Командир взвода управления лейтенант Вершинин вызвал меня к себе:
- По частям и подразделениям гарнизона проходит кампания подъёма роли художественной самодеятельности. Мы поставим пьесу о революционных моряках. Возьми в библиотеке пьесу Вишневского «Незабываемый 1919 год». Будешь режиссёром, в твоём распоряжении весь личный состав батареи, а также жёны командного состава, - выбирай любого (но не в служебное по распорядку время).
Я обновил в памяти текст пьесы, прикинул, кто бы мог сыграть те или иные роли. Была, однако, некоторая загвоздка. Действующими лицами в пьесе были В.И.Ленин и И.В.Сталин. Кто же их сможет сыграть? И не будет ли это карикатурой, ведь будущие актёры впервые будут участвовать в спектакле!
Иду к Вершинину. Несмотря на то, что я был всего матрос (но не простой, а старший, как я люблю отвечать недоумевающим любопытным), офицеры, особенно он, относились ко мне вне службы, как к равному.
- Товарищ лейтенант, понимаете, как бы нам не попало, если мы таких персонажей, наших вождей – Владимира Ильича Ленина и Иосифа Виссарионовича Сталина – сыграем неподобающим образом. А скорее всего так и будет! Не дай бог, это вызовет нездоровый смех!
Вершинин задумался. Сейчас я с удивлением вспоминаю, что на батарее не было замполита (заместителя командира по политической части), более того, и из высшего подразделения никогда не приезжал к нам какой-либо подобный офицер. Правда, мне был хорошо известен начальник политотдела гарнизона о. Русский отец моего многолетнего друга капитан 1 ранга М.Карпов. Знаком я был на почве общественной спортивной работы и с его заместителем полковником Петровским. Но они, конечно, никогда не были на нашей батарее. Воспитанием, и довольно успешно, занимались строевые офицеры.
- Сделай так. Ты – режиссёр. Пьеса очень большая и серьёзная. Можно сцены, где участвуют Владимир Ильич и Иосиф Виссарионович не показывать.
Я готов был выполнить приказ. Но что-то мне подсказывало, что так делать тоже нельзя.
- Товарищ лейтенант, а если мы уберём эти сцены, не будет ли это расценено, как политическая близорукость? Убрали главных героев!
Пауза.
- Так! Завтра же садись и напиши пьесу! Но только из морской жизни!
Приказы не обсуждаются. Пришлось стать не только «режиссером», но и «драматургом». Вершинин, который был весьма эрудированным и культурным офицером, подсказал мне сюжет, где девушки одного из провинциальных текстильных городков познакомились по переписке (по «интернету» того времени) с матросами тихоокеанского миноносца, взяли над ними, как тогда было модно, «шефство», собрали для флотской библиотеки книги, послали синеглазую, весеннюю, весёлую, жизнерадостную делегацию их вручать, и что из этого вышло. А что могло выйти? Дружба, симпатия, любовь.
В моём распоряжении были разные по своему культурному или, лучше сказать, образовательному уровню матросы. Но все очень хотели участвовать в спектакле. С этим приходилось считаться, чтобы кого-то не обидеть. Поэтому по ходу репетиций иногда вводились новые «герои», видоизменялся текст, добавлялись реплики. Вспоминается «общественный библиотекарь» Сабитов, путающий авторов только что вышедших тогда книг Бубённова, Бабаевского, Бека, и их названия: «Белая берёза», «Кавалер Золотой звезды», «Волоколамское шоссе», но истово играющий свою роль. Как нередко бывает, неумелые артисты-любители своей непосредственностью, искренностью и самоотдачей вызывали ответные чувства у зрителей сильнее, чем пресытившиеся искусством профессионалы. Несколько облегчалась задача тем, что многие были призваны из Одессы, а там, как известно, сам климат артистичен. Прекрасным артистом показал себя одессит Снетков, который мог сыграть любую роль.
Особый разговор об «актрисах». Жёны офицеров в таких местах, как Русский остров полностью лишены культурной жизни. Здесь нет театров, даже кино, если не считать редких демонстраций на примитивной аппаратуре фильмов, привозимых для матросов. Здесь нет концертных залов, танцевальных вечеров в Доме офицеров, как нет и самого Дома офицеров. Здесь нет спортивных секций, если не считать ту, которую мы только начинали создавать. Здесь нет парков, где можно погулять, посмотреть на людей, и, как говориться, себя показать. Здесь ничего нет! Всё это есть в какой-то степени во Владивостоке, и он близок – только пересечь неширокий пролив. Но катер, обеспечивающий связь с городом отчаливает от центральной части базы, которая находится от нашей батареи в 35км летом и 7км (по льду) зимой. И если мужьям-офицерам было некогда даже подумать о развлечениях, то каково этим юным двадцатилетним женщинам пребывать безвылазно каждый день дома и ничего не видеть, кроме семейных забот и одного и того же пусть даже прекрасного пейзажа!
Поэтому все они с радостью согласились участвовать в спектакле, который состоялся благодаря Борису Вершинину.
Попробую вспомнить каждую из них. Нина Вершинина – подстать мужу красивая, стройная, русоволосая, голубоглазая. Я всегда любовался ею, и она это замечала. Галина Лазарева – жена командира батареи – симпатичная брюнетка южной украинской красоты внешне серьёзная – положение обязывает. Любовь Винокурова – жена врача, весёлая пышка-хохотушка с озорными глазами и, несмотря на то, что была она постарше остальных, в жизнерадостности им не уступала. Что же касается её мужа, то я не помню, чтобы у добрейшего капитана Винокурова была хоть какая-то работа по лечению матросов.
Пьеса была поставлена и не провалилась – зрители были очень благожелательно настроены. Матросы – даже чересчур. Особенно им нравилось, что по ходу дела герои – матросы могли ухаживать и даже целовать жён их начальников. Матросов следует простить – некоторые из них служили здесь уже седьмой (!) год, а ведь других женщин вокруг не было! А смеялись зрители не над задуманными нами эпизодами, а над игрой актёров – косноязычных и неуклюжих.
Не могу не добавить, что в своём артиллерийском деле эти ребята дали бы (и давали) жару любому реальному врагу не хуже, чем в незабываемом девятнадцатом!