…Поэт встречался в самых неожиданных местах города, его изрезанное линиями лицо жило своей жизнью в университете, куда он поступил после душевной болезни и прочитав всю домашнюю библиотеку, здесь поэт был немногословен и застенчив, но навязчив, со своей папкой стихов маяча в деканате, где ему кто-то пообещал напечатать стихи, затем он женился на своей однокурснице и поменял фамилию на более звучную, принадлежащую древнему княжескому роду, из которого, надо полагать, он происходил, затем он исчез, взяв документы и уехав за своей женой, которая вены порезала после очередного конфликта, наконец он снова появился в городе, еще более притихший и без папки, привезя жену с бинтами на запястьях, он встречался после уроков в саду с детскими аттракционами, одиноко сидя на скамейке, глубоко затягиваясь сигаретным дымом и ловя вдохновение, встретился он в трущобном районе, на остановке, где делали дешевые похоронные венки, – с букетом белых роз, и так странно было: рядом с изрезанным морщинами лицом видеть букет белых роз в целлофановой обертке, он встречался в одном из центральных супермаркетов покупающим хлеб – так торжественно и мученически стоял он в очереди за белым воздушным хлебом, затем он встретился на центральной площади без дела бродящим вокруг фонтанов в толпе подростков и милиционеров, встретился он выходящим из дома писателей, где размещалась редакция русского журнала, где опять кто-то пообещал напечатать его стихотворения – к тому времени у него появились новые, – встречался он в компании молодых ребят, однокурсников, каждый из которых уважал в нем поэта, но мало читал его стихов, встречался он в метро, куда его затягивала инфернальная труба, привлекательная своей дешевизной и безопасностью, шел он из университета домой пешком, но никто не знал, где он живет, он нигде и не работал – ведь стихи отнимают так много времени, встречался он туманным утром и под одиноким фонарем, стерегущим ночную продажную темноту; "это ты?" – спрашивал его я, и по движениям его линий, изрезавших лицо, догадывался, что он отвечает "да", на слова у него не хватало сил, его встречали звездным ангелом, парящим меж туманностей, его видели распятым на ветвях деревьев, сбросивших листву и уставших от бремени жизни, его видели среди дворовых дворняг играющим на трубе, его видели в русской литературе неописанным очевидцем терзаний героев, его видели одиноким языком в колоколе эмиграции, его видели на заросших тропах непризнанности, его видели в собственных символах, закутанным в многослойные образы и кровоточащие метафоры, его видели в попытке сказать то, что он имел в виду в этих символах и метафорах, его видели… его видели так часто, в таких неожиданных местах, что сомнения не оставалось в его существовании, в эпоху, потерявшей право читать его стихи..