- Кто ты? - спросил он, не расчитывая на ответ.
И вновь единственным ответом был смешок...
Когда же они встретились впервые? Год, два назад? Он не помнил, но мог побожиться, что знал ее всегда.
Тогда выдался неудачный день. Все шло наперекосяк: проблемы на работе, ссора с родителями, размолвка с девушкой. А, когда на пол-пути с работы, с неба полило, как из ведра, он только махнул рукой. За пару минут, успев промокнуть до нитки, он только горько улыбнулся, услышав как в кармане прощально тренькнул промокший телефон. А подняв взгляд - увидел ее.
Она шла впереди. Такая же вымокшая как он, в коротеньком платье, она шлепала по лужам босыми ногами, и он даже удивился, как не заметил ее раньше, хотя бы по звуку шагов. Платье облепляло ее хрупкую фигурку, кожа была почти белой, сосульки длинных мокрых воронова крыла волос разметались по спине. Но шла она чуть только не вприпрыжку, и где-то на самом краю слуха слышалась мелодия, которую она напевала себе под нос.
Мелодия эта, то медленная, то быстрая, то веселая, то грустная, текла, как ручеек, завораживая простотой детской считалочки, и одновременно с тем - величием симфонии.
Он, загипнотизированный происходящим, приостановился, и ее фигурка стала смываться в струях дождя. Тряхнув головой и ринувшись вперед, он окликнул:
- Девушка!..
Она обернулась к нему, сверкнув глубокими голубыми глазами и...
И исчезла.
Не веря себе, часто моргая, и периодически встряхивая головой, он стоял и смотрел туда, где еще секунду назад стояла незнакомка, но на том месте лишь струи дождя изливались на тротуар.
Прийдя домой, он обнаружил у себя температуру под сорок, и, списав происшествие на болезнь, провалялся в постели с неделю.
Спустя какое-то время, возвращаясь из магазина, он снова попал под дождь. Чертыхнувшись, поминая недавнюю болезнь, и ускорив шаг он повернул за угол...
Она была впереди. Метрах в двадцати. Та же белая кожа, те же разметавшиеся по спине волосы, то же облепившее тело платье, та же походка - почти вприпрыжку.
Дождь стал усиливаться, но он не обращал внимания. Он приблизился к ней настолько, что стал различать, ту самую мелодию. Она шла, шлепая по лужам босыми ногами, а он брел за ней, завороженный. Опомнившись, он попытался нагнать ее, но она издала смешок и легко проскакала вперед, сохраняя расстояние. Дождь начал затихать.
- Девушка! - окликнул он, на этот раз он не стал пытаться ее нагнать.
Она обернулась, одарив его взглядом своих голубых глаз.
- Могу я узнать как вас зовут? - спросил он.
Ответом ему был еще один смешок. И вдруг, из-за туч выглянуло солнце, слепя его. Прищурившись, он замер, а когда открыл глаза, незнакомки нигде не было видно.
И вот, с тех пор он ждал дождя, как какого-то торжества. Только на улице начинало накрапывать, он всеми правдами и неправдами отпрашивался с работы, брал зонт и шел гулять с ней. Она всегда ждала его в одной из ближайших улочек, а когда он подходил, отворачивалась и вприпрыжку шла прочь, напевая ту самую мелодию. Ответом на его вопросы были смешки, да брошенные перез плечо взгляды. Она не останавливалась и не произносила ни слова.
Он же - забрасывал ее вопросами, что-то болтал без умолку. Его ничуть не смущало, что она не отвечает. Он часто спрашивал: "Кто ты?", сам же и выдумывал ответ. Это стало их маленькой традицией - для каждой прогулки он стал придумывать мини-сказочки про дождевую Нимфу, или правнучку Посейдона, а она выслушивала их и смеялась.
- Тебя ведь нет, правда? - спрашивал он. - Это я сошел с ума.
Она смеялась в ответ, а он приговаривал:
- Удачно сошел, не находишь?
- Девочка Рейн была влюблена. Но не в смазливого сверстника, и не в богатенького старикашку. Она всем сердцем любила дождь, - начал он новую сказку.
Внезапно она остановилась и перестала напевать. Он невольно испугался, что сказал что-нибудь не то и вдруг она заговорила:
- Я устала... - едва различил он, так стучали ее зубы.
Теперь, когда она не шла вприпрыжку, а стояла на месте, он заметил, что она вся дрожит. Он шагнул к ней, но от нее так пахнуло холодом, что он отшатнулся.
- Как бы я ни скакала, мне ужасно холодно... - различил он. - И одиноко...
Она повернула к нему лицо - из глаз катились слезы, сливаясь с каплями дождя. С посиневших губ слетел тот самый, и как он теперь понял, истерический смешок.
- А ведь я просто любила дождь... - слова ее слились в долгий стон, когда она отвернулась.
И он, сжав зубы, сделал два шага вперед.
- Куда ж вы? Переждали бы - вон как льет, - окликнул кто-то на выходе из подъезда. - Еще ребеночка застудите.
Она заглянула в коляску и вопросительно посмотрела на него. Он улыбнулся и ответил:
- Ничего. Он как мама - любит дождь.