На снимке: Мемориал в поселке Бней-Аиш, Израиль
Мемориал в Бней-Ариш
В небольшом городке Бней-Ариш в Израиле стоит мемориал неевреям, борцам с антисемитизмом. И первым стоит имя Виктора Некрасова. Высечено в камне и им Анатолия Кузнецова.
Я привожу здесь отрывок из рассказа «Мемориал в Бней-Аиш» израильской журналистки Ирины Бабич, опубликованной на сайте tupress:
<…> “В 2002 году прибыл в Израиль на постоянное жительство киевлянин Борис Шифман. Для принимавших его в суете аэропорта людей он был просто одиночка, стопроцентный инвалид по зрению (он потерял его в 1963 году, разминируя Крым, буквально нафаршированный немецкими минами, и поэтому приравнивается к участникам боевых действий). Все эти данные – плюс пенсионный возраст диктовали единственно возможное решение по его обустройству – Дом престарелых и инвалидов, где он и проживает в небольшом городке Гедера. Но они не знали, что этот высокий красивый человек в темных очках имеет удостоверение члена Всеукраинского общества «Мемориал», что он хорошо известен в Украине как правозащитник и бескомпромиссный журналист, что он, наконец, один из самых первых, кто поднял вопрос об увековечивании памяти Виктора Некрасова – не только писателя, автора великой книги «В окопах Сталинграда», но и борца за то, чтобы место подлого убийства евреев Киева «Бабий Яр» не стало бы, как того хотели не менее подлые, чем убийцы, нелюди, местом аттракционов и спортплощадок... И еще не знали те, кто принимал в Лоде Бориса Шифмана, что он, переехав в Израиль, – без языка, в одиночку – и не думает складывать оружие.
А какое такое есть у него оружие, что он может – один? Но кто сказал, что Борис Шифман – один? 5 июня 2005 года мы прочитали его подпись в списке обретенных соратников – тогда в газете «Вести» было опубликовано письмо под названием «Он достоин памятника». Идея увековечивания памяти истинного борца с антисемитизмом Виктора Некрасова принадлежит Шифману. А подписавшие составленное им письмо депутаты Кнессета Марина Солодкина и Юрий Штерн, Яков Сусленский и еще 17 членов возглавляемой Сусленским Ассоциации уже знали Бориса хорошо – кто по телефону, а кто и лично (тут я хочу отметить Баруха Шилькрота и Давида Рабиновича, ставшими живой связью для Бориса с остальным миром. Интересная деталь – оба являются самыми молодыми из бывших узников Сиона, живущих в Израиле). Письмо к руководителям мэрий городов, к депутатам местных советов и Кнессета заканчивалось такими словами: «Имя правозащитника Виктора Некрасова должно быть увековечено именно в еврейском государстве. Ему мы обязаны тем, что память о геноциде нашего народа – мемориал в бабьем Яре – не исчезла. Это в вашей власти, господа!»
«В вашей власти» – так назвала я свою статью, помещенную в тех же «Becтях» ровно через 10 дней – 15 июня. Потому что еще до опубликования письма-обращения позвонил мне незнакомый человек из Гедеры. Назвался Борисом Шифманом, ... кратко рассказал о себе... И – главное! – пояснил, что был он дружен с Некрасовым, знает, что мы с мужем тоже были с Виктором Платоновичем друзьями, а также знает, что я – журналист. И вот в преддверии письма с обращением к общественности, он предлагает мне включиться в этo дело.
– Святое дело! – добавила я, скрепив тем самым нашу начинавшуюся совместную деятельность, а теперь уже, – по прошествии четырех лет, – и дружбу.
В своей статье я напомнила читателям, что именно Некрасов был первым, кто рассказал о попытке замыть Бабий Яр, с его подачи прекрасный писатель Анатолий Кузнецов, автор повести «Бабий Яр», повел на это скорбное место Евгения Евтушенко, ежегодно 29 сентября тут бывал Виктор Платонович, а одним из «пунктов» его исключения из Союза писателей и запрета на публикацию его произведений стояло черным по белому: « Организация сионистского сборища в Сырецком (так пытались переименовать Бабий Яр) Яру... « И о Борисе Шифмане немного рассказала. И стала собирать подписи под письмами-откликами в газету «Вести». И эти отклики были немедленно газетой опубликованы – и частные, и коллективные...
Как по-вашему – многие ли города откликнулись на призыв? Скажу сразу – один. Один Бней-Аиш! Точнее – от имени местного Совета его председатель – Марк Басин. Да-да, он – из России, прибыл в Израиль в августе 1973 года в возрасте 14-ти лет. Низкий поклон его родителям, сумевшим воспитать такого сына: Марк сделал багрут, отслужил в боевых частях ЦАХАЛа, закончил университет, 12 лет отработал в лаборатории материаловедения. И поселился в маленьком Бней-Аише. А в 1998 году стал здесь мэром – так захотели его сограждане. Ему не надо было объяснять – кто такой Виктор Некрасов и что значат для каждого порядочного человека два слова – Бабий Яр...
А вот дальше дело пошло не так ретиво: специальная комиссия местного совета решила, что не одному Некрасову, а и другим борцам с антисемитизмом следует посвятить мемориал.
Критериями отбора стали, в основном, два фактора – а) не еврей и
б) факт борьбы с антисемитизмом должен быть подтвержден документально.
Я думаю, что это было очень правильное решение – перечисленные мною имена сами говорят за себя. Но...
Я не стану называть все «но», встававшие на пути благородной идеи. Передам только слова Марка Басина – он произнес их с трибуны в тот день, когда открывали мемориал: «Если бы не Борис Шифман – его неиссякаемая энергия, его вера в необходимость такого мемориала именно в Израиле, его телефонные звонки (за свой счет) во все возможные и невозможные инстанции, дело могло бы сильно затянуться...» Инициатор и автор идеи Борис Шифман сидел в президиуме – и все собравшиеся (а тут был и первый секретарь Российского посольства Александр Крюков и Яков Сусленский, и многие-многие хорошие люди) встретили выступление Бориса Шифмана горячими аплодисментами. А потом медленно поползло вниз белое покрывало – и на черном металлическом щите, прочно укрепленном на живой зелени луговины, мы увидели крупные белые буквы: имена девяти отважных борцов с позором человечества – антисемитизмом. И, стараясь унять слезы, я отметила, что первым стояло имя Некрасова...”
Конец 2-й части. см. далее ч.3. "Бабьи яры на Кубани"
Продолжение следует: http://proza.ru/2014/10/07/211