Привычно жить так на земле:
Не слышать поступь мирозданья,
Быть иногда навеселе,
Вставать с зарёю мутной ранью
И сразу - шасть за карасём
На пруд, продрогший от тумана,
Где жизнь естественна во всём
И первозданна без обмана.
Усердно исплевав червя,
Наживку в воду погружаю,
И все загадки бытия
В сознании расположились с краю.
Вот замер чуткий поплавок
На неподвижной водной глади,
И скоротечной жизни срок
Не впереди, а где-то сзади.
Наживку пробует карась,
Я подчинён его капризу.
Как долго... Жизнь не удалась,
Рвануть куда-нибудь - хоть в Пизу!
Там башни падают, и пот
Рыбацкий щедро ценят в евро,
От сытости растёт живот,
А в теле - сплошь стальные нервы.
Но я остался на пруду,
Где мой карась мне тянет жилы,
Лениво чмокая еду,
Бурчит:"Опять червяк постылый!
Не мог мне манки приволочь,
Или какой другой уловки,
Червями я питаюсь в ночь,
А утром хочется перловки"
Но этого не слышу я,
Я предан до конца надежде,
Я всё отдам за карася,
Хоть поплавок мертвей, чем прежде.
Но вдруг проснулся рыбий бог,
На нас взглянул, быть может, сверху,
И поплавок рванулся вбок,
Спугнув худую водомерку.
Настал тот долгожданный миг
Для рыбака: я подсекаю,
Карась взвился, как солнца лик
Огнями чешуи сверкая.
Вот он трепещет над водой...
Ага, мучитель мой, попался!
Но... он вдруг выгнулся дугой,
Рванулся и с крючка сорвался.
Привычно жить так на земле,
Вставать с зарёю мутной ранью
И топать по густой росе
За карасём... По мирозданью.