“Кафедра Прикладной Хирургии Ума, лол, чё за херня” подумал Ромыч.
- Здравствуйте
Тётка, сидевшая у столика с бумажками, что выдавало ее административное начало, молча посмотрела на Ромыча и махнула головой, мол, продолжай.
- Меня к Вадиму Васильевичу послали.
- С какой надеждой? "Хех, прикольно сказанула" подумал Роман, а сказал
- Я вообще хотел направление на пересдачу матана. Но мне его не дали. Якобы я ничего не знаю и до пересдачи не успею выучить полугодовой курс. Чушь какая, успею. И тётка в нашем деканате... - Ромыч подумал, что нехорошо было назвать перед одной тёткой другую тётку тёткой, устыдился, но продолжал - посоветовала к Вадиму Васильевичу зайти. Рассказать ему о своей проблеме и он сможет помочь. Она не сказала, как.
Тётка из деканата Хирургии Ума посмотрела на Романа как на... сложно было подобрать, как на кого. Бывает ли такое вообще...
- Он обедает, скоро должен придти. Если вам интересно, я Вам вкратце расскажу, как Вадим Васильевич, если он конечно захочет, сможет Вам помочь. Если Вам интересно.
- Интересно. А можно сесть? - сказал Ромыч и не дожидаясь ответа сел.
- Вадим Васильевич, если конечно захочет, сможет написать для Вас записку, тётке в деканате, которая вместе с ним воспитывает или воспитывала, насколько я знаю, несколько темнокожих детей, кажется троих, записку со своим субъективным мнением о Ваших познавательных способностях. Например такого характера “Студент такой-то проявляет недюжинные умственные способности, если захочет постараться, и вполне способен, в благоприятных для того условиях, освоить полугодовой курс математического анализа за две недели, как то делают все студенты, если хорошо высыпаются и не бухают”. Тётка в деканате таким запискам верит. Их уже было несколько. Я на них печати ставлю. Он их не всем пишет. Не знаю кому, он не рассказывает и студенты молчат. Он их учит ум напрягать. Не знаю, что это такое, и знать не хочу.
Вадим Васильевич не заставил себя долго ждать, оказавшись непонятного возраста дядей, бодро говорившим по-русски, но с чертами азиата.
- Вы ко мне, ум напрягать?
Ромыч потупил немного. С одной стороны, ему не надо было самому ум напрягать, ему нравилось напрягать другие органы, ему-то нужна была записка. Но светило-то именно ум напрягать, так почему бы не сказать да, просто так, мол, пришел понапрягать ум, а потом уже записку просить или требовать, как дело пойдет. Такие ситуации как правило ставили Ромыча в тупик, где он привычно тупил некоторое время, пока его не отпускало.
- Да, напрягать, потому что мне направление на пересдачу...
Выслушав ромычеву проблему и оценив ее масштаб, дядя пообещал подумать о записке, и рекомендовал ему посидеть в уголке его кабинета и “покрутить мандалку”.
- Что покрутить?
- Вот там, в углу, картинка на стене нарисована - квадратик и кружок со зверушками. Это мандалочка. Вы ее в уме покрутите. Не важно в какую сторону. Я по-часовой кручу. Пол часика. А я сейчас приду.
- Это у вас называется, ум напрягать?
- Нет, что Вы, это даже не разминка еще, это чтобы вас при разминке не тошнило.
Разминка Роману понравилась. Не тошнило. Вадим, как он сразу попросил его назвать, хотя Ромычу хотелось сказать "дядя Вадик", учил Ромыча размышлять об различных аспектах бытия, как он это называл.
- Рассмотрим для примера такой аспект, такую грань сущего, как деревянность. Вот возьми, и представь, что стекло такое же деревянное, как стол. Преставил? Вижу что нет. Отругай себя мысленно маминым голосом. Хотя бы подумай тогда, если бы оно деревянным было, тогда что? Тогда небо и облака в нем или нарисованы, или кажутся, или деревянные вещи обычно прозрачны. А если они обычно прозрачные, тогда стол видимо сделан из дерева необычного и наверное дорого стоит. Или просто покрашен. А если, скажем, небо с облаками тебе кажутся, тогда стоит усомниться в том, что и я тебе не кажусь. Ладно, не отвлекаться. Еще раз попробуем. Повторяй вслух за мной. “Все не совсем такое, каким оно кажется. Мои органы чувств как бы спят под столом. Я неподетски туплю. Мой ум завернут в папино одеяло.” Представь, что пол такой же живой, как ты, и вы оба скоро умрете, он чуть раньше тебя. Представил? Зрачок один сжался, значит испугался и представил, но не ярко. Если ярко - расширяется. Давай еще раз. Последнее средство. Представь что у Ангелины Джоли....
- Представь кого-то, кого ты давно не видел, друга или родственника, в галстуке или без. А теперь представь его другана, закадычного дружбана, я бы сказал, или просто знакомого, которого ты вообще никогда не видел, но представь так же ярко, как и первого парня. Не получается у тебя нифига. Эх ты. Засунь палец в нос и не вынимай, пока не получится. Если долго не получится, будет не нос. Выполнять.
У Ромыча получилось. Размышлять о женских прелестях, пускай и в необычных аспектах, получалось само собой, и до пальца не в носу дело не дошло. Да и чай с печеньками был неплохой. К восьми вечера он научился представлять что-то одно, как будто оно что-то другое и более-менее, кое-как в это верить, представлять людей, которых никогда не видел и немного говорить с ними жестами о простых вещах. От этого грелся затылок и было немного страшно, что тихо сойдешь с ума, но в общем-то жутко нравилось. А вот усомниться в истине, сколько Вадим ни учил, у Ромыча не получалось. Перестать считать, что лёд холодный, просто так, не начав при этом считать, что он горячий, как огонь, или нейтральный, как ничто, а просто перестать - Ромыч не смог. Еще Ромыча немного бесил непонятный переход Вадима с Вы на ты и потом обратно на Вы.
- С разминкой Вы справились не хуже любого другого двоечника. Теперь будем ум напрягать. Делайте все точно так, как я Вам скажу, иначе не интересно. Достаньте мобильник, включите, если Вы его выключали, как я просил, позвоните маме, наврите, что сдали матан на три и очень сему рады, пойдёте в общагу умеренно бухать, безопасно трахаться и может быть слегка чуточку наркоманить на всю ночь или максисмум на две, как все нормальные студенты делают, подчеркните это интонацией, выключите мобильник, прилягте вот тут, закройте очи и представьте то, что я Вам скажу. Проспите Вы после этого, вероятно, до завтра, Вас тут будет ждать завтрак и записка тётке из Вашего деканата, третьей жене моей, между прочем.
Ромыч все послушно сделал, лег и закрыл очи.
- Представьте сзади себя, так что Вы его не видите, но он сто пудов там, своего врага, какого-нибудь, того, который изнутри, а не снаружи. Жадность вашу, трусость или что там у вас свербит. Пострашнее представьте. И животик, животик расслабьте и дышите ровнее. И представьте, что это Вам позавчера наврал кто-то, что он Ваш враг, а Вы и поверили с бодуна, а на самом деле он Ваш лучший друг и Вы без него, как унылое говно в проруби. Да-да. И поразмыслите, как я Вас учил, что и как в таком случае обстоит, и какие еще истины стоит подвергнуть сомнению, помните как я объяснял, проверьте, не следует ли из этого, что Гитлер добрый например, этого нам не надо, такие выводы нам еще очень рано делать, мы пока попроще... И, кстати, не важно, что у Вас со льдом не получилось, хотя у всех всегда получается в первый день, но мне просто надоело с Вами возиться. А когда представите, я Вам тут тазик поставлю и водички, и Вас немного отпустит, если судорог не будет, тогда поговорите с ним, жестами или как там у Вас все же активно вообразилось, попробуйте вспомнить, что Вас разлучило и была ли там отвёртка. А потом, это как финального босса в игрушке замочить, на первом уровне, вообразите что Вы это он и погуляйте по городу, мысленно разумеется, да Вам и не подняться будет на самом деле. И не убегайте сразу, если кого знакомого встретите. К незнакомым нам пока рано. Если что, тут медсестра круглосуточная. Сказать Вам не волноваться было бы цинизмом, но не волнуйтесь так, как это Ваша мама делает, и не важно, откуда я знаю.