Голод

Сухой жар медленно выжигает горло, расползаясь по венам, пульсируя тяжелой болью в клыках. Движения становятся решительней, голова чуть опускается, а долгие пристальные взгляды изподлобья начинают нервировать окружающих. Они чувствуют скрытую угрозу, но не могут понять, почему. Все просто. В моих сосудах заканчивается кровь, я выпит, выжат и устал. И я иду по суетящемуся городу, ощущая, как меня сжигает вечный огонь. И это Голод. Голод древний и невыносимый, убивающий и приносящий наслаждение. Потому что вечный огонь гасится только живой кровью, чтобы потом, в тот самый миг, когда ты исчерпаешь свои силы, вернуться. Кровь, забранная насильно, горчит и причиняет боль. Но эта боль ничто в сравнении с жаром, терзающим глотку и сердце. Жар спускается ниже, и все тело медленно предается огню. Кровь, отданная добровольно, приносит наслаждение обоим. Я инстинктивно поднимаю плечи, я чувствую, как растущие клыки приподнимают мои губы и не дают им полностью сомкнуться. Я чувствую, как мутный серый свет дождливого дня прожигает мои веки, как мои пальцы украшаются когтями. Длинными, изогнутыми, черными. Мое оружие. Я чувствую, как мои руки сжимаются теми, кому я дорог. Они будут держать меня крепко, они будут вести меня через город, чтобы я случайно не поранил себя или кого-нибудь еще. Я мог бы попросить у них немного крови, но не здесь и не сейчас, мне нужно время, чтобы выпить столько, сколько будет необходимым. Я больше не смогу пить кровь своей семьи, для них это опасно и даже сейчас, когда огонь пылает в сердце, я не могу себя заставить причинить им боль. Он тоже рядом. Я чувствую, как бьется его сердце. Как его темная, почти черная кровь растекается с каждым новым сильным ударом. Я попрошу его. И расплачусь за жизнь одной-двумя минутами наслаждения.