Я помню ее всю свою жизнь. Для меня она будет вечно молодой…
Ее черты лица, тоненькие морщинки в уголках глаз, ее взгляд. Такой твердый, казалось, осязаемый взгляд, одновременно холодный и родной. В нем было что-то такое, это не описать словами. Такой взгляд я видел только у Армады.
Как-то однажды мы гуляли по набережной, это было еще в самом начале наших отношений, и я спросил
-А почему Армада? Я ведь даже имени твоего не знаю…
Она ответила мне вопросом на вопрос
-А почему ты Монгол? А? Из-за разреза глаз. Вот так и у меня – она остановилась, до половины сняла плащ, задрала рукав рубахи и показала татуировку: алая лента, украшающая предплечье, а на ней красивыми белыми буквами старого английского стиля, было написано слово «ARMADA» Надев плащ, она продолжила
-У меня были любимые сигареты, марки «Армада», сейчас таких я уже не вижу, белая пачка, украшенная алой лентой. На спор с подругой, я набила эту татуировку. Теперь это моя визитная карточка. А имя я свое не люблю, потому и зовут по кличке. Мама моя, земля ей пухом, была ярой коммунисткой и назвала меня чисто коммунистическим именем – Владлена – вздохнула она, а потом, улыбнувшись, добавила – ну, спасибо, хоть не Даздраперма
Это был ее самый длинный монолог, который я слышал. Армада была немногословной девушкой.
Она могла наварить целую кастрюлю каши, покрошить в нее колбасы и вынести бездомным собакам. Просто взять и покормить бездомных псов. Кстати, у нас с ней был черный кот-Бегемот. Это Армада настояла назвать его по Булгакову.
Армада очень любила ночь, намного больше, чем день. Бывало, она собиралась куда-то поздно вечером, и уходила, не говоря ни слова. Однажды, я попытался проследить за ней, но потерял уже через пять минут. Она знала все переулки и закоулки своего города и ловко от меня ускользнула. На следующее утро, я крепко получил по лицу. Объяснять «за что», было ненужно, я и сам знал. Армада ненавидела, когда ее контролировали.
Девушка, очень любившая дождь. Она могла гулять по городу, под проливным дождем. Бродила по бесконечным улицам, промокшая насквозь. Целыми часами гуляла под дождем.
Сказать: «До завтра!» и исчезнуть на неопределенное время, было целиком в ее стиле. Она могла просто пропасть, выпасть из общества. А я был сам не свой, не спал, часами выглядывал ее в окно. Возвращаясь, Армада никогда не рассказывала, где была, а на все мои вопросы отвечала свойственной лишь ей улыбкой.
Могла говорить о чем-то, а потом вдруг исчезнуть. Вот только что стояла здесь, а теперь уже нет. Лишь сигаретный дым стоял в комнате.
Моя Армада всегда была прямолинейной и открытой. Она никогда не скрывала своего отношения к чему-либо, даже если это могло негативно на ней отразиться. Она говорила то, что думала, презирая лицемерие и условности. Очень твердая, умеющая отстоять свою точку зрения, сильная женщина.
Все, что бы я ни сказал о ней, об ее поведении в постели, было бы пошлым. Скажу коротко: женщин как она, или хотя бы похожих, я не встречал. Все женщины, бывшие в моей постели после нее – пустяк. Ночь без нее была ничьей.
Мы никогда друг другу не говорили: «Я тебя люблю», ни единого раза. Но, это было и ненужно. Все было предельно ясно без слов.
Проживали мы на съемных квартирах. Она никого и никогда не пускала в свою квартиру. Это была лишь ее территория. Я побывал там после ее смерти.
Темные крашеные полы, сиреневые обои, в тонкую белую полоску, синие гипюровые шторы, массивная мебель. Армада была минималисткой, и в доме не было ни единой лишней или бесполезной вещи. В комнатах было бесчисленное количество полок, заставленных до отказа книгами. Собрания сочинений классиков, детективы, различные научные справочники, политические труды. На стенах много портретов известных певцов, очень мастерски нарисованных. В уголке каждой картины красовалась ее размашистая подпись.
Я не знал об ее способностях в рисовании, а рисовала она получше выпускников худ. школы. В квартире я нашел горы ее работ. Портреты разных людей, знакомых и незнакомых мне.
Старый проигрыватель на тумбочке, а около него ровненькая, но высокая стопка пластинок: оперы, классическая музыка, пластинки М. Магомаева, В. С. Высоцкого, отечественные и зарубежные рок певцы. Армада была человеком со вкусом. Вся квартира, обстановка квартиры играла как единый ансамбль.
Странная, одинокая квартира и такая же странная, но безумно мной любимая Армада. Я любил ее со всеми ее странностями и слабостями, пристрастием к черной одежде, с ее тяжелым характером и замкнутостью
Позже, я искал женщин, похожих на нее. Но поиски не увенчались успехами. Эти особы были либо вульгарными, либо грубыми…. Плохими копиями были эти женщины. Да и можно ли вообще найти похожую на нее? Нет.
Единственная, призрачная, вечная…