Он был высок ростом, строг глазами, с белой, чуть в желтизну, бородой.
Одет в слегка выцветшие светлые, в редких каплях краски брюки и в
просторную, бирюзового цвета косоворотку, свободно распахнутую и не
подпоясанную - дома. Чаевничать будем - спросил не громко, но по -
молодому звонким баском, чуть припадая, по волжски, на круглую -О.
Будем - согласился я. Пока он быстрыми, точными движениями колол
лучину, я огляделся - простор, домовитость. Рубленная ещё дедом
или прадедом пятистенка, высокая русская печь, большой струганный
стол. Хозяин между тем вынес к столу, надраенный до блеска,
старинный тульский самовар. Я извиняюсь, хозяин, не спросил, как
звать, величать? Николай, ответил он, чуть певуче - Лемкины мы.
Тут я и проснулся, а жаль!.. знатный чаёк обещал быть. Ежели не
вприкуску, так вприглядку, уж это точно!