К бордюру смотровой площадки на Воробьевых горах подошел печальный человек в обычном сером пальто и шляпе. Он был пьян, как всегда. Вообще-то, он не употреблял алкоголь. Не любил. Да и здоровье уже не особо позволяло.
Но мечты… Несбывшиеся старые и, то и дело возникающие новые, пьянили его постоянно.
Вокруг тусовались байкеры, целовались влюбленные, выполняли туристический долг гости столицы, фотографировались молодожены. Все это забавляло Хранителя грез, хоть и не трогало совершенно.
Раньше ему нравилось подрабатывать сторожем. Только в тесной сторожевой комнате одного из многочисленных корпусов Университета он чувствовал себя по-настоящему свободным. Но теперь сторожа стали не нужны. Уверенно и напористо их заменила Секьюрити. Ни должной защиты от окружающего мира, ни упоительного ощущения собственной нужности, ни, хоть и временного, но почти абсолютного счастья свободного сторожа секьюрити не давала, поэтому Хранителю пришлось довольствоваться выполнением своих прямых обязанностей профессора математики. Именно с тех пор, он все время пребывал в состоянии легкого опьянения лишившегося свободы человека и стал часто приходить сюда, на Воробьевы ...
Раздумья человека в шляпе были прерваны звуками чьего-то смутно прекрасного голоса.
- Простите, Вы не могли бы нарисовать мне барашка, - сказал голос.
Медленно выплыв откуда-то из воспоминаний, профессор обернулся и чуть не лишился чувств. С плеч свалились все прожитые годы, сердце стало чистым и сдержано заколотилось. Перед ним стояла Она. Женщина, так и не встретившаяся ему наяву до этого самого сумасшедшего момента. Тоненькая, в красном клетчатом пальто и красных сапожках. Седые волосы были аккуратно подстрижены и слегка дрожали на упрямом осеннем ветру, а серые глаза излучали мягкий, слегка заштопанный свет. В руках Она наготове держала планшет с чистым листом бумаги формата А4 и карандаш.
Хранитель взял планшет и принялся рисовать.
- Знаете, - изо всех сил стараясь казаться небрежным, сказал сторож, не отрываясь от работы, - я бы отдал за Вас жизнь.
- Да, - ответила незнакомка и подошла ближе.
Внизу по Москва-реке проплывал последний в этом сезоне прогулочный теплоход.