Мокрый асфальт. Ночь. До безобразия пронизывающий сентябрьский ветер щедро обдавал одиноко шествующего ночного ходока мерцающими бусинками дождя. Воинственные капельки яростно осаждали лицо ночного странника, удобно усаживаясь на линзах толстых очков и ослепительно мерцая при каждом удобном случае, будь то луч фонарного света, свет от встречных автомобилей или люстра на чьей-то кухне за окном очередной двеннадцатиэтажки. Каждая третья лужа принимала ответственное решение провожать наступившего в нее гостя в его ботинке. Идти было неуютно, противно и мокро. Мысли о теплом душе начали вытеснять мысли о горячем чае, что стало очень неприятным открытием для шагающего бедолаги. Но потом он понял, что не имеет ни малейшего понятия куда идет, и загнал все эти теплые глупости в самый глубокий угол своего сознания. Он подбадривал себя воспоминаниями о закаленном выносливом юноше, которым он некогда был, уверяя себя что глупо и недальновидно обращать так много внимания на внешний дискомфорт. Но его бормотание, наполненное нелитературной критикой в адрес осеннего ливня, выдавало его настоящее настроение.
У автобусной остановки он заметил как молодой парень и девушка весело смеясь бегут под ливнем совсем налегке. Перепрыгивая лужи, либо прыгая прямо в них, эта парочка выглядела настолько счастливой, что, казалось, они несколько лет только и ждали возможности попасть ночью под дождь. Мужчина бросил свой скучающий от одиночества взгляд им вслед, по достоинству оценив красоту их молодости, силы и неуязвимости. Когда после очередного прыжка парень поймал девушку в объятия и они, еще не успев снять с губ улыбки, соединили их, тоскливый наблюдатель смущенно отвел взгляд и старался более не смотреть в их сторону. Тот факт, что влюбленные покинули радиус его обзора, почему-то колоссально обрадовал его. Он шел с чувством эдакого авантюриста, которому удалось великолепно искусно миновать опасную ситуацию, уйти незамеченным, или, скажем, безнаказанным. Но тут до него донеслась прекраснейшая человеческая музыка – смех счастливой женщины. Звонкий, чистый и молодой, он был подобен журчанию ручейка в глухой весенней чаще, где нет ни души, и где царит такая невероятная тишина, что хочется затаить дыхание и почувствовать как тепло тихого восторга растекается по животу и перехватывает дыхание. На нашего героя, однако, смех девушки произвел очень необычный эффект. Он остановился. Капля дождя, бегущая с носа на щеку, неожиданно для себя встретила свою теплую и соленую родственницу. Затем еще и еще, пока не набрала достаточную компанию, чтобы полететь на черный асфальт. За ними отправились очки, на лету подмигнув искоркой света оставшемуся наверху хозяину. Внутри него воцарилась боль. Мужчина упал на колени, закрыл лицо руками. Он вспомнил куда шел.