Часть первая. НОВЫЕ НЕАНДЕРТАЛЬЦЫ – ЭТО МЫ?
Этот ненавидимый каждобудничный путь в метро – с одного конца Москвы на другой. И обратно. Предел мечтаний о работе (чуть ли не каждого, кто с этим столкнулся) – найти что-нибудь поближе, чтобы не тратить столько времени, сил и нервов на перемещение своего организма.
Почему нервов? Да всё чаще сплошь и рядом: то бомжатина без каких-либо признаков жизни развалился на сидениях, то кем-то наблёвано в вагоне, да так, что вонь выворачивает аж наизнанку… то кровь, то моча…
И вроде ментов полно на каждой станции метрополитена, и вроде вылавливают пьяных и бродяжек, а безобразий от них как будто и не убывает.
Да и сами пассажиры в своём поведении явные неандертальцы: культуру поперхнуло и скрючило… Об этом можно рассказывать бесконечно.
Двери вагонов открываются. Вместо того, чтобы расступиться, выпустить выходящих, тем самым ускоряя процесс своей посадки, нет, блин, сомкнутся, образовав узенький проход. И ещё недовольные: мол, побыстрее выметайтесь. Нарочно не придумаешь.
Заходящая в вагон какая-нибудь «деревня» снимать с плеча свой тюк не желает, а задевая нехилым поворотом спины и мешка, распихивает стоящих рядом. На их укоризненные взгляды, бросает злобно через плечо: «Хер ли раскорячился? Подвинься!».
А ещё у некоторых есть любимая привычка – заходить как барыни: вальяжно, не торопясь, окидывая взором, где бы уместить свою драгоценную. Или зайдут, тут же развернутся, встанут на проходе, а остальные как хотите.
Все эти призывы транспортников, типа «Уважаемые пассажиры, побыстрее осуществляйте посадку и высадку» или «…не задерживаясь, проходите далее в салон», по большому счёту никого не вдохновляют. Единственное, что тут же «отрезвляет» и заставляет прислушиваться к звучащему из динамиков голосу, это когда происходит чрезвычайная остановка в туннеле. По техническим причинам. Хотя человеческий фактор постоянно и тут фигурирует…
А мы двигаемся дальше. Экскурсом.
На эскалаторе какой-нибудь «баран» встанет слева, где обычно двигаются на спуск или на подъём. И стоит, как ни в чём не бывало. За ним становится второй, вроде бы стесняющийся попросить пройти, а может, также ему пофиг. Третий недовольно упирается во второго, но терпит. Четвёртый терпеть не желает, но до первого уже не докричишься: чтобы либо подвинулся, либо прошёл. Смиряется… Десятый смиряться и не думает, но пробиться сквозь заслон из девяти «задниц» не представляется уже никакой возможности. Переминается с ноги на ногу, чертыхаясь и проклиная пофигистов.
Ещё убивает, когда какая-то особа начинает своё движение вниз со скоростью черепахи. Так и хочется, догоняя, съязвить: «Милая, какого ж хрена ты попёрлась пешочком? При такой скорости дефилирования стояла бы лучше как все, справа».
А вот ещё момент, когда кому-нибудь захочется либо поговорить с приятелем/приятельницей (а то до этого не наговорились или после не наговорятся, приспичило), либо потрендеть по телефону, тем самым пытаясь чуть ли ни во всю глотку переорать гул движущегося состава. Голосочки искажаются, и так слух режет... А стоящие рядом должны всё это выслушивать. Судя по некоторым недовольным лицам, им тоже не нравится. Но терпят.
И без того суета повседневная утомляет, ещё добавляют к ней…
И подобных примеров тупости – масса. А мы, не забывайте, называемся всё-таки «цивилизованным обществом».
В часы пик метрополитен уже давно не справляется (ещё одна головная боль) с многомиллионным потоком – в революцию, при штурме Зимнего (особенно на киносъёмках этой сцены), наверное, столько не было в массовке, как на какой-нибудь из станций кольцевой линии с переходом на радиальную. Утренние и вечерние поездки более напоминают штурм или взятие, но только уже эскалаторов. Отдавят не только ноги – помнут так, что вечером, разглядывая перед сном свои синяки, удивляешься: то ли ты в общественном транспорте проехал(а), то ли в какую-то бойню попал(а).
Бывает, по рабочим моментам едешь днём и в недоумении: откуда столько людей в метро в эти часы? Что, у них тоже рабочие разъезды? Или столько в столице бездельников? Судя по выражению лиц и витиеватым походнячкам – скорее всего, второе.
Мля, Андропова на нас нет...
Часть вторая. СЛУЧАЙ. ЧЕЛОВЕК ИЗ ТОЛПЫ
В один из таких сумасшедших часпиковых вечеров Макс как обычно возвращался с работы. Перейдя с кольцевой на свою привычную ветку, прошёл к последнему вагону и вместе с потоком таких же уставших сограждан пробился в двери, внутрь подъехавшей «душегубки». Настроение было соответствующее и хотелось только одного: побыстрее бы домой. В наушниках звучала уже набившая оскомину музыка (всё никак не мог собраться как-нибудь накануне забить в МР3-шник что-нибудь посвежее). Но хотя бы так, нежели слышать весь этот суетный гам вокруг.
Кстати, куда ни погляди, многие точно также поступают – вставляют наушники и уносятся в мир своих любимых звуков. Лишь бы не грузиться всей этой утомляющей повседневностью из вне.
Всё как обычно: тынц-тынц-тынц – что-то ритмичное… Так что почуянный неожиданно запах сигаретного дыма вывел в реальность. Обычно бывает во время движения, курят машинисты в кабинах, нарушая тем самым должностные инструкции. То ли нервничают, то ли просто борзеют. Но дым чувствуется только в первом вагоне. А этот был последним.
Макс не курил, поэтому не переносил сигаретную вонь – всегда отходил подальше от того места, где дымили. Но в замкнутом пространстве деваться было некуда. Он повертел головой по сторонам, пытаясь выявить, откуда же тянет. По проходу из начала вагона продвигались две женщины явно тоже недовольные этим казусом. Они протолкнулись мимо Макса, а тот стал вглядываться в стоящие впереди фигуры. Те, как ни в чём не бывало, нависали над сидящими пассажирами и тупо глядели в оконные проёмы. «Может быть, показалось…» – мелькнула спасительная мысль. Но чуткое обоняние не обмануть: «Точно, какая-то падла закурила. Совсем охренели…»
То, что это был какой-то алкаш, сомнений не возникало. Трезвому и адекватному такая наглость если и пришла бы в голову, то вряд ли он поспешил бы себя и других так стремануть.
«Кто ж там такой борзый?» – Макс пытался разглядеть. И тут – остановка. Вроде бы стало посвободнее немного – кто-то вышел. Запашок между тем развеялся. И взгляду открылось следующее: два пьяных вумат пацана, лет уже за двадцать… сначала их шатало, потом один из них при закрытии дверей встал в проёме и не давал им закрыться. Через вагонный пролёт и стоящих достаточно плотно пассажиров было не совсем понятно, что же там происходит. Машинист тщетно пытался закрыть все двери, но из-за одной, они снова беспомощно раскрывались. Пацаны что-то там увлечённо обсуждали. А секунды-то в плотном движении поездов неумолимо тянулись.
Что удивило Макса, так это то, что те люди, которые находились по соседству с этими двумя зачинщиками безобразия никак не реагировали. Кто-то отвёл взгляд в другую сторону, кто-то смотрел на них, но терпеливо ждал, пока они отпустят двери, и поезд тронется.
Включился микрофон. Машинист небрежно рявкнул:
– Закрой дверь!
А пацанам было «по барабану», они клич проигнорировали. Или вообще даже не услышали. Макс дёрнулся было, чтобы пройти сквозь толпу к ним, но как раз в этот момент, одного из хулиганов штормануло внутрь вагона, и двери, наконец, смогли закрыться…
На следующей остановке повторилось тоже самое. Теперь они уже вдвоём в наглую раскорячились в дверном проёме. Двери стонали, трещали, открывались и закрывались. А у них же там – намертво были распахнуты. Оказалось, что пацаны, не обращая внимания ни на кого, что-то обсуждали с третьим, сидящим в голове вагона: то ли уговаривали выйти, то ли угрожали ему расправой. Тот не собирался следовать за ними.
Опять время тянулось. А что такое задержка да ещё в час пик? Это почти ЧП. Интервал в движении поездов минимальный.
Какая-то бабка, наконец, не выдержала:
– Да закройте вы двери!
Мужики же, которыми просто был понатыкан вагон, причём некоторые из них кабаны здоровые, предпочли не вмешиваться.
Макс возмутился, и на этот раз уже не стал медлить. Вытащив наушники из ушей, стал пробираться через спины к первым дверям вагона. Люди охотно расступались, видно, почуяв, что сейчас, слава Богу, кто-то вмешается и решит эту общую проблему. Откуда-то раздался всё тот же голос бабки, которая на сей раз уже «поджучивала»:
– Во, дай им как следует…
В эти секунды Макс не всматривался в окружающих. Мысли бешено пронеслись каскадом в голове. Да, было стрёмно, ибо, как в следующий момент поведут себя эти двое и третий с ними, оставалось только гадать. «Пьяному – море по колено». В любом случае, он шёл к ним на свой страх и риск. Но нервы переселили эту боязнь.
В последние года два он был особенно вспыльчивым. Череда трагических событий в его жизни и в жизни его любимого человека – девушки, вконец измотали эти самые нервы. Он вспыхивал как спичка. Отсюда возникало множество конфликтных ситуаций, исход которых складывался частенько не в его пользу.
Да и в выражениях он не стеснялся. Ибо перед каким-нибудь быдлом строить из себя интеллигента было бы, мягко говоря, смешным. Ему бы просто в морду рассмеялись. А может, даже и плюнули б…
Оказавшись перед шпаной, он вызывающе произнёс:
– Так, ну и что мы тут …уйнёй маемся?
Один из них, держа двери, корпусом был за пределом вагона. Второй же, лениво взглянув на Макса, развязно процедил:
– Ща, нам тут пообщаться надо…
Макса этот ответ возмутил ещё больше, но он понимал, что разглагольствовать и в чём-то убеждать неадекватов было абсолютно лишним:
– Ты совсем, что ли, охренел? А ну, отпусти двери!
– Да ладно, чё ты тут начинаешь… – пацан поморщился и отвёл взгляд в сторону того, кого они пытались вывести.
– Дверь, сказал, отпусти! – Макс в следующую секунду толканул парня. Но то ли тот держался слабо, то ли усилие своё Макс не рассчитал – слишком уж легко верхняя часть корпуса противника подалась в дверной проём. Двери закрылись наполовину, но парень ещё в них присутствовал. Его дружбан болтался уже где-то за ним - то ли сам вышел, то ли отрикошетил...
В такой момент взгляд Макса становился неумолим. Может, он и не стремился быть настолько кровожадным, но читалось в его взгляде именно это. Скорее всего, парень стреманулся именно его взгляда, так как ослабил своё упорство и отступил назад. Но это было секундное смятение, так как Макс заметил, как тот тоже на глазах заводится.
От неминуемого мордобоя спасло только то, что высвобожденные двери захлопнулись. Пацан что-то начал кричать, но Макс сложенным «факом» (который показывают, обычно посылая оппонента на три буквы) ударил по стеклу:
– Всё! Свободен!
В возникшей при происходящем в вагоне тишине удар о стекло и громкий голос Макса особенно отчётливо раздались. Поезд тронулся. Те двое исчезли из виду.
В эту минуту пассажиры, наверное, опасались его ещё больше, чем тех, кто нарушил до этого их спокойствие. Все так подозрительно притихли… Но Макс, усмиряя в себе нервную дрожь – и от возмущения, и от волнения, и вообще от неожиданно вспыхнувшей ситуации с непредсказуемым итогом, подумал: «Что же это за хрень такая творится? Вокруг столько много народу, мужики-здоровенные пердаки, а никто даже не пытался активно пресечь хулиганство…».
Часть третья. «МОЯ ХАТА С КРАЮ…»
То есть, продолжая мысли нашего героя, мы настолько – то ли равнодушны, то ли смиренны, то ли затюканы, непонятно, – но, ведя себя подобным образом, мы же сами развязываем руки тому смехотворному меньшинству, кто нас, большинство держит (почему-то!) в страхе. То есть всё то, что должно в нас вызывать отторжение, возмущение и гнев, нами воспринимается как должное, порядок вещей. Главное – переждать. А там – как-нибудь, может быть, авось…
Вспоминается случай, произошедший несколько лет назад и возмутивший (правда, не надолго) общественность, когда один хлипкЫй гастарбайтер изнасиловал ночью под окнами жилого дома девчонку-подростка, а потом когда та в сердцах пригрозила (по своей дурости) обращением в милицию (а это ни в коем случае нельзя было сообщать насильнику), испугавшись возмездия, задушил её. Причём момент насилия наблюдали (через занавесочку) жители нижних этажей (их внимание, якобы, привлекла возня в кустах), но НИКТО (!) не вышел, даже не высунулся в окно и не вспугнул этого таджика с его застоявшимся спермотоксикозом. После, на следствии, было дано невразумительное оправдание очевидцев: «А мы думали у них там полюбовно…».
Поразительная логика…
Или случай в питерском метро, когда за милиционера, попросившего могучую кучку молодых чеченцев предъявить документы и за это жестоко избиваемому, никто не спешил вступиться. На видео, в Ютубе,
ПРИМЕЧАНИЕ (для до сих пор не научившихся элементарному):
левой кнопкой мышки выделяем строку, а при помощи правой кнопки переходим по адресу ссылки
http://www.youtube.com/watch?v=uJQQ6SvYe04
наглядно запечатлено камерой, как многие мужчины, якобы увлечённые своими заботами, проскальзывают мимо. Главное что? Главное – ни во что не вмешиваться. И целее будешь. Как ни крути, но это инстинкт самосохранения.
Какие-то пацаны, всё же, попытались вступиться, но им хорошенько накостыляли.
Ну, понятно, что менты не пользуются в народе уважением. Но ведь это же наши, русские. Не важно, мент он, или кто… А на него напали… назовём их нейтрально: дети гор.
И что самое вопиющее – они ни в чём не раскаялись при задержании, а наоборот твердили, что это постовой спровоцировал драку и не проявил к гостям города, на их взгляд, достаточного уважения (!).
Кстати, у кавказцев принято: если кто-то, даже в большом количестве, избивает их сородича, они даже в меньшинстве впрягутся. Они друг за друга горой.
А мы же – сплошное «ссыкло». Пытаемся скрыть наш животный страх перед опасностью якобы за равнодушием и пофигизмом.
А тот дикий случай (тоже в питерской подземке), когда вышедшей из вагона студентке стало плохо и, по злой иронии судьбы, она упала как раз между двумя вагонами. Её можно было спасти. В эти считанные секунды, пока поезд не тронулся.
Но…
Смотрите сами:
http://www.youtube.com/watch?v=-FYjaqdikBk
И это всё МЫ. Точно такие же, как он, она, они… Не узнаём себя?
А вот, как это происходит НЕ у нас:
http://www.youtube.com/watch?v=SuS9ZwtMQ9M&feature=related
Всего лишь сравните. И подивитесь…
Да, в экстремальной ситуации не просто сразу сориентироваться и сделать верные шаги. Хотя в нашей стране, где подобные ситуации настолько часты, пора бы уже перестроить своё тормознутое сознание. В Европе, где это случается намного реже, почему-то могут. У нас – нет.
Почему?
Не хотят.
«Моя хата с краю…» – похоже, данное паскудство нас вполне устраивает. Мы его легализовали. Успешно претворили в жизнь.
Тогда не нойте из-за того, что жизнь у нас такая хреновая.
Что сумели воплотить, то и имеем.
Или оно имеет нас…
/21.XII.2011 г./ Ред. (доп., сокр.) – 28.II.2018 г.
* * *