Пролог
- Что случилось?
- У нас нештатная ситуация на объекте.
- На каком?
- На том самом.
- А я все надеялся, что пронесет. Какова там ситуация?
- По коду «Альфа-1». Образец попал во внешнюю среду.
- Хреново. Как такое могло произойти?
- Темное дело. Досконально выяснить пока не удалось. Есть подозрения, что имел место саботаж.
- Какие меры предпринимаются?
- Пока что штатные процедуры согласно соответствующим протоколам. Однако есть проблема. Весьма серьезная.
- Говори.
- Согласно текущим данным у нас нет эффективных контрмер для устранения образца. Мы заполучили оружие без адекватной зашиты от него. Тесты доступных контрмер дают отрицательные результаты.
- То есть велика вероятность утраты контроля над ситуацией?
- Крайне велика. Остается надеяться, что мы успеем вовремя локализовать распространение.
- Боюсь, надо инициировать протокол «Омега». У нас нет иного выбора.
- Я думал про него, но это может придать событию нежелательную огласку.
- Черт с ней. Выкрутимся. А если образец будет неконтролируемо распространяться?
- Я понимаю. У меня есть карт-бланш?
- Есть. Сделай все, что необходимо. Ситуация висит на волоске. Медлить уже нельзя.
День до точки отсчета
Нас подняли по тревоге около трех ночи, погрузили в «Уралы» и повезли к близлежащему городку с населением порядка 6 тысяч человек. Ехавший в моем грузовике лейтенант поставил задачу: заблокировать ведущее в населенный пункт шоссе и предотвращать все попытки местных жителей покинуть его. Никаких подробностей не последовало, впрочем, кто мы такие? Простые солдаты из простой части. Не более.
Утро в тот день выдалось прохладным и туманным. С помощью грузовиков мы перегородили трассу, установили колючую проволоку, выставили караул. К рассвету все было готово. Я пока отдыхал, сидя в кузове «Урала». Было понятно, что случилось нечто необычное, просто так никто не станет выдвигать целую часть для перекрытия дорог, ведущих в самый заурядный городок. Потолковали с товарищами по службе, но ничего дельного для объяснения происходящего не придумали. Оставалось только ждать.
К полудню на «уазике» приехал полковник, выслушал доклады офицеров, осмотрел наши позиции и приказал продолжать в том же духе. К этому времени мы уже развернули обратно около десяти машин, пытающихся попасть в город. Водители пытались выразить свое неудовольствие, но вид вооруженных автоматами бойцов их быстро отрезвлял. Настораживало то, что никто не ехал из города.
К вечеру пошли слухи, что мы представляем собой внешнее кольцо оцепления вокруг города, а в нескольких километрах впереди нас был организован внутренний периметр, причем (опять по слухам) в нем находились солдаты противобиологических войск. Получалось, что в городе произошла вспышка некоего заболевания или что-то такое, раз в дело вступили войска РХБЗ. Вот они и препятствуют попыткам покинуть город. От таких выводов стало несколько неуютно, ведь нам никаких прививок или чего-то подобного не делали.
Точка отсчета
Переночевали мы в палатках возле трассы. Утром нас разбудил шум винтов. Выглянув наружу, я увидел десять низколетящих вертолетов. Это были огромные транспортные МИ-26, причем без опознавательных знаков. Они прошли прямо над нами и улетели по направлению к городу. Что-то явно происходило.
Через полчаса пришла моя очередь дежурить в лесу, окружавшем шоссе с обеих сторон. Личный состав моей части обеспечивал живое кольцо на половине внешнего периметра. Проверив оружие, я добрался до моей позиции, перекинулся парой слов с товарищем, дежурившим в 150 метрах от меня, а затем мы разбрелись по своим зонам ответственности.
Было очень тихо, ветра не было вовсе. Лес буквально замер без единого звука. Я прошел вперед метров 80, вдыхая свежий холодный воздух и осматриваясь по сторонам. Заметив слева от себя особо красивый подосиновик, я присел рассмотреть его поближе. И тут же услышал тихий приглушенный звук. Как будто кто-то неудачно пытался сдержать чих. Я мгновенно привстал, одновременно сняв с плеча автомат. Затаил дыхание. Тишина. Стараясь не шуметь и не наступать на сучья, начал аккуратно продвигаться к источнику непонятного звука. Вскоре обострившийся слух уловил какое-то шуршание. Впереди себя я уже видел небольшой овраг, в котором кто-то прятался. Наплевав на осторожность, в несколько рывков преодолел оставшееся расстояние. И увидел женщину с двумя детьми, девочками.
- Пожалуйста, не стреляйте! – прошептала она.
Мысленно чертыхнувшись, я опустил ствол оружия.
- Что вы тут делаете?
- Отдыхали тут у родственников, а вчера что-то случилось… Появились военные в каких-то необычных костюмах, приказали всем разойтись по домам и не пытаться покинуть город. Мне как раз позвонили и сообщили, что муж попал в больницу… Вот и решилась попытаться выбраться. Мне срочно в Москву надо. Я не знаю, что тут происходит.
Нутром я чуял, что она что-то недоговаривает. Прорвать оцепление, рискуя детьми? Не подчиняться приказам военных? Чего-то не то…
- Согласно приказу, я обязан задержать вас и доставить в сборный пункт на шоссе.
Она прижала к себе девочек, они испуганными глазенками смотрели на меня.
- Нет, только не туда! – снова прошептала женщина. Она не была красавицей, но что-то такое было в ее широко открытых синих глазах, что заставило меня поверить в ее искренность и дикий страх передо мной и моими сослуживцами.
- Почему? Что вы знаете? – спросил я.
- Мой брат работает здесь на каком-то государственном предприятии. Он вчера позвонил мне и потребовал покинуть город любыми способами. Я никогда не слышала, чтобы он говорил таким тоном…. Он сказал, что произошло непредвиденное, и после этого всех, кто останется в городе, убьют.
- Что?!
- Да, именно так! Он так это сказал, что я поверила ему. Больше я не смогла дозвониться ему. Взяла дочерей и решилась выбираться. Успела проскочить до того, как город взяли в кольцо, но не думала, что тут окажется и второе.
- Почему он говорил про то, что убьют жителей?!
- Я не знаю! – у нее на глазах появились слезы.
В отдалении что-то громыхнуло, затем раздались короткие щелчки. Я достаточно прослужил, чтобы распознать в них автоматные очереди. Они не утихали, доносясь глухими раскатами.
Женщина сжалась и посмотрела на меня, прямо в глаза. Этот взгляд мне не забыть до последнего дня жизни. Описывать его бесполезно, словами ничего не выразить, но он заставил меня похолодеть изнутри. Ее губы сложились в одно слово «умоляю». Девочки тоже глядели на меня, испуганно и по-детски наивно.
- Черт возьми! – я вытер вспотевшие ладони о китель и обернулся. Никого.
- Ладно, пойдемте, только тихо.
Я двинулся вперед, а мои спутники за мной. Дойдя до линии оцепления, я велел им пригнуться. Слева вдалеке за зарослями кустарника виднелась фигура сослуживца. Он смотрел в противоположную от нас сторону.
- Ползите вперед, только аккуратно. Вроде бы позади нас никого нет, вы сможете достичь шоссе и поймать машину. Удачи!
Она улыбнулась, прошептала какие-то слова благодарности. Я смотрел им вслед, пока силуэты не скрылись в траве. Я думал о сделанном выборе. Правильным ли он был?
10 часов после точки отсчета
К вечеру выстрелы в городе прекратились. Наступила тревожная тишина. Кое-где на горизонте виднелись столбы дыма от пожаров. На нашу позицию приехал майор войск РХБЗ, построил личный состав и приказал молчать о том, что мы видели и слышали тут. Если бы нас стали расспрашивать о сегодняшних событиях, то надо было отвечать лишь то, что мы участвовали в учениях. По мнению моих товарищей, мы вляпались в какое-то грязное дело вышестоящих инстанций, а потому во избежание проблем и правда стоило помалкивать.
Еще через несколько часов нас отправили обратно в часть.
7 дней после точки отсчета
Что мне нравилось в современных технологиях, так это способность всяческих компактных устройств обеспечить нам связь почти в любой точке страны, где хоть как-то можно было поймать сигнал сотовой сети. Вечером после выполнения всех рутинных задач службы я вышел в «Скайп» со своего телефона. Вскоре в сеть вышел мой старый знакомый, который успешно пошел по карьерной лестнице, жил ныне в Москве и занимал некий пост в ФСБ. Я осведомился о состоянии его дел, на что получил неожиданный ответ. Оказалось, там все уже пару дней стоят на ушах. Зафиксировано множество случаев заболевания каким-то непонятным вирусом, который крайне быстро передавался от человека к человеку и не поддавался современным препаратам. Пока что спецслужбы и Минздрав держали информацию втайне, не допуская ее попадания в СМИ, однако ее опубликование было делом времени.
Я крепко задумался. Имели ли произошедшие с нами события связь с тем бардаком в столице? Я припомнил слова спасенной женщины. Ее брат работал на каком-то гособъекте. А если это была лаборатория? В которой что-то создали и допустили утечку? Вдруг она была носителем или ее дочери? Впрочем, у меня никаких симптомов не наблюдалось. Может, они были здоровы? Или не выделяли вирус?
Пока я решил ничего не предпринимать.
16 дней после точки отсчета
В вечерних новостях впервые упомянули вспышки вирусного заболевания в Москве, Петербурге, Твери и еще нескольких городах Центральной России. Представитель Минздрава заверил зрителей, что ситуация под контролем, образцы вируса доставлены в лаборатории и активно изучаются с целью разработки вакцины.
А ночью мне в «Скайп» пришло короткое сообщение от знакомого. Оно было исчерпывающим: «убирайся из мест скопления людей». Я вышел из казармы и позвонил ему. Телефон оказался вне сети.
Вот оно как. Все становилось более-менее ясным. Успехов у властей в борьбе с вирусом нет. Надо спасаться самому.
Утром я ушел в увольнение, из которого уже не вернулся.
22 дня после точки отсчета
Почти неделю я был в пути. В ближайшем отделении банка обналичил все средства со своего счета, купил вместительный рюкзак и наполнил его всем необходимым для путешествия – от спичек до тушенки.
Родных у меня не было, спасать, таким образом, некого. Я оказался сам по себе. От отца остался маленький домик на его родине километрах в 1400 от места моей службы. Он располагался в практически заброшенной деревушке в окружении густого леса. Именно то, что и было мне нужно. Поблизости были грибные места, да и дичь можно было добыть, так что с голоду не помрешь.
Я добирался туда на попутках, стараясь по внешнему виду водителей понять, здоровы ли они. Наверно, мне везло: никто из них не чихал и не кашлял. Хотя и распространение вируса шло из Москвы, так что сюда он мог еще не добраться.
В пути я постоянно слушал радио и читал новости в интернете со своего телефона. Официальная информация гласила, что возникла угроза эпидемии в отдельных регионах страны, очаги заболевания были выявлены в южных областях, в Западной Сибири и Урале. Местами объявлялся карантин. Международные новостные агентства докладывали о вспышках в Восточной Европе и Азии. Блоги и оппозиционные сайты гласили нечто иное: в ряде регионов начинается паника, армия же блокирует территории с особо высокой концентрацией зараженных, которых потом грузят в спецфургоны и куда-то увозят. Были даже любительские снимки этих машин. Я догадывался о том, что с ними потом делают.
24 дня после точки отсчета
Наконец я добрался до места назначения. Деревня оказалась покинутой, но дом отца оказался относительно цел. По мере сил я привел его в порядок, заготовил дров, насобирал грибов и ягод. Здесь не было сотовой сети, так что я оказался отрезанным от интернета, зато мой мощный радиоприемник позволял слушать несколько станций. Хороших новостей не было.
35 дней после точки отсчета
Даже по официальным данным я мог сделать вывод, что вовремя спасся. Власти стягивали в крупные города Центра армию (вероятно, и мою часть затронули), пытаясь обуздать панику среди населения. В заявления о разработке вакцины мало кто верил, между тем больницы были переполнены, а умерших вывозили тысячами ежедневно. Полиция в отдельных городах стала бессильна против волны мародерства и насилия, начались случаи дезертирства и в армии наряду с заражением военнослужащих. Войска РХБЗ были оттянуты в крупные города, оставив провинциальные регионы беспомощными.
43 дня после точки отсчета
Из-за рубежа приходили столь же тревожные вести: вирус чрезвычайно быстро распространялся по Китаю и азиатскому региону в целом, случаи заражения отмечались в обеих Америках и Австралии. Все благодаря глобализации и массовым перелетам людей между континентами. Опасно было и то, что вирус вызывал типичные для легкой простуды симптомы, и человек первое время не обращал на это внимание, продолжая заражать других. Это привело к тому, что не удалось оперативно локализовать зоны заражения, и вирус проник на все заселенные континенты.
46 дней после точки отсчета
Президент выступил с сообщением о введении чрезвычайного положения и карантина в ряде регионов страны. По его словам, армия и Минздрав делают все возможное для взятия ситуации под контроль. А граждан он призвал не поддаваться панике и верить в благополучный исход. Впрочем, на одной из столичных станций я услышал непроверенный слух о том, что высшее руководство страны уже покинуло Кремль и переместилось в тайное убежище, изолированное от внешней среды. В различных интервью стали задаваться риторические вопросы о том, верят ли сами власти в счастливый исход, если они укрылись от опасности?
54 дня после точки отсчета
Несколько доступных мне радиостанций прекратили работу по причине массового заболевания персонала. Осталась только ретранслируемая местным райцентром столичная студия. Это был мой последний канал связи с внешним миром. Через него я и узнал о том, что международная координация усилий по борьбе с вирусом, по сути, кончилась, каждая страна перекрыла всякое сообщение с соседями и пытается выжить своими силами. Кое-где начались военные перевороты, местами воцарилась анархия. В США назрел раскол: южные штаты решили отделиться, начались вооруженные столкновения.
В России о полной автономии объявил Татарстан, что привело к столкновениям армии с местным ополчением сепаратистов. Президент еще раз призвал граждан сплотиться и проявить мужество. Но проявлять его было уже некому. Вертикаль власти рухнула, дезертирство из армейских частей стало рядовым делом, государственные институты прекращали функционировать. Многие врачи бросили работу, медучреждения де-факто закрылись. Полиция самораспустилась. Некоторые регионы поглотила анархия, а у Центра не было никаких сил восстановить там свое влияние. Эта информация уже просачивалась и через официальные каналы, что говорило о полном ослаблении верховной власти. По неподтвержденным данным (ВОЗ как организация тоже разваливалась) счет умершим от пандемии шел уже на десятки миллионов, если не на сотни.
61 день после точки отсчета
Московская радиостанция прекратила вещание. Диктор объяснил это тем, что не осталось достаточно здорового персонала для продолжения работы. В конце последнего эфира он попрощался со слушателями и пожелал всем удачи. В приемнике наступила тишина. Все, теперь я сам по себе.
Эпилог
Зачем я все это написал? Наверно, для того, чтобы осталась и моя хроника событий. Может, кто-то выжил наравне со мной? Кто-то, кто сможет восстановить на осколках нашей цивилизации подобие власти и порядка? И когда-то кому-то может стать интересно, что привело к концу нашей эпохи. Быть может, мои сведения окажутся полезными.
Порой я думал о том, не стал ли именно я причиной глобального бедствия? Я выпустил из зоны утечки вируса трех человек, которых обязан был доставить к начальству. Впрочем, я уже нисколько не сомневался в том, что вакцины к данному вирусу не было изначально, так что встреченную мной семью расстреляли бы и сожгли тела для верности. Я слышал, как десант из виденных мной вертолетов (наверняка они везли именно бойцов) уничтожил жителей городка, которым не посчастливилось жить возле засекреченной лаборатории. И что надо было делать?
Это сейчас мне все более-менее понятно, а тогда я не имел никакой информации о происходящем. Я стоял перед выбором: отправить женщину с дочерьми на смерть или же позволить им уйти. Приказ против внутреннего голоса и убеждений. Одна конкретная женщина с неописуемой мольбой в глазах и страхом за своих детей и себя против абстрактного человечества. Верная смерть им за мою полную неуверенность в их заражении. Что надо было делать?
Тот день я назвал точкой отсчета. Точкой, за которой пошел отсчет времени нового мира. Мира, когда не стало нашей цивилизации.
Я не верил в Бога, но теперь допускаю мысль, что, возможно, и такой конец был предопределен для нас всех. Потому и создали вирус, против которого не успели разработать вакцину, потому и случилась его утечка, потому кто-то и сумел выбраться, чтобы начать его распространение. Может, потому именно я встретил именно ту женщину. Другой бы без сомнений отправил ее на блок-пост и забыл о случившемся. Очень много тут совпадений и случайностей. Может быть, это и правда лишь совпадения. А может – нечто иное. Я не знаю. И я не знаю, правильно ли я поступил тогда. У меня будет вся жизнь для размышлений над этим вопросом.
Прошло 250 дней после того дня. Я перезимовал. Выжил. До сих пор не встретил ни одного человека. Вчера добрался до райцентра, преодолев 45 километров. Он пуст, здесь никого нет, одни трупы. Нашел исправный автомобиль.
И сейчас я продолжаю обследовать окружающую меня территорию. Я ищу выживших. Я надеюсь встретить кого-то. Я верю.