Глава 3
Дальнейший путь элементаля и демона лежал на юго-запад, к берегу океана. Ксанф предлагал добраться до ближайшего портового города, чтобы попроситься на корабль к какому-нибудь купцу. Однако Тинос объяснил своему спутнику, что и сам может силой водной магии сотворить корабль и довести его до Жаддама быстрее самого искусного мореплавателя. Ксанф выслушал это предложение с явным недоверием, но всё-таки согласился: зависеть от местных купцов и их планов ему совсем не хотелось.
К вечеру путники дошли до небольшого городка с весьма разномастным населением – тут были люди, гномы, кригане, а иногда встречались и элементали. При этом многие жители, особенно молодые, имели признаки сразу нескольких рас – человеческие черты лица и фигуры сочетались у них с плотным телосложением гномов или со свойственной криганам грубой красной кожей. Очевидно, на этих землях уже начинал складываться новый народ – сильный, крепкий и выносливый, как и подобает обитателям степей.
На ночлег Тинос и Ксанф остановились на постоялом дворе. Обстановка там была весьма непритязательной – в длинной полутемной комнате с паутиной на стенах не было ничего, кроме расположенных в два ряда двенадцати коек с жесткими соломенными матрасами, на большинстве из которых, закутавшись в грязные одеяла, храпели постояльцы. Но после нескольких бессонных ночей путники были рады и таким условиям.
Утром Ксанф расспросил хозяйку, миловидную пожилую гномиху, как им с Тиносом кратчайшим путем добраться до побережья, затем сходил на базар за провизией, и они продолжили свое путешествие.
Пять дней шли они по степи, ночуя в придорожных тавернах и пополняя запасы продовольствия на базарах встречающихся по пути поселений. Дорога была утомительной, особенно для Тиноса, непривычного к долгим пешим переходам. К тому же она оказалась и небезопасной – как предупредил путников владелец одной из таверн, в здешних краях часто орудовали лихие люди. В тот же день Тиносу и Ксанфу довелось убедиться в справедливости этих слов: у самой дороги им встретилась опрокинутая разбитая телега, а рядом с ней – труп мужчины с перерезанным горлом.
- Вот к чему приводит отсутствие власти и законов, - хмуро изрек Ксанф при виде этой картины.
После этого случая элементаль стал вздрагивать от любого шороха, а криган, до того полагавшийся исключительно на свои огненные заклинания и висящий на поясе короткий кинжал, при заходе в очередную деревню приобрел на базаре огромную кривую саблю.
По мере продвижения на запад идти становилось труднее. Селения здесь попадались редко, степь постепенно сменилась засушливой полупустыней, укрыться от палящего солнца и пыльного ветра зачастую бывало негде. Элементаль уже натер себе мозоль на брюхе, да и демон, хоть и старался держаться бодро, выглядел осунувшимся и утомленным.
Однажды когда путники в очередной раз присели отдохнуть, вдалеке послышалась скорбная и торжественная мелодия новоэрафийского гимна. Звуки музыки приближались, и вскоре стала различима неспешно движущаяся по дороге процессия. Впереди ехали вооруженные всадники в кольчугах и шлемах, за ними музыканты и несколько телег с женщинами и детьми в черных одеждах, и замыкали шествие еще с десяток конных рыцарей.
- Интересно, куда это они? – спросил Ксанф.
- Да небось паломники в Стедвик едут, - предположил Тинос. – Любят эти новоэрафийцы поклоняться развалинам.
- В Стедвик? Хорошо бы нас с собой взяли. Оттуда до океана рукой подать.
Ксанф вышел на дорогу и, когда новоэрафийцы поравнялись с ним, осведомился у переднего всадника:
- Вы, случайно, не в Стедвик путь держите?
- Да. Именно туда, - сухо ответил мужчина, остановив коня.
- Нам тут с товарищем нужно на побережье. Может, подвезете? Мы хорошо заплатим, - криган потряс в воздухе мешком с монетами.
Рыцарь отрицательно помотал головой:
- Нам с тобой не по пути, демон. Ступай своей дорогой и не проси помощи у тех, кого твои собратья лишили родины.
- Послушайте, он не воевал с Эрафией, - вешался подошедший элементаль. – А вот я защищал ее в войне за Стихийный Остров. Вернее, пытался защитить…Может, всё-таки возьмете нас?
- Хорошо, - смилостивился новоэрафиец. – Но только из уважения к тебе, воин Сопряжения. Садитесь в телегу.
Всю дорогу Тинос с любопытством глядел по сторонам, ища глазами руины первой эрафийской столицы, о которой он слышал столько легенд. Но когда эти руины наконец показались впереди, окруженные чахлой рощицей полузасохших деревьев, элементаль бы разочарован увиденным. Нагромождение растрескавшихся камней, занесенных пылью и заросших бурьяном – вот и всё, что давнишняя катастрофа и немилосердное время оставили от великого города.
Паломники высадили своих попутчиков и, распевая молитвы, двинулись дальше к развалинам. Тинос и Ксанф еще немного прошли на запад и вскоре достигли небольшой рыбацкой деревни на побережье.
- Дошли… - восторженно прошептал Тинос, глядя на открывшийся перед ними бескрайний простор океана.
- Ага, дошли, - деловито кивнул его спутник. – Сооружай корабль, а я скоро вернусь.
Оставшись на берегу один, элементаль первым делом нырнул в океан и вволю наплавался. С наслаждением плескаясь в прозрачных голубых волнах, он чувствовал себя будто заново родившимся – всю накопившуюся усталость как рукой сняло.
- Так… Купаемся, стало быть? А где же обещанный корабль? – услышал он, вылезая из воды, ворчливый голос Ксанфа.
Демон стоял на берегу в окружении деревенских мальчишек, притащивших мешки с вяленой рыбой и бочки для воды, и укоризненно качал головой.
- Извини… Я сейчас, - смущенно пробормотал Тинос.
Он повернулся лицом к океану, простер вперед плавники и принялся делать ими энергичные пассы. Воздух стал сгущаться и образовал плотное облако тумана, повисшее над самой водой. Когда туман рассеялся, на волнах покачивался изящный легкий парусник, казавшийся игрушечным.
- Что-то уж больно маленький, - произнес Ксанф, скептически оглядев кораблик.
Тинос развел плавниками:
- Какой сумел, такой и сделал. А зачем нам большой? Мы вдвоем и так запросто поместимся.
- Как, а припасы? – криган указал рукой на объемистые мешки с рыбой.
- А зачем ты их столько набрал? Полгода, что ли, плыть собираешься?
- Да уж, наверное, не меньше двух месяцев.
- Это мы бы на обычном корабле столько плыли. А на моем доберемся за три недели.
- Да ну?! В такую-то даль? Не может быть.
- Может, - улыбнулся Тинос. – Сам увидишь.
- А если мы попадем в бурю? На такой хлипкой посудине это верная смерть. Не для тебя, конечно, а для меня.
- Не беспокойся, бури не будет, - заверил демона элементаль. – Со своей родной стихией я всегда слажу.
- Ну ладно, - сдался Ксанф. – Попробую поверить.
Местные мальчишки погрузили мешки с продовольствием – несмотря на уверения Тиноса, криган всё-таки распорядился забить ими всё судно под завязку – и наполнили водой бочки. Ксанф расплатился с помощниками золотом, и кораблик отчалил от берега. Тинос стоял на носу и управлял судном, легкими движениями плавников указывая ему нужное направление и гася зарождающиеся бури. Он отыскивал попутные течения, искусно подстраивался под ветер, и легкое суденышко быстро приближалось к жаддамскому берегу. Для элементаля было делом чести достичь его за обещанные Ксанфу три недели, и он почти уложился в этот срок. Собственно, к континенту корабль подошел даже на несколько дней раньше, но еще почти неделю заняло плавание вдоль берега в поисках Равеншора. Оба путешественника, имея о Жаддаме весьма смутное представление, знали лишь то, что этот приморский город, наряду с расположенным где-то в глубине континента Альваром, был здесь одним из крупнейших поселений. Поэтому, посовещавшись, они решили начать поиски сведений об эпохе Разрушителя именно отсюда.
Равеншор действительно оказался городом большим и многолюдным, превосходящим по величине даже Пирпонт. А такого разнообразия в облике местных жителей нельзя было увидеть ни в авлийской столице, ни в Вольных пустошах. Помимо людей, эльфов и гномов, тут встречались и минотавры, и громадные неуклюжие тролли, и совсем уж странные мохнатые существа, своими вытянутыми носами и торчащими круглыми ушами напоминающие гигантских крыс. Более того, по здешним улицам спокойно разгуливали личи и вампиры, и никто при их виде не выказывал ни малейшего удивления или недовольства.
Первым делом путешественники заглянули в таверну. Там их тоже встретил вампир – невысокий, худощавый, с мертвенно-бледным лицом и красными огоньками в глазах.
- Заходите, заходите, - любезно улыбнулся он, обнажив длинные желтоватые клыки. – Желаете снять комнату?
- Да, пожалуй, - кивнул Ксанф, невольно поежившись. – Но для начала налей-ка мне чего-нибудь выпить.
- Сейчас, - вампир потянулся за стаканом. – Какой напиток предпочитаешь?
- Да уж какой нальешь. Только не кровь, - демон покосился на стоящий на полке пузатый графин с темно-красной жидкостью.
- Хорошо. А пиво сойдет?
- Вполне.
- Два золотых, - сообщил трактирщик, протягивая Ксанфу порцию пенного напитка.
Криган высыпал на стол горстку монет. Вампир пересчитал их, и его пугающая улыбка стала еще шире: он явно не ожидал столь щедрых чаевых.
Ксанф принялся за пиво, а Тинос спросил хозяина таверны:
- Скажи, а ты давно тут живешь?
- Да всю жизнь. Даже, можно сказать, две – сорок с лишним лет прожил как человек и вот уже двадцать второй год вампирствую.
- Ясно. Времена Эскатона Разрушителя, стало быть, не застал. А слышал что-нибудь о них?
- Да так, краем уха. Я не особо интересуюсь историей.
- Жаль… Ну а всё-таки, что тебе известно об Эскатоне?
- Ну, вроде бы это был очень сильный чужеземный маг, который за что-то взъелся на весь Жаддам. Говорят, он воздвиг в нашем городе каменный столб, вложил него свою колдовскую силу, и от этого повсюду начались бедствия – где-то ураган, где-то наводнение. А потом одна смелая девушка по имени Хара сходила в параллельный мир и привела оттуда четырех великанов – огненного, земляного, водяного и воздушного. Они разрушили колдовской камень, бедствия после этого прекратились, а Эскатон куда-то сгинул. А Хару за это наш городской голова объявил героиней и щедро наградил. Если интересуешься, можешь сходить на кладбище – там на ее могиле такой шикарный памятник отгрохали…
- Да зачем мне ее памятник, - разочарованно протянул элементаль. – Мне бы лучше поподробнее узнать, как она с Разрушителем боролась…
- Ну, тогда иди к Леону Книжнику. Он историю знает лучше всех в городе, как-никак летопись пишет.
- А где он живет?
- У торговой площади, следующий дом за оружейной лавкой.
- Слышишь, Ксанф? – Тинос обернулся к демону. – Допивай свое пиво, и пойдем наведаемся к этому летописцу!
С первого взгляда на жилище Леона становилось ясно: его владелец страстно и самозабвенно любит книги. Пухлые растрепанные фолианты, изящные томики в украшенных золотом ярких обложках, пачки исписанных листов и пергаментные свитки занимали в его комнате все шкафы и полки, лежали на столах и прямо на полу, из-за чего не такое уж и маленькое помещение казалось тесным. Хозяин, убеленный сединами эльф с морщинистым лицом и выцветшими, но живыми и ясными глазами, сидел у камина в кресле-качалке, закутавшись в медвежью шкуру. При виде вошедших он близоруко прищурился.
- Надо же, какие ко мне гости пожаловали… Явно не из здешних краев. Позвольте, я попробую угадать, кто вы и откуда. Вот ты, - старик посмотрел на Тиноса, - скорее всего, дух воды, уроженец Стихийных Плоскостей, не так ли?
- Так, - согласился элементаль.
Леон перевел взгляд на Ксанфа:
- А вот с тобой сложнее. Лицом и фигурой ты походишь на огра из окрестностей Бальтазарова Логова, но у тебя нетипичный для них цвет кожи, а главное – рога… Не можешь же ты быть помесью огра с минотавром – такие браки бесплодны…
- Я криган из авлийских Гиблых болот.
- Криган? Так вот вы, значит, какие…
- Леон, мы пришли к тебе, потому что слышали о твоих глубоких познаниях в жаддамской истории, - сказал Тинос. – Нам хотелось бы узнать как можно больше об Эскатоне Разрушителе – ведь в твоей летописи, наверное, сказано что-то о той эпохе?
- Ну разумеется, сказано. Как же можно было обойти вниманием один из интереснейших моментов нашей истории? Я не раз беседовал с участниками тех событий, да и сам кое-что помню. Но должен предупредить: я могу многое поведать о том, какие беды принес Жаддаму Разрушитель, и о доблести одолевших его героев, но о самом Разрушителе многое осталось неизвестным не только мне, но и его победителям. Откуда появился он в Стихийных Плоскостях, как справился с их повелителями, какой силой подчинил себе духов Стихий – об этом лучше спросить твоих собратьев, заставших его владычество.
- Это бесполезно, - вздохнул элементаль. – Я сам в то время жил в Плоскостях, но про Эскатона так ничего и не понял.
- Так ты очевидец пришествия Эскатона в Стихийные Плоскости?! – лицо Леона озарила радостная улыбка. – О боги, какая неслыханная удача!
С удивительной для своего возраста прытью эльф вскочил с кресла, подбежал к столу, где лежала стопка бумажных листов, и придвинул к себе бронзовую чернильницу.
- Ну-ка, расскажи мне, что делалось тогда в твоем мире. Это же ценнейший материал для летописи!
- Да мне особенно нечего рассказывать, - смутился Тинос. – Я плохо помню, что тогда происходило. Всё было как в тумане… Наверное, это Эскатон пытался свести меня с ума.
- Ты видел его?
- Нет, не видел и не слышал. Только чувствовал, что повелитель моей Стихии, лорд Акваландр, куда-то исчез, а вместо него появилось что-то чужое и страшное. Всё пришло в хаос, а в голову стали лезть странные мысли, будто я должен телепортироваться на Жаддам и всё здесь залить водой. Мне мерещился какой-то подземный город, который следовало затопить…
- Бальтазарово Логово, - подсказал Леон.
- А ты откуда знаешь?
- Его таки залило тогда водой. Пришлось осушать и восстанавливать.
- Сожалею… Но не вини моих сородичей – сопротивляться этим мыслям было очень трудно, почти невозможно.
- Да я и не виню… А что было дальше?
- Ну… пришли ваши герои, искали что-то в нашей Плоскости, о чем-то нас расспрашивали… Сколько их было всего – не знаю, я видел четверых или пятерых. Ни лиц, ни имен не запомнил, знаю только, что они были с Жаддама. А потом, через некоторое время после их ухода, в голове у меня вдруг разом прояснилось, и я почувствовал, что лорд Акваландр опять с нами. Он сообщил, что вместе с повелителями других Плоскостей был пленен неким Эскатоном Разрушителем, а жаддамцы их всех освободили. Подробностей я не знаю – у нас в Плоскостях не принято расспрашивать лордов.
В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь скрипом пера и сосредоточенным сопением старца. Оторвавшись наконец от своих записей, Леон произнес:
- Ну что ж, спасибо тебе за твой рассказ. Я непременно дополню им свою летопись. А теперь послушайте, что о той эпохе известно мне.
Летописец поднялся и неспешно подошел к окну.
- Вот здесь, на торговой площади нашего города, всё и начиналось. Эскатон Разрушитель пришел именно сюда – высокий, могучий, в черном плаще и черной маске, то ли эльф, то ли человек, то ли еще кто – под маской было не видно. Взмахнул рукой – и с небес сошел поток света, накрыл его собой и застыл в виде громадного кристаллического монолита. И в тот же день сразу в четырех местах Жаддама разразились невиданные бедствия: Бальтазарово Логово затопили подземные воды, в пустыне троллей разлилось огненное озеро, над Шепчущими Лесами пронесся ураган страшной силы, а на Островах Кинжальной Раны пробудился вулкан. И это было только начало. Разрушитель явился, чтобы уничтожить весь наш мир.
- Зачем? – спросил Тинос. – Что им руководило?
- Об этом сказано вот здесь.
С превеликим почтением эльф снял с полки толстую, потемневшую от времени книгу и положил ее на стол.
- Это Экельбец Сумано Нула, Великая Книга Судьбы, - промолвил он, любовно поглаживая потрескавшийся кожаный переплет. – Среди многих пророчеств в ней есть и такое.
Леон раскрыл книгу, осторожно перелистал страницы и прочел:
- И настанут времена раздора, и охватит всю землю жестокая вражда. И переполнится чаша терпения тех, кто держит в руках нити судеб, и предадут они сей мир во власть Огня, Воды, Земли и Воздуха. Ударят четыре Стихии в четыре места, и устремятся оттуда к центру силы, дабы, встретившись, поглотить друг друга и весь мир сей. И лишь согласие пяти народов сможет остановить хаос разрушения и спасти мир, в кровавых войнах погрязший.
- Что же у вас за войны были, за которые вас так наказали? – спросил элементаль.
- Да так, ничего особенно серьезного. Вялотекущие конфликты между разными племенами и религиями, и еще набеги регнанцев, которые до сих пор считают Жаддам частью своей империи. Времена раздора, упомянутые в пророчестве, пришли тогда не на наш континент, а на Антагарих и Энрот, - Леон сконфуженно посмотрел на Ксанфа. – Ты уж меня извини, но причиной тому был твой народ. Разрушитель пришел вскоре после того, как в нашем мире впервые появились кригане.
- Да что же у вас чуть что – сразу кригане виноваты?! – вскричал Ксанф, сжав кулаки. – Мы, дескать, и Эрафию разгромили, а Нихон тут как бы и ни при чём, и Судный день тоже был из-за нас, а не из-за этих двух придурков с Клинками, Джелу и Килгора… Ну уж к вашей-то катастрофе какое мы имеем отношение? Нас на Жаддаме вообще не было!
- Не сердись, - умиротворяющее произнес летописец. – Я основываюсь на дошедших до нас словах самого Эскатона, а он утверждал, что послан остановить нашествие криган на этот мир… ценой его разрушения…
- Да какое, к черту, нашествие?! Всё, что мои предки сумели завоевать – это Эофол, ну и еще в Энроте небольшую колонию создали. И то к приходу вашего Разрушителя эту колонию энротцы уже уничтожили, а в Эофоле было полное разорение и безвластие – Катерина Грифоново Сердце постаралась. Если вашим богам не терпелось нас добить, им для этого хватило бы одного хорошего удара по Эофолу. Зачем же было насылать Стихии на Жаддам? Бред какой-то.
Леон развел руками:
- Боюсь, мы никогда этого не узнаем. Эскатон, судя по всему, погиб, так что спросить не у кого. Можно лишь предположить, что Жаддам был избран из-за того, что здесь меньше магов и ученых мудрецов, способных разгадать и сорвать планы уничтожения мира. Но и у нас нашлись герои, которые сумели остановить Разрушителя. И прежде всего Хара, никому дотоле неизвестная девушка-рыцарь из нашего города, которой было суждено стать их предводительницей. Она охраняла торговый караван на Островах Кинжальной Раны, когда там началось извержение вулкана. Шли дни, а стихия не успокаивалась, и в потоках лавы, заливавших всё вокруг, можно было различить духов земли. Хара еле вырвалась с этих островов, а когда приплыла в родной Равеншор, ее взору предстал огромный монолит посреди площади. Жители города не сумели толком объяснить ей, что за таинственный маг его возвел, и тогда она отправилась в Альвар, в Гильдию Торговцев, которую возглавлял Бастиан Лоудрин. Надо сказать, мудрейший был эльф, сейчас таких и не встретишь. Удивительно начитанный для торговца – почти всю книгу Экельбец Сумано Нула знал наизусть. Знал он и то пророчество, которое я вам сейчас зачитывал, и, услышав от Хары об извержении вулкана, понял: конец времен близок. Всё сходилось: четыре катаклизма в четырех местах – о трех других бедствиях ему уже сообщали – и равеншорский монолит, тот центр силы, где предстояло встретиться всем Стихиям. Бастиан поведал Харе об этом пророчестве и о том, что, согласно Экельбец Сумано Нула, предотвратить всеобщую погибель может лишь альянс пяти народов – и она вызвалась создать такой альянс. Отправилась к разным племенам и стала призывать их объединиться ради спасения мира. Непростая это была задача, ведь многие народы Жаддама издавна враждуют между собой, и далеко не все согласились прекратить эту вражду, но Харе всё же удалось привлечь к союзу с альварскими эльфами рыцарей, переселившихся на Жаддам из Эрафии, а еще некромантов, троллей и минтоавров. Самые достойные их представители собрались на совет и стали думать, как предотвратить конец света. И хотя никто из них так и не предложил ничего дельного, высшие силы оценили их волю к сотрудничеству и дали нашему миру шанс. К жадамскому берегу прибило штормом корабль с энротским королем и его придворным магом, профессором Ксантором. Честно говоря, их король нам мало чем помог, а вот профессор выяснил, что в день катастрофы между Жаддамом и Стихийными Плоскостями открылись пять порталов – по одному в каждую из пяти Плоскостей…
Тинос вытаращил глаза:
- Как это так?! Стихийных Плоскостей всего четыре!
- А ты жил там и не знал, что их пять?- в свою очередь удивился Леон. – Это Стихий четыре – Вода, Огонь, Земля и Воздух. Ворота в их Плоскости открылись в местах катастроф и, собственно, стали их причиной – через эти ворота духи Стихий ворвались на наш континент и начали его разрушать. Но между этими четырьмя Стихийными Плоскостями есть и пятая, которая связывает их воедино. И, как выяснил Ксантор, источник всех бед находился именно там, в Плоскости между Плоскостями. В нее тоже вел портал – тот самый монолит на равеншорской площади – но воспользоваться им было не так просто, как остальными четырьмя. Требовался ключ, содержащий по частице Огня, Воды, Земли и Воздуха. Тебе известно, что такое сердца Стихий?
- Да, - кивнул Тинос. – Камушки такие, мы их заряжали силой своих Стихий и использовали как талисманы. У меня тоже такой есть, но он уже семьдесят лет как потерял силу.
- Вот за этими сердцами Хара вместе со своими сподвижниками, которых к тому времени набралось уже немало, и отправилась в Плоскости Огня, Воды, Земли и Воздуха через открывшиеся врата. Не всем героям посчастливилось вернуться оттуда живыми – духи Стихий были страшны в своем безумии. Но всё же добыли Хара и ее соратники сердца всех Стихий, и Ксантор сделал им ключ, которым они открыли монолит и вошли в Плоскость между Плоскостями. Энротский маг не ошибся – корень всех бед, сам Эскатон Разрушитель, действительно оказался там. И… это кажется невероятным, но Хара сумела уговорить его пощадить наш мир. Разрушитель позволил ей освободить Стихийных Лордов, запертых в Плоскости между Плоскостями, и они вернулись к своим Стихиям, но прежде перенеслись вместе с нашими героями в Равеншор и сокрушили монолит. Когда он рухнул, закрылись и остальные порталы, и четыре Стихии перестали терзать наш континент. Вот так закончилась эпоха Разрушителя.
- А кем были соратники Хары? – спросил Тинос. – О них что-нибудь известно?
- О да, конечно. Эти герои снискали себе всенародную славу. Их воспевали в легендах, изображали на картинах. С большинством из них я встречался, когда работал над своей летописью. Например, с минотавром Танисом, которого Хара спасла из затопленного Бальтазарова Логова, с альварскими эльфами Каури Блэкторн и Джаспом Телбурном, с некромантом Натаниэлем с Сумеречных Вершин… А еще с ними были тролль Овердюн и двое рыцарей эрафийского происхождения, Темпус и Неликс, но этих я лично не знал – они погибли в Стихийных Плоскостях.
- А из остальных кто-нибудь еще жив? – поинтересовался элементаль.
- Натаниэль, хотя я с ним не виделся уже лет пятьдесят – у него после превращения в лича совсем испортился характер, общается теперь только с себе подобными и презирает живых. И еще Каури Блэкторн, она теперь преподает в альварской академии темных эльфов. В Альваре ее уважают, она ведь еще до эпохи Разрушителя стала матриархом, а это звание заслужить ой как непросто…
- А как нам добраться до Альвара?
- Проще всего на почтовом дилижансе, он туда пойдет послезавтра. А что, вы хотите сами повидаться с Каури?
- Хотим. В Стихийных Плоскостях опять проблемы, и, может быть, ее опыт будет чем-то полезен.
- Что за проблемы в Стихийных Плоскостях? – поднял брови Леон.
- Сами толком не знаем. Там опять появилось что-то враждебное. Кто-то пытается открыть врата в этот мир, явно с недобрыми намерениями.
- О боги! Неужели новый Разрушитель?
- Вот мы и хотим, чтобы ваша героиня разобралась, так это или нет, и помогла справиться с этой новой напастью.
Старый эльф нахмурился, на лице у него явственнее проступили морщины.
- Что ж, будем надеяться, - проговорил он, качая головой. – Удачи вам, и пусть темные боги сокрушат всех ваших врагов!
Через несколько дней элементаль с демоном прибыли в Альвар. В отличие от Равеншора, здесь жили почти исключительно эльфы. Своим обликом город отдалено напоминал Пирпонт. Дома здесь были преимущественно деревянными, живописно изогнутые улицы утопали в зелени, а на площади перед Гильдией Торговцев бил большой красивый фонтан, при виде которого Тинос с грустью вспомнил свое спавардское жилище. Долго искать академию темных эльфов не пришлось – ее массивное каменное здание, больше похожее на древний замок, чем на учебное заведение, сразу бросалось в глаза на фоне скромных одноэтажных домиков. Академию окружал небольшой тщательно ухоженный садик; мрачноватые красно-коричневые стены здания и яркие цветы среди нежной кудрявой зелени являли собой резкий контраст, но в то же время и своеобразную гармонию, удачно дополняя и оттеняя друг друга. Завидев Тиноса и Ксанфа, охранник у входа попытался преградить им путь секирой, но, получив от кригана золотую монету, послушно освободил проход.
Изнутри здание академии выглядело так же мрачно, как и снаружи: узкие коридоры, низкие сводчатые потолки, на кроваво-красных стенах с маленькими круглыми окнами – тяжелые черные подсвечники в форме оскаленных драконьих голов и гобелены с видами жестоких битв. Демон с интересом оглядывался по сторонам, ему здесь явно нравилось, а вот Тиносу хотелось поскорее покинуть это жутковатое место.
Расспросив снующих по коридорам студентов, элементаль выяснил, что Каури Блэкторн сейчас принимает экзамен в своем кабинете на втором этаже. Поднявшись по лестнице, они с Ксанфом попали в небольшой холл, где перед резной дверью из черного дерева, украшенной узором в виде переплетенных змей, ожидали своей очереди экзаменуемые. Одни из них лихорадочно листали учебники, другие, нервно переминаясь с ноги на ногу, с опаской поглядывали на дверь, а третьи, сбившись в кучки, оживленно обсуждали способы охоты на василисков или преимущества лука перед арбалетом. Один за другим молодые эльфы заходили в кабинет и затем выходили – некоторые с облегченной улыбкой, но большинство с поникшей головой и досадой во взоре. Дождавшись, когда выйдет последний из студентов, Тинос толкнул дверь и оказался вместе с Ксанфом в просторном помещении с висящими на стенах мечами и луками и расставленными по углам чучелами диковинных жаддамских зверей.
Преподавательница, статная пожилая эльфийка с пронзительными темными глазами и тронутыми сединой черными волосами, сидела в высоком кресле с золочеными подлокотниками, напоминающем королевский трон. Она была в строгом темно-зеленом платье, шею украшало ожерелье из чьих-то клыков, а на смуглом лбу были вытатуированы три черные стрелы, расходящиеся веером из одной точки. Когда она увидела Тиноса, в ее взгляде на миг промелькнуло крайнее удивление, граничащее с замешательством, но она тут же совладала с собой и придала лицу прежнее уверенное, слегка надменное выражение.
- Что вам здесь нужно? Вы не студенты, - произнесла она голосом, сразу выдающим в ней женщину сильную и властную.
- Верно, мы не студенты, - согласился элементаль. – Мы приплыли из АвЛи, меня зовут Тинос, а это Ксанф. Слушай, Каури, нам очень нужна твоя помощь…
- Что это за фамильярность? – перебила его эльфийка, гневно сдвинув брови. – Ты как к матриарху обращаешься, невежа?!
- Прошу прощения, уважаемая госпожа матриарх, - потупился Тинос.
- Вот так-то лучше, - смягчилась Каури. – Ну так о какой же помощи вы меня просите?
- Понимаете, у нас на Антагарихе намечается серьезная проблема со Стихийными Плоскостями. Мы решили обратиться с этим к вам, потому что вы в свое время спасли мир от Разрушителя.
- Хм… Я спасла мир, - усмехнулась матриарх. – Звучит, конечно, красиво, но не преувеличивай мои заслуги. Да, я участвовала в тех событиях, отрекаться не собираюсь, но моя роль в них была далеко не главной.
- Но в Стихийных Плоскостях вы были? Эскатона там видели?
- Да-да, было дело… И с элементалями довелось посражаться за сердца их Стихий, и с самим Эскатоном побеседовать.
Тут в разговор вступил Ксанф:
- А Эскатон вам, случайно, не объяснил, какое отношение к его разрушительным планам имели кригане? Неужели ваши боги настолько ненавидят мой народ, что готовы были угрохать вместе с ним и весь мир?
- Твой народ? – эльфийка с трудом сохранила невозмутимый вид. – Вот уж не ожидала когда-нибудь увидеть живого кригана. Энротский король утверждал тогда, что после разгрома Эофола вы доживаете на Антагарихе последние дни, а вы, стало быть, уцелели… Вот что я тебе скажу: я совсем не уверена, что Эскатона прислали сюда боги. Мне кажется, это были какие-то иные ненавистники криган. Вы ведь не коренные жители нашей планеты, не так ли?
- Так, - кивнул Ксанф. – Мой отец и его сородичи прилетели сюда из другого мира.
- В котором, видимо, нажили себе очень серьезных врагов. Эскатон называл своих господ Древними. Тебе это имя ни о чем не говорит?
- Нет, отец ничего такого не рассказывал. Наверное, это что-то из очень давней истории. Видно, наши предки и впрямь кому-то когда-то здорово насолили, раз через столько лет к нам явился мститель…
- Эскатон, кстати, отнюдь не испытывал ненависти к нашему миру, - заметила Каури. – Более того, по-моему, он искренне жалел нас, но был вынужден подчиняться этим Древним. Было заметно, как он мучался, как разрывался между долгом и сочувствием. Особенно после того, как Хара сообщила ему, что кригане разбиты и ни для кого уже не опасны. В конце концов он все-таки решился пойти против своих хозяев и позволил нам освободить Стихийных лордов. Представляю, чего ему это стоило.
- А что случилось с Эскатоном после того, как лорды получили свободу? – спросил Тинос. – Мы с Ксанфом слышали, что он вроде бы погиб. Это правда?
- Правда. Когда мы с Харой и остальными выпустили из тюрьмы последнего лорда, кажется, воздушного, тот посоветовал нам скорее вернуться на Жаддам, чтобы не остаться в Плоскости между Плоскостями на всю жизнь. Мы поспешили во дворец Разрушителя, где был портал в Равеншор. Хотели проститься с Эскатоном, но он не стал нас слушать, сказал, чтобы мы немедленно покинули дворец, иначе погибнем. Мы шагнули в портал, а Эскатон остался сидеть с таким отрешенным видом, какой бывает у самоубийц. Больше его никто никогда не видел.
- А вы точно знаете, что он тогда не спасся?
- Нет, не спасся. Когда мы стояли на равеншорской площади и смотрели, как лорды Стихий рушат его монолит, в какой-то момент послышался страшный, душераздирающий вопль… его вопль… Так кричат только перед смертью… Эскатон мертв, я более чем уверена. А почему, собственно, ты в этом усомнился? Неужели есть какие-то основания подозревать, что он вернулся?
- Если не он, то, может быть, какой-то его последователь… В Стихийных Плоскостях опять появился какой-то Властитель не из числа лордов Стихий. И замыслил что-то очень нехорошее против АвЛи, а может, и против всего мира. Сначала ударил столбом света в центр друидских Священных рощ и пробил там кратер в земле, а потом из этого кратера стал говорить с эльфами и сулить им процветание, если они построят в разных местах своей страны по алтарю в честь каждой Стихии. По его словам, после молитвы у этих алтарей на АвЛи прольется сила Стихий, да только я чувствую, что эта сила будет не животворящей, как он обещает, а разрушительной. Слишком всё похоже на то, что было у вас: по углам – места для прорыва четырех Стихий, а в центре – сам Властитель. И Аура от него исходит очень скверная – примерно такая, как от Эскатона, я же помню…
- Ну, об ауре вашего Властителя не мне судить, - задумчиво произнесла матриарх. – А в остальном я особого сходства не вижу. Эскатон не обещал нам процветания и не призывал ничего строить, он просто открыл порталы – и через них к нам ворвались безумные элементали.
- Да я почти уверен, что алтари – это те же порталы, только он не может открыть их сам, без помощи авлийцев – потому и морочит им головы лживыми обещаниями.
- Тогда это точно не Разрушитель. Ему для открытия порталов не требовалась никакая помощь извне.
- Неудивительно. В то время между Стихийными Плоскостями и нашим измерением была связь, а теперь она прервалась.
- Какая еще связь? – не поняла Каури.
- Раньше энергия Сопряжения свободно проникала оттуда в этот мир, а мы, элементали, могли путешествовать между измерениями – и порталы открывать, и даже так, без порталов. А потом в Стихийных Плоскостях случилась катастрофа, и теперь я туда не то что телепортироваться не могу, но и даже почувствовать, что там происходит. И оттуда сюда теперь, видимо, тоже нет пути – вот Властитель и пытается его восстановить.
- Допустим… Ну и чем же я в этой ситуации могу вам помочь? Вы что, хотите, чтобы после открытия порталов я опять отправилась в Стихийные Плоскости разбираться с их новым повелителем?
- Нет-нет, доводить дело до открытия порталов слишком опасно… Надо сделать так, чтобы они не открылись, а для этого убедить авлийского короля прекратить строительство алтарей. А то он так уверовал в этого Властителя, что без всяких колебаний выполняет все его требования и не хочет слушать никаких предостережений. Если же вразумить его все-таки не удастся – тогда, конечно, придется идти в Плоскости. Но для начала сходите в Священные рощи к Главному храму друидов, послушайте голос Властителя и попытайтесь понять, кто он такой и насколько похож на Разрушителя. У вас ведь, у эльфов, на такие вещи неслабая интуиция…
- А с чего вы решили, что я должна вам в этом помогать? Вы явно преувеличиваете опасность. Может, ваш злодей и замыслил что-то против АвЛи, но серьезной угрозы для Жаддама я пока что не вижу. А может, вы вообще ошибаетесь, и он хочет наладить связь с Антагарихом исключительно в мирных целях. В любом случае у меня есть более важные дела, чем решать за авлийских друидов их проблемы. Надо обучать студентов, воспитывать внуков и правнуков – я ведь давно уже не воительница, а в первую очередь глава семьи.
При этих ее словах Ксанф решительно шагнул вперед. Глаза его сердито сверкали, на лице играла недобрая ухмылка.
- Ну, простите, значит, мы ошиблись, - произнес он. – Когда мы к вам шли, то ожидали увидеть отважную героиню с горящим сердцем, готовую не пожалеть жизни ради спасения других. А увидели старую обленившуюся тетку, уже забывшую, как держать в руках вот это, - он указал рукой на висящий на стене меч.
- Что?! – Каури побледнела, глаза ее расширились. – Да как ты смеешь, Дорригор тебя побери?!
Она сорвала меч со стены и бросилась на Ксанфа. Тот обнажил свою саблю и рванулся навстречу. Тинос, застыв на месте, в ужасе наблюдал за их стычкой. Эльфийка, несмотря на возраст, двигалась легко и грациозно, ее удары были точны и стремительны, тогда как демон еле успевал отбиваться. Схватка была яростной, но недолгой – вскоре выбитая из рук Ксанфа сабля со звоном отлетела в сторону.
- Сдаюсь! – закричал криган. – Беру свои слова обратно, вы владеете мечом куда лучше меня!
- Вот то-то же, - снисходительно произнесла Каури, возвращая ему оружие. – Но пользоваться им я всё равно не собираюсь. Священные рощи, так уж и быть, посещу, послушаю, что вас там так напугало. А что касается хождения в Плоскости и тому подобного – это без меня.
- Хорошо, мы согласны, - обрадовался Тинос.
- Только вот, когда пойдете в Священные рощи, прикройте чем-нибудь вашу татуировку, - посоветовал Ксанф. – Друидам она очень не понравится. Я часто видал такой знак у заключенных в тюрьмах Гиблых болот. Это символ зла…
- Не зла, а Тьмы, - обиженно поправила Каури. – Если мы поклоняемся темным богам, это еще не значит, что мы хотим кому-то навредить. Эльфы Альвара – народ мирный.
- Уверяю вас, авлийские друиды не станут разбираться в тонкостях вашего понимания культа Тьмы, - усмехнулся криган. – Тем более после многовековых войн с нихонскими чернокнижниками, которые шли разорять их земли с именами темных богов на устах и с такими знаками на лбах. Если вы в подобном виде появитесь в Священных рощах, вас просто арестуют, и всё.
- Ладно, я спрячу этот символ, - с неохотой согласилась Каури. – Но это не означает моего отречения от темной веры!
- Да этого и не требуется, - заверил ее Ксанф. – Это ваше личное дело, во что верить.
- А вы пойдете со мной в Священные рощи?
Тинос развел плавниками:
- Пошли бы, но не можем – ни я, ни Ксанф. Нам нельзя появляться в АвЛи, мы там из тюрьмы сбежали. Так что вы идите туда без нас, дорогу к Главному храму спросите у местных. Что же касается нас, то мы, пожалуй, отправимся в Хармондейл, к сестре авлийского короля Улиссе. У нее, насколько я могу судить, нет такой слепой веры во Властителя, как у остальных. Может быть, через нее мы сумеем повлиять на ее брата. А вы, госпожа матриарх, из Священных рощ тоже отправляйтесь в Хармондейл. Мы с Ксанфом будем ждать вас в таверне, а потом все вместе сходим к Улиссе и изложим ей все наши аргументы против строительства алтарей. Я надеюсь, нам удастся привлечь ее на свою сторону.
- Ладно, - сказала Каури. – Договорились.
Два дня Каури потратила на подготовку к отъезду, улаживая свои дела в академии и собирая вещи в дорогу. Затем кучер подогнал ее карету к постоялому двору, где коротали время Тинос и Ксанф, и путешественники отправились в Равеншор.
- Вот наш корабль, - показал Тинос эльфийке, когда они пришли на пристань.
- Эта утлая посудина? – скривила губы Каури. – Да уж, никогда еще не плавала в таких условиях.
- Зато быстро доберемся, - улыбнулся Ксанф. – С таким умелым капитаном, как наш элементаль, мы уже раньше чем через месяц будем на Антагарихе.
- Но нам придется всю дорогу сидеть на коленях друг у друга!
- Что ж делать, - вздохнул Тинос. – Я не такой великий маг, чтобы создать из ничего большой корабль. Хотя… Зачем обязательно из ничего? Подождите-ка немного.
Элементаль устремил взгляд в бескрайний простор океана, сосредоточенно вглядываясь вдаль. Вскоре его глаза заволокло туманом, линия горизонта расплылась и стала постепенно отодвигаться, и перед мысленным взором возник далекий остров, у берегов которого стояла эскадра кораблей. Выбрав один из них, Тинос прошептал заклинание. Корабль исчез и через мгновение появился у пристани Равеншора.
- На этом нам будет попросторнее, - сказал элементаль, обернувшись к Каури. – Теперь вы довольны, госпожа матриарх?
Глаза эльфийки округлились:
- Что это еще такое? Где ты его взял, Дорригор тебя разрази?! Ты что, не видишь, чей на нем флаг?
- Да не разбираюсь я в ваших флагах… И чей же он?
- Регнанской империи! Немедленно верни корабль обратно, пока регнанцы его не хватились. А то еще устроят внеочередной набег на Равеншор.
- Но тогда нам придется плыть на моей, по вашим словам, утлой посудине.
- Да уж лучше на ней. Ничего, я согласна потесниться.
Тинос вновь дотянулся взглядом до острова, сотворил заклинание – и регнанский корабль вернулся на место.