А ВСЕ БЕГУТ, БЕГУТ, БЕГУТ...
(или история на полтора рубля)
Эта история не придумана. Она произошла с реальными людьми, большинство из которых, поныне живет и здравствует. И дай им, как говорится...
Совсем незначительные детали и эпизоды мною добавлены, так сказать, для красного словца. Но сути событий они ни на йоту не искажают. Даже имена героев я не менял, а и зачем...
Глава 1.
Испытания завершились. Все прошло вполне себе... Редко так бывало, но на этот раз, как специально, никаких сбоев не случилось и задержки для возвращения из командировки не предвиделось. Валентин счёл это добрым знаком. А добрые знаки ему сейчас были необходимы. Ой, как необходимы!
Дома все обстояло спокойно. Мама чувствовала себя неплохо, у жены на работе - затишье, Игорёк приносил твёрдые четвёрки. Чего б, казалось, ещё желать человеку? Но Валентин желал! Он давно очень желал уехать.
Половина моих читателей, вероятно, может спросить: ''А куда он так хотел уехать?'' Но другая половина не станет спрашивать. Эта другая половина - из тех, кто под словом ''уехать'' уже лет сорок как понимает совершенно конкретное действие в совершенно определённом направлении. Или, если точнее, в двух-трёх направлениях. И пускай за эти сорок лет круг направлений весьма расширился, те читатели, о которых я говорю, всё правильно поняли.
Работа, однако, накладывала на нашего героя такие рамки, ограничивающие его свободу, что думать-то об отъезде он думал, а вот шагов в этом направлении не предпринимал. По крайней мере - явных шагов. Но тайную подготовку Валентин начал давно и кое-чего добился. Тайной эта подготовка была для всех, кроме семьи. На работе, конечно, ничего не знали и не могли знать. Это бы лишило его всяческих надежд на переселение. Однако Валентин умудрялся в свободное время вести плотное и важное общение с нужными людьми и соответствующими организациями. Его природные качества, такие как конспиративность и изворотливость, позволяли ему делать всё, что нужно, чётко и абсолютно скрытно. И там, где он это делал, он был на хорошем счету, что как раз и давало шансы на реализацию его планов в будущем.
- Ну, что у тебя нового? - Таня спросила с интонацией, понятной им обоим: речь не шла об испытаниях оборудования, над которым Валентин успешно трудился уже лет двадцать в кругу точно таких же весьма талантливых и неблагонадёжных инженеров, вскормленных советской властью, которая, как давно выяснилось, никогда и не ждала от них лояльности.
Иначе, к чему были все эти допуски, секретность, запреты на выезд, на контакты с иностранцами и прочие ограничения и препоны? С первых дней обучения в большинстве технических вузов Советского Союза у студентов брали подписку о неразглашении, предупреждали об ответственности и всячески запугивали. Похоже, половина страны должна была скрывать от другой половины всякую чепуху, потому как истинные секреты и государственные тайны были ведомы лишь единицам, ну, может быть, десяткам, ну, пусть, сотням, а уж совсем не десяткам миллионов. Некоторые кичились важностью доверенной им ''тайны'', но подавляющее большинство понимало, что - грош ей цена, и играло в эту глупую игру просто, чтобы не навлечь на себя неприятностей.
И Валентин все прекрасно понимал. Но, хотя, дело, в котором он участвовал, было действительно передовым и важным в техническом и политическом смыслах, ''шороху'' вокруг него было наведено куда больше, чем требовалось. Эта его работа не оставляла почти никаких шансов выехать за рубеж, да ещё в капиталистическую страну, в ближайшиe пять лет по закону, а на практике - все десять.
Тут требовался план. Он таки у Вали был. Ещё требовалось терпение. Оно уже кончалось. А, вот, главное, требовалось везение. Его-то пока и не было!
- Я обо всем договорился. Мне твердо обещали. Нужно только нам, наконец, решаться. Когда пойдем подавать заявление в ЗАГС?
- Ну, я даже не знаю. А ты им веришь? Не обманут?- Таня говорила тихо. Она вообще говорило негромко, вкрадчиво, а тут ещё и ситуация требовала полушёпота.
- Верю. Им верю. Не обманут. Не всё от них зависит, конечно, но то, что - от них, сделают на сто процентов. Мы сами должны все правильно разыграть. Маме я всё объяснил, она понимает. Да с ней-то проблем нет. У неё вообще всё легально. Вот Игорю говорить или нет, не знаю. Может не надо ему знать?
- Я думаю, что не надо ему говорить. Его же никто не будет спрашивать. Ведь он - несовершеннолетний.
- Значит, не скажем... Ну, так когда?
- Давай в понедельник. Утром и пойдём. Ты отгул можешь взять?
- Уже взял. После командировки у меня с этим проблем нет, ты же знаешь. Собери документы, приготовь паспорта, свидетельство о браке, о рождении сына, что там ещё надо?
- Все лежит в одной папке. А ты не знаешь, заявление надо заранее написать, или там на месте?
- Там должны быть образцы, как писать. На все случаи жизни.
- Ну ладно. Давай ложиться. Поздно уже. - Таня была заметно расстроена и сильно напряжена из-за предстоящего развода. Фиктивного, но всё же...
- Давай. Пока ещё можно. А потом придётся спать в разных комнатах.
...шутка не удалась.
Глава 2.
Если отступить от канвы этого повествования чуть в сторону, то можно коротенько рассказать о том, над чем трудился наш герой в свободное от своих мечтаний время.
А трудился он над разработкой ракет типа ''земля-воздух'', или ''земля-земля'', таких необходимых для мирной советской страны и для всяческих ещё более мирных друзей нашей бывшей Родины.
Будучи большим специалистом и хорошим профессионалом в этой области, Валентин в своём ''институте ориентации ракет в ...воздушном пространстве'' находился на хорошем счету. А посему частенько направлялся на самые ответственные участки, типа командировок куда подальше и как можно подольше.
Всё это ему давно осточертело. Не сама инженерная работа, а связанная с ней всякая фигня: секретность, рутинные испытания, давление начальства и т.д. Так что прекратить это всё поскорее тоже было плюсом, исходя из задуманной им авантюры.
А авантюра намечалась неслабая. Шутка ли сказать - допуск второй категории. О легальном отъезде и думать не приходилось. Разве только в Болгарию или Монголию бы пустили по турпутёвке, и-то - не факт! Посему предстоял ряд сложных и рискованных шагов, первым из которых был развод с супругой. Иначе, и ей выезд был закрыт наглухо.
Утром, в восемь, они вышли из дома и направились в ЗАГС подавать заявление о расторжении брака. Причину выдумывали долго и сошлись, наконец, на обтекаемой формулировке ''подозрение в неверности''. Валентин-то настаивал, чтобы было без ''подозрения''. Так, мол, вернее. Ругай меня в три этажа, проклинай за шашни во все годы нашей совместной жизни, говори, что терпежу у тебя больше нету смотреть на мои выходки! Но Татьяна не могла позволить себе говорить такое о любимом и верном супруге даже для пользы дела. Решили, что хватит и её ''подозрений'', которые не позволяют поддерживать семейный союз, дабы отвратительный пример отца не послужил сыну в будущем.
Тётка в кабинете, являла собой тот тип советской чиновницы, которой требуется пол-взгляда, чтобы оценить ситуацию и вынести неумолимое решение. Выслушав тихий Танин монолог, полный горечи и отчаяния (из-за того, что приходится врать, а не от чего-нибудь ещё), работница ЗАГСа сквозь зубы указала, по какому образцу писать заявление, и коротко уточнила, что если пока ещё супруги не придут к добровольному соглашению по вопросам о разделе имущества и о том, с кем останется жить их сын, то придётся назначать суд. Однако со стороны ''гулящего'' муженька никаких претензий не было. Точнее - их обоюдное согласие заключалось в том, что сын уходит жить к матери, а вот квартира остаётся мужу с его мамой. У второй стороны по делу жильё имелось в виде квартиры Таниной мамы. Препятствий для развода не существовало. Даже пошлина за это невесёлое мероприятие составляла вполне приемлемую сумму в рупь с полтиной.
Развелись.
Разъезжаться, разумеется, не стали. Жили как прежде. Но теперь в ежедневии появилось особое напряжение, ожидание конкретных перемен.
У мамы Валентина с выездом всё было готово. Она получила визу по формальному приглашению для воссоединения семьи от неведомого дяди по имени Ицхак Коэн. Кем бы мог приходиться этот Исаак Коган маме, предоставлялось отгадывать сотрудникам городского ОВИРа самостоятельно. Отбывающие на ПМЖ в Израиль не сильно заморачивались на эту тему. Обычно в просьбе на отъезд указывалось: ''приглашение от дяди, двоюродного брата, или племянницы...'' Тем более, практически каждому известно, что все евреи между собой родственники.
Но ехать одна мама не хотела. Даже при том условии, что ей был обеспечен бесплатный перелёт из Москвы в Тель-Авив за счёт Еврейского Агентства (''сохнут''). Было решено, что поедут вместе, но пока, правда, непонятно как.
А Валентин себе уже кое-что представлял. Теперь его всё меньше занимала работа и всё больше - подготовка и осуществление отъезда.
Друзья из сохнута помогали на славу. Уже пришло приглашение на работу из Польши для Тани. То же самое планировалось и для него самого. Но сначала пришлось уволиться. К этому времени Таня с Игорем выписались из квартиры. Маму тоже выписали, в связи с отбыванием на историческую родину.
Увольнение по собственному желанию прошло нормально. В те времена уже никого особо не привлекали должности рядовых сотрудников даже в таких крутых ''лавочках'', как институт, где Валентин трудился большую часть своей жизни. Почёта в таком труде давно уже не было, да и денег... Сказал начальству, что нашёл место с более высокой зарплатой, уговаривать особо не стали.
Жить дальше предстояло без работы, а стало быть, и без доходов. Это не радовало. Надо было спешить с отъездом, но сначала требовалось продать квартиру.
Кандидаты были. И дело сладилось быстро, причём на условиях продавца: деньги - вперёд. Покупатель был согласен подождать, пока Валентин уладит дела и тоже выпишется.
Глава 3.
Таня с Игорем отбывали поездом с Белорусского вокзала, как то и было положено. В Варшаве их ждали. Конечно же, ни на какую работу Таня там идти не собиралась, а собиралась дожидаться Валентина.
Расставание было нервозным, но всё равно очень трогательным. Валя держался лучше. Он шутил, подбадривал сына, уверял, что всё это очень быстро закончится, они с бабушкой приедут в Польшу, а оттуда уже все вместе прямиком полетят в Израиль. Тане было не до шуток, но ради того, чтобы не выдать своё напряжение и не расстроить Игорька она тоже старалась держаться спокойно и деловито.
Прощание и не могло, просто не должно было выглядеть иначе. Да и чёрт его знает, а не было ли среди толпы на перроне людей из организации, которую в советское время старались не называть вслух, подобно ''тому, сами знаете...''. Только, в отличие от Лорда Вольдеморта, эта организация существовала реально и нагадить могла существенно.
...
Совсем вскоре по сохнутовским каналам пришло приглашение на работу и для Валентина. Он сразу же стал оформляться. Ожидал всяческих препон и сопротивления властей. Они, разумеется, возникли.
Как ни странно, отказа по поводу его предыдущей работы не последовало. Советская машина действовала весьма изощрённо и непредсказуемо. Проблемы для выезда, само собой, найти можно было для любого гражданина СССР, включая Генерального Секретаря ЦК КПСС. Естественно, так же можно было и закрыть глаза на любые причины, если оно кому-то требовалось.
Одним из серьёзных препятствий (о несерьёзных даже не станем вспоминать) для Валентина явился квартирный вопрос.
Для выезда за пределы страны требовалось выписаться из квартиры. Основанием для выписки и являлся сам выезд, если, он, конечно, был разрешён. Однако пока человек не выписался, ему не давали разрешения на этот самый выезд... Но не думайте, что это был замкнутый круг. Это была бесконечная спираль, причём - пространственно-временная! Чем больше времени проходило, чем дольше проситель слонялся по инстанциям, тем спираль сильнее закручивалась, охватывая новые организации, дополнительных участников и различные ситуации.
Выход из этой спирали, конечно же, был, но Валентину пока не удавалось соскочить с нужного витка. А выходом могли быть деньги. Только наш герой считал, что правда - на его стороне, и давать взятки не собирался. Пока не собирался. К тому же, денег в излишке не наблюдалось.
К счастью, в определённый момент Валентин уяснил, что выписаться он может и по другой причине, формальной и полностью придуманной. Ему подсказали, что сейчас стало модным отбывать в самые неопределённые края нашей бескрайней родины с целью организации частного предприятия в области сельского хозяйства. Стране очень хотелось кушать, поэтому власть всячески поощряла подобные инициативы и выписывала москвичей с удовольствием, если те жаждали пахать землю в какой-нибудь отдалённой губернии.
Только не ведал Валя, что нельзя выписаться человеку из квартиры, если в ней не остаётся хоть кто-то прописан. А у него никого уже там не оставалось.
Вопрос повернулся другим боком и тоже весьма неудобным. Теперь, прежде чем выписаться, надо было кого-то прописать. А сделать это было сложно, с учётом правил прописки, действующих в столице.
Кого пропишешь-то? Особенно, если учесть, что квартира фактически уже была продана и новые её владельцы не сильно жаждали видеть на своей жилплощади лишнего нахлебника. Кроме того, правила прописки действовали исключительно в отношении родственников по первой линии. Прописывать обратно маму или же сына Валентин точно не собирался. Оставалась жена!
С одной стороны было очень кстати, что жены у Валентина на данный момент не было. С другой стороны это пришлось, как мы видим, совсем некстати!
Решение явилось само, хотя заявлять, будто его никто не искал, я не берусь: Вале было необходимо срочно жениться!
Кандидаток он стал искать не в уме, а в записной книжке. И они таки там нашлись в количестве нескольких экземпляров. Изо всех, попавшихся под руку, путём искусственного отбора Валентин выбрал одну.
- Галь! Привет. Тыщу лет тебя не слышал. Что? И ты меня столько же? Верно, верно... Ну, как ты, что ты? ...а как ты догадалась, что я по делу? Точно! Если бы ты ещё догадалась, по какому делу, это бы сильно облегчило мою задачу! ...нет, не совсем. У меня к тебе предложение: выходи за меня замуж! Что ты говоришь? Давно пора?! Значит, согласна!?!
Давнишняя верная подруга жены оказалась действительно верной подругой! При встрече были оговорены все подробности, и вскоре молодожёны официально зарегистрировали свои ''тайные многолетние отношения''. А на следующий день после заключения брака Валентин пошёл прописывать молодуху и выписывать себя.
Кстати, ежели вы думаете, что с регистрацией брака всё обошлось гладко, то таки нет! По закону требовалось ждать три месяца со дня подачи заявления. А у нашей парочки терпежу не было. Им требовалось срочно! Уламывание тётеньки длилось не слишком долго, но, правда, стоило брачующемуся иностранной шоколадки, с вложенной туды стодолларовкой. Причём банкнота изящно высовывалась за краешек яркой обёртки, сразу привлекала внимание и сильно портила цветовую гамму фантика.
Теперь Валентин отправился в ОВИР козырять своей выпиской. После двухнедельного обивания порогов ему, наконец, дали разрешение на выезд в Польшу. Верилось в это с трудом, но штамп в паспорте неумолимо свидетельствовал, что пока всё идёт по плану.
Глава 4.
Отбывали с мамой с того же Белорусского. Провожала вторая жена. Сантиментов не было, сама она собиралась в Штаты. Вопрос с разводом и её последующей выпиской из чужой квартиры пока был отставлен.
В Варшаве антисемитизмом не запахло. Для Валентина с семьёй предстоящий отъезд своей важностью сглаживал все шероховатости. Наши беглецы мелочей и нюансов в эти дни просто не замечали.
Сохнутовские не подвели, и вскоре они вчетвером благополучно покинули Польшу. Самолёт взял курс на Израиль и доставил туда эту семью, как и тысячи, десятки тысяч других семей: сложно, хитро, с приключениями и нервотрёпкой.
Наверное, никто не избежал своих проблем и приключений, больших или малых, страшных или смешных, но обязательных на этом важном, добровольно избранном, пути.
Хотелось бы мне заглянуть в глаза тем, кто сознательно и изощрённо создавал преграды, организовывал мучения и издевательства над людьми, которым уже было разрешено покинуть СССР, и для тех, кому это делать запрещалось. Хотелось бы мне спросить этих крупных политических деятелей самой свободной и самой справедливой в мире страны: ''А зачем вы это делаете? Какой в этом смысл? Кто выиграет от этого?''
Потому что, кто пострадает, было, конечно, ясно. Но, вот, кто выиграет?!!
Рассказывать про обустройство наших героев в Израиле мы не станем. Это - другая история, и она не вписывается в рамки данной повести. Цель наша припомнить, как проходили отъезды...
В завершении стоит привести ещё один эпизод, связанный напрямую со всем, описанным выше. Это - развязка второго брака нашего героя. Ведь мы прекрасно помним, что он бежал из страны, бросив свою новую супругу в очень интересном положении,
Стоп, не падайте в обморок со стула. Речь о её положении как фигурантки в квартирном вопросе, в который (по Михаилу Булгакову, а вовсе не по Зигмунду Фрейду) вечно упираются взаимоотношения полов современного общества.
Итак, Галя осталась прописанной в квартире, которую её супруг бросил вместе с ней самой. Или он Галю бросил вместе с квартирой... Это, собственно, не важно. А важно то, что Гале нужно было и выписаться, и развестись. С этим она пришла в ЗАГС, где с неприятным удивлением обнаружила, что без присутствия супруга развестись невозможно.
Эту новость она и сообщила Валентину. Ну, не то, чтобы она звала его вернуться для совершения таинства бракоразводного обряда... Но, однако, поставить его в известность требовалось. Валентин, хоть и двоежёнец, предатель Родины, взяткодаватель и прочее, и прочее, человеком оказался порядочным. Он немного подумал, посоветовался со специалистами и ответил Гале так:
- Ты в ЗАГС больше не ходи. Ты иди сразу в суд и лепи горбатого! Говори им, что муж твой, гадюка, мало того, что предал семью, ещё и в бега подался. Что жить так невыносимо для приличной, вполне симпатичной и весьма ещё молодой, перспективной дамы. Требуй развода по факту моего практического несоблюдения супружеских отношений, обязанностей и вообще... А когда разведут (а разведут обязательно!), тогда иди в ЗАГС и с этим решением выписывайся из проклятой квартиры, так и не принесшей тебе маленького человеческого счастья.
При этом Валя добавил, что все расходы он берёт на себя и просит её точно и своевременно сообщать о небходимых тратах.
Галя это всё выполнила в точности, и оно таки всё получилось.
Когда Галя позвонила Валентину в очередной раз, дабы сообщить, что больше между ними нет ничего общего: ни свидетельства о браке, ни совместной жилплощади, Валя задал ей вопрос:
- Во сколько всё это обошлось?
- Тебе не потянуть, - ответила ему бывшая жена.
- И всё же? - дрогнувшим голосом настаивал экс-супруг.
- Такса в суде составила полтора рубля. А выписка у нас всё ещё бесплатная.
10-18.08.2012. Хайфа