Вкус истины

 Евгений Гусев

 
ВКУС ИСТИНЫ
(Повесть)

В свадебном путешествии по США, русские молодожёны, спасаясь от преследования спецслужб,  нечаянно  угоняют многоразовый космический корабль. Посадка на обратной стороне Луны…. Путешествия с инопланетянами…. Пытаясь вернуться на Землю, герои неожиданно перемещаются во времени и окунаются в приключения по территории Франции времен мушкетёров и морских пиратов…
События фантастичны, но любой человек  скажет, что такое могло быть и  на самом деле…. По тексту может быть замечен откровенный вымысел, но где он – пусть поразмышляет сам читатель….


Майор КГБ Евгений Губин с резвостью молодого скакуна, мчался в точку рандеву, обозначенную Людмилой, как ЗАГС. Встречаться с ним в других местах далее она отказалась напрочь. Вбежав во Дворец бракосочетания, за дверями которого оставалось питание всухомятку, он почувствовал дыхание в затылок.
- Ты даже жениться не можешь шагом, - раздалось шипение его будущего спутника, из чего бегун заключил, что на этот раз он не ошибся адресом.
Дело в том, что месяц назад они с Людой, встречали её подругу, благополучно покидавшую родильный дом. И из-за Губинской ошибки два часа просидели с букетом цветов в отделении с другой стороны, пока им не намекнули, что тутошних женщин цветами не балуют. 
- Лю, ну ты же знаешь, в какой конторе я работаю, - отчитывался за опоздание Губин.
- Молчи уж, хранитель Союза нерушимого. Ладно уже, что хоть вообще пришёл, - смягчилась незлобивая невеста.
В свои двадцать два она с радостью выходила замуж за тридцатишестилетнего Губина, которого любила первым девичьим чувством. И для него уже не существовало других женщин, кроме неё, но в связи с участившимися в государстве революциями не находилось никак времени оформить отношения официально. И удивительно было, что ещё работали ЗАГСы в стране, взятой на гоп-стоп.
Придя в ЗАГС две недели назад подавать заявление, Губину пришлось предъявить служебное удостоверение, дабы заведующая прониклась спецификой его работы и ускорила процесс создания семьи, не выжидая положенные три месяца.
 А дело было в "горящей" льготной путёвке на двух человек, которой уже не смог воспользоваться какой-то мутный член правительства, и в перспективе Губиным "светили" две недели красивой жизни на пляжах Уэст-Палм-Бич, штат Флорида, США. Людмила вцепилась в жениха мёртвой хваткой таёжной кошки: добыть путевку, расписаться и отчалить в свадебное путешествие, хоть на время подальше от родного бардака.
Она трудилась на благо КПСС в свите медицинского министра, прилично "секла по-аглицки" и разговорная практика ей бы не помешала. Говорят, счастье сопутствует влюбленным, и Губину удалось урвать этот заветный билет в двухнедельный Рай. Сейчас же, ожидая своей очереди, наши герои не подозревали, что их ждёт, а судьба подготовила им столько сюрпризов и крутых поворотов, что хватило бы не на одну жизнь.
С этой путевки события и начали развиваться стремительно.
Стратегическая обстановка в зале, где проходило венчание по-социалистически, была похожа на атаку винного отдела перед закрытием, и брачный конвейер был включён на полную мощность.  В одни двери спортивным шагом входили брачующиеся - робкие пацаны и девчонки, а из других выбегали гордые, осанистые мужи и жёны….  Губин, тренируя интуицию, намётанным глазом уже безошибочно определял, какие из новоиспечённых семейств в скором времени будут озабочены бракоразводным процессом.
Наконец, когда выкрикнули их фамилии, молодожёны, пригласив двух первых встречных свидетелями, без всяких волнений окольцевали друг друга и покинули Дворец бракосочетаний, являясь уже одним целым и ячейкой общества.
- Надеюсь, ты не будешь настаивать на венчании у православного батюшки? – спросил Губин как-то серьёзно, когда они вышли на улицу.
- Нет, - последовал незамедлительный ответ. - Церковь имени Кащенко, нам не подходит. И Губин незаметно вздохнул успокоено, поскольку был наслышан о подпольных делах церковных, о которых страна ничего не знала, и знать не хотела. И как умный человек, Губин не желал, чтобы его семью освящал нечистый в рясе. 

***
Счастливые шли они по Неглинке в поисках подходящего заведения, чтобы отметить случившееся радостное событие. Люда и при живой матери была, как детдомовская, а у Губина родители с сестрой жили на Крайнем Севере и в связи с этими обстоятельствами и скоропостижностью происходящих событий, свадьба должна была состояться только в присутствии двух главных действующих лиц мероприятия - их самих.
На углу, у магазина музыкальных инструментов, стояли два блюстителя закона, покуривая и лениво оглядывая прохожих, солнечным, осенним днём.
- Жень, опять в напёрстки играют, - дернула его за рукав жена, кивая на группу жаждущих удачи, явно приезжих людей.
- Угу, и ребята в погонах их не замечают, предупреждают об облавах, рейдах и так далее, - со вздохом сообщил Губин.
- И это говоришь ты...!?
- Послушай, дорогая, государственное жалование у этих стражей похоже на подаяние нищим, а у них дети, семьи, у многих родители с пенсией, которой едва на хлеб с водой хватает. 
Людмила, не ожидавшая, насколько всё так сложно, притихла. "Кошмар на улице Неглинной, да и во всей стране тоже", - вертелось в её русой головке.
 А навстречу шли какие-то люди с портретами политпокойников, как про себя назвал их Губин. Эти политики не могли знать, что случиться даже через минуту, но обещали многие лета жизни в радости. Все лжецы так обещают в силу слабости своего фактического образования.
Во всей стране менялись понятия об образованности. ИТР расшифровывали, как Известные Тупицы России, ВУЗ – Взяточники Учатся Здесь, Кремль – Казино Русско-Европейских Магнатов Лживых…. Причём, слово «Магнаты» переводилось иногда и по другому, ведь их определений на букву «М» народ находил множество.
Из окна стоявшей автомашины магнитофон бодрым голосом сообщил о том, что "...Ален Делон не пьёт одеколон..." Пытаясь вывести подругу из состояния задумчивости и развеселить её, он спросил:
- Лю, ты думаешь, Делон счастлив от того, что в России о нём знают такие подробности?
- Растопырь мозги, и думай лучше, где трапезничать будем, у меня уже кишки клацают, - отвечала голодная новобрачная, не возымевшая желания принимать юмор на пустой желудок.
- Лю, ты подожди меня у Детского мира, я в Комитет заскочу. И выбери сама какую-нибудь кафешку поприличнее. Я мигом, ладно? - извиняющимся голосом взмолился молодой супруг, вопрошающе глядя на свою половину.
 - Губин, ты бросаешь жену через полчаса после брака! Одну! Голодную! Посреди улицы..!?
- Ну, должен же я побыстрее оформить обмен твоего паспорта и выдачу нам заграничных с визой. Сама знаешь, как с "горящими" путёвками могут поступить, если у нас документы не в порядке будут.
 - Ну, смотри, погибну я смертью голодной, один тогда к Палм-Бичёвкам поедешь, - вынужденно соглашаясь, ответила молодая женщина и Губин убежал, послав воздушный поцелуй. Людмиле оставалось только разглядывать цветистые витрины, пытаясь уговорить усохший до звона желудок ещё немножечко потерпеть.
 
***
 В Управлении КГБ, где Губин руководил одним из отделов по Москве и области, его неласково встретил дежурный офицер.
 - Губин, где ты шляешься, ищут тебя везде. Срочно к шефу. Сам тебя требует.
- Понял. Через десять минут буду. Зачем, не в курсе?
- Слышал, разносить тебя будет за язык твой длиннющий. Ты чего, антисоветчину где-то нёс, что ли? - хохотнул дежурный.
 Губин махнул рукой и пошёл сдавать паспорта, по дороге обдумывая, что будет говорить генералу: понял уже за что на "ковёр" пригласили.
Недавно его отдел вёл расследование о коррупции в рядах высоких армейских чиновников, и в поле зрения часто попадал один генерал авиации, но не было против него аргументированных доказательств, только косвенные. Заканчивая производство дела, Губин при передаче его в суд, не сдержался и наговорил про генерала горькую правду, которую нечем было подкрепить. Генералу донесли. Несколько раз при случайных встречах этот вор в лампасах ловил взгляд Губина и ехидненько так ухмылялся.
Сдав документы и получив заверение, что через три дня у них будут загранпаспорта, и Людмила будет уже Губина, он вошёл в кабинет к Самому.
- Садись, майор, рассказывай, что у тебя там за дрязги с авиационным генералитетом, - пробасил Сам, закуривая трубку.
 Губин честно выложил весь недоказательный компромат на преступника-генерала, признал свою вину и, естественно, получил строгача за несдержанность. После разговора Сам поздравил его с законным браком, и пожелал счастливо провести медовый двухнедельник в Штатах.
- И смотри, за тобой наверняка хвост будет, тебя там тоже в лицо знают. Если не от аэропорта, то от отеля поведут точно. Ты поиграй с ними, помотай нервы, - напутствовал напоследок старый чекист. - Денег на карманные расходы у тебя будет долларов триста, это больше чем достаточно. Да, не вздумай  с собой табельный ствол увозить. Сдай. Дела передашь заместителю. Всё. Иди и будь острожен, возможны провокации.
Губин спешил назад, к Людмиле уже в приподнятом настроении. Через три дня получать готовые паспорта, и ещё через четыре - они будут на другом краю света. А о том, что потом опять  предстоит вернуться в тело изнасилованной страны, думать не хотелось.
И не ведали ни Губин, ни Людмила, что не удастся им вернуться ни через две недели, ни через два месяца….
 
***
 Перед входом в третьеразрядный ресторан стоял замызганный пьяница, испачканный засохшими извержениями желудка. Проходя мимо, на Людмилу навеяло такой кислятиной и смрадом, что её чуть не стошнило непосредственно на автора этих запахов.
Губин ушёл выяснять отношения с администратором относительно свободных мест, когда Лю вдруг услышала за спиной приятный бархатный баритон.
- Сударыня, я вижу у вас сегодня радостный день, это очень заметно по вашему лицу. Оглянувшись, она увидела того самого забулдыгу, голос которого так не вязался с внешностью.
- Что вы хотите от меня? - поморщилась женщина. Алкаш раскрыл ладонь и показал два железных рубля с изображением отца КПСС.
- Купите, - промямлил он просительно, - мне много не надо уже от этой жизни, только на бутылку дешёвого вина.
Лю посмотрела на деньги, и вдруг ей стало жалко этого опустившегося человека, бывшего когда-то явно интеллигентом. Брезгливо взяв кончиками пальцев монеты и бросив их в сумочку, она подала ханыге купюру, которой хватило бы устроить праздничный банкет ещё двум-трем его соратникам по бездомности.
- Лучше купите себе пиджак, ваш ведь нельзя уже назвать одеждой,- бросила она, отворачиваясь, так как её чувствительный носик опять улавливал ароматы, противоположные духам "Шанель", но такие же, устойчивые.
Обалдевший "интеллигент" счёл своим долгом исчезнуть, увидев подходившего Губина, и получив больше того, чего хотел.
- Что общего у моей жены с пьяницами, - спросил, улыбаясь, счастливый муж, беря её под руку и приглашая войти в ресторан.
- Да, продал он мне пару железных рублей за портвешок, а нам пригодятся. Кто знает, сколько они в Штатах стоят? - небрежно бросила Лю.
- Ого, ты может, возглавишь скоро контрабандный кооператив? А что, связи на таможне у нас есть, - балагурил Губин, радуясь, что удалось стать захватчиком отдельного углового столика с полу затёртой табличкой то ли "для двоих", то ли "для своих".
Они сидели, смеялись, целовались, кричали шёпотом друг другу "горько", говорили тосты в собственную честь и вспоминали свои добрачные безумства.
Например, как Губину влетело от начальства, когда он хотел просочиться тайком в хирургическое отделение, в Склифосовского, где Люда - студентка-первокурсница подрабатывала нянечкой на ночном дежурстве в свой день рождения. Она экипировала халатом старшего лейтенанта Губина, тот влез в форточку туалета на первом этаже, и в белом маскхалате вышел в коридор, держа в руках пакет, сквозь прозрачность которого были видны водка, шампанское и прочее. Там его и арестовала уборщица, мывшая пол.
Губин приложил палец к губам и опять козырял своей служебной книжечкой, доверительно сообщив, что его друг - хирург Трифонов (о нём он знал понаслышке от Лю) - делает операцию, и вот, кончился наркоз, а он - Губин несёт ему спиртное для анестезии.
Старушка оказалась памятливой и спросила у профессора Трифонова, пришедшего утром на работу, как прошла операция, и донёс ли офицер КГБ,  Губин водку в операционную для наркоза прошедшей ночью….
Был скандал с очередным выговором, но и хохот стоял во всем Комитете, когда этот случай со всё обрастающими подробностями рассказывали, как последний анекдот на тему: "Роль КГБ в здравоохранении СССР". Именно на эту тему Губину предложили, в шутку конечно, сочинить лекцию и прочесть на политзанятиях для "просветления умов тупых сотрудников".
Потом весь вечер молодожёны танцевали и строили бизнес-планы на будущее: Губин должен поймать немножко шпионов, а клуб любителей полицейских игр, в котором он каждый день пропадает, пусть раскошелится на жилищную базу для труженика.
 
***
Последняя перед вылетом неделя прошла в завершении неотложных дел и в сборах.  Лю бегала по магазинам, скупая копчёную колбасу и рыбу, консервы и другие продукты, чтобы ТАМ не тратить валюту на обеспечение сытости. Они были научены собственным опытом, что еды за границей предложат не столько, сколько принято подавать в России.
Губин получал загранпаспорта и покупал валюту. Он считал, что триста долларов это даже слишком, но рассчитывал по возвращении продать их уже по новой курсовой стоимости.
Улетали они из Шереметьево-2 на самолете "Боинг-747" авиакомпании "Пан-Америкен", в ненастный день, но в отличном расположении духа. Улетали на две недели длиной во много месяцев. Улетали в приключения, навстречу судьбе. В никуда...

***
 Аэропорт Майами встречал гостей блеском и чистотой, приятными запахами и роскошным буржуйским сервисом. Губин с самодовольным удовлетворением заметил профессиональным оком, что их уже встречали «читающие газеты» люди.
- Лю, за нами уже глазик. Не обращай внимания, не верти головкой, улыбайся. Ты турист, но с фамилией, к которой спецконторы США явно не равнодушны. А мы летим легально, так что всё так и должно быть в каждой уважающей себя фирме, - всё это Губин произнес нараспев с самой милой улыбкой, на какую только был способен.
- И что теперь будет, - испуганно улыбаясь, вопрошала жена, кроме стран ближнего забугорья нигде не бывавшая, да и там, в краткосрочных, два-три дня командировках.
- Ничего, кроме того, что нас всюду будет сопровождать контрразведка. А номер в нашем отеле уже наверняка нашпигован электроникой и жучками. Возможно, они пойдут на негласный шмон, то есть, осмотр нашего багажа.
- Надеюсь, нас не заставят платить пошлину за ввоз в США десяти килограммов колбасы? Кстати, о багаже... А зачем ты взял с собой столько спирта? Ты что, весь его пить собрался? И где вообще ты его взял? Я никогда не встречала раньше бутылок с такими этикетками - "Спирт питьевой" - грозно- удивлённо заявила жена.
- Всё просто, как ку-ка-ре-ку. Ведь ты привезла с собой те забулдыжные два рубля? А я привёз спирт. Американцы любят русскую водку, которую я смогу сделать из этого "зелёного змия", чтобы не покупать на валюту. А если его развести с кока-колой один к двум с половиной, получится великолепное крепкое зелье. Мне прислала его сестра из Норильска. Я звонил ей, там этого добра во всех торговых точках. И почему его не пить, если на нём написано - питьевой? - засмеялся Губин, не подозревая, что эти самые бутылки с огненной водой сыграют не последнюю роль в их судьбе.
Так непринужденно весело они проболтали всю дорогу в такси от аэропорта Майами до отеля в Уэст-Палм-Бич, наблюдая непривычные глазу пейзажи за бортом.
По тому, как пристально смотрел на него портье, когда давал ключ от номера в трехзвёздном отеле, Губин понял, что и этот работает на ЦРУ или АНБ (Агентство национальной безопасности США, - прим. автора).
Для неприхотливого русского человека эта гостиница была просто мечтой: двухкомнатный номер со всеми удобствами, широченной кроватью, телевизором и телефоном. Омрачало только то, что из окна было видно не море-океан, а гостиничный двор с мусорными баками, но эта мелочь по сравнению со всеми другими преимуществами их не смущала, и они остались довольны.
Пока Лю по телефону объясняла, что завтракать они будут в номере, а обедать и ужинать в ресторане отеля, Губин нашёл несколько замаскированных жучков для прослушивания, но снимать их не стал, не счёл необходимым. Лю он решил ничего не говорить об этом.
Перекусив всухомятку колбаской с сухарями, миссис Гюби, как их стали здесь называть, завалилась спать, устав от перелёта и впечатлений. А Губин перед сном стал просматривать по обыкновению газеты, которые, в основном, пестрели сообщениями о предстоящем путешествии многоразового космического аппарата "Тайфун" к Венере с пятью членами экипажа на борту. Не найдя ничего более заслуживающего внимания, он тоже привалился к уже уснувшей Лю.

***
В центре подготовки космонавтов США шли последние приготовления к предстоящему запуску "Тайфуна". Расчётное время старта наступало через несколько дней. Специалисты проверяли программу и настройку электронного мозга корабля. Это последнее достижение науки позволяло управлять им, давая команды через компьютер. В его память были заложены все известные данные о космических телах, и их движении по орбитам Солнечной системы. Электронная промышленность США гордилась своим детищем, не имеющим аналогов в мире.
Самая большая трудность заключалась в помещении искусственного мозга в такой небольшой объем, но и это препятствие было, наконец, преодолено. Службы охраны объекта ближе к старту всё чаще облетали на вертолёте по периметру ограждение из проволоки, по которой был пропущен электроток смертельного значения.
Всё было в порядке и шло по плану. Курировало охрану космодрома на мысе Канэверэл - Центральное Разведывательное Управление США.
 
***
Утром Губина разбудил стук в дверь.
- Кам ин, - крикнула из душа уже поднявшаяся Лю, вытирая голову лохматым полотенцем.
- Гуд монинг. Гуд эпитит, - услышал, а потом увидел Губин молодую, улыбающуюся, длинноногую от челюсти официантку, в нескромно короткой юбке. Им принесли завтрак.
- Уил, кам ту ауэ сити, - вновь улыбнулась она и, поняв, что произвела необходимое впечатление, решила его закрепить. Она подошла к столику, повернулась к Губину спиной и нагнулась, ставя поднос. Всю эту сцену, стиснув зубы, наблюдала Лю, стоя в дверях с накрученным на голове полотенцем, а Губин не мог отвести взгляд от этих стройных ножек.
- Спасибо. Передайте вашему начальству, чтобы впредь завтрак приносил мужчина, - резко сказала, задетая за живое миссис Гюби.
- Я передам, мадам, - понимающе улыбнулась и выходя, ответила девица.
- Губин, объясни мне, почему мужики, оценивая женщину, в первую очередь пялятся на ноги? - выпалила Лю, едва за официанткой закрылась дверь.
- Э-э, дорогая, эта привычка, я думаю, наследственная. Видишь ли, в каменном веке мужчина, положивший глаз на женщину, оценивал ноги, прикидывая, сможет ли он её догнать, чтобы жениться?
- У-у, болтун, - засмеялась Лю, прыгая на него в постель, и на этом их губы слились в длительном поцелуе, в котором выражалось всё, что только двое влюблённых могут чувствовать друг к другу.
После завтрака было решено пробежаться по шопам, и первый же магазин, попавшийся на их пути, как на грех, оказался ювелирным. Внимание Лю тут же привлек перстень витого змейкой золота с небольшим бриллиантом в виде слезы, который она тут же примерила, поиграла камнем на солнце и жалобно поглядела на мужа.
- Хау мач? - спросила она повернувшись к прилавку.
- Триста долларов, - был беспристрастный ответ продавца, то есть, вся губинская наличность. Он молча вышел из магазина, так как просто сгорал от стыда под насмешливым взглядом торговца. И дальше супруги шли молча, сознавая свою нищету в свадебном турне за дальним бугром.
- Пойдём на пляж, что-то мне уже надоели эти лавки, - бесцветным голосом позвала Лю после двух часов инспектирования торговли США.
- Пойдём, - согласился Губин. - После обеда.
***
Публика на пляже была самая интернациональная.  Играли дети, пела музыка, лился смех…. Кто-то развязно кричал: «Русские пришли! Русские пришли!!!»
Мимо проходила американка с ребёнком, и Губины услышали вопрос:
- Мама, а кто такие «русские»?
- Это европейцы, только дикие, - услышали они ответ, и стало и грустно, и смешно…
Подходя к раздевалке, Лю дернула Губина за руку.
- Жень, что мне делать? - спросила она. 
- Что именно? - не понял Губин.
- Посмотри туда, - кивнула она головой.
Неподалеку группа молодых людей играла в волейбол, и женские купальные костюмы состояли из одного предмета. Губин поглядел по сторонам, все молодые женщины, которых он узрел, были "без верха". Исключения составляли дамы в возрасте и школьницы. Ситуация накалялась.
- В общем, как знаешь. Хочешь, обнажайся, хочешь, нет. Здесь, кажется, свобода нравов, - процедил, подумав, Губин и вошёл в мужскую раздевалку.
Лю вышла в двух предметах. Хотя её фигура была безупречна, всё-таки Евгений в глубине души хотел, чтобы она чрезмерно не заголялась, и был благодарен жене за то, что та без слов его поняла.
Они лежали на золотом песочке, когда к ним подошёл человек и, поминая Бога и чёрта на русском, пытался сформировать фразу на английском.
- Ты, браток, не мучайся, говори на славянском, мы поймём, - сонным голосом пробормотал Губин, увидев над собой загорелого атлета, и сообразив, что сам он по сравнению с ним - белый, как стрептоцид.
- О, вы - русские!? Как я рад! А то уже неделю здесь живу - русской речи не слышал. Вы туристы? - радостно вопрошал земляк.
- Да, как и вы, вероятно.
- А где остановились?
- Да, вон в том отеле, верхний этаж отсюда виден. А вы?
Подошедший, опустив голову, нехотя пожаловался:
- О-о, я живу в какой-то гигантской гостинице на тысячу голов. Ночью к моим соседям - клопам приходят в гости огромные тараканы и они вместе устраивают гонки по постели.
- Ну, так перейдите жить в другое место.
- Не на что. Я в первый же день всю валюту в рулетку спустил. Хорошо хоть ночевать есть где, и билет на обратный путь, да за кормёжку заранее заплачено. Вот так, - удручённо со вздохом информировал их незнакомец.
- Как же это угораздило вас? - с нотками сочувствия в голосе спросил Губин.
- Поверил в то, что новичкам везёт и...
В разговоре возникла неудобная заминка, и Евгений напомнил:
- Вы когда подошли, о чём-то спросить хотели?
- Да вот, хочу почти новую рубашку продать кому-нибудь. Как думаете, купят? - оживился земляк.
- Найдите магазин, называется "Сэконд хэнд" и постойте около него, может, и повезёт, - вступила в разговор Лю. - Только не играйте больше, а вечером приходите к нам в отель, поужинаем вместе, мы угощаем, а то хоть и первый день здесь, но всё равно, как-то скучно без родной речи, - с улыбкой закончила она, тоже жалея непутевого соотечественника.
- Это истинно русская черта характера, премного благодарен за участие. Сергей Пестов. Биолог, - представился он. Губин назвал себя и жену, умолчав о профессии. Перебросившись ещё несколькими незначительными фразами, продавец рубашки удалился.
Належавшись на солнце вдоволь, и накупавшись, отдыхающие вернулись в отель. Губина не покидало чувство, что этот биолог с телом тренированного спортсмена, появился не случайно.

***
 - Мистер Гюби, уж вечер близится, а Санта-Барбары все нет, - жена весело перефразировала Пушкина, собираясь принять душ.
- Мылодрёмы, по коим ты страдала дома, здесь не в почёте. Американцы любят фильмы, где что-то происходит, какое-то действие, а не скучную болтовню, - заметил Губин. - И вспомни, ты ведь пригласила на ужин гостя, так что пора бы уже облачаться в вечернее платье.
- Слушаю и повинуюсь, мой повелитель. Кстати, что ты думаешь об этом Пестове?
- Неудачник, причём классический, - ответил Губин, помня о жучках и думая про себя, что Пестов такой же биолог, как Губин - Папа Римский.
Тут он улыбнулся, вспомнив, как ещё зелёным лейтенантом ему довелось под видом туриста сопровождать группу молодых актеров театра в Италию, и их инструктаж перед поездкой.
Инструктировал группу пожилой полковник, которому уже было всё безразлично, скоро на дембель, и на всех начихать. А толмачил он примерно следующее:
- Вы едете в Рим. И может так случиться, что там вы попадёте в Ватикан. Если вы попадёте в Ватикан, может так случиться, что вы встретитесь с Папой Римским. Если вы встретитесь с Папой Римским, может так случиться, что вы окажетесь с ним за одним столом. Так вот, запомните! После двух-трёх рюмок, не - отец, не - батя, не - кореш, не - эй, друг, а только - Папа.
Сейчас это вспоминается со смехом, а тогда полковник и на него холоду нагнал, не говоря уже о бедных артистах, которые от страха липко запотели.
Спустившись на первый этаж, Губины увидели биолога-торговца.
- Ну, как успехи в тряпочном бизнесе? - осведомилась Лю вместо приветствия, улыбаясь при этом своей обворожительной улыбкой.
- О, вы знаете, удалось продать вещь за один доллар и двадцать пять центов, но и это богатство у меня отнял автомат, называемый здесь "однорукий бандит", - вздохнул неудачливый игрок, виновато потупив взгляд.
- Для того, чтобы проигрывать деньги, не обязательно пересекать океан, - глубокомысленно заметил Губин.
- Да, вы правы, вероятно, но азарт проснулся у меня почему-то именно здесь. В Москве я даже не знал, где находится казино.
- Тем не менее, вы наш гость, - снова улыбнулась Лю, жестом приглашая в ресторан.
- Не знаю, чем смогу отблагодарить своих новых друзей, - виновато говорил Пестов, усаживаясь за столик. - Но я постараюсь вас рассмешить, - увидел он подходившего официанта.
- Принесите, пожалуйста, гербициды и пестициды, - с трудом выжал он из себя явно заученную фразу на ломанном английском, ожидая увидеть округлившиеся глаза и отвисшую от удивления челюсть официанта. Но этот малый оказался не промах, и быстро пришёл в себя.
- Господа, кажется, из России, но мы не можем, к сожалению, подать то, к чему вы привыкли дома. И уран у нас кончился ещё вчера. Могу предложить цианистый калий, может, он спасёт вас от голодной смерти, - отпарировал этот разбитной кельнер.
Настала очередь удивиться и рассмеяться Губиным, а Пестов, ничего не понимая, мотал головой, пока Лю не перевела.
- Н-н-да, неудачная попытка, - смутился биолог, - но я сейчас реабилитируюсь. Видите того толстяка, что сидит с двумя худыми? Это бывший моряк, работал на русской линии, бывал в Одессе, Клайпеде, Питере, прилично болтает по-нашему. Но самое интересное то, что он зарабатывает себе на жизнь заключением пари.
- На что же и о чём? - поинтересовалась Лю, читая меню.
- Обычная ставка сто долларов, на меньше он не идёт. А повод всегда один и тот же. Он утверждает, что нет на Земле человека, способного выпить спиртного больше, чем он, - сообщил Пестов.
- Да?! - удивился Губин, - весьма неосторожно со стороны американца.
- Губин, что ты задумал? - забеспокоилась Лю, но тот ушёл в себя настолько, что вопроса не слышал. Он думал о своём. Ему, человеку, измученному алкоголем по долгу службы, и без оного, очень трудно было смириться с мыслью, что кто-то может выпить больше офицера КГБ.
Если бы дело происходило в России, то можно было бы вступать в алкогольный поединок на любых условиях, так как любой "конторщик" постоянно имеет при себе таблетки, нейтрализующие действие спиртного. Здесь же, таблеток не было. Он просто не думал, что они могут понадобиться. И всё-таки честь фирмы и профессиональная привычка рисковать, - взяли своё. Он решился.
- Дорогая, я кажется, смогу подарить тебе то самое колечко, только сделай так, как я скажу. Позови официанта, пока меня не будет, и закажи сто граммов сливочного масла и хлеба. Скажи, что бутерброды сделаем мы сами, - твёрдо сказал Евгений, поднимаясь из-за стола.
Лю выполнила всё в точности, поняв, что её мужик уже принял решение и "грудью попёр на пулемет".
А Губин выскочил на улицу и побежал до ближайшей аптеки, за квартал от ресторана. Купив там пакетик с марганцем и таблетки активированного угля, он вернулся в отель, поднялся в номер, и занялся подготовкой к предстоящему алкогольному турниру.
Проглотив штук тридцать угольных таблеток, он развёл в графине марганец до консистенции розового цвета. Затем, подхватив пару бутылок спирта, спустился в ресторан.
- Этот алкогольный маньяк ещё здесь? - спросил он, усаживаясь за столик и цепляя вилкой солидный кусок масла, а затем отправляя его в рот.
- Вам не будет плохо? - запричитал биолог, но Губин жестом остановил его. Далее он встал и подошёл к столику с этой необъятной массой тела, которая вблизи казалась ещё больше.
"Трудненько будет тебя завалить", - подумал Губин, а вслух произнес:
- Экскьюзми, сэр. Говорят, вы утверждаете, будто можете перепить любого? Если это так, то я имею честь оспаривать у вас титул чемпиона, - сообщил он с улыбкой.
Чемпион оценивающе посмотрел на Губина и констатировал:
- Ты, русский. Ты думаешь, я не играл в «рюмочку» с русскими. Ты думаешь устоять против меня. Ты знаешь ставку? - монотонно проговорил этот метр в поперечнике, едва раскрыв заплывшие от жира глаза.
- Да, конечно, сэр, но я имею свои условия. Пить то, что предложу я, а ставку увеличить до трехсот долларов.
- Что ты можешь мне предложить выпить, русский? Если у тебя спирт, то я пил и его, даже с перцем, тебе нечем удивить мою глотку, - цедил сквозь зубы толстяк ленивым голосом скучающей знаменитости.
- Ну, это моё дело, - отвечал Губин. - Впрочем, если вы боитесь заключить пари на моих условиях, давайте играть на ваших.
- Пятьсот!!! - заревел непобедимый питух, услышав оскорбительный намёк в свой адрес.
- Согласен. Готовьтесь. Через минуту я буду к вашим услугам, - кивнул головой опытный алкогольный воин, и направился к своему столику.
- Лю, дай быстро твои два железных рубля, - сказал он, подойдя. Жена молча протянула монеты, с тревогой глядя на него, а Губин, забрав со стола спирт, вернулся к специалисту по литр-спринту.
- Будьте добры, сэр, закажите две бутылки шампанского, - произнес он, усаживаясь, на что чемпион опять отреагировал довольно бурно.
- Что?!! Я не пью этот квас!!!
- Значит, вы всё-таки боитесь меня, - спокойно резюмировал претендент.
- Покажи доллары! - бушевал проспиртованный богатырь.
 Губин достал три сотни наличными, и в качестве добавки до пятисот приложил железные рубли.
Толстяк остолбенело уставился на него.
- Что это за деньги? Чьи они?
- Это деньги России, с головой одного, давно почившего русского босса, - ответил Губин.
- Не годится, - сказал, как отрезал толстяк. - Вот это пойдёт, покажи, - он указал пальцем на золотую печатку с изображением зодиакального знака Весов.
Губин, вздохнув, снял её с пальца и протянул толстяку.
А вокруг них уже концентрировалось внимание всего зала, барменов, официантов и даже, двух полисменов, стоящих в дверях.
- Годится. Начинаем, - разрешил чемпион.
Губин вылил спирт в большой графин, затем туда же опорожнил всё-таки заказанное шампанское. Этот адский коктейль в Норильске назывался "Северное сияние". Толстый там бывать не мог, а следовательно, и не знал, КАК этот напиток может сиять.
А "работала" эта дикая смесь так: сначала человек совсем не чувствовал опьянения, а когда она била в голову и он падал, то уже не мог ничего чувствовать. На это Губин и рассчитывал.
Активированный уголь должен был локализовать отравление большой дозой алкоголя, а масло, растёкшись по стенкам желудка, препятствовало бы его проникновению спиртного в кровь. По подсчётам Губина, ему предстояло выдержать минут сорок с момента старта.
Толстяк сам предложил сделать первый залп по сто пятьдесят граммов, что Губина устраивало, и было решено выпивать по этой дозе каждые десять минут.
Выпив по первой, бывший моряк демонстративно не стал закусывать, а закурил, чувствуя поддержку всего зала. Губин же, зацепив вилкой креветочный салат, стал его уплетать.
- Что? Не успел глотнуть, уже поршня прогорели? Это тебе не поможет, русский, - лениво заметил чемпион.
- Простите, сэр, вы против того, чтобы я закусывал? - удивился Евгений.
- Мне всё равно, - выпустил тот дым изо рта.
После второй, потом после третьей, когда прошло уже минут двадцать, Губин увидел, что глаза противника налились кровью.
- А не слабо ли вам, сэр, выпить со мной четвёртую, не дожидаясь истечения десятиминутного срока, - предложил Губин.
- Наливай по двести граммов, - довольно внятно произнесла голова соперника.
Шестьсот пятьдесят граммов за тридцать минут, мгновенно подсчитал Губин, наливая, и тут же, не дожидаясь, опрокидывая стаканчик в рот и следя, как это же делает противник.
Прошло тридцать пять минут, Губин был абсолютно трезв, не было даже тумана в голове.
- Может, по двести пятьдесят жахнем, или вы не хотите рисковать? - добивал он своего матерого собутыльника.
- Лей! - выдавило лицо, уже напоминавшее растоптанный сникерс.
Евгений налил, и, сделав "прозит", они выпили одновременно. Губин, не дожидаясь, налил снова. Посидев с минуту, он вдруг в какой-то момент уловил, что ватерлиния алкоголя в противнике поднялась выше линий бровей, что внутри его собеседника объявлено штормовое положение, он уже не сможет встать и вот-вот сойдёт с дистанции; мутные глаза перестали выражать что-либо, а из уголка рта текла слюна.
Губин быстро взял свой бокал и встал из-за стола, приглашая противника выпить стоя. Внешний вид толстяка был уже, как у бледно-проявленного полтергейста, сбежавшего из под надзора. При помощи двух своих спутников он пробовал подняться, но ноги стали ватными, а голове уже было всё равно, и вся тройка, под аплодисменты зала дружно рухнула на паркет.
Но дальше зал просто взревел от восторга, когда Губин встал на руки и, лавируя между столиками, пошёл к Лю, неся в зубах пять стодолларовых банкнот. Когда он положил их перед ней на столик, зритель уже просто неистовствовал.
- Ваше колечко, мадам. Я побежал в номер, а то со мной может случиться то же самое, - быстро проговорил победитель. - Рассчитывайся за нашего друга и извинись, ведь мы испортили ему вечер.
- Я никогда так весело не отдыхал, - замахал было руками Пестов, но Губин его уже не слышал. Он спешил к заветному графину с марганцевой водой. И когда через полчаса Лю вошла в номер, Губин уже лежал на кровати, вволю наговорившись с унитазом.
Почувствовав характерный, кислый запах изо рта, и увидев графин с остатками жидкости для промывания желудка, пустые упаковки из-под стандартов активированного угля, медик-профессионал поняла всё. Она подошла к мужу, ласково поцеловала и положила голову ему на грудь.
- Я всегда знала, что ты рыцарь в душе, Женечка, - растроганно, с дрожью в голосе, нежно проговорила Лю.
- Евгений –  по-гречески - Благородный, - прошептал муж.
- Я же из зала еле вырвалась, - продолжала Лю сквозь слезы радости. - Только ты убежал, все бросились пожимать мне руки, целовать, кричали "Виват, Россия!", называли тебя супер- стронгом и алкогольным стайером. А завтра они явятся ещё и приведут нового противника для тебя. Но я сказала, что ты больше не будешь выступать с дебильными аттракционами, что это вредно для здоровья, но они заявили, что всё равно придут чествовать победителя.
Губина распирало чувство славы за КГБ СССР, но он возразил:
- Этого еще не хватало. А если пронюхает кто-нибудь из прессы, сфотографируют, это же скандал. А распишут так, будто я тут командное первенство по пьянке устроил СССР - США. Мне же светиться не резон лишний раз. Хотя я и легально здесь, но ты же понимаешь? - последние слова были предназначены для "жучков".

ЦРУ было озадачено появлением сотрудника КГБ по сути дела рядом с космодромом и непосредственно перед планируемым стартом. Хотя его присутствие и было легальным, обусловленное свадебным путешествием, руководство ЦРУ решило установить за ним негласный надзор, так как существовала вероятность, что он прибыл с инструкциями для кого-то. Отслеживались все его контакты и контакты жены.
Выяснилось, что Сергей Пестов под видом биолога вошёл с ними в непосредственное общение, являясь сотрудником Главного разведывательного Управления (ГРУ) Москвы и пребывал в США на легальном положении. Его роль во всём происходящем пока оставалась неясной, да и поведение Губина было более, чем странным…. Чтобы сотрудник спецслужбы, находясь на задании, на территории чужой страны, глотал фужерами спирт, пусть и разведенный шампанским, это было немыслимо, и выше того, что могли понять профессионалы.

***
 Наутро, спустившись в холл, Губин почувствовал на себе, что значит быть Героем нашего времени. Незнакомые люди здоровались с ним, били по плечу, поздравляли, приглашали в гости и т. д. Но что удивило Губина больше всего, так это то, что портье не обратил на него никакого внимания. Он вспомнил, что сменилась и горничная, и официантки, той длинноногой он нигде больше не встречал. «Неужели в ЦРУ поняли, что я сам по себе, а не по заданию, и сняли наблюдение? Маловероятно. Ведь весь этот трюк с балдежом я мог придумать, инсценировать с целью убедить их в том, что я чист, а после снятия наблюдения начать действовать. И "биолог" этот что-то зачастил», - подумал Губин, увидев Пестова, входящего в отель.
Широко улыбаясь, тот шёл прямо к ним.
- Здравствуйте, дорогие мои соотечественники, как вы себя, Женя, чувствуете? - приветствовал Пестов супругов.
- Отменно, - ответил Губин. "Почему он ни разу не поинтересовался, где я работаю? Где Лю? - мучил его вопрос. – Обычно люди при знакомстве интересуются этим сразу же. Впечатление такое, что он об этом и так знает, а значит...? Он не удивился, что я не с "большого бодуна", хотя должен бы. Зачем он здесь? Откуда? Кто?" - размышлял контрразведчик, пока Пестов любезничал с Лю.
- Сергей, - обратился Губин, - мы неожиданно разбогатели, и приглашаем вас сегодня вечером прогуляться с нами на катере, ведь в том, что нам удалось хорошо заработать, есть и ваша заслуга.
- С большим удовольствием, - отвечал биолог, закуривая дорогую сигарету и прикуривая от не менее дорогой зажигалки.
- Как?! И вы разбогатели? - удивился Губин, показывая на зажигалку.
- Да нет, это вчера на меня пала тень вашей славы: какой-то мэн решил, что мы с вами большие друзья, и в знак признательности подарил мне пачку сигарет и зажигалку, почти новую, только вот царапина сбоку. А что до богатства, так действительно разбогател. Вчера же, какой-то тип сунул мне в руки пять долларов за то, чтобы я привел вас завтра в обед сюда же. А так как ваша супруга сказала мне, что вы здесь обедаете и ужинаете, то я взял, зная, что вы всё равно придёте. Пошёл в казино, и представьте, выиграл. Сколько не скажу, нельзя, а то удача отвернется, но хватило, чтобы снять номер в вашем отеле, на том же этаже, только в другом крыле.
Губин повертел в руках зажигалку и вернул её владельцу. "Даже если он в рулетку поставил на тридцать шесть и выиграл, - прикидывал чекист, - то это будет сто восемьдесят баксов. Номер стоит тридцать в сутки, жить ему ещё неделю, значит двести десять. Не стыкуется. Не хватит снять номер".
И тут он понял, что его настораживало: на среднем пальце правой руки было не загоревшее от солнца место, как и у Губина, когда он снимал печатку. А печатку на этом пальце носили почти все, кому приходится иногда участвовать в рукопашном бое. Если он биолог, и проиграл печатку в рулетку, то почему  не сказать об этом?
- Да, Сергей, игра есть игра. Как повезёт. Я вчера чуть эту вот печатку свою не продул. А было бы жаль. Ведь вы, наверное, понимаете в этом толк? - произнеся эту тираду, Губин поднес поближе к глазам Пестова руку с печаткой.
- Не знаю, - ответил тот, - я их никогда не носил.
«Всё, попался, голубчик, - обрадовался Губин. - Плохо тебя учили, молод ты ещё, неопытен. Ладно, кто ты, уже более-менее ясно. Проверим - откуда?»
- Сергей, мы тут с женой спорили, сколько я вчера пропил в пересчёте на водку в рублях. Вы неделю, как из Москвы, сколько стоила водка в среднем перед вашим отъездом?
Ответ был быстрый, точный, правильный.
«Так, - размышлял Губин, - значит, он знает, и наверняка просто помнит цену, поэтому и не запнулся. Маловероятно, чтобы ЦРУ пристально следило за рублёвым курсом водки в России. Значит ты из дома, Сержик, и раньше нас. Осталось узнать, кто послал и зачем? Не меня же контролировать. Даже если ты настучишь, что я Ленина некрасиво назвал, ничего не будет, да и доказать надо. А Лю - не свидетель. И тот алкогольный рекордсмен тоже».
В обед они уселись втроем за столиком, и Сергей был уже на равных с ними, правах постояльца.
Перед обедом Губин предупредил Лю, что Пестов не тот, за кого себя выдаёт, и в разговоре с ним надо быть осторожнее. Она удивилась, но виду не подавала, ни о чём не спрашивала, и была так же весела и беззаботна. «Классная жена для спеца», - с теплотой подумал о ней Губин.
Тем временем в ресторане появилась та же компания во главе с поверженным чемпионом. Они подошли прямо к столику, и толстяк громко заявил:
- Ты, русский! Ты! Не знаю, как тебе это удалось, но тебе это удалось! Форвард рюмочный! Брамин, йог твою мать, как тренированный!  Я требую реванша! - грохотал его голос, и Губин заметил, что тот изрядно уже опохмелился.
«Э-э, а ты обрусел, милок. Встречи с русскими моряками не проходят бесследно», - подумал он.
- Вы пьяны, сэр,- сказал он вслух, вставая. Это, во-первых. Во-вторых, я в эти игры больше не играю. А в-третьих, прошу вас вести себя прилично в присутствии дамы, - жёстко закончил он.
-Что?! Помёт ослиный! Фак вербованный! В драйверы лезешь?! Отрыжка совковая! - с этими словами толстый приложил свой кулак к подбородку Губина, но тот в последний момент отклонился, и через мгновение без признаков жизни тело экс-чемпиона уже валялось на полу от неуловимого и точного удара Губина. Пробить любой слой жира можно, даже будучи хиляком, если знать, куда ткнуть, а Губин хиляком не был.
К ним уже бежали полицейские, те самые, что наблюдали вчера за поединком и пришедшие сюда за тем, чтобы выразить свое восхищение Губину. По счастью, они оказались свидетелями всей этой сцены от начала до конца, и претензий к Губину не предъявили. Они вызвали машину, волоком загрузили в неё вновь поверженного чемпиона и увезли, заверив напоследок Губина, что ему нечего бояться американских законов, так как он действовал в целях самообороны и вокруг полсотни свидетелей.
После обеда, расставшись с "биологом" и договорившись встретиться вечером после ужина на пирсе прогулочных катеров, Губин с Лю решили скоротать время полуденной жары в кино. Пошли наугад смотреть какую-то комедию под названием "Руки и ноги", что к их удивлению оказалось американским вариантом "Бриллиантовой руки" с Никулиным и Мироновым. Но смотреть было до того смешно, как изо рта Никулина льется английская речь, до того потешно и непривычно было это видеть, что они хохотали до слёз, как и все зрители.
Вечером, перед ужином позвонил "биолог" и сказал, что заболел, наверное, перегрелся на солнце и в прогулке на катере составить им компанию не сможет. Губина насторожил этот отказ. "Видимо, получены новые инструкции относительно меня, - усмехнулся он. - Ну-ну, посмотрим, что дальше будет".
Губин не мог и подозревать, что именно этим вечером случится то, что коренным образом изменит их дальнейшую судьбу.
Вернувшись с прогулки, молодые люди чувствовали себя настолько измотанными от морской качки и уставшими, что не было сил принять душ перед сном. Их хватило только на то, чтобы раздеться и лечь под одеяло.
Губин успел ещё заметить, что в вазе с искусственными цветами по-прежнему стоит "жучок". «Значит, наблюдение продолжается, даже пьянка не повлияла», - было последней его мыслью.

***
 Проснулись супруги оттого, что кто-то выбивал дверь в их номер. Едва протерев глаза, они увидели вломившихся полицейских с пистолетами. Губин даже улыбнулся, поднимая руки, и сидя на кровати. Это напоминало уже не провокацию, а откровенный террор.
- Чем обязан? - коротко спросил он.
- Нам по телефону сообщили, что из вашего номера доносится шум и крики о помощи. Если позволите, мы осмотрим ваши апартаменты, - заявил один из полицейских, шаря глазами по сторонам.
- Осматривайте, только никакого шума не было, звонок ложный. Мы приехали с морской прогулки час назад и сразу легли спать, - спокойно произнёс недовольный Губин.
- Том, иди сюда, - раздался голос второго полицейского, проверяющего ванную и туалетную комнаты.
Том заглянул в ванную и, почему-то разволновавшись, опять взял в руки револьвер, что показалось Губину нехорошим предзнаменованием. Первый полицейский вышел из номера, а Том стал задавать вопросы.
- Кто приходил к вам вечером?
- Никто.
- Звонил ли?
- Звонил Сергей Пестов - биолог-соотечественник, живущий здесь же, в другом крыле. Звонок был перед ужином, - отвечал Губин.
Том набрал номер портье и попросил пригласить сюда господина Пестова, после чего положил трубку.
- Сергей Пестов здесь не живёт, и никогда не жил, - заявил Том.
Дело принимало странный оборот.
- Вы осмотрели номер? Может, нам можно будет всё-таки поспать? - огрубел Губин, негодуя от непонимания происходящего.
- Боюсь, что ночевать вам сегодня не придётся совсем, а если и придётся, то во всяком случае не здесь, - произнёс голос от двери. - Я комиссар криминальной полиции Гордон. Вас я уже знаю. Прошу встать и одеться. Если есть оружие, советую сказать сразу, - заявил вошедший грозным голосом.
- Оружия нет никакого, - ответил Губин, - может, вы позволите одеться моей жене?
Полицейские, помявшись, отвернулись. Гордон тем временем зашёл в ванную комнату.
- Мистер Гюби, подойдите сюда, - пригласил комиссар.
Войдя в ванную, Губин увидел лежащий на полу ничком труп своего недавнего противника по поединку, с его - Губина собственным складным ножом под левой лопаткой. Но что совсем его поразило, так это предмет, лежащий рядом с трупом. Это была зажигалка Пестова, царапина на которой ярко поблескивала в свете лампочки.
Для комиссара Гордона дело уже не представлялось сложным, как и для Губина, впрочем, тоже. Подстава была сделана классически.
Нож, которым они резали колбасу - в трупе, зажигалка с отпечатками его пальцев - около трупа. Алкогольный поединок. Ссора на следующий день. Мотивы убийства ясны. "Ай да Сержик, ай да "биолог". Только теперь для Губина стало ясно, что означала ехидная улыбка генерала от авиации, зачем появился Пестов, и кто его послал. Почему Сержик вдруг "заболел" и отказался от прогулки. Мистер и миссис Гюби оказались в роли жестоких убийц.

В ЦРУ поняли, что попали пальцем в небо. Губин ни при чём, зря наблюдали, а устраняют его свои же. Возникала ситуация возможности вербовки. Кого послать? Кому доверить? После долгих споров выбор был остановлен на сотруднике ЦРУ, известном, как Кровавый Джо.
Дед, вырастивший Джо, был индейский колдун из племени Яки, потомственного племени древних тольтекских магов. Поговаривали, что и Джо общается с потусторонними силами, иначе невозможно было объяснить его удачливость в делах и не проявление никакого насилия к противнику.
Джо казался лучшей кандидатурой.

 Губиных привезли в тюрьму, сняли отпечатки пальцев, и посадили в одну камеру. Видимо исход этого дела всем казался настолько очевидным и ясным, что их даже не удосужились разъединить, чтобы потом сравнить показания.
Следователь принес утренние газеты с их портретами и описанием: с каким "зверством русские убили гражданина США". Словом, готовилось общественное мнение для суда присяжных, и их участь была уже практически решена. На ноже нашли отпечатки пальцев их обоих.
МИД СССР сообщил, что майор КГБ СССР Евгений Губин, и сотрудница Министерства здравоохранения СССР Людмила Губина находятся в Москве. Это вообще не лезло ни в какие ворота.
Лю плакала вечером после очередного допроса, на котором они опознали орудие убийства и свои пальцы на нём, признали ссору в ресторане. Словом, всё. Они даже не знали, что их ждёт: электрический стул или пожизненное заключение, т. е. - действует ли смертный приговор в этом штате.
Наревевшись, Лю незаметно заснула, а Губин с отрешённым видом лежал и смотрел в потолок, когда открылась дверь, и на пороге появился Кровавый Джо.

***
 Джо служил региональным инспектором Интерпола и недавно был вынужден вернуться в родные пенаты, в ЦРУ. Работал в русском отделе. Гражданин США, французского происхождения, по национальности индеец. Отличался хитростью и изворотливостью. Кровавым его прозвали то ли за цвет кожи, то ли, наоборот, в шутку за то, что он умудрялся делать свою работу, никогда не оставляя за собой крови.
Однажды с ним произошёл курьезный случай в России. Он пришёл на встречу с резидентом. Явка была в аптеке, которая в назначенное время оказалась закрытой на "санитарный день". Он по молодости в отчёте так и написал: "..явка закрыта на "санитарный день". Резюме: все остальные дни месяца в русской аптеке - антисанитарные. Посмеялись в ЦРУ тогда изрядно.
Нашим нравилось работать против Джо. Таких людей знали в лицо и уважали за профессионализм, который в спецкругах ценится дороже всего. Губин и раньше встречался с Джо во время сопровождения делегаций в посольства на рауты и приемы. Последний раз они виделись два года назад в непривычной для обоих обстановке, на улице в Лондоне, где Губин был в командировке.
В тот день он шёл по мосту через Темзу и вдруг увидел ребёнка, падающего в воду. Майор действовал рефлекторно, механически. Только уже, прыгнув вниз, он с опозданием подумал: « Чёрт меня дернул, сказано же было не высовываться».
Ребёнок оказался четырёхлетней краснокожей девочкой, которую он и вынес на берег. Тут же появились откуда-то вездесущие репортеры, защёлкали фотоаппараты, как-то по акценту определили, что спаситель русский и спросили, - как он относится к тому, что девочка – цветная? Он, к всеобщему удовольствию ответил, что не видит разницы между русским и евреем, негром и белым, лишь бы человек вел себя цивилизованно. А это ещё ребенок. Какая разница, какого он цвета?
Девочку у него уже отобрала какая-то женщина, и тут Губин увидел Джо.
Тот подошел к нему, молча долго смотрел на Губина, потом сказал:
- Это моя дочь. Я никогда не забуду, чем обязан тебе.
Потом он протянул руку и Губин машинально её пожал. Рукопожатие между противостоящими сторонами не принято в спецслужбах. Если кто-то протянул руку противнику, то это означает, что он в любом случае не будет, даже если придётся, стрелять в этого человека в одностороннем порядке. Если противник тоже подал руку, и они обменялись рукопожатием, те же обязательства принимает на себя и противная сторона. Так что для Губина подружиться с такой фигурой в ЦРУ как Джо, было удачей.
"И лезет же в голову всякая чушь, пока вниз летишь" - усмехнулся он, вспомнив старый анекдот.
И вот, Джо стоял теперь перед ним.

***
 Губин встал. Они молча обменялись рукопожатием.
- Юджин, - назвал его Джо по английскому аналогу, - у меня мало времени.
- Как ты попал сюда? - спросил Губин.
- Я удивлён, что профессионал спрашивает об этом, но отвечу. Начальник тюрьмы в Палм-Бич - мой зять. Теперь о деле. Сегодня около полуночи вас будут перевозить в другую тюрьму, в Майами. Сделай так, чтобы твоя жена захромала и не могла передвигаться без посторонней помощи. Когда вас поведут по тюремному двору, пусть она скажет, что ей необходим туалет. Женского персонала в этой тюрьме нет, значит, сопровождать её будешь ты. Туалет расположен там же, во дворе, для заключённых во время прогулки. Он примыкает вплотную к наружной стене. Ты хорошо знаешь астрономию? Можешь найти Полярную звезду в Малой Медведице? - неожиданно спросил Джо.
- Да, конечно, - ответил ничего ещё не понимающий Губин.
- Зайдёте в туалет. На стене, выходящей наружу, цветной плиткой выложено созвездие Малой Медведицы. Нажмёшь три раза на Полярную звезду и один раз на Звезду рядом с ней, на ручке ковша. Откроется дверь, и вы окажетесь на улице. Там будет стоять синий "Шевроле". Машина с автостоянки. Хозяин сегодня улетел на три дня в Европу, так что её пока не хватятся. Садитесь и езжайте на север. До границы штата примерно триста миль. Думаю, вы успеете покинуть Флориду, пока они будут соображать, куда вы исчезли. Это единственный шанс спастись. В штате Джорджия поедешь также на север, в Саванну, там можно за хорошие деньги, долларов за пятьсот устроиться без документов матросом на судно, идущее в вашу страну. В машине будет всё необходимое. После того, как вы окажетесь на свободе, я буду считать, что мы квиты. Надеюсь, ты уже вычислил, кто тебя подставил? Кстати, Пестов сотрудник ГРУ.
- Да, я догадался.
- Больше ничем помочь не смогу.
- Откуда ты знаешь про выход через туалет? Может кто-то случайно им воспользоваться?
- Ты задаёшь слишком много вопросов, Юджин, но отвечу. Разве ваши спецслужбы не пользуются иногда услугами уголовников? А напряжение на звёздочки подам я сам из дома напротив, в нужный момент. Моя дочь часто вспоминает тебя, Юджин, и у тебя очень красивая жена, - неожиданно переменил тему Джо.
- Да, Джо. Мы поженились пару недель назад, и проводим медовый месяц в этом изящном архитектурном комплексе со строгим режимом, и отсутствием излишеств в сфере обслуживания.
  - Ты сохраняешь чувство юмора в нестандартной ситуации. Это отрадно слышать. Я думаю, у вас всё получится. Ваши ответили, что ты в Москве. Это неожиданный и непонятный ход. Разберёшься на месте. На здешнюю полицию не рассчитывай. Эти олухи не поймут, что профессионал никогда не пойдёт на дешёвое убийство из мести. Подключить своих я не могу, штаб-квартира Лэнгли не станет выручать из беды потенциального противника. Надеюсь, ты понимаешь?
Губин кивнул головой. Они молча пожали друг другу руки, после чего Джо ушёл.
Губин разбудил Лю и рассказал ей о неожиданной помощи. Увидев, как засветились надеждой её глаза, он вдруг сам поверил в этот фантастический план побега, и они стали ждать.
 
На космодроме наступала ночь перед стартом. Утром вертолёт наружного наблюдения заметил, что ручей промыл достаточное русло, чтобы человек мог протиснуться под проволокой ограждения. Было принято решение установить фотоэлементы по берегам над водой, а после старта забетонировать.
ЦРУ было спокойно относительно того, что касалось их ведомства. Куратор объекта дал указание установить на выездах из Форт-Пирс и Дейтона Бич посты наблюдения и сообщать обо всех машинах, следующих вдоль побережья в сторону перешейка мыса Канэверэл. Со стороны моря веером дежурили сторожевые катера охраны. На входе в бухту стоял на якоре авианосец. Ничто не предвещало неприятностей.
После неясного дела со взрывом Челленджера, ушли в отставку многие чины, и с тех пор служба охраны космодрома была под пристальным вниманием самых высоких инстанций.
Запуск был назначен на семь утра. За двенадцать часов до этого "Тайфун" выкатили из ангара и установили на взлётной полосе в точку старта, накрыв брезентом от утренней сырости.
 
***
 Всё произошло, как и предупреждал Джо. Когда спускались по лестнице, Лю "упала" и "подвернула" ногу. Взявшись за руки, имитируя оказание помощи, они вышли во двор, и дальше всё шло, как по расписанию. Выход на волю через сортир действительно существовал.
Из Уэст-Палм-Бич бежавшие туристы выехали без происшествий, и Губин погнал машину на предельной скорости. На сидении лежал пакет с гамбургерами, банки с кока-колой, и две тысячи долларов стодолларовыми купюрами. Больше им пока ничего не требовалось.
Промежуточный городок Форт-Пирс "шевроле" пронёсся почти на околозвуковой скорости, так что, если их кто и заметил, то не понял, что это промелькнуло мимо.
Ещё пару часов гонки. Губин стал уставать, сказывалось напряжение. Пришлось сбавить скорость. Немного подкрепившись на ходу бутербродами, он почувствовал прилив сил и решил уже прибавить оборотов, как вдруг увидел в свете фар женскую фигуру, махавшую руками с просьбой остановиться. Увидев, что женщина одна, он подумал, что она может пригодиться при пересечении границы штата, и остановился. Тут же из кустов на них направили автоматы. Заросшие волосами люди с отборным русским матом выкинули их из машины на дорогу, и уехали.
Всё произошло так быстро, что Губин и не подумал сопротивляться, а потом и вовсе расхохотался.
- Чего ты ржёшь, аки мерин, - вернулось к Лю чувство юмора, хотя в голосе чувствовалось отчаяние.
- Ну, разве не смешно? На территории США майора КГБ выкидывают из машины русские бандиты. Ты же слышала, на каком языке нас приветствовали, - сквозь смех ответил муж.
- Да, но что же теперь?
- Остаётся идти на восток, к океану, искать какое-нибудь селение, попытаться купить лодку и морем плыть в Саванну. Я удивляюсь, что эти бандюки нас не обыскали, и деньги остались у меня в кармане.
- Легко сказать на восток, если даже звёзд не видно. Куда идти?
- Дорогая, если север прямо, то восток направо, за углом, - поучительно сказал Губин, сходя с дороги. - Идём, не будем терять времени.
- А может, подождём попутку, заплатим...? - предложила жена.
- А ты уверена, что первая же машина окажется не полицейской? И мы её остановим, и попросим подвезти двух беглых каторжников? Да? Оттуда, откуда мы едем, один выход - на север, поэтому погоня будет обязательно, я бы во всяком случае так и сделал.
Пока бывшие заключенные перепирались, синий "Шевроле" был остановлен в Дейтона-Бич, и захватчики не могли понять, как попались, и почему их уже ждали.
А мистер и миссис Гюби который час уже брели вроде бы на восток, а может и нет. Что можно узнать в безлунную ночь и в плотной облачности? К утру стал подниматься туман, стало совсем плохо….
Вдруг Губин услышал журчание воды и обрадовался. Ручей мог течь только в сторону океана, а в устье, рядом с пресной водой должно быть предположительно какое-то селение. Так путники и шли по берегу, изредка утоляя голод водой.
Внезапно перед ними вырос частокол с колючей проволокой и ручей нырял под него. Он промыл достаточную глубину, чтобы мог пройти человек, но тут Губин заметил в тумане световые полоски, тянущиеся с одного берега на другой.
"Так, - подумал он, - защита на фотоэлементах. Над водой прохода нет, а под ней?»
Сорвав пару камышинок, они погрузились в поток и сплавлялись лицом вверх, держа край стебля над водой. Пройдя опасный участок, беглецы вышли на берег, сняли и выжали одежду, благо ночь была тёплая, и стали соображать, - куда же они попали?

 Джо, проследив, как Губины двинулись от тюрьмы, позвонил руководству и сообщил, что больной отказался от сладкого наотрез и его скоро переведут в другую клинику.
- Тем хуже для него, - рявкнула трубка, - возвращайтесь на базу.
Джо сам не мог понять, почему он не предложил Губину работу на ЦРУ в обмен на жизнь его и его жены. Видимо, на уровне подсознания он чувствовал, что Губин откажется в любом случае. А предлагать человеку совершать бесчестный поступок в ответ на добро - было не в правилах краснокожих, у которых слова "жизнь" и "честь" стояли рядом и были синонимами.
Начальник тюрьмы Палм-Бич действительно был его зятем, и о той лазейке в туалете знали немногие. В молчании родственника Джо был уверен, а значит, опасности в разоблачении организации побега не было, да и зять со своей женой - сестрой Джо - был в отпуске и отдыхал на Багамах.
Джо ещё понаблюдал, как побегала с криками на весь двор охрана тюрьмы, и спокойно ушёл через другую дверь, на другую улицу, мысленно желая Губиным удачи.
 
***
- Наверное, это какая-то воинская часть, а может запретная зона…. Уж во всяком случае, за проволокой, в зоне нас искать не будут, - логически вывел Губин, когда они двинулись дальше.
Через некоторое время в темноте проклюнулись огоньки, и это придало им сил. Губин просчитывал возможные варианты. Имеет ли он право угнать самолёт или вертолёт, если окажется, что тут военный аэродром? И куда они полетят? В юности он занимался в аэроклубе, летал на дельтапланах, так что, зная аэродинамику, в принципе угнать самолёт мог. Во всяком случае, там, куда они стремились, были люди, была еда.
Неожиданно они оказались на вершине небольшого холма, и сверху действительно было видно нечто похожее на аэродром. В самом начале взлётной полосы стоял толстый, зачехлённый самолет размером примерно с ЯК-40. Почему зачехлён? Какая разница. Надо пробраться внутрь. В самолёте должна быть еда, и там была возможность хоть пару часов отдохнуть.
Беглецы осторожно спустились по крутому склону, незамеченными подошли к самолёту, залезли под камуфлированный брезент, проникли в люк и оказались в темноте.
- Должен где-то быть рубильник или что-нибудь похожее. Если мы зажжём свет, я думаю, его не заметят снаружи из-за чехла. Пошарь по сторонам осторожно, - сказал Губин жене.
Они разделились и пошли каждый по своему борту к носу самолета, но ничего похожего на выключатель не нашли. Потом поняли, что оказались уже в пилотской кабине, так как руки ощутили под собой приборную панель. Лю, шаря по ней руками, нечаянно задела какой-то тумблер, вспыхнул неяркий зеленоватый свет, и она повернулась к Губину с улыбкой.
Вдруг прозвучал резкий хлопок входного люка, как будто захлопнулась мышеловка. Тут же почувствовался свежий запах чистого кислорода, от которого у Лю голова закружилась, её качнуло, и она уселась на пульт управления.
Раздалось шипение где-то в корпусе корабля, потом послышался нарастающий гул, включились экраны мониторов.
Губин лихорадочно соображал: «Зачем в самолёте столько экранов? Почему такая огромная кабина пилотов? По сути дела, весь фюзеляж был пилотской кабиной. Какой-то испытательный самолет, - подумал он, и вдруг вспышкой света мелькнула в голове неясная догадка - Флорида, мыс Канэверэл, космодром, газеты, "Тайфун", Венера, пять человек экипаж» - в кабине было пять кресел.
Он понял, куда они попали, за четыре секунды до взрыва дюз. Схватил Лю, рывком усадил, защёлкнул ремни, сам упал в кресло рядом и успел застегнуться только на поясе.
Мощная сила тяги сорвала с корабля чехол и вдавила их в спинки кресел. Засветились экраны наружного обзора. К ним бежали люди, но остановить эту запрограммированную махину было уже невозможно. Губин пытался повернуть голову, посмотреть на Лю, и не мог, хотел крикнуть, - не вышло. Сердце вдавилось куда-то в лёгкое и еле трепыхалось. Это последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание.
Космический межпланетный корабль США "Тайфун", пилотируемый майором КГБ СССР и его молодой женой стартовал в открытый космос.

Аппарат ЦРУ пребывал, мягко говоря, в возбуждённом состоянии. Весь. Руководство в большей степени, нежели низ. И было от чего. Космический модуль самопроизвольно ушёл. Годы работы и миллиарды долларов улетели в никуда. Президентский телефон покраснел от напряжения, а руководство космодрома в беспамятстве не предпринимало попыток оправдаться. Более того, оно даже не знало, был ли кто-нибудь на борту. Основной и дублирующий экипажи обнаружились все в наличии, как и личный состав объекта. Оставалось предположить, что произошли непредвиденные неполадки в электронной схеме компьютера. Он включился сам и привел программу старта к исполнению. В связи с тем, что на вызовы по радио и телесвязи никто не отвечал, это была наиболее вероятная версия. Так, наконец, и доложили президенту.
Когда же корабль неожиданно прекратил выполнять программу ухода к Венере, а "завис" на орбите, и через некоторое время включилась телесвязь, они увидели, что корабль пилотируется и КЕМ? - шефы ЦРУ впали в шоковую прострацию и кроме мычания и нечленораздельных звуков от них ничего добиться не могли.

***
 Губин медленно приходил в себя. Невесомость, виденная раньше только по телевизору, приходила к нему в ощущениях единения головы с желудком и свободно парящими нижними конечностями, которые изредка касались пульта управления. Мониторы были темны. Лю сидела в кресле и дико вращала глазами, не понимая, где она. Губин расстегнул на животе пряжку ремня, и тут же поролон сидения, распрямляясь, выкинул его под потолок, срикошетив от которого, он в крутом пике врезался в подругу.
С трудом, наладив координацию движений, он освободил ей ноги и только ослабил пояс, помня о своём взлёте.
- Женя, где мы? - слабо пролепетала жена.
- Вероятно, летим на Венеру, тусклым голосом отвечал вынужденный командир экипажа.
- К..куда!?
- Да, да. Ты не ошиблась. Не в Венецию, не в Венесуэлу, а на планету солнечной системы - Венеру.
- Ты шутишь? - подбородок её уже дрожал, предвещая слёзы.
- Если бы так, - ответил Губин со вздохом.
Он рассказал ей всё, усевшись в своё кресло и кое-как закрепляясь: о газетных статьях, о "Тайфуне", который вероятно теперь станет их могилой, о том, что дорога по побережью Флориды проходит мимо перешейка, соединяющего полуостров с мысом Канэверэл, на котором находится космодром США, куда они и попали.
- Значит мы в Космосе, - обречённо подвела итог Лю .
- Именно. И с каждой секундой, наверное, всё дальше от нашего шарика, - снова вздохнул Губин.
- Но это же означает, что мы не сможем вернуться назад! - нервно вскрикнула жена.
- Женечка, ну скажи, что ты сможешь посадить его, ведь летал же ты на дельтапланах! - взмолилась супруга.
- Ну-у, ты сравнила зажигалку с ... бронепоездом. Надо попробовать связаться с Землей. Может это ещё возможно, если "Тайфун" недалеко улетел. Мы же не знаем, сколько времени были без сознания.
Губин начал изучать панель управления. Мониторы ни один не работал. Наверное, когда в беспамятстве он шарил ногами по пульту, то за что-нибудь задел.
Найдя тумблер с надписью "RADIO", космонавт осторожно толкнул его. Экраны засветились и их взорам предстали солидные джентльмены, не солидно размахивающие руками и беззвучно открывавшие рты, говоря друг другу явно не комплименты. Кто-то, видимо, устав ссориться, уже держался рукой за то место, где у людей, как правило, расположено сердце.
Резонно рассудив, что рядом с тумблером "Радио" находится регулятор громкости, Губин покрутил его, и они услышали:
- Не мог он сам улететь! Не мог! Это однозначно! Напряжение на мозг и компьютер можно подать только изнутри! Значит, там кто-то был! - кричал один.
- Кто?! Если все здесь в наличии и оба экипажа тоже! - возражал не менее активно другой.
- Можно накинуть на включатель шнурок и дернуть снаружи, - выстраивал версию третий.
- Лю, тебе не кажется, что это нас ищут? - усмехнулся Губин.
Только он это произнёс, головы на экране разом повернулись в их сторону. Отвисли челюсти, попадали на пол жвачки. Многие в режиме отпада ввалились в кресла, видимо узнав по фотографиям в газетах киллера из России.
- Это он!!! - Раздался вопль отчаяния.
- Я же говорил, "Тайфун" не мог улететь сам, - заходился не совсем здоровым хохотом какой-то военный.
- Да, Лю, наделали мы с тобой шороху. Видишь, сколько людей враз с ума поспрыгивали? - улыбнулся Губин и уже серьезно продолжал:
- Господа! Просим простить нас за то, что мы не предупредили о нашем намерении покинуть пределы вашей, весьма не гостеприимной страны. Но должен сделать официальное заявление. Убийство, которое нам инкриминируют, мы не совершали. Нас подставили. Хотя, как компетентный юрист, я признаю, что фактов для того, чтобы признать нас виновными более, чем достаточно. На "Тайфуне" мы оказались чисто случайно, по воле рока, да и взлетели тоже нечаянно. Нам лишь хотелось найти, где зажигается свет, но закрылся люк, и мы стартовали. Анализируя создавшуюся ситуацию, могу сказать, что, поскольку на Земле нас ждёт очень электрический стул, возвращаться нам резона нет, и поэтому мы будем продолжать полёт по программе. Если будем живы и разберёмся с системой передачи информации на Землю, мы передадим её. Угон корабля совершён нами, повторяю, случайно, без всякого умысла нанести какой-то урон США. Мы - жертвы обстоятельств. Передайте привет от нас в Москву. Мы хотели уйти тихо, по-английски, а получилось шумно, по-русски. Всё, прощайте. Конец связи, – и Губин выключил тумблеры "Радио", навсегда прощаясь с Землёй.
Тут он заметил рядом еще один тумблер с надписью "VIDEO", уже уверенно включил его, и им открылись все колоритные красоты большого Космоса на экранах внешнего обзора, которых было шесть, по числу сторон куба, и с объёмным изображением.
Бездну Космоса описать невозможно, так как ни в одном языке Земли нет слов хотя бы отдалённо соответствующих тому, что они наблюдали. Чтобы понять это, нужно только видеть. Бездна поглощала всё их внимание, завораживала,  гипнотизировала, они тонули в ней. Было невозможно оторвать взгляд от этого великолепия, излучающего волны страха и одновременно восхищения. Некоторое время супруги зачарованно разглядывали Землю, на которую им, как они думали, уже не вернуться никогда.
 
***
 -Давай-ка, осмотрим наши владения - сказал Губин жене, осторожно отстёгиваясь после лёгкого завтрака, найденного в небольшом контейнере у кресла.
Смотрины, или, как выразилась Лю, генеральный шмон, - продолжался часа три бортового времени. Дольше всего они возились с испытанием космического душа и сортира, но наконец, освоили и эти немаловажные процедуры в жизни астронавтов.
В общем и целом беглецы остались довольны, найдя достаточно еды. Губин искал солнечную батарею, которая, как он предполагал, должна монтироваться в открытом космосе, но не нашёл. Также не были обнаружены и скафандры для выхода за борт, видимо космонавты приходили уже в них. А что касалось батареи, то, судя по тому, что свет не тускнел, экраны работали нормально, Губин предположил, что фюзеляж корабля утыкан фотоэлементами и бросил думать об этом.
- Не пора ли подкрепиться по второму разу, - предложила Лю. - А то космическая еда, похоже, и переваривается с космической скоростью.
- Да. И отдохнуть не мешало бы после всего этого, - отозвался командующий и усмехнулся, - что-то мы быстро освоились с невесомостью.
Набив желудки, космонавты полезли осваивать спальные мешки, закреплённые на потолке в центре фюзеляжа. Один спальник был предусмотрен явно на двоих. Видимо, в основном экипаже тоже была супружеская пара. Они с удовольствием залезли в него и удивительно быстро уснули.
Проспали Губины около десяти часов и покидали мешок, вернее, осторожно выплывали из него с острым чувством голода.
Уплетая какое-то пюре из тубы, Лю спросила, глядя на экран, в котором по-прежнему была видна голубая планета.
- Интересно, с какой скоростью мы летим?
- Мы, похоже, вообще не летим, а висим на орбите Земли. Видишь, она ничуть не уменьшается в размерах, - логично вывел Губин.
На экране чётко просматривались очертания Евроазиатского континента.
- Мы сейчас аккурат над Москвой. А вчера под нами была Америка, значит, всё-таки нас несёт вокруг глобуса, - или это Земля вертится, - гадала Лю.
Губин толкнул тумблер связи, но на экране ничего не появилось. Тут Лю заметила, что на мониторе компьютера в углу периодически пульсирует курсор-точка.
- Жень, а что если задать вопрос компьютеру какой-нибудь, вдруг ответит? Что-то уж очень много здесь системных блоков, может это не просто компьютер, а ЭВМ, способная думать? - предположила она.
- Попробуй. Спроси, сколько времени прошло после старта? - равнодушно бросил командир, не надеясь на удачу.
Лю быстро пробежала пальцами по клавишам.
- 14 часов, 17 минут, 23 секунды, - высветилось на экране.
- Спроси, может ли он установить связь с Землёй? 
- Да, - ответил компьютер через минуту.
- Пусть попробует вызывать Плесецк или Байконур в самом широком диапазоне, - дал указание пилот.
Минут через пять на экране что-то промелькнуло, исчезло, опять появилось неясное изображение чего-то, потом вдруг резкая чёткая картинка со множеством людей и мониторов.
- Похоже, это центр управления полетом орбитальной станции "Мир", - пробормотал Губин, бывавший в ЦУПе. - Ну-ка, отстучи, пусть попробует привлечь к нам внимание.
Раздался резкий звуковой зуммер, похожий на "Не забудьте выключить телевизор" и в кадре возникло удивлённое лицо, спросившее по-русски:
- А вы кто, собственно?
- Да уж, не гуманоиды, - ответил Губин с усмешкой.
Лицо куда-то убежало, затем явилось другое, посмотрело на них молча и тоже исчезло. Следующим был воевода в генеральском мундире со знакомой Губину внешностью.
- Губин, вы меня слышите?
- Да, и вижу тоже.
- Подполковник Губин, я вам приказываю посадить "Тайфун" в районе Байконура. За проведение этой операции вы представлены к званию Героя Советского Союза, - услышали астронавты.
У Губина от удивления стал дергаться глаз, он мог ждать от разговора что угодно, но такого поворота в мыслях представить не мог, хотя умственная слабость костяка советского генералитета у него сомнений не вызывала. В первые мгновения он даже не мог, к удивлению своему, сообразить, что же ответить на этот приказ, но потом, оправившись, дал спокойный ответ:
- А не пойти ли вам в анус, генерал? - презрительно начал Евгений. - Если правительство страны принимает, очень мягко говоря, недальновидные решения и удовлетворяется только сиюминутным результатом, то низ, слава Богу, ещё не все мозги пропил, и обострения отношений между ядерными державами не желает. А посему, говоря прямо, выполнять тупой приказ, тупого руководства я отказываюсь. Так же, отказываюсь понимать отношение моей страны ко мне. То есть, сначала она подставила под нас электрический стул, а теперь, выходит, сменила гнев на милость? Я в это не верю. Происшедшая с "Тайфуном" акция не была запланирована, следовательно, вы лжёте, как лгали раньше, и будете лгать впредь. Словом, я могу лишь послать большой привет любимой Родине, которая захотела меня убрать только за то, что я вора назвал вором. Прощайте! - жёстко закончил Губин свой монолог и выключил связь, вытирая пот со лба и чувствуя серьезность момента.
- Всё, Люда, - продолжил он, повернувшись к жене.- Мосты сожжены и обратной дороги нет. Дай задание компьютеру, пусть будет на связи и записывает сообщения для нас телетекстом, я не могу больше видеть эти холёные, сытые рожи.
Лю отстучала задание и компьютер высветил: "Принято к исполнению".
Через несколько минут появилась надпись:
- Вы находитесь в опасной близости от орбиты Луны. Уходите. Возможно падение на спутник, - текст был без подписи.
- Это кто-то из рядового персонала ЦУПа пожалел нас. Спроси у наших всезнающих мозгов, что они об этом думают?- попросил Губин.
- Подтверждает, - ответила через минуту Лю. - Что будем делать, командир?
- Сколько времени осталось до начала возможного падения?
-1 час 53 минуты, - ответил комп.
- Что он предложит для того, чтобы этого не произошло?
- Варианты на выбор, - прочла Лю, - сменить орбиту... и, ... и посадка на Луну.
- А он что?! Он может посадить нас?! - удивленно вскричал Губин.
Лю отстучала вопрос и через минуту лицо её засияло:
- Он спрашивает, в какую точку Луны производить расчёт для посадки, и просит указать время начала манёвра, - радостно сообщила жена.
Губин расслабленно откинулся на спинку кресла, такого слепого везения, причём подряд, раз за разом, в его жизни ещё не случалось, и он сообщил жене, что их ожидало в ближайшем будущем:
- Лю, мы, кажется, пока спасены. Я не говорил тебе, но вероятно завтра, после нашего появления над Атлантикой нас расстреляли бы ракетами. США не допустят захват "Тайфуна", который можно было бы произвести на нашем "Буране". А я уверен, что именно этот вариант сейчас обсуждается в Москве. Это просто. Догонят на орбите, предложат или открыть шлюзовую камеру для группы захвата с пилотами, или выстрел из лазерной пушки, и нам конец. Другой альтернативы нет. Садимся на Луну. Весь вопрос, - куда? Они ведь могут достать нас и там. Надо что-то придумать и срочно. За нами сейчас следят все радары. Они уже определили наши координаты по данным телеметрии, и из вида теперь не выпустят. Евгений закрыл глаза и задумался.
Тем временем в Москве и Байконуре уже были сумерки…. Когда через сорок минут Губин открыл глаза, Лю поняла, что решение принято.
 
***
- Спроси у корабля, располагает ли он данными об обратной стороне Луны и возможна ли там посадка? - дал задание командир.
- Он отвечает, что имеет полную топографическую карту Спутника и опять запрашивает координаты.
- Пусть сам выбирает наиболее удачное место с точки зрения безопасности и возможности старта. Выполнение манёвра немедленно после расчёта. Всё.
Лю отстучала на клавишах задание, они сели в кресла, закрепились и принялись ждать. Европейская часть России была погружена в темноту.
- За нами уже можно наблюдать в телескопы, - сказал Губин. - Как ты думаешь, что они увидят, когда мы задёргаемся?
- Как что? Наверное, то, что мы задёргались, - улыбнулась Лю.
- Нет. При наблюдении в телескоп всё кажется в двухмерном пространстве, как в телевизоре. Подумай, что они смогут увидеть? -
Лю задумалась.
- Если мы будем садиться на обратную сторону Луны, то просто исчезнем из поля их зрения, - предположила жена.
- Правильно, но не совсем. Им покажется, что мы... врезались в Луну, если через расчётное время не появимся с другой её стороны. С Земли увидят, что заработали дюзы и должны думать, что мы рискнули управлять кораблём, после чего разбились, ударившись о Луну. Врезались мы или нет, они, конечно, не увидят, но раз мы не вышли с другой стороны, то финал покажется им более, чем очевидным.
- Нашим да, а американцам?
- Нас сейчас наверняка фиксируют на видеопленку и когда покажут её американцам, то…, я не думаю, чтобы те рискнули признаться в том, что на борту корабля имеется суперсовременный мозг, который может им управлять по желанию человека, прямо с доски компьютера. Поэтому США, хотя бы официально, признают нас погибшими, но попытку найти место нашего падения они, конечно, могут предпринять. А раскрывать государственную тайну о существовании мозга в таком ограниченном объёме они не станут. Это точно.
Раздался резкий зуммер и на мониторе появилась надпись:

"До начала маневра осталось шестьдесят секунд.
Просьба экипажу принять меры безопасности".

Дальше шёл только отсчёт времени.
С Земли наблюдали в телескоп еле-еле двигающееся тело, находящееся в опасной близости от Луны. Через несколько минут должно было начаться падение на Спутник под действием его гравитации. Оно собственно уже началось, только этого ещё не было видно невооруженным глазом.
Американцы наблюдали то же самое, пользуясь своими спутниками, обратная сторона Луны для которых тоже была не видна.
Вдруг объект внимания обрёл вспышку, яркий хвост, как у маленькой кометы, совершил немыслимый пируэт в пространстве и, не выключая двигателей, на огромной скорости пошёл таранить Луну, где и исчез мгновение спустя, не показавшись с другой стороны.
Гибель "Тайфуна" у жителей Земли сомнений не вызывала, а кое-кто даже высказал версию об умышленном самоубийстве отчаявшегося, случайного экипажа, который несправедливо был обвинён в чужом преступлении. 

***
Губиных во время осуществления этого адского кульбита изрядно пошвыряло по сторонам. Затем почувствовалось равномерное, почти прямолинейное движение с незаметно изменяющейся траекторией. Луна всё больше заслоняла собой Землю, пока та не скрылась совсем.
Через некоторое время космонавты ощутили небольшой доворот и поняли, что находятся уже на глиссаде, на посадочном курсе. Они почувствовали, как прикоснулись к поверхности Луны, было ощущение, что шасси вязнет в лунном грунте, потом последовал резкий удар, "Тайфун" наткнулся на что-то и встал. Компьютер высветил доклад о выполнении задачи, сообщив при этом, что старт будет затруднителен из-за повреждения передней стойки шасси.
- Отстучи ему, чтобы включил наружное освещение, если оно у нас есть, - попросил командир жену и та вскоре доложила:
- Освещение включено.
- Тогда пусть выключает. Мы подняли при посадке так много лунной пыли, что пока она не осядет, мы ничего не увидим. А при такой гравитации это будет не скоро.
Они с удовольствием заметили, что существует какая-то сила притяжения. Губин вспомнил, что, кажется, она равна всего 1/6 земной, но это всё же лучше, чем никакой.
- Ну, наверное, теперь мы сможем пожить относительно спокойно, хотя бы некоторое время, - подвел итог командир. - Дай задание мозгу, пусть обесточит всё, оставит только внутреннее освещение и собственное питание.
Учитывая то, что делать было больше нечего, так же, как и обсуждать создавшееся положение, совершенно не зная его, они перекусили и легли прямо на полу, так как отдыхать в спальниках на потолке было несколько неудобно.
- Женечка, расскажи мне сказочку на сон грядущий, - мило пропела Лю, игриво умащиваясь рядом и прижимаясь к его плечу.
Губин увлечённо, заговорщически начал:
- Жили-были старик Мюллер со Штирлицем…, - заплёл он хитрый сюжет, но получил тычок в бок от отворачивающейся супруги.
- Чекист ты, и сказки у тебя такие же, - беззлобно вымолвила она, и через несколько минут уже мирно сопела.
Губину не спалось. Не давали думы о дальнейшей жизни. Он понимал, что лететь на Землю рано или поздно придётся, и сажать корабль не в Байконуре, а в США, на базе Канэверэл. Что это даст? Да ничего, опять тюрьма, суд и приговор. Правда, теперь на руках у обвиняемых серьезные козыри и можно поторговаться. Например, потребовать, чтобы этим делом занималось ЦРУ, мотивируя тем, что он сотрудник КГБ. В ЦРУ люди покруче будут, но и попонятливее в то же время.
Можно, выйдя на орбиту, сообщить о своих намерениях и потребовать связь с президентом США. Если всё так и будет, в Россию дорога закрыта, ему не простят неповиновения и уберут. Придется оставаться в США, уходить в подполье со сменой фамилии и имени, чтобы родное ГРУ опять не упало на хвост. С этими мыслями он незаметно уснул.

 Лю вернулась из забытья от какого-то жужжащего шума. Открыв глаза, она увидела Губина, сидящего в кресле, смотрящегося в выключенный экран наружного обзора, и пытающегося сбрить выросшую щетину неизвестно как попавшим сюда эпилятором для ног. Увидев это и измученное лицо своего благоверного с клочьями шерсти на физиономии, она звонко и весело рассмеялась.
- По тебе что, медведи бегали? - переведя дух, еле выдавила она.
Губин критически осмотрев своё местами ощипанное изображение, пришел к выводу, что он действительно выглядит не очень то.
- Чему обрадовалась, женщина? Уж не тому ли, что твой муж стал похож на раненый кактус, и пытается привести своё благородное изображение в порядок таким недостойным способом? - улыбаясь, спросил командир.
- Ха-ха! Ты похож на все фильмы ужасов сразу,- продолжала веселиться жена, осмотрев его со всех  сторон.
Проведя рукой по измученным щекам, муж прокряхтел:
- Н-н-да. Одеколону бы сейчас какого-нибудь. От Диора.
- Ты здесь и от "Шипра" ничего не найдёшь, - снова засмеялась Лю.
Муж отбросил в сторону эту штуку, пробормотав, что она пригодна только для стрижки козлов. С момента посадки на американские нары их головы не знали ножниц, и Губин отметил у себя отросшую уже шевелюру.   
Махнув рукой на свой нештатный внешний вид, он включил наружный обзор. На экране возникло изображение, лишившее его способности соображать. То, что обратная сторона Луны была ярко освещена лучами Солнца, Губина не удивило нисколько, но это...?!
- Лю, - позвал он, придя в себя, умывающуюся жену, - ты любишь острые ощущения? - так иди, посмотри….
Лю прибежала, взглянув на экран, и почувствовала, как у неё пошел ток по коже. Буквально в десяти шагах от них, перед кораблем стоял человек.

***
Точнее, это была группа людей, стоявших и разглядывающих "Тайфун", один из которых отличался от остальных более высоким ростом, хотя определить номинальные их размеры экран не позволял.
- Кто это? - еле прошептала Лю.
- Видимо, представители местной фауны, - с нервным смешком ответил Губин. - Сейчас проверим.
Он выдал им световым сигналом три точки, три тире, три точки, что на Земле означало "SOS" - сигнал бедствия. Пришельцы зашевелились, а высокий поднял правую руку вверх, затем приложил её к сердцу. Хотя в скафандре это и выглядело неуклюже, но Губины поняли жест.
Пришедшие скрылись из виду, подойдя вплотную к корпусу корабля. Только тут Губин заметил, что вдалеке виднеется какой-то купол ярко-голубого цвета, и похоже, он был не твёрдый, а какой-то воздушный.
То, что случилось дальше, поколебало их уверенность в реальности происходящего. Они услышали слабый удар об обшивку корабля, видимо человек прислонил скафандр к корпусу, затем до них донеслась глуховатая речь:
- Ай спик инглиш из вери бэд. Ду ю спик рашен?
Обалдев на мгновение, Губин рявкнул охрипшим от волнения голосом:
- Да, да, говорите.
- У вашего корабля сломана стойка шасси. Старт невозможен. У нас мало времени и кислорода. Все разговоры потом. Сейчас вам предлагается помощь. Вас отбуксируют в безопасное место, где можно будет начать ремонт без скафандров. Пока не разрешат, не открывайте шлюзовую камеру. Вы согласны? - предложил голос.
- Да, - ответили из корабля.
- Тогда начинаем. До встречи в куполе, - сказал голос и добавил после небольшой заминки. - Не бойтесь, ребята, всё будет в порядке.
- Как тебе это нравится? - спросил Губин, почувствовав, что их уже куда-то потащили.
- Мне? Очень. Я начинаю верить в удачу, - повеселела супруга.
- Но русских здесь быть не может! А эти, похоже, обосновались давно, раз у них даже база есть, где можно без скафандров ходить. Если бы это были наши, то советские газеты орали бы уже на весь мир о том, какие мы самые-самые.
- Но кто же они тогда?
- Кто знает? - пожал плечами Губин.
Весь дальнейший путь они сидели молча, обозревая лунные пейзажи и строя догадки. При приближении к куполу голубоватое свечение исчезло, и за ним открылась твёрдая оболочка, внутрь которой они и въехали.
Купол состоял из четырех полусфер, надетых одна на другую, этакие своеобразные шлюзовые камеры, сглаживающие резкий перепад температур и давления.
Когда "Тайфун" втащили внутрь последнего, прошло ещё полчаса, прежде чем им сказали, что можно выходить. Губин открыл шлюзовую камеру, предварительно получив от компьютера сведения о "погоде" за бортом и составе атмосферы.

***
 Внизу стояла небольшая группа людей маленького роста, кожа которых имела у одних землистый, у других - бледно-зеленоватый оттенок. Абсолютно, лишённые растительности, непропорционально большие головы, большие глаза и уши, вместо носа - отверстия на едва заметном бугорке, губы узкие и плотно сжатые. Рост составлял примерно один метр двадцать сантиметров, и одеты луняне были в серебристые комбинезоны. Казалось, они не удивлены, а рассматривают появление Губиных, как рядовое событие.
Чуть поодаль стоял явно землянин. Широко расставив ноги и скрестив на груди руки, он улыбался. Губину его лицо показалось знакомым, кого-то он напоминал ему своей русой шевелюрой.
- Прыгайте вниз и наденьте на ноги свинцовые галоши, в них вы будете уверенней чувствовать себя в лунных условиях. Добро пожаловать к нам в Мегаполис. И я, и агаряне приветствуем вас и не желаем вам зла. Милости просим, - произнёс незнакомец с несколько бледным лицом.
Пока прибывшие спускались и надевали башмаки, все встречающие разошлись, остался один землянин.
- Ну, здравствуйте, гости дорогие, - сказал незнакомец, протягивая руку. - Меня зовут Василий Мещеряков, я покинул землю в 1969 году и с тех пор живу здесь. А ваше лицо, молодой человек, мне как будто кажется знакомым, - внимательно глядя на Евгения, закончил он приветствие.
Как только русоволосый назвал своё имя, Губин вспомнил всё. Этот человек был его родным дядей, который погиб в 1969 году в Байконуре, так по крайней мере было написано в сопроводительной записке, прилагаемой к цинковому гробу, в котором неизвестно что лежало. Последний раз Губин видел его, будучи подростком, когда дядя Вася приезжал в отпуск.
- Мы тоже рады видеть вас, Василий Петрович, - сказал, улыбнувшись, Губин, хитро поглядывая на него.
- Откуда вам известно моё отчество? - вытянулось лицо "лунянина" от удивления.
- Дело в том, дядя Вася, что ты родной брат моей матери - Вероники Петровны. Ну и, следовательно, я - Евгений Губин - твой племянник, а это моя жена - Люда - твоя невестка, - торжественно провозгласил Губин.
- Женька?!! Неужели это возможно?! Я не могу в это поверить! То-то я смотрю и не пойму, где мы виделись? - обнимал Губина и Лю землянин- лунянин. Как и бывает всегда в таких случаях, они только смеялись и тискали друг друга.
Когда накал первых страстей прошел, Мещеряков попросил рассказать всё, что с ними приключилось, и как они оказались на Луне, так как он должен был передать этот разговор агарянам как можно быстрее.
Повествование Губина длилось два часа.
Когда он закончил, Мещеряков встал, сказав, что вернётся через пятнадцать минут и расскажет им историю своего воскрешения, а пока Губины могут подкрепиться тем, что Агар послал. Он выставил на стол какую-то снедь и ушёл.
Вид блюд с чем-то напоминающим водоросли темно-зеленого цвета, был довольно привлекательный. Отважившись, Губин сначала понюхал, потом попробовал, кивнул головой, и они приступили к трапезе. Водоросли по вкусу напоминали тушёное мясо перепела, и только возбуждали аппетит. Когда вернулся Мещеряков, от этой травы не осталось и следа.
- Чегой ты племянничек, жениться-то решил довольно поздно, - сказал, входя, Мещеряков, хитро улыбаясь и подмигивая Лю . – Или выбирать было трудно?
- Да нет, всё как-то времени не было, - смущенно отвечал Губин, - косясь на Лю, - и потом тот, кто не познал одиночества, прелести семейной жизни вряд ли поймёт.
- Ну, а как вам агарянская еда? - поинтересовался дядя.
- Вкусно, только хлеба не хватает, - похвалила невестка.
- Хлеб с этой пищей совмещать не рекомендуется, то есть употреблять белки с углеводами. Разве на Земле еще не знают пользы от раздельного питания? - спросил дядя Вася.
- Что-то пишут об этом, но мало кто вникает, - пояснила Лю. - Вы ведь обещали рассказать о себе, - напомнила она.
- Да, да, слушайте, - сел Мещеряков и начал рассказ.

***
 - В 1969 году, если вы знаете, американцы планировали посадку "Аполлона" на Луну. Наши тоже готовили запуск двух аппаратов: Л-1 - для беспосадочного облета Луны, и Л-3 - для посадки с экипажем на борту.
Я служил в стройбате, на Байконуре. Условия были невыносимы. Если в инженерном и административном корпусах устанавливались кондиционеры, то у солдат этого не было. Ночью, чтобы уснуть, приходилось накрываться мокрой простынёй и выливать чайник воды на матрац. Но это мало помогало, и через час всё было сухим и горячим. Хотя у нас в основном были ребята из Узбекистана и Казахстана, но даже они не выдерживали этих условий. К тому же кормили, как правило, консервированными продуктами и поили солоноватой водой. В общем, идеологически мы были на положении рабов в Древнем Риме.
Улучшений не ожидалось, несмотря на требования. Тогда было восстание униженных и оскорблённых. Мы взбунтовались, захватили оружие, стартовый комплекс и бункер с аппаратурой управления запуском.
Предъявили ультиматум: если требования солдат не будут выполнены, то через шесть часов Л-1 уйдёт в космос, а спустя сутки - и Л-3. Командование Байконура запросило Центр, и пришёл ответ: "Зачинщиков арестовать и предать трибуналу. Усилить охрану объектов". От нас потребовали сложить оружие, предупредив, что, если мы не выполним это, они отроют огонь на поражение.
Мы заняли круговую оборону и подтвердили свои требования. Центр гнул своё. В общем, двадцать девятого июня, в девять часов по Москве мы отпустили с Земли Л-1, изменив программу полета, вернее, разрегулировав всё, что можно было.
Тогда к нам обратился генерал Каданин и снова стал пугать трибуналом, от которого уже и так было не отвертеться. Мы понимали, что в зоне нам не сидеть. Мы слишком много знали, свели на «нет» работу многих лет, нанесли большой ущерб, поэтому - либо урановые рудники, либо пристрелят в подвале где-нибудь.
Я и Игорь Корзун забрались в Л-3 и заявили, что лучше неделя нормальной жизни, чем смерть здесь. В тот же день, в двенадцать часов мы стартовали на Луну и в автоматическом режиме сели.
Скафандров у нас, как и у вас, не было. Нам было очень плохо после трехдневного перелета. Связались с Землей и узнали, что все уже арестованы. Нам ничего не оставалось, как погибнуть здесь.
Мы решили уйти в открытый Космос и там открыть шлюзовую камеру. Уже собираясь взлететь, вдруг увидели модуль агарян. Они сели около нас, вышли и сделали тот самый жест, который делал я перед вашим кораблем. Мы уже не могли им ответить, сил не было.
Очнулись в куполе. Агаряне выходили нас, предлагали вернуть на Землю в любую точку, и так, что об этом никто не узнает. Но как вы понимаете, без вида на жительство нам дома делать нечего, и потом мы были приятно удивлены нашим приключением и не хотели, чтобы оно закончилось. Словом, возвращаться домой мы отказались наотрез. Тогда нам предложили остаться здесь навсегда, на равных правах с агарянами. Мы согласились. Вот, собственно, и всё.
- А где же ваш товарищ? - спросила Лю.
- Он погиб пять лет назад при разгрузке большого модуля с Альдебарана, несчастный случай.
Помолчали.
- Так, значит мы всё-таки не одни во Вселенной, - резюмировал Губин, - Откуда они, эти агаряне?
- Из звёздной системы Альфа Центавра, с планеты Агар. У них Солнце гаснущее, с сероватым оттенком. Вы заметили, наверное, кто бледно-серого цвета, тот недавно с Агара, а землистые давно уже здесь.
Тут открылась дверь, вошёл агарянин и начал потешно щёлкать языком. Мещеряков тоже прострекотал ему что-то, и тот удалился.
- Вам разрешено оставаться здесь на правах гостей пока не надоест. Стойка шасси вашего "Летучего голландца" будет скоро отремонтирована. Агаряне преклоняются перед мужеством землян: выходить в открытый космос на таких несовершенных аппаратах. А ваши апартаменты уже готовы, я сопровожу вас и всё покажу.
Мещеряков пригласил их к выходу.
- Дядя Вася, а давно они здесь? Я имею ввиду, время основания Мегаполиса.
- Сколько-то тысяч лет. Точнее не интересовался. Кроме работы перевалочной базы агаряне следят за состоянием Земли, чего там люди творят, интересуются. При необходимости вмешиваются незаметно. Недавно, например, один ваш спутник должен был упасть на юге Красноярского края. По траектории он шёл прямо на плотину Саяно-Шушенской ГЭС, и могло смыть с лица Земли много населенных пунктов. Агаряне оттянули его в другое полушарие и позволили упасть в безопасное место, в Кордильерах.
- А Тунгусский метеорит, помните? - продолжал Мещеряков. - Это был осколок планеты. Если бы он долетел до Земли, цивилизация прекратила бы своё существование. Вселенская катастрофа. Агарянский корабль находился рядом. Вынуждены были пойти на перехват. Все погибли, но и осколок взорвали, и Землю спасли. У меня давно уже ощущение, что они от нас в чём-то зависят, а в чём, не возьму в толк. Их цивилизация намного опередила нашу в техническом развитии, но я чувствую, что они даже передо мной как-то заискивают, что ли. Может, просто стесняются меня, что держат моих соплеменников под контролем, не знаю. Ну вот, мы и пришли.
Они попали в небольшое, но довольно уютное помещение.
- В общем, вы и сами разберётесь, что здесь к чему. Когда придёт время ложиться спать, наденьте на головы вот эти шапочки из тонкой металлической сетки. Нажмёте эту кнопку, и... завтра вы будете понимать агарянский язык щелчков. Послезавтра сможете немного говорить сами. Ну а через пару дней будете сами щебетать без умолку и без акцента. Завтра утром я зайду за вами, пойдём на экскурсию. Ну, всё, спокойной ночи.
- Я всё-таки до сих пор не могу прийти в себя от вашего визита, - улыбнулся уже с порога Мещеряков и закрыл за собой дверь.
 
***
- Так значит, ты в КГБ служишь? - спросил, поздоровавшись, Мещеряков на следующий день. - Ну и как там, большие деньги платят?
- Большие, если... в бинокль смотреть.
- Н-да. Это ваши Талькова убили?
- Об этом точно никто не знает и не скажет, но, думаю, акция заказная, а заказчик, вероятно, политбюро ЦК, он им своими песнями здорово на горло наступал. Если бы пел всю жизнь про Чистые Пруды - жил бы. Видно по натуре борец был, вот и... Постой, а ты откуда знаешь про него?
Мещеряков молча подошёл к столу, нажал какую-то кнопку. Часть стены засветилась, и появилось изображение: шла реклама с поющим императором Нероном:
- "Случилось страшное..."
Мещеряков поморщился: - Девяносто девять процентов рекламы в России, это действительно, что-то страшное. Рекламируемый объект кроме острого отвращения никаких чувств не вызывает. Да и общее положение в стране отнюдь не прекрасное.
- Куда уж прекраснее,- с горьким сарказмом согласился Губин.
- Да, но как вы это улавливаете? - спросила изумленная Лю, уставившись в невиданный телевизор.
- Спутники телесвязи ведь летают вокруг шара, от них и берётся сигнал. Можно принимать любую программу с Земли, любого диапазона радиоволн. Отсюда вся информация. Без этого нельзя. Вдруг там появится угроза ядерной войны. Потребуется вмешательство. Поэтому мы должны быть в курсе всех событий.
- Постой. Как это вмешательство? - теперь удивился Губин.
- Ну, не агрессия, конечно, просто существует установка, с помощью которой нейтрализуется активность урана, плутония, всех радиоактивных изотопов, и бомба не взрывается. Реакции расщепления ядра не происходит. Её обязательно применят, в случае, если вы захотите взорвать свою планету.
- Ты говоришь, как не землянин.
- Да, я уже "обагарянился", - улыбнулся Мещеряков.
- А кем вы здесь, ну, работаете что ли? - спросила Лю.
- Я никогда не задумывался над этим. Наверное, что-то вроде инженера без диплома, но с головой, ну и консультант по делам Земли, хотя у них, конечно, есть и другие источники информации.
- Какие это?
- Информаторы, живущие на Земле. У вас их называют контактёрами, и не принимают всерьёз, а напрасно.
 - И о чём же они информируют, - спросил Губин. - Обо всём, что грозит Земле, населению. Сейчас, например, агаряне очень озабочены судьбой России, в которую много лет уже по разрешению руководства свозятся радиоактивные отходы со всех концов планеты и создают угрозу вырождения нации. А по мнению их экспертов, именно Россия обладает самым мощным на Земле творческим потенциалом для развития и эволюции, и я даже думаю, что знаю почему, - улыбнулся Мещеряков.
- Почему?
- У русского мужика ум сверх смекалистый, пытливый, так как его с детства заставляют думать, что и где достать. Например, спроси у американского пацана, из чего он будет делать каркас для своего дельтаплана? Он ответит - из дюралевых труб, а русский скажет - из лыжных палок, потому что он не видел никогда этих труб в магазине, и вынужден искать и знать, где они применяются. Вот, из таких и вырастают Кулибины.
А что будет, если забросить того же уже взрослого американца зимой куда-нибудь в тайгу без еды? Запаникует и помрёт. Это факт! А русского, голого туда сбрось, он в берлоге переночует, и весной из тайги верхом на тигре выедет, да ещё и в медвежьей шкуре.
Это, конечно, крайности, экстремумы, но смысл ясен, что русский выживет. Если есть хоть один шанс, он его найдёт. Уж в чём-чём, а в этом Славян никому не догнать, потому что в борьбе за выживаемость в течение стольких веков у русских уже выработался особый ген, ген сообразительности в экстремальных ситуациях, который искусственно не создать никак. А уж женщины русские – это самые сильные духом люди в мире, и самые верные. И вот, жизнь всех этих людей ставится под угрозу. 
- Почему же так плохо всё получается? Есть ли выход?
- Выход в изменении государственной власти.
- Как это? Переворот что ли?
- Нет. У вас должен появиться человек, который законодательно передаст власть в руки народу.
- Оно так сейчас и делается.
- Нет. Не так. Сейчас у власти этакие народные избранники, а не народ. Ты по истории о Новгородском Вече помнишь что-нибудь?
- Да.
- Вот это и есть выход. Всё должно быть подчинено разумным решениям общества, где каждый руководствуется Заветом Божьим. Надо возродить Народное Вече, которое будет иметь верховную - законодательную, судебную и исполнительную власть на местах.
Губин помолчал, но выдавил наконец:
- Кому там Заветы выполнять? Там вор на воре сидит и вором погоняет. Не будут они ни библейским законам подчиняться.
- Будут, можешь не сомневаться,- ответил за него Мещеряков.- Ведь если Сила Высшая заметит недоброе, прозвонит колокол и ... . Через две минуты этот деятель может оказаться в должности дворника на всю оставшуюся жизнь, если вообще, выжить сможет.
- Значит, ты предлагаешь концентрацию власти в области, крае? Так?
- Нет. Суверенная власть должна быть в каждом отдельно взятом населенном пункте. И никаких денег.
- Ну, это ты загнул.
- Почему загнул? Вот, мы на Луне живём же без денег.
- Наши чиновники никогда от денег не откажутся. И допустим, ну, упразднили централизованное управление. А не начудит народ?
- Ты не веришь в людскую мудрость. Народ не станет издавать законы, угнетающие самого себя. Во мгновенье ока исчезнет проблема с жильём, ведь кругом столько леса и пустующих площадей. Участок земли и материал на строительство дома принадлежат человеку по праву рождения. Это сразу станет законом.
- Наш заторканный народ не насмелится изобретать законы.
- А чего их изобретать? Они в Библии давно изложены. Именно их разумно считать основой всех принимаемых решений.
- У тебя, я смотрю, целая программа есть? - усмехнулся Губин.
- Да, это следствие многолетних размышлений и наблюдений. Все институты и структуры безопасности рационально будет распустить, за ненадобностью.
- Будет очень много недовольных и желающих нарушить закон, - не очень активно сопротивлялся Губин.
- Населению предоставляется полная свобода действий с опорой на Законы Христа и этику поведения. Но если кто-то умышленно нарушит закон, то...
- То что?
- Он неизбежно погибнет в каком-то стихийном бедствии.
 - Дядя Вася, тебя домой не тянет вернуться? - решил племянник переменить этот разговор.
- Нет, это опасно. К сожалению, на Землю мне уже не вернуться никогда.   
- Но почему?! - разом воскликнули Губины. - Теперь многое по-другому, и тебе ничего не грозит ровным счетом.
- Да, ничего, кроме остановки сердца в зоне земного притяжения. Я здесь уже очень много лет, мышцы одрябли и не выдержат шестикратного увеличения нагрузки. Да и привык я к Луне. "Тут моя деревня, тут мой дом родной", - так когда-то пели у нас, на рязанщине. Ну, вы готовы? Мы же собирались на экскурсию.
- Сейчас, дядя Вася, а как купол защищён от космической радиации? Что это за голубоватое свечение, окружающее Мегаполис? - спросил Губин.
- Свечение - это силовое поле – защита от метеоритов. А защита против радиации осуществляется отражающим контуром, которым купол защищён со всех сторон, даже со стороны Земли. И не зря. Недавно Луну пытались пробить жёстким гамма-излучением с вашей Родины. Представляю их изумление, когда они увидели, что просвечивается вся Луна кроме идеально круглого участка на обратной стороне, - усмехнулся Мещеряков.
- А какова площадь под куполом? - проявил интерес Губин, когда они вышли в коридор.
- Полезная площадь около тысячи квадратов.
- Метров?
- Километров, - усмехнулся Мещеряков, - метрами здесь не обойтись, скоро поймёшь, почему.

***
 Когда вышли из здания, Губин взглянул наверх, откуда поступал ровный неяркий свет.
- Светится сам купол, состоящий из электропроводного материала, - пояснил Мещеряков, увидев, куда смотрит племянник, - питание от солнечной энергии на обычных фотоэлементах.
Всё было на "улице" вроде, как на Земле, и в то же время не так. Тротуар из пластика. По дорогам изредка двигались маленькие электрокары, что-то перевозили.
Вскоре гости подошли к небольшому зданию.
- Этот домик - управление Мегаполиса. Кремль местного значения, - улыбнулся Мещеряков. - Входите.
На лифте они спустились куда-то вниз, вошли в помещение, в котором увидели свой "Тайфун".
- Ваш "Летучий корабль" готов к новым испытаниям. Кстати, агаряне определили, что в нём предусмотрено погружение в воду. То есть плавать, как подводная лодка, он не сможет, но на глубину до тридцати метров в условиях Земли опускается так же, как и субмарина. Наверное, с целью спрятаться от лишних глаз. И затопление, и подъём можно производить снаружи ультразвуковым импульсом, только вот источник импульса нигде не нашли. Видимо, он был у кого-то из основного экипажа. Вы знали об этом?
- Нет, Лю, заскочи, спроси у мозгов, где может быть эта штуковина? - попросил Евгений жену.
- Мы глубоко находимся? - продолжал он, пока Лю пытала монитор.
- Нет, метров сто, но вообще, Луна вычищена изнутри, как яйцо, а толщина скорлупы два-три километра. Здесь в основном склады для грузов и ангары для модулей, на поверхности только жилая зона.
- Мозг информирован о возможности погружения в жидкий грунт, и он может приводить этот механизм в действие, - сообщила Лю, появившись в проёме шлюза и спрыгивая. - На вопрос: "Где излучатель?" - не отвечает, но частоту сообщил – пятьдесят килогерц.
- Ну, это дело поправимое, - успокоил их Мещеряков, - генератор ультразвука агаряне изготовят в два счёта. Идёмте, я покажу вам нечто любопытное.
Они опять ехали вниз и вбок, и опять вниз, пока, наконец, не оказались в таком огромном помещении, что не видно было, где стены и потолок. Но то, что там стояло, ошеломило их. Это "нечто" представляло собой сплошную стену, уходившую и вправо, и влево, и вверх. Краёв видно не было. В некоторых местах стены были проёмы, из которых взад-вперед сновали огромные электрокары с грузом и увозили его туда, куда не доставал взгляд. Между стеной и полом был разрыв примерно 20 сантиметров. Она висела в воздухе.
- Это модуль средней величины с Арктура, прибыл сегодня ночью с грузом пряностей в систему Змееносца, - сказал Мещеряков, насладившись их обескураженным видом.
- И каковы же размеры этой "средней величины"? Какой он вообще формы? - придя в себя, задал вопрос Губин.
- Средняя - до трёх километров в диаметре, до полутора по высоте. По форме круглый. Тарелка, в общем, - пояснил Мещеряков.
- И на каком же топливе летает эта посудина?
- Не на топливе, а на энергии. Есть два способа. Первый самый простой. Специальными локаторами модуль ловит лучи света от звезд, привязывается к ним, генерирует полученную энергию и фиксируется в точке нахождения на этих лучах. Меняя объект привязки и генерирующую силу притяжения, осуществляется перемещение в пространстве в любую сторону, с любой скоростью, с любым ускорением.
Второй способ используется для зависания над поверхностью планет. Это антигравитационный двигатель, похожий на обыкновенную катушку индуктивности. Представьте себе, что по периметру этой тарелки уложены кольцами провода и, если к ним приложить напряжение двести - двести пятьдесят киловольт, то возникает отталкивающий эффект от электрически заряженного тела планеты. Энергия для электротока берётся от тех же звёзд или аномальных зон планеты.
- Раз это средний, значит, есть и ещё больше модули? - спросила Лю.
- Наша база в состоянии принять модуль первой величины до пяти километров диаметром, но есть и сверх великие, до пятидесяти километров. Это уже небольшие орбитальные базы, назначение которых – слежение за космосом, - объяснил экскурсовод и продолжил:
- Да, забыл сказать, первая демонстрация опытного образца антигравитационного двигателя была на Земле в 1953 году. Изобрёл его Томас Браун. Он применял электроток в паре с рентгеновской трубкой, но эта модель уже устарела.
- Но почему же до сих пор её не применяют у нас?
- Не могут научиться получать энергию извне. Не заслуживают. А провода к тарелке не привяжешь, - объяснил Мещеряков.
Долго ещё Губины ходили и глазели, пока Мещеряков не предложил пойти пообедать, на что никто не возразил.

***
После обеда их пригласили посетить главного агарянина в Мегаполисе, должность которого, применительно к земным понятиям, определялась как - Посол Коалиции Цивилизаций в Солнечной системе № 777.
В небольшой приёмной сидела секретарша, которая встретила вошедших.
- Я приветствую жителей Земли, снова посетивших нас, - прощебетала она и после паузы добавила:
- Здравствуй, Люси.
- Ой, я поняла, что она сказала, - произнесла Лю фразу, половина которой была уже по агарянски. И от радости, что поняла, она не обратила внимания на последние слова приветствия.
- У тебя большие способности не только к земным языкам, - похвалил её, улыбаясь, Мещеряков.
Губин тоже, к удивлению своему, понял, что прочирикала агарянка, и из-за этого удивления пропустил смысл фразы: "...снова посетивших нас", только много позже он вспомнил и осознал, что это значило.
Посол Коалиции - он же фактически верховный правитель Луны и окрестностей тоже встретил их на  уровне:
- Я уже знаю вашу историю и знаю также, что всё сказанное вами - правда. Как вам нравится у нас?
- Если бы не ваше присутствие здесь, мы были бы обречены на гибель и поэтому очень благодарны вам за спасение жизни двух изгнанных с Земли людей, - ответил Губин.
- Вы можете остаться здесь навсегда, можете вернуться на Родину, мы не станем чинить никаких препятствий. Пока осмотритесь, познакомьтесь с нами поближе, - произнес Посол последние слова с какой-то имитацией улыбки.
- Мы рады также и тому, что помогли встретиться двум близким родственникам. Нам очень хотелось бы в ближайшем будущем осуществить официальный контакт цивилизаций Земли и Агара, обоюдная выгода которого очевидна, - закончил Посол.
- Но что же мешает официальному контакту? - спросил Губин.
- Желание землян воевать, агрессивность, подозрительность, способность видеть в каждом, прежде всего, потенциального врага. Вся ваша беда заключается в силе ваших негативных эмоций и устремлениях, таких как гнев, зависть, обида, хвастовство, жадность, возвеличивание самого себя и желание как можно полнее ощутить собственную значимость.
Эгоизм и пища животного происхождения отрицательно влияют на образ ваших мыслей и чувств. Когда эти признаки атавизма будут изжиты в процессе эволюции, в чем мы вам помогаем уже довольно давно, контакт несомненно состоится и Земля будет принята в Коалицию Цивилизаций. Её представители смогут войти в Верховный Коалиционный Совет Галактики и Вселенной. А пока можете быть уверены - уничтожить себя вам никто не позволит, это нанесло бы такой огромный урон развитию Галактики, размеры которого вычислить не представляется возможным. Мы - Коалиционный Отряд Наблюдателей поставлены здесь, чтобы следить за порядком в этом уголке Вселенной, помогать, когда понадобится.
- Дядя рассказал уже кое-что о вашей помощи Земле, но почему тогда вы не предотвратили взрыв атомной бомбы в 1946 году в Хиросиме? - задал Губин, как ему казалось, каверзный вопрос.
- Люди Земли должны были увидеть последствия цепной атомной реакции, чтобы в дальнейшем не совершать эти безумства, уничтожения себе подобных. Мы знали, что сила взрыва будет относительно небольшой, значит, очаг заражения будет локализован, поэтому и позволили бомбе взорваться. У вас на Земле будет ещё несколько напоминаний о ядерной опасности до предстоящего контакта с нами и другими цивилизациями, после чего необходимость расщепления атома на Земле просто отпадет. Этот вид энергии слишком опасен для живых органических существ и растительности, чтобы использовать его для систем жизнеобеспечения. В космосе достаточно других, неопасных видов, надо только уметь генерировать их. Вы уже частично используете энергию вашего Солнца, ветра, текущей воды, но в пространстве существует множество источников других энергоносителей, о которых вы пока не знаете, но, я уверен, узнаете. На Совете Коалиции уже обсуждался вопрос о том, чтобы незаметно дать вам эти знания, но большинством голосов это было признано пока не целесообразным, так как существует опасность использования вами этих энергий не по созидательному назначению. Надеюсь, вы понимаете, о чём речь, и согласны с Советом?
- Целиком и полностью, - ответил Губин, а Лю  кивнула головой. Мещеряков, как наполовину уже агарянин, воздержался.
- Ну вот, - опять попытался улыбнуться посол, - этих слов я и ждал. В случае положительного ответа на поставленный вопрос, я имею полномочия от правительства Агара, полученные час назад, предложить гостям посетить нашу планету, если вам позволит здоровье. В случае вашего согласия наши медики осмотрят вас и дадут своё заключение.
- А что, существует какая-то опасность? - поинтересовалась Лю.
- Видите ли, дело в том, что на Агаре сила притяжения в 2,3 раза превышает земную, и всё будет зависеть от вашего физического развития и возможности сердечной мышцы. Если в ходе проверки появится малейшая опасность для жизни, даже при раскладе один к тысяче, вас не пустят. А теперь, прошу меня простить, надо работать. Дальнейшую связь будем поддерживать через Дэю. Это женщина, с которой вы только что виделись. О любом вашем решении относительно дальнейшего пребывания на Луне, прошу сообщить ей. До свидания, я был очень рад снова встретиться с вами, - закончил Посол и Губин опять пропустил мимо ушей выражение: "....снова встретиться".
В приемной Дэя, как-то загадочно улыбаясь, попросила разрешения прийти к ним в гости. Отказывать было незачем, да и сами они стремились поближе сойтись с агарянами, узнать их быт, и возможность познакомиться ближе была принята с радостью.
Вечером Дэя, её муж Кор и два уже взрослых сына Син и Сан пришли к Губиным. Встреча прошла, как написали бы газеты, в теплой и дружественной обстановке, с заверениями о дружбе и сотрудничестве. Губины просили Дэю сообщить Послу об их согласии и желании посетить Агар в знак начинающих развиваться дружеских отношениях и предварительного неофициального контакта двух цивилизаций.
Уже уходя, Дэя сказала Лю загадочную фразу:
- Я очень благодарна тебе, Люси, ты мне во многом помогла. Сейчас ты меня не поймёшь, но пройдёт время и для тебя всё станет ясно, только тогда уже не буду понимать тебя я.
На этом они расстались, и Лю долго размышляла над последними словами Дэи, но так ничего и не придумала, как объяснить её слова. Будь что будет, решила она. Дэя, видимо, знает сейчас больше меня.
После ухода гостей Лю спросила Мещерякова, не могут ли они изучить этим чудесным агарянским способом ещё какой-нибудь язык.
- Нет проблем, - ответил тот. - Язык какой звёздной системы тебя интересует?
- Солнечной. Французский. Можно?
- Хоть язык древних Майя. Сейчас наберу программу.
Утром, на следующий день, на вопрос Лю: - "Парле ву франсе?" Губин пошутил:
- Уи. Можно приступать к следующему. Как тебе птичий, например?

***
 Вскоре, после завтрака, их пригласили на обследование в медицинский корпус, на что Мещеряков им сказал:
- Идите, всё будет в порядке, вас допустят. Вы недавно с Земли, мышцы ещё крепкие, а сердце.... Раз вы без подготовки смогли выдержать старт "Тайфуна", а это ускорение в 4g, вам нечего бояться агарянской гравитации.
- Дядя Вася, а далеко до Агара? Сколько лет мы будем лететь? - спросил Губин, одеваясь. Мещеряков неподдельно расхохотался:
- Ну, сколько парсеков до туда, не знаю, а с момента отрыва от Луны до посадки на Агаре…, ну, минут тридцать, я думаю, - захохотал он еще громче, увидев лица племянника и невестки.
- Как это? - не веря, вопрошала Лю.
- Вы же читали, наверно, в детстве произведения Ефремова, Азимова, Брэдбери и так далее, фантастику, в общем. Все они в книгах употребляли выражения - нульпереход, подпространство или как-то иначе. Некоторые цивилизации называют его - ахун. Насколько я знаю, агарянам не до конца известна физика этого явления, но оно есть и им пользуются все. Ведь, например, на Земле ещё никто до конца не знает, что такое электрический ток, откуда и куда он идет, от плюса к минусу, или наоборот, и почему. Но все им пользуются уже сто лет. Так и тут. Ныряют в подпространство здесь, в Солнечной, а выходят из него уже у Звезды назначения. Чтобы было понятней, представьте себе раскрытую книгу. В центре каждой страницы наметьте точку. Когда книга раскрыта, расстояние от точки до точки большое, а если книгу закрыть, то они окажутся в непосредственной близости друг от друга. Вот так, образно говоря, сворачивается пространство.
- Может они и во времени путешествовать умеют?
- Агаряне знают цивилизации, которые могут управлять и этим, но хроно- установок на Агаре пока нет, хотя техника работы и безопасности при искривлении временной петли им известна.
По связи сообщили, что Губины заставляют себя ждать, и гости поспешили к агарянским эскулапам.
Как и предсказал Мещеряков, испытания прошли успешно и им дали добро на Агар, но предупредили, что до вылета они должны будут каждый день проводить несколько часов в тренировочном комплексе на тренажёрах и в центробежной камере, имитирующей условия гравитации Агара.
Дни полетели однообразно и незаметно, если не считать сообщения по ТВ с Земли, что намеченный старт "Тайфуна" к Венере откладывается по техническим причинам на неопределённый срок. А также, они узнали о появлении над обратной стороной Луны разведывательного зонда с Земли. Но так как силовая защита Мегаполиса не отражала, а поглощала лучи света и любые радиоволны, то фотосъемка поверхности ничего дать не могла. Земляне должны были считать "Тайфун" бесследно исчезнувшим.

***
 Настал день отлёта и Мещеряков пришёл прощаться:
- Визит вежливости может быть неделю, две, не больше, так что, скоро увидимся. Желаю приятно и с пользой провести время.
- Теперь я не смогу смотреть "Богатые тоже плачут" грустно заметила Лю .
- О-о, - взвыл театрально Губин, - когда же эти сериалы закончат свои многолетние страдания в столь терпеливой России.
- Ничего ты не понимаешь, - возразила Лю, - очень даже интересно.
- Вот, Петрович, такая нынче молодежь. Может любить безмерно фильмы ужасов и в то же время сохнуть по скучнющей мелодраме, - со смехом подвёл итог Губин.
- Ладно, давайте пойдём, пора уже, модуль скоро отчалит. Ну, как вы вообще себя чувствуете после крутых перемен в свадебном путешествии? - вставая, спросил Мещеряков.
Губины переглянулись.
- Нормально. Привыкли уже. Меня после всех последних событий удивить чем-то будет вряд ли возможно, - ответил Губин за двоих, выходя на улицу.
Проводить их пришла Дэя.
- Счастливого пути. Я знаю, что вы вернётесь, - сказала она на прощание, и опять нельзя было понять, что она имеет в виду.
После посадки в модуль гостей предупредили, что при искривлении пространства, то есть переходе в нуль, будет не совсем приятное ощущение выворачивания наизнанку, но это быстро пройдёт и опасности не представляет.
Никаких комнат, кают не было. Им предложили сесть полулежа в удобные кресла и наблюдать за экраном звёздного неба, что они и сделали.
Отрыва от Луны, пассажиры не почувствовали. В какой-то момент звёзды на небе слились на мгновение в сплошные линии и вдруг пропали совсем. Переход был произведён.
Так как в модуле была небольшая искусственная гравитация, путешественники решили осмотреться и ознакомиться с кабиной управления.
Экипаж, как они поняли, состоял всего из пяти человек, четвертым из которых, похоже, тоже было нечего делать. Один из них выразил удивление по поводу того, как легко земляне перенесли переход, тогда как он, медик, наблюдал за ними в то время, как его самого выворачивало.
- Я ничего не почувствовала, - сказала Лю, глядя на мужа.
- Я тоже, - подтвердил он.
- Видимо, это одна из особенностей организма землян. Вам повезло в этом отношении, - порадовался за них врач.
В дальнейшем полёте ничего более-менее примечательного не было кроме сплошной тьмы за бортом. Обратный переход - возврат в обычное пространство Губины перенесли на ногах, и снова неприятных ощущений не возникало.
Перед их глазами было незнакомое небо, необычный сероватый цвет ближайшей Звезды и такая же туманного цвета атмосфера Агара, близость которого они почувствовали сразу после выхода из подпространства, не осознанным пока чувством. Лишь после посадки, когда модуль завис над грунтом, и они медленно ступили на Агар, гости почувствовали в полной мере, что такое 2,3 g гравитации. Но так как они тренировались и испытали на себе ещё большую нагрузку, то особенно не расстроились от того, что им придётся недельку провести в поле повышенного тяготения. Молодость и здоровье могли рассчитывать и на большее.

***
Прилетевших землян уже ждали представители правительства Агара, чтобы препроводить во дворец, где прибывшие должны были встретиться с первым лицом планетной системы. Им предложили сесть в экипаж, напоминающий открытый автомобиль без крыши и колес.
Обозревая с высоты птичьего полёта чужой мир, они всё больше приходили к выводу, что здесь всё так же, как у них дома: горы, водоёмы… - всё было в наличии. Только растительность почти отсутствовала, если не считать редких карликовых деревьев, размером не выше земного куста. 
Им рассказали, что Агар примерно в два раза больше Земли по планетарному объёму и вращение его вокруг своей оси несколько выше. Полный оборот Агар делает за двадцать земных часов, а оборот вокруг сероватой Звезды за четыреста суток, что приблизительно соответствовало земному году. Единственным радикальным отличием было отсутствие растительности и то, что всё имело сероватый оттенок, даже почва и воздух.
Когда воздушный дилижанс сел около дворца, Губины заметили, что идущие мимо агаряне не проявляют к ним особенного интереса, наверное, привыкли уже к визитёрам из других миров. Также удивило, что у дворца не было никакого ограждения и охраны. Вероятно, любой агарянин, в любое время имел свободный доступ к правительству.
- Как это отличается от земной жизни, - тихо прошептал Губин жене. - А наши-то отгородятся от народа забором с дорожными знаками, и варятся в собственном соку с единственной целью в жизни - сожрать ближнего своего.
Тем временем прибывшие гости вошли во дворец, особой роскошью не блиставший, что подействовало на них успокаивающе.
Верховный правитель Агара оказался на голову выше своих соплеменников, имел рост метра полтора и оказался прост в общении. После официального приветствия по, казалось, какому-то космическому протоколу, он сел и предложил то же самое сделать землянам.
- Надеюсь, вас не слишком утомило незапланированное путешествие за много световых лет от дома, - осведомился он.
- Благодарим за высокую честь, оказанную нам, - вымолвил Губин немного с пафосом. - Как мы должны обращаться к человеку, управляющему такой огромной планетой?
- Меня все зовут здесь просто Дар. Вас на Агаре будут называть Жэн и Люси. Вам это подходит?
- Вполне. Коротко и ёмко, - согласился Губин.
- Ваша история мне известна. А как вы считаете, через сколько земных лет целесообразен контакт землян с Коалицией Цивилизаций Вселенной? Имейте в виду, что это будет означать вручение вам неограниченной силы, а следовательно и возможностей.  Будьте осторожны, Жэн, подумайте, прежде чем отвечать. От вашего ответа сейчас возможно будет зависеть судьба родной планеты.
- Точную цифру назвать трудно, - поразмыслив, ответил Губин, - но, думаю, в ближайшие тридцать лет контакт будет опасен и для землян и для всех остальных.
- Иного ответа от вас я и не ожидал. Вы, действительно, проницательны, Жэн. Именно на этот срок по земному летоисчислению и отложено обсуждение данного вопроса на Коалиционном Совете Галактики и Вселенной. А какие события, по вашему мнению, могут произойти на Земле за это время?
Губин задумался лишь на несколько мгновений.
- Интуитивно чувствую, что это будет, прежде всего, движение духовного уровня землян в сторону подъёма и, как следствие, изменение характера общения, переоценка ценностей и возможностей человека, - ответил он. – Кроме того, думаю, должен появиться Мессия.
- Спасибо, а что вы имели ввиду, когда говорили, что контакт сейчас опасен и для остальных? Вы уже знаете характер опасности?
- Как раз об этом я и хотел подробнее расспросить вас, Дар.
- Ну что ж, я отвечу, так как скрывать бессмысленно. Вы плохо знаете историю эволюции человека на своей планете. Точнее, не знаете совсем.
Много лет назад на четвертой планете вашей системы, которую вы называете Марс, существовала цивилизованная жизнь в атмосфере, сходной с земной. Сама Земля тогда была похожа на горячий кусок камня, так как Звезда вашей системы была тогда гораздо ярче. Но со временем яркость Звезд уменьшается, это закон термодинамики природы, и высокоразвитая цивилизация Марса стала готовиться к переселению на планету, более близкую к Солнцу, так как на Марсе в перспективе станет прохладно. Аналогичную проблему, когда-нибудь придётся решать и землянам при эмиграции на другую планету.
Итак, марсиане создали атмосферу на Земле, и через несколько миллионов лет там возникла простейшая органическая жизнь. Предварительный этап подготовки эмиграции был закончен, но тут случилось непредвиденное - появилась комета, идущая прямо на Марс, Космос иногда преподносит такие сюрпризы. Тем более, что именно в эту комету марсиане в целях изучения стреляли, и отклонили её от курса.
Потребовалась срочная эвакуация всех жителей планеты, но в то же время это оказалось невыполнимым технически. Тогда было принято совместное решение всех марсиан - спасти генофонд нации, расселив его по другим мирам.
Все лучшие интеллектуальные и творческие умы были отправлены к нам, на Агар и соседние планеты-спутники. Дальше совместными усилиями удалось отклонить комету от первоначальной траектории, но она прошла в такой близости от Марса, что своим хвостом испарила всё живое на планете и уничтожила атмосферу.
Финальным аккордом кометной экспансии было то, что она в пыль разнесла ещё одну планету вашей системы, известную тогда под названием Фаэтон, из осколков которой и состоят сейчас кольца Сатурна - другой вашей планеты. Комета погибла, уничтожив себя, Фаэтон и обрекла на вымирание марсианскую нацию.
Тем временем, спасённые марсиане жили у нас, но их было настолько мало, что неизбежное смешение крови привело бы к исчезновению их из жизни, как вида. Этого допустить было нельзя, так как они являлись одними из немногих во Вселенной, представителями тех цивилизаций, развитие и эволюция которых происходят в основном в духовном и творческом плане, плане поиска и интуиции. Им удавалось решать неразрешимые другими проблемы, ища выход и подходя к вопросу с той стороны, с которой подойти другим просто в голову не приходило. Это уникальный мозг, сохранить который были обязаны все цивилизации близлежащих звёздных систем, развивающихся в техническом направлении.
Наконец было принято единственно верное решение. У всех оставшихся в живых марсиан были взяты клетки для размножения и заморожены в жидком азоте для сохранения и дальнейшего воспроизводства. Затем был объявлен поиск во всей Вселенной особей-приматов, подходящих по коду ДНК к марсианскому. Через несколько тысяч лет было найдено четыре подходящих для размножения вида. Небольшое различие между ними было только в росте и цвете кожи под волосяным покровом. Это были белые, красные, чёрные и желтокожие приматы. В конце концов, достаточное для размножения их количество, приблизительно в равном численном соотношении, было сконцентрировано на планете Анаэль системы Сириуса. Все особи женского пола были искусственно оплодотворены клетками марсиан.
К тому времени Земля уже была готова принять новых жителей, запрограммированных изначально стать впоследствии её хозяевами, куда они и были водворены.
С тех пор Совет Коалиции постановил учредить постоянный контроль за развитием людей и событиями на Земле. Был организован Коалиционный Отряд Наблюдателей с единственной целью сохранения творческого мозга Галактики, в котором всегда ощущается недостаток. Теперь вы знаете, кто вы, кто мы и почему мы следим за вами.
После такой гигантской работы, разрешить вам уничтожить Землю было бы непозволительной роскошью, а ваша цивилизация уже громко заявила о себе на всю Вселенную, о чем вы, конечно, не догадываетесь, да и не можете знать.
Антигравитационный двигатель придумал представитель вашей планеты, ваш современник и сравнительно недавно, но так как вы ещё слабо развиты технически, то вам не удалось разработать промышленный его образец, ну а для нас это уже не составляло труда, и мы быстро воспользовались им, узнав принцип действия.
Несколько лет назад некий Василий Шабетник предложил уникальный способ движения без отброса массы корабля за счёт сверх проводимости корпуса, и мы практически тут же наладили производство модулей на этом прекрасном разрешении фрактальной физики. За этим способом будущее межзвездных путешествий. Теперь мы надеемся, что скоро кто-то из землян объяснит природу нульперехода, ведь нам, технократам, не дано умом понять то, чего мы не в состоянии понять на уровне генетического кода клетки. Мы можем только с максимальным успехом и отдачей развить чужую мысль так, как этого не дано сделать вам. Поэтому нам нужны ваши идеи, а вам - наши разработки и области их применения. Проще говоря, вы и вам подобные, это Мозг Вселенной, а мы - Руки. Это основной принцип сотрудничества цивилизаций всего мирового пространства.
Теперь вы понимаете, почему мы вынуждены беречь вас. От вас зависит дальнейшее развитие и наших техногенных существ. Если погибнете вы, у нас остановится процесс эволюции, что означает деградацию и смерть. Если, несмотря на всё наше влияние на вашу жизнь, направленное только на сохранение вашей цивилизации, вы всё-таки предпримете попытки собственного уничтожения, Коалиция, вероятно, примет решение о насильственном вторжении, так как на карту поставлена жизнь и развитие всей Галактики, в которой другой цивилизации, подобной вашей, просто нет. Хочу надеяться, что этого не произойдёт.
Подумайте об этом, завтра я жду вас на завтрак, надеюсь, вы не откажете мне в этом удовольствии. Я и моя жена будем рады видеть гостей с Земли завтра утром во дворце, - сказал, вставая, Верховный правитель Дар, давая понять, что аудиенция окончена.


***   
Всю дорогу до предназначенных им апартаментов Губины были подавлены услышанными откровениями и молчали. Очевидная правда, рассказанная Даром, открывала им глаза на существующее положение вещей. С одной стороны было неприятно узнать, что всё, что ты делаешь, даже, возможно, твои мысли, находятся под контролем. Но с другой - убедительная логика подсказывала, что другой альтернативы нет: или жить у себя дома мирно и быть принятыми в Коалицию, или воевать, и тогда - экспансия, узда, чужая воля, работа под гласным надзором.
Губин мучительно соображал, как он - конкретный потомок марсианской цивилизации может повлиять на ход событий на Земле, и приходил к скорбному выводу, что никак. Был один маленький выход - остановить возможную бойню, это широко опубликовать в виде сказки или фантастической повести всё, что он узнал, и может это хоть как-то косвенно повлияет на ход истории. Но кто мог описать все это? Сам Губин кроме стрелять, драться и логически мыслить не умел ничего. Значит, оставалось по возвращении на Землю искать писателя-фантаста, одновременно скрываясь от ЦРУ, ФБР, КГБ, ГРУ и ещё Бог весть кого.
С этими невеселыми мыслями он и заснул, не дожидаясь ужина.
Лю, огорчённая не менее мужа и тоже потерявшая аппетит от услышанного, последовала его примеру и ночью ей приснился кошмарный сон: Земля была в обрамлении огня. Вереницей пробегали картины: страшные, кричащие лица; столбом стоящие и в гармошку собирающиеся поезда, рушащиеся дома, падающие самолеты, мосты, заводы и целые города представляли собой руины камней и металлолома. Океанская волна - цунами смывала все прибрежные населенные пункты, продвигаясь вглубь на сотни километров, и ливневые дожди размалывали плодородную почву. Вулканы на горах, которые появлялись на ровном месте, свидетельствовали о больших тектонических изменениях, как и огромные трещины из-за подвижек и разрывов земной коры. Эти видения сменяли фрагменты сильного метеоритного дождя из горящих камней, и завершали действие виды земного шара, по которому гуляли множества смерчей, заравнивающих всё разрушенное, и превращая города в пустыню. В какой-то момент отчетливо была видна Земля на фоне двух солнц.
Лю металась по широкой постели, но проснуться так и не могла. Агарянская ночь цепко держала своих пленников.


***
Проснувшись рано утром, когда жена была еще во власти Морфея, Губин ощутил боли во всем теле. Болели мышцы рук, ног, поясница, брюшной пресс, словом всё; сказывалась агарянская гравитация 2,3 g.
Говорят, утро вечера мудренее, и действительно, он уже не чувствовал себя таким подавленным, ощущение того, что они всё время являются подопытными кроликами проходило под влиянием логики и вежливого, правдивого повествования Дара. Уже тот факт, что последний решился всё рассказать, говорил о том, что их принимают за разумных людей с достаточно высоким уровнем интеллекта, чтобы понять своё положение, оценить всё, что сделано для их развития и какое, оказывается, они - земляне - имеют значение для Вселенной и для своей Галактики в частности.
Проснувшейся жене он поведал обо всём, что думал, и увидел, что любимая супруга тоже пришла в более благообразное присутствие духа.
В дверь постучали, и на пороге возникли двое агарян, которые представились, как местные светила медицинской науки, пришедшие для того, чтобы снять неприятные ощущения в теле, возникающие у людей, не привычных к агарянскому полю тяготения. Лю, чувствовавшая то же самое, что и муж, была приятно удивлена.
- Здравствуйте, коллеги, - прострекотала она. - Что за процедуру вы имеете нам предложить?
- О, это обычное снятие напряжения с ваших, вероятно, уставших мышц, - ответил один, по голосу которого угадывалась, что он - это она.
Их развели по разным комнатам и предложили снять одежду. Процедура была довольно приятной и заняла минут тридцать.
- Это что-то похожее на электро массажёр, но только похоже, - сообщила Лю, когда они уже подходили к бассейну купаться. - Моя массажистка сказала, что болевые ощущения в теле, по утрам пройдут через несколько дней, а нам уже улетать, наверное, надо будет, - вздохнула она. - А у меня ведь болеть перестало. У тебя как?
- Тоже.
- Знаешь, - как бы между прочим сообщила Лю, - они размножаются не так, как мы. Муж удивлённо посмотрел на жену, и ничего не ответив, только покачал головой.
Вода в бассейне была пресная, но такой огромной плотности, не то что утонуть, нырнуть было невозможно. Не хватало сил уйти на глубину, преодолевая выталкивающее сопротивление воды. Прыгая солдатиком с небольшой вышки, Лю, погрузившись метра на полтора, вылетала из воды, как дельфин в дельфинарии и громко хохотала, при этом крича, что впервые ощутила себя пробкой от шампанского.
Вскоре за ними прислали, и на такой же, как и вчера, летающей авиетке доставили во дворец.
Правитель Дар был также вежлив и приветлив, извинившись, что он один, так как жене пришлось срочно вылететь рано утром по правительственным делам, ведь она - его личный секретарь.
- Я вижу, что вы всё поняли правильно, - сказал он, когда сели за стол и приступили к трапезе, - так и должно быть у людей, мыслящих масштабно и в интересах большинства. Я понимаю так же, что вы в силу своей, привычной вам подозрительности, можете усомниться в каких-то моих словах.  Но, когда землянам побольше откроется космос, а это произойдет, по нашим прогнозам где-то после 2012 года, то они найдут столько подтверждений моим словам, что сомневаться в происхождении своих прародителей им не придётся. Там остались предметы культуры и архитектуры марсиан, образы и подобия которых всем известны на Земле.
В частности это Сфинксы и Пирамиды, идентичные вашим в Египте. На египтянах элементарно сказались гены предков, и они создали то же, что и их пращуры. Когда стало ясно, что именно они замышляют построить, мы помогли им в возведении пирамид и прочего. Одного марсианского Сфинкса можно увидеть из Космоса, так как он велик и занимает два квадратных километра площади, а лицо обращено к небу. Нам известны его координаты и когда вы будете возвращаться, вам его покажут, если пожелаете. Это будет хоть косвенным, но доказательством моих слов.
- Какова цель создания Сфинксов на Марсе, на Земле, в разное время, разными людьми? - подала голос Лю, - неужели вместе с кодом клеток передается и формирование образов скульптур?
- Сфинкс это символ. Символ эволюции мироздания. Ваши древние египтяне, видимо, отчётливо это чувствовали. А тому, кто чувствует, не обязательно иметь наследственную память, ну а если она есть, что ж, тем лучше, раньше проявляется осознание себя, назначение человека в этом мире. К марсианам осознание пришло тридцать пять миллионов лет назад, и появился Сфинкс. А спустя двадцать два миллиона лет, мы полетели в Египет помогать создавать Сфинксов там.
- Спасибо, а каким образом, преодолевая гигантские расстояния, вы определяете координаты Земли. Ведь, чтобы выйти из подпространства ближе к точке рандеву, нужно знать, где она в данный момент? - спросил Губин.
- Хороший вопрос, но это просто. На Земле есть наши маяки, те же самые пирамиды, работающие непрерывно, а точку выхода определяют по пеленгу луча маяка. Один из них есть и в стране, где вы живете.
- Где? - разом воскликнули Губины.
- В Кашкулакской пещере в местности известной, как Хакасия.
- У меня такое впечатление, что вы знаете о Земле больше, чем мы, - стушевался Губин.
- Это пока так и есть. Не смущайтесь, - улыбнулся Дар.
- Но ведь в пещеру могут зайти люди, найти маяк и разобрать его. Вы ведь знаете, как мы любопытны.
- Это исключено. Подходы к маякам защищены генераторами инфразвука. При приближении к нему человек начинает испытывать такой панический страх, что другой мысли, кроме, как побыстрее убежать оттуда, у него не возникает. И потом, в пещеру просто так не попасть из-за труднодоступного входа. Единственное, что не предусмотрели при установке маяка, это то, что во время весеннего паводка пещеру заливает водой и луч пеленга исчезает, вода - хороший радио-экран, но потом всё восстанавливается.
- А источник питания, вы меняете его?
- Источник энергии постоянный, это один из тех видов, пока не применяемых вами.
Вошел один из приближенных агарян и попросил Правителя уделить ему несколько минут, так как дело очень срочное. Дар вышел и, вернувшись очень быстро, казался взволнованным.
- Прошу меня простить, - сказал он. - Я должен покинуть вас. Произошёл один из тех неприятных случаев, которые хоть и очень редко, но имеют место. Я должен быть там, извините.
- Мы можем быть чем-нибудь полезны? - спросила Лю.
- А ведь верно, - оживился Дар. - Как я сразу не сообразил. Ваши нестандартные образы мышления могут очень пригодиться. Если вы закончили завтрак, то прошу следовать за мной. По дороге я всё объясню.
Рассказ Дара был короток. Модуль, выходивший неподалёку из подпространства, неточно рассчитал координаты и вышел в точке, где в данный момент находилась сама планета, таким образом, оказался наполовину вросшим в грунт. Хорошо хоть наполовину, а если бы целиком, или мог выйти в точке центра Агара. Тогда смерть. Переход в подпространство невозможен не только изнутри, но и вблизи планеты пространство искривлять нельзя. Может произойти катастрофа.
- Мне передали, что извлечение его из грунта займёт много времени. Это печально. Но вот мы и на месте, - закончил Дар.
Модуль был небольшим, до ста метров в диаметре. Вокруг него сновали агаряне, что-то измеряя и отмечая для чего-то воткнутыми вешками.
- Что они собираются делать? - спросил Губин Дара.
- Древний способ, - вздохнул тот. - Закладывается взрывчатка вокруг модуля по периметру и одновременно взрывается. Только тогда у него хватит силы вырваться из грунта в момент взрыва, от детонации. Опасно, конечно, но другого выхода нет. Если начать выбирать грунт машинами, будет долго, погибнут люди, просто задохнутся. После того, как стал известен нуль-переход, мы не делаем запасов кислорода, эта необходимость отпала. Еды там тоже никакой, так как перелёт из одного конца нашей звёздной системы в другой занимает не более десяти минут, - закончил Дар.
Они наблюдали всю печальную картину аварии и не знали, что посоветовать.
- Корпус модуля сделан из магнитного материала? - спросил Губин, немного погодя.
- Нет. Магнитная только установка антиграва.
- Они могут её включить?
- Да, конечно, но это бессмысленно, силы-то ведь не хватит всё равно.
- У него одного – да, не хватит. Но попробуйте ещё взять модуль первой величины, и если он зависнет над потерпевшим аварию, то можно попытаться объединить магнитные потоки двух антигравов. Проще говоря, большой модуль вырвет маленький из грунта, как магнит поднимает гвоздь из под тонкого слоя песка. А?
Дар открыл ещё шире и без того огромные глаза и несколько мгновений стоял, остолбенев от простоты решения и его очевидной верности. Он немедленно дал указания по связи своим помощникам.
Через некоторое время большой модуль завис над потерпевшими аварию, закрыв половину небосклона. То, что наблюдалось дальше, напоминало замедленный показ фильма. Застрявший модуль с трудом, нехотя вылез из грунта и мягко приклеился к большому. На этом всё и закончилось.
- Теперь вы воочию видите, Жэн, принципиальные различия между нашими цивилизациями. Если бы не ваш мозг, могли бы погибнуть люди, а среди них находится моя жена, поэтому я вдвойне благодарен и обязан вам, - смущенно сказал Дар. - Сегодня весь Агар узнает, что землянин сделал для нас всех. Люси, у вас очень хороший муж, - закончил он так, что Лю зарделась от счастья, радости за мужа, за Землю, и вообще за всё.

***
- Я ещё не все новости рассказал вам, Жэн, - сообщил Дар, когда они, забрав его жену Ною, вернулись во дворец. - Я не сказал о конкретной причине ошибки, по которой произошла авария модуля. Дело в том, что определению координат для точки выхода помешал сильный метеоритный поток вблизи Агара. Такие потоки возникают внезапно в этом районе Галактики, и прогнозировать можно только их прекращение, но не начало. Вы понимаете, что это означает?
- Пока нет.
- Для силового поля Агара никакой поток не страшен, но полёты в околопланетном пространстве будут невозможны до его прекращения, а это по предварительным данным на пять- шесть месяцев. Вы огорчены?
- Отнюдь нет. Мы с Люси хотели бы задержать на Агаре подольше, но не знали, как просить об этом. Ведь за неделю или две… всё равно не узнаешь сути вашей жизни, а только увидишь её. У нас есть пословица "Не было бы счастья, да несчастье помогло", - с улыбкой закончил Губин.
Лю, беседовавшая с Ноей, приняла эту новость со спокойной улыбкой.
- Ну, мы ведь не торопимся в земную тюрьму, - полувопросительно только и сказала она.
День проходил за днём. Боли в теле давно прошли, а тот небольшой жирок, накопившийся в их телах ещё на Земле от проблемы века - гиподинамии, незаметно исчез. Губин стал похож на Шварценнеггера в уменьшенном варианте, да и у Лю проклюнулся какой-никакой рельеф мускулов. Большинство своего времени она проводила с Ноей, к которой очень привязалась. В  одном из совместных путешествий  по Агару Лю, немного смущаясь, спросила свою новую агарянскую подругу:
- Ноя, а Бог есть?
Та долго молчала, закрыв глаза и наконец, ответила:
- У нас разные понятия об этом, Люси. Для вас это лишь - вера и надежда, для нас – нечто уже недосягаемое.
- Ну а всё же, есть? - настаивала Лю, намекая, что  та не ответила на вопрос.
- Подумай сама, Люси, ты ведь не слишком пропитана догмами материализма. У вас на Земле достаточно доступной литературы, в которой не всё верно, но прочтя её, всегда можно сделать однозначный вывод.
Лю недоумевала, почему Ноя не может прямо ответить на прямой, и казалось бы, простой вопрос. А та продолжала:
 - Существует некая Сила - мощный вид разумной энергии, которая координирует работу во всех уголках своего дома, обучая чему надо всех живущих в нём точно так же, как вы учите домашних животных справлять нужду в отведенном месте. Я не знаю, поймешь ли ты, но Бог - это всё, что ты видишь, думаешь и чувствуешь. В вашей душе  - больше Бога, чем в сознании, но между ними большая стена и только во власти каждого человека её разрушить.
- Я хочу её разрушить, - твердо сказала Лю.
- Сначала землянам предстоит начать жить без границ и управлять собой по закону разума. От этого люди начнут становиться добрее, и стена  станет рушиться сама.
- Но как доказать  людям существование невидимого разумного мира? - спросила гостья Агара.
- Это элементарно. Ребёнок сосет грудь матери, то есть совершает разумные действия.  Что заставляет его это делать?
- Инстинкт, - автоматически ответила Лю .
- Да. И инстинкт - не материален. Его ведь нельзя рассмотреть под микроскопом. Вывод: Нематерия - управляет телом ребёнка. Значит, Нематерия - разумна. Другой пример. Голубь может произвести на свет только голубя, Человек - человека, вода – воду…, то есть подобие рождает только своё подобие. Подумай: откуда мог появиться земной разум?
Лю ошарашено молчала от простых догадок. Ведь правда: земной разум мог возникнуть только от ещё большего Разума, как маленький младенец от взрослой матери. Как медик  Лю знала, что мозг даже взрослого работает лишь на 3-4%. А чей же тогда трудится в полную силу? Выходит... не земной, не материальный! Ноя оторвала её от дум.
- Так же подумай: когда человек бежит от опасности? Когда видит её. И животные поступают так же. Например, змеи на вашей планете чувствуют землетрясение за трое суток и уходят из зоны поражения. Значит, существует чувственный уровень мира, который видит змея, и в этом уровне мира всё происходит раньше, чем это осознаёт человек.
- Значит, все земные события готовит нам разумный духовный мир?
- Нет. Вы сами бессознательно создаёте своё будущее в духовном мире. Если у большинства добрые намерения и чувства друг к другу, вызывающие радость, то эта радость и растёт в духовном мире, и она же и возвращается к людям, как детский бумеранг. Если наоборот то...
- Я хочу всё это понять и осмыслить, - молвила взволнованная Лю и Ноя улыбнулась.
- Не волнуйся. На вашей планете давно известно понятие о медитации, погружаясь в которую, можно многое понять. Если тебе это удастся, то ты увидишь, что и Мир, и человек, и камень – это, прежде всего, переплетение  огромного числа энергетических нитей. Умение управлять этими нитями дает большую Силу и это небезопасно.
- Почему?
- Потому что человечество может применить эту Силу в порыве эмоций во вред себе и другим. Ваша цивилизация плывёт по течению, и не пытается искать более удачное русло. Жизнь человека Земли можно сравнить с полётом птицы в движении воздуха: если она расправила крылья по потоку, то неизбежно снижается; если же парит против ветра, то одним изгибом крыла может вознестись ввысь. И чем круче подъём, тем труднее, но тем короче путь к свету.
Лю зачарованно сидела и внимала, пытаясь вникнуть в язык притч, смысл которых не сразу доходил до сознания.
- Вы очень не бдительно ведёте себя, - продолжала Ноя. - В Мире всё подобно друг другу, и наблюдая за жизнью, можно делать выводы: кончился ручей, но он продолжает путь в реке; исчезает от кипения вода - появляется пар; лопнуло яйцо - пришел в Мир живой цыплёнок; не стало гусеницы - появилась бабочка…. Жизнь - это сплошные преобразования энергии из одного состояния в другое, и смерть человека, которой вы так боитесь, есть не что иное, как переход сознания на иную ступень бытия. Ты знала об этом? - закончила Ноя вопросом.
- Догадывалась, но сомнения всё-таки были, - ответила Лю .
- Вот - вот. Сомнения и есть беда землян. Человек многое бы мог, если бы не сомневался, что может, - произнесла Ноя загадочную фразу. – Вы уже сейчас можете быть не просто властелинами, а Владыками Вселенной, если не ошибётесь, - закончила она, как-то совсем странно и таким тоном, что Лю неудобно было уточнить. 
 В последнее время они часто вели разговоры на тему цивилизации Земли, и Ноя осторожно давала понять, что сегодняшние цели человечества не совсем благоприятны для будущего. Лю рассказала о своем недавнем ночном кошмаре и спросила, не значит ли он грядущее?
- Сны чаще всего имеют переносный смысл. Твой сон показал тебе, что у тебя будут крутые перемены во взглядах на жизнь, - был ответ.
И Лю согласилась, ведь перемены уже давали о себе знать. Губин  не посвящался в информацию такого рода, так как Лю  знала, что муж её в силу своей профессии верит только тому, что уже произошло.
 А Губин решил заняться физической подготовкой, используя повышенное тяготение. Агаряне, увидев, как он ударом кулака ломает камень-плитняк, на основе которого строились их дома, были поражены силой этого гиганта-мыслителя, как его здесь называли во всех средствах массовой информации.
Затем он, попросив холодильную установку, соорудил ледовую площадку, сделал коньки и стал учить агарян, доселе не знавших этой забавы, учиться владеть ими. Через пару месяцев он уже создал две хоккейные команды и стал устраивать матчи. Новым развлечением заинтересовались все, и вскоре хоккей стал любимой игрой всего населения от мала до велика. Потом, узнав, что спорт - как таковой у агарян отсутствует вообще, он стал создавать клубы по увлечениям, и очень скоро вся планета была охвачена эпидемией спортивных соревнований.
- Я боюсь, как бы это не пошло во вред, ведь люди тратят энергию, в общем-то, на не нужные вещи, - говорил Дар Губину.
- А мне говорили, что вы черпаете силы на физический труд извне, - возражал тренер всей планеты.
- На физический - да, а на эмоциональный? У нас эмоциональная сфера очень-очень слабенькая. Если бы мне полгода назад сказали, что я увижу десять тысяч своих сопланетников одновременно орущих "Шайбу, шайбу!", я бы счел этого человека сумасшедшим.
- Положительные эмоции, заботливый мой правитель, во вред ещё никому не шли, - спорил с Даром Губин.
Так они дискутировали на одну и ту же тему, в то время, как уже шли чемпионаты между континентами, планетами и спутниками.
Люда же, сумела сделать женщин Агара, ходивших всё время в одних и тех же серебристых комбинезонах, настоящими модницами. Открывались пошивочные ателье и салоны красоты, заводы по производству косметики, и институты пластической хирургии. Наряду со всеми этими событиями проходили ежемесячные конкурсы "Мисс континент" и "Мисс планета". В общем, неуёмный характер землян наделал много новостей в размеренной жизни агарян, дух соперничества в которых нельзя было остановить уже никакими силами.
Когда настало время расставаться, в их честь был устроен обще- планетный праздник, на котором Губин сказал Дару:
- Желание быть в чём-то первым среди равных рождает у человека фантазию, которой вам так не хватает. - И Дар впервые не ответил своему оппоненту в споре.
- Что вы думаете делать дальше? - спросил Правитель, когда они уже стояли перед посадкой в модуль.
- Попробуем вернуться домой и каким-то образом донести до землян истину, - ответил Губин.
- Вам могут не дать возможности сделать это. Возьмите этот предмет, если нажать вот здесь, в эфир пойдёт сигнал бедствия и к вам придут на помощь. Древняя традиция Агара - всегда выручать попавшего в беду. Этот медальон найдут по пеленгу сигнала. Прощайте. Я думаю, мы видимся не в последний раз, - сказал на прощание Дар.
Вскоре гостеприимный Агар исчез из вида, а "медальон бедствия" Губин повесил Лю на шею, едва справившись с отросшей гривой волос. С момента посадки в американскую тюрьму они так ни разу ещё и не постриглись по причине отсутствия такой надобности.


***
Луна встретила своих подзагулявших гостей воплями радости и нескончаемыми спортивными турнирами.
- Они тут все прямо свихнулись на играх в шахматы, шашки, поддавки, уголки, чапаева, - рассказывал Мещеряков, - как только получили известие о том, что вы там творите, мне не стало от них покоя. Я и тренер, и арбитр, и костюмер, и художник-модельер, потому что прекрасная половина ополоумела на почве тряпок. Когда мы прожили с Игорьком здесь полгода, я сделал игральные карты, но тогда они не вызвали у них интереса, а теперь каждый вечер то забиваю "козла", то режусь в сто одно, преферанс, покер и даже в пьяницу. Как вам удалось их расшевелить, ума не приложу. Ведь это массовый психоз какой-то, сетовал Мещеряков. - Сейчас они затребуют от тебя строительство хоккейной коробки, и устроят ледовое побоище. Благо я на коньках хоть не умею, и ты меня разгрузишь немного по части тренерской работы.
- А Люси уже объявлена первым кутюрье Галактики, так что, спокойной жизни тоже не жди, - повернулся к Люде Мещеряков. - Того и гляди, скоро со всех звездных систем сюда на консультации к вам шастать будут. Луна с орбиты спрыгнет от такого напряга, - закончил он шутя.
- Нет, дядя Вася, - ответил, смеясь, возмутитель народного спокойствия, - нам надо готовить план возвращения домой, на Землю. А все тяготы президента Межгалактического Олимпийского комитета придется тащить тебе, уж не обессудь. Кстати, игры в мяч и шайбу на Луне из-за малой гравитации будут неинтересны, потому что медлительны. Экспрессии, накала, скорости не будет. Ты попытайся объяснить им это попопулярнее. Они технически грамотнее нас, так что поймут. Предложи им поиграть в "крестики-нолики", на время отвяжутся, а нам действительно домой надо, - и Губин рассказал дяде всё, что узнал от Дара.
- Н-н-да, потомки марсиан, - присвистнул Мещеряков, - впрочем, за столько лет я уже разучился чему-либо удивляться. А ядерную гонку на Земле надо действительно как-то прекратить без их помощи. А то сам знаешь наших. Если будет инопланетная оккупация, славяне же не успокоятся, пока всю Галактику не перережут. Захватят модули, выйдут в Космос и тогда – всё. Хана! И звёздные войны начнутся, и пиратство…. А управлять модулем несложно. Нам известно аж с Петра, что голь на выдумки хитра, - слышал я где-то такую песенку. Набросок плана возвращения какой-то есть у тебя?
- Есть пара мыслишек. Первая - это выйти на орбиту Земли и потребовать связь с президентом США, сказать, что вернём "Тайфун" в обмен на свободу, снятие обвинения в убийстве, и предоставления американского гражданства. Но это сразу станет известно нашим, и ГРУ может прищемить хвост, начнут охоту за мной. Где были? Что делали? Как управляется "Тайфун"? Они найдут, -что спросить.
Второй вариант, это без предупреждения войти в атмосферу над Атлантикой и, чтобы не расстреляли ракетами в воздухе, передавать непрерывно: "Иду на посадку". В этом случае просматривается какая-то скрытность. Затем приводниться в районе Флориды, ночью, где-нибудь у континента притопить "Тайфун" и, выплыв на берег, начинать переговоры. Стартовый комплекс наверняка курируют ребятки из ЦРУ, с которыми мне легче договориться, чем с ФБР и полицией. Кстати, как насчет ультразвукового излучателя для затопления?
- Вот он, - сказал Мещеряков, доставая из кармана золотой перстенёк с изумрудом.
- Ну-ка, ну-ка, дайте-ка мне это примерить, - замурлыкала главный кутюрье. Перстенёк пришёлся впору на средний палец.
- Ты у меня скоро будешь обвешана инопланетными цацками, - пошутил Губин.
- Если нажать на камень со стороны изображения Солнца на оправе, - пояснял Мещеряков, - будет погружение, - если со стороны Луны - продувка балластных резервуаров и всплытие. Энергопитание световое, хоть от спички.
В дверь постучали, и вошла Дея.
- Я рада, что вы вернулись. А сейчас вас просят навестить посла, - прощебетала она, вместо приветствия.
- Вы, как мне сказали, собираетесь домой и «маяк бедствия» у вас с собой? - спросил Посол, когда Губины вошли.
- Да.
- В случае нужды, вызывайте. Мы - ближайший к вам Отряд Наблюдателей, поэтому прибудем первыми, через несколько минут после вызова.
- Да, но в какой же форме будет выражаться ваша помощь? - спросил Губин.
- Мы просто заберем вас оттуда, вот и всё.
- Как конкретно? Ведь модуль не сможет приблизиться к поверхности земли в городе, а мы, может так статься, не сможем забраться на крышу дома.
- Для того, чтобы поднять кого-то или что-то в модуль, садиться нет надобности. Нам известны несколько способов, не волнуйтесь. До встречи, - сказал посол и Губин удивлённо на него посмотрел.
« Как будто он уже знает, что нам придется давить на кнопку, - подумал он. - Так есть ли тогда вообще смысл лететь домой?»
- Есть, - сказала Лю, - хотя бы для того, чтобы попытаться предостеречь.
На том и расстались, решив действовать по второму варианту с небольшими изменениями. Время старта было назначено через десять часов, чтобы по расчёту появиться над Атлантикой ночью.
Утром, когда в компьютер уже было введено задание, и до вывода "Тайфуна" на исходную позицию старта ещё оставалось время, Губин спросил Мещерякова:
- Дядя Вася, не пойму я агарян, нас отпускают, но они ведь понимают, что дома мы можем рассказать обо всём, что видели здесь?
- Вот чудак. Да кто ж тебе поверит? Ведь на Земле есть съёмка обратной стороны Луны, и есть даже топографическая карта, где Мегаполиса нет. И тут являешься ты, и начинаешь вешать лапшу, что здесь уже тысячи лет находится инопланетная база…. Ну, в лучшем случае - посмеются, а худшем - психушка. Разве нет?
- Да, об этом я не подумал, - усмехнулся Губин такой перспективе.
- Ты лучше вот над чем подумай. Все корабли, которые так или иначе появляются на Луне, в Мегаполисе регистрируются компьютером.
- Ну и что?
- А то, что компьютер идентифицировал "Тайфун", опознал его.
- Как опознал? Не пойму.
- Он выдал информацию, что данный летательный аппарат впервые посетил Луну триста лет назад, - сообщил сенсацию Мещеряков.
Губин расхохотался:
- Я то думал, у агарян совершенная техника, а сейчас констатирую факт, что у их ЭВМ крыши тоже иногда съезжают.
- Я не знаю, что это значит, - сказал Мещеряков серьезно, - но повторные проверки показали исправность всех блоков памяти.
- Да ну тебя, - продолжал смеяться Губин, - этого не может быть, потому что не может быть никогда, и закончим об этом.
- Ну ладно, время покажет, давайте прощаться, пора на поверхность, на исходную. Кстати, там вам приготовили два скафандра на всякий случай, может, пригодятся.
- Да, но ведь это улика. Доказательство того, что база есть, ведь они сделаны из материала, которого нет на Земле.
- Нет. Их на Земле и взяли. У американцев же. Так что могут обвинить только в том, что вы их и украли.
- Ну, специалисты, всё предусмотрено, - и Губин обернулся к подруге. - Лю, пора….
А та говорила с Дэей, пришедшей проводить их от имени Посла.
- Люси, если мы когда-нибудь встретимся, ты скажи мне: "Здравствуй Дэя. Твоих родителей зовут Нор и Кая". Хорошо?
- Хорошо, Дэя. Только вряд ли мы увидимся скоро, может лет через двадцать, тридцать, - сказала Лю, наклонилась и поцеловала свою агарянскую подругу, - если доживём.
- Иди, тебя зовут, - подтолкнула Дэя землянку.
 Отбывающие подняли правую руку вверх, затем приложили её к сердцу, стоя уже в проеме шлюзовой камеры. Стоящие внизу, сделали то же самое. Шлюзовая камера закрылась, Губины сели в кресла пилотов и услышали, как заработал подъёмник, подающий площадку с "Тайфуном" на поверхность в исходную точку.
В назначенное время они стартовали, и начался новый виток их судьбы.

***
Во время старта на обращённой к ним стороне Земли был день. А траекторию полёта мозг рассчитал так, чтобы до самого последнего момента находиться на дневной стороне планеты, чтоб не увидели с Земли в телескоп, и войти в атмосферу над Атлантикой в сумерках со стороны Северного полюса. Далее "Тайфун" должен пройти по коридору над нейтральными водами и, дойдя до широты Флориды, повернуть на Запад. На максимально низкой высоте, чтобы не засекли радары, войти в воздушное пространство США, и приводниться с потушенными огнями поблизости мыса Канэверэл. Дальше, действуя по обстоятельствам, попытаться войти в бухту мыса и затопить там "Тайфун", если до того времени не засекут по инверсионному следу реактивного двигателя. Если этого сделать не удастся, придется топить корабль со стороны океана, где после возможного шторма или отлива они могут его не найти. В этом случае на берег Губин пойдёт один.
Полёт проходил по плану. Компьютер, запрограммированный на приём телетекстом, молчал. До входа в атмосферу оставалось совсем немного времени.
- Судя по всему, наше присутствие на околоземной орбите до сих пор не обнаружено. Пристегнись получше, через несколько минут будет болтанка, - напутствовал Губин подругу.
- Жень, у меня предчувствие чего-то неясного, но большого, - улыбнулась Лю.
- Может большой удачи?
- Возможно.
Хотя Губины и были готовы к этому, всё-таки показалось, что переход в подпространство гораздо легче, чем вход в воздушные границы планеты. Их пошвыривало немного из стороны в сторону, когда "Тайфун" натыкался на слои воздуха с разной плотностью. Корабль был ещё освещён, а внизу уже угадывалась темень, и чем больше они снижались, тем становилось темнее.
Вошли в густую облачность, и болтанка усилилась.
- На мониторе запрос о принадлежности судна, - доложила Лю.
- Отвечай коротко. "Тайфун" идёт на посадку". Всё. Пока они придут в себя, мы уже будем вне пределов видимости локаторов.
Лю отстучала, и сразу началось резкое снижение с креном вправо. Тошнота подступала к горлу, но вестибулярные аппараты путешественников уже привыкли к безалаберности хозяев, которые перестали обращать внимание на подобного рода стрессы.
 Дальше полёт шел в полной темноте. "Высота метров тридцать - сорок", - думал Губин, припоминая, что локатор показывает горизонт при высоте цели ниже пятидесяти метров.
Неожиданно экраны показали какую-то видимость. Наверное, в облачности было окно, в которое светила Луна. Берега видно пока не было, и береговых огней в обозримом пространстве - тоже.
Внезапно впереди возникло что-то светлое, напоминающее столб странного ярко-белого тумана, который становился всё шире по мере приближения, и "Тайфун" летел прямо на него. Вдруг Губин заметил, что приборы начали вести себя как-то с приветом: то зашкаливали, то не подавали признаков жизни. Компьютер молчал, не предостерегая от какой-либо опасности.
Неожиданно вокруг корабля возникла как будто радуга, переливавшаяся всеми мыслимыми и немыслимыми соцветиями, и "Тайфун" пронизывал эти цветовые вихри, рыская во все стороны. Внезапный мощный свет, как от фотовспышки, заставил их зажмуриться. Открыв глаза, они с ужасом увидели перед собой волны океана, нос корабля стал прозрачным, как будто исчез совсем, но затем стал материализовываться снова. Следом поплыла приборная панель, то есть она стала исчезать местами, проявляясь вновь.
Потом Губин увидел размытые очертания жены, которая, как издалека, кричала, что плохо видит его. Губин отстегнулся, резко встал и бросился к ней. Вблизи он ощутил её тело, дыхание, а своё кресло, оглянувшись, не увидел, вместо него в полу разверзлась дыра. От непонимания происходящего, они съёжились, не в силах больше вымолвить ни слова.
Вдруг "Тайфун", будто упёрся во что-то, замедлил движение, но затем, поднатужившись, преодолевая невидимую преграду, как-то резво скакнул вперёд. Губиным, сидевшим в одном кресле, обняв друг друга, стало легко и хорошо, как-то сладко и ласково закружилась голова, после чего оба потеряли сознание.

Служба Противовоздушной Обороны (ПВО) США, зафиксировав сообщение о появлении "Тайфуна", немедленно передала эту сенсацию в НАСА, на что там отреагировали довольно странно, послав источник информации туда, куда обычно посылают надоедливых и психически ненормальных.
Радары ПВО, продолжая следить за перемещением объекта, зарегистрировали резкое снижение его над нейтральными водами, где он исчез из пределов видимости наземных локаторов. Спутник ПВО с орбиты Земли передал информацию, что цель повернула в сторону Американского континента. Затем было зафиксировано нарушение государственной границы и вторжение объекта в территориальные воды близлежащих островов, после чего цель странным образом исчезла, словно растворившись в воздухе, и больше не появлялась.

*** 
Очнулись Губины от плеска волн о борт корабля. Мониторы показывали ночной океан, звёздное небо и никаких огней вокруг. Жутко болела голова, и всё тело ныло, как в первое утро на Агаре.
- Что это было? Где мы? - слабо прошептала Лю.
- А леший его знает, главное, всё кончилось, и мы остались на плаву. Запроси координаты. Пусть мозги прокладывают курс в бухту Канэверэл, и малым ходом направляемся туда.
Когда почувствовалось лёгкое движение, командир затребовал расстояние до бухты и их шансы войти в неё до рассвета. Ответ мозга был утешительным, времени было более, чем вдвое требуемого. Запросив на всякий случай состав атмосферы, Губин с удивлением отметил, что содержание кислорода в ней на 30% выше обычного. Он отнёс это к присутствию большой массы воды рядом, но как выяснилось впоследствии, ошибся.
В бухту входили очень осторожно, внимательно оглядывая окрестности и в полной готовности к немедленному погружению. Но опасности не было заметно никакой, что показалось Губину даже странным. Над бухтой как будто нависла затаившаяся тишина древней гробницы.
Когда "Тайфун" вошёл в восточный пролив между мысом и островом, была дана команда "Стоп".
- Лю, запроси глубину под нами.
- Шестьдесят футов, - последовал ответ.
- Отлично, то что надо. Выходим. - Губин открыл шлюзовую камеру, и они вдохнули такой свежий морской воздух, что закружилась голова.
- Хорошо-то как, - мечтательно потянулась Лю.
- Ладно, давай берём, что нужно, и уходим, а то в последний момент как бы не засекли.
Собрав необходимый запас продуктов, обесточив все электрические цепи кроме питания мозга, которого требовалось мизерное количество и могло хватить надолго, они вплавь покинули корабль. Отплыв от "Тайфуна" метров пятнадцать, Лю нажала на изображение Солнца на перстне, и они увидели, как закрылась сама собой шлюзовая камера, и корабль стал погружаться в пучину. Выйдя на берег и облюбовав место у огромного камня-валуна, супруги сняли с себя одежду, выжали, и пока она сохла, решили перекусить.
Через полчаса, натянув высохшие на ветерке атрибуты туалета, было решено поспать до рассвета, а потом идти искать охрану космодрома, до которого, как они предполагали, было еще не близко.

***
Очнулся Губин от какого-то тягучего скрипа. Открыв глаза, он увидел сидевшую на песке жену, смотревшую куда-то в сторону. Взглянув туда же, он подумал, что ещё не проснулся. Недалеко от берега, скрипя снастями на утреннем бризе, стоял огромный парусный корабль, на флагштоке которого развевалось чёрное полотнище с черепом и костями, известное под названием Весёлый Роджер.
К берегу уже причалили несколько шлюпок, и люди характерного вида, как будто сошедшие с киноэкрана, направлялись к ним.
- Жень, тут кажется кино снимать собираются, - радостно- удивлённо сказала Лю.
- Какое кино вблизи с космодромом? - прошипел Губин. - Быстро, незаметно спрячь перстень под валун и место запомни, - сказал он, вставая и пытаясь сообразить, что же это такое, пока Лю выполняла приказ командира.
«А сюжет для фильма вырисовывается действительно блестящий, - некстати мелькнуло в её голове». Встав, она уже испуганно прижалась к мужу, не сводя глаз с подходивших.
А те, в свою очередь, широко улыбаясь, обступали их полукольцом. Одеты они были очень экзотично: в широкие кожаные шаровары, грязные холщовые рубахи без рукавов, подпоясаны кушаками, из-за которых торчали рукояти старинных пистолетов, короткие абордажные сабли и кривые ножи. Почти на всех были шейные платки, и у некоторых мочку левого уха оттягивало кольцо.
- У нас, кажется, гости, - обнажая беззубый рот, осклабился один из них на каком-то явно английском наречии.
- Кто же вы будете, незваные? - спросил другой, подходя к ним и обдавая зловонием, исходившим из гнилого рта, попытался взять Лю за предплечье.
- Молись... , - прошипел Губин резко выбрасывая руку вперёд и этот, явно не джентльмен, рухнул замертво на песок. Все выхватили оружие, закричали, но видя, что Губин не собирается воевать дальше, а стоит без движения, как ни в чем не бывало, замерли, поражённые такой ловкостью.
- Ты зачем сделал это? - наконец прохрипел один, опомнившись.
- Этот, - ответил Губин, указывая на лежащего, - очнётся скоро. Тот, кто попытается ещё прикоснуться к моей жене, не очнётся уже никогда.
Услышав ответ, эти нелицеприятные люди расхохотались так громко и весело, что  Лю стала икать от страха.
- Ладно, - сказал один, по-видимому, старший. - Отнесите Солёного Пса на борт и заберите с собой этих тоже, пусть капитан разбирается, что это за ходячее мясо.
Подталкиваемые стволами пистолетов, неудачливые путешественники двинулись к кораблю, от которого несло солониной и порохом. Поднявшись на борт, их заставили идти дальше, спуститься по лестнице и там заперли в каком-то тесном помещении, которое один из пиратов назвал форпиком. А в том, что это действительно пираты, причём настоящие, арестованные уже не сомневались.
- Женечка, мы не спим? - жалобно спросила Лю, вся дрожа ещё от отвращения, вызванного прикосновением пирата.
- Боюсь, что нет.
- Но как же это могло произойти, - захныкала она, - ведь всё так будто бы хорошо складывалось. Куда мы могли провалиться? Что делать теперь? - всхлипывала она от отчаяния.
Губин заскрипел зубами:
- Эх, был бы здесь господин Калашников.
- Кто это?
- Ствол это. Ладно. Будем действовать по обстановке. Не бойся, я тебя в обиду не дам. Если б не пистолеты у них за поясом, мне бы десяти минут хватило, чтобы уложить всю команду навечно.
Только произнёс он эти слова, как дверь форпика открылась, и их пригласили на встречу с капитаном.
Администратор пиратской команды представлял собой зрелище не менее колоритное, чем его коллеги по ремеслу. Он сидел на палубе, в кресле, рядом стояла бутылка рома, в зубах - трубка. Весь его вид вызывал чувство омерзения и гадливости, а маленькие поросячьи глазки на крупном лице так и скользили по Лю.
- Кто вы такие? Откуда? - прозвучал голос, полностью соответствующий внешнему виду. - Если будете молчать, прикажу привязать тебя, - он указал на Губина, - к мачте, а с твоей девчонкой мы поговорим на твоих глазах, - закончил он под радостный гогот пиратов.
- Мы плыли из далекой России на корабле, который неожиданно затонул, и спастись посчастливилось только нам двоим. Где мы оказались, нам неизвестно, а больше и рассказывать нечего, - спокойно сказал Губин.
- Ба-а! Россия? Это где-то за Англией, на Восток. Знаю. Неужели там так одеваются? - удивился капитан, глядя на джинсы. - Ладно. Ты ударил нашего товарища, и он требует поединка с тобой. Он поступает честно, требуя его, так как вполне мог бы просто поломать тебе твой глупый череп, - заржал капитан. - Ты согласен?
- Хоть сейчас. Только скажите, ваш товарищ хочет драться насмерть?
- А как же ещё? До первого синяка что ли? - снова затрясся от смеха капитан. - Эй, Солёный Пёс, где ты?
Солёный Пёс, свирепо вращая глазами, вышел из толпы и встал перед пленным. Противники были одного роста, но соперник Губина был покрепче телосложением. Пират снял с себя кушак, взял в руки изогнутый нож и кинул другой под ноги противнику. Тот поднял его, повертел в руках, проверил лезвие на остроту, и отдал Лю, шепнув:
 - Спрячь.
- Эй, ты что, отказываешься драться? Струхнул уже, как дело дошло до клинка? - закричали пираты.
Губин поднял руку.
- Я убью вашего товарища, раз он этого хочет, и без оружия.
Солёный Пёс задрожал от злобы. Ему давали фору, которая была оскорбительна. Но почему этот пришлый так спокоен? - спрашивал себя корсар.
- Ты хочешь драться без ножа, - проговорил он, тяжело дыша, - твоё дело, тебе же хуже.
Солёный Пёс начал кружить вокруг Губина, а тот принял боевую стойку, и улыбаясь, ждал нападения. Он был абсолютно спокоен. Ему ли, завоевателю многочисленных призов на соревнованиях, да ещё обладающему стальной мускулатурой после стольких месяцев, проведённых в поле повышенного тяготения на Агаре, бояться этого, хоть и сильного, но неуклюжего пирата, надеющегося только на свою напористость и наглость.
Всё произошло так быстро, что мало кто заметил, как это было. А было так. Солёный Пёс в какой-то миг перестав кружить, остановился и резко бросился вперед, выставив нож перед собой, как пику. Губин ловко отвел руку с лезвием и, провернувшись вокруг своей оси, нанес убойный удар пяткой левой ноги сзади в позвоночник противника, который, не выдержав, громко хрустнул. Солёный Пёс, переломившись назад и упав на палубу, бледный, в холодном поту через несколько секунд испустил дух. Пираты зашумели, потребовали возмездия, размахивая пистолетами и ножами, но капитан поднял руку вверх, требуя тишины.
- Бросьте Солёного Пса за борт, - приказал он. - Как ты это сделал, незнакомец?
Победитель с презрением оглядывал окружающих.
- Надо было смотреть. Я могу один без оружия прикончить троих ваших самых сильных вооруженных. Если хотите - проверьте, если боитесь - воля ваша, - опять применил он оскорбительный словесный прием.
- Трое с ножами против тебя безоружного? – прищурившись, спросил капитан, остановив бросившихся было на Губина пиратов.
- Да, если не страшно.
- Кто хочет отомстить за Солёного Пса, - бросил клич капитан и пираты, посовещавшись, выставили из своей среды ещё трех кандидатов, желающих покинуть этот бренный мир.
Новые гладиаторы отличались высоким ростом и были шире Губина в плечах раза в полтора.
- Если ты и их победишь в смертельном поединке, - сказал капитан, - ты и твоя женщинка будете в безопасности на моём корабле. Вы получите отдельную каюту и лучшую еду. Что с вами делать дальше, я решу потом. Всё. Всем готовиться.
Пока пираты снимали кушаки и сдёргивали рубахи, Губин разглядывал их, выискивая возможные слабые места у предстоящих противников. Все они были выше его на голову, с длинными руками, ногами и мощными торсами.
Корсары, уже раздевшись до пояса, стояли, совещались, выбирая тактику боя. "Ну-ну, - усмехался Губин про себя, - посмотрим, какие вы стратеги". Несмотря на перевес сил, в исходе поединка он не сомневался.
Наконец соперники окружили его, играя клинками, и по знаку одного из убийц бросились сжимать кольцо, держа ножи перед собой. Губин, выпрыгивая кульбитом из окружения и пролетая над одним из бандитов, по пути свернул ему шею, сломав позвонки. Второму, бросившемуся к нему разбойнику, он кистью правой руки проткнул живот и вырвал оттуда клок смотанных внутренностей. Третий же, пролетев над палубой, с раздробленной грудью от удара ногой, умер, вероятно, ещё до того, как скрылся за бортом в водах залива.
Пираты стояли ошеломленные увиденным и глядя на товарища, который, обливаясь кровью, всё еще стоял, глотая ртом воздух и тупо медитируя на моток своих порванных кишок. По-видимому, он не мог понять, чьё всё это хозяйство, а вокруг уже распространялись ароматы сортира. Победитель, подойдя к смертельно раненому вплотную, насмешливо бросил:
- Захлопни рот, портками пахнет.
- М-М-М, - раздалось из живого пока ещё трупа, после чего Губин из жалости добил его ударом кулака.
На корабле стояла кладбищенская тишина. Члены великого Берегового Братства заледенели от страха. Губин подошёл к стоящей на палубе бочке и стал ополаскивать руки от крови и дерьма. Шум плеска воды привел корсаров немного в себя. Они стали шёпотом переговариваться друг с другом, с суеверным ужасом поглядывая на победителя. В их лицах ясно просматривался животных страх перед этим сверхчеловеком, который на их глазах, голыми руками, только что убил четверых самых сильных членов команды, причём вооружённых.
Это могло быть, только если человеку помогает сам дьявол. Флибустьеры  не боялись ни Бога, ни чёрта, которых никогда не видели, но преклонялись перед тем, чему сами становились свидетелями. В этой среде ничто так не ценилось, как грубая, звериная ловкость и сила.
Губин вдруг понял, что, если он сейчас начнёт приказывать этим людям, они сделают всё, что он скажет. От этой мысли ему стало весело, и он спросил, обращаясь ко всем, но глядя на одного:
- Ну что, капитан, будут ещё желающие побеседовать со мной?
Кэп, как будто проглотил гранату, сидел мрачнее мрака, и было от чего. Он понял, что захоти этот человек стать капитаном, он станет им немедленно. Необходимо было избавиться от него, и побыстрее. Но как? Надо было подумать.
- Проводите наших гостей в каюту рядом с моей, - приказал он, - И обращаться с ними со всеми почестями для коронованных особ.
Последнее предупреждение было излишним, так как для рыцарей плаща и кинжала авторитет пришельца на судне уже стал непререкаемым. А по тому, как капитан произнес последнюю фразу, Губин понял, что у того тоже от страха в зобу дыханье спёрло.
- Ну что, дорогая, - сказал Губин нервно смеясь, как только они остались одни. - Твой муж только что мог стать капитаном пиратского судна. Для этого нужно было сделать только одну маленькую вещь.
- Как это капитаном? Какую вещь? - удивлённо воззрилась на него жена. Видно было, что это в голову ей не приходило.
- Если бы я приказал вздернуть настоящего капитана на нок-рею, они бросились бы наперегонки выполнять мой приказ, лишь бы заслужить расположение супер- убийцы, то есть меня. Я же стал кумиром этих людей, ценящих в человеке только умение много и безжалостно убивать, оставаясь при этом невредимым. Это закон их жизни. Закон волков и отбросов общества, который гласит: "Выживает сильнейший", или "Кто сильнее, тот и прав". Хочешь проверить на деле истинность моих слов?
- Как?
- За дверью наверняка охрана, постучи, и когда откроют, прикажи принести поесть. Только властным, надменным, непререкаемым тоном коронованной особы, так кажется, нас нарекли. И ты увидишь, что будет.
Лю сделала так, как посоветовал муж, и к удивлению своему и радости, увидела, как двое из команды стартовали, устремившись к выполнению приказа, и через некоторое время им принесли аппетитно пахнувшего, только что зажаренного фазана.
Когда «официанты» удалились, Губин со смехом театрально произнес:
- Кушать подано, Ваше Величество.
И они набросились на эту экзотическую еду, пахнувшую дымом, морем и приключениями.

***
Процесс переваривания убиенной птички проходил в положении лёжа на широкой кровати каюты "люкс" пиратского судна.
- Что ты об этом думаешь? - спросила Лю. - Как это всё могло произойти?
Губин обнял жену и со вздохом ответил:
- По-видимому, опять роковое стечение обстоятельств. То есть мы снова оказались в нужное время, в нужном месте. Я где-то читал, что история развивается по спирали и один из витков этой спирали равен примерно трёмстам лет. Сейчас у нас в России смутные времена. И триста лет назад было, приблизительно, то же самое в период раскола церкви. Ещё виток вспять - Куликовская битва. Ещё виток - начало Монголо-татарского ига. Дальше не помню, но всё это - ключевые, поворотные моменты естественной истории.
 Ты помнишь, дядя Вася говорил, что агаряне знают цивилизации, способные перемещаться во времени? Если возможно управление временем с помощью науки, значит в принципе, возможно то же самое естественным путем, вне зависимости от желания. Главное, оказаться в том самом месте, где это происходит. Возможно периодическое появление Несси в озере Лох-Несс, и снежный человек, - есть проявления этого эффекта.
- Но мы то здесь при чем? Где мы то оказались?
- Помнишь, газеты описывали случай, когда самолёт с пассажирами исчез с экранов радаров на десять минут, проходя над Бермудами, и у всех сидящих в самолете часы отстали на это же время?
- Ну и что?
- А то, что когда мы из центра Атлантики повернули к Флориде, путь наш пролегал через район Бермудских островов, и как раз в то время, когда там проходили какие-то аномальные природные возмущения, в результате чего нас и перебросило на соседний виток спирали, и может не на один, кто знает?
Лю пыталась умом понять непонятное, постичь непостижимое это явление, как путешествие во времени, но то, что говорил муж, было наиболее вероятным объяснением всего происходящего.
- Ну и в каком же мы по-твоему веке?- спросила она.
- Судя по тому, что у них пистолеты, в семнадцатом, - ответил муж.
-Вот почему кислорода в атмосфере больше, - вспомнил он. - Заводов нет.
- Но что же мы будем теперь делать? - уже со слезами на глазах и надеждой смотрела на него жена, когда, наконец, до неё в полной мере дошла вся суть происходящего.
- Пока надо попытаться выжить. Мы рядом с выходом из Мексиканского залива, который кишит пиратами, да и окрестности тоже.
Тут они почувствовали, что корабль начал движение и, выглянув в окно, увидели удаляющийся берег. Куда плывут? Навстречу чему? Даже в каком году они находятся, было не известно.
В дверь постучали, чему заключенные удивились, и вошёл капитан, находясь, как им показалось, в каком-то смущении. Он попросил разрешения сесть, что тоже было странно, и приступил к разговору.
- Прежде всего, я хочу знать ваши имена, - заявил он.
- Эжен и Люси, - подумав, ответил Губин.
- Французы? - удивился собеседник.
- Наполовину.
- Впрочем, это неважно уже. Я пришел к вам с предложением, Эжен. С лестным предложением.
- Слушаю вас.
- Предложение моё для вас единственный шанс остаться в живых, - предупредил он.
- Говорите.
- Мы выходим в море искать работу. Команда засиделась, а ничего нет хуже, когда люди скучают. Они начинают играть в кости, пить много рома, драться, убивать друг друга, а это наносит вред делу.
Капитан говорил и говорил, а Губин, наблюдая за ним с милой улыбкой, старался понять, к чему клонит этот узколобый мэтр.
- Так вот, о чём это я? Ах, да, предложение, - продолжал капитан. - Вы будете обучать моих людей тому умению драться, которым владеете. Пока учите - живёте и баба ваша в безопасности. Когда закончите, я хорошо заплачу вам и отпущу.
"На дно морское" - додумал за него Губин, а вслух произнес:
- У вас не все дома, капитан.
- Как это? Вся команда на борту. Вы ошибаетесь.
Лю не смотря на угрожающую обстановку отвернулась и прыснула со смеху, делая вид, что её душит чих.
- А-а, - протянул Губин. - Дома- то у вас и не было никогда, наверное.
- Да. Сколько я себя помню, живу на кораблях. Жилья на берегу не имею. Так как моё предложение?
- Обучение может затянуться надолго.
- Нет, - рявкнул кэп. Месяц, это всё, на что вы можете рассчитывать.
- Это будет трудно, но я подумаю, что можно сделать, - еле сдерживая смех, - ответил Губин.
- Думайте. Три дня, - сказал капитан, вставая, - больше времени нет. Через три дня вы дадите своё согласие, или…. Вы сами знаете, что будет "или", - с этими словами он вышел.
Новоиспеченный "сен-сей" безразлично произнес:
- В его башку не влезет больше бита информации. Разве можно за месяц объяснить, да ещё и научить концентрации, ментальному удару? Да у них в первый же день головы заклинит, - постучал Губин по виску. -  Эх, надо было прикончить его тут же и бросить за борт, а дальше - по обстановке.
- Ты становишься кровожадным, - поучительно изрекла Лю .
- Да, веяние времени, - воздел он руки вверх, улыбаясь, - и влияние среды обитания. Ладно, три дня у нас есть, а там видно будет.
- Но что может произойти за три дня? Что изменится?
- Попытаемся выработать план побега, ведь у них есть шлюпки. Можно ночью, тихо кончить часовых, рулевых, ну… всех, у кого бессонница, и уйти. Но куда? Где тут ближайший город? - в этих думах прошёл остаток их первого дня вне своего времени.
Ужин оказался на редкость изысканным, а за столом прислуживал настоящий негр с белозубой улыбкой и говорящий по-французски.

***
Утром Губины проснулись поздно, и солнце было уже высоко, сказалась предыдущая, бессонная практически ночь и волнения последующего дня.
Разбудил их пушечный выстрел, сделанный неизвестно кем и по какой цели. Окна каюты выходили назад и по бурлящей за кормой воде они определили, что судно двигается довольно быстро.
Мы, наверное, преследуем жертву, - горько усмехнулся Губин, - мы же пираты.
Завтрак, уже остывший, стоял на столе, видимо его принесли, пока супруги спали. Кроме как подкрепиться, делать было всё равно нечего, и они сели за стол.
- Если мы гонимся за кем-то, - рассуждал Губин, жуя холодного цыплёнка и запивая отменным бургундским, - мы можем помочь жертве, взорвав этот корабль. Но вот, поможет ли жертва нам? Это вопрос. Мне помнится, пираты чаще всего воевали с испанцами, а они, как известно, в те времена к англо- и франкоязычным народам особых симпатий не испытывали.
Тут раздался далекий выстрел, свист летящего ядра, удар, треск, что-то с грохотом упало и начало кренить корабль на бок.
- Похоже, в нас попали с первого выстрела, - удивлённо произнес Губин, - сейчас выясним, становится всё интереснее.
Он попытался открыть дверь, но она была заперта, и из-за неё ответили, что выходить запрещено, и что идёт бой. С палубы слышались крики, раздавался топот ног, корабль заметно сбавил ход, и его стало разворачивать на одном месте, с усиливающимся всё заметнее креном.
Лю, подойдя к окну, увидела корабль жертву, за которой гнались пираты.
- Кажется, судьба следит за нашей беготнёй по мирам и временам. Кораблик-то под французским флагом, однако, - весело сказала она мужу, и тот, подскочив к ней, вынужден был это признать.
Вскоре они почувствовали, а затем и увидели дым, который тонкой струйкой выползал из-под двери. Надо было на что-то решаться. Быстро взяв у Лю пиратский тесак, который она держала под подушкой, он подошёл к стоящему у стены сундуку и стал вставлять лезвие в щель замка.
- Подай-ка мне вон ту ёмкость из-под вина, - попросил он жену.
Орудуя бутылкой, как молотком, он осторожными ударами, все глубже загонял клинок в узкий проём.
- Чего ты там ломаешь, Женя? Надо бежать! Мы горим, а жертва может уйти, - волновалась супруга.
- Подожди, вдруг тут что-то нужное нам сыщется.
Наконец, когда Губин решил, что тесак изрядно уже завяз в щели, он встал и сверху ногой резко ударил по рукояти. Замок не выдержал, и крышка откинулась.
В сундуке на самом верху обнаружились два небольших мешочка с луидорами, но под ними было то, что Губин желал увидеть. Там лежала дорогая одежда средневекового времени, но только мужская.
- Раздевайся до белья быстро, - сказал он, бросая мешочки на стол, - и бюстгальтер выбрось. И Лю мигом поняла всё, быстро скинула с себя одежду, так как в джинсах "Суперайфл" и майках "Адидас" они мало соответствовали моменту.
Пока разбирались, что на что надеть, дым повалил из под двери клубами, и становилось всё труднее дышать. Губин, уже натянувший чулки, панталоны и рубаху, подскочил к окну, схватил кресло и, выбрасывая его за борт вместе с вышибленной оконной рамой, увидел, что это было замечено людьми на французском судне, лежащем в дрейфе в паре кабельтовых от них.
- Наша драгоценная команда, вероятно, уже сбежала, - крикнул он Лю. - Пора и нам сменить кораблик.
Создавшаяся тяга через разбитое окно усилила поступление дыма в каюту.  Лю закашлялась, бросив одеваться. Засунув мешочки с деньгами за пазуху, Губин сгреб полуодетую жену в охапку и вывалился вместе с ней в окно.
Когда пловцы  с трудом преодолели половину пути до корабля, огонь добрался уже до крюйт-камеры…. Раздавшийся страшный взрыв пороховых запасов позади, опалил головы беглецов….
С французского фрегата уже спешила на помощь шлюпка, с которой им что-то кричали и махали руками, но из-за рёва пламени ничего не было слышно. Наконец, спасшихся втащили в лодку, которая едва не дымилась от взорвавшегося и горевшего поблизости корабля корсаров.
Поднявшись на борт судна, они были слишком измотаны, чтобы сразу отвечать на вопросы, и попросили сначала дать им возможность отдохнуть и переодеться. Просьба была удовлетворена. На самом же деле беглецам нужно было время, чтобы придумать версию-легенду: кто они и откуда, как попали на корабль к флибустьерам и куда, собственно, им вообще желательно было бы попасть.

***
- Ваши пираты сбежали сразу же, как только поняли, что корабль не спасти, и со шлюпок доносился протяжный стон. Наверное, с их посудиной уходила на дно большая добыча, которую они горестно оплакивали. Ну да Бог с ними, я вижу, что вы люди благородные и очень рад, что могу быть чем-то полезен вам, - говорил капитан примерно через час после того, как спасённые отдохнули и обсушили одежду.
- Разрешите представиться, Луи Пьерфон, граф де Брасси, подданный Его Величества короля Франции Людовика - Солнце. С кем имею честь?
- Эжен и Люси Губиньи, господин де Брасси. Вас верно ввело в заблуждение наше платье, мы вовсе не благородные по рождению, а простые провинциалы. Наш благословенный родитель отправил нас за океан посмотреть, сможем ли мы найти там сбыт для нашего вина, и заодно приятно провести время в свадебном путешествии. А одежду мы взяли без спроса у пиратов, поскольку наша совсем обветшала во время скитаний по незнакомому континенту. Судно, на котором мы плыли, село на мель недалеко от материка, остальное дело довершил ураганный ветер и шторм. Корабль погиб, и мы были вынуждены на обломках мачт добраться до берега, чтобы найти людей, но там нас взяли в плен пираты. Остальное вы уже знаете, благодаря меткому выстрелу вашего чудо-канонира, - закончил Губин свой рассказ.
- О, да! Выстрел был неподражаем, - довольно улыбнулся капитан. – И что характерно, всего один.
- Ну что ж, господа буржуа из Гаскони, всё равно мы рады оказать помощь соотечественникам. А то, что вы гасконцы, слышно по вашему акценту. Такой характерный говорок бывает только у людей с вашей южной родины.
Вошёл слуга и поставил на стол поднос с вином.
- Можем ли мы узнать, господин граф, куда направляется ваш корабль, и что вы намерены делать с нами? - спросил Губин, беря предложенный капитаном бокал.
- Корабль следует в Кале, где я и высажу вас на берег по прибытии, чтобы вы смогли отправиться дальше к своим родителям, которые верно уже заждались своих блудных чад. А пока, располагайте нашим гостеприимством. За оказанную вам в несчастье помощь, и учитывая ваше положение, было бы непорядочно требовать с вас плату за проезд, поэтому пусть эта сторона вопроса вас не тревожит, - закончил, вставая, капитан с улыбкой человека, совершающего благородное дело.
- Вы так добры к нам, господин граф, - вставила Лю, - когда мы приедем домой, то будем всем рассказывать, какой благочестивый граф де Брасси, оказавший нам помощь в трудную минуту и не взявший за это ни сантима.
- За то, что угодно Богу, дитя моё, - ответил граф отечески, - денег не берут.
Спасённые вышли из каюты капитана на залитую солнцем палубу, где ожидавшие их появления моряки бросились в свою очередь поздравлять молодую чету со счастливым избавлением от неминуемой гибели. Особенно усердствовали офицеры, сраженные красотой Лю, и её обворожительной улыбкой, заставляющей сладко ныть сердце любого мужчины.
***
- Какой номер у Людовика - Солнце? - спросил Губин у жены, когда они, наконец, вошли в отведённую им каюту.
- Понятия не имею, - отвечала Лю. - Мне своих-то в России запоминать надоело, мрут, как клопы в бензине. А что тебе даст порядковый номер? Ты всё равно не знаешь, в какой период он штаны на троне протирал.
- Нет, надо знать номер короля страны, подданными которой мы являемся, - настаивал Губин.
- А-а, ну тогда - Иван Грозный, - бросила с сарказмом Лю.
- Нет, - усмехнулся муж, - Иван умер лет сто назад, сейчас кто-то другой людей на кол сажает. Странное дело, я помню из этого времени только патриарха Никона, да и того, как главного смутьяна.
- Слушай, а что если нам в Россию податься? Денег у нас, я думаю, хватит, - немного помолчав, снова заговорил Губин, напоминая жене о мешочках с золотыми монетами.
Лю склонила голову, воззрилась на него шутливо-язвительным взглядом и ласково так, тихо, но с какой-то неожиданной уверенностью произнесла:
- Ты что, умом об воду сильно стукнулся?  Что мы там делать станем? Богатых родственников искать? Так, их у нас нет. Или ты хочешь в царское КГБ? Опричником стать? Или замом у какого-нибудь Малюты Скуратова? Так ему сначала с тобой побеседовать надо. Он будет в кресле, а ты - на дыбе! Сам говоришь, времена-то смутные. Думай лучше, чем в Париже промышлять станем, денег ведь надолго не хватит.
- Ты полагаешь, нам стоит туда поехать, моя гасконочка? - улыбнулся муж.
- Я не могу сказать, что произойдёт с нами дальше, но уверенность в благоприятном для нас исходе этих приключений у меня откуда-то есть. Так что, если предчувствие меня не обманывает, то нам быть здесь и не увидеть средневековый Париж просто непростительно, тем более, что я в нём вообще ни в каком не была, - закончила Лю свои неотразимые доводы, считая, что была более чем убедительна.
- Ты у меня, кажется, скоро ясновидящей станешь, - констатировал Губин. - У тебя было предчувствие чего-то большого, когда мы вошли в атмосферу, и ты не ошиблась. Попробую поверить на слово и сейчас, раз уж тебе так в Париж охота. А что там делать станем? Ты можешь стать врачом, я - сыщиком, например. Хотя, что я чушь несу. Без документов нам тут некуда сунуться.
- Давай подумаем, - продолжал Губин, - что мы умеем, кроме того, что умеем. Не может быть, чтобы мы - особи почти уже двадцать первого века не придумали, как заработать себе на жизнь в семнадцатом. Решение где-то здесь близко, на поверхности, только взять осталось. Но где? А вообще мы с нашими институтскими знаниями можем стать здесь учёными. Я, например, в принципе знаю, как варить железо.
- Что-то я не припоминаю в истории великого французского сталевара - Губиньи, - съязвила Лю.
- Ну, я же не конкретно имею ввиду, - оправдывался "сталевар". - Можно, например, спроектировать и построить подводную лодку, катать по морским глубинам людей и этим зарабатывать, - фантазировал Губин.
- Не построишь. Даже я знаю, что её сделают итальянцы лет через двести, а не великий французский учёный, - охладила Лю его пыл.
Губин задумался.
- А что если Главный Кутюрье Галактики откроет шмоточный институт, или займётся пошивом тряпок, - шутя предложил он через некоторое время. - Ладно, - закончил он уже серьёзно, - прибудем на место, увидим.
За две недели путешествия по Атлантике не произошло ничего более-менее примечательного. Если не считать того, что Губин выиграл десять луидоров у старшего офицера на спор, переломив ударом ноги бревно - обломок мачты, пятнадцати сантиметров в диаметре. И двадцать ливров у боцмана, подняв без особых усилий, и поставив на полутораметровую высоту без чьей-либо помощи бочку с солониной, килограммов на сто пятьдесят, чем поверг в изумление всю команду во главе с капитаном де Брасси.
В порту Кале они сердечно распрощались со всем экипажем и благополучно сошли на берег, благоразумно, по совету капитана, заплатив таможенным властям десяток экю, чтобы те не чинили им препятствий. Ведь у прибывших не было никаких документов. Даже советские заграничные паспорта остались в другом времени, на другом континенте, в тюрьме Уэст-Палм-Бич. Но эти объяснения, как резонно рассудили туристы, были бы не совсем убедительны для средневекового суда инквизиции.

***
Сойдя на берег, путешественникам, прежде всего, необходимо было найти ночлег, а потом походить по лавкам и попробовать разобраться с достоинством имеющихся у них дензнаков, именуемых луидорами. Они помнили из художественной литературы, что денежная эмиссия тех времен включала в себя экю, луидоры, пистоли и кажется,  дублоны, но относительно последнего они уверены не были, и уж совсем не знали соотношение между названными монетами.
Отель под названием "Белая звезда" совершенно не напоминал "Метрополь". Это был обычный постоялый двор, внутри которого кормились у привязи несколько лошадей, а в ресторане первого этажа, тихонько разговаривая, трапезничали четверо королевских мушкетёров, очевидно, проезжих по каким-то своим делам.
Подошедшего хозяина Губин оповестил о том, что они намерены у него переночевать, а также рассчитывают на обед с ужином сегодня, и завтрак утром. Хозяин провёл постояльцев во второй этаж, показал довольно приличную комнату и, предупредив, что вечером протопят в покоях камин, потребовал 4 экю за все услуги, протягивая руку и намекая, что пора платить. Губину ничего не оставалось делать, как достать из мешочка один из луидоров и подать хозяину. Тот, попробовав её на зуб, сказал, что сейчас принесет сдачи.
Супруги вздохнули с облегчением, когда он вышел.
Ну, сейчас что-нибудь да выясним, - потирая руки, довольно проговорил Губин.
Устраиваясь, Лю посетовала на отсутствие удобств в номере отеля, на что муж философски- глубокомысленно изрек:
- А окно? А крыша? А кровать?...
Хозяин, вернувшись, принес четыре экю. Произведя нехитрые подсчеты, новоявленные гасконцы представили себя богачами, определив, что на ту сотню луидоров, которые у них были, можно было прожить безбедно несколько месяцев, и ни в чём не нуждаясь. И это их несказанно обрадовало.
Пообедав, гости Франции решили найти вещевую лавку, так как Главный Кутюрье Галактики до сих пор находилась в мужском платье, экспроприированном у флибустьеров.
Утром, войдя в мужские панталоны, она ухохоталась перед зеркалом, сравнивая себя с карандашом в стакане.  Выражаясь языком юмориста Жванецкого,  можно было двигаться какое-то время внутри штанов, дожидаясь пока тронутся они.
Несколько часов блудили путешественники по Кале с целью приобрести одежду, но так ничего и не нашли. Наконец решили спросить у проходившей мимо тётушки, где бы они смогли приобрести приличный туалет для молодой женщины. Бабёнка оказалась словоохотливой и рассказала, как найти белошвейку, где им предложат на выбор всё необходимое. Поблагодарив, супруги отправились искать указанный адрес.
- Будешь у коллеги, разузнай, где здесь живет мужской белошвей, - напутствовал жену Губин, находившийся не в лучшем положении, чем она.
Найдя нужный дом, Лю вошла в него, оставив мужа ждать на улице.
Когда через сорок минут из дверей особняка вышла дама, а иначе её назвать было нельзя, Губин, скользнув по ней глазом, отвернулся и снова приготовился к ожиданию. Дама же, сделав несколько шагов в сторону, оглянулась и нетерпеливо притопнула ножкой. Когда её терпение иссякло, она подошла к мужу вплотную и хотела высказать всё, что думает о его учтивости, но увидев удивленно-восхищенный взгляд, сразу оттаяла, поняв, что произвела эффект больший, чем ожидала.
- Иди за мной, оборванец, пойдём тебя одевать к человеку по имени Кардэн, если тебе это о чём-нибудь говорит, - ласково сказала она мужу. – Да не назови его Кардан, здесь тебя не поймут.
Губин плёлся за женой чуть поодаль, наблюдая, как она шла, гордо неся свою, наспех прибранную головку, на которой красовалась шикарная шляпка с плюмажем. Платье было по щиколотку из какого-то тонкого материала, узко перетянутое в талии, на плечах - накидка, которая, как он вспомнил, называлась горжетка, а в руках она несла нечто напоминающее муфту.
Вдруг Губин осознал, что его жена просто неотразима, в чём и получил немедленное подтверждение. Двое подвыпивших молоденьких буржуа стали увиваться за ней, не давая прохода до тех пор, пока терпеливый супруг легонько не "пригладил" их, после чего они остались сидеть в пыли, не понимая, как оказались в таком неприличном для своего звания положении.
Наконец Лю остановилась и, обернувшись к мужу, слегка кивнула головой на небольшой домик. Тот, проходя мимо неё, процедил сквозь зубы:
- Зайди следом за мной. Я боюсь уже оставлять тебя одну, - на что она ответила еле заметным кивком головы.
Когда же Губины вышли от Кардэна, их внешний вид совершенно не напоминал прежний. По качеству одежды это были даже не буржуа, а некто более знатные горожане.
- Сколько отдала за свой туалет покорительница мужских сердец средневековой Франции? - осведомился Губин, чувствовавший себя наконец равным с ней.
- За три туалета, - уточнила жена, - два доставят в "Белую звезду" вскоре. А за всё каких-то триста пистолей, - безразличным голосом миллионерши закончила Лю.
- Поздравляю, - елейно парировал муж, - судя по весу этих монет и их нумизматической стоимости, твои платья эквивалентны "Жигулям" девяносто девятой модели, - решил он над ней подшутить.
Лю остановилась от неожиданности и, хватая ртом воздух, уставилась на мужа. Видно было, что такой поворот её мало устраивает.
- Я отошлю их обратно, пусть вернут деньги, - пробормотала она взволновано.
- Не выдумывай, у нас осталось еще штук на семь-восемь ВАЗов или на два-три "Мерса", - успокоил Губин жену, не раскрывая розыгрыша.
Лю, сообразив в чём дело, облегченно вздохнула и улыбнулась.
- Ой, аж сердце зашлось, меня поразило сопоставление. Ты больше не шути так, а то убьёшь свою гасконочку, - попросила она, повеселев.
- Всё, я ввожу жёсткую экономическую политику, - постановила она. - Надо забрать отсюда как можно больше золотых монет, чтобы не нищенствовать дома, - решительно закончила жена голосом президента- реформатора, и Губин улыбнулся, подумав, - чем бы дитя не тешилось...
Хозяин "Белой звезды", казалось, не удивился их внешнему преображению, только бровь его на мгновение поползла вверх, и он тут же доложил, что для мадам уже доставили посылку, которая ждет её в комнате. Лю поблагодарила, а Губин заказал на завтрак тушёную в сметане индейку и попросил хозяина приготовить экипаж, так как утром они уезжают.

***
Дорога до Парижа прошла без осложнений, если не считать того, что на смене лошадей пришлось вновь осаживать не в меру ретивых почитателей женской красоты. Поистине Лю больше была к лицу одежда средних веков, нежели своего.
Найдя временное жильё и заплатив за одну ночь, Губины вышли покорять Париж.
На улицах было полно лоточников, торгующих зеленью, овощами, мясом, фруктами, словом было ощущение, что сегодня базарный день, а парижане только и делают, что едят, едят.
Народ сновал самый разнообразный, от бродяг до дворян, и никто ни кому не мешал, как ни странно.
- Берегитесь воришек, сударь, - посоветовала Лю, - если нас ограбят, мне придётся идти на панель. Губина передёрнуло от такой перспективы, и он засунул поглубже руку в карман с мешочками. А Лю вдруг вспомнила о великой достопримечательности Парижа.
- Ты не знаешь, где находится Эйфелева башня? - спросила она. - Давай быстрей её найдем. Зело глянуть охота.
- Уважаемая мадам Губиньи, - весело рассмеялся Губин, - эта железная вышка с кабаком наверху будет построена ещё не скоро, так как сталелитейная промышленность здесь пока в новорожденном состоянии. Предлагаю довольствоваться тем, что уже есть, - поучительно закончил он.
- Как жаль, - горько вздохнула Лю, а я так надеялась.
Они прошествовали мимо ворот Лувра, которые бдительно охранялись швейцарскими стрелками. Глазея по сторонам, по набережной, вышли к стене, окружавшей Турнельский Дворец. Прошли под величественно возвышавшимися каменными сводами Сент-Антуанских ворот и вскоре оказались перед сооружением, похожим на колонны старого элеватора, но это была печально известная на весь мир темница для королей и лиц дворянского сословия.
- Ты знаешь, - сказала Лю  мужу, - мы, наверное, единственные люди из нашего мира, кто видел натуральную Бастилию. - Фотоаппарат бы сейчас сюда, запечатлеться на фоне. Хотя бы плохонький "Полароид" и одну карточку.
- Да-а. Хорошо ещё, что ты пожелала только фотоаппарат, а не видеокамеру, - с улыбкой ответил Губин, и вдруг увидел нечто такое, что заняло максимум его внимания. Он показал Лю на группу людей, толпившихся у листа бумаги, приклеенного к стене. Видимо, это был прообраз газеты или информационного листка. На недоуменный взгляд  Лю ответил коротко:
- Дата.
Подойдя к стене с газетой, они увидели надпись в правом нижнем её углу: ==
Sa Majest; le roi de la France Louis XIV.
Le 5 avril, 1673 de No;l Christique.
Это означало:
"Его Величество король Франции Людовик XIV.
5 апреля, 1673 год от Рождества Христова."
Поскольку им была безразлична суть указа очередного короля, они отошли в сторонку обсудить полученную информацию.
- Ну и что это нам даёт? - спросила Лю .
- Возможность поднять кубок за четырнадцатого, а не тринадцатого, и теперь мы знаем, какое сегодня число. Ты что-нибудь помнишь о Франции второй половины семнадцатого века?
- Столько же, сколько и ты. Я вообще историю этой страны изучала большей частью по романам Александра Дюма, который ещё не родился. Ну, кто тут у них начальник? Ришелье? Мазарини?
- Нет, эти персонажи уже разбрелись по фамильным склепам, Луи тут сегодня и президент, и первый министр. Эпоха возрождения. Капитализм набирает силу, но феодалы ещё крепки. Развитие промышленности, ко всему этому благоволит министр финансов Кольбер, - закончил справку Губин.
- От...-откуда ты всё это знаешь? - вытаращила глаза удивленная Лю.
- В школе надо было хорошо учиться. В тебя даже английский Илона Давыдова заколачивала, а я сам постигал все эти "паст пёфект". Так-то.
Лю обижено замолчала, но так как не могла долго сердиться, быстро забыла об этом укоре, да и впечатлений вокруг было хоть отбавляй. Она дернула Губина за руку и показала на огромный шатёр, стоящий на площади Сент-Антуан.
- Пойдём-ка узнаем, что там? - предложила она.

А там оказался бродячий цирк с клоунами, факирами, медведями и прочим. Стоящий на ходулях Глашатай, громко вещал, что всех ждёт необычайное представление, и встреча с великим и непобедимым силачом Го, сильнее которого нет никого во всем мире.
- Гирьки, наверное, кидать будет или бороться, - предположил Губин и предложил сходить, посмотреть, как в средние века народ дурят. Лю ничего не имела против. До начала представления оставалось ещё два часа, и они решили прогуляться по набережной Сены. Вскоре Губин заметил лавку часовщика и предложил жене зайти, так как часов у них не было никаких, а электронные отобрали ещё в XX веке в тюрьме Палм-Бич, заявив, что они ему не понадобятся - своим временем он больше не располагает, а на электрический стул его пригласят персонально.
Часовщик оказался человеком любознательным и стал выпытывать у Губина, кто такие Павел Буре и Мозер, чьи часы тот спросил, и в какой стране они живут. Губину пришлось, выкручиваясь, сказать, что это его друзья, занимающиеся изготовлением карманных часов из России и Швейцарии, но, видимо, дела у них идут не так гладко, раз на мировой рынок они ещё не вышли.
- Да, мсье, - говорил старый мастер, - я знаю всех часовых дел мастеров, но имена, которые вы назвали, слышу впервые, - после чего он, наконец, отпустил их.
- Надо быть предельно осторожными в разговоре с людьми, чтобы впредь не брякнуть такое, - пробормотал Губин, - когда они вышли и направились обратно к цирку.

***==
Перед входом в шатёр стояла толпа из оборванцев - Гаврошей, как назвал их Губин, мастеровых и буржуа. Дворяне, вероятно, считали посещение балаганов ниже своего достоинства. Очереди не было никакой, и Губину пришлось поработать локтями, чтобы дать возможность пройти Лю.
Зрелище оказалось довольно дорогим и, отдав за два места на галерке один луидор, зажатый в руке, они попали под купол, где кольцом вокруг арены, засыпанной опилками, стояли обычные деревянные скамьи.
- Да-а, цирк на Цветном бульваре это мало напоминает, - пошутил Губин, ища свободные места, которых уже, увы, не было, и им пришлось встать у стенки, позади стоящих.
Всё, что происходило дальше, для Губина уже не существовало, поскольку он ощутил, что карман его больше не отяжелён мешочками со всем их состоянием. В наличии были только пять монет, спрятанных в другом кармане, отложенных на текущие расходы, так как оставить деньги в гостинице они побоялись по причине того же воровства.
Бесполезно было шарить под ногами стоящих рядом зрителей. Он понял, что его всё-таки обокрали, и сделал это, наверняка, какой-то пронырливый Гаврош в толпе у шатра. Он боялся сказать об этом Лю, даже смотреть на неё, и решил отложить объяснения на после. Поэтому дешевые трюки факира, которые он мог делать ещё в школе; медведь, перебирающий задними и передними лапами по вращающейся бочке, - всё это было ему безразлично. Он думал, на что они будут есть? Можно, и даже нужно будет продать два из туалетов Лю и хронометр Гюйгенса, который ему всучил-таки напоследок часовщик.
С такими невесёлыми, безрадостными мыслями он и стоял, тупо созерцая происходящее "невероятное представление". Но вот, взгляд его уловил кое-что интересное.
На аренду вышел тот самый силач Го, напоминавший своей комплекцией и заплывшими глазами того толстого моряка, которого Губин одолел в кабаке Палм-Бич, победив на алкогольном ристалище. Это воспоминание несколько оживило его, и он почувствовал, что назревает нечто завлекательное.
А Го тем временем под восторженные вопли зрителей, накручивал круги по арене, картинно размахивая руками. Потом ему, как и угадал Губин, вынесли гири примерно пуда по два и он начал жонглировать ими, затем, подбрасывая, ловил на шею, словом делал всё, что будут делать много лет спустя Поддубный и Заикин. Когда же он подлез под годовалого бычка и оторвал от арены все четыре его конечности, зал заходился овациями минут пять, после чего на сцену вышли борцы, и было объявлено, что они сойдутся в поединке, а Го выступит против победителя.
Борцов было четверо и, разделившись на пары, они начали борьбу.
Губин пытался определить стиль. Это было похоже на греко-римскую технику, те же захваты, те же броски, но всё-таки не то. Го сидел в кресле на манеже, был, казалось, безучастным ко всему, вероятно он знал уже заранее, чем закончился это шоу. Когда определился его соперник, Го встал и долго еще ходил по арене, пока букмекеры обходили зрителей, делавших ставки.
Наконец соперники сошлись в схватке.
Губин внимательно следил за действиями Го и удивлялся, почему он не кладёт противника на ковёр, а в том, что победителем будет Го, не сомневался, наверное, никто из зрителей. Каково же было изумление всего зала, когда Го, поскользнувшись на ровном месте, упал на спину, а противник сел на него верхом, не давая встать.
Ставки всей аудитории на Го остались у хозяина цирка, и зал не хотел этого принять. Стоял невообразимый шум, когда вышел хозяин труппы и объявил, что спорт есть спорт, где могут случаться непредвиденные случаи, от которых никто не застрахован. Напоследок он, наконец, объявил то, чего подсознательно ожидал Губин.
- Есть ли среди собравшихся парижан смельчак, - провозгласил хозяин, - желающий померяться силами с победителем? В случае победы он получит двадцать пять луидоров награды.
Зал притих, но претендентов не было. После того, как хозяин удвоил гонорар, встал какой-то простолюдин, довольно крепкого телосложения, но ставок больше никто не делал, опасаясь обмана, и когда борец припечатал соискателя премии к полу, этому никто не удивился.
- Есть ли еще желающие? - крикнул цирковой крупье.
Губины, как по сигналу переглянулись и, улыбнувшись друг другу, поняли, что этот шанс упускать нельзя.
- Есть, - раздалось с галёрки, и на арену стал пробираться любитель такого рода авантюр, которые уже прочно вошли в привычку.
- Есть, - повторил Губин, - перешагивая через парапет, - только условия у меня другие.
- Какие же? - поинтересовался хозяин.
- Сто луидоров за победу над Го, а этого, - Губин указал на победителя шоу, - я уложу отдыхать бесплатно, хоть несколько раз.
В зале захихикали, а хозяин критически оглядывал этого ненормального, который или с Луны упал, или от какого-то отчаяния лезет в железные руки Го. Губин на психа похож не был.
- Ну что, хозяин, по рукам? - спросил он.
- Как настроен зритель? Доверим ли мы зайцу сразиться с барсом? - вместо ответа обратился тот к зрителям.
Зал зашумел приглушено-одобрительно. Букмекеры уже бегали принимали ставки на поединок, и Губина пригласили переодеться. Когда же он появился на арене, по залу прокатилось одновременное "АX" от удивления и созерцания красоты мужского тела, которую можно увидеть гораздо реже, чем женскую.
Быть уложенным на лопатки Губин не боялся, ибо обладал такой гибкой пластикой тела, что вывернуться ужом мог из любой позиции, тем более, что у него в арсенале было гораздо больше хитрых приёмов, чем у любого борца того времени. Собственно, он и не собирался именно бороться, так как ни о каких условиях борьбы с ним не договаривались, и требовалось лишь уложить соперника на спину, а способ предоставлялось выбирать самому.
Как и обещал, Губин согласился трижды победить чемпиона, а потом сойтись в поединке с Го.
"Нельзя уложить победителя слишком легко", - думал он, когда первая схватка началась. - Го наблюдает внимательно, да и зритель пусть будет уверен, что после трех схваток я выдохнусь и должен проиграть главный приз, а значит, ставки в пользу Го должны подскочить довольно высоко".
Своего первого противника, привыкшего заранее знать, кто, когда и как ляжет, и под кого, и в какой момент, Губин подлавливал в таких мелочах, которые были непростительны даже начинающему борцу, но не видны были со стороны, так как некоторые движения из восточных единоборств были стремительны и неуловимы.
Губин пытался делать вид, что ему тяжело состязаться с опытным противником, но всё равно в какой-то момент тот неожиданно падал и оказывался прижатым к арене. Третью схватку Губин вёл дольше первых двух, стараясь тяжело дышать, казаться усталым, но всячески проявляя ловкость и вёрткость, уходил от захватов.
Наконец предварительные поединки были закончены поражением победителя, и Губин сел прямо на парапет, вытираясь полотенцем.
Хозяин объявил схватку Го с мсье Неизвестным, который сидел на глазах всей аудитории с отрешённым видом смертельно уставшего человека.
Го удрал за кулисы к поверженному победителю.
«Интересуется, - думал Губин, - как это мне удалось сделать. Ведь все профессиональные борцы, прежде чем уйти в цирковое шоу, были настоящими опытными спортсменами, но разумеется, им было простительно и проигрывать ему – Губину, - и не понимать, почему они проигрывают».
Букмекеры тем временем бегали по залу, принимая ставки и, когда один их них проходил мимо Губина, тот подозвал его и спросил:
- Ну, как соотношение?
- Один к двадцати против вас, мсье, - был ответ.
Тогда Губин достал из маленького кармашка борцовки пять оставшихся луидоров и поставил их на себя. Такой расклад его вполне устраивал. Он нашел глазами Лю, и увидев, что она тревожится за него, хитренько так подмигнул ей, подбадривая и давая понять, что его внешний вид - всего лишь дешёвый блеф. Увидев, что она улыбнулась, он встал на ноги, и сделав несколько взмахов руками, крикнул:
- Хозяин, ну где же непобедимый силач Го, испугался что ли?
- Ты блефуешь, сморчок, - прошамкала беззубым ртом старуха из первого ряда. - Го задавит тебя своей массой, как слон кузнечика.
Ей было невдомек, что она "попала в десятку" своим предположением и на счет блефа, и на счет массы. Губин понимал, что именно массу Го надо использовать против него же самого. Го был силён и, если бы ему удалось захватить Губина в замок, то неизвестно, чем бы всё кончилось. Хотя в этом случае пришлось бы незаметно применить приём неизвестной здесь борьбы джиу-джитсу, например. Молниеносное нажатие пальцем - и рука противника повиснет верёвкой. Но этот нечестный трюк Губин решил осуществить только в самом крайнем случае.
Го появился из-за кулис, и под рёв публики опять стал кружить по арене, пытаясь принять картинную позу. Губину уже порядком надоел этот фарс, и когда шум поутих, он громко сказал:
- Го, мы будем бороться, или вы хотите весь вечер изображать из себя героя-любовника. Хотя роль фигляра вам больше подходит, я думаю.
Го остановился и, сбросив полотенце с плеч, встал в стойку, свирепо вращая глазами.
Все поняли, что поединок начался.

***
Они кружили против друг друга уже минуты три, и в зале начинали посвистывать. Губину стучала в голову настойчивая мысль, что старуха была права, только использование массы Го против него же было ключом к победе. А Го весил центнера полтора, что было примерно вдвое больше веса противника.
Вот, Го остановился и резко бросился в атаку, выставив руки для захвата. Губин нырнул под его правую, схватив её за кисть; крутанул так, что Го вынужден был перевернуться через голову, чтобы не получить вывих.
Зал замер.
Когда Го перекатывался на спине, Губин не бросился на него дожимать, а остался стоять и ждать, пока тот поднимется.
- Не ушиблись, господин Го? - насмешливо спросил он, стараясь вывести противника из себя.
Го снова кинулся на него.
Тем же приёмом, нырок под руку, захват кисти, но теперь уже подсечкой Губин усадил противника на манеж.
Зал не дышал. Губин улыбался.
- Как попка, господин Го, не болит? - заставлял он его психануть.
Го в атаке бросился Губину в ноги, но не успел захватить, тот просто перепрыгнул через противника.
- Вы увидели что-то на полу, господин Го? - всё доводил он борца.
Го, оторвавшись от помоста, как тигр прыгнул на Губина, пытаясь хоть таким образом схватить его руками, но тот теперь шмыгнул вниз, прокатился под Го и уже стоял, пока килограммы соперника плашмя падали на манеж.
- Не ушибли животик, господин Го? - А тот уже с сипом дышал, обливаясь реками пота.
Всё это было похоже на игру кошки с мышкой, а Губин всем сердцем ощущал невероятный кураж от восхищённых взглядов зрителей. Зал не понимал, что происходит. То ли их опять дурят, то ли взаправду всё, но чувствовалось, что такого не видел ещё никто.
А на арене всё протекало по-старому сценарию. Подсечка, переворот через голову, подножка, нырок, перескок, и после каждого раза Го оказывался в горизонтальном положении на опилках манежа, вставая всё дольше и дольше, видимо, ноги держали его уже плоховато.
В какой-то момент он, наконец, рассвирепел, адреналин ударил ему в мозг, и Го, уже не соображая ничего, наклонив голову, согнувшись в поясе, сколько позволял живот, на автопилоте с пронзительным криком стремительно пошёл на таран.
Губин, видя, что у противника мозги судорогой свело, просто отпрыгнул в сторону, давая ему свободу перемещения в пространстве, и тот, запнувшись за бордюр арены, улетел в зал, завалив при этом несколько скамеек со зрителями.
Зал уже не молчал. Зрители поняли, что их не надувают, что всё натурально, им было не жаль проигранных денег, зал уже ревел от возбуждения, зал жаждал крови и мести.
Наконец, измотанный, чего и добивался Губин, шатающийся во все стороны Го, с подбитым о чьё-то колено глазом, выполз на арену. Он едва не падал и через раз дышал. Тут Губин просто подошёл в нему, взял своей левой рукой его правую, а правой, нагнувшись крюком, зацепил ногу Го, поднял это уже безвольное тело, как бочку с солониной, себе на плечи и, раскрутив, вращаясь на ногах, отпустил его в свободный полёт. Го, пролетев немного, упал, и подняться больше не смог. Так и лежал на спине, раскинув руки и ноги, тупо глядя в свод шатра.
А зрителей уже было не остановить, они выскочили на манеж, подняли Губина на вытянутые руки и носили его по кругу, громко крича "Ура!". Лишь несколько человек искали хозяина балагана, чтобы получить выигрыш в двадцать раз больший, нежели была сделана ставка.
Когда страсти немного поутихли и виновнику триумфа, наконец, позволили встать на ноги, к нему подошёл хозяин и торжественно преподнёс выигрыш в сто луидоров под яростные аплодисменты, получивших неподдельное зрелище зрителей.
- Э, нет, хозяин, вы должны мне ещё выигрыш в сто луидоров по ставкам, - заявил улыбающийся победитель.
- Сейчас выясним, господин э-э...
- Губиньи.
- Милейший, господин Губиньи, - закончил хозяин и сделал знак букмекеру. Когда тот принес необходимую сумму и вручил её триумфатору, хозяин продолжил:
- Завтра о вас будет говорить весь Париж, а через неделю - вся Франция, господин Губиньи. Не будете ли вы так любезны согласиться утром поговорить со мной?
- С удовольствием, господин э-э...
- Ривал.
- Милейший, господин Ривал. Вы мне очень помогли сегодня, а я привык отвечать добром на добрые дела. После завтрака мы с моей женой будем иметь честь посетить вас в вашей резиденции. Надеюсь, она находится неподалеку?
- Она здесь, господин Губиньи, буду вас с нетерпением ожидать, - ответил с поклоном Ривал.
Потом, когда они, сидя в своей комнате и громко хохоча от радости, пересчитывали своё богатство, Губин сообщил Лю, что его всё-таки обокрали. Жена стала смеяться с ещё большим упоением и наконец, изрекла:
- Но ведь у тебя не было обиды на воришку?
- Нет. Только горечь от мыслей, на что же нам жить….
- Раз обиды нет, то воистину говорят: "Да не оскудеет рука дающего". С этими мыслями они и легли спать, счастливые от жизни, приключений, триумфа, богатства…, словом, от всего того, что несёт в себе понятие - удача.

***
Утром, как и условились, супруги Губиньи прибыли в балаган к господину Ривалу. Они догадывались, о чём пойдёт речь, и не могли прийти к решению, принимать предложение или отказываться? Губин уговаривал жену согласиться, чтобы поднакопить денег, а Лю, зная, что работа будет связана с разъездами, не хотела покидать Париж, не успев им насладиться.
- Мы вернемся сюда в любой момент, - пытался убедить её муж, - и проживём здесь, сколько ты захочешь, хоть до возвращения.
- Какого возвращения?
- Ну не знаю, - прятал улыбку и глаза Губин. – Ведь это у тебя есть предчувствие, что мы всё равно выберемся отсюда.
- Ладно, давай послушаем, что нам там скажут, - подозрительно поглядывая на него, ответила Лю.
Она знала, что в душе сама была немножко авантюристкой, так как её знак Овна предрасполагал к этому, и во всех крупномасштабных вопросах уже давно для себя решила полагаться на мужнины Весы, обладающие большой степенью расчетливости в делах и умению логически просчитывать все возможные варианты дальнейших событий.
Они не ошиблись, предвосхищая характер предстоящих переговоров, которые закончились к удовольствию обеих сторон на взаимовыгодных условиях. Губины получали львиную долю - двадцать процентов от выручки, полный пансион за счёт цирка, и отдельную повозку на переездах.
Так как Губины возникли во Франции в самом начале бродячего сезона и самом конце гастролей в Париже, выезд их в турне в составе труппы был намечен на завтра. Сценарий выступлений с использованием губинских качеств решено было разработать в пути следования, хотя в принципе, он был уже составлен самим триумфатором на основе реальных событий, и оставалось только уточнить детали с Го.
И хозяин, и сам Го, и борцы не скрывали того, что жульничают в поединках, но кто под кого ляжет, зависит от суммы ставок на того или иного борца, чтобы труппа была в наибольшем выигрыше. Поэтому предполагалось, что Губин будет выигрывать поединок с Го в тех случаях, когда ставки на Го будут достаточно высоки, а следовательно, и доходы цирка.
На дороге по пути в Реймс им то и дело попадались вооружённые группы людей, казалось, прячущихся друг от друга. Но интересоваться, кто они и что, - Губиным было нельзя, и оставалось только надеяться, что кто-нибудь из артистов о чём-то проговорится. Так и случилось.
- Чёрт бы побрал эти смутные времена, - бормотал, как бы про себя, Ривал, - откуда они пришли? Драка за дракой. Восстания кругом. Неужели людям надоело работать?
Лю с мужем удивлённо- понимающе переглянулись. Уж им-то было понятно более-менее, что, почему, откуда пришло, и они всё больше склонялись к выводу, что астрология - это серьёзная наука, и не учитывать её просто глупо.
- Хозяин, - обратился к нему Губин, - как далеко на юг мы заберёмся от Парижа?
Ривал с пониманием посмотрел на него.
- Вы хотите побывать на Родине? Это понятно, хотя, судя по вашим бледным лицам, вы давно покинули Гасконь. У меня нет привычки спрашивать документы, но по-моему, вы не гасконцы, за которых вас принимают. А?
- Вы очень проницательны, мсье Ривал. Мы действительно никогда не были в Гаскони, и у нас нет документов, так как мы вообще не французы, - отвечал Губин полуправду. - Мы из России, откуда вынуждены были бежать от княжеского гнева и царского произвола. Ведь там те же, как вы говорите, смутные времена, как и во Франции, только в ещё более жёсткой форме. Надеюсь, вы не выдадите нас?
- Ха-ха-ха, - рассмеялся Ривал, - разве есть смысл убивать курицу, несущую золотые яйца? - так, кажется, говорят у вас в России? Мне всё равно, кто вы, - продолжал он уже серьезно. - Вы даёте прибыль - это главное, остальное всё - суета. А документы ваши у меня, - добавил он с улыбкой.
- Как?! - вскричали разом Губиньи.
- Осенью прошлого года мы похоронили двух наших товарищей-акробатов, их прикончил один маньяк, который был влюблен в Жозефину и добивался её, а она убежала с Жаком. Он нашёл их и убил из ревности. Нашими акробатами были Жак и Жозефина Грабье. Так что властям в Реймсе я представлю их документы. То есть, теперь уже ваши.
Губины удрученно молчали. Хоть и было немного по суеверному неприятно жить по бумагам погибших, но всё-таки это был выход, так как рано или поздно, документы бы у них спросили, и они порадовались, что фотографию ещё не изобрели.
- Ну, что, - помолчав, спросил хозяин, - вам уже расхотелось ехать на юг? От Парижа сейчас далеко уезжать нет резона, так как у столицы король держит войска, готовые отправиться на подавление смутьянов. Поэтому здесь безопаснее. Мы проедем по кольцу: Реймс, Амьен, Руан, Ренн, Нант, Амбуаз, Орлеан, а дальше видно будет.

***
Два месяца пролетели незаметно. Губины, или теперь уже Грабье, довольно быстро привыкли к кочевой жизни и не роптали на судьбу. Не каждому удаётся проводить время в свадебном путешествии на заработках в средневековье. Монет становилось всё больше, и благосостояние труппы шло в гору.
В одно прекрасное весеннее утро Губин поцеловал Лю и надел ей на шею скромное, но золотое гранатовое колье, на палец - перстень, а к ушам пристегнул клипсы с теми же каменьями и произнес:
- Поздравляю Вас, сударыня, с днём рождения, и спешу сообщить, что сегодня Вам стукнуло немногим более трёхсот лет.
Лю, разомлев от счастья в начале фразы, ошалела от удивления в конце оной.
- Молчи, баламут, я ещё не родилась, - сообразив, рассмеялась она, прижимаясь к мужу и благодаря за подарок.
- Баламут тоже. Кстати, надень-ка обручальное кольцо на левую руку, я удивляюсь, что этого ещё никто не заметил. Ведь мы - добропорядочные католики, а традиций не знаем, и крестиков у нас нет.
Губин наблюдал за тем, как жена перекрещивается в католичку, и увидел, что она вдруг смутилась, чего раньше он за ней не замечал. Спросив, что с ней, увидел, как она покраснела и отвернулась. Губин не на шутку испугался, повернул её к себе и потребовал ответа.
- У нас будет ребёнок, - еле слышно прошептала она и уткнулась лицом ему в грудь.
- Не может быть?! Откуда? То есть где? Тьфу ты, Боже мой. Ты уверена? - обомлел не ожидавший такого события супруг.
- Женщина никогда не скажет об этом, не будучи уверенной. Ты доволен? - глядела она на него с каким-то страхом.
- Доволен ли я? О-о-о! У меня будет сын или сразу два, маленькие такие Губинятки. Спасибо тебе, родная. Теперь финиш. Пора исчезать отсюда.
Лю всё еще прижималась к нему счастливая, слушая слова мужа, отстранилась вдруг, и взглянула в его карие глаза.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что хватит с нас приключений и пора возвращаться домой, - улыбаясь, сказал Губин. - Не можем же мы родить ребёнка у какой-нибудь дремучей повитухи.
- Но как?! Ты не обманываешь меня?
Губин, улыбаясь и интригуя, подержав немного жену в неведении, наконец, сообщил:
- Во-первых, я не политик, чтобы врать. А во-вторых, перед стартом с Луны дядя Вася сказал мне, что компьютер агарян идентифицировал "Тайфун", и выдал информацию, что впервые тот побывал на Луне триста с чем-то лет назад. Соображаешь?
- Значит.., - приоткрыв рот, Лю уставилась на Губина.
- ... Значит, чтобы ни случилось с нами здесь, мы всё равно появимся с "Тайфуном" на Луне, рано или поздно. Вот почему я уговаривал тебя поездить по Франции, ведь больше мы сюда вряд ли попадём, - закончил Губин за жену.
- И я теперь понимаю всё, на что намекала Дэя, - вспомнила Лю.
- О чём ты?
- И Лю  рассказала мужу о том, как странно Дэя вела себя в разговорах с ней, и Губин вспомнил её фразу: "... рада СНОВА видеть вас". Да, всё сходилось: они наверняка будут на Луне, а агаряне найдут способ перебросить их обратно в своё время. Пришла пора возвращения на "Тайфун" и они решили расстаться с труппой при первой возможности.
Весь этот диалог происходил, когда цирковые повозки подъезжали к Нанту.
Въехав в город, Ривал, как обычно, отправился к властям испросить разрешения на устройство представления и узнать, где бы они могли расположить балаган.
Власти проявили необычайный интерес к бродячим артистам, как показалось хозяину, и потребовали сначала показать программу им и представителям церкви. Разумеется, бесплатно. Только в этом случае труппа получит разрешение на выступление перед публикой.
Хозяин удивился такому повороту, но не заметив никакого подвоха, согласился. Ведь другого выхода всё равно не было.
Вернувшись к друзьям, он всё рассказал, и они принялись готовиться, как выразился Губин, к инспекторской проверке отделом культуры, но этого никто не понял, только хозяин как-то странно поглядел на него, ничего не сказав.
Вечером же, когда он увидел, кто пришёл смотреть их программу, Ривал не на шутку разволновался, так как кроме властей, духовенства и знатных людей города присутствовали ещё и десять солдат, которые могли быть только стражей.
А испугаться было за что. Дело в том, что в Амьене неожиданно тяжело заболел факир и не смог выступать. Но так как он был уже объявлен глашатаем, публика потребовала то, что им обещали. Представление было на грани срыва, и тогда Губин предложил себя выступить в роли факира.
- Но что ты умеешь делать? - спросил Ривал.
- Дурить народ, - засмеялся новый факир, и так как делать было всё равно нечего, хозяину пришлось согласиться.
Быстро наклеив бороду, и еле натянув на себя одежду факира, Губин вышел на арену.
Проделав несколько простейших карточных фокусов с угадыванием карты, он предлагал любому задумать число, потом прибавить к нему три, затем отнять задуманное, и с оставшейся тройкой, сделав несколько арифметических действий, называл ошеломленному зрителю результат. Публика была настолько поражена этим детским фокусом, что на Губина стали косо поглядывать с суеверным страхом, но представление было спасено, и о необычном факире "читающем мысли" понеслась молва.
Когда артисты прибывали в Руан, потом в Ренн, от желающих посмотреть их выступление не было отбоя. Так как слухи неслись быстрее, в новом месте их уже встречали, народ жаждал увидеть чудесного факира, а сборы были такими огромными, что хватило даже на ювелирный гарнитур к дню рождения Лю.
Словом, у Губина, кроме борьбы, на которую уже смотрели не с таким, как раньше вниманием, теперь был свой номер "факира, читающего мысли". Позже он припомнил ещё пару более сложных фокусов с математических школьных олимпиад, в которых участвовал, и публика после их демонстрации взирала на него уже с откровенным страхом.
Вот чего испугался хозяин, увидев солдат и духовенство. А так как это были судьи инквизиции, Ривал понял, что "факир" обречён. На площади перед Собором Парижской Богоматери готовился запылать очередной костер.

***
Когда зрители расселись поудобнее, а Его Преосвященство Архиепископ Нантский дал знак, что можно начинать, Ривал первым номером объявил выступление дрессировщика с медведем, а сам решил поведать факиру о своих подозрениях, но представители церкви затребовали первым выход человека, читающего мысли, а остальное, мол, их не интересует. Губину ничего не оставалось, как выйти на сцену и начать работать номер, подспудно чувствуя ловушку.
Он показал несколько карточных трюков, когда его прервали и потребовали перейти к чтению мыслей.
С первым детским фокусом всё оказалось более-менее ясно, и объяснение его много времени не заняло.
Со вторым же - было сложнее, а заключался он в следующем: требовалось задумать трехзначное число, затем от этого числа отнять сумму цифр, в него входящих. В получившемся результате факир просил зачеркнуть одну, любую цифру и назвать ему две оставшиеся, после чего он мгновенно называл зачеркнутую.
Продемонстрированный фокус вызвал шок у служителей Церкви, и они потребовали объяснения, хотя один бесноватый монах уже брызгал слюной и кричал, что это колдовство.
Вынесли белый холст с комочком угля, и Губин приступил к лекции:
- Например, вы задумали число восемьсот сорок семь, - начал он и отметил названное на холсте. - Вычтем их него сумму цифр, равную девятнадцати и получим восемьсот двадцать восемь.
Духовенство внимательно следило за его действиями, но на холсте было начертано:
847.   8+4+7=19.   847-19=828.
- Далее, - продолжал факир, - вы зачеркиваете одну цифру и называете мне две оставшиеся. Допустим, вы зачеркнули двойку и назвали две восьмерки, которые в сумме дадут шестнадцать. Чтобы узнать зачеркнутую, необходимо определить, сколько следует прибавить к шестнадцати до числа, которое будет нацело делиться на девять. Ближайшее число это будет восемнадцать, следовательно, прибавить необходимо двойку, которая и будет искомой, зачёркнутой вами цифрой, - с апломбом академика закончил факир.
Тут поднялся шум среди инспекторов, разделившихся на два лагеря, один из которых кричал: "Колдун, сатана!", другой слабо пытался успокоить разъяренных собратьев по монашьему племени, и предлагал разобраться во всём досконально. Решающее слово было за Архиепископом, лицо которого выражало отрешенную мудрость и, выдающийся вперед подбородок явственно отмечал проникновенную глубину его мысли.
- Всё это занятно, - молвил глава местной Церкви, - но несколько непонятно, почему надо искать именно эту цифру и она оказывается той самой. Но продолжайте, у вас ведь в запасе есть ещё что-то.
Третьим фокусом Губин добил всех сомневающихся в колдовстве. Он опять предложил каждому записать пером на бумаге любое трехзначное число с одним условием, чтобы разница между двумя крайними цифрами была не меньше двух, и обозначить его номером один. Затем прочесть это число справа налево и записать его слева направо. Это число будет вторым, объявил он. Теперь из большего числа нужно вычесть меньшее и получить третье число. После этого нужно также прочесть его справа налево и получить четвертое; сложив третье и четвертое числа, будет результат, равный одной тысяче восьмидесяти девяти. Все, что он говорил, было отображено на холсте с произвольным числом:
467; 764; 764-476=297, 297+792=1089.
Получить одну и ту же сумму у всех разом без помощи нечистой силы, было невозможно. И напрасно Губин пытался кричать, что этот результат будет одинаковым для всех трехзначных чисел при данных условиях, его всё равно никто не слушал. Теперь уже оба лагеря духовников были заодно, обвиняя Губина в ереси, колдовстве, пособничестве дьяволу, и под конец он был единогласно признан слугой Сатаны, а его жена - ведьмой.
Их участь была опять решена.
Его преосвященство уже пришёл к выводу, что произошло из ряда вон выходящее событие. Этот простолюдин знал то, чего не мог знать по-своему статусу черни. Следовательно, он не тот, за кого выдаёт себя. Кто он? Откуда ему известны тонкости математики? Это и решил выяснить глава католической Церкви города Нанта. Неординарность личности факира сомнений не вызывала. Вопрос будущего этой личности теперь зависел от решения церкви, а каким оно будет, было заранее известно.

***
Дорога до тюрьмы, куда Его Преосвященство велел препроводить заключенных, показалась Лю очень весёлой, и она всё время шутила со стражей, и было видно, что стражники на крайнем пределе страха.
Губин думал об Архиепископе. Он помнил пристальный взгляд последнего и не мог понять, что его тревожит. Хотя особенно и не боялся, так как уже знал результат всего, и что всё равно они как-то да выкрутятся, иначе компьютер на Луне никак не смог бы зарегистрировать "Тайфун".
Когда за ними закрылись двери каземата, Лю  потянулась, зевнула и заявила, что ложится спать. А если кто-нибудь явится спасать их от костра, то чтобы не забыли её разбудить.
- Как всё-таки хорошо знать своё будущее, - усмехнулся факир, заглядывая в угол и отмечая, что номер им достался без ванны, но с туалетом.
Через пять минут Лю уже безмятежно спала, а Губин по своему обыкновению стал делать анализ происшедших событий. Просчитав все варианты возможного спасения, он пришел к выводу, что помощи им ждать неоткуда, и принялся строить планы побега из тюрьмы, используя свои силы и возможности. Подойдя к оконной решетке, за которой, судя по тишине, была уже глубокая ночь, он попробовал её на прочность.
В этот момент раздался лязг отодвигаемого засова, открылась дверь, и на пороге обернувшийся Губин увидел мантию Архиепископа.
- Прошу Вас, проходите, - жестом хозяина пригласил Губин без тени беспокойства на лице. - Чем обязан?
- Кто вы? - спросил церковник, усаживаясь на табурет, привинченный для безопасности к полу.
- Люди, - пожал плечами арестант.
- Откуда?
- Из России, - решил не скрывать правду Губин от этих пронзительных глаз.
- Давно?
- Около года.
- А математику изучали в церковно-приходской школе, да? - едко заметил Его Преосвященство.
- Нет, этим фокусам научил меня один старец, с которым случайно свела меня судьба на дороге жизни.
- А-а. И он первому встречному стал раскрывать магические секреты чисел, - заметил духовник, снабдив свои слова доброй порцией сарказма.
- Я спас ему жизнь, - вдохновенно сочинял Губин, - и так как старик был уже всё равно не жилец, то чтобы отблагодарить меня, он сделал это.
Архиепископ хотел было привести ещё какой-то аргумент, но осёкся, так как взор его напоролся на холодный блеск абсолютно спокойных глаз. Чувствовалось, что обладатель этих глаз и так уже сказал больше того, чего хотел, и гость камеры вдруг интуитивно осознал, что этот человек знает нечто такое, чего Архиепископу не понять никогда.
- Ладно, пусть ваша, хоть и правдоподобная, но ложь останется на вашей совести. Деньги у вас есть? - неожиданно спросил Архиепископ.
- Есть. - Губин вспомнил об их сокровищах, которые Лю держала где-то в складках своих многочисленных юбок. - Сколько нам надлежит заплатить за освобождение? Ведь мне кажется, вы-то понимаете, что мы никакие не колдуны?
- Я не беру денег за то, что выполняю волю Господа нашего, - он перекрестился. - На вечерней молитве мне было знамение, которое я расцениваю, как указание свыше оказать вам помощь, но я ещё не придумал, как это сделать.
Губин со вздохом буднично произнес:
- Чего ж проще. Сейчас мы пойдем к выходу, и я сверну шею любому, кто попытается нас остановить.
- Нет, я не приму такой грех на душу. Возьмите вот это, - он достал из складок мантии богато украшенный драгоценными камнями кинжал с обоюдоострым лезвием и протянул его несостоявшемуся факиру.
- Когда пойдем по коридору, продолжал католик, - приставьте остриё к моей шее и приказывайте страже пропускать вас. Они послушают, будьте уверены. У ворот тюрьмы стоит карета, мы сядем в неё, и вы громко скажете кучеру следовать к восточным воротам города, чтобы слышал привратник. Также скажете, что в случае погони убьёте меня. Всё. Будите вашу спутницу и идёмте.
Губин, помедлив, тронул Лю за плечо. Она, потянувшись, открыла глаза и, увидев посетителя, как что-то само собой разумеющееся, изрекла:
- А-а, Вы уже пришли? Тогда я готова. Куда мы идем?
- Пока на улицу, в карету, а там видно будет, - объявил Губин жене, не глядя на Архиепископа, удивленного спокойствию и непосредственности женщины.
Компания шла по тюремному коридору. Охранники, увидев нож у горла наместника Бога, в бессилии опускали руки.
А на Лю что-то нашло. Она, сделав страшные глаза, растрепав волосы и растопырив пальцы рук, кричала стражникам:
- Всем, кто посмеет пойти за нами, грозит смерть! Я ведьма!!! Я нашлю на вас страшные болезни!!! Вы будете корчиться от боли, а гнойные язвы на вашем теле не заживут до Страшного Суда!  Фу-у!!! Джентльмены, смените подгузники!- в таком духе веселилась супруга майора КГБ. И так как из панталон секьюрити уже обильно шёл дождь, становилось ясно, что охрана больше боится нечистой силы, чем опасается за жизнь Преосвященства.
Сев в карету, как и было условлено, Губин приказал кучеру ехать к восточным воротам, а привратника предупредил, что убьёт Архиепископа, если увидит погоню.
- Теперь что? - спросил он, когда они помчались на восток, и отъехали от тюрьмы уже порядочно.
- Теперь поверните на север, потом езжайте к западным воротам, - посоветовал священник. Губин прокричал кучеру новый приказ, и тот повернул.
- А дальше?
- Западные ворота Нанта - это порт. В таверне, я думаю, вы сможете нанять судно, которое увезёт вас из страны туда, куда вам нужно. Меня вы должны взять с собой до выхода корабля из бухты, оттуда я вернусь на шлюпке. Иначе нельзя. Моё Преосвященство должно быть вне подозрений, - подвёл итог монах и ставшая привычной операция "Побег" опять вступила в заключительную фазу.
 
***
В портовой таверне, несмотря на поздний час, было полно матросов, которые ели, пили, спали, играли в кости, словом делали всё, что делают в портовых кабаках мира и по сей день. Некоторые персонажи спали прямо на полу, обмочившись на брудершафт.
Подойдя к хозяину и бросив ему полупистоль, Губин голосом заговорщика произнес:
- Мне нужно быстроходное судно, готовое немедленно отправиться за океан. Вы сможете помочь мне в этом?
Хозяин, спрятав деньги, молча указал головой на человека с чёрной бородой, сидевшего в одиночестве рядом с уже уставшим собутыльником.
Губин подошёл к столу и, сев на свободный табурет, сразу приступил к делу.
- Я узнал, что вы можете переправить меня за океан, причём отправиться мы должны немедленно. Вы согласны?
Человек сонно взглянул на Губина и отвернулся.
- Штурман пьян, судно без него не может выйти в море, - медленно хриплым голосом отвечал чернобородый, кивая на спящего.
- Н-н-да, никак не думал, что есть люди, способные отказаться заработать сотню луидоров, - насмешливо бросил Губин, вставая.
- Стойте, - услышав названную сумму, заволновался капитан. - Я согласен, но как быть с ним? - Опять показал кэп на спящего.
Губин посмотрел на курчавую голову, с храпом отдыхавшую на столе, потом на свои ладони, и вдруг стал резко с силой тереть пьяному уши. Голова заворочалась, пытаясь освободиться, но Губин дождался, пока та начала изрыгать проклятья. Тогда он, оставив в покое подгоревшую от трения акустику, сильно надавил на мякоть большого пальца правой руки пациента, после чего раздался рёв от боли, и над столом взметнулась сонная рожа, напоминавшая смятый торт.
- Ого, - сказал капитан, - вы что, доктор?
- В какой-то степени. Так мы идём?
- Конечно, следуйте за нами, - хрипел капитан бодрым голосом, пихая к двери ничего ещё не соображающего штурмана. - А впрочем, мой трёхмачтовый бриг "Катарина" стоит в порту, вы найдёте его без труда. Через час мы снимемся с якоря, прошу не опаздывать.
- Со мной женщина и ещё два человека, которых нужно будет высадить на берег при выходе из бухты, - поставил условие нетерпеливый пассажир, решивший прихватить кучера с собой. Не садить же падре на весла.
- Ноу проблем, - прохрипело из бороды, и Губин, вернувшись к карете, приказал вознице ехать в порт и найти бриг "Катарина".
- Ваше преосвященство, - сказал он, когда карета медленно двинулась вдоль мола. - Меня всё-таки удивляет, почему вы нам помогаете? Пусть даже вам, как вы говорите, было видение Свыше. Всё равно ваши нравы и устои так крепки, что помощь колдунам, и от кого, от главного инквизитора, видеть, по крайней мере, странно. Вы не находите?
Архиепископ долго молчал, потом, наконец, произнес:
- Мой отец - Рене Декарт был математик и философ, так что для меня эти фокусы не новинка. Ваше счастье, что вы не стали объяснять моим бесноватым подчинённым алгебраическую сущность этого вопроса, - внимательно глядя на Губина, отвечал священник, но тот был уже начеку.
- Какую суть вы назвали, алгер..., эглер...? - Простите, я не расслышал вас, спрятал хитрец улыбку, благо было темно.
- Н-н-да, - огорчённо произнёс монах, - значит, мы не поняли друг друга.
Карета остановилась и слуга доложил, что бриг найден.
- Пойди, узнай, готова ли каюта для пассажиров и возвращайся назад, - приказал Губин.
Ездовой  вернувшись через несколько минут, доложил, что их уже ждут и пассажиры с радостью покинули экипаж, так как им непривычна была быстрая езда по булыжникам на средневековом задотрясе.
Как и обещал капитан, через час бриг снялся с якоря, а через три они готовились выйти в Бискайский залив.
Прощаясь с Архиепископом на палубе, когда кучер был уже внизу, в шлюпке, Губин сказал с извиняющимися интонациями в голосе:
- Спасибо вам за всё, Ваше Преосвященство. Вы оказались очень проницательны. Мы, действительно, не те, за кого выдаём себя. Мы, действительно, русские, только из другого времени. Мы живём в конце двадцатого века, и, разумеется, я знаком с алгеброй. Было бы занятно побеседовать с вами, но, увы..., подошёл срок нашего возвращения. Вам, конечно, трудно поверить, да и нам самим феномен прыжка во времени не совсем ясен, но я говорю правду. А труды вашего отца я читал, их знают и ценят в России ХХ века. Его сомнения в истинности общепризнанного знания во всех областях. Его теории относительно дуализма души и тела, "мыслящей" и "протяженной" субстанции, Бытия всего сущего, пока, вероятно, запрещены во Франции, да и во всём остальном мире широкая общественность о них не ведает, но уж вам-то они известны. И раз их знаю я, то это, может быть, хотя бы  косвенно подтвердит правдивость того, что я сказал. Прощайте, - с этими словами Губин, повернувшись, ушёл в каюту и не видел, как долго стоял в удаляющейся шлюпке Архиепископ и смотрел на бриг, надеясь хоть раз ещё увидеть человека из такого желанного будущего.

***
 Трансатлантический парусник ходко летел по волнам, и две недели плавания проходили в основном в скитаниях супругов по палубе. На корабле, несмотря на разухабистый внешний вид команды, оказался жёсткий порядок и трезвая жизнь во время перехода через океан.
 Губин в самом начале пути велел капитану проложить курс на Багамские острова, а затем просто нарисовал часть американского континента с бухтой мыса Канэверэл.
- Я знаю это место, - заверил капитан, - но тамошние воды кишат пиратами.
- Вы боитесь? - спросил Губин насмешливо.
- Мою "Катарину" не догонит ни один корабль, нагруженный пушками и ядрами. А вот не боитесь ли вы, идя в логово с такой красивой женщиной?
- За нас не беспокойтесь, вы получили свои деньги, поэтому после того, как доставите нас на место, мы не будем больше вас задерживать.
- Воля ваша, никому не охота оставаться лишнюю минуту в акульей пасти, - пробормотал капитан.
Больше они не разговаривали на протяжении всего перехода.
В пути Лю не выдержала и рассказала мужу о своих беседах с Ноей, о смысле жизни, о Высшем Координаторе, о притчах, словом всё. Тот  слушал, согласно кивая головой и в конце концов признался, что давно подозревал, что-то подобное, только глупо стеснялся заговорить об этом.
- Мы все говорим: « Природа создала это, природа сделала умно», - и сами того не замечая, утверждаем невидимый разум Творца с большой буквы. Наверно, это и есть Бог.
- Да,- согласилась Лю . - И ещё, я поняла, что человек осознаёт себя на уровне мысли, а мысль умереть не может, как обычная радиоволна. И следовательно, наше «Я» - это не тело, а душа, которая живет в пространстве вечно.
- Зачем же наше «Я» вселяется в тело?
- Суметь победить в себе животное начало. Подчинить тело воле. Научиться управлять низшим, одухотворяя клетки, задавая им программу  развития своими мыслями и чувствами. И если программа противна Природе, то... жди наказания в виде травм, болезней, или нежелательных событий в жизни.
- Слишком заумно. Конкретно, скажи: что делать?
- Сопротивляться злым чувствам, запретить себе выплёскивать их на кого-то. Зовя Бога на помощь, взять контроль над психикой. Это  - ключ к сокрытым возможностям человека, к Доктрине управления всем. И это возможно только тогда, когда Человек-дух победит внутри себя человека-животного. И не своей личной, а только Божьей Силой. В человеке начнёт бить духовный свет, который притянет ещё больший свет и человек даст потомство гениев.
После короткого молчания Губин задумчиво изрёк:
- Да, наверное, наше «Я» в физическом теле можно сравнить с капитаном корабля, который управляет им и покидает его, когда корабль сдают в утиль. И от качества управления, от того, чему он научил свою команду, зависит и уровень судна, которое ему дадут под начало потом. В каких морях он будет плавать: где частые штормы или больше штиля.
Помолчали.
- А куда девается память о прошлом воплощении? - пытался Губин вникнуть в новые, не стандартные принципы мышления.
- А ты смог бы внезапно начать делать добро, если до этого был все время злым?
Губин молчал.
- Вот то-то и оно. Что такое память? Это духовный компьютер, в который у нас не всегда есть доступ, чтобы мы не знали: какими нехорошими были в прошлом. Так легче начать новую жизнь.
- Да, так правильнее будет, - полу- утвердительно произнес Губин.    
- Природа ошибок не делает, так как имеет богатый опыт в воспитании нам подобных.
В таких разговорах незаметно и пролетело время.
Через две недели, когда путешественники сошли с брига у того самого валуна на берегу, Губин попросил оставить им немного провизии и пожелал счастливого возвращения, чем капитан с радостью воспользовался и тут же направил бриг к выходу из бухты.
- Посмотри-ка перстенёк, женушка, на месте ли наше спасение? - попросил Губин, когда корабль отошёл, и была видна уже только корма.
- Здесь он, здесь родимый, куда ему деться, чую его, - бормотала экс- колдунья, стоя на коленях и роясь в песке.
- Вот он наш красавчик, - засмеялась Лю. - Жмём, что ли?
- Подожди, пусть бриг скроется из глаз, недолго уже.
Но через пятнадцать минут их терпение иссякло.
- Жми, чёрт с ними, пусть видят, кому охота, - разрешил командир.
Лю нажала на изумруд со стороны изображения Луны на оправе, и они стали ждать. Прошло пять минут, десять…, "Тайфун" не показывался. Губин, осмотрев перстень и повернув камнем к солнцу, нажал с такой силой, что оправа чуть не погнулась. Эффекта не было никакого.
- И как же мы должны зашвыривать "Тайфун" на Луну, интересно? - уселась на песок Лю, - Слушай, а может, его нет там, на дне?
Губин разделся и попробовал нырять, но скоро оставил это занятие, ничего не было видно, да и глубина двадцать метров была всё-таки приличной для нетренированного человека.
- Ну, что подсказывает голова средневекового факира после купания, - весело смеялась Лю, когда Губин вышел на берег.
- Голова моя думает, что фотоэлемент перстня, лежащего в песке, разрушился от дождей и не выдаёт ток, другого объяснения факир не знает, - удручённо сказал Губин.
- А вот этот элемент, мне помнится, под дождём не был, - весело сказала Лю, снимая с шеи "медальон бедствия" и глядя на удивленное лицо мужа, который про него совершенно забыл.
- Так вот чему радуется моя ведьмочка, - обнял он, улыбаясь, жену. - Давай жми, я оденусь пока.
Лю надавила на выпуклость медальона и стала напряженно всматриваться в небо.
- Откуда они появятся? - гадала она. Минут через пять наметилась приближающаяся точка, почему-то со стороны океана.
Модуль был небольшой, метров пятнадцати в диаметре, он приближался медленно и, наконец, как бы удивленно, с опаской завис недалеко от них в метре от земли, но из него никто не выходил.
- Они не поймут, откуда у нас медальон, надо дать им знак, - сообразил Губин, - поднимая правую руку вверх, затем, прижимая её к сердцу, и приглашая Лю  сделать то же самое. Через некоторое время в модуле возник проём и в нём появился агарянин, проделав рукой те же манипуляции.
- Жители Земли приветствуют агарян и не желают им зла, - протрещал Губин на агарянском наречии, и вдруг узнал в агарянине Кора, мужа Дэи.
- Кор, не удивляйтесь, что мы вас знаем, выходите, не бойтесь, - закончил приветствие землянин.
Кор, никак не ожидавший получить сигнал бедствия от землян, тем более был удивлён, когда с ними заговорили на его родном языке. От неожиданности он сделал шаг, другой по направлению к Губиным.
- Откуда вы знаете мой язык? Откуда у вас «маяк бедствия»? - непонимающе вопрошал он.
- Мы всё объясним, Кор, когда будем на Луне в Мегаполисе, а сейчас помогите пожалуйста нам поднять затопленный модуль. Наше подъёмное устройство испортилось, видимо, от соприкосновения с водой, и не вырабатывает ток. Оно, кстати, сделано вашими специалистами.
- Губин протянул Кору перстень. Тот осмотрел его и дал заключение:
- Да. Это изготовлено у нас, но от воды элемент не портится. Куда надо нажать?
Лю показала. Кор подошёл к берегу, окунул руку с перстнем в воду, нажал там на нужное место, и на поверхности стали появляться пузыри.
- Излучатель полностью исправен, надо было только включить его в воде, которая хорошо передает весь спектр звуковых волн, если их источник находится в самой воде, а не снаружи.
Из морских глубин медленно появлялся "Тайфун".
- Что это? - воскликнул Кор. - Я никогда не видел такого модуля! Это... летает?!
- Ну, похуже, чем ваши, но на Луне он один раз уже побывал и скоро появится там снова, - ответил Губин.
- Спасибо за помощь, Кор. - продолжал он. - Передавай привет Дэе. Через пару дней мы будем на Луне, ты уж предупреди своих, чтобы не пугались, когда мы возникнем у Мегаполиса.
- Они уже всё знают и видят нас сейчас. В таких необычных случаях, находясь в патрульном облёте и получив сигнал бедствия, передача с места события ведется непрерывно.
- Ну что ж, тем лучше. Мы действительно попали в необычное бедственное положение, и помочь нам может только Агар. Теперь, я думаю, нам обоим надо улетать отсюда, пока никто не заметил.
Агарянин, попрощавшись, зашел в модуль, который мгновенно взмыл вверх и исчез из вида, а Губиным пришлось добираться до шлюзовой камеры вплавь. Лю, сняв с себя все свои юбки, завязала их узлом на голове и вошла в воду. Муж последовал за ней, не раздеваясь.
Она уже почти доплыла, когда Губин заметил плавник акулы. Крикнув жене, чтобы гребла энергичнее, он сам удвоил силы, но одежда тормозила передвижение.
Увидев Лю уже в шлюзе и акулу довольно близко от себя, пловец рывком снял в воде рубашку и бросил её в сторону плавника, что дало ему время тоже вскарабкаться в безопасное место, где испуганная жена, сама не своя от страха стояла вся дрожа.
- Сейчас мы зададим ей жару из дюз. Идём, моя хорошая, идём, всё кончилось, пора давать задание мозгу, - утешал Губин полуодетую жену, как мог.
Закрыв шлюзовую камеру и отстучав на клавишах программу, Лю горько заплакала.

***
- Что так опечалило мою гасконочку? Не акула же? - спросил Губин, беря за руку жену. - Успокойся, Лю, всё ведь кончилось, скоро старт, возьми себя в руки, нам опять надо будет испытать перегрузку во сколько-то там g, - ласково говорил он ей.
- Да я не об этом, - всхлипывая, отвечала Лю, казавшаяся в этот момент самым несчастным в мире человеком.
- А о чем же тогда?
- Я утопила всё наше золото и твой подарок мне на день рождения, остался только перстенёк, вот. - горестно сообщила она. - И не на что теперь будет купить машину, квартиру в центре, вообще всё. Как были нищими, так и остались. Акула- гадина всё отняла. Я даже не помню, как тюк слетел с головы.
- Ну, если только это... - не успел договорить Губин, как раздались взрывы в дюзах, и "Тайфун", развернувшись к выходу из бухты, начал разбег по воде. На экране заднего обзора был виден только клубившийся пар, испаряемой воды. Вот "Тайфун" задрал нос, взлетел, повернул на восток и резко устремился вверх, со всё нарастающим ускорением.
Губины не видели, как на берегу упало на колени племя индейцев, наблюдавших "вознесение богов на небо", решивших, что это великий Маниту разгневался на них и оставил Землю, обрекая своих детей на смерть.
На этот раз сознание они уже не теряли. Сказывался опыт, наработка навыков и не было страха перед будущим. Бездна встретила их буднично, как старых знакомых. Да и космонавты уже относились к этому яркому впечатлению, как к само собой разумеющемуся, и колоритный вид миллиардов звёзд не вызывал уже прежнего восхищения этой картиной. Словом, для них это был уже банальный рядовой эпизод, как в обычной жизни - поход в кино.
После выхода в безвоздушное пространство у путешественников были спокойные, казалось, безучастные, привыкшие ко всему лица заматеревших астронавтов, для которых нет, и не может быть неожиданностей, иногда подбрасываемых космосом.
- Ну, если только это, - снова начал Губин, как если бы они были ещё в бухте, на Земле, - то могу тебе сказать, что всё золото, которое мы заработали, не стоит того, что лежит у меня за голенищем сапога.
- И что же это? - безразлично спросила Лю .
Губин достал клинок Архиепископа и дал посмотреть жене. Та взяла его в руки и, поднеся к свету, увидела, как сверкают камни на рукояти кинжала, преимущественно бриллианты и рубины, а сама рукоять была богато инкрустирована золотом и серебром.
- Да-а. Если этот ножик толкнуть с аукциона Сотбис, можно, пожалуй, купить весь центр Москвы с Шереметьево-3* (*народное определение Красной площади после посадки на ней Руста) и Кремлём, - равнодушно бросила Лю, приходя к заключению, что всё в мире как приходит, так и уходит.
- Мы не знатоки, - отвечал муж. - Но ты права, пожалуй. А если принять в расчёт, что эта штука сделана в средние века или ещё раньше, то можно прикупить Большой театр или Большой дом на Лубянке, - засмеялся Губин своему каламбуру вместе с повеселевшей женой.

***
Посадка на Луне была произведена мастерски на заранее определенную компьютером площадку рядом с Куполом, согласовав по радиосвязи с Мегаполисом удобные координаты прилунения. Лю влезла в скафандр, пригодился всё же, ведь она была почти обнажена.
На этот раз их встречало всё население Луны во главе с Послом. Всем было интересно узнать о новой перспективной цивилизации побольше. Собравшись в самом большом помещении Мегаполиса, после того, как Лю  подобрали какую-то одежду, агаряне слушали об удивительных приключениях гостей - людей из настоящего будущего.
Когда Губины описывали им Агар, каким видели его триста лет вперёд, то хозяева приходили к выводу, что он ничем не отличается от сегодняшнего.
Встреча залётных иновременщиков передавалась по двухсторонней видео связи на Агар и планеты-спутники. Они видели Дара, говорили с ним и его женой, рассказывая о второй, с точки зрения агарян, встрече.
Многочасовая дискуссия медленно переросла в решение проблемы Губиных о возвращении домой, и Дар пообещал сегодня же связаться с Галактикой Зонгов, владеющих перемещением во времени и находящейся в данный Вселенский момент ближе других, обещая немедленно сообщить результат переговоров.
После этой много- планетной сходки Лю нашла Дэю и сказала ей, как та просила:
- Здравствуй Дэя, твоих родителей зовут Нор и Кая.
- Да, а откуда вы знаете? - удивилась агарянка, тогда ещё не занимавшая пост помощника Посла.
 Лю рассказала об их разговорах в будущем и добавила:
- Ты говорила мне тогда, что я тебе в чём-то очень помогла, но я до сих пор не знаю в чём.
Агарянка смутилась и, ничего не сказав, извинившись, ушла, пожав плечами.

На следующий день пришло сообщение от Правителя Дара, в котором землянам предписывалось прибыть вместе с их земным модулем на искусственную планету Шелл, галактики Зонг для переброски во времени, и как можно быстрее.
- Ну что ж, - сказал Посол, прочтя им сообщение, - пора прощаться. Через час отходит большой модуль в центр Вселенной - галактику Аниатавр, и по пути забросит вас на Шелл. Это небольшой крюк. Я уже распорядился, чтобы ваш "Тайфун" поместили в грузовой отсек. Вы можете отправляться, земляне.
Губины встали.
- Спасибо вам за всё, что Агар сделал для нас. Я верю, что пройдёт время, и наши цивилизации будут сотрудничать с обоюдной пользой. Никто и ничто не в силах этому помешать. Ведь мы ближайшие соседи по нашей Галактике, - торжественно произнес Губин, как представитель Земли.
- Я тоже верю, что в конечном счёте так и будет, что бы ни произошло. Однако вам пора. Идите, - закончил, прощаясь, Посол.
Около модуля в ангаре Лю нашла запыхавшаяся Дэя.
- Люси, я узнала, что вы отправляетесь, и испугалась, что не успею спросить, - еле переводя дух, сказала агарянка.
- О чём? Спрашивай.
Агарянка очень смутилась и, опустив голову, еле слышно отщёлкала:
Ты была в будущем, видела меня, скажи, у меня есть ТАМ дети? – без всяких чувств в голосе спросила она, подняв на гостью свои огромные глаза. Та мгновенно поняла, какая проблема тревожит молодую женщину, и обняв её, заговорщически поведала:
- Ты приходила к нам в гости со своим мужем Кором и двумя взрослыми сыновьями Сином и Саном, - успокоила землянка Дэю, и та деланно улыбнувшись, и как бы благодаря за предсказание, наклонилась и поцеловала руку Людмилы, и никто не знал, как отреагировать на это.
В модуле им опять предложили сесть в кресла, предупредив о неприятностях во время перехода в подпространство. Но они только посмеялись и махнули рукой, сказав, что на них это не влияет, чем очень удивили команду.
В этом звездолёте были предусмотрены отдельные каюты для пассажиров и экипажа, так как время в пути на межгалактических линиях могло быть довольно продолжительным, и требовался относительный комфорт.
Всё полётное время - восемнадцать часов Губины частично спали, ели и, научив экипаж, азартно резались в "морской бой", когда надоели фокусы "средневекового факира".

***
Шелл очень напоминала Агар.   Сплошные песчаные пейзажи, и совсем никакой растительности. Видимо, все планеты космических путешественников схожи по параметрам.
Вся галактика Зонгов, была населена одной расой. Это были люди - точная копия землян, только ... трёхметрового роста, так как на их родной планете - Зонг - уровень гравитации составлял две третьих земной.
Небольшое недоумение у хозяев вызвал следующий случай.
По прибытии на Шелл, после обычного межзвёздного приветствия, Губиных повели в хроно- центр. По дороге туда маленькая ножка неосторожной Лю провалилась между прутьями решетки, закрывавшей канал сточных вод, и застряла там, причиняя боль. Двое зонгов пытались помочь беде, но не смогли, когда шедший позади них Губин, увидев жену в затруднительном положении, подошёл и спокойно, без внешне заметного напряжения вырвал металлическую болванку с корнем. После чего голыми руками разжал прутья, освободил ногу и так же поставил решётку назад, не замечая ошарашенных взглядов удивлённых великанов. Потом, когда он рассказал, что ему пришлось с полгодика провести на Агаре, всё стало на свои места.
В хроно- центре их подвели к худенькому, трехметровому старичку и отдали в его распоряжение.
- Ну что, мои маленькие братья, домой поедем? - ворковал он, колдуя над приборами.
- А как же "Тайфун"? - спросил Губин.
- Не беспокойтесь, пожалуйста. Об этом позаботятся агаряне. Мы перебросим его в своё время, отвезем на вашу Луну, там агаряне внесут его в ячейки памяти данные о Венере, фотоснимки, пробы грунта, воды, воздуха и прочее, после чего отправят в авторежиме домой.
Губины переглянулись. Казалось, этот старик знал о них всё и даже больше. Но предложенный вариант их устраивал.
- А какова же техника нашего переброса? - спросил опять Губин.
- С вами сложнее. Я не буду объяснять принцип работы хроно- машины, скажу только, что вы очень долго пробыли в чужом времени, и тем самым ослабили связь со своим, чего делать нельзя, это затрудняет возвращение. Землянам много придется осмыслить заново, когда через несколько веков они войдут в Коалицию Цивилизаций Вселенной. Ох, простите, я говорю со своей точки зрения, а вы, может, ещё и станете свидетелями этого события.
- Так вот, - продолжал он, -  значит, сейчас невозможно с точностью определить точку в петле времени, из которой вы выпали, чтобы послать вас точно туда, а не где-то рядом. Поэтому я сделаю лишь предварительный переброс в пределах плюс-минус десяти, двенадцати лет. Тот человек, который будет здесь, когда вы выйдете назад, закончит работу. А сейчас прошу вас войти в машину, сесть в кресла и расслабиться, код переброса уже введён, рад был познакомиться, - закончил старик и, когда земляне вошли, плотно затворил за ними массивную дверь.
Бункер хроно-переброса, как окрестил его Губин, внутри представлял собой нечто, где не было ничего, одна пустота. И если они видели, что снаружи он ограничен стенами, то изнутри этих стен не было, а была только, куда ни глянь - одна бесконечность.
- Сядьте в кресла и расслабьтесь, - раздался голос из бесконечности, - до переброса одна минута, надеюсь, вы помните ощущения, которые испытывали в момент выпадения из витка. Советую попытаться воспроизвести их сейчас. Закройте глаза и представьте, что вы и Вселенная - это одно целое.
Губины попытались выполнить всё, что им предписали, и неожиданно опять наступило легкое головокружение, состояние эйфории и потеря сознания.

***
Ну и как вам показался мой пращур, - услышал Губин, приходя в себя и наблюдая пейзаж, на котором его жена беседовала с молоденьким трехметровым гигантом.
- Очень милый старик. Он прочёл нам начальный курс молодого хроно- летуна, советуя в следующий раз не хулиганить по чужим временам столько месяцев, - весело отвечала Лю, кокетливо улыбаясь.
- О, ваш спутник, кажется, пришёл в себя, - заметил великан. - Как вы себя чувствуете? - обратился он, наконец, к Губину.
- Нормально, - отвечал тот, - как точно мы попали?
- Ошибка всего в четыре единицы. Только мой предок, с которым вы расстались полчаса назад, мог с такой точностью делать расчеты. После него никто. Мой лучший результат заброса на таком длинном периоде только с точностью до семи лет. Но в вашем теперешнем случае я могу попасть с ошибкой не более двух часов, - похвалился хроно-мэн.
- Очень хорошо, но нам надо втиснуться в точку времени, которая совмещена ещё с нами прошлыми, это возможно?
- Если исключена вероятность вашей встречи с самим собой, иначе катастрофа в момент соприкосновения с телами из разных времен неминуема. Это нарушение пространственно-временного континуума, - отвечал служитель времени.
- Жень, в какую точку ты хочешь попасть? - спросила Лю.
- В момент нашего вылета из Шереметьево.
- А зачем?
- После того, как самолет сядет в Майами, мы можем заявить, что наши паспорта украдены, ведь их у нас нет. И после того, как будут написаны заявления об утере, я возьму из сейфа своё удостоверение, и мы поедем куда-нибудь поближе, чем Шелл или Агар. На мою подмосковную дачу, например, - усмехнулся Губин.
- А ключ от сейфа? - допытывалась жена.
- Я сдал его на хранение под роспись.
- Значит, вы хотите попасть в самую точку вашего отъезда с родной планеты? - спросил хранитель времени.
- Не с планеты, а из своей страны. С этого момента наша встреча невозможна.
- Ну что ж, это меня вполне устраивает, - согласился хроно- служитель. - Если вы готовы, назовите дату вашего земного времени за сутки до момента вашего желательного появления там, так как эти сутки вы проведёте, путешествуя в пространстве, а не во времени, когда вас повезут отсюда на Землю. Вы готовы?
- Ещё один вопрос. Мы не можем появиться дома в этих одеждах средневековья и последнего вопля моды агарянок, который на мне. Как быть с этим? - спросила Лю.
- Ха-ха-ха, вас же объявили главным кутюрье Галактики, правда, уже вашего времени, - рассмеялся хроно- мэн, - давая понять, что осведомлён обо всем. - Если вы сможете нарисовать ту одежду, которая вам необходима, то сняв с вас мерку, мы изготовим её за полчаса.
Так и поступили. И пока Кутюрье вырисовывала джинсы, кроссовки и майки, Губин и хроно- мэн уточняли дату и вводили код программы переброса. Наконец всё было закончено.
- Ну что ж, - заключил хроно- мэн, - прошу занять места. Думаю, скоро увидимся, так как встречать вас буду, вероятно, я же. До встречи. - И Губины зашли в бункер, где вновь испытали уже описанные ощущения.

Придя в себя и выйдя из машины, они увидели того же человека, только в другом платье.
- Да, - проговорил он весело, - вы за четыре года нисколько не изменились. А я?
- Тоже нет. А разве нас не было здесь столько времени по-вашему? - спросила Лю.
- Ну, конечно. Для меня вы зашли в машину и исчезли, а появились опять только теперь. Это сложно понять умом сразу, но со временем привыкните. Ваша одежда немного запылилась за сорок восемь месяцев, но,  думаю, вам понравится.
Тут только Губины заметили лежащие на стульях предметы подзабытых ими атрибутов земного туалета. Пощупав ткань, стало ясно, что она много прочнее земной, но по внешнему виду не отличалась ничем и, переодевшись тут же, они сразу почувствовали себя почти дома.
- Ваш вылет через тридцать минут, - сообщил хроно- мэн.
- Почему так скоро? - воскликнули Губины, рассчитывая поближе познакомиться с планетой. - Из нашей системы на Шелл мы летели восемнадцать часов, а отсюда туда дольше получается?
- Сюда вас доставили на большом модуле, обладающем большей массой и более мощной установкой для перевозки тяжестей, а отсюда вы поедете на межгалактической малютке для перевозки курьеров. Словом, пора идти.
Через двадцать три часа вы будете дома, попадание в заданную точку времени полное, я перепроверил. Идёмте, нас ждут, - закончил хроно- служитель.

Межгалактическая малютка через двадцать три часа высадила их в подмосковном лесочке близ деревни Крюково, где участники свадебного путешествия сели на электричку и "зайцами" двинулись в столицу.

***
Стоял тот же ненастный день, и на подступах к Москве из окна электропоезда они увидели взлетающий самолет. Хоть и не было уверенности, что это тот самый лайнер, подумали они об одном и том же.
- Полетели, - сказал Губин и, усмехнувшись, добавил, - голуби.
- Давай, пожелаем нашим дубликатам счастливого возвращения, а то мне немножко жаль этих горе- путешественников, столько выпало на их долю, - вздохнула она с улыбкой.

- Что думаешь дальше делать? - задал вопрос генерал, когда Губин доложил ему оперативную обстановку об утере паспортов.
- Могу приступить к работе, но хотелось бы отдохнуть на Соединенных Штатах дачных участков, - попытался он пошутить, но собеседник не принял юмора.
- Иди, отдыхай, какой из тебя сейчас работник, ведь мысленно ты уже был ТАМ, а пришлось остаться ЗДЕСЬ. Так что, можешь быть свободен. Понадобишься, вызовем. Иди.
«Эх, старик, - думал Губин, спускаясь по лестнице, - знал бы ты, где я был, у тебя не только волосы, уши бы дыбом встали. И встанут ещё, когда тебе из ЦУПа доложат через несколько дней, что я "Тайфун" пилотирую. Что же ты ответишь тогда, интересно? Наверное, то, что они там, в ЦУПе, пережрались на космических харчах, а Губин вот он, здесь, рядом, на даче, картошку копает.
А если американцы паспорта и пальчики предъявят, что маловероятно, то тоже можно отболтаться: провокация, мол, документы украли, а чужие отпечатки при желании можно нанести на что угодно, хоть на зеркало ванной комнаты жены президента. И загримировать под Губиных можно, артисты в Штатах не перевелись еще. Так что "от винта", господа».

По дороге на дачу Лю смешно рассказывала, как челядь Минздрава рыдала навзрыд, её горемыку, жалеючи.
А через несколько дней на фазенду к ним приехал сослуживец Губина: чайку попили, анекдоты потравили…, да и проводили с Богом.
- Знаешь, зачем он приезжал? - спросил Губин жену.
- Зачем?
- Проверял наличие нас на месте. Надо же дать официальный ответ МИДу США, что Губины в Москве.
- А-а, значит, собутыльник твой Палм-Бичёвский уже в стране вечной охоты, царствие ему... .


Вечером, сидя на крыльце, супруги молча глядели на полную Луну. Рядом поблескивал, воткнутый в порог, кинжал Архиепископа, тикали новые средневековые часы, а на Людмиле в свете звёзд сверкали украшения, частично не местного происхождения.
Все эти предметы были материальными свидетелями событий, происшедших с ними в свадебном путешествии, и присутствие их наталкивало на кое-какие философские размышления.
- Мне даже не верится сейчас, что всё это с нами было, - мечтательно произнесла Лю. - Как во сне. За такой короткий срок мы узнали столько, сколько вряд ли удастся за всю оставшуюся жизнь, и у меня жгучее желание продолжать узнавать новое дальше.
  - Н-да-а, - задумчиво ответил, немного погодя, муж. - И я испытываю нечто подобное. Мы, кажется, почувствовали вкус. В конце концов, жизнь человека в классическом варианте сводится к одному - познать Истину. А нам удалось только прикоснуться к ней и увидеть путь, по которому мы пойдем. Нам показали направление, приоткрыли дверь, а внутрь пока не впустили, - со вздохом закончил Губин, обнял жену и минут пять они сидели молча, глядя на теперь уже манившее их звездное небо.
- Знаешь, - молвила Лю, - я кажется, поняла глубинный смысл слов Нои о том, что мы можем стать Владыками Вселенной, если не ошибёмся.
- Поясни.
- Ошибка – это путь Агара и всех, кто углубляется в техническое развитие, ставя себя в зависимость от машин, от низшего мира. Они не на те клавиши в мозгах давят. Ведь всё, что делают нам машины, человек может сам, силой своей мысли. Христос доказал это, превратив воду в вино, накормив всех, когда у него ничего не было, и когда шёл по воде и не тонул, и когда пришёл после смерти к ученикам в духовном теле…. Он доказал жизнь разума вне физического тела, и показал нам  возможность жить там, где нет голода, холода и нужды зарабатывать материальную пищу.
Губин глядел на небо и молчал, но видно было, что и он согласен.   
- Как думаешь, - спросила Лю, кивая на Луну, - удастся нам там еще побывать?
- Может быть. Я сейчас больше думаю о том, как неправильно жил, как скверно поступал. Выполнял закон справедливости, используя методы зла, тем самым, увеличивая его. Чем же теперь мне заниматься? В КГБ-то служить больше ведь не смогу, так как понял, что нельзя сделать людей честными, используя насилие. Заставлять силой выполнять закон - это всё равно, что пытаться отстирать бельё грязной водой. А то, что называется справедливым возмездием - есть ни что иное, как месть общества, которая только усиливает духовное зло, и от него страдают потом все.
- Ты идеализируешь, - перебила его жена.
- Ни в коем случае. Никакого насилия быть не должно. В 1917 году уже была революция, и теперь народ понял, что кровопролитием не достичь ничего хорошего. Только ждать. Всё произойдет само собой. Будет Голос, будет Знак, будет оглашён другой Путь. Уже не долго осталось...
- Недолго до чего?
- До перемен. Придёт человек Свыше, и расскажет, как надо бороться со злом.
- И как же?
- Надо всегда мысленно звать Силу Небесную на помощь, когда приходит раздражение! - неожиданно для себя выдал Губин формулу жизни. И в этот момент красно-оранжевая звёздочка с ночного неба подмигнула им, как бы подтверждая сказанное... 





«Новости России», 15 августа 2004 г. http://planet-nefelana.ucoz.ru/news/2009-07-29-1397

Подробности уникальной экспедиции на Тунгуску-2004: найдены огромные блоки разбившегося НЛО

 

Ранее в СМИ появились сенсационные сообщения о том, что участники экспедиции обнаружили на месте падения метеорита обломки внеземного летающего объекта. В пятницу 13 августа 2004 года на пресс-конференции в Красноярске Юрий Лабвин, по сообщению «Интерфакс», полностью подтвердил эти данные.
Космическое тело, названное позже Тунгусским метеоритом, упало 30 июня 1908 года в 65 км от поселка Ванавара (Эвенкия). Первая экспедиция по изучению Тунгусского метеорита была организована в 1927 году под руководством профессора Леонида Кулика.  До настоящего времени обломков космического тела обнаружить не удавалось.
В конце июля 2004 на месте падения Тунгусского метеорита побывала экспедиция из 12 исследователей и геологов из Красноярска. Как сообщил Юрий Лабвин, ученым удалось обнаружить в Эвенкии материалы, принадлежащие техническому устройству внеземного характера.
По его словам, ученые между Байкитом и Полигусом нашли некие «техногенные блоки». «Судя по всему, сами блоки огромные, спустя почти сто лет они уже заросли тайгой. Но нам удалось отколоть два маленьких кусочка материала. Отмечу, что это было непросто», – заявил Лабвин.
Согласно предварительным анализам, металл представляет собой сплав силицида железа и неизвестного вещества. Ученый отметил, что силицид железа используется для изготовления ракетных шлюзов.
«Эти и другие находки на основе имеющихся уже ранее данных позволили нам сделать предположение: над Эвенкией, действительно, взорвался метеорит. Но одновременно с ним взорвался и инопланетный космический корабль, остатки которого нам и удалось обнаружить. Правдивость этой версии нам помогут определить анализы, которые мы планируем закончить до конца 2004 года», – отметил ученый.
Экспедиция была приурочена к 100-летию падения Тунгусского метеорита и проходила при поддержке администраций Красноярска, Эвенкии, а также ряда коммерческих структур.
 
          


Как сообщала ранее пресс-служба администрации Эвенкийского автономного округа, помимо странных обломков, участники экспедиции нашли так называемый «олень-камень», неоднократно упоминаемый в воспоминаниях очевидцев падения Тунгусского метеорита, и доставили его осколок весом около 50 кг для экспресс-анализа в Красноярск.
Результаты состоявшейся экспедиции, по мнению ее научного руководителя Юрия Лабвина, позволяют надеяться, что к 100-летию со дня падения Тунгусского метеорита тайна космического феномена будет непременно раскрыта.
В 1998 году Юрий Лабвин нашел на Тунгуске два странных стержня внеземного происхождения
 
          


К моменту, когда в Красноярске закончилась конференция «90 лет тунгусской проблеме», инженер Юрий Лабвин представил публике искусственные предметы, найденные у эпицентра взрыва на месте падения Тунгусского метеорита.
Президент Сибирского фонда «Тунгусский космический феномен» тогда также заявлял, что в давней катастрофе принимали участие инопланетяне, которые спасли Землю от катастрофы, разрушив или сбив с курса летящее к ней некое космическое тело. Инженер представил весомые аргументы – два тяжелых металлических стержня, найденных в разное время неподалеку от Ванавары. Один из них – предположительно кометного происхождения, был обнаружен на глубине полтора метра под землей, вплавленным в породу.
Эти странные стержни не поддавались никакой механической обработке. Выяснить состав металла, из которого они состоят или изготовлены, также не удалось – по данным Лабвина, приборы просто отказали.

Именно эта находка позволила Юрию Лабвину предположить, что вблизи Земли произошло, возможно, столкновение инопланетного корабля и крупной кометы, которая угрожала Земле.
Инженер Юрий Лабвин впервые стал широко известен в сентябре 1994 года, когда обнаружил под Красноярском – в 600 км от места падения предполагаемого метеорита – огромный кусок метеорного вещества весом в 5 тонн. По мнению некоторых специалистов, это – один из обломков Тунгусского космического тела. Впрочем, баллистики полностью отвергли эту версию. Позже при химанализе в КМЕТе выяснилось, что 5-тонный камень Лабвина не является метеоритом.

От Е. Гусева
Повесть была написана в 1995 году. Подтверждение же того, что инопланетный модуль был составляющей частью Тунгусской катастрофы, было получено почти 10 лет спустя.
Согласно найденных в Интернете документальных фильмов, учёные уже открыто говорят, что Луна – обитаема. Но инопланетяне подвигли земных руководителей принять решение о прекращении полётов на Луну, что и было сделано. Лунных проектов нет, и не предвидится. И правильно.

1995 -2004 г.
Москва

Автор:
Гусев Евгений Геннадьевич.