-то недовольно, но пока неясно - чем.
Свою речь Михалыч начал как обычно - проникновенно и с задушевными интонациями:
- Господа! Мы очень плохо работаем! Я огорчён и удручён. Нет, хуже! Я - в тоске и ужасе! А когда я в тоске и ужасе - это плохо сказывается на мировой гармонии, друзья мои! Да что там - всей ноосфере этой, бля, ущерб приходит, когда я в таком состоянии! Я тут в тоске, а в Аризоне, положим - ураган ебучий всё разметал. Жертвы, там. Кишки на деревьях! Лемминги, суки, сдыхают, когда я унынии! У негров геноцид может случиться, остолопы, тутси всех пхуту вырежут на хрен, понятна ли вам сия тонкая взаимосвязь событий, разъебаи? Или вам негров не жалко?
Михалыч со скорбью оглядел собравшихся.
- Нет, я вижу ни хрена вам не жалко негров! Гена! *** из полипропилена! Я тебе уровень лазерный купил? И где же он? Почему труба идёт как нашептала тебе белая горячка, а не согласно чертежу, когерентному лучу света и согласно указанным СНиПами и инструкциям проектного учреждения? Ты его проебал? Какой сюрприз! Нет, Гена, вы все не только мой любимый уровень проебали! Вы совесть проебали! Поэтому вам и негров не жалко: ни тутси этих ебучих, ни пхуту, разъеби их всех салазками! Но это для вас не новость, а теперь я вам сообщу, что вы проебали и не заметили. А проебали вы зарплату за июнь, июль ,а если постараетесь , то вообще до конца года ни копейки не получите! А тогда прилетит этот грёбанный астероид и разъебёт всё к чертям собачьим, как предсказала Глоба и зелёные человечки с планеты Нибиру! А всё от моего плохого настроения! Но я не злодей, и я не желаю термоядерного ****еца этому самому прекрасному из миров, который вы своими пьяными ручками пытаетесь изгадить всеми средствами! Поэтому я подниму себе настроение доступными методами, но я не ручаюсь за сохранность вашего физического и психического здоровья. Но на что не пойдёшь ради спасения Земли от нашествия пидорасов и раздолбаев?!...
Долго же вагончик скрипел и покачивался, изредка прочие звуки большой стройки перекрывались демоническим хохотом Михалыча или затравленным писком кого-то из подвергающихся особо изощрённой экзекуции.
Солнце уже совсем собиралось скрыться за причудливыми изломами недостроя, когда Михалыч выбрался, наконец, из вагончика отряхиваясь, щурясь от света бьющего в глаза низкого солнца и вдыхая свежие ароматы окрестных пейзанских полей.
Широким шагом он решительно направился к доставившей его "Газельке" и скомандовав дремлющему на водительском сиденье Василию: "Домой!".
Только после заезда в знакомую придорожную палатку "Пиво-Воды" он смог расслабиться, а авоська с звякающим пивом на заднем сиденье обратила его на философский лад.
"Вот так вот всегда: круговорот ментального негатива и анальная передача данных." - думалось ему. "Мне накрутили хвост в конторе, я - совершил минигеноцид бойцам. Они, в свою очередь передадут излишки дальше по цепочке. А походу - совершается полезная работа. И прамидки Хеопса, там, возводятся, бани этого, как, бишь, его? - о, Тертуллиана, или, вот - говнокоттеджики, положим. Тётеньки готовят мужьям суп, а в палатку завозят пиво. Хорошо! А стоИт всё - на топливе ментального негатива, заливаемого под хвост исполнителям. Не без дыма, конечно. Второе начало термодинамики. Тем не менее энтропия в отдельном конкретном месте побеждена, и на месте хтонического хаоса возникает нечто упорядоченное и даже в некотором смысле красивое, типа ТРЦ... Нет, ****еца не будет!". - заключил Михалыч.
- Ась? - откликнулся водила. Оказывается последнюю фразу Михалыч произнёс вслух.
- Конец света отменяется, говорю! Нибиру на Землю не упадёт. В этом годе, по крайней мере, - я всё поправил! - пояснил Михалыч и, отхлебнув из бутылки стал смотреть на совсем почти исчезающее за деревьями дальнего леса солнце.
Василий понимающе кивнул. Раз Михалыч сказал - значит так оно и есть. Можно брать в кредит машинку, которую он приглядел недавно. Михалычу можно верить, долгие годы работы с ним убеждали в этом однозначно. Василий был теперь спокоен. Старый прораб, задремавший сзади - тоже был уже спокоен и умиротворён. Мироздание было спасено, можно и поспать. Почему нет?