Чеснокова против Николая Палкина

Александр Ливенцев
Однажды Чеснокова ходила фотографироваться на паспорт. Нужда пришла, как говорится. Сперли у Чесноковой какие-то ироды все документы в метро. И так вот получилось, что фотография вышла отличная, не как всегда, со стенда "Их ищет милиция". Тут Чеснокова и задумалась: не стать ли ей фотографом?
С этой мыслью и заснула.
И снится Чесноковой сон. Будто бы идет она по родному району с огромным фотоаппаратом в руке, да снимает всякие красоты архитектуры. Город на Неве, что уж там говорить. Есть что поснимать. А за Чесноковой бегут детишки и автограф просят. Приятный сон-то!
Потом увидала Чеснокова дворец невиданной красоты. С колоннами, с балконами, по ограде плющ вьется - романтика. А чего даром добру пропадать? Пошла Чеснокова во дворец, в видоискатель глядит, на кнопку жмет. Представляет уже, как все в богомерзкий вконтакт выложит, а сосед Ливенцев от зависти все локти себе пообгрызет и Сапог свой с новым объективом выкинет с балкона в мусорку.
Но тут сон получил иной оборот - прямо на Чеснокову вышел из-за угла государь император Николай Палкин. Мужчина, известно, видный, не абы кто. Чеснокова сразу его узнала - гуманитарное образование не пропьешь. А узнав, сразу принялась фотоаппарат за спину прятать, ибо за съемку монаршего лица без аккредитации можно и по собственному лицу огрести немало.
Но по лицу она не огребла, потому что случилось чудное. Государь кинулся к ней и пал на колени, да как быстро-то! Как горный орел с вершин Кавказа! Так в голодный год к ведру пельменей не кидаются. В общем, метафоры у меня иссякли, читаем дальше. И так все ясно.
- Сударыня! - воскликнул он. - Будьте моей навеки! Ну или хоть на час, там разберемся.
- Ишь ты, какой прыткий! - вскричала Чеснокова, отпрыгивая, на всякий случай, подальше, а то кто там разберет этих малахольных. - Я замужем вообще!
- Разве ж это помеха пылкому сердцу? А мужа твоего я генералом назначу! Фельдмаршалом! Космических войск!
Иметь мужа в космических войсках хотела бы каждая женщина, чтоб не видеть по полгода, а зарплату с его карточки снимать. Но Чеснокова была не из таких.
- Простите, ваше величество, - искренне сказала она, отпихивая пылкого поклонника. - Но я другому отдана и буду век ему верна.
И сон закончился. Чеснокова похлопала глазами на родной давно не беленный потолок, размышляя о том, как расскажет Витеньке, что ее царем соблазняли, а она не поддалась... и тут вспомнила, что развелась с мужем три месяца назад. Не было больше Витеньки. По последним данным от общих знакомых, он повез новую мадам в Париж.
От огорчения Чеснокова даже заплакала, а потом пошла на балкон курить.
Сосед Ливенцев высунулся с фотоаппаратом из окна и прицельно фотографировал лепнину возле соседского балкона. Чеснокова вздохнула и рассказала ему сон.
- Да, - глубокомысленно вздохнул сосед. - Жалко. И с царем как-то нехорошо получилось.
- Какой уж тут нехорошо, - сказала Чеснокова и добавила: - Не буду я фотографом. Не мое это.