Женя взял сигареты, зажигалку и ушёл в парадную курить. Обычно он возвращался быстро, но в этот раз застрял. На улице уже похолодало и я решила, что муж мой наверняка замёрз. Взяв свитер, я пошла на разведку. Женя нашёлся сразу, он стоял на площадке между первым и вторым этажом, прислонившись к батарее и рассматривал сильно потрёпанного голубя. Мне показалось, что голубь тоже рассматривает Женю. Голубь как будто прикидывал, можно ли на него рассчитывать… Хвоста у птицы не было совсем. Крыло, раскрытое как веер, свисало до пола, перья на спине слиплись от крови, на одной ножке не хватало пальчика.
- Представляешь, сам пришёл… - растерянно сказал Женя.
- Одевайся, замёрзнешь, опять дверь нараспашку оставили, холодно, как на улице.
- Хвост у голубей отрастает за месяц… - пробормотал Женя задумчиво и натянул свитер.
- Ну, давай возьмём, подлечим, - предложила я, не рассчитывая, впрочем, на положительный ответ.
Женя стал медленно спускаться на первый этаж, переваривая моё предложение. Голубь направился за ним, неловко скатываясь со ступенек. Мы остановились у двери, голубь тоже встал. Он вытягивал свою наполовину ощипанную шею и пытался заглянуть Жене в глаза. Было ясно - птица ждёт помощи. Я наклонилась и попыталась взять голубя в руки, он сразу испугался и нервно закружил перед дверью, размахивая здоровым крылом, как флагом.
- Не так надо. Отойди. – Женя оттеснил меня в сторону и, аккуратно сложив голубю крылья, взял его бережно в руки. Голубь не возражал.
Женин отец был голубятником. Дальше можно не объяснять. Любовь к голубям была у моего мужа в крови, хотя он и не признавался.
В квартире у нас на тот момент было немного тесновато. Две семьи, собака неизвестной породы и два кота, итого: семь человек и три зверя, но жили мы дружно. Все, включая детей и животных, очень обрадовались птице. Птиц у нас раньше не было. В котах сразу проснулись дикие звери, а в маленькой, похожей на болонку собачке - охотник. У наших зверей теперь, наконец-то, появилась цель в жизни – им дозарезу нужно было проникнуть в комнату, куда поместили голубя. А у наших девчонок появилась новая обязанность – следить, чтобы дверь в комнату, где жил голубь, всегда была закрыта.
Птицу назвали Мотей, так звали игрушку из моего детства, по иронии судьбы тот Мотя был котом. Голубь на имя не отзывался, выходило, что мы придумали ему имя скорее для себя, нужно же было как-то называть бедолагу. Мотя прекрасно устроился в большой коробке с жёрдочкой, кормушкой и миской воды, которую принимал за лужу и периодически садился в неё, распушив свои перья. Я купила научно-популярную книгу о птицах, чтобы содержать нашего нового питомца по всем правилам. В книге я вычитала, что если держать дикую птицу в неволе более трех месяцев, то вернуться к прежней жизни она уже не сможет. Мне это не подходило. Почти сразу выяснилось, что у меня аллергия на птиц. Лицо моё приобрело ярко-красный цвет и постоянно чесалось. На дорогие таблетки денег у нас не было, а дешёвые мне совсем не помогали.
Прошёл месяц, хвост у Моти действительно отрос, как и обещал наш главный голубятник. С крылом дело обстояло хуже. Конечно, Мотя уже не таскал его за собой, как пустую авоську, но летать всё же не мог. Тем временем осень постепенно переходила в позднюю.
Однажды, придя с работы, я увидела, что коробка пуста. Быстро оглядев комнату и не найдя Моти нигде, я кинулась искать котов. Больше всего я боялась обнаружить на их мордах кровь. Крови не было. Перьев на полу тоже не было. Вернувшись в комнату, я стала методично осматривать все укромные места. На раскладном кресле, которое служило кроватью моей дочке, в ворохе её вещей, живой и невредимый преспокойно сидел Мотя. С тех пор мы периодически видели его сидящим на краю коробки. Правое Мотино крыло по-прежнему располагалось намного ниже левого, но он летал! Хлопот с уборкой прибавилось.
Выпал первый снег. Осень ещё не закончилась, но снегу было всё равно, он лежал на земле уже целую неделю. Я надеялась, что снег растает, отпускать Мотю в зиму не хотелось. К выходным погода наладилась и снова стала осенней, на небе появилось солнце, снег растаял, но воздух был очень холодный. Женя вышел на улицу, проверил обстановку и скомандовал - «пошли». Я знала, что это случится, я даже очень этого ждала, но теперь моё сердце сжалось. В голове бились друг о друга страхи за Мотю. Я жалобно посмотрела на Женю и стала ныть, что Мотя ещё слишком слаб, что он не достаточно хорошо летает, но с Женей такие номера не проходят. Он взял Мотю в руки и направился к выходу, мы с девочками засеменили следом. Женя шёл к трансформаторной будке, на крыше которой сидели голуби, целая стая. Он подбросил Мотю вверх, тот взлетел. Сделав круг, Мотя опустился на край крыши, вскоре все голуби улетели, а наш остался… Я жутко переживала. Почему он не улетел? Может быть, они его не приняли? Мы стояли на улице, рядом с будкой, Мотя гулял по крыше. В конце концов, мы замерзли и ушли домой, наблюдать за голубем из окна. Мотя в тот день так никуда и не улетел. Утром, проснувшись, я первым делом побежала к окну, Моти не было.
Наступила зима. Я возилась на кухне и вдруг услышала глухой стук. За окном сидел голубь. Его правое крыло почти касалось карниза, а на левой ножке не хватало одного пальчика – это был Мотя! Я очень обрадовалась и распахнула окно, чтобы впустить гостя. Мотя не заходил, но и не улетал. Тогда я насыпала ему на карниз крупы. Мотя начал быстро клевать. Он стал прилетать почти каждый день. К весне Мотя собрал небольшую стаю, было видно, что он вожак. Всю весну, лето и осень они прилетали к нам подкормиться. Я покупала голубям перловку. К зиме Мотя пропал.
Я кормила других голубей, в надежде, что может быть и нашего кто-то покормит. Голуби знали меня в лицо, знали время, когда я возвращалась с работы. К моему приходу они уже сидели на деревьях, облепив все ветки, как яблоки в урожайный год. Когда я подходила ближе, они серым облаком опускались на дорогу, начинали кружиться и ворковать. Я никогда не думала, что так полюблю голубей.
На нашу машину, которую Женя ставил под окном, было жалко смотреть. Муж ругался. Каждый раз он брал с меня обещание, что я не буду кормить птиц. Я давала слово, упорно делала вид, что больше не кормлю их. Внешний вид нашей машины не менялся. Я убеждала Женю, что голуби по привычке сидят на деревьях у нашего дома, но Женя не верил мне, отпираться было бессмысленно.
Весной со своей небольшой стаей прилетел Мотя! Я всегда считала, что голуби оседлые птицы, но наш явно куда-то летал! Несколько лет продолжалась эта история: летом Мотя на виду, зимой пропадает. Потом мы переехали на новую квартиру в другой микрорайон. Я взяла с сестры обещание, что она будет кормить голубей, вдруг Мотя прилетит.