В 9 классе у меня и моего лучшего друга Сережи Абрамова были две мечты. Первая создать собственную рок-группу, а вторая свалить из первого в мире государства рабочих и крестьян. Как осуществить вторую мечту мы представляли сугубо теоретически. Для этого нужно было попасть в любую капиталистическую страну и обратившись к первому попавшемуся полицейскому на знакомом нам немецком языке попросить политического убежища. Об этом несложном механизме мы узнали из радиопередач «Голоса Америки», которые начали слушать еще в 8 классе, несмотря на постоянное глушение. Но как попасть в капстрану, если даже в социалистические выпускали в составе туристической группы, да еще и в сопровождении «личностей в штатском»? Ответ пришел неожиданно. Дело в том, что мечта сбежать из СССР никак не увязывалась с перспективой оказаться после школы в рядах доблестной советской армии, в которой по рассказам возвратившихся оттуда, старослужащие регулярно избивают молодых, кормят невкусно и мало, заставляют ходить строем и чистить унитазы лезвием безопасной бритвы. Для того, что бы не одеть после окончания школы солдатские погоны нужно было обязательно поступить в какой-нибудь институт. Юношам обдумывающим житье и решающим, делать жизнь, делать её с товарища Дзержинского категорически не хотелось, поэтому посовещавшись мы дружно решили делать жизнь с товарища Боткина, известного как изобретатель желтухи.
Мы выбрали медицинский и решили посещать после школьных занятий кружок «Юный медик» при Дворце пионеров и школьников. На первом же собрании участников кружка, его руководитель, доцент кафедры физиологии Виталий Павлович Кузнецов подробно рассказал о занятиях клуба, участии в научных конференциях и симпозиумах и о перспективе поступления через год в мединститут. Но самое главное, лучшие кружковцы смогут поехать в туристическую поездку в Народную Республику Болгарию. Изучив подробно карту Болгарии, мы увидели, что на юге она граничит с капиталистическими Грецией и Турцией. Мечта начинала становиться осязаемой. Однако, посещая раз за разом кружок, мы постепенно начинали понимали, что посещение клуба никаким образом не приведет ни к туристической поездке в Болгарию, ни к поступлению в институт и начали сводить занятия к минимуму, а к зиме и вообще забросили Дворец пионеров.
Но вернемся к мечте номер один. 17 января 1979 года прослушав очередную радиопрограмму «Голоса Америки» мы почерпнули для себя много нового. Мы узнали, что академик Сахаров вновь выступил против смертной казни, что находящийся в Нью-Йорке Владимир Высоцкий сегодня дает концерт в колледже Бруклина для русских эмигрантов, и что с успехом продолжается западно-германское турне одной из наших любимых групп «Uriah Heep”. Промедление в создания рок-группы уже было смерти подобным. Спустя много лет наш одноклассник и участник рок-группы Игорь Бессарабов скажет, что если бы мы жили не в ресторанно-шансоньеточном Ростове, а клубно-роковом Питере, еще неизвестно чьи имена писали бы на заборах в конце 80-х. Тем не менее группа состоявшая из четверых одноклассников- меня (клавишные),Абрамова(вокал, бас-гитара),Бессарабова(вокал, соло-гитара) и Вадима Лунёва(ударные) начала репетиции, проходившие в коммуналке, где Сережа Абрамов жил с родителями и младшей сестрой. Все наши композиции мы записывали на магнитофон, и как мне затем рассказывали, многие слушатели признавались, что по началу принимали это за какую-нибудь западную панк-рок группу, если бы не в конце записи раздавались крики соседки по коммуналке Сафроновой: «Сережка, ёб твою мать, когда прекратишь этот шум? Выключи на *** свою радиолу».Записав несколько композиций, среди которых главным хитом была песня «Старый черный кот» группа через перу месяцев оказалась в кризисе. Как выяснилось у всех четверых участников оказались разные музыкальные вкусы. Я считал, что петь надо исключительно на языке потенциального идеологического противника, Игорь Бессарабов склонялся к русскому року, Вадик вообще хотел заниматься чистой инструменталкой и работой со звуком, но больше всех меня возмутил Абрам, который решил удариться в попсу типа «АББА» или «Бони-М» и завести в группе солистку. В результате скандала мы с Абрамом жутко поссорились, наговорили друг другу массу гадостей и к в конце он заявил, что исключает меня из группы. Остальные два наших товарища приняли нейтральную позицию.
Оскорбленный исключением, до глубины души я медленно побрел в сторону дома. По дороге на моем пути появилась наша бывшая одноклассница Танька, ушедшая после 8 класса из школы и уже работавшая машинистской в конторе «Горсвета» . Выкурив по две сигареты «Наша марка» в подъезде ближайшей многоэтажки мы отправились в контору «Горсвета» и под дикий хохот и под мою диктовку Танька напечатала на пишущей машинке конторы следующий текст:
«Дорогой Серёжа! К сожалению ты перестал посещать наш кружок «Юный медик».Но у нас для тебя есть хорошая новость. Твоя научно-практическая работа оказалась среди призеров олимпиады школьников и мы решили включить тебя в группу учащихся, отправляющихся в июне в туристическую поездку по революционным местам НРБ. Прошу тебя срочно подойти в кружок для оформления документов. С собой необходимо иметь: паспорт, приписное свидетельство, комсомольский билет( с уплаченными взносами за 3 месяца вперед), справку о составе семьи, справку об отсутствии инфекционных болезней в квартире из поликлиники, справку из школы об успеваемости(начиная с 4 класса), характеристику из комитета комсомола, а так же справку о проведенной прививке против крымской геморрагической лихорадки.
С уважением, В.П.Кузнецов, руководитель кружка «Юный медик».Поставив закорючку вместо подписи и запечатав письмо в конверт, на котором мы напечатали домашний адрес Абрамова, я опустил его в ближайший почтовый ящик.
Поссорились мы крепко, не разговаривали, пересели на разные парты. Я с нетерпением ждал развязки истории с письмом, понимая, что получив это послание Сережка, с которым уже хотелось страшно помириться поймет, что это шутка и кто над ним пошутил, но Абрамов не реагировал. Через неделю я и вовсе позабыл о письме, навалились другие дела и заботы.
Как-то в воскресенье, я решил пойти в гости к нашей однокласснице Лене Воробьевой. Ленка открыла дверь и быстро-быстро зашептала: «Слушай у меня Абрам в гостях, вы же с ним в контрах, у него тут такие дела, посидишь на кухне пока?» Делать нечего, я поплелся на кухню, а сам делая вид, что листаю журнал начал прислушиваться к доносившемуся из комнаты деловому обсуждению. «Абрам, пиши, я лучше знаю, что пойдет, Не нужны никакие пластинки. Пиши: джинсы-пять пар, вельветовые штаны-пять пар, кроссовки-три пары, костюм велюровый 46-го размер-два, бюстгальтеров купи штук десять, помаду, тушь, колготки, и самое главное побольше батников». Я ничего не понимал. Какие еще бюстгальтеры? Через несколько минут Абрам ушел, оставив мне насмешливый взгляд, перед тем как хлопнуть дверью. Ленка затрещала: «Слушай, Абрамчику нашему как свезло то, едет в Болгарию, как победитель олимпиады. Там у них говорят шмотки свободно продаются, закупим и толканем барыгам. Мы посчитали рублей 500 можно поднять. Сейчас справки собирает. Прикинь в школе вторую неделю, наши козы не могут дать бумажку, как он учился. И нагада им в Болгарии это надо? И самое главное, никак не может найти поликлинику где против лихорадки делают прививки. Вот суки, скажи?» Еле-еле сдерживая смех, я пошел домой.
Что было дальше, я не узнал, спустя пару недель мы с Сережкой легко помирились, нас захлестнули новые приключения и розыгрыш надолгие годы вылетел из моей головы.
Через несколько лет, уже будучи студентами, разлетевшись по разным сторонам нашей тогда еще необъятной Родины, довелось нам как то пересечься в уютном кафе «Красный мак», что на углу Ворошиловского и Станиславского за бутылочкой вина и завести разговор о тайных и неведомых явлениях в жизни. И вот Абрам и говорит: «Знаешь, как то еще в школе случился со мной такой случай. До сих пор не знаю, кто это меня так развел». И давай рассказывать, как получил письмо, как справки собирал, как с трудом нашел какой-то НИИ, где ему сделали прививку, как в школе не хотели давать положительную характеристику, как прибежал он в клуб «Юный медик» и обрадованно закричал: «Здравствуйте Виталий Павлович, вот и я. Все документы уже собрал. Когда едем в Болгарию?» Как смеялись наши кружковцы вместе с Палычем, среди которых никто так и не поехал в Болгарию. Как шел он домой из клуба и с трудом сдерживал слезы, что бы не разрыдаться от обиды. И когда он все это говорил, я понял, что никогда не расскажу своему другу, кто его так разыграл. Пусть это навсегда останется для него тайной. А вот в Болгарии ни он, ни я так до сих пор и не побывали.