К слову скажем, что и в СССР с секретностью тоже было не всё ладно. Вопреки той жути, что нагоняют в своих опусах Солженицын, Антонов-Овсеенко и прочие «жертвы». Посудите сами: товарищ Тухачевский, пребывая в должности, любил откровенничать с неким Домбалем. Заведующим кафедрой в одном из институтов, членом ЦК компартии Польши. Ясное дело, работником Коминтерна. Но… «…В разговорах с ним я рассказывал об организации дивизии, об основах современного боя, о методах нашей тактической подготовки, а также, говоря об условиях войны между нами и Польшей, указал на то, что мы должны были, в силу запаздывания в развёртывании сосредоточить на границах с Польшей крупные силы, которые я Домбалю и перечислил. Помимо того я рассказывал Домбалю о различиях между кадровыми и территориальными войсками, как в отношении организации, так и в отношении происхождения службы и обучения…»
Странно, не правда ли? И получивший через свою агентуру информацию о данных разговорах оперработник НКВД должен был махнуть рукой. Мол, ну и что? Домбаль-коммунист слушает трёп коммуниста-Тухачевского. Ничего страшного в этом нет. Если секретная информация уйдёт, то – тоже к другим коммунистам. Проверенным, стало быть, товарищам.
Из протокола допроса, подписанного Тухачевским, от 9 июня 1937 года:
«…Я признаю себя виновным в том, что я сообщил германской разведке секретные сведения, касающиеся обороны СССР. Я подтверждаю также свои связи с Троцким и Домбалем.
… Я признаю себя виновным в том, что я фактически после 1932 года был агентом германской разведки. Также я виновен в контрреволюбционных связях с Енукидзе в составе военно-троцкистского заговора. Кроме меня, были Якир, Уборевич, Эйдеман, Фельдман, С.С. Каменев и Гамарник. Близок к нему был и Примаков».
Однако в ходе судебного заседания он нередко говорил иное:
Председатель. Вы утверждаете, что к антисоветской деятельности примкнули с 1932 года?А ваша шпионская деятельность – её вы не считаете антисоветской? Она началась гораздо раньше.
Тухачевский. Я не знаю, можно ли было считать её шпионской… Я сообщил фон Цюллеру данные… о дислокации войск в пограничных округах…Книжку – дислокацию войск за границей можно купить в магазине…
Томаша Домбаля арестовали в том же 37-м как шпиона. Но Тухачевский даже после ареста своего друга заявил, знал Домбаля как члена братской ЦК. А перестроечные авторы вовсю пиарили Михаила Николаевича как гения военно-стратегической мысли, разработчика новых видов оружия и техники. И вообще умного и интеллигентного человека. Умевшего играть на скрипке, развлекать дам на приёмах в Букингемском дворце и Кремле, дрессировать мышей. А, стало быть, невинно пострадавшему в ходе маховика раскрученных Сталиным репрессий.
Вместе с Тухачевским «подмели» немало другой сомнительной публики. Включая, маршала Уборевича, что упорно отказывался насыщать Красную армию пистолет-пулемётами. И стремился реорганизовать её по принципу рейхсвера времён Первой мировой войны. Комбрига Примакова, что участвовал в персидском походе, прихватив с собой Сергея Есенина и его дружка Якова Блюмкина. Последний был эмиссаром ИНО ОГПУ. А также видным троцкистом, выполнявшего многие поручения Льва Давидовича по схеме: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем!» Сам Примаков и его супруга, богемная певичка Лиля Бриг, признаются на допросах: замышляли заговор с целью захвата власти. Примаков, бывший рядовой царской армии, собирал вокруг себя единомышленников.
Лиля Бриг показывала следователю:
«Ужасно то, что я одно время верила, что заговор действительно был… Ведь я постоянно слышала: «Этот безграмотный Ворошилов» или «этот дурак Будённый» ничего не понимает. До меня доходили разговоры о Сталине и Кирове, о том, насколько Киров выше, и я подумала вдруг и вправду что-то затевается, но в разговор не вмешивалась».
Тут бы, по определению Александра Бушкова, «и воспылать яростью благородной, вскипающей как волна, на следователей-костоломов, вынудивших бедную женщину подписать бредовые вымыслы». Но… Далее Бушков сравнивает Примакова с Бонапартом, что поначалу отдал себя Великой французской революции, а затем… Но мне проблема видится проще: в процессе следствия и на открытом суде с присутствие иностранной прессы (!) отпало напрочь одно из обвинений, что муссировалось на следствии. Применительно к Примакову и прочим участникам заговора военных в число коих входили Тухачевский, Якир, Корк, Уборевич, Путна, Егоров и т.д. А именно: обвинение в шпионаже. Интересно, не правда ли? Выходит, что следователи-костоломы били и пытали зря? Не сумели «добить» одно из трёх обвинений? Слабо этому верится. Тем паче, что до пакта Молотов-Риббентроп ещё ого-го сколько. Позиция Сталина и ЦК однозначна: «германский фашизм» представляет угрозу. Как для СССР, так и для всего мира. Используя своё членство в Лиге наций, СССР пытается предотвратить расползание «коричневой чумы». Мы знаем, что из этого вышло. Польша, «невинная жертва» своего руководства, отказом пропустить через свою территорию советские дивизии, подписывает приговор себе и всей Европе. В Испании в том же 37-м начинаются события, названные Гражданской войной. В ней Советский союз, как и большинство стран Европы, принимают сторону республиканского правительства, а не генерала Франко. Но именно СССР поставляет повстанцам оружие, боеприпасы, военную технику и военно-чекистских советников. А также многочисленных добровольцев. Эйтингон, ещё мало кому известная личность, резидент ГУГБ НКВД, помогает испанским коммунистам организовать свои разведывательные и контрразведывательные органы. Вопреки лживым обвинениям, будто Сталин натравил компартии Европы на социал-демократов той же Европы: в тех же органах безопасности, как и в штабах республиканской армии, уживаются и те, и другие. Вскрываются факты предательств. Но как без этого? Как мы уже видели на приведённых примерах: предатели были на различных уровнях. В Германии, СССР…
Кстати, по поводу той части в разговорах Примакова со товарищи «о том, насколько Киров выше». Бьюсь об заклад: многие из вас сразу подумали – вот оно, доказательство того, кто убил Кирова. Он и убил: товарищ Сталин. Раз товарищ Киров, по мнению осуждённых военных, был выше. Как в том анекдоте: «…Кого убылы, кого убылы? Кого надо, того и убылы!» Довожу до вашего сведения, что я подумал иначе. Раз обсуждался этот вопрос в подобном ключе, значит заговорщики прикидывали ещё в начале 30-х: кто из них опаснее? Сталин или Киров? Кого убить первым – Сталина или Кирова? А то получается и вовсе смехотворно: заговорщики «вознесли» товарища Кирова над товарищем Сталиным. Последний, каким-то образом, об этом пронюхал, но трогать их не стал. Решил использовать этот компромат (как будто не было другого повода и других источников!) для «злодейского покушения» на своего друга. Друга и единомышленника, я подчёркиваю. В ту пору, когда в стране действовало троцкистское подполье, организовывавшее многочисленные диверсии и заговоры, только идиот мог позволить себе такую роскошь: убийство своей «правой руки». Тем более что Сергей Миронович пользовался огромным авторитетом в партийных кругах и простом народе. А вот среди «бывших», то есть выходцев из офицерского корпуса императорской России, перешедших к Советам, и старой интеллигенции, его как-раз сильно недолюбливали. И окружение Троцкого тоже.
В подтверждение версии о военном заговоре сработала «фальшивка» шефа СД Рейнхарда Гейдриха. Чтобы не рассыпаться в красноречии и не быть голословными, предоставим слово его подчинённому. А именно – шефу политической разведки РСХА Вальтеру Шелленбергу.
Вот что он пишет в своих мемуарах о советско-германском сотрудничестве, что наладилось ещё при жизни Ленина – в 1923 году:
«...Главный центр оппозиции прорусски настроенным кругам германского генштаба составляли немецкие промышленники, надеявшиеся создать союз цивилизованных государств, направленный против угрозы большевизма».
Читателю понятно? Часть генералитета ещё Веймарской республики, где герр Гитлер – «фигура, широко известная в узких кругах», уже тогда вступила в противоречие с представителями крупного бизнеса. Вспомните капитана Рёма, предводителя штурмовиков? Он был не прочь национализировать германскую промышленность, основать свою красную гвардию (основал «коричневую»), аннулировать положения Версальского договора. То есть, среди германских военных сложилась своя группа. И Гитлер пришёлся как нельзя кстати со своими пафосными речами, что напоминают стиль товарища Троцкого. И делами, что последовали вслед за его приходом в рейхстаг, а затем на канцлерское кресло. Ещё бы! Заручиться благословением самого старика Гинденбурга. Рейхсмаршала, что возглавлял генштаб кайзера в ходе Великой войны, а затем был избран президентом униженной Германии. Кстати, этот тучный господин лично обучал военному искусству ряд краскомов из страны Советов. Прибывших, как вы уже поняли, по обмену. Одним из них был герой гражданской войны, командующий Киевским военным округом Якир. Другими - маршал РККА Тухачевский, Уборевич, Путна, комбриг Тимошенко…
Но предоставим Шелленбергу право говорить дальше:
«Сам материал не был полным. В нем не содержалось никаких документальных доказательств активного участия руководителей германской армии в заговоре Тухачевского. Гейдрих понимал это и сам добавил сфабрикованные сведения с целью компрометации германских генералов».
Имеется в виду информация о заговоре Тухачевского, что была получена по каналам VI-го директората РСХА (политической разведки) от своего агента «Фермера». Под сим псевдонимом скрывался, как считают некоторые исследователи, белый эмигрант генерал Скоблин. Возглавивший отдел разведки, контрразведки при «Российском общевойсковом союзе» (РОВС), этот господин также во всю работал на ИНО ОГПУ. В досье которого значился под псевдонимом «Фермер». Именно он, встретившись лично с Гейдрихом, якобы передал ему документы, подтверждающие наличие заговора в высшем руководстве РККА.
Интересно,что осенью 1936-го после возвращения Тухачевского из Лондона германская разведка получает данные о его контактах в Берлине с членами Российского общевойскового союза (РОВС), представляющего антисоветско-настроенную среду белой эмиграции. После этого в среде германского генералитета возросли просоветские настроения. Стала укрепляться линия на союз с СССР и РККА.
Впрочем, снова слушаем прерванного Вальтера Шелленберга:
«Нужно помнить, что Гейдрих был убежден в достоверности информации Скоблина, и, учитывая дальнейшие события, мне кажется, что он оказался прав. Сфабрикованные им документы предназначались поэтому лишь для того, чтобы подкрепить и придать еще большую убедительность информации, которая сама по себе была ценной.
В тот момент Гитлер столкнулся с необходимостью принять важное решение - выступить на стороне западных держав или против них. Принимая это трудное решение, необходимо было также учесть, каким образом использовать материал, доставленный ему Гейдрихом. Поддержка Тухачевского могла означать конец России как мировой державы, в случае же неудачи Германия оказалась бы вовлеченной в войну. Разоблачение Тухачевского могло бы помочь Сталину укрепить свои силы или толкнуть его на уничтожение значительной части своего генерального штаба. Гитлер в конце концов решил выдать Тухачевского и вмешался во внутренние дела Советского Союза на стороне Сталина.