21. Священный крест
Дыхание осени докатилось и до центра Европы. На улице похолодало, небо затянуло плотной завесой серых облаков, быстро сновавших по небу. Лёгкий желтый налёт едва тронул клёны и липы, которые шеренгами стояли вдоль городских улиц. Иннокентий невольно высматривал берёзы, так любимые им с детства, но их тут не было. И от того, что он не дома, на душе временами становилось тоскливо.
После экскурсии по городу Эльза стала его уговаривать поехать в Ватикан на службу папы Римского, которая должны была проходить на следующий день.
- Понимаешь, Инка, я давно мечтаю туда попасть, а сейчас у нас есть такая возможность и её надо использовать.
- А что там делать? – упёрся Иннокентий, не хотевший покидать понравившегося ему Цюриха, – я же православный. Если бы ты предложила поехать на место рождения Иисуса Христа – тогда другое дело.
- Иерусалим от нас никуда не убежит, ещё съездим, а сейчас я предлагаю то, что реально осуществимо. Ватикан - это же крупнейший музей под открытым небом - настоящая сокровищница произведений искусств и памятников архитектуры, - с восторгом произнесла Эльза. - Там хранятся реликвии христианства и уникальные работы великих мастеров, а главной достопримечательностью является базилика святого Петра и Ватиканский дворец. Ты представляешь, в Сикстинской капелле этого дворца потолочные фрески выполнены великим Микеланджело, а папские апартаменты оформлены самим Рафаэлем! Это же просто сказка! Поехали.
Чтобы резко не отказываться, Иннокентий сказал, что подумает.
- Да что там думать? Все расходы я беру на себя, - словно подведя черту, спокойно сказала девушка.
Такого он выдержать не мог: как это, Эльза предлагает за него рассчитаться, ведь он теперь такой богатый. Это же позор! Ни на за что на свете.
- Да ты что, смеёшься?! – возмутился молодой человек. - Как тебе не стыдно! Я пока сам в состоянии за всё заплатить, а когда у меня не будет денег, я тебе скажу. Ты только не обижайся, - добавил он спокойней и, махнув рукой, согласился. – А то ещё будешь думать, что я отказываюсь из-за денег.
Эльзе только этого и надо было. Она уже успела изучить Иннокентия и умело использовала его слабости, которые тот наоборот считал сильными сторонами своего характера.
Так совершенно неожиданно Иннокентий оказался в Ватикане.
После тихого Цюриха Рим оказался суетливым и многолюдным. Однако то, что они увидели в Ватикане, превзошло все ожидания. Толпы людей направлялись к площади Святого Петра, где должна была проходить служба папы Римского. Иннокентию и Эльзе повезло: пройдя между колоннами, окружавшими церковную площадь, они оказались рядом с кафедрой, возвышавшейся перед Собором Святого Петра. Сюда приехали, чтобы послушать службу папы, верующие со всего света. Вся обстановка вокруг этого ритуала создавала возвышенное настроение. Иннокентий шёл сюда, как на свидание с Богом, ожидая чудо. И оно свершилось. Так позднее он рассказывал Эльзе о том, что произошло на той службе.
- Помолимся о Папе нашем Бенедикте XVI, - начал священник молитву о папе. Его голос звучал торжественно и возвышенно, разливаясь над переполненной площадью. Слова священника, будто слова самого Бога, доходили до каждого. - Господь да сохранит его и да сбережет ему жизнь, - продолжал он молитву, - блаженным да соделает его на земле и да не отдаст его на волю врагов его.
Первое, что привлекло внимание молодого человека, был крест на шее священника. Золотой крест, украшенный драгоценными камнями, блестел на солнце, и Иннокентий просто остолбенел. Его вид всколыхнул давно забытое, подтолкнул к размышлениям.
- Боже, Твоему Провидению было угодно утвердить Церковь Твою на святом первоверховном апостоле Петре, - слышал он слова молитвы, думая совсем о другом, - воззри милостиво на Папу нашего Бенедикта и соделай так, чтобы преемник Петра, Тобою поставленный, был для народа Твоего видимым началом и основанием единства веры и общения...
Это было последнее, что услышал Иннокентий: служба священника, толпа людей – всё ушло куда-то далеко. Неожиданно, как было уже не раз, в глазах помутилось, и перед ним возникло видение.
Он увидел крест, который у него украли в аэропорту Франфуркта-на-Майне. В кресте сверкал изумруд, притягивающий к себе волшебной силой. С трудом оторвав от него глаза, Иннокентий увидел большой кабинет, заставленный книжными шкафами, в них виднелись золочёные переплёты самых разных книг. Почти посередине стоял нарядный письменный стол, по-видимому, больше служивший для украшения интерьера. На этом праздничном столе, как памятник на постаменте, возвышался необыкновенной красоты письменный прибор из полированных камней сиреневого цвета. Стены этого праздничного кабинета были украшены картинами в дорогих массивных рамах.
Взгляд Иннокентия остановился на портрете светской дамы, висевшем между книжными шкафами, и всё сразу отошло на задний план. Сейчас он видел только эту красивую молодую женщину с распущенными волосами в черном вечернем платье. Она почти сливалась с фоном, и если бы не бледное лицо и глубокий вырез на груди, отороченный белыми кружевами, дама потерялась бы на этом полотне. Шею дамы украшали тёмные бусы. Во взгляде её чёрных глаз угадывалась загадочность, скрытая смирением. Цепочка опоясывала левую руку выше кисти и спускалась под белоснежный бант, украшавший платье снизу. И из-под банта выглядывал жёлтый крест, похожий на тот, который у него украли.
Иннокентий подумал, что где-то видел эту женщину. Он мог поклясться кому угодно, что дама ему знакома, как знакома и эта картина.
«Какая-то мистика, - подумал он. – С крестом вроде всё понятно: это мой крест, который у меня украли, но причём тут эта женщина на картине, какая между ними связь? Понятия не имею», - ответил он сам себе.
Он обратил внимание на то, что на полотне была видна сеть мелких трещин, свойственных старым картинам. Такому восприятию также способствовала массивная золочёная рама с тонким орнаментом ручной работы. Только по этим признакам уже можно было предположить – картина очень старая и, наверное, дорогая.
«Если бы ещё знать автора, тогда можно было бы, хотя бы приблизительно, сказать о её цене, - размышлял молодой человек. - Кто же, интересно, её написал и когда?»
В правом углу Иннокентий заметил неразборчивую подпись, выведенную светлой краской. Присмотревшись, он с трудом разобрал «D. Suares». Это имя ему ничего не говорило.
В следующий момент под картиной Суареса Иннокентий рассмотрел дверь сейфа, искусно замурованного в стену. По-видимому, это было сделано для того, чтобы не привлекать к нему внимания посторонних и не возбуждать алчных мыслей у своих.
Внутри сейфа видны были папки с документами и пачки денег. Здесь же хранились коробочки с ювелирными украшениями. В верхнем отсеке сейфа, закрытом на замок, лежал его крест, завёрнутый в красный бархат. На его фоне крест приобрёл неестественный пурпурный оттенок. Иннокентия передернуло – перед глазами появилась лужа крови, от её вида он даже вздрогнул.
«С этим крестом связана не одна загубленная жизнь, из-за него и я чуть не погиб. Но это было в прошлом, а сейчас он попал в чьи-то крепкие руки. Кто же это?» – спрашивал он себя и тут увидел то, что хотел.
На берегу океана стояла огромная вилла с солярием и вертолётной площадкой наверху. С трёх сторон виллу окружал высокий забор, закрытый деревьями и тянувшимися вверх растениями. Перед виллой был разбит газон, плавно переходящий в цветник. Вдоль аллей, выложенных розовой и чёрной плиткой, цвели розы и какие-то незнакомые ему цветы, похожие на лилии.
Во внутренней части ограды расположился приличных размеров бассейн с голубой водой. Вода притягивала к себе, как магнитом, хотелось окунуться в эту небесную глазурь и плескаться до бесконечности. Только Иннокентий об этом подумал, как к бассейну подошла молодая женщина в белом купальнике и, не раздумывая, прыгнула в воду. Накупавшись, она поднялась по лесенке наверх, где её ждала служанка с полотенцем в руках. Вскоре они зашли в помещение, а его взгляд упал на фонтан, сделанный в виде огромных кристаллов горного хрусталя с изумрудом посередине. На разных уровнях из кристаллов били струи воды, а из фонтана вытекала целая река, бежавшая по ограде и водопадом обрывшаяся прямо в океан. Дно этой необычной реки было выложено разноцветными валунами. Налетая на рукотворные препятствия, стремительный поток бурлил, как горная река.
С солярия, куда переметнулся взгляд Иннокентия, можно было обозревать окрестности, простирающиеся до горизонта. А посмотреть тут было на что. Водная гладь океана казалась бескрайней: на горизонте синяя вода переходила в такое же синее небо, по которому лениво плыли белые облака. Вдали сновали белоснежные яхты и катера. Волны накатывались на берег и, разбиваясь об отвесные скалы, отступали назад. В скале были вырублены ступеньки, спускающиеся к лодочной станции, где стояли катера. На борту одного Иннокентий прочитал «Майами, штат Флорида».
«Ого, так вот куда занесло мой крест!»
Иннокентий увидел толстого мужчину в ярких оранжевых шортах, прогуливающегося с чёрным лабрадором по песчаному пляжу. Подойдя к беседке, толстяк уселся в плетёное кресло. Закинув нога на ногу, он взял со стола сигару и закурил. Толстяк мечтательно смотрел на воду, и было видно, всем доволен.
«Так вот, оказывается, кто завладел моим крестом. Кто же это такой? Как к нему попал крест?» – разглядывая незнакомца, подумал молодой человек, и перед глазами возник Музей золота в Боготе, о чём он догадался по вывеске, висевшей у входа.
Среди многочисленных экспонатов музейной экспозиции мелькнул знакомый ему золотой человечек. Иннокентий не успел ему нарадоваться, как увидел хранителя музея. Взяв человечка в руки, тот им долго любовался и даже разговаривал, как будто это была его любимая игрушка. Телефонный звонок заставил хранителя отвлечься. Разговора Иннокентий не слышал, но по тому, как тот себя вёл, было видно, он взволнован.
«О-хо-хо, что же его так растрогало? – глядя на него, подумал Иннокентий. - Чем-то он озабочен, возможно, ему угрожают. У мужика даже тряслись руки».
В следующее мгновенье Иннокентий увидел, что тот, потирая руки, засиял, как распустившийся цветок. Походив по залу, он снова взял золотого человечка и, поцеловав, бережно положил в витрину.
«Так он обрадовался, а я думал, ему плохо. Вот, дела! Что же его так взволновало?»
Вскоре Иннокентий увидел, как смотритель встретился с Генрихом, и они о чём-то долго разговаривали. По виду было видно, что оба остались довольны.
«Так вот откуда ноги растут, - подумал он. – Это, значит, Генрих заказал мой крест. Купить не получилось, так он решил у меня его отобрать. А я Генриха считал почти святым, на него равнялся. Вот тебе и святой. Что делается на белом свете! Надо же, всё повернулось с ног на голову. Вот Генрих, видно, продал мой крест толстяку в шортах, а тот его в сейф спрятал.
Иннокентий так разволновался, что от возмущения дёрнулся и вскрикнул. Видение сразу пропало. До его слуха долетели слова молитвы, которую читал священник в честь папы Римского:
- Даруй ему вместе с народом, который он ведёт, прийти к жизни вечной. Через Господа нашего Иисуса Христа, Твоего Сына, который с Тобою живёт и царствует в единстве Святого Духа, через Господа нашего Иисуса Христа, Твоего Сына, который с Тобою живёт и царствует в единстве Святого Духа, Бог, во веки веков.
- Инка, что с тобой? - тряхнула его Эльза. – Тебе плохо? Ну, скажи что-нибудь, только не молчи, ради Бога, - увидав его бледное лицо, разволновалась девушка. – Что случилось?
- Я увидел свой крест, который у меня украли.
- Какой крест? – не поняла его Эльза. - Ты что, Инка, с тобой всё в порядке?
- Всё нормально, потом расскажу, - буркнул молодой человек, - давай послушаем. Очень интересно, я даже не ожидал, что здесь так будет здорово.
На них стали оглядываться, и, успокоив Эльзу, Иннокентий снова услышал священника.
- Боже, Пастырь и Правитель всех верных, - читал он молитву, - воззри милостиво на слугу Твоего Бенедикта, которого Ты восхотел поставить пастырем Церкви Твоей. Просим Тебя, даруй ему вместе с народом, который он ведёт, прийти к жизни вечной. Через Господа нашего Иисуса Христа, Твоего Сына, который с Тобою живёт и царствует в единстве Святого Духа, Бог, во веки веков.
Голос священника привёл его в себя, заставив на время забыть о видении и связанными с ним нерешёнными проблемами.
Из окна шикарного гостиничного номера была видна многолюдная улица, утопающая в разноцветных огнях рекламы. Светящиеся вывески призывали к себе, они будто говорили: «Заплати деньги, и всё будет твоим. Деньги, деньги, деньги…»
Иннокентий лежал на двуспальной кровати из красного дерева с резной спинкой и смотрел на мерцание огней за окном. Рядом тихо посапывала Эльза. Сон не шёл. На душе было неспокойно – крест не выходил из головы. Воспоминания о прошлом, обрывки мыслей – всё снежным комом вертелось в подсознании, требуя выхода. И он услышал голос, шедший из глубины его души, сказанный проникновенно, как не говорил ему ещё никто.
«Тебе нужен крест с изумрудом, который ты потерял. Этот крест хранит в себе великую тайну прежнего владельца твой души – Гаспара Хименеса. Познав её, ты сможешь успокоиться и зажить нормальной человеческой жизнью. Найди этот крест».
Неожиданно для себя он увидел женщину, позирующую художнику, и сразу вспомнил видение, пришедшее ему в новогоднюю ночь. Это была Изабелла, о которой он тогда говорил.
Постепенно в памяти возникла картина, связанная с его прошлой жизнью в Испании. Вернувшись в настоящее время, он о ней сразу забыл, как забыл многое другое. Сейчас он вспомнил художника Диего Суареса, чья душа вселилась в него, вспомнил прекрасную Изабеллу, которую любил Диего. Своими чёрными глазами она смотрела на Иннокентия с картины и будто звала к себе. Сердце трепетно заколотилось, по телу пробежали мурашки Неожиданно перед его глазами мелькнул стальной клинок.
Он почувствовал острую боль в груди и, подскочив на кровати, застонал.
«Так вот в чём дело: Диего в прошлой жизни убили, так же, как Хименеса. Но кто же тот негодяй, поднявший на него руку? За что он его лишил будущего и отобрал Изабеллу?»
Перед глазами Иннокентия промелькнул незнакомый мужчина в чёрном плаще, открывавший свою каюту. Он последовал за ним. Мужчина был широкоплеч, выше среднего роста, с вьющимися на висках чёрными волосами. В прищуре тёмных глаз, прикрытых нависшими бровями, можно было усмотреть скрытность и дерзость, а искривлённый нос горбинкой придавал его лицу жестокость. На вид мужчине было лет тридцать пять. Выкинув в иллюминатор нож и окровавленный плащ, он переоделся и с чувством исполненного долга развалился в кресле.
«Кто же это и зачем он убил художника? Чем он ему помешал, может, хотел его ограбить? По-моему, не похоже».
На все свои вопросы Иннокентий ответа не получил.
Потом он увидел, как в каюту Изабеллы вошёл капитан с двумя моряками.
- Сеньора герцогиня, простите за беспокойство. Мы к вам пришли с нехорошим известием, - сказал капитан. - Случилось непоправимое…
- Ну, говорите же, говорите, что случилось? – услышал он голос Изабеллы.
- Ещё раз простите, сеньора. На верхней палубе матросы нашли тело сеньора Суареса. Он мёртв. Его убили ножом в спину.
Иннокентий увидел, как графиня без чувств опустилась на диван. Пришёл доктор, дал понюхать флакончик с жидкостью, в каюте запахло нашатырём. Изабелла открыла глаза и долго молчала, видно, не понимая, куда она попала, а придя в себя, заговорила:
- Я так и думала, что-то случится - слишком много у меня было счастья. В жизни так не бывает. Ой, какое горе! – На глазах Изабеллы появились слёзы. - Любимый, я тебе не успела сказать, у нас будет ребёнок. Прости меня, ты этого теперь никогда не узнаешь.
Обхватив голову руками, герцогиня зарыдала.
«Вот это да! Она ждала ребёнка».
Он только подумал, что было бы интересно узнать о судьбе графини, как увидел её в окружении домочадцев. Рядом с ней стоял убийца художника. Он заметно возмужал и погрузнел, чёрные волосы посеребрились.
- Фернандо, почему мы понесли такие огромные убытки? – сказала она властно. - Я не понимаю, в чём дело? Объясни, куда ты дел целое состояние?
- Моя дорогая, я проигрался в карты и должен был вернуть долг.
Изабелла изменилась в лице, окружающие зашушукались, высказывая своё возмущение. Такого никто не ожидал.
- Я не понимаю, как такое вообще возможно. Я тебе доверила свою компанию, а ты занимаешься непристойными делами. Семейным советом мы лишим тебя этого права.
Фернандо в ответ засмеялся.
- Вы этого не сможете сделать, потому что контрольный пакет акций принадлежит мне. Это значит, я полноправный владелец компании, а вы никто. Я могу с вами поступить, как посчитаю нужным. Теперь ты мне не указ.
- Фернандо, опомнись, что ты говоришь? Не забывай, как ты попал в мой дом. Ты сюда пробрался тихой сапой, а теперь почувствовал себя хозяином того, что тебе никогда не принадлежало.
- Я очень хорошо всё помню и могу сам кое-то тебе напомнить. Я тебя взял в жёны обесчещенную. Ты путалась с бездарным художником, от которого забеременела, и если бы не я, тебя бы церковь прокляла. Так что я твой спаситель, и тебе надо на меня молиться. Если бы не наши дочери, я бы тебя давно выставил из своего дома.
- Чудовище! Разговаривать с тобой – ниже моего достоинства. - Изабелла попятилась к двери и, задержавшись у стены со своей картиной, остановилась.
- Забери эту картину, я не хочу её тут видеть, - услышал Иннокентий слова Фернандо. - Эту мазню нарисовал твой любовник, о котором я больше не хочу даже слышать.
Он подошёл к картине и хотел её сорвать, но Изабелла его остановила.
Взглянув на картину, Иннокентий сразу вспомнил, что она висела в кабинете толстяка, у которого его крест.
Видение пропало и, сколько он ни напрягался, больше вспомнить ничего не смог.