- приказал мне мой командир взвода управления лейтенант Борис Вершинин - молодой красивый эрудированный офицер, который осуществлял руководство дальномерщиками, прожектористами, коками, электриками, связистами, механиками, химистами, баталерами матросами центрального поста управления стрельбой (ЦП) и всеми другими, кроме артиллеристов, ведущих непосредственно стрельбу. На батарее было 4 шестидюймовых орудия, калибр их составлял 152мм. Как правило, они наводились одновременно на одну и ту же цель при помощи сельсинной следящей системы, установленной в ЦП, куда, кстати, был распределён мой друг и коллега по ТОВВМУ Толя Максимов.
- Сделай планшет!
Планшет – часть карты прибрежного района в зоне досягаемости нашей батареи, вычерченная на «слоновой» ватманской бумаге и наклеенная яичным желтком на лёгкий деревянный каркас. Там была обозначена сама батарея, и часть побережья, где слева и справа были нанесены наши выносные посты. На этих выносных постах наблюдатели, обычно их было двое, «брали пеленг» - точное угловое направление на цель – и непрерывно передавали по телефону текущую координату соответствующему матросу в командирской рубке. Каждый из этих принимающих матросов держали в руках концы гибких нитей, привязанных другим концом к стержням, укреплённым в тех местах планшета, где находились выносные посты.
Перекрестье этих нитей на планшете точно определяло место расположения цели в данный момент времени и траекторию её движения. Командир планшетной группы – планшетист - должен был молниеносно определять и докладывать командиру дистанцию и направление до цели. Для этого весь участок карты от батареи до цели был разграфлён координатной сеткой, по которой можно было определить дистанцию и направление, что я и делал, тут же докладывая командиру. У него были и дублирующие средства – направленный на цель визир, определяющий направление, и дальномер, похожий на огромный бинокль, на котором работал дальномерщик Тарасов, определяющий дистанцию. Дальномерщики отбирались из призывников с безукоризненным зрением и освобождались от всех работ и занятий, которые хоть как то могли этому повредить. Команда передавалась в центральный пост управления. Центральный пост давал сигнал для наведения орудий. Горизонтальные и вертикальные наводчики отрабатывали сигнал. Стволы всех четырёх орудий послушно перемещались, следуя за обречённой целью. Всё работало как часы. Несмотря на такие простейшие технические средства, стреляли мы без промаха.
Впрочем, бывали и сбои.
Вспоминается такой случай. Ночные стрельбы. Командирская рубка. Действующие лица: командир батареи старший лейтенант Лазарев, командир огневого взвода лейтенант Воробьёв, командир взвода управления лейтенант Вершинин, старшина планшетной группы и он же старшина электриков связистов старший матрос Гайдукевич, двое планшетистов матросы Фахрудинов и Куренной, телефонист матрос Канашкин.
В тёмных полутонах моря и неба буксир тянет на тросе плавучий щит с мачтами, на которые натянута парусина. Щита почти не видно.
- Луч! – раздаётся ожидаемая и неожиданная команда Лазарева.
- Луч! – громко повторяет по телефону Воробьёв.
- Есть! – отвечает ему старшина прожекторной группы Линёв.
Прожектор – он расположен на крутом откосе у самого берега - прорезает ночную мглу и, чуть пошарив по серым волнам, находит цель и теперь уже её не отпустит. Щит виден чётко.
Слышны мои непрерывные негромкие доклады:
- Направление 85 и 5, дистанция 15 и 2… направление 85 и 7, дистанция 15 и 2… направление 85 и 9, дистанция 15 и 2…
Канашкин тут же передаёт их в ЦП. Но вот раздаётся первая команда.
Лазарев:
- По щиту …
Воробьёв репетует орудийным расчётам в трубку массивного телефонного аппарата, висящего на бетонной стене прямо над открытым люком и винтовой лестницей, ведущей в центральный пост:
- По щиту …
Лазарев, чуть повысив голос:
- Наводить по переднему срезу…
Воробьёв:
- Наводить по переднему срезу…
Лазарев, чуть громче:
- Снаряд практический… заряд боевой…
Воробьёв:
- Снаряд практический… заряд боевой…
Лазарев, выходя на кульминацию и выводя на кульминацию весь личный состав батареи:
- Батарея…
Воробьёв:
- Батарея…
Лазарев:
- Пли!
Воробьёв:
- Пли!
Мощный залп накрывает цель, но щит продолжает движение. И снова:
- По щиту …
Ученье шло успешно, но вдруг, когда буксир со щитом ложился на обратный курс, чтобы повторить задачу, луч прожектора погас. Командир недовольным голосом:
- Лейтенант Воробьёв…
Но Воробьёв уже бежал к телефону:
- Ну, сейчас я им дам прикурить…
Однако, схватив трубку, подвешенную на металлически защищенном проводе, не рассчитав прыжок, сорвался в люк, и повис на злополучной, но спасительной трубке. Луч прожектора быстро появился снова, как бы извиняясь.
Все в рубке не могли удержаться от смеха. Впрочем, смеяться было рано.
Когда цель стала перемещаться справа налево, вдруг прекратилась связь с одним из выносных постов. И планшет вышел из строя. Командир продолжал стрельбу, по данным дальномера, но это было менее надёжно.
Я, не дожидаясь команды, и не доверяя своему молодому подчинённому Канашкину– дело было очень серьёзное, бросился устранять повреждение. Темень была непроглядная. Я бежал, не разбирая дороги, держа в полусжатой ладони полевой телефонный кабель, временно проложенный между постами, и он, виясь змеей, был в данном случае не электрическим, а моим проводником. Расстояние до поста было внушительным, более километра, ведь от этого зависит точность измерений, и я бежал и бежал.
Батарея тем временем продолжала палить, снаряды летели и летели, море у щита вскипало от высоких тонких всплесков…
И вдруг кабель выскользнул из ладони. Я по инерции пробежал ещё несколько метров и понял, что потерял путеводную нить. Откуда ни возьмись, послышалось мычанье, и я увидел рогатые силуэты. Стал лихорадочно шарить по траве, куда там! Фонаря то я в спешке не взял!
Стараясь не очень удаляться от места потери кабеля, я стал более тщательно прочёсывать травянистый покров и, наконец, мне повезло – я наткнулся на кабель. Обрыв!
Ну, теперь-то я его уже не выпущу! Но кабель решил иначе. Прикасаясь к его обнажённому концу, я попадал под удары током – ведь нетерпеливые командиры непрерывно вызывали пост, надеясь, что я уже исправил связь. А напряжение при вызове абонента такого аппарата, оборудованного магнето-генератором, который нужно вращать рукояткой, достигало 100 вольт. А ведь мне еще нужно было найти и другой конец кабеля, не выпуская взбесившийся первый. Это мне удалось, но здесь уже меня стали пытать электрошоком оба конца. Ведь и матросы выносного поста тоже были в недоумении, потеряв связь с командирской рубкой, и тоже истово крутили рукоятку, нагнетая напряжение. Пришлось терпеть, когда зачищал и соединял концы кабеля. Но вот концы соединены. Удары разом прекратились. Ток побежал по лёгкой дороге – по соединенному проводу. А я побежал по трудной тёмной дороге обратно - ведь без меня планшетный пост не заработает. Коровы, а это были они, кстати, из нашего подсобного хозяйства, мирно щипали траву, не подозревая, что они являются причиной переживаний сотни взрослых людей, рискующих не выполнить серьёзное задание.
Прошло 60 лет. Лишь снисходительную улыбку может вызвать этот рассказ у теперешних артиллеристов, вооружённых суперсовременной техникой.
Но поражают ли они цели точнее нашего?