Пролог
Март. Первый месяц весны, когда еще лежит снег, кое-где лед и промозгло, хотя солнце старается изо всех сил подарить тепло. Обычный выходной день, предрассветный час. За окном еще темно и тихо, только иногда слышны далекие звуки лающих собак.
Коттеджный поселок за городом, всего несколько десятков домов, свой детский сад, школа и как ни странно детский дом. Хотя почему странно. Детский дом был построен задолго до появления поселка.
Местные жители вполне зажиточные люди, многие спонсировали детский дом, как и школу, и садик - обычное дело.
А для одной молоденькой девушки детский дом был не просто "обычным делом", а важным и ответственным. Анжелика Митрошена - двадцать шесть лет, блондинка с зелеными глазами, очень миленькая девушка. Ей выпала честь быть директором детского дома. Ее карьера была стремительной, как горная река. Окончив институт, она сразу получила место педагогического работника в детском доме, потом стала заместителем директора, и год назад ей предложили занять директорское кресло вместо скоропостижно скончавшейся Валентины Семеновны. Анжелика согласилась сразу и нисколечко не пожалела. Дети были для нее всем: водой, воздухом, вдохновением.
Ее семейная жизнь с Эдуардом и сыном Станиславом была обычной и ничем не примечательной. Мужу было тридцать. Высокий коренастый брюнет с карими глазами шесть лет назад покорил ее сердце. А через год родился сын. Он был копия мамы: зеленоглазый и светловолосый. Казалось, ничего не может омрачить жизнь семьи Митрошеных. Но жизнь диктует свои правила игры, которые порой бывают жестокими и несправедливыми.
Когда часы показывали семь утра, прозвенел будильник. Лика накрыла одеялом голову, чтобы не слышать противный звонок. Эдик нехотя потянулся и приоткрыв один глаз, простонал:
- Лик, нам точно надо ехать? - он бы с удовольствием повалялся еще в постели и вообще остался бы дома. Душа его не лежала к этой поездке.
Ответ прозвучал не сразу. Родители Лики пригласили детей погостить у них на даче и заодно отметить их очередную годовщину со дня свадьбы. Старая семейная традиция, уходящая корнями в прошлое. Еще, будучи ребенком, Лика помнила, как каждый год в день рождение семьи все собирались за праздничным столом. Отец рассказывал, как познакомился с мамой, а мама, как отважно последовала за любимым в дебри нашей родины в военный городок, находящийся где-то в конце географии. После увольнения отец вернулся в свой родной город и осел там с женой и двумя детьми.
Лет семь назад родители Лики заявили, что устали от городской суеты и хотят уединения. Мама предложила купить домик и осесть на земле ее предков в Рязанской области. Отец не возражал. Они перебрались в богом забытую деревню где-то под Рязанью и вот уже много лет там жили, а дети их навещали.
Сегодня был такой день, когда надо было ехать, потому что за последние два года Лика была у родителей лишь однажды. Работа в детском доме отнимала все ее время. Она лежала и боролась с непонятным чувством, сжимающим грудь. Всего два выходных за последние полгода. Она так хотела провести их дома с семьей, а не в дороге. Даже на машине добираться до "дачи", как она называла дом родителей, шесть часов. Но как бы ни хотелось остаться, надо было ехать, а то родители обидятся. Да и брат должен был приехать, его она тоже не видела уже больше двух лет. Так, телефонные разговоры, да переписка по интернету. "Вовка - подумала Лика - ему уже двадцать один, он, наверное, изменился. Надо ехать - дала себе установку Лика и ответила на вопрос мужа".
- Эдь, ты же знаешь, мы два года не были у них, надо съездить. И Вовка обещал приехать - она высунула нос из-под одеяла и потянула прохладный воздух. В комнате было свежо.
- Тогда надо вставать, а то приедем только к ночи - Эдик чмокнул кончик носа жены и вылез из кровати. - Холодно - пожаловался он и потянулся к пульту от кондиционера.
Он знал, что Лика охотнее покинет теплую кровать, если за пределами одеяла будет температура не ниже двадцати семи градусов.
- Спасибо - Лика услышала характерный гул кондиционера и поспешила отблагодарить мужа.
- Десять минут - Эдик улыбнулся, залюбовавшись женой. Лика наконец-то откинула одеяло и сейчас смотрела на него своими изумительными зелеными глазами. Именно ее глаза свели его с ума, когда он впервые с ней встретился.
Эдик вспомнил тот день - это было на новогодней вечеринке. Лика в кафе была с подругой, а он пришел один. И как удачно - один единственный взгляд и он был влюблен по уши. Даже через шесть лет их совместной жизни взгляд жены остался такой же таинственный и притягательный. Ее светлые волосы, стройные ноги, идеальная фигура - все манило его к ней. Он послал жене воздушный поцелуй.
- Пять минут - за раздумьями время летело быстро.
Лика не стала дожидаться и встала, подошла к мужу и нежно прижалась к его груди. Так трепетно стучало его сердце, такими любящими были карие глаза, таким сладким поцелуй. А еще такой незабываемой была близость, пока они принимали душ, что можно было подумать "как в последний раз".
- Стас - отец потряс мальца за плечо. Мальчик не открывая глаз, отвернулся к стенке. - Стасик. Вставай к бабушке едим - Эдик пощекотал его за пятку.
- Папа - мальчуган поджал ногу, потом вторую щекотки он боялся, как огня.
Пришлось пускать в ход последнее средство - щекотку боков. От такого издевательства Стас вскочил с кровати, смеясь и увертываясь от рук отца.
- Папа, перестань - сквозь смех кричал он.
В комнату вошла Лика и улыбнулась: " дети малые - подумала она - мальчишки, есть мальчишки, что в тридцать, что в пять".
- Мальчики, завтракать и поехали. - Она привлекла их внимания, одаривая добродушной улыбкой.
- Мама он щекочет меня - завопил мальчуган, прорываясь в объятия матери.
Отец отступил, дав возможность сыну найти убежище у мамы на руках. Потом подошел и поцеловал их обоих. На душе снова стало как-то неспокойно и сердце сжалось. Но он отмахнулся от этих ощущений.
- Я за машиной - Эдик, покончив с завтраком, направился в прихожую. Как назло несколько дней назад машина по непонятным причинам сломалась. Просто отказалась завестись и все тут. Пришлось вызывать эвакуатор и везти в автомастерскую. Сегодня обещали вернуть на ходу.
- Мы как раз вещи соберем - Лика поцеловала мужа.
Стас уже умчался во двор и мучал пса.
Через полчаса у Лики зазвонил сотовый.
- Да - она взяла телефон, не смотря на экран, так как была занята сбором вещей в дорогу.
- Лик, машину еще не починили, проблемы с мотором, как минимум часа три четыре еще провозятся и не факт, что сделают - муж говорил расстроенным голосом и параллельно что-то обсуждал с мастерами.
- И как быть? - Лика перестала возиться с вещами. Лицо ее стало серьезным и задумчивым. Добираться своим ходом это тяжело и очень долго, а у них всего два выходных. Как быть? Извиниться и не поехать? Родители и Вовка расстроятся. На такси не вариант, обратно не выберешься, да и кто поедет к черту на кулички. И еще непонятное давящее чувство на душе.
- Эдь, давай подождем, может, починят, а нет, на моей машине поедим - упадническим тоном ответила она.
- Хорошо - муж был явно не доволен, но возражать не стал.
Лика поняла причину его недовольства. Ее машина - это старенький форд, который наладом дышит. На нем по городу ездить сплошное мучение, а то на такое дальнее расстояние. Но тогда надо оставаться дома. Лика не знала, что делать. Позвонила родителям, и те расстроились. Они уже приготовились к встрече гостей. Вовка звонил, что в пути. У Лики слезы на глаза навернулись во время разговора с родителями.
- Мам, мы постараемся. Но раньше вечера уже не получится - Лика пыталась обнадежить маму.
С чьей уж помощью: бога или черта, но к полудню машина была на ходу. Эдик даже специально минут двадцать колесил по городу, проверяя, как работают приборы - вроде все было в норме.
- Ула! Едим к бабушке - кричал довольный Стас. Он еще так и не научился выговаривать букву "р", хотя иногда и проскальзывали слова с рычащей интонацией.
Как бы не щемило в груди, а до деревни добрались без приключений к семи часам вечера.
- Лика, Эдик, Стасик - бабушка расплакалась от счастья. Начались обнимания, поцелуи, причитания.
Дед по-мужски был суров и несговорчив:
- Милости просим - он пожал зятю руку и взъерошил белую шевелюру внуку.
- Дед, а на лыбалку пойдем? - Стас обожал ловить рыбу. Дома они с отцом часто ходили на пруд за ротонами.
- Если встанешь рано утром, то пойдем - ответил улыбающийся дед.
- Встану - заверил его внук.
В доме их уже ждал праздничный ужин и веселый Вовка. Лика поразилась тому, как брат вырос. Был высокий, стройный и подтянутый. Его черты лица приобрели оттенки взрослого мужчины, взгляд зеленых глаз стал глубже и проницательней. А вот белые кудряшки все так же обрамляли милое личико братца. "Возмужал - подумала Лика".
- Привет братик - она обняла Вовку и чмокнула в щеку. Он поморщился. - Что вырос? - она усмехнулась тому, как брат недовольно стирал помаду со щеки.
- Ох уж эти ваши женские нежности - пробубнил он.
Лика засмеялась и взъерошила его кудрявую голову.
- Лика - застонал он, пытаясь уложить непослушные кудряшки.
- Я соскучилась, а ты Лика - она наигранно надула губки.
Тут вмешалась мама и пригласила всех за стол. За два года много воды утекло. Родители немного состарились. Еще через год другой и маме с отцом будет по пятьдесят. Лика смотрела на маму и удивлялась, как можно было выглядеть так моложаво. Правда, морщинки на лице, а особенно под глазами все равно выдавали истинный возраст. Отец так вообще исхудал, и тоже кое-где проступили морщины. Его возраст выдавала седина: баки, густая некогда черная шевелюра была испещрена седыми прядями, а голубые глаза подернулись пеленой. Время не щадит никого.
Лика невольно посмотрела на мужа. Эдик был молод и полон сил. Никакого намека, что ему пошел четвертый десяток: поджарый, черные с отливом волосы, густые и ни одного седого волоска. Яркие карие глаза, в которых задор и бравада. И не скажешь, что ему тридцать.
Стас, так это вообще ребенок-егозенок. Ни минуты сидения на месте: везде лезет, всем интересуется, задает вопросы. "У меня самая замечательная семья - подумала Лика". Из задумчивости ее вырвала мама, очередным вопросом:
- Лик, как твой детский дом? - мама, когда узнала, что ее дочери предложили пост директора, очень обрадовалась. Она и не мечтала, что ее дочка с педагогическим образованием добьется таких высот. Не каждому это дано. Но Лика с детства обожала детей, любила поучать младшего брата и родители не удивились ее выбору профессии.
- Сама видишь, вся в работе, что за последние два года выбралась только сейчас - дочь виновато улыбнулась.
- Тяжело? - мама с сочувствием посмотрела на свое чадо. Лика всегда полностью отдавала себя детям.
- Нелегко - призналась Лика. Ее мысли тут же унеслись к малышам. Бедные души, растоптанные и помятые. Дети очень болезненно реагируют на потерю родителей, какими бы они ни были. Даже вечно пьяная мама - это мама, нежели тетя в детском доме и Лика это понимала. Поэтому она всячески пыталась помочь детям, чтобы они не озлобились и не возненавидели жизнь и окружающих, а это было тяжело. Помогало образование педагога-психолога, а еще безграничная любовь детей, как своих собственных.
Лика решила переключиться на менее болезненную тему пристав к брату с расспросами.
- Вовик, когда женишься уже? - Лика думала, что он приедет с очередной дамой сердца, но к ее разочарованию братик был один.
- Как только так сразу - без тени обиды ответил он.
- Что, снова не сошлись характерами? - Лика припомнила его последнюю пассию. Вроде ее звали Наташа.
- Типа того - уклончиво ответил Вовка.
- Лик, чего пристала, мал он еще - заверещала мама.
- Ну, ну - усмехнулась Лика. "Мал, да удал - про себя добавила она".
Остаток вечера прошел в теплом семейном кругу, где каждый был занят своим делом: дед с зятем и внуком играли в нарды, а Лика с мамой сплетничали. Утром мужчины собрались на рыбалку, женщины ковыряться в огороде, а Вовик обещал приготовить шашлык. Казалось ничего не должно омрачить семейную идиллию.
- Мам, хватит реветь, летом приедем еще - успокаивала Лика растрогавшуюся маму.
- Вопрос, какого года - съехидничал отец.
- Этого папа, этого - заверила Лика.
- Вов, ты с нами? - судя по не собранному виду, братик уезжать, не спешил.
- Неа, я еще на пару деньков тут зависну.
- Тогда всем пока - они дружно помахали руками.
- Пока баба, деда. Я вас люблю - прокричал Стас.
Уже смеркалось, и пошел противный снег с дождем. Дороги быстро развезло.
- Вот черт - выругался Эдик, когда его чуть не выбросило в кювет - деревенские дороги мать их - да по таким дорогам на тракторе надо ехать, а не на Ауди 6.
- Не торопись, успеем - Лика была взволнована. Дорога была отвратительная, и трасса будет не лучше. Сейчас попрут фуры, под колесами месиво - и надо было природе именно сейчас так разразиться снегом с дождем?
Вот впереди показались огни трассы.
- Эдь, ехай осторожно, сейчас в ночи видимость плохая будет и фуры масла в огонь подольют - Лика с улыбкой посмотрела на мужа. Тот сосредоточенно смотрел вперед.
- Да малыш - не отрывая взгляда от дороги, ответил Эдик.
Лика положила руку на его колено. Он только на секунду оторвал одну руку от руля и коснулся ее кисти, а потом быстро чмокнул в губы. Все, они выехали на трассу, и отвлекаться больше нельзя.
На заднем сидении мирно посапывал Стасик. Лика оглянулась на сына: улыбка на лице, значит сниться хороший сон, волосы взъерошены, в руках плюшевый мишка.
- Я люблю вас - Лика откинулась на спинку сидения и закрыла глаза.
- Я тебя тоже - ответил Эдик.
*****
- Саш, а где билеты? - в ванную, где умывался Саша, заглянула его жена.
- Я уже их убрал - Саша улыбнулся белым от пасты ртом.
- Мы так опоздаем - покачала головой жена.
- Марин, нишего не опошдаем - ответил Саша.
Наконец-то март и отпуск. Две недели под палящим солнцем на берегу моря вдали от шумного и загазованного города. Саша улыбнулся сам себе. Он владелец крупной сети автозаправочных станций не отдыхал уже вместе с женой и дочерью пару лет. И вот сегодня они втроем летят в долгожданный семейный отпуск. Саше тридцать лет, он голубоглазый блондин уже пять лет женатый на прекрасной женщине Марине, которой на днях исполнилось двадцать пять. "Марина - подумал он". В кареглазой брюнетке с красивыми длинными ногами он души не чаял. А уж четырех годовалую дочку Наташу любил до безумия. Да и как можно не любить ребенка, который твоя копия: такие же голубые глаза, светлые, почти белые, волосики. А уж как Наташа смеется... Саша был самым счастливым мужем и отцом на всем белом свете.
Сейчас он смотрел на свое отражение и удивлялся: глаза немного потускнели, под глазами пролегли две мимические морщинки - стареет. Не то, что пять лет назад, когда он встретил Марину и влюбился без памяти.
Из воспоминаний его вырвала маленькая ручонка, дергавшая за брюки:
- Пап, папа, а самолет бошой? - дочка смотрела снизу вверх на отца и улыбалась. В руках у нее был игрушечный самолетик. Наташа обожала все что летает и ездит. Ее не интересовали куколки и плюшевые мишки. Ее влекли самолеты, машины, поезда, ракеты. Вот и поверишь в то, что если очень хочется сына, а рождается дочь, ребенок уже в утробе впитывает желания родителей.
- Очень. Вот такой - Саша раскинул руки в сторону, показывая размер самолета - и даже больше.
Голубые глазки ребенка загорелись интересом. Это должен был быть первый ее полет. До этого они с мамой ездили на поездах или машине отдыхать к бабушке на юг в Краснодарский край. А сегодня они летели на самолете в страну, название которой Наташа не могла выговорить.
Саша подхватил дочь на руки и понес на кухню, откуда шел приятный запах. Марина готовила завтрак: овсянка, апельсиновый сок, блинчики с джемом и яичница с луком. К этому Саша попросил сварить еще и кофе.
- Саш, мы точно все взяли? - жена подала Саше чашку с кофе. Она без мужа была, как без рук. Саша делал все, она только растила дочь и создавала уют в доме. Он даже запретил ей выходить на работу, когда дочке исполнилось три года. Даже тот факт, что ребенок ходит в сад, а ей скучно, его не убедил. "Пока я жив, ты работать не будешь" - заявил он ей и больше эту тему не поднимали. От таких мыслей Марина улыбнулась. За четыре года сидения дома она смирилась с положением жены и всячески пыталась ублажать мужа.
- Марин, я уже тысячу раз сказал, что все - этого мало? - он привлек жену к себе и поцеловал.
- Достаточно - Марина чуть не задохнулась от продолжительного поцелуя. У нее даже голова закружилась, и она присела к нему на колени.
- Я люблю тебя солнышко - Саша играл темными вьющимися прядями ее волос и вдыхал аромат тела. "Жасмин - подумал он. - Любимый аромат лосьона, которым пользовалась Марина».
- И я тебя тоже люблю - ответила она, слегка смущаясь под пристальным взглядом дочери.
Было конечно глупо ехать на машине в аэропорт, да еще и самому сидеть за рулем, но Саша пожалел приболевшего водителя, а таксистам он не доверял. Тащиться на электричке тоже проблематично с чемоданами и ребенком.
- Саш, может на такси? - последняя попытка отговорить мужа провалилась.
- Нет, не доверяю я этим водилам - он сказал это так серьезно, что Марина решила уступить.
Ее только угнетала погода за окном: снег с дождем, а ехать в ночь. На душе скреблись кошки. «Но что может произойти? Саша с детства за рулем, он гонщик. Нет, определенно лучше ей не переживать ни о чем – подумала она».
- Присядем на дорожку - Саша уселся на диван и посадил Наташу на колени, Марина села рядом. Они обнялись и расцеловались. Такая идиллия маленькой семьи.
*****
Дорога была отвратительная: слякоть, местами гололедица, потому что температура к позднему вечеру начала опускаться. В салоне Ауди 6 было тепло и комфортно. Лика давно уснула, сморенная теплом, Стасик так вообще уснул еще, когда они ехали по деревенской дороге. Эдик слушал музыку и внимательно следил за дорогой. В последнее время дальнобойщики по ночам предпочитали останавливаться на ночлег, а не гнать в ночи. Но были и такие дальнобойщики, кто ехал и ночью и тогда от них были одни неприятности: грязь из-под колес в ветровое стекло. Вот и сейчас перед машиной Эдика ехала фура и нещадно выбрасывала серую массу в ветровое стекло. Дворники еле справлялись с месивом.
- Зараза - выругался Эдик, когда в очередной раз огромный ком грязи залепил стекло. В голове были мысли "обогнать". Но фура, как назло шла больше сотни. На трассе машин почти не было. Он пару раз уходил в левый ряд и оценивал ситуацию. "Если обгонять, то идти не меньше сто двадцать, пока не оторвусь от фуры. Дорога дрянь". Так пока и ехал то в правом, то в левом ряду выбирая момент, сомневаясь.
Что-то не давало душе Эдика покоя.
*****
- Саш мы опаздываем - бубнила полусонная Марина.
- Успокойся, время еще есть, я с большим запасом выехал. На трассе машин почти нет - пытался переубедить жену Саша.
- Мы слишком быстро едим - не унималась она, смотря, как стрелка спидометра колышется на сотне.
- Нормально - раздраженно ответил Саша. Он не любил, когда Марина мешала вести ему машину. Жене он руль не доверял. Даже можно сказать строго- настрого запретил садиться за руль.
Марина надулась и обернулась посмотреть на дочь. Наташа спала, прижимая к себе самолетик.
- Саш? - вдруг сказала Марина - А ты меня любишь? - глупый получился вопрос, но почему-то ей ужасно захотелось его задать.
- Марин, ты чего? - удивился Саша - конечно люблю.
- А ты бы смог полюбить другую, если бы меня не стало? - Марина сама не понимала, почему задает такие дурацкие вопросы.
Саша напрягся и стал серее тучи.
- Марин, глупости не говори. Мне никто кроме тебя и дочери не нужен - он мельком бросил на жену тревожный взгляд.
Лицо Марины было сосредоточенным, а взгляд слегка испуганным.
- Я бы, наверное, тоже так ответила. Но неправильно быть одному - почему-то ответила она. - Я люблю тебя - она улыбнулась и чмокнула его в губы, отвлекая от дороги.
Саша не понял ее порыва, но на душе стало тяжело.
*****
Эдик был за рулем уже больше четырех часов. Он ужасно устал, глаза болели от постоянного напряжения и слезились. Проклятая фура совсем его извела. Он принял решение обогнать ее и больше не мучиться. Уже совсем стемнело, снег с дождем сыпали сплошной стеной, что усугубляло видимость. Кинув взгляд в зеркало дальнего вида, он оценил, что машин нет, можно перестраиваться влево и начинать обгон. Включил поворотник и медленно начал выходить из-за фуры.
Все произошло за долю секунды: ослепительный дальний свет фар, удар, скрежет и долгое падение в небытие. Эдик даже не понял, что точно произошло. Он почувствовал удар в грудную клетку, что-то вонзилось в грудь и спину. Резкая боль и помутнение в глазах. Во рту он почувствовал солоноватый вкус. "Лика, Стас - это все о чем он мог подумать". Никакие картинки из жизни, ни облик родителей - ничего не стояло перед глазами, только жена и сын. Он услышал, как застонала Лика, но сказать ничего не мог, просто смотрел сквозь пелену. Лика с трудом открыла глаза и посмотрела на мужа: все лицо в крови, из края рта струится алая струйка, некогда яркие карие глаза, как в тумане. Ей показалось, что Эдик улыбнулся, прежде чем взгляд стал пустым и безжизненным. Последний вздох и тишина, мертвая тишина. Повернуться назад она не могла, все тело было парализовано, но и на заднем сидении была тишина. Из зеленых глаз покатились слезы, а через мгновение она почувствовала, что кто-то пытается открыть дверь. Она не видела того, кто явно пытался им помочь. Сознание покинуло ее.
*****
- Господи, господи, что я натворил - причитал Саша, пытаясь открыть проклятую дверь. Заклинило.
Он прислонился к окну: парень за рулем явно мертв, его проткнуло дерево, как шашлык нанизало на свой тонкий ствол. "Проклятые пожары - подумал Саша - вырубили придорожную полосу и свалили деревья в кучи". Ребенок был с закрытыми глазами и неподвижен – может, просто спит? Хотя от такого удара должен был бы проснуться. Возможно, умер во сне от разрыва внутренних органов. Девушка, вроде жива, грудь вздымается. "Проклятая дверь".
Саша дрожащими пальцами набирал номер скорой. Господи, он даже не знал, где они, какой это участок трассы. Он выбежал к машине, в поисках указателей - ничего.
- Марина, солнышко, где мы? - он пытался выяснить у перепуганной жены место их нахождения.
Девушка была как в прострации от пережитого шока.
- Марина! - закричал он, а самого била дрожь. "Они мертвы, все мертвы - гудело у него в голове".
- Покров - еле слышно простонала Марина.
- Проехали Покров, точно - пробубнил Саша.
Наконец ему ответил женский голос. Он сбивчиво объяснил, где искать покореженную черную Ауди 6 и не назвавшись отключился. Еще раз спустился в кювет, попытался открыть дверь - бесполезно. Припал к стеклу, девушка вроде дышала. "Окно, разбить окно - пришла мысль". Он нашарил камень возле машины и разбил окно. Приложил дрожащий палец к шеи девушки: слабый, но пульс был. Открыл заднюю дверь изнутри и ужаснулся: в детском кресле спал мертвым сном мальчик. Его затрясло еще сильнее. Минут пять он был вдали от реальности: ничего не видел и не слышал. Послышался слабый стон, и он очнулся. Девушка вроде пришла в себя. Он поднял на нее свои голубые глаза. Он и забыл, что включил свет в салоне. На него с мольбой посмотрели два зеленых изумруда. Сделав вздох, девушка закрыла глаза.
Саша не выдержал, убежал.
Сел за руль и как заведенный повторял: "Я убийца! Я Убийца! Я УБИЙЦА!" а потом неожиданно сам для себя выжал газ и помчался прочь.
- В аэропорт, нам надо в аэропорт - бубнил он, как заведенный.
Бросил взгляд на Марину, на Наташу и его сердце сжалось.
Он гнал вперед, прочь от смерти и как раз в ее цепкие лапы. Через несколько километров все произошло нежданно и глупо: машину занесло на мокрой и скользкой дороге, он не справился с управлением и выскочил на встречку прямо под КАМАЗ, груженный арматурой. Удар и все. Он ничего не слышал больше и не видел. Его молниеносно поглотила темнота. "Я люблю вас девочки" – наверное, это последняя его фраза.
Ночь и ничего кроме ночи.
*******
Дождь со снегом сменился дождем, мелким и противным. Морось. Природа плакала и оплакивала. Смерть не жалеет никого, но она избирательна. Или что-то нам не подвластное выбирает наши судьбы? Но и в этих авариях были выжившие. Зачем? Наверное, зачем-то кому-то это было нужно.