Завтра падало небо.
Потому что мне все это надоело и хотелось хоть каких-то перемен в жизни.
И если подумать.
Оно падает сверху вниз, и те, кто на самом-самом верху ощутят это падение первыми. Их мир, построенный на иерархии и трупах, будет умирать первым, под тяжестью падающего неба. А я – в самом-самом низу. И пока до меня упадет небо, подпираемое небоскребами, я еще успею пожить. Немного. По крайней мере, успею не только заварить чаю, но и выпить его.
Завтра падало небо.
А сегодня я вышел из дома, чтобы купить пирожное к чаю.
Ведь какой чай без конфет и пирожного?
Это даже не чай – а быстрое захлебывание судорожных глотков сигаретного дыма, незначительных разговоров и чужих событий.
И потому, что у меня оставалось немного жизни – я решил воспользоваться этим, чтобы купить пирожное к чаю. Вкусное, сладкое и сочное. Чтобы вполне насладиться каждой крошкой во рту. А чтобы больше нечем было заняться в остаток немногой жизни – отправился в самую дальнюю кондитерскую от дома.
Завтра падало небо.
Под грохот неистового шума в общественном транспорте.
Они спорили о такой мелочи, как скорость передвижения.
Они не понимали, что эта последняя дорога никуда не ведет.
Что в своей спешке они не успевают извиняться и прощать.
Я вышел.
Почти прожитый день почти подходил к своему завершению, чтобы больше никогда не вернуться в этот мир. От этого занудство человеческой суетливости становилось все навязчивей и толкалось на всех пешеходных переходах. Тротуары были заполнены желанием по скорее уйти с этой ненавистной работы. А вверху было небо. Красивое вечернее небо. Оно было так близко, что хотелось его обнимать.
Завтра падало небо.
Через несколько минут до закрытия кондитерской.
Оставалось еще совсем несколько минут.
Но чьи-то часы куда-то спешили.
Все летело в тар-тара-ры.
И на дверях висела табличка «Закрыто».
Пока я раздумывал, стоит ли ломиться в чью-то спешащую жизнь ради пирожного, или пойти в круглосуточный магазин и купить просроченных конфет, дверь открылась. Робко стуча небольшими каблучками по ступенькам, оттуда выпорхнула Сладкая Фея. По крайней мере мне так показалось, когда меня огорнул аромат пирожного, которое она несла в руках. Одного единственного. На бумажной тарелочке. Которое я безумно хотел. Ради которого я готов был на глупость.
- Девушка, а давайте я угощу вас чаем? Вкусным. Правда-правда.
Она обернулась. И в ее чистых глазах отражалось изумленное застывшее небо.
Небо, пока оно будет падать, у меня есть еще немного жизни. А в ней – чай, пирожное, и изумительная Сладкая Фея.