Снегопады навеяли.....
Середина восьмидесятых.
В очередной раз по делу затесался то-ли "дурак", то-ли "псих". Нужно определять. И собирать данные для судебно-психиатрической экспертизы. Негодяй сидит в "Крестах".
В силу отдельных обстоятельств в психушку еду сам. Не только изъять историю болезни злодея. Но и допросить кой-кого из медперсонала. Надо.
Почему-то ленинградская «Кащенко», хоть и числится городской, вынесена к чёрту на рога в область. За полсотни километров. Электрички туда не ходят. Автобусы неизвестно, когда и откуда. А зима. И холодная. И снежная.
Везение.
Бывший однокурсник, а ныне инспектор профилактики из РУВД, Володя Плахотный (Светлая память!), везет в Кащенко группу алкашей.
Синячки добровольно-принудительно изъявили согласие отдохнуть на холяву 45 дней. После серьезных бесед на выходе из вытрезвителя с крепким и суровым моим другом и коллегой. В качестве альтернативы отбытию на два года по суду за проволоку в ЛТП{1} (лечебно-трудовой профилакторий).
Арсенал средств борьбы за трезвость в начавшейся горбачёвской кампании подразумевал и добровольность в лечении. При ненавязчивой ментовской поддержке.
Несущий в жизнь заветы Михал Сергеича капитан Плахотный организует где-то ПАЗик. И везет на нем новых трезвенников. Чтобы лично сдать и бумажку о том получить. Подшитая к надлежащему делу бумажка будет свидетельствовать, что инспектор не зря получает офицерское жалование.
Естественно, в поездке оказываюсь и я.
Шоссе. Снега. Мороз. Колотун.
Пара часов в тепле больницы. Выполнение каждым своих дел.
Отбытие домой.
Застывший ПАЗик стоит в аллее былой дворянской усадьбы. Среди сугробов и заиндевелых вековых деревьев.
Вокруг белая тишина. Слегка разбавляемая серыми силуэтами психов в ватниках, расчищающих заснеженные пространства.
Автобус холодный. Шофер неплохо отоспался где-то в помещениях лечебницы.
Не заводится. Ни под каким соусом.
Приглушенный мат шофера.
Красочный мат одетого в форму Плахотного. С певучим украинским акцентом.
Глубокомысленное ржание прервавших работу психов. Над ментом, поимевшим проблему.
Володя в армии был сержантом.
Стойка «смирно». Мрачное лицо капитана. Классический голос советского командира:
- Так! Ты, ты, и вон те! Быстро ко мне!!!
Ошеломленные психи моментально приходят в разум. Или в инстинкт.
Но дружно подбегают к «гражданину начальнику».
- Ну что вы мне тут встали, как гопники? Разобрались в шеренгу! Слушай мою задачу.
Психи жрут капитана глазами, стоя в строю.
- По моей отмашке из автобуса дружно толкаем его в зад. Пока не заведется! Водитель, на место! Товарищ следователь, заходите в салон!
Персонал больницы из окон и иные, не охваченные трудповинностью психи, наблюдают бодрую картину. Энергию и вдохновение пятёрки, разогнавшей не заводящийся автобус. И прущей его с включённой передачей пару сотен метров до выезда с территории больницы.
Транспортное средство заводится перед самыми воротами. И останавливается для прогрева.
Капитан выходит из салона. Снова выстраивает распаренную пятерку. Благодарит. Командует «кругом» и посылает бегом к родному корпусу.
Убегают. Дружно. В ногу.
Садимся в прогретый автобус и уезжаем восвояси.
***
Похоже на энтузиазм советских трудящихся.
Ну и сам дурдом на что-то похож.
_______________________________
{1} Лечебно-трудовой профилакторий. Было такое изобретение для принудительного лечения хронических алкоголиков. По постановлению суда алкаш направлялся туда до двух лет.
Кроме вреда ничего не приносили. Медицина практически ничего не делала. МВДшная администрация гнобила больных, как зеков, даже жёстче.
По издёвке судьбы в Ленинграде ЛТП располагался в Пушкине (Царском Селе) в непосредственной близости от дворцово-паркового комплекса и знаменитого лицея.
© Юрий Лучинский
2010 г