- Мистер Вуд! Профессор!...
Профессор Вуд, приостановившись, оглянулся. Поморщился. Сзади, пыхтя на всю округу, то ли полубегом, то ли полушагом, его настигал приехавший вчера коротышка.
- Опять вы, Хидинг. Ну что вам не спится, честное слово. Ведь шесть утра…
- Но вы же не спите…
- Ну, у меня работа…
- Так и у меня тоже. Инвесторам, знаете ли, весьма интересно знать, как именно вы распоряжаетесь их деньгами.
- Чёрт вас возьми. Ведь я отдал вам вчера все документы. Накладные, чеки… что вам ещё нужно, Хидинг?
- Джон… зовите меня Джон. Я же вас просил. А документы… да я, всё ещё вчера просмотрел. Бесполезные бумажки. Вы же должны понимать, фонд Мэерса – очень богатая организация. И их, не слишком заботит, сколько денег вы потратили на закупку необходимого инструмента, или оборудования. Их заботит лишь один вопрос – зачем?
- Что, зачем?
- Зачем вы покупали инструмент для раскопок? И более того – зачем вы переехали? Ведь целью вашей экспедиции, насколько я помню, было – исследование форта. Построенного в этих местах в конце девятнадцатого века. И заброшенного, после первой мировой. И опять же, насколько мне известно – копать в нём абсолютно нечего…
- Ну да… всё так и есть…
- Но форт в тридцати милях отсюда…
- Послушайте Хидинг…
- Джон. Я же…
- Ну хорошо, Джон… Ладно уж, слушайте. Только давайте не топтаться на месте. Работа не ждёт. Ребята у меня толковые, но всё же, сплошь студенты… Глаз да глаз за ними нужен. Так что, если вы Джон не против, то давайте, я вам по дороге расскажу. Ну? Что скажете, Джон?
- Конечно профессор…
- Тогда уж и вы зовите меня – Алекс, - Вуд улыбнулся, - Ну что, пойдём?
- Да проф… Алекс. Да конечно, пойдёмте…
Они направились дальше по тропе, к расположенному метрах в двухстах отсюда, раскопу. Покосившись на пыхтящего рядом коротышку, профессор вновь улыбнулся, и заговорил:
- Что же Джон. Вы правы. В форте копать нечего. Да и цель экспедиции достигнута. Один чёрт, ничего толкового, в том форте нет. А всё что есть, мы осмотрели и описали за две недели. Можно было бы с чистой совестью отправляться домой, но… Из отведённых нам двух месяцев осталось ещё, почти полтора. Чуть меньше. Так почему бы не исследовать кое-что, что действительно может быть интересным. К тому же, как вы справедливо указали, это совсем рядом с фортом. Всего тридцать миль…
- Ну, хорошо, - утирая платком вспотевший лоб, вставил коротышка, - Но что здесь такого интересного?
- О-о, друг мой. По легенде, бытующей в здешних местах, на этом холме, это ещё в шестнадцатом веке происходило, стояла башня колдуна, которого боялась вся округа. Рассказывают, что он заманивал в башню путников, которых по собственной неосторожности, застала в дороге, ночь. Заманивал и убивал. Приносил в жертву своему хозяину. А хозяин, как вы понимаете, в таких легендах, один. Дьявол… Ну ещё много разного натворил. Порчу насылал, на живущих в округе людей. Засуху на поля. Мор на скот. Ну и всё такое… Пока однажды, не похитил в соседней деревне, двоих детишек. Ну, тут уж крестьяне, поборов страх, явились к башне, и потребовали, чтоб колдун вернул детей. Но тот лишь хохотал, в ответ на их требования и даже угрозы… Ну, в общем, крестьяне и сожгли его. Вместе с башней…
- И правда, интересно. А что вообще, обо всём этом известно? Ну, я имею в виду – есть ли ещё какие-нибудь подтверждения этому? Кроме легенды… Подтверждения, что здесь и правда стояла башня, и кто-нибудь… какой-нибудь колдун жил в ней…
- Эка вы Джон загнули – подтверждения ему, видите ли, подавай… Но как не смешно, но такие подтверждения есть. Во-первых – башню мы уже, практически полностью, раскопали. Точнее не башню, а то, что от неё осталось… А во-вторых… ну мы же не с бухты-барахты сюда попёрлись. Ещё семь лет назад, будучи в Цюрихе, нарыл я в их библиотеке один документ того времени. Стояла здесь башня. И колдун в ней жил. Колдун Бизар, - профессор горько усмехнулся, тихо добавил, - Алхимик, астроном, учёный одним словом, и в то же время – мистик, каких свет не видывал… Один из магистров тайного ордена “Моргенштерн”. Люка Бизарр, по прозвищу – Звездочёт…
***
«…чтобы приготовить эликсир мудрецов, или философский камень, возьми, сын мой, философской ртути и накаливай, пока она не превратится в зеленого льва. После этого прокаливай сильнее, и она превратится в красного льва. Дигерируй этого красного льва на песчаной бане с кислым виноградным спиртом, выпари жидкость, и ртуть превратится в камедеобразное вещество, которое можно резать ножом. Положи его в обмазанную глиной реторту и не спеша, дистиллируй. Собери отдельно жидкости различной природы, которые появятся при этом. Ты получишь безвкусную флегму, спирт и красные капли. Киммерийские тени покроют реторту своим темным покрывалом, и ты найдешь внутри нее истинного дракона, потому что он пожирает свой хвост. Возьми этого черного дракона, разотри на камне и прикоснись к нему раскаленным углем. Он загорится и, приняв вскоре великолепный лимонный цвет, вновь воспроизведет зеленого льва. Сделай так, чтобы он пожрал свой хвост, и снова дистиллируй продукт. Наконец, мой сын, тщательно раздели, и ты увидишь появление горючей воды и человеческой крови…»
Чёрт знает, что… Люка со вздохом отложил манускрипт. Не учёные, а древние оракулы какие-то. Что не строчка – то сплошной туман. Львы, драконы – чтоб вам в аду сгореть…
- Иги!
- Да, учитель? – вошедший парень коротко поклонился.
- Я же не единожды говорил тебе, Иги – не называй меня учителем. Ну, какой из меня учитель?
- Но вы учите меня…
- И всё-таки не нужно…
- Хорошо мастер. Я постараюсь…
- Ну вот, - Бизарр поморщился, - Ещё лучше. Теперь я ощущаю себя древним старцем. А ведь мне Иги – всего тридцать семь. Но всё же и правда, пусть будет мастер…
- Как скажете мастер, - парень опять поклонился.
- Знаешь малыш, глядя на тебя, в голову мне пришла одна мысль. Как ты думаешь какая?
- Не знаю мастер…
- Вот и я, дьявол тебя дери, не знаю… На кой чёрт я тебя звал?
- Не знаю мастер…
- Вот же заладил – не знаю, да не знаю. А кто знает? Стоп, - Люка выставил перед собой ладонь, останавливая ученика, уже было открывшего для ответа рот, - Не отвечай. Знаю я твои не знаю. К тому же, я вспомнил…
Поднявшись из-за стола, учёный прошёлся по комнате. Обернулся к застывшему в ожидании, парнишке:
- Я тебя с утра на рынок посылал. И слышал как ты, с час назад, вернулся…
- Да мастер. Я здесь.
Бизарр хмыкнул. Ещё раз прошёлся, на сей раз в другой конец комнаты. Снова хмыкнув, сказал:
- Ты не устаёшь меня удивлять Иги. У тебя в голове, поразительный ум, способный на удивительнейшие выдумки. Чего стоит, твоя идея насчёт оживления свинца из извести? Великолепнейшее решение. И этот, повторюсь, поразительный ум, иногда сочетается в твоей голове, с не менее поразительной глупостью. Ну, вот скажи мне – что это за ответ – я здесь? Я, по-твоему – ослеп? Или ты, хотя бы один раз, видел, чтоб я разговаривал с чем-то не существующим? С призраком?
- Да мастер…
- Тьфу, на тебя, действительно. Неделю назад, как раз этим мы и занимались… Ладно, оставим это. Ты достал перебродившей пшеницы?
- Да мастер. Но мало – десять фунтов всего…
- Да этого более чем достаточно. Сегодня же закопаешь на заднем дворе. Нет не так. А то и правда, закопаешь, как в могилу. Разбросаешь, толщиной где-то с палец. И в одном месте будь добр. А не кучками по всему двору. Засыплешь землёй, пальца на три. Понял?
- Утаптывать?
- Я тебя утопчу! Топтун нашёлся. Нет, рыхлым всё оставишь. Всё понял?
- Да мастер. Я пойду?
- Давай-давай, иди.
Когда парень уже был в дверях, Люка тихо спросил:
- Иги... О том, что я говорил тебе позавчера… Что-нибудь слышно?
- Вы были правы мастер, - немного помолчав, ответил тот, - Те двое пришлых… что умерли на той неделе…
- Ну не тяни, - одёрнул замолчавшего парня Бизарр, - Что там?
Мальчишка, вскинув опущенную было голову, тихо добавил:
- Это чума…
***
- Удивляюсь я вам Джон, - профессор повёл полупустым бокалом, в сторону проверяющего, - Притащить в такую даль, настолько великолепный виски…
- Бросьте Алекс, - засмущался Хидинг, - Виски как виски… Скажите лучше, может нам стоило бы поучаствовать в раскопках?
- Зачем? Ребята мои, очень толковые, по сути – мы им будем лишь мешать. А вдруг что, так мы рядом. Два десятка метров всего. Так что Джон, отдыхайте. Удобное кресло, столик с лёгкими закусками и ваш, повторюсь, замечательный виски… Ах да, чудесная альпийская природа. Что ещё нужно?
- Возможно вы и правы…
Они посидели немного молча, наслаждаясь великолепным днём. Вуд о чём-то размышлял, изредка прикладываясь к бокалу, жмурился от удовольствия. Хидинг во всю вертел головой по сторонам. И вдруг встрепенувшись произнёс:
- Ну вот Алекс. Кажется что-то случилось. Вон, одна из ваших девчонок направляется к вам…
Профессор оглянулся. Действительно, одна из студенток спешно приближалась к ним. Подошла. В руках закопченный ящичек. Из кованного железа, судя по всему.
- Что-то интересное нашли? А, Сюз?
- Да вот профессор, - девчонка протянула ящик, - Только что отрыли…
- Ну-ка, ну-ка, что у нас тут, - Вуд аккуратно открыл крышку, и осторожно достал свёрнутые листы манускрипта. Развернул. Вглядевшись, прошептал:
- О-о, наконец-то, что-то стоящее, - поднял на Хидинга сияющие глаза, - Взгляните Джон…
Тот, привстав, склонился к листам. На верхнем, красивым готическим шрифтом, был выведен, судя по всему, заголовок:
Гроссмейстер Люка Бизарр.
Пояснения к трактату великого мага Парацельса
Трансмутации благородных элементов
Взглянул на Вуда. Сказал:
- Что ж, Алекс, поздравляю. Наверное, ценная штука?
- Ох-ох-хо, Джон. Вы себе не представляете, насколько…
***
«…чтобы изъять часть души жёлтого льва из лунного дракона, избавив их от сродства, необходимо, сын мой под сенью Овна, соединять их с красным духом Марса. Обратившись в красного льва, Марс по природе своей встанет сверху. А свободный лунный дракон свернётся клубком, затаившись на дне сосуда, а жёлтый лев обратившись в жёлтого же змея, устремится к небесам. Тогда, сын мой, удаляй красного льва, и смело бери дракона. Если же тебе, надобен серебристый Сатурнов бык, то, изымая жёлтого льва, посредством Овна, под величием Марса, внизу чаши притаится молодой серый телец. Тогда сын мой, возьми того тельца, и накаливай, до тех пор, пока телец не возродиться в быка…»
- Что загрустил Иги? – взъерошив ученику волосы, поинтересовался Люка.
- Учитель я… ох простите. Мастер, я не совсем понял, о чём здесь говориться.
- Не совсем?
Парень с грустью вздохнул и окончательно смутившись, склонил голову и пробормотал:
- Совсем, - и вдруг вскочив с табурета, чуть ли не со слезами на глазах, торопливо добавил, - Я плохой ученик, мастер. Я ничего не понимаю. Какие львы, какие драконы? Причём здесь Марс? Что за тельцы с быками? – повторил шёпотом, - Я плохой ученик…
- Иги, Иги… Что ж ты так? Ничему не учишься… – Люка встал перед учеником, сложив руки на груди. Покачав головой, усмехнулся глядя на покрасневшего мальчишку, продолжил, - Я третий год, пытаюсь вбить тебе в голову, одно единственное знание – не понимаешь чего-то – спроси. Неужели сложно это запомнить?
- Но мастер, я не хотел вас отвлекать…
- Ты Иги, Бог свидетель, таки дурак. От чего же ты не хотел меня отвлечь? Я ведь как раз и занимаюсь с тобой. Так от чего ты можешь меня отвлечь? От себя? Честное слово, Иги, иногда хочется взять палку, и… Ладно, давай манускрипт.
Быстро пробежавшись глазами по тексту Бизарр хмыкнул:
- Да уж… веришь…вот именно за то, что всё написано «простым, понятным языком» я и люблю труды, алхимиков прошлого. Ладно. Бери перо, чернила. Записывай…
Ученик поспешно выполнил указания. И чистый лист, расцвёл заголовком:
Гроссмейстер Люка Бизарр.
Пояснения к трактату великого мага Парацельса
Трансму
Сзади хмыкнул, читавший из-за плеча парнишки, Бизарр:
- Тебе Иги, надо было выбрать профессию менестреля. Такие задатки в словотворчестве пропадают, вытесняемые знаниями о сущей ерунде, вроде природы, первоэлементов и прочего. Ладно, пиши…
Люка прошёлся по комнате, заложив руки за спину. Заговорил, нарочито медленно, диктуя:
- Сродство жёлтого льва с лунным драконом, суть не что иное, как загрязнённое примесью серы серебро. Для очищения серебра, необходимо сложить его, вместе с красным духом Марса, суть – железом, в одну чашу. Под сенью Овна – нагревать до жидкого состояния. Жёлтый лев, суть – сера, частично улетучится в виде желтоватого дыма, частично же соединится с железом. Имея, по сути, схожую природу, уже очищенное серебро и загрязнённое серой железо, соединяться не станут, а будут, даже находясь в одной чаше, отдельными друг от друга. Всё понятно?
- Да мастер. Но – серебристый бык?
- Ах да, ещё и эти животные. Серебристый бык, мальчик мой, это – свинец. И в ходе описанных действий, он родится мёртвым. Для оживления свинца, необходимо его, ещё раз разогреть…
***
Вуд перебирал найденные в развалинах башни записи. Мало. Всего-то с десяток разрозненных листов, да небольшая, сшитая льняными нитками, книжица. К тому же писано не самим Бизарром, а судя по всему его учеником. Хотя, сами по себе, записи конечно же, весьма ценны, как-никак документ той эпохи, но всё ж не то, чего хотелось. С другой стороны, осмотрели-то пока лишь то, что осталось от второго этажа. А ведь есть ещё первый. Да и наверняка обширный подвал имеется. Уж в этом Вуд абсолютно был уверен. Не может, уважающий себя алхимик, без приличного подвала обойтись. Так что будут… будут ещё находки, гораздо ценнее имеющихся. А пока, профессор откинулся на спинку стула, раскрыл книжицу, почитаем…
- Ау, профессор? Что-то интересное? – Вуд нехотя поднял глаза, в двух шагах перед ним, стоял ухмыляющийся Хидинг, - Я гляжу, вы зачитались серьёзно. Три раза вас звал, а вы не слышите, будто и нет меня, и я не стою и не ору на все Альпы. Небось в Цюрихе меня слышно было…
- Ох простите Джон, действительно зачитался, совершенно не слышал когда вы вошли, - профессор снял очки, протёр стёкла, вытащенным из кармана брюк, невероятного размера клетчатым платком. Поморщившись, поинтересовался, - А который час Джон?
- Да уж пять пополудни…
- Ох господи, ну я и правда, увлёкся…
- Давно сидите?
- С десяти утра. Сперва бумаги проглядывал, а потом вот, - он протянул книжицу, - Дневник, оказывается. Ученика Звездочёта дневник, между прочим… Вот так вот…
- Так что? Интересное что-то?
- Ещё как, - раскрыв книжицу потыкал пальцем в страницу, - Вот здесь прочтите. Ага, за 16 мая запись…
«16 мая 1598г от Р.Х.
…Мастер с утра отправился на прогулку. Пройтись захотелось. Ну а я, не будь дурак, сразу же на запретную полку полез. Есть там пара книг, которые меня очень интересуют. В особенности – «Тёмные сны». Её написал сам мастер, но почему-то запретил мне в неё даже заглядывать, говорит – рано мне. Но как же так – рано, мне ведь семнадцатый год уже пошёл. Так что – пока мастера нет, загляну одним глазком, ужас ведь как интересно… Вот ведь незадача – зачитался. И книга ведь, на самом деле жуткая, но не оторваться… В общем – поймал меня мастер. Я думал он мне таки по шее даст. Но он лишь улыбнулся грустно, головой покачал, и выгнал дрова колоть, обозвав напоследок, идиотом недоделанным… А я… А что я? Повернулся и пошёл в сарайчик за топором…»
- Ну и? – коротышка недоумённо пожал плечами, - Ну залез ученик, куда не велено. По шее балбесу не дали – отправили дрова рубить. Что здесь такого особенного?
- Что? Да этот балбес, держал в руках «Тёмные сны». Книгу о которой встречаются лишь краткие упоминания в трудах двух-трёх учёных. Да несколько разрозненных листов сохранилось, да и то не самые лучшие копии… Вы что, не понимаете? Мы, возможно, отыщем эту книгу здесь! Это же сенсация! Это… Вы представить себе не можете, насколько ценной была бы такая находка! Так, я немедленно должен отправиться к своим ребятам, они же представления не имеют…
Вуд выскочил за дверь. С трудом догнавший его Хидинг, с не меньшими усилиями приноровился к торопливому шагу профессора, чуть задыхаясь от пробежки, спросил:
- А может утречком? А? Завтра. Что в этой книге может быть такого, чтоб на ночь глядя…
Вуд остановился. Смерив коротышку взглядом, хмыкнул, и уже спокойно ответил:
- Может вы и правы. Детишки уже через час закончат… Так что и правда… Действительно лучше с утра. А что до книги… Пойдёмте обратно, у меня в ноутбуке есть небольшой отрывок, из сохранившейся копии…
«…Никогда ничего не бери у мёртвых. Не воруй, не бери подарков, и ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах – не проси в долг…
За кражу последует месть, настолько страшная, что любые муки, какие сможешь представить, лишь бледная тень её…
Любой, даже самый безобидный дар, несёт в себе зло. Открыто ли, тайно, но обязательно, наполнен злом. И никто не ответит, на кого падёт оно. На тебя самого, ближних твоих, потомков твоих…
Взятое в долг… Всех богатств мира не хватит тебе, чтоб расплатиться…
…Никогда не верь мёртвым. Духи ли то, предков твоих, ближних твоих, иль чужих людей. Даже те, кто при жизни славились честью, правдолюбием, неподкупностью, даже они – солгут, предадут, ударят в спину…
…Не имей чувств к мёртвым, какие имеешь к живым. Отринь ненависть и любовь. Будь равнодушен…
Книга сия хранит тайну великую. Лишь малая толика живущих, посвящена в неё. Знание это – суть знание тёмное. Каждая строка – хранит в себе ужас осознания –
МЁРТВЫЕ НЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ! Умирая, человек исторгает душу, и та уходит. В райские сферы, в адские пучины, в безразличную боль чистилища. Обратной дороги нет. Призывая душу умершего – искренними мольбами ли, чёрным ли колдовством, можем привлечь, лишь бесов, элементалов, да свободных ветал. Явившись в образе духов, либо вселяясь в покинутые душами тела, несут они – смущение умам, раздор и злобу… Но помни – неиствуя в молитве, либо творя безобразные чары, можешь призвать других. Спящих в безвременье, порождений первичного хаоса. Спящих и видящих сны об ужасе, затопляющем мир. Всё зло преисподней, лишь бледная тень этих снов…
Алчущий, знай – я Люка Бизарр, в меру сил своих, ради сохранения мироздания, приоткрываю пред тобой малую часть тайны. Об иллюзии жизни, ужасе и безумии, о раздавленной надежде и безысходности, о том, что несут нам ТЁМНЫЕ СНЫ…»
- И…и что? – Хидинг недоумённо уставился на Вуда, - Нет, я конечно понимаю… исторический документ. Но… - он замялся, а потом, решившись, быстро проговорил, - Я не вижу здесь чего-то особенного. Довольно мрачное, я так понимаю, вступление к книге, но совершенно не дающее представление, о чём, собственно, книга. Вы уж простите, но я, всё же человек не чурающийся научных открытий, но, честно скажу, мало знакомый с изысканиями в вашей области, и правда, не понимаю… что такого особенного…
- Вы действительно мало знакомы с изысканиями в «нашей области». По всем намёкам, в этой книге представлены доказательства иллюзорности некоторых событий истории. Доказательства существования, так называемых «химер хаоса». Тварей проникающих к нам, из какого-то другого мира, безгранично отличающегося от нашего. Но незримо пересекающего, пронизывающего наш мир. Обычно, «химеры» не имеют возможности проникать к нам, но иногда… И тогда реальность существования, течёт, плавиться, замещается безумными иллюзиями хаоса…
***
«…пепел сожженного крыла нетопыря всыпать в котёл, с разогретой кровью чёрного козла. Варить, постоянно помешивая, до кипения. Добавить пясть земляной жабы, брюшной жир крота – одну меру, размешать. Снова дождаться кипения. Добавить три меры matricaria recutita, и две меры молока волчицы. Размешать. По закипании, отсчитать семижды семь ударов сердца, снять котёл с огня. При верном порядке исполнения рецепта, должен получиться багрово-чёрный отвар. Остудить. Применяя, пить на ночь, и не более двух глотков за раз. Отвар даёт выпившему неутомимость и видение в кромешной тьме…»
- Ерунда какая-то, - пробормотал Люка, почесав нос, кончиком гусиного пера, - Что-то мне подсказывает, что полученный отвар вызовет, если не отравление, со смертельным исходом, то уж невероятнейшее расстройство желудка, наверняка. Х-м, по крайней мере, понятно, зачем неутомимость – дристать всю ночь, такое не каждый выдержит. А вот зачем здесь matricaria? Сие тайна есть…
Хлопнула входная дверь, и вот уже на лестнице раздались шаги. В комнату вошёл ученик. Смущённо потупившись, сказал:
- Мастер, ваш заказ не готов. Я только что из кузни… кузнец говорит, что закончит лишь вечером. И если вы не против, то я завтра с утра зайду, заберу…
- Да ничего страшного, Иги. Завтра, так завтра, - Бизарр несколько мгновений пристально вглядывался в ученика, а затем вкрадчиво поинтересовался, - Иги, ты доверяешь мне? Как своему учителю? Доверяешь?
- Да мастер. Всецело…
- Даже так? Что ж, отлично... В таком случае прочти это, - алхимик протянул лист, который изучал до прихода ученика. Парень нахмурив лоб, вчитался. Спросил:
- Что ещё за matricaria?
- Цветочек такой. Маленький. Жёлтенькая сердцевинка, и много-много беленьких лепестков…
- Ромашка что ли?
- Она самая…
- А зачем здесь нужна ромашка?
- Ага! Значит, по всему остальному возражений нет? Вот и отлично. Значит так – сваришь зелье, строго по рецепту. Срок тебе – до завтрашнего вечера… Нечего меня перебивать. Все необходимые составные части у нас есть. Понял меня?
- Да мастер.
- Справишься до завтрашнего вечера?
- Да мастер.
- Ты уж постарайся, малыш. И будь как можно более внимателен. Для себя ведь стараешься…
- Что вы хотите сказать мастер?
- А что непонятного? Завтра вечером, мы эту гадость на тебе и испытаем…
- Но я ведь могу умереть…
- Ну вот, а говорил доверяешь, - Люка подпустил в голос деланной обиды, - Ученик называется… Стой-стой, куда собрался?
- Зелье варить…
- Я тебе сварю! Пошутил я. Этим зельем только крыс травить… Расскажи лучше, чего ты так долго к кузнецу ходил?
- Да, беда у него…
- У Ханса?
- Ага.
- Что случилось?
- Понимаете мастер… Ханс, он женился недавно. А жена моложе его лет на двадцать. Он в кузне намахается, домой придёт… В общем, не всегда у него по ночам с женой… ну не всегда получается у него…
- Ну, так мало в этом удивительного. Возраст, плюс тяжёлый труд… и не должно всегда получаться…
- Но он переживает очень. Из рук, говорит, всё валится. Из-за этого и с заказом нашим не успел…
- И?
- Ну он очень просил, чтоб… может вы как-то могли бы решить… ну эту неприятность. Помочь ему… ну с женой…
- В смысле? – Люка удивлённо уставился на парнишку, - Я не могу так… Я ведь с его женой не знаком даже. Как же я с ней «спать» буду?
- Да, нет мастер, - мальчишка хихикнул, - Этого не надо. Надо с Хансом что-то делать…
- Сдурел? С кузнецом «спать»?..
- Ох-ох-охо, - паренёк устало развёл руками, добавил, - Женится бы вам надо, мастер… Конечно не зачем с Хансом «спать», и с женой его не надо. Он просил, может зелье какое-нибудь?
- А, ну так это… это совсем другое дело. Возьми перо, запиши – приготовишь после. Итак: asparagus – пару пучков, apium – столько же, coriandrum – пучок, sesamum indicum – пригоршню, и знаешь, на всякий случай, пол пучка euphorbia. Разотрёшь всё хорошенько, тщательно перемешивая. В общем, должна выйти такая зелёная паста. Отнесёшь завтра Хансу. Пусть принимает. Скажешь – по одной ложке, три-четыре раза в день. Желательно – перед едой… Всё записал?
- Всё мастер… Вот только я не понимаю, что я записал…
- Тебе не стыдно Иги? Учишь тебя, учишь – спаржа, сельдерей, кориандр, кунжут, молочай. Всё это у нас должно быть. Так что вперёд, дерзай… Вот чёрт, кого там принесло?
- Монах в дверь стучит, мастер, - выглянув в окно ответил паренёк, - Я его сегодня в деревне видел. Доминиканец…
- А ему интересно, что нужно? Впусти его Иги, хотя я и не понимаю, с чего бы это «псов божьих», к нам в глушь занесло?
Ученик чуть ли не кубарем скатился по лестнице. Люка слышал, как скрипнула, открываясь, входная дверь. Донёсся голос Иги:
- Да, святой отец. Проходите… Да, мастер дома…А вот туда, по лестнице, на второй этаж…
Скрипнули ступеньки. И вот уже вошедший, стоит напротив Бизарра. Смотрит хмуро, из-под бровей взгляд – как стилет. Х-м, а ведь действительно «пёс господень». Надумал, наконец. Спросил со льдом в голосе:
- Ты ли Люка Бизарр, которого люди кличут колдуном Бизаром?
- И вам святой отец, доброго дня. Что до колдуна Бизара, сказать ничего не могу. Может и называют так. А Люка Бизарр – это, признаюсь откровенно, и правда я…
- Тот самый Бизарр, что пять лет назад бежал из Рима, опасаясь справедливой кары, Святой Инквизиции? Магистр богопротивного ордена «Утреней звезды»?
- Ну-у, святой отец… эк вы загнули. На самом деле, с церковью у меня никаких разногласий не возникало. А уж тем паче с инквизицией. И из Рима я не бежал, а попросту – уехал. Из-за возникших разногласий внутри ордена. Не хотелось, знаете ли, отвлекаться на всякую чушь, вроде делёжки власти в ордене. Который насколько я помню, вовсе не богопротивный…
- Люка Бизарр – прозванный «Звездочётом»?
- Ну да, да! Сколько можно повторять святой отец? Я ведь сказал – да, я Люка Бизарр. И кое-кто, действительно называл меня «Звездочётом». Так что, давайте святой отец, говорите – зачем пришли? А то у меня, знаете ли, ученик задание получил. Надо бы мне присмотреть за ним, а то такого наворотит…
- Брат…
- Что?
- Брат Михель я, не стоит называть меня святым отцом…
- Как скажете. Брат, так брат. Проходите уж, присядем, поговорим, - Люк; приглашающее повёл рукой в сторону стоящих у стола стульев, - Кстати, Михель, судя по вашему акценту, я так понимаю, вы из Польши?
- Из восточной Пруссии. Там я родился, почти на границе с землями Ливонского ордена, - монах разговаривал спокойно, как-будто и не было недавнего выступления, - Там и постриг принял, монастырь возле нашей деревни стоял, доминиканский…
- Вы уж меня простите, брат Михель, но с чего это вас аж сюда занесло?
- Странствую я… По делам обители…
- Ну а ко мне, по какой надобности зашли?
- Стыдно признаться в том, но… Я слышал, что ты Люка Бизарр – колдун и можешь прозревать будущее? Мне нужна твоя помощь…
- Брат Михель, - устало произнёс Бизарр, - Я ведь вам говорил уже – ну какой из меня колдун? Я всего лишь учёный, астроном, алхимик…
- Алхимия – богопротивная ересь…
- А колдовство? Не богопротивно?
- Ладно Бизарр… - монах поднялся из-за стола, но был остановлен учёным:
- Да сядьте вы. Что вы хотели такого узнать в будущем?
- Я хотел… я… я ведь сам из крестьян. И народ у нас всё хуже и хуже живёт. Еле концы с концами сводим. А тут ещё Ливонский орден давит, сил нет. Тяжко мне на душе… за землю родную тяжко…
- Так чего вы хотите?
- Я… узнать хотел… будет что, с народом моим… поможет ли Господь, земле моей… народу моему…
- Ну, я повторюсь брат Михель, - Люка развёл руками, - Я не колдун. Будущее не прорицаю. Но… всё же могу сделать кое-что. И возможно, будущее увидите вы. Не факт. Кто-то видит, кто-то нет. Как повезёт. И если вы согласны…
- Я согласен, - доминиканец в волнении вскочил, заметался по комнате. Остановился, упёрся в стол, сжатыми, так что пальцы побелели, кулаками, - Что делать?
- Да ничего, - Бизарр встал и направился к лестнице, бросив через плечо, - Посидите пока…
***
Жаровня накалилась, чуть ли не докрасна. Биззар насыпал на поверхность каких-то порошков из подаваемых учеником мешочков. По комнате пополз тяжёлый, сладковатый дым. Монах, с трудом сглотнув, поинтересовался:
- Что это? Что за колдовские зелья?
- Какие, к дьяволу, колдовские зелья, брат Михель, - раздражённо буркнул Люка, - Ничего колдовского в них нет. Самые обычные сушёные травы – salvia divinorum, cannabis, papaver somniferum… Вы дышите, брат Михель, дышите. А мы с Иги оставим вас. Через час вернёмся, - он направился к выходу, дёрнув за рукав замешкавшегося мальчишку, - Не бойтесь, дышите. И, может быть, вам повезёт…
Монах остался наедине с жаровней. Поколебавшись несколько мгновений, склонился и вдохнул дым…
***
…Михель в центре огромного зала. Множество рядов сидений. Все заняты людьми. И даже в проходах между сиденьями стоят. Он пробует обратиться к сидящему справа мужчине, в странном чёрном одеянии, с ярко-красной повязкой на рукаве. По центру повязки белый круг, в нём странный символ – крест… Да как-будто крест, но с загнутыми концами. Но мужчина его не замечает. Его вообще никто не видит. Все с напряжением смотрят на возвышение в передней части зала. На нём, невысокого роста человек, на фоне знамени, в точности копирующем нарукавную повязку, сидящего рядом с Михелем, мужчины. Человек что-то вдохновенно говорит, слушающему его залу. Говорит, почти срываясь на крик. Михель вслушивается, язык похож на родной немецкий, но чем-то, всё же отличается:
- … Was die Front opfert, das kann ;berhaupt durch nichts vergolten werden. Aber auch das, was die Heimat leistet, mu; vor dar Geschichte dereinst bestehen k;nnen! Jeder wei;, was er tun mu; in dieser Zeit. Jede Frau, jeder Mann, sie wissen, was man mit Recht von ihnen fordert und was zu geben sie verpflichtet sind. Der Herrgott hat noch niemals einem Faulen geholfen, er hilft auch keinem Feigen, er hilft auf keinen Fall dem, der sich nicht selber helfen will. Hier gilt im gr;;ten der Grundsatz:
Срывается на крик:
- Volk, hilf dir selbst, dann wird auch der Herrgott dir seine Hilfe nicht verweigern!*
Весь зал вскакивает на ноги, вскидывая руку в приветствии римских легионеров…
*Жертвы на фронте не могут быть оплачены ничем! Но и достижения Родины выдержат испытание историей! Каждый знает, что он должен делать в это время. Каждая женщина, каждый мужчина — они знают, что от них требуется и что они обязаны дать. Господь бог еще никогда не помог ни одному лентяю, он не помогает также трусам и ни в коем случае не помогает тому, кто не хочет помочь себе сам. Здесь, по большому счету, действует следующий принцип: Народ, помоги себе сам, тогда и господь не откажет тебе в своей помощи! – речь Адольфа Гитлера на открытии третьей кампании зимней помощи фронту, в Берлинском дворце Шпорпаласт, 3 октября 1941 года.
***
- Что-то вы выглядите уж слишком довольным, Алекс, - заинтересовавшись, Хидинг остановился у профессорского стола. Добавил, с ехидцей в голосе, - Очередная сенсация?
Сияющий Вуд, приглашающим жестом указав на свободный стул, ответил. В голосе действительно присутствовали нотки радостного возбуждения:
- Друг мой, вы правы. Это действительно сенсация! Вот, сами взгляните…
Присев к столу, коротышка-проверяющий, честно уставился на стол. Некоторое время разглядывал. Закопченная, измазанная землёй, жестяная звезда. Восьмилучевая. Не в ней же дело? А вот лежащая рядом конструкция, практически уничтоженная… Что-то явно напоминает. Пару раз тронул пальцем. Хмыкнув, поинтересовался:
- И что на этот раз?
- Да вы что, не видите? Это же телескоп! Не подзорная труба, а телескоп.
- И?
- Ну вы даёте Джон, если мне не изменяет память, то дата его изобретения… ну лет через двадцать после смерти Бизарра.
- Что вы говорите? – с сарказмом поинтересовался Хидинг, - И правда сенсация. И что это нам даёт?
- Э-э, - профессор задумчиво почесал кончик носа, ответил заметно смутившись, - Да ничего в общем. Что-то я и правда… Бестолковая сенсация какая-то. Ну, вас к чёрту Джон, всё настроение испортили…
- Ничего Алекс, я думаю настроение нам сейчас подымут, - ткнул пальцем Вуду за спину, - Вон один из ваших студентов несётся. Наверняка ещё чего-то «сенсационного» откопали.
Археолог обернулся. Действительно, к ним торопливо приближался один из мальчишек копавших башню. Подойдя, заговорил торопливо:
- Профессор! Мы до подвала докопались. Там… в общем вы должны это увидеть. Пойдёмте, прошу вас…
Вуд пожав плечами поднялся:
- Ну раз надо… - обернувшись к Хидингу, добавил, - Не составите компанию, Джон?
- Охотно…
***
«…лучше использовать шерсть, влажные тряпки, солому. Сгорая, будут обильно выделять дым. По печной трубе, дым будет выходить в подготовленную заранее оболочку. Для изготовления оной, можно использовать тонкую кожу. Но, гораздо лучше воспользоваться льняной тканью. Она гораздо легче. Правда, теряем в прочности. Сшитая из ткани оболочка, дым держать не будет. Он станет уходить. Через швы, мелкие прорехи и просто через ткань. Для того чтоб дым удерживался внутри, следует обильно смазать оболочку клеем. Лучше рыбным. По высыхании, ткань размять… При кройке, оболочке следует придать форму, наиболее близкую к шару, для удобства в стабилизации конструкции. Затем закрепить поверх оболочки сеть, специальной конструкции. Как я показал на рисунке. За привязанные к сети канаты прикрепить корзину. Затем наполнить оболочку дымом. Горячий дым поднимет оболочку вместе с корзиной вверх. При остывании подъёмная сила будет уменьшаться, пока не иссякнет совсем. Тогда конструкция опустится на землю.
Возможно использовать для перемещения различных грузов. И животных. И даже людей. Недостаток – дым остывает очень быстро. Как следствие – малое расстояние перемещения. Для устранения следует изобрести систему, поддерживающую дым в нагретом состоянии. Либо найти иной наполнитель для оболочки. Следует провести опыты с различными газами.
Недостаток второй – невозможно влиять на направление перемещения. Всё зависит от направления ветра. Устранить не представляю как…
Размеры оболочки для различных грузов, следует рассчитывать, учитывая вес груза, вес оболочки, сети, канатов – по следующей формуле…»
- Вот же проныра, - Бизарр ухмыльнувшись, отложил лист, - Сколько ему говорил – не ройся без спросу в моих записях, а он всё равно лезет. Ох, доиграется, - алхимик вдруг хлопнул себя по лбу, - А я то гадаю, что это он уже вторую неделю мастерит. Полетать ему захотелось…
- Что ж ты делаешь ирод? – прервал размышления, крик снаружи. Люка бросился к выходу.
***
Около забора, стояла живущая неподалёку, старуха Грета, и часто крестясь, и глядя вверх, бормотала молитву. Изредка прерываясь что бы крикнуть стоящему во дворе, возле ещё дымящей печи, Иги:
- Верни животину, изверг…
Люка посмотрел вверх. Что же… способный ученик. Метрах в пяти вверху сносимая лёгким ветерком, висела в воздухе, сшитая по его чертежам оболочка. С привязанной к ней, истошно орущей кошкой. Дым, судя по всему уже начал остывать, и вся конструкция понемногу опускалась. Через несколько минут опустилась совсем. Освобождённая кошка, тут же удрала через забор. Старуха, проклиная чёртового колдуна, и его выродка-ученика, убралась восвояси. Бизарр некоторое время молча рассматривал сияющего от удовольствия мальчишку, затем поинтересовался:
- Может задушить тебя во сне? Как думаешь?
- Но ведь получилось, мастер. Я до последнего не верил, а оно вот как…
- Ты идиот Иги. Вот пожалуется на нас старуха, что делать будем?
- Да ладно вам мастер… ведь получилось – это главное…
- Дурак ты, дурак… Лучше б за больным приглядывал…
- А чего за ним приглядывать. Жара нет, того и гляди очнётся. Так что я скажу вам мастер – что бы вы не говорили, на счёт того что нельзя заранее загадывать, но… Я думаю он выздоравливает…
- Ну, загадывать заранее действительно нельзя, но, наверное, ты прав. И если это так, то знаешь, что это означает?
- Да мастер, знаю. Это значит, что вы победили чуму…
***
- Ну и что скажете, Алекс? – Хидинг виновато улыбнулся, - Вы по прежнему считаете вашего алхимика таким уж невинным?
- Именно так, - профессор, досадливо поморщившись, обтёр испачканные смесью земли и сажи, ладони, - Это всё не доказательство…
- Не смешите меня, проф. Останки, извлечённые вашими ребятами, свидетельствуют об обратном…
- Но это ведь явно сам Бизарр. И его ученик…
- А два детских скелета? Бросьте Алекс, колдун был ваш Звездочёт. Чернокнижник. Пойдёмте-ка лучше выпьем… да-да и пусть ваши ребятишки вон тот ящик перенесут к столику. Поглядим, может там что-нибудь интересненькое. Такое, что хоть немного сгладит разочарование…
- Ну что же, будь по вашему… Хенк, - Вуд обернулся к одному из студентов, - Возьми ещё кого-нибудь и приволоките сундучок к столику, вон туда. Посмотрим, может там правда что-нибудь стоящее…
Замок долго не поддавался. До тех пор пока тот же Хенк не умудрился вбить монтировку в щель под крышку, и чуть ли не лечь на неё всем своим весом. Хруст и оторванная петля провисла, качаясь. Вуд затаив дыхание поднял крышку. Как показалось Хидингу – с заметным усилием. Заглянули внутрь. Профессор пробормотал:
- Хм, по крайней мере понятно почему вы его вчетвером пёрли. Какие стенки толстые, - махнул призывно рукой, - Взгляните Джон. Видите? Наверняка двойные стенки, а между ними, скорее всего песочек. Этакий – примитивный несгораемый сейф. Но! – Вуд поднял вверх указательный палец, - Судя по сохранившемуся содержимому довольно действенный, - наклонившись, приподнял край лежащей в сундуке овечьей шкуры, - Ох ты! Книги! Штук двадцать… Джон, бегите к себе – тащите виски. Это надо отметить! Мы пока достанем их. Опись сделаем. Господи, эта находка наверняка оправдает все расходы…
Когда Хидинг вернулся из лагеря с бутылкой и парой стаканов в руках, мальчишек-студентов уже и след простыл. На столе были аккуратно разложены книги, а Вуд задумчиво сидел уставившись в одну точку. В руках пожелтевший, наполовину исписанный лист.
- Ну что тут Алекс? – коротышка опустился на стул. Осторожно откупорив бутылку, плеснул виски в стаканы. Протянув один из них очнувшемуся Вуду, - Я спрашиваю – что-нибудь интересное? - кивнул в сторону книг.
- А? Да… Масса всего. Парацельс, Трисмегист, Аль Маруф и всё такое…
- И?
- Ну, каждая из этих книг, потянет на целое состояние. Плюс, несколько трудов самого Бизарра. Трансмутации, Сфера Элементалов, и даже – Свет Ночи – довольно подробный каталог, на четыре с лишним тысячи звёзд… Уже упомянутые мною ранее – Тёмные сны. А вот об этой, - Вуд ткнул в лежащую с краю стола, затянутую в чёрную кожу, средних размеров книгу, - Я даже не слышал ничего. Если остальные… ну с них хотя бы копии остались. И довольно приличные. От Снов правда, вы сами видели, пара страниц сохранилось, да несколько упоминаний в книгах разных авторов… Но о ней я по крайней мере слышал. А это… Хм, Доминион. Боюсь даже предположить, что в ней. Так что Джон, раскопки оправдались. Целиком и полностью…
- Да? – коротышка скептически поднял бровь, - А по вам и не скажешь. Слишком безрадостно выглядите…
- Да нет, я рад, в общем-то. Но… Вот, - профессор протянул Хидингу зажатый в руке лист, - Сами прочитайте. Это правда, немецкий, но думаю разберётесь…
Коротышка взял, неопределённо хмыкнув и пожав плечами, вчитался:
«Моё имя Иоганн Риттер. Ученик мастера Бизарра. Сам мастер, боюсь, уже умер. По крайней мере, он без сознания, если даже и жив, то это не надолго. А вот Янсик и Марта, мертвы наверняка. Господи, детей-то за что?..
Поганый святоша. Это он взбаламутил людей, я уверен. А мы ему ещё помочь пытались. Чёртов дым, дышать уже почти нечем. Пора закрывать ящик, а то не успею… собрал всё что смог. Больше, не успел. Со второго этажа вообще ничего взять не удалось. Там загорелось сразу, и… я не смог. Чёрт, чёрт, чёрт... Ведь там все записи по лекарству. Никто никогда не узнает, как лечить чуму, и люди так и будут умирать… Господи, как жаль…»
***
«…ему тысячи и тысячи лет. Много старше пирамид. Более того, именно этот орден и ответственен за египетский культ мёртвых. И за другие культы по всему миру. Распространение чумы, проказы, многого другого. Мумификация, бальзамирование и прочие способы сохранения мёртвых тел нетленными, это всё их влияние. Таким путём добиваются они своей цели – как можно большее число тел. Тел для тварей Хаоса. Когда тел будет достаточно, придут они. И это будет конец. Конец нашего мира.
«Утренняя звезда» была создана лишь для того, чтобы по возможности помешать этому. Предотвратить, но… Моргенштерн уничтожен. Разорван внутренними распрями. Цели забыты...
Я надеюсь. Всё ещё надеюсь. Те, кто будет после нас, они смогут. Смогут противостоять Доминиону. Ордену Хаоса. Я надеюсь. Ведь веры больше нет…»
Люка ещё раз пробежал глазами последнюю страницу. Книга окончена. Но есть ли в этом, хоть какой-нибудь смысл? Или лишь зря потрачено время? Разделит ли его тревогу хоть кто-то? Или отмахнутся как от глупых бредней. Скорее всего, так и будет. А ведь если ничего не делать, то по его подсчётам, миру осталось существовать чуть больше четырёхсот лет. Четыреста девятнадцать, если уж быть точным… Какое это имеет значение? Знание, скорее всего, так и умрёт вместе с ним. Никому не нужное. Хотя… Может быть Иги…
Размышления были прерваны раздавшимся снаружи шумом. Бизарр выглянул в окно, мимолётно пожалев, что здесь, на втором этаже, нет балкончика. Внизу, во дворе, собралась толпа. Алхимик хмыкнул. Почти вся деревня здесь. Кое-кто с факелами. Плохо. И… ну конечно. Брат Михель. Так ведь и знал, что этим всё кончится. Ну ничего. Попытаемся всё уладить.
- Что случилось люди? – громко, перекрывая гомон толпы, спросил Бизарр, - Почему вы здесь собрались?
- Ты! – монах обличительно ткнул пальцем в сторону Звездочёта.
- Ну я… - Люка пожал плечами.
- Ты исчадие ада. Богомерзкий колдун…
- Неправда это…
- Я обвиняю тебя…
- В чём же? – Бизарр усмехнулся, - Уж не в том ли, брат Михель, что я помог вам. Помог увидеть…
- Обвиняю тебя колдун, - не унимался доминиканец, - Перед господом и людьми. Обвиняю в опытах богомерзких. Несущих смущение умам человеческим. В том, что творишь деяния колдовские, чернокнижные. Травишь невинных людей сих, - монах указал на стоящих рядом селян. Люка вгляделся, хмыкнул. Уж чего-чего, а невинности на лицах собравшихся не наблюдалось. Поинтересовался:
- Кого же это я отравил? Уж не тебя ли Ханс? – повернулся к стоящему с краю кузнецу, тот опустил глаза.
- Пытался отравить, - поправился монах, - Райме Скорца. Кожевника…
- Бросьте, святой отец, - Люка раздражённо взмахнул рукой, - Я спас его. Вылечил от чумы…
- От чумы нельзя вылечить! – закричал в ответ доминиканец, - Спасти может, лишь искренняя вера! Или колдовство богомерзкое, - уже тише добавил монах, - Ты кормил его червями, колдун. А потом ещё и издевался над ним, рассказывая, что именно давал ему…
- Не издевался, - Бизарр поморщился, - Всего лишь объяснял – как я его лечил. И червями я его не кормил. Смысла в этом никакого. Да, черви необходимы. Понимаете, они кое-что выделяют из себя, когда питаются определённым кормом. Если взять то, что они выделят, и смешать с…
- Я понял тебя, - монах брезгливо скривился, - Не червями. А их дерьмом…
- Ну, это не совсем так. Хотя…
- Прекрати свои богомерзкие речи, чернокнижник. Тебя так же обвиняют в том, что ты убил двух человек, пришедших сюда из города. Люди видели, как твой ученик вывез их тела в лес и сжёг там. Мы нашли пепелище. И кости в нём…
- Это неправда. Эти люди уже были мертвы, когда попали ко мне. Мне нужны были их тела. Ведь они умерли от чумы. Я хотел узнать, как…
Всплеснув руками, брат Михель перебил:
- Также тебя обвиняют в том, что ты выкрал и убил двоих детей, Яна и Марту Хайнц…
- А вот это, уже вообще полный бред. Никого я не крал, тем более детей…
Толпа внизу угрожающе зашевелилась. Раздалось несколько выкриков:
- Убить колдуна! Сжечь его!
- Это правда, колдун! – перекрикнул селян монах, - Яна и Марта Хайнц пропали сегодня утром. Они до сих пор у тебя. Наверняка лежат мёртвые, в подвале…
- Но это неправда люди! Они, может, загулялись где-то? И скоро вернуться…
Брошенный из толпы камень ударил Бизарра в голову…
***
Очнулся Люка в практически полностью заполненном дымом, подвале. Он лежал у стены, под нестерпимо болевшей головой, свёрнутое одеяло. Рядом кто-то тихо плакал. Чуть повернув голову, наткнулся взглядом на нахохлившегося ученика. Тот грустно улыбнулся, сказал:
- Что случилось мастер? Я услышал крики, поднялся наверх. Вы лежите. Из головы кровь ручьём. И вокруг всё в огне. Еле успел вас вытащить. Вот ещё книгу, что вы держали тоже… А внизу… Дверь снаружи кто-то подпёр. Окна по первому этажу слишком узкие, не пролезть. Детвора, правда, смогла бы. Да вокруг тоже всё горит. Видать хворостом обложили…
- Ка… - закашлялся Бизарр, - Какая детвора?
- Да вон, - Иги мотнул головой в сторону. Люка повернул голову. В углу тесно прижавшись друг к дружке, сидели двое. Мальчик лет десяти, и девчушка лет семи. Девочка плакала.
- А они откуда?
- Да зашли пару часов назад. Я им игрушку обещал сделать. Мельницу ветряную. Ну, - Иги засмущавшись, шмыгнул носом, - В общем, у меня горшочек с мёдом припрятан был. А они молока принесли. И мы того… ну этого…
- Эх Иги, Иги, - поморщившись от боли, Бизарр попытался приподняться. Охнув опустился обратно. Добавил, охрипшим от дыма голосом, - Я разве не говорил тебе, что сладкое вредно? А в нашем случае, - Люка горько улыбнулся, - Умереть даже можно…
***
Солнце почти село. Студенты, закончив копать, отправились в лагерь. Неподалёку от башни остались лишь Вуд с Хидингом. Потягивая виски, листали книги. Каждый – свою. Профессора, явно увлёк Доминион. Коротышка же, вяло проглядывал Тёмные сны. Наконец, когда текст уже было невозможно разглядеть, стемнело практически полностью, Вуд с сожалением отложил книгу. Сказал, чуть заплетающимся от выпитого, языком:
- Определённо, эту книгу надо опубликовать. Об этом должны знать все, - испуганно отшатнулся. В лицо смотрел кружок навинченного на пистолетный ствол, глушителя, - Что это вы делаете, Джон?
- Понимаете профессор, - ухмыльнувшись, ответил Хидинг, - Я вынужден не согласиться с вами. Вот это, - приподняв том Тёмных снов, - И вот это, - кивок в сторону отложенного Доминиона, - Вредная чушь. Лучше будет, если я их сожгу…
- Но почему, Джон? Ведь нет причин…
- Есть. Всего одна, но она есть, - спуская курок ответил тот. Тихо добавил, глядя в стекленеющие глаза, - Так решил Орден …