Понесло в плагиат!
Сколько раз стареющие мужики, с пьяной слезой по прожитой жисти-жистянке, цитировали старую песенку про «конную Буденного» с ее пройдённым путем.
Вот, понимаешь, и мы, парнишечки, дожили.
***
"Машке за п***у – «Красную звезду»,
А Ваньке за атаку – х** в сраку!"
Фольклор фронтовых времен. О несправедливости распределения благ при тоталитарном режиме. Прекрасные строки списаны с натуры. Грязной и жестокой.
Не слишком старые мужики, мы сидим за столом. Поминаем ушедшего друга. Мы – клуб ментовских ветеранов. Не самых последних в прошедшей жизни. И не самых маленьких в нынешней. Сытые все. Только не шибко веселые.
Женя Домарев. Пухленький сорокапятилетний подполковник. Отставной. Кавалер орденов и медалей. Раньше мне с ним приходилось ловить и сажать. А попозже лежали как-то вместе в кардиореанимации милицейского госпиталя…
Сейчас он смотрит поверху грустными глазами.
- А учителем-то я всего два месяца проработал. После «Герцена». География, химия и биология…, - глаза опера блестят.
Через два месяца молодого учителя забирают в армию. На полтора года солдатом. Военной кафедры в пединституте не было. Полгода в «учебке». На радиста.
- В самолет погрузили и повезли. Знаем, что в Анголу. Летели-летели, сели. Ночь. На небо смотрю. Там «Южный Крест», созвездие. А я же географ. «Ребята, - говорю, - это же мы за экватором». Ангола.
Было у нашей родины и такое в истории. В советской.
Когда помогали «народным освободителям».
МПЛА – «партия труда». Коммунисты чернокожего разлива. Против белых воевали. И против своих, кто поприличнее. Против движения УНИТА. Которые из этой Анголы когда-то подобие нормальной страны сделали. Сейчас-то давно уже нет на свете приличной страны Анголы. Все прахом пущено.
Кубинцы-то своих головорезов в открытую туда посылали. Те и воевали, не стесняясь. Кромсали почем зря.
А мы своих – потихонечку. Инкогнито. «Военными советниками».
Боком потом это вышло «советникам».
Ну а пока…
- Она женой местного вождя была. Ну, типа, полевого командира. Я с ними был, когда унитовцы приближаться стали. Связь держал. А она беременная до безобразия. И рожать тут же собралась. Я-то ведь и по биологии учитель. Начал роды принимать. Прямо в палатке. Ни воды, ни хрена. Пуповину штык-ножом перерезал. А вокруг стрельба. Все свищет. Страшно. Пацан черножопый нормальный народился. И живой…
Далее – кульминация повествования. Домарев рассказывает, что по представлению боевых братьев он за этот бой был награжден нашим командованием. Орденом «Красная Звезда».
Расстроенная поминками компания встряхивается и регочет, вспоминая, к случаю, отцовский фольклор. Про «красную звезду».
Ведь знали же про орден. Но не про путь пройденный. А Женя особенно и не рассказывал.
Демобилизация. Уголовный розыск. Обнесенные хаты. Трупы. Чечня. Медали.
Один из нас, признанный ментовский писатель, сделал из него персонаж своих ранних, самых правдивых историй.
В самой первой, самой давней серии «Ментов» Женин герой – опер из «спецуры», курирующий интуристовский отель. Он угощает водочкой зашедшего коллегу-территориала и рассказывает тому об индивидуальных достоинствах отельских шлюх…
А ведь про роды в палатке под огнем мы так и не знали.
И знает ли про это чернокожий ангольский парень? На третьем десятке лет. Если жив.
Госдума не знает.
Женя Домарев контингент участников боевых действий не входит.
И ни хрена от этой страны не имеет.
***
Сидит передо мною сорокапятилетний бизнесмен средней руки.
Сидят передо мною преуспевающие былые сослуживцы. Бизнесмены, писатели, депутаты… охранники..... безработные.....
Никто из нас не был героем или суперменом.
И рубашек мы по пьянке на груди не рвем, вспоминая «боевое прошлое».
Было это прошлое простым и незатейливым. И чёрным. И белым.
Только понемногу меньше нас делается.
Но еще сидим. Не пропадаем в новой жизни.
Никто пути пройденного у нас не отберет.
________
Подполковник Евгений Домарев скончался 25 февраля 2010 года после тяжёлой болезни. На пятидесятом году жизни.
Пройденный им путь навеки остался с ним. А нас - всё меньше.
2005 -2010 г.г.