Радиотехникой я увлёкся в тринадцать лет. 11 марта 1966 года в газете «Пионерская правда» в рубрике «ЭФИР радиошкола», в статье «ДИОД-СОРТИРОВЩИК» было опубликовано подробное описание детекторного радиоприёмника, его принципиальная схема и изготовление антенны и заземления.
Меня настолько заинтересовала идея постройки радиоприёмника, что даже ночами не давала мне покоя. Тем более на дне рождении моей матери (25 марта) муж её сестры Владимир Николаевич Рыжков, бывший связист, рассказал как у них в армии его сослуживцы термически из свинца и серы получали полупроводник галенит и собирали приёмники. И что делали они всё это (из-за токсичности паров свинца и ядовитости серы), на открытом воздухе.
Я с нетерпением ждал тепла, чтобы осуществить задуманное – поставить наружную антенну, заземление, сделать полупроводниковый детектор и собрать приёмник.
Но зачатки любви к радио появились у меня, конечно, раньше, тогда когда я был ещё совсем маленьким. Помню я не мог понять, как только люди умещаются в радиоприёмнике и как они оттуда говорят!.. (кстати, этот ламповый супергетеродин с навесным монтажом под названием «Балтика» хорошо сохранился и работает до сих пор!)
Любопытство настолько меня распирало, что когда отец куда-нибудь временно отлучался, я залазил на стул и засовывая голову за радиоприёмник сквозь отверстия в задней картонной крышке смотрел, где там сидят люди... Но кроме приятно исходящего тепла от таинственно светящихся радиоламп, лампочек подсветки настроечной шкалы, переменного конденсатора, трансформаторов и громкоговорителя (для меня тогда это были железки) никого я там не видел.
А когда отец вскорости разобрал приёмник, чтобы припаять сопротивление в катодной цепи выходной лампы УНЧ, я понял, что в приёмнике говорят не люди, а железки. И хотя принцип работы радиоприёмника для меня остался тайной, зато я «познакомился» со многими радиодеталями, и, наверное, как игрушки (в моём восприятии), полюбил их.
Моё же сознательное увлечение радиотехникой совпало с переломным временем в радиотехнике, когда на смену царствующим радиолампам пришли дефицитные полупроводниковые приборы: диоды, светодиоды, транзисторы, полевые транзисторы, тиристоры и.т.д.
Напомню, я ждал тепла. И когда оно наступило, за два праздничных дня (1-го и 2-го мая) я сделал и поставил на крыше дома две антенные стойки, укрепив их распорками. К ним прикрепил, через специальные фарфоровые изоляторы, спаянную во дворе из медной двухмиллиметровой проволоки Т- образную антенну, снижение которой через роликовый изолятор, прикрученный к круглому черенку, укреплённому на краю ската крыши, ввёл через тонкий резиновый шланг в дом и припаял к гнезду «антенна».
Рядом с фундаментом дома, напротив снижения антенны, вбил в землю полудюймовую, трёхметровую трубу, соединив её проволокой (из той же, с какой сделана антенна) с гнездом заземления. Пропаяв оловом места соединения и закрасив нитрокраской, получил заземление. В качестве гнёзд «Антенна» и «Заземление» выполняла радиорозетка.
Подключив к «Балтике» антенну и заземление - я убедился в их отличной работе.
7-го мая (так получилось, что в день радио) отец разжёг во дворе печь «буржуйку» для отлива из свинца грузил для закидушек и перемётов. А я, отмерив 5 частей свинца и 1 часть серы как было написано в справочнике по химии приготовился к изготовлению галенита (PbS) минерала для самодельного детектора. В кирпиче сделал форму.
Я радовался, предвкушая быстрый положительный результат!
Но когда вылил расплавленный свинец в форму с толчёной серой, начались проблемы. Сера сгорела! Тогда я расплавил серу и свинец. И опять ничего не получилось! Что я только ни делал, сера всё равно выгорала, и, никакого галенита не получалось.
За помощью я подошёл к Владимиру Николаевичу, который ремонтировал у своего гаража мотоцикл (тогда его гараж находился на нашем дворе).
- У тебя ничего не получится: у них разная температура плавления - ошарашил он меня своим ответом и пояснил - кислород, который входит в состав воздуха раньше вступает в реакцию с серой, чем свинец, поэтому сера сгорает.
- А как от него избавиться? - спросил я.
- Не знаю! - ответил он - В промышленности галенит получают в специальных вакуумных установках, а в армии у нас ребята получали его в железных баллонах.
Такого ответа от него я не ожидал. Я не знал, что мне делать. В газете, об изготовлении галенита в домашних условиях, не писалось. Баллонов с откручивающими крышками у меня не было, а диоды типа Д2 и Д9 которые были приведены на схеме - в наших магазинах не продавались. Расстроенный и подавленный я сел на завалинку дома.
И вдруг, вспомнив, как мы делали пугачи и поджиги, меня осенила спасительная мысль – я вскочил и стремглав бросился к Владимиру Николаевичу.
- А если я из свинца приготовлю опилки и помещу их с растолчённой серой в медную трубку, а концы трубок расплющу и загну - кислород не попадёт? - спросил я его.
- Наверное, нет, но, какое-то количество воздуха, всё равно будет находиться между крупицами серы и свинца, - он на некоторое время задумался, а затем сказал – Ты возьми серы чуть-чуть больше нормы, чтобы нейтрализовать кислород, и соотношение свинца с серой сделай не пять к одному, как написано в справочнике, а четыре к одному! После реакции свинца с серой получится как раз то, что надо!
- Вы не забудьте трубку внутри, да и снаружи хорошо прочистить наждачной шкуркой, чтобы минерал к меди хорошо приварился, – вмешался в наш разговор отец. – Да и в трубке, расплющенные концы следует загнуть несколько раз, чтобы при реакции смеси их не раздуло.
Он подошёл к нам и, обратившись ко мне, дал рекомендации.
- После зачистки трубки подготовь её один конец. Затем приготовь в нужной пропорции смесь. Из жести консервной банки сделай вороночку, чтобы в трубку удобно было засыпать смесь. Причём смесь засыпай порциями хорошо утрамбовывая чистой металлической трамбушкой и обязательно, после засыпки, трубку слегка подогрей, чтобы сера расплавилась. Расплавившись, она зальёт опилки и вытеснит воздух, при этом смесь в трубке осядет. Возможно, что смеси не хватит и её придётся добавлять, поэтому приготовь её с запасом. Когда трубка приостынет, а смесь затвердеет, расплющишь и загнёшь второй конец. Понял?
Я утвердительно кивнул головой.
Пожелав мне успехов, они занялись своими делами, а я окрылённый надеждой приступил к работе.
Теперь, зная весь фронт работы, я быстро выполнил все операции, какие были намечены, и подошёл к последней - плавке.
Надев рукавицы-верхонки, при помощи клещей, я опустил под наклоном трубку в печь.
Когда конец трубки разогрелся, и внутри её пошла реакция (трубка стала постепенно снизу вверх раскаляться), я вытащил её из печки и прицепил к натянутой бельевой проволоке.
Через полтора часа раскалённая трубка остыла. Зажав её в деревянных брусочках и отступив от края несколько сантиметров я опилил трубку ножовкой по металлу, а затем разломил.
Кристаллы изломов засверкали серо-стальным свинцовым блеском.
Я ликовал. Вместе со мной рассматривая полученный минерал радовались Владимир Николаевич и отец.
Отмерив от излома, на одной из трубок, сантиметр я вновь опилил её ножовкой и разломил - получилось медное кольцо с галенитом.
Это кольцо при помощи хомутика с лепестком я прикрутил шурупчиками к текстолитовой пластинке. К пластинке прикрутил и бронзовую, зигзагообразно согнутую (служащая в качестве пружины) пластинку-полоску с лепестком, с припаянной короткой, стальной, швейной иглой, которая острым концом с нажимом упиралась в середину кольца в кристалл галенита.
Полупроводниковый диод по размерам получился значительно меньше радиолампы, к тому же имел больше преимуществ. Во - первых, в отличие от неё ему не требовалось питания, а это немаловажный фактор: отпала необходимость в трансформаторе, выпрямителе, дросселе и электролитических конденсаторах и во - вторых, работал он сразу же после включения, радиолампа - только через минуту после прогрева катода. Сделав диод, я принялся за сборку приёмника.
На фанере размерами 20 см на 30 см и толщиной 1 см прикрутил диод и гнёзда для антенны, заземления и наушника, а оставшееся свободное место оставил для дальнейшего усовершенствования приёмника - установки колебательного контура, усилителя низкой частоты (УНЧ) и усилителя высокой частоты (УВЧ). Затем, следуя принципиальной схемы, всё спаял и подготовил соединительные провода.
С большим нетерпением и волнительным трепетом, боясь, что не заработает, я приступил к подключению соединительных проводов. В наушнике послышался чуть слышный шум и потрескивания. Последним было гнездо антенной розетки.
Едва я коснулся гнезда антенны, как из наушника внезапно раздались оглушительные звуки, работающих сразу нескольких радиостанции (поскольку в приёмнике не было колебательного контура): Москвы, Новосибирска, Барнаула, Пекина, характерных коротковолновых рокочущих звуков, радиостанций передающих азбуку Морзе…
Меня распирало от радости! От счастья я был на седьмом небе! Ликуя, я побежал с радостной вестью к Владимиру Николаевичу и отцу!..
В сентябре, как только пошёл в школу, меня ждал сюрприз! Энтузиаст, знаток своего дела, замечательный учитель по труду Александр Пимович Н... зная мои проблемы с радиодеталями, привёз из Барнаула несколько германиевых и кремниевых высокочастотных диодов и небольшой ферритовый стержень для магнитной антенны. Тем самым, поддержав и ещё сильнее укрепив моё увлечение радиотехникой.
Неоценима его помощь и поддержка была в старших классах в изготовлении электрогитар и усилительной аппаратуры. Уже тогда я понял, что без глубоких теоретических знаний, радиоприборов и практических навыков овладеть электроникой просто невозможно.
Хочу заметить, что с самодельным детектором приёмник работал намного громче и чище, чем с заводским.
С постройки детекторного приёмника и началось мною увлечение радиотехникой. Именно с этих пор я полюбил и навсегда привязался к радио, а день 7 мая я каждый год с нетерпением жду и встречаю как самый дорогой и любимый для меня праздник.
На фотографии вырезка из газеты "Пионерская правда".