Приключения Мухи
Надо ли поддаваться соблазнам? Собственно этот вопрос можно сформулировать и шире: как надо жить? Стоит ли всё время следовать здравому смыслу, вариативным нормам морали, либо избирать всегда свой путь, который во многом путь инстинкта и сиюминутных желаний?
Выбирал ли я, Антон Мухин, себе такую простецкую судьбу, такую очень незатейливую фамилию, и такой маленький городок, чтобы родится в нём, жить и умереть? Естественно, я выбрал бы судьбу более высокую, счастливую, взял бы псевдоним Сергей, допустим, Решетнев, и жил бы в столице.
Но моя судьба мой маленький городок и прозвище Муха. И если идти уж от ассоциаций с насекомыми, никакая я не муха, а скорее благородный шмель, который живёт весьма одиноко, опыляет цветки по своему желанию, норка его глубоко, и летает он вопреки всяким законам гравитации и авиации. А уж его антиобщественный образ жизни зело очевиден: это тебе не пчёлы живущие коллективно. Собственно без шмеля можно вообще было бы обойтись, ну опыляли бы всё пчёлы. Но сей продукт эволюции продолжает существовать несмотря на явное превосходство коллективного способа бытия.
Трутень – самец пчёл. Живёт припеваючи до того момента, пока не наступит время исполнить долг и оплодотворить матку, то есть пчелиную самку. Матка улетает из улья и поднимется высоко в небо. Во все стороны от неё летят пахучие вещества, которые за километры чувствуют трутни всех окрестных ульев. Они бросаются к самке. Думают ли они, что это их, возможно, последний полёт? Кто будет схвачен птицами, кто долетит?
Но и тем, кто догонит матку, может быть отказано. И вот на лету избранник оплодотворяет пчелиную самку, но весь мужской аппарат трутня выламывается из него. Такова цена этого вожделенного момента. Трутень, лишенный своих половых качеств, стремительно падает на землю, чтобы быть загрызенным муравьями. Конечно, его потомством станет многочисленная пчелиная семья, которая даст сладчайший мёд, но что трутню до этого? Он этого уже не увидит.
Влада излучала аттрактанты, апеллянты и прочие прелести во все стороны и даже за грани потустороннего. Она признавалась, что во сне к ней являлись великие исторические личности и даже литературные герои, которые предлагали ей руку и сердце. Но она, естественно, даже во сне им отказывала, так как была дамой замужней. Что не мешало Владе принимать ласки и подарки от этих разнообразных личностей, которые только и существовали в её бессознательном воображении.
Но, я думаю, не всякий исторический деятель сумел бы устоять перед красотой Влады. Сужу, конечно же, по себе. От этой круглогодично смуглой кожи веяло тропическими странами и странствиями, темно синие глаза прожигали в душах нестойких такие дыры, что дальнейшее существование без Влады для них могло закончиться печально. Мне она рассказывала о двух достоверных самоубийствах на почве неразделённой к ней, Владе, любви, и о трёх сомнительных случаях, когда одного спасли, второй уехал на Камчатку, а третий спился до состояния полного бомжа.
После каждого такого рассказа стриженная голова очаровательной лепки становилась почти божественной, а обладание Владиным безукоризненным телом можно было приравнять к владению Египтом, или таинственным секретом, который даровал временное бессмертие, или просто погружению в сладкий, как мёд, сон.
Мы познакомились на занятиях латиноамериканскими танцами. Муж Влады отказался ходит на такую сомнительную ерунду, которая, с его точки зрения, даже в чём-то дискредитировала образ мужественного офицера ФСБ, каким Максим, муж Влады, несомненно был. Пришлось небесному созданию искать себе партнёра. А партнёры в клубе латиноамериканского танца в нашем городке – большой дефицит. Опять же по причине малости и удалённости нашего городка, где мальчишкам и паренькам престижнее ходит на занятия по кикбоксингу и тэквондо, чем на танцы, где даже на дискотеки приличные пацаны приходят скорее подраться и присмотреть тёлочек, чем приобщится к искусству.
Латиноамериканские же танцы – искусство. И несомненное. А наш педагог Арслан в этом деле просто бог. Удивительно, что он мог и румбу и лезгинку выдать с одинаковым талантом. Но про него как-нибудь другой раз, а то наша история рискует так и не начаться.
Итак, мы с Владой стали партнёрами. А латина предполагает страсть, если не желаешь партнёра хоть в какой-то виртуальной мере, ничего не выйдет. Мне желать Владу было просто, а когда я люблю человека, с которым делаю общее дело, у меня многое получается.
Проблема была в том, что Влада по жизни лидер, ей надо вести. В общем, успехи и ссоры нашего дуэта были одинаково яркими, страстными и непредсказуемыми. Мы заняли несколько призовых мест на местных соревнованиях, при этом успели двадцать раз смертельно поругаться. Смертельно, потому что убить её реально хотелось. А на межрегиональном турнире мы разругались до пощёчины. Конечно, с её стороны. Я, видите ли, не попадаю в ритм. А ты боишься делать высокую поддержку. Я знал, как она переживала по поводу этой поддержки и своего страха её выполнить, но в минуту ссоры и слепой ярости бьёшь по самому больному. Получил пощёчину.
А вечером она пришла ко мне в номер. И я совершенно забыл, кто у неё муж, да и кто я сам такой помнил с трудом.
Прошло года два. И тот наш роман давно уже канул в лету. Латина осталась позади, как детство и юность. Я мало чего ждал от жизни. Город становился мне мал. Особенно совместное проживание с мамой. Поэтому я был так счастлив, получил на несколько дней ключи от квартиры друга, который уехал отдыхать в Таиланд. Кроме того, возвращался с нашего местного радио, где только что прочёл свой рассказ. Я чувствовал себя почти счастливым и хотелось этим счастьем поделиться. И тут меня окликнули: «Муха!» И, естественно, я повернулся на женский голос. Влада стояла возле тёмно-синей с металлическим отливом иномарки. Мы очень быстро разговорились, как будто расстались только вчера, а новостей уже накопилось как за несколько лет разлуки.
Муж Влады был в командировке. В кармане лежали ключи от пустой квартиры. Карман грел небольшой, но всё же гонорар от радио. Опять же, Влада, как в прошлом студентка филологического факультета, питала некоторое уважение к писателям, пусть и начинающим. Красивый вечер веером раскладывал свои сладостные перспективы.
Но до утра она не осталась. Торопилась вернуться домой до прибытия супруга. В подъезде Влада словно уже была не со мной.
Надо сказать, что предчувствие надвигающейся беды меня не обмануло. Возле подъезда стояло пять субъектов подозрительной наружности и опасного поведения. Один был постарше, почти мужик. Он шагнул навстречу, а остальные выстроились так, что обойти эту кодлу не было никакой возможности.
Латина всё-таки не айкидо, а начинающий писатель не всегда офицер ФСБ. Мне было страшно. Но - стремление сохранить достоинство было для меня сильнее желания избежать этой заранее проигранной битвы.
-Какие крали в нашем подъезде, - старший раздвинул руки в попытке обнять Владу.
-Руки убери, - зло сказала она, но остановилась.
Я встал между нею и старшим. Протянул руку.
-Меня зовут Антон.
Руку мне не пожали, но несколько ослабили напор, пошутив беззлобно:
-Антон – гандон.
Всё же они были озадачены моим поведением, с надеждой, лихорадочно думал я, и надо было продолжать.
-Давайте так, девушку мы отпускаем, она идёт по делам, а со мной вы можете обсудить всё, что вас интересует.
-Не выкай, сука, - просто отрезал старший, - Кого мы отпускаем, а кого опускаем это мы решаем. Ты в нашем доме новенький, порядка не знаешь.
Он ждал, что я спрошу, и я спросил:
-И какой же у вас порядок?
-А порядок такой. Гони нам сотню долларов. А если нет, тогда мы по очереди твою бабу имеем.
-Какой-то непорядочный порядок.
-Какой, сука, есть. Должны же мы тебя прописать.
-Да ладно мужики. Нет у меня сотни баксов. Есть вот несколько сотен рублей, пойдут? – я всячески хотел замять конфликт, нам бы только до машины добраться, а там. Да я, может, в этом дворе и не появлюсь больше никогда.
Но вы не знаете Владу. Это же огонь.
-Сволочи. Быдло. Твари.
-Заткнись, сучка, - улыбка сползла с лица старшего.
-Да я сейчас мужу позвоню, он вас всех тут просто замочит, подонки, - железным голосом сказала Влада и нажала кнопку быстрого вызова на телефоне.
-Дай сюда сотик, - почти по детски сказал старший и потянул к Владе руки.
Но я просто прыгнул ему навстречу (благо мы с Владой стояли выше на лестнице ведущей к крыльцу подъезда), и ещё крикнуть успел:
-В подъезд, беги в подъезд.
Влада попятилась, а потом заскочила в подъезд. Дверь захлопнулась. Пацаны слишком поздно сообразили, что надо Владу догнать. Да и мы с упавшим старшим преградили им путь. Меня ударили по спине, казалось, там что-то хрустнуло. Но я крепко держал старшего и давил к земле. Больше я ничего сделать не мог. Мышцы оцепенели. И не было сил вот так просто ударить человека. Мне же досталось по голове. Хватка моя разжалась, и тут меня начали пинать ногами.
Однако скоро удары прекратились. Зато голоса звучали громко. Кто-то бился с этими упырями. Я замечаю краем глаза: вот один держится за лицо и опирается на скамеечку. Вот второй лежит на газоне.
-Ну, падла, мы тебя ещё найдём.
Шпана разбегается, бросив своего предводителя. Неизвестный спаситель бьётся со старшим. На подлеца обрушиваются страшные удары. Одна рука его неестественно вывернута, лицо превратилось в разбухшее красное месиво, я бы не нашёл на нём носа. И тем не менее - страшная улыбка застыла на этой безумной маске. Старший сплюнул кровью, и сказал:
-Сука, найду и убью.
Спаситель был выше меня на голову. Белые прямые волосы закрывали уши. В глазах засела глубинная тоска, словно он что-то потерял и никак не может найти. Он протянул мне руку:
-Иван.
-Антон.
-Чего они к тебе?
-Да девушку мою изнасиловать хотели. И деньги требовали.
Я вздрогнул. Иван ударил хулигана с такой силой, что в голове того что-то булькнуло, она глухо, как арбуз, ударилась о бордюр.
Капец, подумал я.
-Хлебать-колотить, - сказал Иван, - собаке собачья смерть.
Во двор въезжала машина. Нас водитель ещё не видел из-за деревьев. Но я-то сразу узнал авто мужа Влады Максима.
-Бежим, - махнул я Ивану. И мы быстро переместились за кусты сирени.
Машина остановилась, из подъезда выбежала Влада. Муж и жена обнялись. Влада что-то стала быстро рассказывать Максиму. При этом он мрачнел и нервно оглядывался. В какой-то момент он взял Владу за рукав и поволок к машине. Быстро посадил. Оглядел окна домов. Подошёл к лежащему телу. Пара секунд, и он, уже не оглядываясь, сел в машину. Они скрылись быстро.
Тут же появились нападавшие. Они закружили вокруг своего предводителя. Пытались тщетно его поднять. Один стал куда-то звонить. Через десять минут во двор въезжали скорая и полиция. Я хотел выйти, но новый знакомый придержал меня.
-Ты куда?
-А вдруг мы его убили, надо рассказать, как было дело.
-Ага, и сядем мы с тобой надолго.
-Ты что его убил?
-Может быть. Да и бог с ним, нечего такой заразе по Земле ходить.
-И что теперь будет?
-Да ничего не будет. Хрен они нас найдут.
Ага, подумал я, ну конечно, пройдут по квартирам, узнают про друга, а ещё эти четверо такого наплетут, да и на меня покажут.
Через час мы сидели в подвале у Ивана.
-Ты что здесь живёшь?
-А где ещё жить террористу.
-А ты что террорист?
-Ага, - широко улыбнулся Иван.
-Как это тебя угораздило.
-Да всё просто. Была у меня девушка. Любил я её сильно. Тебе не понять. Не потому что ты не любил, а просто такую девушку не встречал. Это я точно знаю…
Иван о чем-то задумался.
-Ну, а дальше? – нетерпеливо спросил я.
-Ты не против, если я тут кое-что буду делать и рассказывать, а то мне торопиться надо, а я не успеваю закончить. Я же, когда увидел, как к вам эти пристали, возвращался от одного приятеля, важный, понимаешь, элемент мне был нужен для одной штуки…
Иван собирал странную конструкцию, про которую я сразу решил, что это бомба.
-Ну, так вот, звали девушку Лида. Заболела она очень. А чем – не поймут. Возил я её к врачам разным, а всё без толку. Один одно говорит, другой другое. А когда она уже умирала определили – апластическая анемия. Это когда клетки в костях, костный мозг, перестаёт кровяные тельца делать, и через некоторое время человеку кандык настаёт.
-А отчего перестает?
-А чёрт его знает. Тысячу причин называют, а какая настоящая – хрен пойми. Но это неважно, а важно, что можно было определить диагноз, и на ранней стадии даже лечить, отправить в Москву. Водку будешь?
-Не, не хочу.
-Ну, как знаешь. Я бы с удовольствием, да вот нужна ясная голова… Так вот я когда стал разбираться, почему наши врачи не смогли диагноз правильный сразу поставить, много интересного выяснил. Во-первых, работают у нас в больницах и поликлинике одни старпёры. То есть люди с опытом, но пожилые. Что они про новые болезни знают? Да почти ничего. И ничего им кроме тихой пенсии и не надо, да вот держаться за свои оклады, да ещё и потому работают, что молодых-то врачей нет. А нет молодых врачей почему?
-Почему?
-Да потому что для молодых врачей нужно создать условия: квартиры, места в детском саду, работа жены или мужа врача. А у нас, где всё это?
-Где?
-Да нигде. Нету у нас всего этого. Ни мест в детских садах, ни квартир новых для молодых специалистов, ни работы хорошей, потому как город маленький, а как производство двадцать лет назад встало, так и больше кроме торговли и коммунального хозяйства у нас ничего не развивается… Водку будешь?
-Да нет, не хочу.
-Ну вот, а кто в этом виноват?
-Власть?
-Вот! То-то и оно. А власть у нас одна, как двадцать лет была, так и сейчас. Я узнавал, те же люди. Они детские сады приватизировали, производство закрывали, а теперь сетуют на безработицу, дефицит мест в детсадах и отсутствие молодых специалистов. Вот ты мне честно ответь есть перспектива для молодого человека или девушки в нашем городе?
-Нету, - честно признался я.
-То-то и оно! Выпускаются ребята из школ и уезжают из нашего городка. А кто возвращается? Да никто не возвращается. Вот и некому работать. И диагнозы правильные ставить. Кажется готово.
Иван с сомнением осмотрел получившуюся конструкцию.
-Ну вот, главное теперь, чтобы сработало. Может, всё-таки будешь водку. А то жалко, пропадёт.
-Почему пропадёт?
-Да потому что я уже сюда не вернусь.
-Почему?
-Да не будет меня в живых вечером.
-Да ты с ума сошёл? Да стоит ли оно того, чтобы хороший человек погибал? Да и вообще мстить нехорошо.
Иван улыбнулся, глядя на меня как на ребёнка.
-А хорошо будет, когда по халатности врачей ещё кто-нибудь умрёт? Ты знаешь, что по статистике каждый третий диагноз в России неверен? Ты знаешь, что 25 процентов диагнозов, которые ставят судмедэксперты при вскрытии, не совпадают с теми, что ставили врачи умершим пациентам при их жизни?
-Но статистика эта такая вещь… Ну такая, ради которой не стоит себя убивать.
-Себя может и не стоит, а вот виновных в смерти других стоит. Да и нет обратно пути. Я сегодня, возможно, уже и так человека убил.
-Ну, это была самооборона.
-Самооборона, это когда сам себя обороняешь, а когда других – это уже не самооборона. Я сидеть не хочу, да и жить не вижу особого смысла.
-Но Лиду ты этим не вернёшь! А у этих, виновников твоих, могут быть дети, жёны, да и мало кого твоя бомба заденет, невиновных.
-Судьба значит у них такая. Но это всё же меньше несчастных, чем тех, которых эти горе властители, с горе-врачами угробят. Ты знаешь, что ритуальный бизнес в нашем городе почти монополизирован? А знаешь ли ты, кто этим всем ритуальным бизнесом владеет, не на его имя, конечно, всё оформлено, но владеет-то всё равно он. Ну, кто? Алдырбасов Владимир Николаевич – начальник городского отдела здравоохранения. Как ты думаешь, может ли полноценно заботиться о здоровье горожан человек, который продаёт им гробы, венки, памятники и кресты?
Полиции и скорой у подъезда уже не было. Светало. Иван не отпускал меня от себя, дабы я, по его словам, не натворил глупостей. Взрывчаткой он обмотал себя, как это делают в кино, сверху надел куртку.
-Сегодня утро понедельника. В восемь у них в администрации планёрка. Там как раз в одном кабинете собираются все руководители во главе с мэром. Человек тридцать. Туда-то я и войду. Скажу им всё, что о них думаю. Отпущу самых невиновных, а остальных заберу вместе собой в другой мир, пусть бог разбирается кого куда.
-Да тебя туда не пустят. Внизу, на вахте, где охрана, пускают как раз в этот день посетителей, у мэра после обеда приём, для того, чтобы попасть на приём посетители должны записаться у секретаря утром.
-Я под видом такого посетителя и пройду. А секретарь – девушка, я ей просто не дам себя остановить. Да ты не бойся, я тебя возле кабинета мэра отпущу, всё равно ты тогда уже не успеешь никого предупредить… А потом, кто знает, может, рассказ про меня с Лидой напишешь. Всё не зря пропадать, - Иван подмигнул мне, как будто не на смерть собирался, а устроить какую-то шалость.
Чмокнул замок, мы сели в старенькие Жигули. То, что произошло дальше, показалось бы мне просто фантастическим совпадением, если бы не вся предыдущая событийная фантасмагоричность прошедшей ночи. Из-за угла, из-за кустов неожиданно резко навстречу нам выехала машина синего глубоко цвета с металлическим отливом.
«Поцеловались» мы не сильно, но смачно. Несколько секунд смотрели друг на друга. Влада на меня. Я на Максима. Максим на Ивана. Иван на Владу.
Ну, понятно, они вернулись за машиной Влады. Полиция явно отложила мероприятия по поиску участников драки на утро. На всякий случай нечего было машине жены сотрудника ФСБ светиться возле криминального подъезда.
Все вышли из машин почти одновременно.
-Ну и что будем делать? – спокойно спросил Максим.
-Простите, мы всё возместим, - попытался я быстро уладить ситуацию, стремясь предупредить нежелательное развитие событий. Неизвестно что в голову взбредёт Ивану, а уж Максу тем более. При этом я обращался к Максу на «вы», делая вид, что не знаю его. А он делал вид, что не знает, кто такой я.
-Денег-то хватит? – с сомнением спросил Максим, оглядывая повреждения иномарки.
-А мы и не собираемся вам ничего платить, - нагло улыбаясь, сказал Иван, в Максе он, видимо, видел представителя столь ненавистной ему власти.
Макс заледенел, впился глазами в Ивана. Но и Иван не отводил взгляд.
-Макс, не надо, - сказала Влада. – Поехали. Ничего страшного.
Я понял, что она боится. Но вид у неё оставался вполне независимый. Она была ещё прекраснее не выспавшаяся, нервная, в лучах утреннего солнца.
-Ладно, - Макс расплылся в улыбке, но такой, которая ничего хорошего не предвещала. – Антон, можно тебя на минуточку, - обратился он ко мне, не отрывая взгляда от Ивана.
-Да, конечно.
Мы отошли от машин шагов на двадцать. И только тут Максим впился в меня глазами. Этот взгляд был почище железной хватки руками.
-Ты, понимаешь, что я тебя достану и в порошок сотру?
-Понимаю.
-Сука, я тебе прощу разбитую машину. Я добрый. Но при одном условии, ты со своим дружком убираешься отсюда навсегда, чтобы я вас в городе больше никогда не видел. Тебя особенно. А если ты ещё раз засветишься возле Влады, я просто закатаю тебя в бетон, и никто тебя не найдёт, понял?
Бетон, это он из книжек про мафию взял, подумал я.
-Чего молчишь, понял?
Я не успел ответить. Тут завёлся мотор Жигулей. Мы, одновременно с Максом, посмотрели в сторону, где стояли машины. Жигули с Иваном и Владой внутри резко развернулись и выехали со двора.
-Что за фигня? – даже удивился Максим. – Твой друг что бессмертный?
-Он не мой друг.
-Кто он?
-Террорист.
-Как зовут?
-Иван.
-Фамилия?
-Не знаю.
-Ты, придурок, если с Владой что-то случится, я тебе ноги отрежу, сварю и заставлю их съесть, понял?
Опять из каких-то дурацких фильмов фраза, подумал я.
-Чего молчишь, куда они поехали?
-Наверное, к администрации города.
По дороге Макс расспрашивал меня про Ивана. Я вкратце рассказал про влюблённого террориста-мстителя всё, что знал.
-А как ты с ним познакомился?
-Да случайно.
-Подробнее!
Но подробнее не получилось. Так как город наш маленький. И даже от окраины ехать до центра недалеко и недолго.
Главный вход администрации вбирал в себя чиновников и просителей.
На стоянке мы заметили машину Ивана.
-За мной! - скомандовал Макс. Мы проскочили за стеклянную дверь. И сразу увидели их.
Иван спорил с охранником, при этом крепко держал за руку бледную Владу.
-Не положено в верхней одежде, - настаивал охранник.
-Да нам на секундочку, только записаться на приём.
-Всё равно не положено.
-Браток, ну пусти, мы чесслово, мигом – туда и обратно.
-Нет, нельзя. Нас за это штрафуют.
-Насколько штрафуют?
-На пять тысяч.
Мы стояли шагах в десяти от Ивана и Влады. Иван заметил нас. Широко улыбнулся. Полез свободной рукой в карман. Я почти физически почувствовал, как Максим напрягся. Толкаясь, люди обтекали нас и Ивана с Владой. Вокруг говорили, даже смеялись. А мы опять замкнулись друг на друге. Макс сверлил глазами Ивана. Влада умоляюще смотрела на Макса. Я смотрел то на Владу, то на Ивана. А Иван достал из кармана пятитысячную купюру и протянул охраннику. Вроде и не заметно для окружающих, но я и Макс видели всё это ясно.
-Мы быстро, браток.
Иван и Влада поднялись по лестнице на второй этаж, где и был кабинет мэра.
Мы с Максом двинулись следом.
-Может, вызвать подмогу? - спросил я, вспомнив фильмы про террористов.
-Не успеют, - бросил на ходу Макс.
На втором этаже пред кабинетом мэра толпились люди, ожидавшие записи. Проталкивающемуся Ивану преградила путь какая-то старушка:
-Куда вы, куда вы, молодой человек? У нас тут очередь.
-Да я быстро, бабушка, пакет для мэра отдам и всё.
-Какой-такой пакет? Где у тебя пакет? – подозрительно посмотрела старушка на Ивана. Никакого пакета, конечно, у того не было.
-Бабушка, пакет у меня секретный, его только мэру положено видеть, - снова пустив в ход свою обезоруживающую улыбку сказал Иван.
«Да он точно псих», - подумал я.
Мы следовали за ними в отдалении. Старушка озадачилась, Иван, воспользовался этим, протиснулся к дверям кабинета мэра, открыл их и исчез к комнате секретаря. Что там в данный момент происходило – неизвестно. А с нашей стороны спиной к дверям встал Макс, поднял над головой корочку.
-Уважаемые товарищи, прошу соблюдать спокойствие. Проводятся учения по антитеррористической безопасности. Прошу всех выйти на улицу.
Он повторил это несколько раз. Толпа заволновалась, повозмущалась, но потекла по лестнице вниз.
-А как же запись? – спросила бдительная старушка.
-А запись будет после учений.
-Безобразие, - сказала седая просительница и поковыляла к выходу.
Коридор перед кабинетом опустел.
Мак первый вошёл в комнату секретаря. Я – следом. Секретарь закричала:
-Вы к кому? У мэра аппаратная планёрка, туда нельзя!
Она была готова грудью закрыть дверь в кабинет мэра.
В комнате находились кроме нас и секретаря несколько человек, которые смотрели совсем не испуганно, а скорее вяло-заинтересовано, даже равнодушно-небрежно. Видимо Иван и Влада прошли через секретарскую без объяснений, дерзко.
Макс не успел предъявить удостоверение. В кабинете мэра послышался шум голосов. Потом явный голос Ивана, неясное бубнение. И, наконец, – хлопок.
Дверь резко открылась, ударив секретаря по мягкому месту. Вылетел Иван, причём в противогазе. За ним выпрыгнула и Влада, причём тоже в противогазе.
Иван сдёрнул резиновую маску с головы и заорал во всё горло:
-Пожар! Всем немедленно из здания, на улицу! На выход!
Оцепенение длилось какие-то секунды. Потом все ринулись прочь – в коридор, попутно унося меня и Макса. Иван же не спешил. Что странно и Влада осталась с ним. Из захлопывающихся дверей я видел, как здоровенный Иван взял не менее мощный секретарский шкаф, стоявший вдоль стены, в которой находилась дверь в кабинет мэра, и повалил его, перегородив тем самым выход из мэрского кабинета.
Потом он добавил к шкафу и секретарский стол, отдирая его вместе с компьютерными, электрическими и телефонными проводами от стены. Плоский монитор рухнул на пол.
Заверещала сирена.
Кроме Макса, меня и присоединившихся к нам Влады и Ивана, никого в коридоре уже не было.
-Что, б…дь, происходит?! – заорал Макс, почему-то обращаясь к Владе.
-Сейчас рванёт! – радостно сказал Иван, и, схватив за руку Владу, помчался к пожарной лестнице.
Нам с Максом ничего не оставалось, как побежать следом.
Пожарный выход привёл нас к гаражу администрации, оттуда через ворота мы выбежали на стоянку.
-Стой! – кричал Макс Ивану.
Интересно, подумал я, есть ли у офицера ФСБ с собой табельное оружие и может ли он его применить. Оружия, видимо не было.
Иван спокойно ждал нас возле своей старенькой машины.
-Ну?
-Вы куда? – только и смог спросить запыхавшийся Макс.
-На Кудыкину гору воровать помидоры, - улыбка Ивана перестала быть естественной, в ней появились зловещие мимические нюансы. – Хотите с нами? А то тут так рванёт сейчас.
Мы не стали себя упрашивать и прыгнули на заднее сиденье. Машина сразу сорвалась с места.
Едва мы отъехали метров двести, Макс потребовал остановить машину.
-Ага, а время вам не остановить, товарищ старший лейтенант?
-Задушу, гнида!
-Осторожней, старелей, иначе капитаном рискуешь не стать. Видишь лампочка мигает, а под ней тумблер. Нажму и отправимся все вместе в рай грибы собирать. Так что сидим тихо.
Он остановил за городом, возле дачного посёлка. Солнце ужа начало припекать. Иван скинул куртку. Под ней не было ничего, кроме футболки.
Макс, выскочив из машины, сразу бросился к Ивану, но богатырь ударом сшиб его на землю. Макс озадаченно вскочил, принял стойку.
-Слышь, товарищ офицер, хочешь выслужиться и задержать опасного террориста?
-Очень хочу, - ощерился Макс.
-Не надо, Макс, - сказала Влада.
-Почему не надо, очень даже надо, - всё ещё в азарте борьбы сказал Максим.
-Не надо. Всё кончено, - спокойно сказала Влада.
-Что кончено? – не понял Максим, но насторожился.
И мне стало интересно, что же это сейчас завершается.
-Я ухожу с Димой, - сказал Влада.
-С каким Димой? - совсем растерялся Максим.
-Вот с этим, - пояснила Влада и кивнула головой на Ивана.
-Ну да, я Дима, - признался весёлый Иван.
-Белозёрцев? - безнадёжно спросил Максим.
-Ну, видишь, ты сам всё знаешь. Ладно, мы пойдём, а то нам надо ещё в аэропорт успеть.
-А я? – совсем скиснув спросил Максим.
-А ты, найди хорошую девушку, преданную, любящую, женись, и детишек заведите. Только с террористами поосторожнее, а то - они всякие бывают.
Максим сел на краю дороги и взялся за голову руками.
Иван-Дмитрий вытащил из багажника два рюкзачка, один протянул Владе, другой легко накинул себе на плечи и бодро пошагал к дачному посёлку не оглядываясь.
Влада бросила последний взгляд на Максима, надела солнечные очки и пошла за Иваном-Дмитрием.
-Эй, а я?! – почти возмутился я.
Иван-Дмитрий замедлил шаг, развернулся, и, идя спиной вперёд, крикнул:
-А ты - пиши, писатель.
Влада чему-то улыбнулась.
Я засеменил за парочкой загадочных террористов.
-Это не честно. Я ничего не знаю, не понимаю. Объясните, что происходит?
-Знать всего нельзя, - уже не оглядываясь, сказал Иван-Дмитрий.
Но я не отставал.
-Я, между прочим, Влада, тебя тоже люблю.
Влада промолчала. Иван-Дмитрий даже не обернулся.
-Вот ведь надоедливая Муха. Пристрелить тебя что ли?
Я остановился.
-Да жалко. Пули жалко.
Я продолжил преследование.
-Да нет у тебя пистолета. И террорист ты не настоящий. Никакой бомбы не было, да?
-Догадливый, - наконец-то посмотрел на меня Иван-Дмитрий и удостоил даже своей широкой улыбки. – Не было бомбы, которая взрывается, но была другая бомба, которая с газом. И газ такой замечательный – мечта террориста-гуманиста.
-Усыпляющий? – с надеждой спросил я.
-Да нет. Расслабляющий.
-Это как это?
-Ну, достаточно нескольких вдохов, чтобы сфинктер и анальные мышцы расслабились, а кишечник и мочевой непроизвольно опорожнились.
-И что они там все в кабинете мэра…?
-Ну да, точно, обдристались, обделались, обосрались… Тебе как больше нравиться?
Я представил себе эту чудную картину. И даже промолчал несколько секунд.
Но загадки не кончились.
-И всё это ради девушки, которую вы любили?
-И люблю.
И тут меня озарило.
-Она не умерла? Она – жива! – я посмотрел на Владу. – И зовут её не Лида?!
-Нелида – хорошее имя. Что-то напоминает древнее, типа Семирамида или Леонида.
Я остановился, а они продолжали идти, мы почти вошли в посёлок. Навстречу выбежала какая-то добродушная дворняга и стала виться у ног Влады. Я снова догнал парочку.
-За что же вы мстили этим?
-Вот любопытный! Да почти за то же, за что говорил. За бездарность, подлость и непрофессионализм. Теперь метафора результатов их работы стала реальностью.
-И всё же, этого недостаточно для мести. Что ещё?
Иван-Дмитрий остановился. Я подумал, что теперь-то он меня точно пристрелит или просто задушит.
-Малыш, ты иди, знаешь, где моя дача? Вот и славно. Я договорю, а то он не отстанет.
Влада словно нехотя пошла вперёд. И удивительнее всего она опять промолчала. Это на неё совершенно не похоже, чтобы она так подчинялась и молчала.
-Отстань от нас. Я никого не хочу убивать. Я просто хочу, чтобы от нас отстали.
-Ага, а того, хулигана вчера вечером ты тоже не хотел убивать?
-Не надо было обижать Владу.
-Вообще-то он обидел больше меня, чем её. Значит, вы знаете друг друга давно? И любите? Зачем же она замуж за Макса вышла?
-А что ей было делать. Она одна осталась. Никому не нужна. Про доктора этого, который теперь здравоохранение возглавляет, я тебе почти правду говорил. Сгубил он её. Не знаю, как у них, у врачей это называется, а по мне за это надо убивать. А этого даже диплома не лишили, просто отстранили от операций, так он администратором-организатором заделался, главврачом стал, потом депутатом горсовета, теперь вот горздрав возглавляет.
-Да что он такого сделал?
-Да вот такое сделал. Не будет у Влады детей. Понял?
-Да я знал, что не будет, но не знал, что из-за него. А ты-то где был?
-А я морду ему набил и сел за это на пару лет. А потом ещё пару лет жил на берегу одного океана, осмысливал. Ну, теперь всё, вопросов нет?
-А теперь вы куда?
-А тебе какая разница? На даче машина, поедем в аэропорт, а оттуда, ну допустим на Камчатку.
Из-за поворота, скрипя тормозами, выскочила старенькая машина Ивана-Дмитрия. За рулём сидел Максим. Иван-Дмитрий сплюну и бросил рюкзак на обочину и встал на середине дороги.
-Вот дурак, решил в Хосе поиграть!
Впереди, шагах в ста, обернулась на шум Влада. Она замерла на мгновение, потом побежала к нам.
-Ди-и-и-ма-а-а!
Бежала как девчонка, словно отбрасывая ноги в стороны, маша руками из стороны в сторону.
Огромного Ивана отбросило в сторону. Но и автомобиль вильнул, залетел в кювет, развернулся и впечатался правым боком в придорожный столб.
К кому бежать, кому помогать? Я растеряно стоял на дороге.
А Влада не выбирала, она уже сидела возле Димы, держала его голову и плакала. А он улыбался.
Я потрогал пульс. Дима умер. Я отошел, поковылял к машине. Дверца с трудом открылась. Конечно, никаких подушек безопасности. Разбитое когда-то красивое лицо Макса, голова со свёрнутой шеей лежала на руле.
Ну, разве можно жить в этом городе? Уеду, точно уеду, решил я.
Сергей Решетнев