Все они думали, что я - наркоман. На деле же, я просто был немного обозлен на мир, ну, или хотя бы, только на ту часть планеты, где я жил. Они говорили, что я сошел с ума. И у них были на то основания, потому что я врывался в чужой дом, прятался в темном углу, в ожидании поворота ключа в замке входной двери. К этому моменту я уже успевал написать записку корявым почерком и оставить ее на столе. Записка ни о чем не говорила, но заставляла хозяина дома немного задуматься над ней, или даже испугаться. В ней, я был краток: "Угадай кто!?" Так вот, как только я слышал поворот ключа, то тут же срывался с места и бежал к задней двери, которая, как правило, всегда имелась в доме, и об открытии которой, я заранее позаботился. Если двери не было, то я открывал настежь кухонное окно, и подготавливал место для прыжка на сырой от опустившейся ночи газон, или грунтовую дорожку. Чаще, конечно, это был газон, но бывало всякое. Поэтому, иногда, на утро я обнаруживал на себе легкие ссадины и синяки. Смотрел в зеркало и улыбался.
Каждая царапина на моем теле имела память. Ими можно было наслаждаться вечно. Я представлял, что это боевая рана, прокручивал у себя в голове возможные варианты сражений. Царапины можно было оставить надолго, если успевать вовремя содрать старую корочку, не давая ей самостоятельно отвалиться, превратив память места в банальный шрам.
Одна из полученных царапин только что покрылась корочкой, образовав твердый слой над незащищенной и уязвимой плотью. Она была достаточно протяженной, занимая расстояние вдоль ключицы, до самого плеча, и досталась мне в доме мисс Ларсон.
Я ждал Марту Ларсон. Все как всегда - приготовил записку, просчитал возможные пути отступления, и занял стартовую позицию в темноте за углом гостиной, напротив входной двери. Марта была знатной шлюшкой, поэтому у меня было достаточно мотивов, чтобы проникнуть в ее дом и устроить маленький безобидный сюрприз, чтобы она потом полночи гадала, кто и как проник в дом, а главное - зачем, если ее деньги и драгоценности остались нетронутыми.
В этот вечер шел мелкий снег, которого совсем никто не ожидал. У меня раскалывалась голова, потому что она тоже не ожидала снега и была совершенно не готова к тому, чтобы принять на себя такой погодный удар. Пришлось обшарить дом в поисках аптечки, потому что на месте, где, по обыкновению, хранят лекарства, ее, почему-то, не оказалось. Терпение разъедала головная боль, которая сжимала виски, поэтому найдя искомое, я проглотил сразу две таблетки обезболивающего, чтобы, наверняка, добиться нужного эффекта, и вернуться к исполнению намеченного плана. После принятия таблеток, я еще некоторое время бродил по лестнице вверх-вниз, пока боль не отступила. Затем, вернувшись на кухню, я написал записку и занял позицию.
Прошло около часа. На крыльце послышались легкие шаги красотки Марты. Судя по темпу, она, должно быть, торопилась принять душ после очередного клиента. 3-2-1. Ключ проник в замочную скважину. 0.5-1-.1.5 оборота... В это время, в успокоившейся от боли голове, прозвучал выстрел пистолета "на старт!", и я рванул с места к окну, больно зацепившись о какой-то острый предмет, оказавшийся вбитый в стену. Осмотреть место повреждения можно было только, в нескольких кварталах от посещенного мною дома. Поэтому я героически терпел полученное повреждение. На первый взгляд и по первичным ощущениям, царапина казалась мне незначительной, но когда я остановился и внимательно осмотрел место едкой боли, то оказалось, что рубашка распорота тонкой линией, словно лезвием ножа, а царапина достаточно глубокая. Глубокая ровно настолько, чтобы за это время успеть обильно смочить кровью рваные края рубашки.
Придя домой, я успокоил, нахлынувший поток неконтролируемого адреналина текилой, а затем занялся обработкой царапины. Аккуратно снял рубашку, достал перекись, вату и зашел в ванную комнату. Дверь за спиной закрылась и пространство заполнил теплый свет. Я подошел к зеркалу.
- Черт возьми! - вырвалось вслух.
Рана, действительно, была раной, хоть я и назвал ее вначале царапиной. Как я мог допустить такую ошибку и не изучить до конца линию старта и близлежащие окрестности?! Скорее всего, это был какой-нибудь гвоздь, который неумелая Марта зачем-то вбила в стену. Лучше бы она вбила его себе в голову... Может быть, собиралась вешать на него сумки... Женщины... Завтра я просто обязан заявиться к ней в гости, под любым предлогом, и если, то, что травмировало меня будет все еще на том самом месте, то я выдеру его с корнем, под видом услужливого и заботливого молодого человека.
Насквозь смочив вату перекисью, я, едва прикоснувшись, приложил ее к ране. После сиюсекундного проникновения дезинфицирующей жидкости, я понял, что глубина, примерно, около 3-4 миллиметров. После окончательной обработки ее можно было попробовать самостоятельно зашить, но я решил, что сделав это, навсегда сотру реальный размер и масштабы этого случайного происшествия. Поэтому, сжимая, от неприятных ощущений, зубы, я закончил обработку "царапины", принял душ, выпил для сна еще одну маленькую порцию текилы, и отправился спать, натянув одеяло только до пояса, чтобы не допустить неумышленного соприкосновения шерстяных ворсинок пледа с открытой, затягивающейся поврежденной поверхностью.