Как прожить смерть. Повесть Джо

Как прожить смерть.
Повесть Джо.


чем труднее жить,
тем легче умирать

Глава 1
С чего бы начать… Я сидел перед чистым листом бумаги, не зная, что и написать… Как-то в голову пришла мысль: «Хочу написать книгу! Не важно какую, хоть автобиографию, но написать хочу!» Сидел я в своей небольшой комнате, не зная, что написать, уже минут сорок. В мою дурную голову никак не приходили нужные мысли. Как я могу написать целую книгу, если даже не знаю, о чем писать? Написал я только «автор: Джордж Ранно». Над этим я работал уже целый час! Какой из меня писатель?!
Кстати, позвольте представиться. Меня зовут, как вы уже наверняка догадались, Джордж Ранно. Для друзей просто Джо. Мне 17, живу в Швейцарии в Цюрихе, учусь на инженера. Все, как у обычных, нормальных людей. Просто учусь, просто подрабатываю в магазине напротив моего дома, там же работает управляющим мой отец. Мать я не видел уже года три. Как объяснил отец, она ушла от нас, как только его уволили с должности генерального директора в крупной фирме. С тех пор он совсем скис, стал пить и нанялся управляющим в продуктовом. В общем, ничего интересного. Обыденность.
Я сидел за столом, уставившись в пустую страницу, воображая, что на этой странице появится хоть какой-то текст. Голова уже начинала гудеть от напряжения. Заиграла песня Queen - We will rock you. Я не сразу понял, что это звонит мой мобильник. Взял трубку.

-Привет! – из трубки донесся приветливый, всегда энергичный голос моего лучшего друга.
-Привет, Майкл., - с неохотой ответил я. Не хотелось, чтобы кто-то отвлекал меня от моей «книги».
-Ты собираешься на вечеринку в честь дня Рождения Джу?
Стоп! Ее День Рождения? Как я мог забыть? Что со мной не так? Я встречался с Джулией уже четыре месяца, а так и не узнал, когда у нее День Рождения! Джу…
Познакомились мы с Джулией Скренбер в школе, она переехала в наш город и поступила в нашу школу. Я заметил, что она очень милая, скромная, да и умная. Держалась тихо, почти ни с кем из нашего коллектива не общалась. Вообще класс у нас дружный, но заговорил я с ней первый, точнее меня уговорили с ней поговорить, так как в классе считают, что я самый общительный, хоть я себя таким не считаю.
Поговорили, узнал много интересного, например, что жила она недалеко от места, где я родился, что переехала она из-за работы матери, а отец бросил их, когда ей было четыре. Заметив, что Джу симпатичная, решил поухаживать. Позже все переросло в чувства. И какие чувства! Я жить не мог без Джу! Случилось это стремительно, даже очень. Друзья нас называют дабл Ди (Джо и Джу). Звучит ужасно, но Джу нравится. Я смирился. У нас с Джу очень крепкие, хорошие и стабильные отношения. Она не любит подарков, особенно дорогих, а если я ей что-нибудь такое дарю, воспринимает это, как оскорбление. Сам не знаю, почему, честно говоря. Помню, я подарил ей на Новый год пса-игрушку. Маленький щенок, который смотрел на меня из прилавка магазина, так и просил, чтоб я его купил Джу. Она в свою очередь была безумно рада, хоть и стоил щенок немного.
Джу ценит внимание, а не подарки, и мне это очень нравится. Мы ни разу с ней за четыре месяца не ссорились, считаем, что это хорошо, но друзья говорят, что это странно. Не может ни одна пара обойтись без ссор по их мнению. Думаю, что сейчас ссора не за горами.
Скорее всего, бедная Джу ждет моего звонка, или то, что я приду, с самого утра, а я, дурак, даже не написал ей! Нужно срочно что-то придумать!

-Майкл, я не приду скорее всего на вечеринку, - с огорчением произнес я. Я не хотел пропускать вечеринку, но что же делать – придется.
-Джу что-то передать? – спросил все понимающий Майкл.
-Нет, я сам ей позвоню.
-Как знаешь, - и повесил трубку.
Нужно срочно что-то придумать! Подарок Джу всегда несложно было выбирать, но это был ее День Рождения. Я должен сделать что-то эффектное.
У меня была пара идей… Сколько времени? Так, четыре часа… У нее вечеринка в половину пятого, закончат они часов в семь… Время у меня есть.
Теперь подарок… У нас с Джу, как и у многих пар, было «наше место». Хорошо, что оно было недалеко от моего дома. Заброшенное здание, с крыши которого открывался потрясающий вид на наш город. Серые стены, кое-где обвалившийся потолок… Романтика!
Я нашел это место с друзьями года два назад, когда мы просто ходили без дела и забрели в места, где никто из нас не был. Это здание строилось, как химзавод, потом строительство забросили, здание хотел арендовать местный пейнтбольный клуб, но это было ему невыгодно. Теперь оно стояло на пустыре, никому не нужное, а вокруг не было людей в радиусе пятидесяти метров.
Идеальное место для раздумий. Я туда часто ходил, читал книги, сидя на крыше, думал о том, что в моей жизни происходит. Потом, когда в моей жизни начались радостные перемены, и появилась Джу, я сразу повел ее туда. Она была в восторге! Мы с ней нередко встречали рассвет и провожали закат на крыше этого легендарного для нас здания. Там мы с ней и в первый раз поцеловались…
Я знал, что надо делать… У меня завалялось несколько баллончиков с краской (раньше я немного увлекался стрит-артом), бикфордов шнур (сам не помню, откуда он у меня. Наверное, остался со времен, когда я поджигал все подряд. Помню, я чуть не сжег весь наш дом) и немного бензина у отца в ящике. Свалив все это в очень шумно шелестящий пакет, я купил в аптеке рулон ватки, и направился к «нашему месту». Когда я дошел, было уже пять часов. Времени было достаточно.
Я забрался на второй этаж, посмотрел вниз. Отлично. Как я вспомнил еще дома, в полу на втором этаже была дырка. Ну, как дырка… Метра четыре в диаметре. И она идеально подходила для моего плана.
Мысленно, я представил, что я собираюсь сделать, и спустился вниз. На полу на первом этаже я нарисовал огромный бисквитный торт два на два метра. Пририсовал пять белых свечей. Думаю, Джу не обидится, если количество свечей не будет совпадать с количеством ее лет. Я сделал пять комков ваты, похожих на языки пламени, прикрепил их над нарисованными свечами. Пропитав «язычки пламени» бензином, я соединил их бикфордовым шнуром. Провел шнур на второй этаж. Хорошо, что здание было сделано целиком из бетона, остальное не успели пристроить.
Я прошел на второй этаж и оценил взглядом свой подарок. Выглядело эффектно. Но чего-то все равно не хватало…
Я посмотрел на свои старые, доставшиеся мне от дедушки, часы. Уже шесть… В самый раз для звонка Джу. Я набрал ее номер.
-Джу? – мой голос звучал взволнованно.
-Да, - осторожно ответила она.
-Приходи на наше место после вечеринки, часов в семь, мне надо тебе кое-что показать.
-Хорошо.
Не знаю, показалось мне, или нет, но на последней фразе ее голос чуть дрогнул. Верно, от волнения.
Я вернулся к подарку… Чего же не хватает? Где-то поблизости я видел огромное разбитое зеркало. Я быстро его нашел, собрал осколков тридцать. Вернулся к «тортику». На почти обвалившихся стенах вокруг я развесил осколки зеркала, приклеив их клеем, который я, к своему удивлению, нашел у себя в кармане.
Приклеив последний осколок, мне показалось, что я кого-то видел в нем… Человек в сером плаще вроде бы стоял за колонной неподалеку. Но когда я моргнул, он исчез… Наверное я надышался бензина… Так и в токсикомана несложно превратиться!
На часах была половина седьмого. Быстро я с зеркалами управился. Я вышел из здания на пять минут, достал зажигалку, взял сигарету, зажег и затянулся… Да, мне 17 и я курю! Отец не знает, но ему на меня плевать в последнее время, так что я не очень беспокоюсь за свою безопасность. Джу знает, что я курю, но относится к этому нейтрально. При ней я никогда не курю, считаю, что это некультурно.
Прислонившись к стене, я заметил небольшое движение метрах в ста от меня. Я потушил окурок и пошел навстречу. Это была Джу. Она  была одета в джинсы, легкую куртку и шапку. Меня всегда радовал этот ее «наряд». Хоть и на ком-нибудь еще выглядел он просто, на ней он смотрелся потрясающе. Ее шоколадные волосы немного забавно выбились из-под шапки. Видно было, что Джу спешила, но не хотела показывать, что она устала. Джу подошла ко мне, выпытывая взглядом, что же я хочу от нее здесь.

-Привет.
-Привет, - коротко поздоровались мы.
-Ты не звонил мне, даже не написал. Я подумала, ты забыл о моем Дне Рождении… - почти обиженно воскликнула она.
-Что ты! Я бы себе этого не простил! – уверил я Джу.
-Правда?
-Ага. Пошли, я хочу тебе кое-что показать, - и я потащил ее за руку на второй этаж и подвел к дырке в полу.
-Что это?
-Мой подарок, - и с последними словами я поджег бикфордов шнур. «Только бы бензин не выветрился!» - подумал я. По очереди зажглись свечи, одна за другой, все пять («Ура»). После минутного молчания и созерцания «торта» я пригласил Джу:

-Пошли вниз.
Мы спустились к «торту». Вокруг стояло невообразимое зрелище. Я потрудился на славу. Отражаясь от зеркал, свет от свечей распространился по всей комнате, и казалось, что мы находимся в комнате, где нет ни пола, ни потолка, ни стен, а только множество световых бликов окружают нас. Я даже и не подозревал, что будет такой эффект. Джулия приоткрыла рот от удивления.

-Это просто потрясающе! –воскликнула она.
-Это не все.
В голову мне внезапно пришла очень романтичная и глупая для меня в обычной ситуации идея. Я достал телефон, включил песню Earth angel. Старая красивая мелодия из фильма девяностых, которую мы с Джу одинаково любили.

-Потанцуем?
-Да.
Мы танцевали медленно, как танцуют пары на дискотеках на медленном танце. Я никогда не любил просто так стоять, обнявшись и переваливаться с ноги на ногу, одновременно поворачиваясь. Мне это не нравилось, так как я все время боялся то наступить на ногу, то выглядеть неуклюжим. На «нашем месте» в этой комнате мне было все равно, лишь бы этот танец не прекращался. Я получал истинное наслаждение от того, что мы с Джу сейчас находимся здесь и так замечательно проводим время. Я был счастлив.

«Earth angel, Earth angel. Will you be mine?»
Песня уже кончалась, а мы все продолжали потихоньку крутиться. Вот мелодия утихла, мы перестали кружиться, но так и остались стоять неподвижно, обнявшись.

-Мне так повезло, что я встретила тебя.
-А мне-то как повезло!
Резко развернувшись, Джу отошла к стене и взяла кусочек зеркала, один из тех, что я повесил для эффектного подарка. Она тут же вернулась, положив кусочек памяти в свою небольшую сумочку, свисающую через плечо.
Она улыбнулась, посмотрела мне в глаза. О, эти глаза. Меня они восхищали с каждым днем все больше и больше! Карие, с небольшой желтой каемкой вокруг зрачка. Они проникали в глубину моего сознания, будоражили все чувства. Я сразу влюбился в эти глаза. Я наклонился и поцеловал Джулию. Она ответила мне с полной взаимностью.
Такая сцена должна быть удостоена Оскара! Мы стояли, целовались, а вокруг повсюду мерцали отражения свечей, которые уже начинали угасать. Этот момент должен был продолжаться вечно. Подул ветер, последняя свеча потухла. Комната будто окунулась в темноту. Мы оторвались друг от друга и вышли на свет.
Уже почти стемнело, начались сумерки, и показалась первая звезда.  Джу воскликнула:

-Смотри, первая звезда! Давай загадаем желание? – взволновано сказала Джу.
-Давай, что загадывать?
-Не шути, давай вместе загадаем?
-Ну давай.
Мы закрыли глаза. Я подумал, а чего бы я хотел? В жизни меня все утраивало: у меня были неплохие отметки, денег хватало, а рядом стояла девушка, с которой я хотел остаться всю оставшуюся жизнь. Мне нечего было загадать! Поэтому я подумал: «Ничего не загадаю, пусть это сделает за меня Джу». Через минуту я спросил:

-Что ты загадала?
-Не скажу, а то не сбудется!
-Ладно, ладно, как скажешь.
Я проводил ее до дома, довел до подъезда. Джу жила в милом квартале, знаменитом своей тишиной. Здесь годами не происходило ничего типа грабежей или взломов. Я был искренне рад, что могу быть спокойным за Джу.

-Я так счастлива, что ты рядом! Честно, я никогда бы не подумала, что встречу такого парня здесь. Сегодня ты мне подарил самый лучший подарок! – она почти плакала от счастья. Как же я ее любил в такие моменты, когда она была растрогана.
-Ты мне льстишь!
-Ни сколько!
-Спасибо, я тоже очень рад тому, что ты переехала в Цюрих, и я тебя встретил, - последовала минутная пауза. Мы стояли около подъезда и не хотели расставаться. Все-таки Джу сказала:

-Все, пойду я, а то мама будет волноваться.
-Давай.
Мы поцеловались на прощание. Она зашла в подъезд.
Я повернулся кругом, прошел до парка, находящегося неподалеку от дома Джулии, сел на скамейку, достал сигарету и закурил. День сегодня прошел просто потрясающе! Скорее всего, это был лучший вечер в моей жизни. Я был всем доволен. Да и Джулия тоже наверняка была довольна. Даже очень.
Докурив сигарету, я пошел на остановку автобуса. Мне было лень возвращаться домой пешком. Я заплатил за билет и вошел внутрь. В салоне никого не было, кроме человека в сером плаще, который сидел на месте прямо за водителем. Чем-то он мне показался знакомым, но я не вспомнил чем. Я прошел до последнего места и сел.  Посмотрел на часы… Была уже половина девятого! Я должен торопиться домой, а то отец будет злиться. Я мчался по ночному Цюриху, даже не подозревая, что это будет моя последняя поездка на автобусе…
 
Глава 2
Я открыл глаза. Вокруг все плыло и было размыто. Белый свет застилал глаза, слепил. Начали проясняться детали. Лампа светом резала глаза, как нож. Повернуть голову было сложно, но возможно. Тумбочка, капельница. Понятно, что я в больнице, но как я оказался тут?
Кто-то рядом… Отец? Почему у тебя лицо такого серого оттенка?

-Отец, я тут! – слабо прокричал я.
Почему ты меня не слышишь? Я поднялся на кровати. Обернулся… Нет… Что тут происходит? Я с ужасом смотрел на свое лицо, трудно узнаваемое, но все же мое! Несколько шрамов покрывали мое лицо, пропитанное спокойствием и умиротворением. Губа была разбита, и в краю рта краснела застывшая кровь. Я рывком вскочил с кровати. Мое тело все так же лежало неподвижно на койке, но вот же я! Стою здесь, рядом! Я подошел к отцу.

-Что происходит?
Я с удивлением заметил, что он меня не слышит. Я поводил рукой перед его глазами – ноль реакции. Так, у меня шок, мне все это снится в бреду, этого просто не может происходить! Но что, если… Надо вспомнить, что произошло… Я провел потрясающий вечер с Джу, поехал на автобусе домой после того, как проводил ее домой.
Стоп… Грузовик… Во мне будто все сразу перевернулось. Я понял, что произошло, но поверить в это до сих пор не мог. Я ехал по перекрестку, а перпендикулярно моему автобусу, по встречной полосе несся огромный грузовик с невообразимой скоростью. Наверное водитель был пьян… Наверное…
Нет… Я умер?! Что за бред? Призрак? Я посмотрел на свои руки, но ничего подобного не увидел. Ничего странного. Я ожидал хотя бы небольшого просвечивания, но выглядел я абсолютно нормально. Я подошел к зеркалу… С ужасом понял, что теперь не отражаюсь. Да что же это такое?
В дверь вошла медсестра. Отец поднял взгляд.

-Мне очень жаль, но он мертв, - тихо и сожалением, как полагается медсестре, произнесла она.
-Нет, как такое может быть?! – отец вскочил с рядом стоящего кресла.
-Мои соболезнования. Мы продержали его в таком состоянии сколько могли, но теперь все кончено.
-Да какие, к черту, соболезнования?! Ничего не кончено!
Отец подбежал к моей кровати, стал трясти мое беспомощное тело.

-Джо, мальчик мой! Очнись! – со слезами на глазах бормотал он.
Мне было больно на это смотреть… Ну что ж, раз я умер, что мне теперь делать?
Как только я мысленно задал себе этот вопрос, что-то произошло с воздухом в метре от меня. Будто пространство разошлось, расступился воздух. Появилась воронка размером с дверь, и через нее в помещение вошел человек в сером плаще. Я вспомнил, его я видел в осколке стекла и он ехал со мной в автобусе за местом водителя.

-Ты мертв, - гробовым голосом произнес он.
-Как ни странно, я уже это понял. Кто ты? – я почти с издевкой посмотрел на него. Высокий рост, приятная внешность и серый плащ, который ему очень сильно шел. На лице была написана скорбь, хоть мне это и не помогало.
-Я жнец. Слуга смерти. Я пришел, чтобы проводить тебя в последний твой путь.
-Как же пафосно это звучит. И что же мы будем делать?
-Теперь ты призрак, привидение. Называй себя, как хочешь. Теперь ты вне пространства и времени. Ты можешь путешествовать куда и когда захочешь.
-Тогда отправь меня в будущее, чтоб я мог увидеть как звездолеты разрезают небо, повсюду стреляют лазеры и так далее.
Я зло рассмеялся.

-Чувства юмора у тебя не убавилось после смерти, это редкость. Я хочу тебя отправить на твои похороны, ты согласен? – официально, будто по заученному тексту спросил он.
-Чего уж мне терять, давай.
Опять воздух расступился, я увидел воронку, которая отливала всеми цветами радуги и не только. Я с удивлением заметил, что в ней были даже такие цвета, которых я раньше никогда не видел. Жнец зашел в нее наполовину. Обернувшись на стоявшего с открытым ртом меня, он спросил:

-Ты идешь?
-А что мне остается?
С этими словами я прошел за ним. Сразу же со мной что-то произошло. Я перестал существовать, что-либо чувствовать. Время для меня перестало существовать, как и пространство. Мы куда-то летели, хотя одновременно не двигались. Я ничего не ощущал. Вокруг неслись обрывки пейзажей. Я видел пляж, потом заснеженные горы, потом сухую пустыню, но все это летело с невообразимой скоростью. Сколько времени мы летели, какое расстояние, все это было невозможно определить. Внезапно все прекратилось. Я увидел просвет.
Мы вышли в место, где небо было застлано тучами, а трава была какого-то серого оттенка. Я чуть не упал, больно ударившись ступней при выходе из воронки.
Мы со жнецом подошли к группе людей, которые собрались вокруг чего-то, что мы пока не могли увидеть. Все они были одеты в черное. Я увидел священника. Значит это и правда похороны. Он говорил какую-то речь, слова которой я не мог разобрать. Я начал узнавать людей. Тут были все мои родственники (кроме матери. Интересно, отец ей сообщал, что я умер?) и самые близкие друзья из школы… Джу!
Она стояла в черном платье, которое я только один раз на ней видел, когда она пришла в нем на Хэллоуин. Ничего лучше не могла найти, ну да ладно, мы всегда были странной парой со странным чувством юмора.
Джу стояла в стороне. Я увидел отца. К нему подходили по очереди люди со скорбящими лицами и что-то бормотали. Сам он выглядел не очень хорошо. По нему видно было, что не спал он ночей пять, не меньше. Его высокий рост и круги вокруг глаз делали его похожим на Франкенштейна. Отец пошатывался, и казалось, что при малейшем дуновении ветра, он упадет. Наверняка он пил, причем по-черному. Джу… На ней лица не было. Серый оттенок лица, мешки под глазами, да и сами красные глаза говорили, что она плакала всю ночь, а может даже и не одну.
 Мне сложно было смотреть на все эти лица. Тут я заметил гроб, вокруг которого и собрались кругом все мои знакомые и близкие. Массивный черный ящик уже лежал в яме глубиной метра два. Он был сделан из красного дуба, мой любимый вид дерева. И мне всегда шел красный цвет. Но не в таком же случае!
Внезапно священник закончил свою речь. Последовало минутное молчание. Говорить начал отец:

-Мне всегда казалось, что Джо должен стать кем-то важным для жизни людей. Должен был стать знаменитостью, сделать что-то для каждого человека. На самом деле он ею и стал. Он стал знаменитым для каждого, кто сюда сегодня пришел. Он был лучшим сыном, другом, парнем… (Джу всхлипнула)
 Когда Джо родился, мне сразу стало ясно, что человеком он будет хорошим. Так и случилось. Он никогда не расстраивал меня и всех, кто здесь находится, а если и бывало такое, он всегда искупал свою вину. Джо был справедливым и честным, даже трудолюбивым, хоть иногда и ленился. Каждое дело он доводил до конца. Мне он всегда помогал. Когда от нас ушла моя жена, он подошел ко мне, посмотрел в глаза и сказал: «Па, все будет хорошо». Все-таки дети не должны умирать раньше своих родителей… Это неправильно.
Его лицо будто было олицетворением скорби. Он говорил и говорил, а вокруг стояли мои знакомые и смотрели на него, внимательно слушая. Каждый из них понимал, о чем он говорит и каждый знал, что это правда. Закончив, отец взял горстку земли и кинул в яму. Земля с глухим стуком ударила по крышке гроба.
Следующей начала Джу. Она говорила резко и отчетливо, периодически дрожа и всхлипывая…

-Я даже и не знаю, что сказать. Да что уж там… я даже не знаю, что и думать! Когда это произошло я не могла в это поверить… Да я и до сих пор не могу понять, как это могло произойти, - она очень быстро залепетала, но потом восстановила дыхание и заговорила спокойно - Джо приносил радость в мою жизнь и в жизнь каждого здесь находящегося. Он улыбался редко, но если улыбался, тогда всем было хорошо и тепло от его улыбки. Каждый раз, когда мы встречались, он вел себя вежливо и правильно, но по нему было видно, что это ему нравится. Он любил приносить радость людям, - секундная пауза - Когда он дарил подарки, а люди были благодарны ему, он весь сиял от счастья. В последний раз, когда я его видела – это было в день его смерти (она вся вздрогнула при слове «смерть») – он был уставшим, но радостным из-за того, что он сделал мне приятный подарок, и я была счастлива, ведь был мой День Рождения. Я была безумно рада, что он не забыл о моем празднике. Когда услышала о его смерти (она снова вздрогнула)… Я подумала, что это шутка, начала отрицать, но голос в телефоне звучал уверенно и серьезно… Я не знала человека лучше Джо. Пусть он останется в наших сердцах таким, каким мы его все знали. Даже если кто-нибудь затаил на него обиду хоть когда-либо, пусть его простят и оставят в покое. Я его любила и люблю сейчас. Терять близких всегда трудно. Я поняла это только сейчас, на суровом опыте. Жизнь представлялась жизнерадостной чередой событий с Джорджем (она редко называла меня полным именем, я был немало впечатлен). Я даже не знаю, как мир проживет без такого человека, как он. Мне будет его очень сильно не хватать.
Последняя фраза прозвучала тихо, так, что никто кроме нее и меня, подошедшему к ней со спины, ее не услышал. На последнем слове она расплакалась. К ней сразу подошла успокаивать ее мать. Я пересекался с ней пару раз, но так особо не общался.
Мама Джу молча приобняла ее. Джу силой вырвалась из ее объятий, взяла горсть земли и нежно кинула ее в яму. Тот же мрачный стук о крышку. Остальные присутствовавшие на похоронах не говорили бурных речей. От Майкла, моего лучшего друга, я услышал лишь «покойся с миром». Остальные просто кидали землю на гроб. Жнец отошел подальше, уже достал трубку и закурил. Я к нему подошел минуты через две.

-А разве в загробном мире можно курить? – с удивлением спросил я.
-Еще как. Только это и спасает от стресса на напряженной работе.
Вздохнув, он выдохнул дым, который красивыми колечками полетел вверх, поднимаясь все выше и выше, одновременно рассеиваясь в воздухе. Я тихо наблюдал за ним.

-Ты куришь? – вдруг спросил жнец.
-Да.
-Будешь?
-Не откажусь.
Он протянул мне свою трубку, кисет и огниво.

-Тогда тебе это пригодится.
-А как же вы? - я с удивлением спросил, но подарки принял.
-У меня таких сотни.
-Где же вы живете?
-Позже покажу, если захочешь.
Я набил табак и поджег. Табак был отменный. Я затянулся. Мне нужен был табачный дым сейчас, как никогда.

-Странно все это… А имя у вас есть?
-Зови меня как хочешь. Также я могу представиться тебе в любом виде, который ты пожелаешь. Только не надо хотеть, чтоб я был стриптизершей топ-лес, а то был у меня такой случай… - его передернуло после этого неприятного воспоминания.
-И как? – издевательски спросил я.
-Лучше тебе не знать.
-Ладно, твой вид сейчас меня устраивает, - заверил я жнеца.
-И на том спасибо.
Мы стояли минут двадцать, смотрели, как мой гроб закапывают рабочие, а люди понемногу расходятся. Я жадно вдыхал табачный дым в свои легкие.

-А почему курение здесь работает, ведь тела у нас нет? – мне было интересно объяснение. Мне было интересно, как он выкрутится.
-Это твое сознание при виде трубки работает так, чтоб ты получал удовольствие от курения, - сказал он с научным видом. Для важности ему не хватало очков на носу - На самом деле, умерев, ты можешь делать все, что захочешь и ощущать все, что захочешь и то, что можешь представить. Представь, что ты попал в другую точку зрения, в другой мир. Ты можешь делать здесь все то же, что и в твоем, только еще больше. О твоих возможностях я еще расскажу позже.
Я более-менее понял. Мы простояли еще минут десять. Жнец достал из плаща еще одну трубку и снова закурил.

-А кто ты? В смысле, что ты за создание? – снова спросил я. Я решил разузнать как можно больше у жнеца, ведь теперь я буду жить (если так можно сказать после смерти) в этом мире.
-Я был человеком, - он выждал паузу - Потом умер, потом поступил на должность жнеца.
-Ого! После смерти еще и работать можно?
-Еще бы! Пашем, как волы, - он произнес это, как рабочий на стройке, который жалуется на свою трудную работу. Надо же, и после смерти была работа!
-А как тебя звали до того, как ты стал жнецом? Кем ты был?
-Я забыл…
-То есть, забыл?
-Прошло очень много времени, около двадцати столетий, - произнес жнец с сожалением.
-Ого! Понятно.
Над моей могилой никого не осталось, кроме отца и Джу. Вскоре и отец ушел. «Наверняка пить», - подумал я. Джу опустилась на колени. Ее волосы шоколадного цвета расплелись и теперь развевались на ветру. Она, содрогнувшись, ударила руками по свежей могиле, где лежал мой труп. Так она пролежала довольно долго, периодически вздрагивая от непрекращающихся рыданий. Мне было больно смотреть на эту картину. Я попросил:

-Пошли отсюда.
-Как скажешь.
Мы прошлись пешком до первой дороги.

-А она тебя и правду любила, - досадно прошептал жнец.
-Я знаю и ценю это. Я сам ее люблю больше жизни, - я запнулся. Интересно, можно ли, умерев, ставить в цену жизнь. Жнец будто не заметил моего смятения.
-Я уже забыл, что такое настоящие чувства.
Он замолчал минут на пять.

-Так. Сейчас я тебе покажу и объясню все, что тебе теперь нужно знать.
-Веди.
Опять перед нами открылась воронка. Мы вошли. Опять все поплыло. Я уже не стал засматриваться на все виды, что открывала воронка. Пусть уж меня ведет он, да поскорей покончить со всем этим делом.
Как только я об этом подумал, перед нами открылось окно, которое выходило в пустоту. Просто ничего, белый лист. Мы вышли из воронки, и она со странным звуком закрылась за нами. Жнец постоял, опустился на одно колено и потрогал землю, тоже белого цвета. Поднявшись он произнес:

-Не туда, извини.
Мы снова вошли в воронку. Опять все повторилось. Вышли мы в такое же по виду место, то есть в никуда. Теперь жнец был уверен, что пришли мы туда, куда надо.

-Вот, - с удовлетворением воскликнул он.
-Что «Вот»?
-Это твой мир.
-И что мне тут делать в этой пустоте? – издевательски спросил я.
-Как я тебе говорил, ты можешь делать здесь все, что и в твоем, но еще больше. Здесь ты можешь творить. Надеюсь, воображение у тебя есть?
-Вроде да.
-Это хорошо. Тоже был опыт у меня с одной девушкой, которая была полностью лишена воображения…
Он многозначительно посмотрел вдаль.

-И что же мне делать?
-Твори, - жнец с интересом посмотрел на меня, будто думал, додумаюсь я до чего-нибудь или нет. Меня это немного взбесило.
-То есть?
-Ты можешь создать здесь все, что твоей душе угодно.
-Абсолютно все?
-Да.
-А людей я могу создавать? – с надеждой спросил я.
-Только тех, которые уже умерли, и только тех, кто тоже этого хочет. И ты сможешь только позвать их, либо сходить в их мир.
-А как я узнаю, хотят ли они этого?
-Если не получится, значит не хотят.
-Логично. Как я смогу переходить к ним в их мир? – я удивленно посмотрел на жнеца. Он стоял и напряженно смотрел в пустоту, которая простиралась до самого горизонта.
-О, это просто, - отвлекшись от пустоты сказал жнец мне - Ты должен хорошо представить человека, сосредоточить свое внимание на нем и вообразить путь. Тогда тебе он откроется, если душа согласится тебя увидеть.
-Вроде тех, что открывал ты?
-По виду - да, по структуре – нет, - он многозначительно ухмыльнулся.
-Что значит по структуре?
-Это долго и муторно объяснять, -отмахнулся он - Может, хватит вопросов на сейчас? Давай ты разберешься вначале с тем, что у тебя есть, а потом ты можешь просто меня позвать, и я тебе объясню, что непонятно, - почти умоляюще сказал он - Или кто-нибудь другой из жрецов придет.
-Ясно.
На последней своей фразе жнец уже открывал воронку, даже не дождавшись моей реакции.

-Стой, я так и не узнал твоего имени! Как я смогу тебя вызвать без него?
-Зови меня Фил. Это имя мне нравится.
С этими словами воронка закрылась.
Я остался один в пустоте, белой, как молоко. Было безумно тихо.
 
Глава 3
Смерть… Каждый по-разному понимает это слово и у каждого свои ассоциации. Кто-то сразу представляет ад или рай. Кто-то представляет высокую старуху в черном одеянии и с косой. Кто-то представляет, что будет ходить по миру в форме призрака.
Я никогда не задумывался над тем, что меня ждет после смерти. Я считал, что произойдет это нескоро, в моей глубокой старости, и подумать я еще успею. Как оказалось, не успел.
Передо мной был чистый лист, ничего вокруг не было, кроме белой земли, белого неба и прозрачного воздуха. Фил сказал, что я могу создавать что угодно своим воображением. Но для начала я просто лег на землю (как ни странно, она не красилась) и заснул. Мне надо было прийти в себя после такого потрясения.
За временем я не следил, хотя может в загробном мире нет понятия времени. Спал я без снов (хотя может в загробном мире и не бывает снов), крепко. Проснулся я от внезапного стука. Не открывая глаза, я вспомнил, что я все в том же месте, все еще мертв. Потом я осознал, что нахожусь в пустоте. Так откуда этот стук. Я резко вскочил. Лучше бы я этого не делал… Сильно ударившись головой о потолок кровати, я обратно лег на землю. Точнее, на свою кровать в своей комнате! Я был немного шокирован и ошарашен… Может, это все мне приснилось? Может, я жив, и мне приснился кошмар после того, как я приехал от Джу?
Я в надежде оглядел свою комнату, словно первый раз ее видел. Все было, как в моей комнате: те же вещи лежали на тех же местах. Даже носки так же одиноко валялись под кроватью. Тут я заметил на столе трубку, кисет и огниво, которые оставил мне Фил. Я упал духом. Ничего мне не приснилось. Я мертв. Так что тут происходит? Почему я в своей комнате?
Стук… Стучались в дверь. Я поднялся и открыл ее. Ко мне ввалился Фил. Выглядел он весьма разъяренным:

-Понафантазируют себе тут дверей, я ты потом не достучишься до них! Я тут уже минут десять стучу! – зло пробормотал он.
-Фил, что происходит? Почему я в своей комнате? – я был в недоумении. Как мы здесь оказались?
-Так это не ты придумал?
-Нет, - уверил я Фила.
-Тогда понятно, - задумчиво и многозначительно произнес Фил.
-Что понятно?
-Ты лег спать?
-Да.
-Твое подсознание во время сна продолжало работать. Ты подсознательно придумал себе эту комнату, которая тебе важна всего. Да не только комнату! Ты весь дом построил! – торжествующе закончил Фил.
-Я?
-Ты, кто ж еще.
Я изумленно на него смотрел, не понимая всего происходящего.

-Пошли, я тебе покажу.
Мы вышли из комнаты, спустились по лестнице вниз, прошли через кухню и вышли во двор. Ну, как двор. По моим представлениям там должен был быть двор. На его месте была все та же белая пустота, что и до моего сна.

-Видишь?
Я посмотрел на свой дом. Выглядел он в точности, как мой. Только он был свежевыкрашен, чист и ровен. Стены прямо блестели новизной. Окна были широко распахнуты, а крыша, которая ежедневно была атакована птицами, была вычищена до блеска. Только стоял он посреди ничего. Вокруг было белым-бело.
Я зашел в свою комнату, взял трубку и табак, и вышел во «двор».

-Ну как, доволен работой своего подсознания?
-Да. Дом будто отремонтирован, - я не ожидал, что у меня настолько сильное подсознание.
-Еще бы. Видимо твоему подсознанию не нравились обшарпанные стены.
-А что с остальной территорией?
-А что хочешь. Ты можешь поставить свой дом в то же место, где он и был, в тот же город, но он будет пуст: всех людей, которые там жили либо не будет, так как они живы, либо некоторые будут, но я не думаю, что кто-нибудь хотел бы вернуться в город, где он жил. Это большинство считают скучным.
-А куда мне его еще ставить?
-Ну не знаю, это тебе выбирать, это твой мир.
Я задумался. Может поставить его в горы? Нет. Не хочу. А может в тропики? Тоже не то…

-А можно его поставить на пляж? – с надеждой спросил я Фила.
-Что только тебе угодно. Просто представь это.
Я всегда хотел жить на берегу моря, каждый вечер смотреть на закат. Посмотрев фильм «Достучаться до небес», я серьезно решил, что на пенсии буду жить именно в таком месте.
Стоишь на берегу и чувствуешь соленый запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты и жизнь лишь началась. И губы жжет подруги поцелуй, пропитанный слезой.
Мне было сложно. Я с трудом представил себе пляж, море, песок. Представил, что дом стоит на пригорке, а за домом небольшой тропический лес. Я открыл глаза…

-Ого!
Только это и вырвалось из меня. Я широко открыл рот от удивления. Мы с Филом стояли посреди шикарного песчаного пляжа, вокруг редко росли пальмы. Песок и море были кристальной чистоты. Сверху светило солнце, но не так, чтобы сгореть, и не так, чтобы замерзнуть, а в самый раз.
Я оглянулся. Дом стоял примерно в двадцати метрах от берега. Вокруг него рос шикарный тропический лес, тоже не густой, но и не редкий. Я был впечатлен.

-Отличное воображение, - похвалил меня Фил.
-Но я не так шикарно себе это представлял!
-Твое подсознание опять работает на автоматике. Ты начал, а оно навело лоск.
Я только и мог, что и стоять с открытым ртом. Фил смотрел на меня, улыбаясь. Он снял ботинки и плащ. Оказалось, что под ним были плавки в виде шорт. Я недоуменно спросил:

-Ты что, все время был в плавках?
-Нет, я просто представил себе, что на мне плавки. Ты до сих пор не врубился, как здесь все работает?
Я почесал затылок. «Да, похоже, я не скоро к этому привыкну», - пришло мне в голову. «Что ж, буду пользоваться созданным», - подумав так, я быстро придумал себе похожие на шорты Фила плавки, поразился, как тут все легко, и полез в море.
Вода была идеальной температуры. Фил уже заплыл метров за пятьдесят от берега, когда я зашел в воду. Спуск был плавный и песчаный, ни одного камня мне в ногу не врезалось, как это редко бывало на таких пляжах. Только я это заметил, как в ногу врезался камень! Я чуть не вскрикнул от боли. «Надо быть поосторожнее с мыслями», - подумал я.
Накупавшись и создав несколько косяков небольших рыб, я вышел из воды. Представил полотенце, и оно появилось у меня в руке. Фил уже сидел на берегу и грелся на солнце.

-Ты вообразил полотенце, когда мог бы вообразить себя сухим, - с насмешкой произнес он.
-Мне так привычней, не критикуй меня, - парировал я.
-Ладно, ладно. Ты все равно быстро разобрался, что к чему.
Улыбнувшись, он растянулся на песке. Я подсел рядом.

-Почему ты не работаешь, ведь сейчас много кто умирает.
-Нас, жрецов, около ста на город, так что мы успеваем и расслабиться. Тем более, пока я не уйду и не перемещусь в город на Земле, задания у меня не будет.
-Ясно. А эта работа… Чем она оплачивается?
-Избавлением от безделья. Когда пара сотен лет проходит, ты просто умираешь от скуки, если можно так выразиться! – шутливо ответил Фил. Наверняка, работа приносила ему истинное наслаждение.
-Понимаю. Я тоже на месте не могу долго просидеть.
Мы так пролежали на пляже довольно долго.

-А могу я сделать закат?
-Все, что ты хочешь. – рассмеявшись ответил мне Фил.
Я направил свое желание. Как будто потянувшись к солнцу, я попросил его сойти вниз. Открыв глаза, я с удивлением наблюдал, как огромный сверкающий диск стремительно несется вниз по небу, а, дойдя до края воды, он осторожно коснулся ее, как будто для него море было слишком холодным, а солнце было капризным ребенком, и потихоньку начал погружаться. Свет его догорал внутри воды.
Я никогда не употреблял алкоголя. То есть как… Бывало я выпивал с друзьями, но чтоб напиться, до такого не доходило. Я вообразил себе бутылку хорошего виски, пару фужеров кривой формы, и предложил Филу выпить в знак благодарности за все сделанное для меня. Он приятно удивился.

-Ты даже не представляешь, сколько времени я не употреблял алкоголь, - с неприкрытой благодарностью произнес Фил.
-Я тоже не очень часто его пью, если ты заметил, сколько мне лет.
-Но ты же куришь, хоть тебе и семнадцать. Так что тут угадать сложно. Я вот вообще однажды работал в России, а там подростки уже с двенадцати пьют так, как в Швейцарии не пьют сорокалетние.
Мы открыли виски. Такого пряного и обволакивающего (именно такого) вкуса я еще не пробовал. Наверное, это мое подсознание опять работает на меня, так как когда-то я слышал, как описывают виски. Именно так я и представлял его вкус.
Мы с Филом быстро распили пол-литра, он заснул, а я быстро представил себе, что я трезв. Протрезвел в момент. Наверное, Фил и правду устал от работы, если захотел поспать. Я вообразил кровать пляжного типа, и как Фил на ней лежит, открыл глаза и убедился, что так и есть. Глядя на Фила, мне тоже чертовски захотелось спать. Я добрался до своей комнаты и заснул крепчайшим сном. Я разберусь, что к чему в этом мире совсем скоро.
 
Глава 4
Мне приснился сон. Я иду по пляжу с Джу, держу ее за руку. Она смеется, садится на песок. Я воображаю корзину с сэндвичами, она тут же появляется. Джу удивленно смотрит на меня.

-Откуда она здесь? Как ты это сделал? – недоуменно спрашивает она.
-Я мертв Джу, и ты мертва. А здесь я могу создавать все, что мне хочется, - вдруг отвечаю я. Внезапно я осознал, что не могу ничего изменять в своем сне. Я был тут, как наблюдатель.
-Как? Что за глупости ты говоришь?
Лицо ее становится серьезным. Глаза смотрят на меня, словно видят насквозь. Мне становится очень неудобно под ее тяжелым взглядом.
Тут же картина меняется. Мы находимся на кладбище. Я узнаю его: именно здесь меня хоронили. Джу в синей футболке стоит с каким-то мускулистым парнем около моей могилы, и о чем-то с ним говорит. Я подхожу ближе. Они будто меня не замечают.

-…я его любила. Спасибо, что ты оказался рядом со мной в трудную минуту. Я так это ценю.
Юноша наклоняет голову к Джу, она поворачивается и смотрит ему в глаза. Потом они целуются. «Джу!» - восклицаю я. Во мне просыпается ярость, но тут же картина меняется. Я вижу дом Джу. Из дверей выбегает девочка лет десяти очень сильно похожая на Джу.

-Роберта!
Из дверей выходит Джулия. На вид ей уже лет сорок, но это все та же Джу. Морщины, словно маленькие паутинки, расположились в уголках ее глаз. Все та же улыбка сияет на лице Джулии. Она смотрит на убегающую к школьному автобусу девочку смеющимися глазами.

-Не приходи домой поздно! – кричит ей Джу.
-Хорошо, мам!
Мам?! Тут в дверях показывается мужчина. Ему тоже лет сорок, но лицо его размыто. Мне становится не по себе, глядя на него. У него будто нет лица.

-Учись хорошо!
-Да, пап!
Девочка забегает в приехавший автобус. Двери захлопываются, и он уезжает. Я подхожу к дверям дома.

-Джу…
Джулия смотрит на меня бесстрастными и даже суровыми глазами. В уголке ее рта возникает улыбка.

-Привет, Джо! Как я счастлива теперь! Когда ты умер, я смогла себе найти мужа в разы лучше тебя! Я просто представить себе не могу, как бы я жила с тобой! Да у тебя даже отец работает в продуктовом магазине! Может эта профессия передается по наследству? – насмешливо произнесла она. Я не могу поверить в то, что она произнесла это.
Джу холодно смеется. Начинает смеяться и ее муж. Я кричу от злости.
Опять резко меняется картина. Я стою в небольшом баре, куда иногда водил меня папа смотреть футбол. Перед барной стойкой как раз сидит мой отец. Серое пальто накинуто на голову, руки распростерты по барной стойке, а голова свисает вниз. Глаза его закрыты. Отец выглядит лет на пятнадцать старше, седина не пощадила его голову. Я подхожу к седоватому бармену.

-Что с этим мужчиной? – вопрошаю я. Бармен оказывается не против рассказать историю моего отца.
-О, его история очень печальна. Его сын умер десять лет назад. С тех пор все в его жизни пошло наперекосяк. Он работал управляющим в продуктовом магазине. Этот магазин разграбили воры, а его чуть не застрелили. Он начал пить, приходит каждый день и выпивает почти литр коньяка.
Отец просыпается. Его глаза заволокла белая пелена.

-И могу еще больше!
-Заткнись и протрезвей, слепой калека! – кричит отцу бармен.
-Это моя жизнь меня таким сделала.
Я трогаю его плечо.

-Отец?
-Д-д-джо?
-Па, это я!
-Верно мне мерещится. Или это злая шутка. Мне не смешно хулиган! Мой сын умер уже десять лет назад, и это плохая тема для шутки! Я сам находился на его похоронах, я сам укладывал его в гроб, я сам одевал его в костюм, в котором он лежит до сих пор!
Его губы тряслись, а руки лихорадочно сжимали воздух, будто там должна волшебным образом появиться бутылка коньяка.
 
-Пап, это же я!
-Отстаньте, юноша! Бармен! Налей мне коньяка. А вы, мелкий проказник, шли бы отсюда поскорее. Я хоть и слеп, но по лицу попасть кулаком сумею!
Я отступаю. «Я виноват, пап», - только это срывается с моих губ.
Я проснулся в холодном поту. Никак не мог отдышаться. Губы бесшумно повторяли «я виноват». Так я просидел минут десять, прогоняя в уме все, что мне приснилось. Потом пришел в себя.
Безумно хотелось пить. Я спустился вниз и налил себе стакан воды. Вышел на пляж. Похоже, был рассвет. Солнце величественно поднималось над горизонтом там же, где и был закат. Всегда так хотел, потому что переходить из одной части острова в другую, чтоб встретить рассвет и проводить закат, мне было лень. На песке стояла кровать, но на ней уже никто не лежал. Наверное, Фил ушел за какой-либо блуждающей душой.
Как ни странно, мне не хотелось есть, хотя я по моим подсчетам не ел уже часов тридцать, не меньше. Все загробный мир. Надо бы здесь осмотреться. Я пошел за дом в лес.
На пути мне встречались баобабы, лианы – в общем, все, что положено встретить в тропическом лесу. Кроме зверей. За всю прогулку мне не попался ни один зверек. Даже насекомых не было!
Я быстро вообразил себе, что лес кишит животными. Всеми, кроме опасных хищников, конечно. Хоть я и умер, мне было неприятно ощущать, что рядом со мной ходит лев или пантера, которая может перекусить мое тело. Перспектива быть разбросанным по всему пляжу меня не привлекала. Хотя я даже не был уверен, существует ли в этом мире понятие «тело», или я соберусь заново, как только мне оторвут какую-нибудь часть.
Сразу стало повеселей. Запели птицы, застрекотали сверчки. Я решил усложнить ситуацию. Подойдя к дому, я нафантазировал себе собаку. Большой волкодав черного отлива стоял передо мной через секунду, а секундой позже повалил меня на песок и начал облизывать. Я надеялся, что это именно его желание, а не мое, потому что контролировать своего друга я не хотел.
 Мне никогда не разрешали заводить собаку. Отец всегда говорил, что места у нас мало, а у мамы вообще была аллергия. Однажды я увидел, как такой огромный волкодав прыгает на своего хозяина и облизывает его с ног до головы. Тогда я поклялся себе, что как только у меня будет возможность, я заведу себе такого же. Возможность появилась. Может быть даже слишком поздно.
Тут же я вообразил миску с кормом и водой, удобную подстилку и резиновую кость для моего пса. Все это я разместил у себя дома. Волкодав радостно бегал по пляжу и веселился от души. Когда он набегался, побежал в дом и принялся есть. Я прошел в свою комнату.
На стенах у меня, как и в комнате в мире живых, висели фотографии. Когда я еще не умер, у меня была бурная и энергичная жизнь, хоть я и считал себя ленивой персоной. Здесь были различные моменты: и мой десятый День Рождения со всеми друзьями, кроме Джу (она тогда еще не появилась в моей жизни), и наша с отцом поездка в Канаду, и наша совместная фотография с Джу, где мы сидим на краю крыши того самого заброшенного здания и смотрим на закат. Как же мне не хватает всех этих людей на фотографиях, кто бы знал!
От злости я схватил вазу, которую я выиграл на конкурсе талантов в школе и швырнул ее о землю. Она с оглушительным звоном разбилась на тысячи осколков. Волкодав внизу встревоженно посмотрел в моем направлении. Я часто и глубоко дышал. Мне было душно здесь, в комнате, где все напоминало мне о них.
Я вышел на улицу. Мне нужен был кто-нибудь, с кем я могу поговорить. «Фил, я призываю тебя, как бы глупо это ни звучало», - подумал я. Тут же открылась воронка. Из нее высунулась вначале голова, потом и все остальные части тела Фила.

-Ну, как ты здесь?
В ответ на него бросился стокилограммовый комок черной шерсти и начал его облизывать. Фил был в растерянности.

-Эй, плащ испачкаешь! – возмущенно вскричал он.
-Ничего, вообразишь себе новый, - с усмешкой ответил ему я. Было забавно наблюдать, как волкодав облизывает лицо Фила. Пусть немного помучается.
Когда я оттащил волкодава от Фила, он спросил.

-Так зачем ты вызывал?
-Мне одиноко, - стыдливо ответил я.
-Ну, я не смогу приходить к тебе каждый раз, когда ты просишь, у меня работа есть, - почти с грустью ответил мне Фил.
-Что же мне делать?
-Иди работать. Заодно и с новыми людьми познакомишься.
-А это мысль. Куда надо идти и расписываться? – бодро спросил я.
-Не надо никуда идти, если ты выберешь работу не жнеца. Ты просто иди и работай.
-Так просто?
-Так просто. В отличии от остальных работ, тебе нужен будет полный инструктаж, что тебе следует говорить прибывшим, а что нет, если ты хочешь быть жнецом, - объяснил мне Фил.
-Терпеть не могу инструктажи… А кроме жнеца какая работа?
-Да их куча! Можешь хоть мусор убирать в чужих мирах, хотя это бесполезная работа. Они могут и сами представить, что мусора нет. Зато у них будет ощущение, что на них кто-то работает, а это уже не мало.
-Не люблю прислуживать. Кстати, я хотел тебя спросить… Я в раю?
-Вот тебе ответ: да, ты в раю, - успокоил меня Фил.
-Я что, так хорошо себя вел, что сюда попал?
-Ну, ты не покончил жизнь самоубийством, не убивал… Это уже много чего дает. Если ты был хорошим человеком, то тебя можно отправить в рай. И это не мы решаем, куда тебя отправлять, это послание свыше.
-То есть ты получаешь сигналы, говорящие кого куда отправить? От Бога?
-Ну, похоже на то, - неуверенно произнес Фил.
-Тогда каков ад?
-Тебе лучше не знать.
-Я хочу узнать. Мне здесь доживать многие столетия!
-Ты всегда можешь остановиться.
-В смысле? – недоуменно спросил я.
-Ты можешь пожелать, когда тебе наскучит, хочу, например, уснуть вечным сном. И все, ты спишь крепчайшим сном, и никто тебя не беспокоит. Ты спишь без снов, и вечность пролетает мимо тебя. Есть еще, правда, вариант…
-Какой же?
-Ты можешь переселиться.
-Что? – с удивлением спросил я.
-Ты можешь вселиться в младенца и вырасти, пройти еще раз жизнь.
-Что-то какая-то смесь религий получается.
-А ты кем был в жизни: верующим или нет?
-Нет, - после моей фразы Фил облегченно вздохнул.
-Ну, тогда я тебе объясню. Все религии были взяты отсюда. Кто-то, кто переродился, вспомнил, что был здесь. И таких было несколько. Они запомнили отсюда только отдельные части целой религии, кто-то то, что запомнил, исказил: кто-то исламизм, кто-то буддизм, кто-то христианство… Все это часть одной религии, и все соединяется здесь.
До меня долго доходило, но в конце концов я более-менее уловил суть.

-Ясно. Ладно. Что-то начинаю понимать. Давай вернемся к начальной теме? Кем здесь можно работать, а то мне скучно?
-Вот видишь, ты даже в спокойствии неделю не продержался.
-Ну, вот такой вот я человек… Был…
-Ладно. В принципе, есть одна работа, но не думаю, что тебе она понравится…
Терять мне было нечего.

-Давай, рассказывай.
 
Глава 5
Сумасшествие. У многих людей со временем ослабевает ум. То же самое происходило и здесь. Души, слишком долго находящиеся у себя в раю или аду и не хотящие засыпать или перерождаться, становятся слабыми, почти беспомощными. По меркам земного мира они становятся сумасшедшими. Постоянно несут бред, повторяют рассказы из жизни и т.д. Все, как на Земле.
Это мне рассказал Фил. Он предложил мне работу, а я согласился. Мне нужно было что-то интересное, что-то, что не связано с жизнью, и что-то, что займет меня. Я не хотел быть жнецом, потому что расстраивать людей я не любил. Да и на Землю я пока возвращаться не хотел. Поэтому я быстро согласился на такую необычную работу – умертвлять (если так можно выразиться) старые души. То есть я буду заставлять их спать до конца времен. Странная работа, но меня она сразу привлекла необычностью. Я согласился.

-И когда мне приступать? – с энтузиазмом спросил рядом стоящего Фила. Он глядел в горизонт, думая о чем-то своем. Его серый плащ развевался на ветру.
-Да хоть сейчас. Начальства у тебя нет, наставника тоже. По сути, все работники работают просто так, занимаются благотворительностью.
-Нам не платят?
-А зачем платить, если у тебя все есть? Ты всегда можешь вернуться в свой мир, где ты можешь выдумать себе все, что душе угодно.
-Ладно, а как мне заставлять души спать? – этот вопрос интересовал меня больше всего.
-Миры таких душ обычно самые слабые и могут подвергаться воздействию почти каждого. Так что ты просто должен переместиться к нужной душе, представить ее спящей, и дело будет сделано.
Фил тренировался со мной на протяжении двух недель. Он давал мне возможность проникать в его разум и заставлять спать. Поначалу, у меня получалось так себе. Но все-таки я освоил это и с легкостью «усыплял» моего нового друга.
В день, когда я собирался пойти к первой душе, Фил сказал:

-Я с тобой не пойду. У меня много работы. Я и так слишком долго отдыхал.
-Ладно. Разберусь.
Фил улыбнулся, пожал мне руку, пожелал удачи и ушел, как обычно, через воронку. Я постоял минут пять, раздумывая над своей работой, и вообразил себе сумасшедшую душу, которая прожила более ста столетий. Передо мной сразу открылась воронка, мерцая загадочной синевой. Я прошел внутрь…
Опять те же ощущения, будто я растворился. Я ничего не ощущал, я был везде и нигде. Время текло, я его не замечал. А, может быть, оно остановилось, я этого не знал. Внезапно, как в прошлый раз, появился просвет. Я прошел вперед…
Больно ударился о дверь рукой. Наверное, в загробном мире есть закон, запрещающий проходить за двери. Ну, хоть какая-то личная жизнь. Я постучался. Внутри послышалось шуршание. Дверь со скрипом открылась…
Казалось, что внутри никого не было. Комната была просторная, но завалена какими-то вещами, беспорядочно валявшимися повсюду. Из цветов тут были только оттенки серого. Даже намека на другие цвета я не увидел. Вдруг, я заметил движение в углу комнаты.

-Простите, здесь кто-нибудь есть? – тихо спросил я.
Послышался тихий, похожий на свист, стон. В углу встал мужчина, на вид ему было лет сорок. Он был немного полноват, немного лысоват, немного высоковат. В этом человеке будто всего было понемногу. 
Он мелкими шажками прополз по куче вещей, встал, отряхнулся. Потом прозвучал его голос. Он был слаб, но звучал отчетливо и резко.

-Что ты тут забыл, парень?
Что я мог ответить? Я даже не придумал, как объяснить душе, что я собираюсь ее усыпить! Что случилось с моей бдительностью?

-Я пришел, попросить стакан сахара.
«Это самое глупая причина, которая когда-либо приходила мне на ум», - судорожно подумал я. К моему счастью последовал такой ответ:

-Да, конечно, сосед.
Так, вроде прокатило. Он и вправду был безумен, раз принял меня за своего соседа и поверил в историю с сахаром.

-На, держи.
Покопавшись к груде хлама, он протянул мне стакан, в котором на дне был то ли застывшая грязь, то ли сухая жидкость, похожая на гуашь серого цвета. Я решил попробовать развить тему:

-Спасибо. Знаете, столько лет рядом живем, а так и не знаем имен друг друга!
-Да уж, это точно. Я, я… Как странно… я не помню своего имени! – он беспокойно почесал свой лоб.
-Меня зовут Джо, - попытался я исправить ситуацию.
-Точно, я Нэт!
-Как поживаешь, Нэт?
-Меня все устраивает, - буркнул Нэт.
-Зачем тебе так много вещей? Что они значат для тебя?
-Я не знаю.
Он сел на спинку стула и схватил руками голову. Мне было жалко смотреть на него.

-Сколько ты здесь находишься, Нэт?
-Очень долго.
-Может ты хочешь отдохнуть?
-Да, пожалуй.
Он лег на груду вещей, свернувшись клубком. Я подумал, что сейчас самое время его усыпить. Я пробормотал:

-Прости, но тебе это поможет.
Я закрыл глаза. Представив, что Нэт спит крепким сном, я направил свое желание в его мозг.
Этот прием я и тренировал с Филом, который тренировался со мной часа два подряд каждый день. Тогда я был вымотан, но доволен собой.
Направив свое желание, я ощутил, что проникаю Нэту в подсознание. Это чувство было не такое, когда я создавал вещи у себя в раю или проникал в мозг к Филу. Создавать предметы  и проходить в разум согласного на это Фила было легко. Сейчас я будто проникал сквозь какую-то стену, которая не пускала меня к разуму Нэта. Я представил, что пробурил в этой стене дырку, потом увеличил ее до размера кулака, после – до размеров головы. Мне этого было достаточно, чтобы направить свою мысль в мозг другой души. Поэтому я, хоть с усилием, но все-таки сделал это.
Я пожелал, чтобы Нэт спал крепчайшим сном и не видел снов до тех пор, пока я не приду. Такое ограничение было вполне достаточным, но обязательным. Как мне объяснил Фил, без ограничения душа проснется от малейшего шороха. Я решил не экспериментировать, поэтому просто открыл глаза. Нэт все еще лежал на куче вещей.

-Покойся с миром, Нэт. Надеюсь, что никто тебя не побеспокоит.
Я вызвал воронку к себе в рай.
Свой рай я назвал Домом. По моим подсчетам, я умер по здешнему времени уже недели три назад. Большую часть этого времени я тренировался, чтобы поступить на эту работу. Нэт был моим первым клиентом, поэтому я отдал ему дань уважения и благодарности.
Пройдя в Дом, первым делом я придумал еды своему псу, которого я так и назвал – Волкодав. Мне было приятно, что со мной рядом есть друг, который, хоть и не разговаривает (Фил сказал, что разговаривать животные не могут непонятно почему. Многие пытались придумать говорящих, разумных животных, но ни у кого не получалось), но был верным и преданным. Я даже и пытаться не стал приучить его разговаривать. Да это и не нужно мне было, одно его общество меня устраивало.
Волкодав, увидев меня, радостно завилял хвостом и подбежал ко мне. Я погладил его по черным кудрям. Я немного устал от своего первого клиента. До сих пор мне представлялось, что он лежит там, спит и будет лежать вечно. Мне было жалко его. Но я подумал, что все не так уж и плохо. В бодрствующем состоянии он не мог бы существовать нормально. Вспомнить только его комнату, заваленную кучей мусора.
Прогулявшись до своей комнаты, я налил себе в стакан виски и выпил одним глотком. Долго сидел на кровати, думая, что же со мной будет теперь. У меня есть все, что можно пожелать. Даже работа, которая требует нагрузки. От нее я точно не скоро помру со скуки. Но все-таки мне чего-то не хватало.
Точно! Мне не хватало общества. Я скучал по городам, даже по незнакомым людям, проходящим мимо. Я скучал по Джу… О, Джу… Надеюсь, я не скоро встречу ее здесь. Это меня расстроит до безумия. Но все же я скучал. Тоска…
С этими мыслями я заснул. Первый день работы для меня прошел успешно. Можно даже сказать, что мне повезло.
 
Глава 6
Проспал я часов восемь. Хотя как можно судить о времени в этом безграничном и странном мире. Мне ничего не снилось, и я был рад этому. Очень не хотелось возвращаться к тем же кошмарам, что меня мучили по прибытию сюда. Хотя было странно засыпать здесь. Все время было ощущение, что я не проснусь.
 Волкодав мирно спал рядом, свернувшись гигантским черным клубком. Я тихо вышел из дома. Мне вдруг стало страшно тоскливо. Я посмотрел на море, на дом, на лес и понял, что этого мне не надо. Мне нужно общение. Так я сойду с ума максимум через неделю. Я позвал Фила. Он появился не сразу.

-Не занят?
-Немного, но я как раз хотел к тебе заглянуть.
Фил вышел из прохода в чужой мир, жуя что-то наподобие пиццы. Я дождался, пока он закончит трапезу.

-Фил, мне не хватает общения, - я завел все ту же шарманку. С Филом я мог поговорить, обсудить будущее. От этого мне становилось легче на душе.
-Понимаю. Помню, что в первые дни у меня тоже было паршивое настроение. Я даже подумывал о том, чтобы заснуть, но не решился. Это очень сложно сделать самому. Точнее решиться сложно, ведь это как самоубийство.
-Согласен. Фил, тут нет таких мест, как города? – с надеждой спросил я.
-Города? Да, но я знаю только один. Я попал туда случайно, когда захотелось какого-то общества. Говорят, этот город создал паренек, и туда позвал всех умерших знакомых. Все были рады известиям, что появилось место, где можно собраться компанией. Те знакомые позвали своих знакомых и т.д. Создателя я лично не знаю, но говорили, что он заснул по собственному желанию. И, кстати, город этот стоит очень давно. Поговаривают, что создателю первому в голову пришла мысль сделать город в своем мире.
-Ясно. Проведешь меня туда?
-Да, думаю я смогу вспомнить это место.
Фил закрыл глаза, сосредотачивая свое внимание на воспоминаниях о городе. Минуту спустя открылась воронка.

-Прошу, проходи.
-Спасибо. Ты со мной?
-Нет, мне надо еще разобраться с одной душой.
-Ладно.
Я прошел воронку и краем глаза заметил, что Фил открыл другую и испарился. Вокруг меня мелькали картинки, места, где я никогда не бывал: от марсианских гор до небоскребов Лас Вегаса. Одно окно расширилось, и я смог пройти внутрь.
Я чуть не упал от удивления.
Передо мной была превосходная картина. Множество душ парили между колоннами античного типа, рядом бил небольшой фонтан, стилизованный под водопад. Несколько душ сидели в нем, болтали ногами в воде и смеялись. Кое-где мелькали босые ноги детей, а их друзья весело смеялись, сидя на траве. Кто-то играл на лютне. Вдали виднелось огромное здание, похожее на Белый Дом. Небо в этом месте было ярко оранжевого цвета, а солнца было не видно. Ко мне сразу подбежал один юноша, лет двадцати и ошарашил меня своим первым вопросом:

-Ты как умер?
Интересный вопрос, который не услышишь в обычной жизни. Меня он привел в замешательство.

-Эмм… В автокатастрофе, - как-то неуверенно сказал я.
-Ясно. А меня застрелили в банке при ограблении, - бодро оповестил меня он.
Меня так удивило то, что он так легко говорит о смерти, что я невольно впал в ступор. Я быстро пришел в себя и осмотрел его. Одет паренек был по античному стилю: на нем была туника, а на ногах сандалии.

-Как твое имя? – мне было интересно имя души, которая так легко говорит о смерти. Может потом мы с ним пообщаемся.
-Я Лу.
Веселое имя. Ему оно шло.

-Я Джо. Сколько ты здесь уже находишься Лу?
-Года четыре.
Его лицо будто всегда улыбалось. Улыбка не сходила с его лица, и казалось, что он родился улыбающимся.

-У тебя есть собственный мир? – спросил я.
-Да, только я туда редко заглядываю. Мне не хватает людей.
-Похоже, это качество многих. Я тоже здесь поэтому.
-Да все здесь поэтому. Мне нравится заводить новых друзей. При жизни я знал всех и каждого в своем городе лично, - гордо произнес он.
-Здорово, Лу. Покажи мне, чем в городе можно заняться?
Мой новый знакомый потер ладони и широко развел руками.

-У нас есть все, что нужно для хорошего времяпрепровождения. Видишь то огромное здание?
-Да, я его первым и заметил, - немного раздраженно сказал я Лу.
-Это центр города. В нем лежит его создатель. Именно он первым придумал сделать город.
-А когда он был построен? – невольно спросил я.
-Без понятия, но очень давно.
-А что за зданием?
-Вокруг него огромный парк, где можно посидеть и почитать хорошую книжку или провести приятный вечер с подругой, - он подмигнул одной особе, сидящей возле статуи античного стиля. Она, хмыкнув, отвернулась.
-Я еще не завел так много друзей, чтобы уже встречаться с кем-то, - досадно оповестил его я.
-Что, у тебя кто-то был на Земле? – понимающе спросил Лу.
-Да, и у нас все было хорошо. Даже отлично…
-Ну, понимаю… У меня тоже была девушка. Она работала в банке, где меня и убили. В тот вечер все пошло не так. Я зашел к ней после смены, как вдруг вбежали грабители и всех перестреляли. Она выжила, а мне не повезло. Выстрелом была задета аорта, и врачи ничего не успели предпринять.
Он показал мне огромный шрам на шее.

-Соболезную.
-Да нет, ничего. Меня смерть устраивает.
Сказано это было с грустной усмешкой. По Лу было видно, что он скучает по нормальной жизни. Но он тут же улыбнулся во весь рот, будто говоря «со мной все в порядке и я могу веселиться день и ночь».

-Сколько ты находишься в городе, Лу?
-Уже примерно год.
-А как вы измеряете время? У меня никак не получается. Тем более такие большие числа считать трудно.
-Секунду…
Он коснулся рукой моего затылка. Меня пронзила острая боль, я чуть не вскрикнул, но все внезапно прекратилось.

-Вот.
-Что это было?
-Я послал тебе мысль, чтоб ты смог вычислять время после своей смерти. Что-то вроде программы. Этому трюку меня научил один знакомый, точнее мой жнец. Очень полезная штука.
Я вдруг ощутил, что точно знаю, что умер я три недели и четыре дня назад.

-Спасибо огромное, Лу. Стоп… ты послал мне мысль здесь, не в своем раю? – я изумленно посмотрел на Лу.
-Да пожалуйста, обращайся. А ты не знал? В Гарке любой может создавать и творить. Это и сделал создатель. Он позволил другим создавать другим в своем рае.
Как я сразу не догадался об этом? Наверное поэтому тут так много людей: им интересно создавать и творить в коллективе, а не у себя в раю.
-Ладно, я пойду, Джо.
-Давай, увидимся.
Он убежал к фонтану и стал заигрывать с какой-то девушкой довольно симпатичной внешности. Я зашагал к зданию. Вокруг мне попадались множество мелких улиц, дворов и закоулков. Дома стояли почти в метре друг от друга. В таком лабиринте и заблудиться несложно. Все-таки я выбрался к «Белому Дому».
На воротах при входе на белом мраморе золотым шрифтом было написано:
«Здание построено в честь создателя города, который он назвал Гарке. Пусть внутри он спит вечным сном, да не беспокоят его жители Гарке».
Это было впечатляюще. Я вошел внутрь.
Толпы, как ни странно, не было. На Земле наверняка была бы куча туристов, щелкающих своими фотоаппаратами. Я подошел к небольшому стеклянному ящику. Внутри лежал мужчина лет пятидесяти. Его грудь поднималась и опускалась медленно и ровно. Странно было наблюдать такую картину. Будто  человек прилег поспать, а вокруг него построили огромное здание, а самого его засунули в стеклянный гроб. Наверняка и Нэт сейчас лежит и спит, не видя снов. Мне стало не по себе, и я убрался поскорее из этого мемориала человеку, создавшего Гарке.
На улице меня ждал роскошный сад. Каких только растений тут не было! Биологи наверняка были бы шокированы от такой разнообразной подборки растений. Тут стояли и березы, и сосны, а всего в полуметре от них росли пальмы и кокосовые деревья. Кустарников тоже было много. Земля была застлана травой, зеленый цвет которой отливал голубизной. Она была мягкая и чуть влажная от росы.
Я лег на траву и посмотрел на оранжевое небо. Что же мне делать? У меня было столько возможностей, что у меня разбегались глаза, но я не мог решить, что же я хочу… Аромат цветов, растущих неподалеку, пьянил мой разум. Я закрыл глаза и мгновенно заснул.

-Джо!
Я приоткрыл один глаз. Надо мной висело вечно улыбающееся лицо Лу.

-Что тебе надо, Лу? – недовольно спросил я.
-Я хочу, чтобы ты познакомился с одними приятными дамами и провел неплохое время в неплохой компании.
Я посмотрел за спину Лу. За ним стояли две довольно симпатичные особы, но они были не для меня. С минуту я колебался…

-Прости, Лу, но я не очень хочу заводить отношения с девушками. Я еще не отошел.
-Как знаешь.
Похоже, Лу расстроился. Он угрюмо пошел в сторону фонтана. Наверное, ему приглянулись две подружки или сестры, и одному ему было не справиться. Я приподнялся. Небо было теперь салатового оттенка. На улице уже почти стемнело. Повсюду зажглись светлячки и теперь летали то сюда, то обратно. Их танец напомнил мне о последнем дне, как я сделал подарок Джу…
Я резко встал. Когда я подумал о Джу, мне показалось, что ее голос позвал меня. Но это невозможно…
Я вызвал воронку Домой и вошел в нее, не давая плохим мыслям проникнуть в мой разум.
 
Глава 7
Как же это скучно… Умереть… Может вам и кажется, что рай – это то, что все желают, но мне был бы рай на Земле. Я был бы рад быть живым. Мне хотелось быть там, смеяться с друзьями, целовать Джу и радоваться жизни. Я скучал даже по нашим учителям. Да что там, по учителям! По нашей школьной столовой! Я оставил так много на Земле. Таких людей, как там, я увижу не очень скоро. Если повезет, то лет через пятьдесят.
Хотя, что я говорю! Я желал смерти своих друзей? Да что же я за человек такой? От такой тоски не сложно сойти с ума.
С такими мыслями я лежал при свете блеклой лампы, на своей кровати, гладил шерсть Волкодава и перелистывал моменты из жизни в альбоме, который я придумал здесь. Вот здесь мы шли в поход всем классом. Джу тогда появилась в нашем классе, но мы еще не встречались. На фотографии я смотрю на нее, а она раскладывает палатку. Остальные друзья смеются, Майкл играет на гитаре, а учитель разводит костер. Вот были времена…
Перелистнул страницу. Зима… Мы с Джу гуляем в парке. Я посадил ее себе на плечи. Она смеется, хоть ей и страшновато. Снежинка упала ей на лицо, а в ее варежке остались следы от снежка, которым Джу в меня кинула в шутку пятью минутами ранее. Мне весело, и я счастлив, как никогда.
С хлопком захлопнул альбом. Мне было тошно от того, что больше никогда подобной жизни не случится. Я хотел пойти, найти пропащую душу и хоть чем-нибудь себя отвлечь от мыслей о Земле.
Встав с кровати, я оделся в джинсы, кроссовки и рубашку и вызвал воронку. Передо мной расступилось пространство, и я шагнул вперед, не задумываясь над тем, куда я иду.
Я вышел в темноту. Вначале я подумал, что попал в какой-то странный темный мир, и никого тут нет. Не видно было ничего, кроме пары глаз, уставившихся на меня из середины комнаты. Раздался испуганный детский возглас:

-Кто ты?
-Не бойся. Я пришел помочь, - настороженно и как можно более успокаивающе ответил я. Но мне самому было не по себе от этого места.
-Мне уже никто не поможет.
Яркий свет ослепил мне глаза. Лампа висела у нее над головой, а белые стены комнаты напоминали помещение для сумасшедших в психбольнице. В комнате не было ничего из вещей, кроме девочки и лампы.
Ей было лет семь, не больше. Цвет ее лица был серого оттенка. Огромные голубые глаза смотрели на меня испуганно и одновременно грустно. На ней были платье в горошек, чулки и босоножки. Девочка внезапно заплакала.
Комната вдруг задрожала. Казалось, каждая пылинка в воздухе начала двигаться беспорядочно и хаотично. С потолка посыпалась побелка. Комната дрожала все сильнее и сильнее. Пол под нами начал проваливаться. Через минуту мы уже летели в бездонную бездну. Падать я не боялся, приземляться тоже. Умереть второй раз было невозможно.
Вокруг плясали какие-то огни, мелькали обломки комнаты, а плач девочки усиливался. Я еле увернулся от пролетавшей мимо меня лампы. Мне казалось, будто каждая клетка моего тела разрывалась от крика девочки, кричала вместе с ней. Я крикнул в надежде прекратить все это.

-Остановись!
Но она ничего не слышала. Мы упали на твердый асфальт, но я не почувствовал боли. Встав с земли через некоторое время, я заметил, что девочка перестала плакать. Теперь она, покачиваясь, сидела на краю асфальта и вглядывалась куда-то. Я  огляделся. Вокруг была пустота. Именно такая же, как и в первый раз, когда мы с Филом зашли ко мне Домой. Но мы были теперь на дороге, которая уходила далеко за горизонт. Девочка что-то бормотала себе под нос. Я подошел ближе. Я услышал тихое пение.

«I’m going to the highway to hell»
Она напевала одну из самых знаменитых песен ACDC (один бог знает, откуда она ее знала). Тут я понял, что сейчас произойдет… Все вокруг начало преображаться. Небо залило алой краской. Из земли вдруг стали вырастать деревья, похожие на вилы с крючковатыми концами. Дорога вдруг стала горячая, словно печь, а подошвы моих кроссовок начали плавиться. В дороге стали появляться дыры, размером с глаз, а из них начали вырываться языки пламени, которые лизали мне ноги.
Впереди показалось здание, похожее на вавилонскую башню. Она выглядела угрожающе. Вокруг был хаос, грохот, какой только может быть. Перед башней были ворота, сделанные из сверкающего зловещим светом металла, а на кольях ворот висели черепа людей. Именно так представляют себе ад большинство людей.
Я в душе удивился силе воображения девочки. Она встала с асфальта и подошла ко мне.

-Пошли, нас уже ждут, - тихо произнесла она.
-Что-то мне не хочется.
-Нет, ты пойдешь со мной!
Последняя ее фраза переросла в дикий крик. С неба на нас падали осколки каких-то метеоритов, мои кроссовки уже почти расплавились от жара дьявольского асфальта. Повсюду пахло жженой серой. Я понял, что дело кончится не очень хорошо для меня. Я попытался быстро заставить ее заснуть, успокоить ее, но стена, ограждающая мои желания от ее сознания была сделана словно из титана.

-Ты пойдешь со мной!
Я почувствовал, что ко мне в разум проникает что-то иное… Желание пойти с девочкой было просто невообразимым. Я силой мысли вырвался из капкана, сделанного девочкой в моем мозгу. Быстро открыл воронку Домой и прошел. За мной в воронку пробивались языки пламени, а девочка все кричала и кричала…
Я рухнул из воронки прямо в море. Вся моя одежда дымилась, от кроссовок остались одни шнурки, а пятки мои были обуглены. Выйдя из прохладной и освежающей воды, я быстро снял одежду и придумал себе новую. Оделся я в джинсы, новые кроссовки и футболку. На берегу меня уже ждал Фил.

-Что произошло? Видел бы ты, как это выглядело со стороны. Я пришел десять минут назад, вижу, открывается воронка над морем, из нее вываливаешься дымящийся ты. Что мне думать? Где ты был? – ошалело залепетал Фил.
-Дай отдышаться!
Выпив стакан воды, я рассказал Филу про мою новую знакомую.

-Вот поэтому я и работаю жнецом. Это все-таки безопаснее, - спокойно подытожил Фил.
-Как можно говорить о безопасности, когда ты умер?
-Ну…
Он не на шутку задумался.

-Думаю, ты прав. Но согласись, тебе ведь было не очень весело гореть там, на дороге?
-Да, правда.
Мы расхохотались. Я достал виски, вообразил пару шезлонгов и мы удобно устроились на берегу.

-Я тут думаю, что изменю свое решение. Я хочу попробовать быть жнецом.
-Можешь попробовать. Но тебе надо, опять повторяю, пройти инструктаж.
-Ясно. А где можно его пройти?
Я тебя отведу. Ты что, так прямо сейчас хочешь начать работать? – он вопросительно посмотрел на меня.
-Нет, ты прав. Мне нужна передышка.
-Вот и отдыхай.
Я растянулся на шезлонге. Через час, когда было допито все виски, и я отошел от произошедшего, я воскликнул:

-Фил, а ведь я никогда не был у тебя!
-Ты действительно этого хочешь?
-Да!
-Ладно, пошли.
Он встал и создал брешь в пространстве. Я уже почти привык создавать такие вещи, но мне было непривычно смотреть, как это делают другие. Он взмахнул рукой, приглашая меня войти.
Мир Фила мне чертовски напомнил мир Нэта. В комнате валялись различные вещи от циркулей, размером со стул, до стульев, размером с циркуль. Фил достал из кучи вещей трубку и кисет, попросил у меня огниво и закурил. Я оглядывал комнату. Заметил, что на стене и правда висит огромная коллекция трубок.

-Зачем тебе столько вещей?
-Поживешь несколько столетий, у тебя и не столько накопится.
Я мысленно согласился. Мы вышли из дома. Это был небольшой деревянный домик, находящийся на опушке леса.

-А что за лесом?
-Пустота, - как-то загадочно произнес он.
-Ты не придумал ничего, кроме этой поляны?
-Для счастья мне нужно немного. Да и здесь я практически не бываю. Работа жнеца, понимаешь ли…
Мы молча смотрели на дом Фила. Он был красив и скромен. У меня возник вопрос.
-Фил, мне кажется, или перед смертью я тебя встречал?
-Да, встречал. Жнецы приходят к будущим мертвецам, если хотят. Так мы более-менее их предупреждаем. Мы не задерживаемся в фокусе для живых, и этот трюк прокатывает только секунды на три-четыре, - спокойно объяснил мне Фил.
-То есть это ты стоял за колонной в заброшенном здании, и это ты сидел в автобусе на переднем месте?
-Да, я.
-Ну спасибо, хоть пытался предупредить, - поблагодарил я Фила. Я разгреб ногой кучу вещей.
-Эй, эй! Поаккуратнее, - запричитал он - Да не за что. Эти попытки бесполезны. Всегда человек либо не замечает жнеца, либо не обращает внимания. Жнец также не может подавать звук, только свою проекцию на Землю. Тем более судьба человека предрешена заранее. Все прописаны на очередь к смерти в определенный час и время. Мы просто получаем это время и место и забираем с собой умершие души.
-Наверное, грустная работа, - заметил я.
-Вообще, да, бывает. В основном она состоит в том, чтобы успокоить душу и объяснить, что к чему.
-Ну, меня ты не очень-то и успокоил тогда, - саркастически сказал я - Помню твою первую фразу, которую ты мне сказал. «Ты мертв». Ничего более успокаивающего не мог придумать?
-Просто я наблюдал за тобой пару дней. Ты был сдержанным и со стойкой психикой. Тем более ты сразу смекнул, в чем дело.
-Ах вот как! – немного раздраженно пробормотал я. Но, подумав, что Фил поступил правильно сказал - Может ты и прав. А как вы получаете информацию?
-Нам просто приходит это в мозг. В начале работы, главный жнец дотрагивается до твоей головы и дает тебе что-то вроде программы, на которую тебе приходит задание.
-А, ясно. У меня одна уже такая есть, - понимающе произнес я.
-Да? Откуда?
-Из города. Парень по имени Лу мне ее сделал. Она показывает, сколько времени я уже мертв.
-А, знаю. Мне ее тоже ставили, правда, столетий восемь назад. Она мне показалась бесполезной. Но я мертв уже очень долго для того, чтобы отсчитывать дни.
Последовала минутная пауза. Фил выпускал колечки дыма и любовался ими.

-А где этот ваш главный жнец?
-У себя в мире. Хочешь, мы к нему прямо сейчас пойдем, он тебе инструктаж проведет?
-А, что мне терять, давай. После сегодняшнего случая у меня пропало настроение усыплять души.
Фил отошел от меня на пару шагов. Теперь он сосредоточился серьезно. Три минуты он старательно мотал головой и двигал руками, будто что-то отталкивает от себя, раздвигает воздух. Наконец, открылся путь. Мы вошли.
Перед нами была большая черная дверь. Фил осторожно постучался и мы вошли. Это была огромная комната, похожая на офис. На стенах висели строгие белые обои, а у противоположной стены стоял стол, похожий на стол судьи. За ним сидел сгорбленный старик. Мы подошли к столу.

-Что нужно, Фил?
Голос старика был громким, басистым. Не сразу догадался, что говорит именно он.

-Я привел тебе нового рабочего, Артур.
-Хорошо, хорошо. Молодняк нам нужен, - прогрохотал Артур.
Старик оценивающе посмотрел на меня. Его лицо отражало высшую степень презрения ко мне. Через пару минут он хмыкнул и залез в бумаги.

-Мальчик, я должен провести с тобой ин-струк-таж (последнее слово он выговорил, словно объяснял что-то пятилетнему ребенку). Ты должен знать только две вещи: во-первых, ты не должен прямо препятствовать смерти человека, то есть спасать его тебе запрещается. Предупреждать ты его можешь, но косвенным путем, то есть, появившись где-нибудь, или промелькнув на улице; во-вторых, ты не можешь дотрагиваться до человека до его смерти. Дотронувшись, ты его убьешь раньше времени.
-Это все? – нетерпеливо спросил я.
-Да. А, стой. Очевидно, что тебе запрещено убивать людей прикосновением по своей воле. Только когда тебе прикажут, в определенном месте и в определенное время ты должен прикоснуться к человеку, тем самым забрав его из мира живых. Все понял?
-Да.
-Тогда подойди.
Я подошел ближе к столу. Стол был настолько огромен, а Артур настолько мал, что ему пришлось ползти по столу, чтобы прикоснуться к моей голове. Сразу после этого меня, как и тогда в Гарке, пронзила чудовищная боль, но я уже был готов к этому. Боль прекратилась почти сразу.

-И когда же у меня будет первая жертва?
-Ты должен выбрать город. Отправиться туда, а на месте тебе уже придет задание.
-Понятно, спасибо.
-Да, и еще кое-что… Ты теперь можешь воображать себе все, что угодно и где угодно, не только в своем мире. Будь вежлив с прибывшими.
-Круто, спасибо.
Мы вышли из комнаты.

-И куда теперь, Джо? – спросил меня Фил.
-Я собираюсь немного вздремнуть перед первым рабочим днем.
 
Глава 8
Проснулся я в отвратном настроении. Фил ушел еще вчера вечером, когда я лег спать, поэтому его я увидеть не ожидал.

-Вставай, соня!
-Фил, зачем ты меня разбудил?
Я еще сильнее закутался в одеяло.

-Артур сказал, чтоб ты не разлеживался, когда у тебя первый день работы. Этот момент самый ответственный. Артур - парень суровый, - пригрозил мне Фил.
-Ла-а-адно. - я широко зевнул - Ты со мной пойдешь?
-Не, я не могу. Два жреца к одной жертве – не очень-то хорошо.
-Ок.
Я встал с кровати, представил себе тост с сыром, быстро его пережевал и запил кофе. «Мне предстоит убивать», - подумал я. Фил уже ушел. Я вообразил миску, полную еду для моего Волкодава. В благодарность он лизнул мне руку.

-Ну что, я иду забирать души.
С этими словами я открыл воронку в случайный город. «Поэкспериментирую. Пусть меня заведет туда, где я не был», - пришло мне в голову. Я не хотел возвращаться в Цюрих и видеть скорбящих по мне знакомых. Мне хватило похорон.
Пройдя в воронку, во мне проснулся испуг. А что, если она выведет меня куда-нибудь, где нет жизни? Может, вообще в космос?
Но, в конце концов, я вышел в небольшой городок в Германии. Там была сейчас неплохая погода, хоть и чуть подмораживало. Мне было все равно, ведь я не мог заболеть и умереть от воспаления легких. Я уже мертв.
С такими мыслями я прошел в середину города, вышел на небольшую площадь. Вокруг находились жилые дома, но людей я не увидел. Все было тихо, будто никто здесь не жил. Неожиданно, в моей голове прозвучал голос, будто из какого-нибудь робота: «Митчелл Зингер. Сердечный приступ. 18.32».
Мне так не понравилось, что в моей голове кто-то говорит, что я еще долго отходил от этого металлического голоса. На часах на башне, что находилась на площади, время было 17.45. Времени у меня хватало.
Из офиса на площади вышел полноватый мужчина средних лет. Охранник в дверях пожал ему руку и произнес: «Удачи, Митчелл».
«Понятно, это и есть моя цель», - хищно подумал я, будто охотник заметил жертву и готовится к нападению. Митчелл Зингер сел в машину, стоящую через дорогу. Когда он открыл дверь водителя, я быстро прошмыгнул через него на место пассажира, стараясь не задеть Митчелла. Он проехал километра три и подъехал к небольшому дому.

-Роберта!
Я вздрогнул, услышав это имя. Мне вспомнилась дочь Джулии из сна. Я быстро успокоился, отбросил от себя неприятные воспоминания и привел себя в чувство.
Из дома вышла его жена, судя по кольцу на безымянном пальце. Довольно милая с виду женщина эта Роберта.

-Да, Митч? – удивленная и, похоже, спросонья спросила Роберта.
-Поехали за продуктами?
-Давай, - неохотно согласилась жена.
Я с опаской посмотрел на время. Было уже 18.04. Я подвинулся на заднее место, прямо за Митчеллом, чтобы Роберта села впереди.
Мы ехали по улицам Германии, вокруг мелькали жилые дома, офисы, парки и сады, а Митчелл Зингер даже и не догадывался, что он сегодня умрет. Я подумал, что надо бы представиться человеку, прежде чем забирать душу у него. Сосредоточился.
 Роберта, случайно посмотрев в стекло заднего вида, вскрикнула. Потом резко обернулась и уставилась сквозь меня. Я улыбнулся своей проделке. У Роберты забегали глаза:

-Митчелл!
Машина резко затормозила.

-Что такое, дорогая? – взволнованно спросил Митчелл.
-Нет, ничего. Думаю, мне показалось.
-Что тебе показалось?
-Мне почудилось, будто я увидела .ношу в джинсах и футболке на заднем сидении нашего автомобиля, - виновато призналась Роберта.
-Что за чушь? Такого быть не может.
Митчелл тоже обернулся и проверил, нет ли кого сзади. Я сидел и по привычке задержал дыхание, а то вдруг услышат. Убедившись, что жена у него сумасшедшая, Митчелл поехал дальше. Я посмотрел на часы. 18.15.
Машина затормозила у какого-то супермаркета.

-Так, что надо купить?
-Хлеба, кукурузных хлопьев сыну, сыра и пасту.
-Хорошо.
Сын… у него был сын. Печально, что он будет расти без отца.
Митчелл вышел из машины вместе с женой и прошел в магазин. Я, естественно, пошел за ними. Митчелл и его жена успели все купить за десять минут. Очередей в супермаркете не было. Мы прошли на стоянку. К тому времени уже было 18.27. Митчелл сел за руль, я, как обычно, на заднее сидение.
Мы выехали на трассу. Машина разогналась до шестидесяти километров в час. «Если он будет так гнать, то он скорее погибнет в автокатастрофе, чем от сердечного приступа», - подумал я. Но мои предположения не подтвердились.
В 18.31 у Митчелла начался сердечный приступ. Вначале он схватился за грудь там, где находилось сердце. Жена встревоженно на него посмотрела.

-Митчелл!
Но Митчелл уже не слышал. Рука его упала с руля, нога в припадке жала на газ все сильнее и сильнее. На спидометре стрелка прошла отметку в девяносто километров в час. Роберта пыталась одновременно удержать руль прямо и разбудить мужа. Когда на часах стукнуло 18.32, я дотронулся до плеча Митчелла.
Роберта вскрикнула. Машину унесло в занос, она перевернулась раза три в воздухе, и упала со скрежетом, сильно помятая, на колеса.
Я был немного шокирован и отходил минуты три. Приглядевшись, я заметил, что Роберта дышит, а из Митчелла вырывается какое-то свечение, похожее на дым, но ярче и светлее. Похоже, это была его душа. Она выветрилась и просочилась через щель в двери на улицу.
Вскоре, из нее начался преобразовываться Митчелл Зингер, точнее его душа. Вначале вырисовались ноги, потом тело, руки и голова. Когда он закончил «собираться», я вышел из машины.

-Кто ты такой? – испуганно спросил Митчелл. Он еще не понял всей ситуации. Я решил говорить «в лоб».
-Я жнец. Ты умер.
-Как умер? – он схватился за голову и замотал ею.
-Сердечный приступ. Ты ехал в машине и у тебя случился удар. Мне очень жаль.
-Значит это все?
Он постоял в замешательстве какое-то время. Митчелл думал и осознавал все произошедшее, пытался вспомнить, что же все таки произошло. Его глаза округлились, когда он понял все случившееся. Тут же он встрепенулся.

-А как же Роберта?
-Она будет жить. Пошли, я тебе расскажу, что тебе дальше делать.
Мою последнюю реплику Митчелл пропустил мимо ушей и подбежал к Роберте.

-Только не трогай ее! Это может ее убить!
Митчелла это остановило. Было видно, что он любит свою жену. Насчет того, что он может ее убить, я может и погорячился. Может, убивать могут только жнецы, но рисковать я не стал.

-С ней точно будет все в порядке? – внимательно посмотрев на меня, спросила новоиспеченная душа Митчелла Зингера.
-Да. Я пришел один, а значит она будет жить.
-Хорошо.
Он нервно потер ладони.

-Что же теперь делать?
-Я могу отправиться в момент твоих похорон, если тебе так интересно.
-Нет, не надо. Мне слишком больно будет смотреть на своих близких, - он виновато посмотрел на свои ботинки. Чего-то он не договаривал, но это было не мое дело.
-Твое право. Тогда пошли, я покажу тебе, где ты будешь находиться, и объясню, что дальше делать.
С этими словами я раскрыл воронку. Из Митчелла вырвался стон удивления. Мне льстило его удивленное лицо, будто я какой-нибудь маг. Мы прошли через воронку. Я делал то же самое, что говорил мне Фил. Настроился на волну Митчелла, и прошел вперед. На моем пути образовалось окно. Из него лил белый свет.
Мы прошли внутрь. Я сразу ощутил, что это место его. Просто почувствовал. Митчелл рухнул кубарем из воронки, а я спокойно опустился, эффектно приземлившись на одно колено. На его фоне я выглядел каким-то опытным мужчиной. Я даже был горд собой.

-Где мы? - Митчелл поднял на меня глаза и недоуменно уставился.

-Мы в твоем доме.
-Здесь же ничего нет! Причем «ничего» в прямом смысле этого слова.
И правда, вокруг была пустота, какая была у меня в моем Доме поначалу.

-Надеюсь, у тебя есть воображение, - почти издевательски произнес я.
Митчелл, кажется, обиделся. Он насупился и обиженно сказал:

-Я работаю…,- он запнулся, - работал создателем рекламы. Криэйтором, - важно произнес он.
-Ну, хоть это хорошо. Значит, ты быстро разберешься. Здесь, в этом месте ты можешь создать все, что угодно, - я потер ладони, а Митчелл стоял и внимательно слушал - Только представив себе, что у тебя есть стакан воды, он сразу тут появляется. Представь, что у тебя есть дом, он построится за секунду. Представь, что он находится в горах, или в тропиках, ты перенесешься туда.
-Ого!
-В остальном, ты можешь связаться с любым знакомым, родственником, который уже умер. Ты можешь представить, что он рядом и, если другая душа захочет, то она переместится к тебе. Либо она позовет тебя и ты переместишься к ней.
-Понятно.
-Если у тебя будут вопросы, ты только позови. Меня зовут Джо. Если понадоблюсь – зови.
-Хорошо.
Митчелл недоуменно остался сидеть на белой земле. Я быстро хотел смыться, чтобы поскорее оказаться Дома и рассказать Филу о своей первой проведенной душе. Может, это было и неуважительно по отношению к Митчеллу, но я решил, что с ним будет все в порядке. Я открыл воронку и обернулся. Внезапно, Митчелл вздрогнул.

-Что это за голос в моей голове?
-Какой голос? – недоуменно спросил я его.
Митчелл побелел. Его лицо практически нельзя было отличить от земли, на которой он стоял. Минуту спустя он неуверенно произнес:

-Ладно, проходи.
Слева от него возникла воронка зеленоватого цвета, и из нее вышел мужчина, немного сутуловатый и лысоватый.

-Митчелл, сын мой! Ты ли это?
-П-п-папа? – Митчелл был слегка шокирован.
-Я долго ждал, но вот и твое время пришло, - он тут же исправился - Не подумай, что я очень рад тому, что ты умер, но все же я рад тебя снова видеть.
-Я тебя тоже!
Митчелл встал и обнялся с отцом.

-Ну, я думаю, что вы и без меня тут разберетесь, - быстро проговорил я.
-Конечно, конечно. Спасибо, что присмотрел за моим мальчиком. Я ему все объясню, - заботливый отец улыбнулся мне.
-До свидания, - Митчелл теперь выглядел так, будто он съел лимон. Общества отца ему не очень хотелось.
У меня было легко на душе. Мне сильно повезло, что отец так быстро нашелся. Интересно, как он узнал, что его сын сюда попал? На эти вопросы я не узнаю ответа. Теперь Митчелл в надежных руках, он не пропадет. С радостным настроением я прошел в свою воронку.
Дома меня встретил Волкодав. Он облизал меня с ног до головы, будто не видел меня несколько дней. Я вызвал Фила. Но он не ответил. «Работает», - подумал я и пошел спать.
По дороге заметил, что миска Волкодава пуста. «Странно. Ведь меня не было пару часов», - недоуменно заметил я. Сразу же вообразил еще еды Волкодаву, на что он был рад до безумия. Я поднялся наверх. «Вздремну, тем более настроение у меня сейчас хорошее», - с такими мыслями я лег в кровать и заснул.
Проснулся я так же с хорошим настроением. Услышав, что Волкодав возбужденно лает, я спустился вниз. На пороге стоял Фил с таким лицом, будто его трамвай переехал.

-Ты чего такой грустный? Тяжелый день? – энергично спросил я.
-Да, мне пришлось забрать из Бельгии одиннадцать душ в одном городе одновременно, - он с выпученными глазами посмотрел на меня - Мне надо было к каждому подобрать свой мир, а когда их так много одновременно, это получается не очень удачно. Плюс, мне надо было каждому объяснить, что к чему, - он выждал паузу, посмотрев на свои шнурки на черных лакированных ботинках - А у тебя как первый день?
Я быстро пересказал ему свою историю.

-Вот это тебе повезло. И сердечник, так как их легко забирать, и папаша нашелся. Тебе, по сути, ничего не пришлось делать, кроме как прикоснуться и забрать душу в рай. Просто райский случай. Мне бы так же, - завистливо произнес Фил.
Я рассмеялся.

-Думаю, я еще повидаю виды похлеще, чем твои.
-Не знаю… Сегодня у меня был самый сложный день здесь. Я просто хочу сесть и отдохнуть, а то мозги уже кипят от повторения и перенастройки на нужный мир.
Я вообразил нам бутылку отменного джина, уже порезанный лимон, сэндвичи и воду. Мы сели на песок и отдохнули от души.
Тут Фил серьезно сказал:

-Я тебя должен предупредить об аде, раз ты выбрал работу жнеца. Я ведь, так понимаю, теперь долго не уйдешь с этой работы?
-Ты правильно понимаешь. Мне понравилось.
-Так вот, Артур не хотел тебе говорить, так как в ад жнецы редко кого забирают. Как говорят, Бог любит нас. Практически все попадают в рай, каждый создает свой мир. Но есть и остальные, которых проводить не так легко.
-Расскажи мне про ад.
 
Глава 9

Как вы себе представляете ад? Если, конечно, представляете. Лично у меня, при жизни, при слове ад возникали точно такие же ассоциации, как когда я пытался усыпить мою вторую жертву, если так можно выразиться. Ярко красные цвета, крики демонов, стоны несчастных душ, невероятный жар, будто на сковороде, и всякое тому подобное. Когда Фил закончил свой рассказ, у меня сложилось абсолютно другое представление.
По словам Фила (сам он там тоже не часто бывал), ад – сухая, без признаков жизни, пустыня, конца которой не видно. Души, которые туда попадают, не могут заснуть или переродиться. Они также не могут управлять предметами, создавать их, как это делают остальные в своих мирах – ад не дает им это сделать. Да и любой попавший в ад лишается возможности творить. Кроме жнецов, конечно, которым необходимо создавать проходы в другие миры.
Души в аду теряют разум, скитаясь по безграничной пустыне. Они не могут призвать на помощь, позвать кого-либо. Так, в почти инвалидном, сумасшедшем состоянии они скитаются по пустыне вечность.

-Ты представляешь, что ощущает жнец, когда знает, что душа, которую он забрал, попадет в ад?
-Догадываюсь. Жалость? – сочувственно ответил я на вопрос Фила.
-В точку. Наверняка так же себя чувствуют себя там, наверху. Поэтому большинство душ и попадает в рай. Когда я впервые получил задание привести кого-то в ад, я испытывал почти те же эмоции, что и мой «турист», - он судорожно сглотнул - Ты представить себе не можешь, что испытываешь, когда видишь душу в искалеченном состоянии.
-Надеюсь, этого никогда не случится.
-Вообще, Артур дает такие задания новичкам довольно скоро, после их принятия. Вначале он дает им расслабиться, но потом нагружает по полной. Ничего, дальше будет полегче.
Я с трудом проглотил комок в горле. У меня возник вопрос.

-Так это Артур распределяет души?
-Нет, ты что! Это ему приходят сообщения, он их отправляет каждому жнецу. На самом деле, там у него человек десять на этой должности. Но туда берут только самых проверенных работников. Таких лентяев, как мы, он ни за что не возьмет. Да и работа эта муторная и скучная.
Он с усмешкой посмотрел на меня. Я улыбнулся в ответ. Согласен, работать распределителем сообщений мне не очень хотелось.

-Ну что, когда в следующий раз на работу? – весело спросил Фил.
-Вначале вздремну.
-Ладно, Джо, тогда я пойду, наведу у себя дома порядок, а то давно я там не убирался.
Фил встал с песка и открыл воронку. Я проводил его взглядом, залпом допил джин-тоник, который я создал недавно (по вкусу он не отличался от Швепса. Наверное, мое воображение не в состоянии вообразить этот напиток), тоже встал с песка и направился к дому. Волкодав, который пролежал у наших ног весь разговор, встрепенулся и побежал за мной.

-Вот же хорошо тебе живется! Просто служи верой и правдой хозяину, и ты доволен. Неприхотливое ты создание!
Рассмеявшись, я потрепал шерсть Волкодава. Он в благодарность заглянул мне в лицо веселыми, смеющимися глазами.
Зайдя в дом, я прошел к комнате отца. Мне в голову пришла мысль, что там может остаться что-нибудь интересное. Открыв дверь, я издал тихий стон. Все было белым. Не удивительно, ведь я никогда не был в комнате отца. На что я только надеялся?
Поражаясь своей тупости, я зашел наверх, в свою комнату и лег спать. Волкодав лег на коврике, рядом с дверью. Наверное, он хотел меня охранять. От кого, я не успел подумать, так как провалился в глубочайший сон, как только моя голова коснулась подушки.
Проснулся я в скверном настроении. Что-то мне не нравится мое настроение после сна в последнее время. Может, я слишком много работаю?
В раздумьях, пойти мне на работу или нет, я прошел на кухню, сделал себе пару тостов и проглотил их безо всякого удовольствия. После этого я насыпал сухого корму в миску Волкодаву, и, решив, что мне нужно чем-нибудь себя занять, вышел во двор.
На улице стояла все та же летняя, но не жаркая погода. Все те же птицы и животные подавали голос в тропическом лесу, окружающем мой дом. Все было хорошо, как всегда.
Я сухо подумал, как же скучно было бы целыми днями проводить вечность здесь, развалившись на песке. Даже представить себе не смог, какая была бы скукотища.
Оделся я в брюки и костюм (мне хотелось теперь выглядеть прилично для душ, которые я забираю). Застегнув последнюю пуговицу на приталенном пиджаке, я открыл воронку в Париж, знаменитый тем, что был городом любви и романтики.
Я пронесся сквозь пространство и время и вышел на самую верхушку Эйфелевой башни, как я и запланировал. Мне всегда хотелось это сделать, но денег на поездки в Париж у нас с отцом не было. У меня перехватило дух. Увидев весь Париж свысока, я поразился его размерам. Я никогда не видел столь большого города. Даже Цюрих был меньше.
Стоя наверху, я ощущал себя свободным, счастливым, как никогда. Ветер приятно дул мне в лицо, и я улыбался ему в ответ. Вдоволь насмотревшись на этот великолепный город, я начал спускаться вниз. Лифт оказался со стеклянными стенками, и я взглядом провожал вид Парижа свысока.
Я вышел на улицу к толпе туристов, ждущих своей очереди на лифт, перед башней, как вдруг, как и в прошлый раз, мне в голову проскрежетал голос:

-Стефан Вурне. Передозировка. 18.02.2012. 01.27. АД
Последнее слово прозвучало для меня, как гром среди ясного неба. Я не ожидал, что так скоро пройду туда, куда мне рассказывал Фил. Мне было одновременно страшно и интригующе. Я не хотел видеть искалеченную душу Стефана Вурне, но я сам выбрал такую работу. Такое испытание я пройду, хоть Артур меня проверяет, я выдержу и покажу, на что годен.
Где же мне искать этого Стефана? В прошлый раз мне просто повезло с жертвой, но здесь и сейчас, в этом огромном городе мне было не разобраться! Я сел на скамейку, что стояла на пригорке перед Эйфелевой башней, и начал рассуждать. Может, меня приведет моя мысль? Может, надо всего лишь пожелать, чтобы я пришел к Стефану?
Размышляя так, я не заметил, как ко мне на скамейку подсела французская парочка. Я неожиданно для себя осознал, что понимаю, что они говорят! Я не знал французского и плохо учил его в школе. Но сейчас я понимал все четко и ясно! Ну что ж, будем воспринимать это, как данное. Скорее всего, когда умираешь, появляется такая способность понимать любой язык.
Я особо не вслушивался в разговор этих влюбленных, но часть диалога я услышал. Когда девушка назвала имя, я чуть не подпрыгнул от неожиданности.

-Стефан, я хочу провести веселую ночь! Ты знаешь, где это можно устроить?
Я затаил дыхание. Стефан с минуту молчал, задумавшись, потом произнес:

-В Париже есть замечательные клубы, Люси. Мы сегодня ночью туда сходим.
Стефан достал телефон и включил его. Краем глаза я заметил, что сейчас было 17.49 и было 17.02.2012. Значит, сегодня ночью Стефан умрет. Ну, очевидно, что от передозировки он умрет в клубе. Тут банальнее сюжета не придумаешь. Интересно, посчитали ли это за самоубийство и поэтому определили в ад?
Стефан и Люси поднялись со скамейки. Я тоже поднялся, отвлекшись от своих мыслей.

-Пойдем ко мне в квартиру? Я живу в паре шагов отсюда, - с намеком предложил Стефан.
-Но, Стефан, я приехала сюда всего на 4 дня. Я хочу посмотреть Париж, походить по его улочкам. Что мы будем делать у тебя в квартире? – с улыбкой спросила спутница Стефана.
Ответ я знать не хотел. Уж больно мне не нравилась идея вмешиваться в личную жизнь будущего трупа. Больно надо.
Фыркнув, я последовал за парочкой. Пока мы шли, я осмотрел свою цель. Стефан был молод, невысок, атлетического телосложения («Наверняка занимается в спортзале», - подумал я), носил шарф (как банально для француза), толстовку и джинсы. На Люси была надета вязаная кофточка розового цвета, вязаная шапочка все того же яркого розового цвета и тоже джинсы. Я бы на фоне такой компании выглядел посмешищем в своем строгом костюме.
Прошлись мы до ближайшей дороги, свернули направо и оказались у пятиэтажки, окна которой выходили прямо на самую знаменитую башню Парижа. Романтики было предостаточно.
Похоже, Стефан победил в бою «Стефан против видов Парижа». Он поднял смеющуюся Люси на руки и отнес на четвертый этаж. Я решил не продолжать наблюдение по причинам, которые я объяснил ранее. Выйдя во внутренний двор, я достал трубку и закурил.
Было что-то, что всегда манило меня в Париж. Я всем сердцем всю жизнь хотел попасть сюда, а попал во время смерти. До чего же иронична судьба.
Сидя на скамейке и раздумывая, куда меня еще приведет мой путь, я задремал.
Лучше бы я этого не делал.
Проснулся я поздно. Не додумавшись поставить внутренний будильник, я подбежал к первому прохожему. Это был пожилой мужчина, идущий с тростью. Наклонившись до уровня пояса, я взглянул ему на руку, где находились часы. В горле заскребли кошки. Пятнадцать минут второго! За десять минут я должен был найти того Стефана, пока он не покончил с собой. Наверняка он приготавливает сейчас шприц, жгут и героин в туалете какого-нибудь парижского клуба. У меня опустились руки. Я не был способен на это физически.
Стоп… я полный дурак… Как я могу рассуждать о законах физики, если я мертв. Вот она, сила моего инженерного мышления. Я начал проникать вглубь моего разума. Так, мне нужно срочно найти Стефана Вурне, где бы он ни находился.
Я представил, что мои чувства будто сразу расширились. Я мысленно распался на атомы, проник в каждый бар, клуб этого города в поисках Стефана. Каждая клетка моей души распределилась по всему Парижу. Стефан нашелся в клубе на окраине города. Я был доволен собой, ведь я догадался о таком способе поиска сам. Но мне было некогда себя хвалить.
Я представил, что лечу. Нет, у меня не выросли крылья. Я скорее летел, как супермен, киношно вытянув вперед руку, спеша к своей жертве. Я решил, что должен успеть, во что бы то ни стало, ведь это душа предназначалась аду. Если я провалю это задание, Артур меня накажет. Не знаю, как, но уверен я был в этом точно.
Пока меня грызли эти мысли, я летел с бешеной скоростью. Мимо меня пролетали машины, люди, фонарные столбы, окна домов и тому подобное. В конце концов, я прилетел в нужное место. Клуб Койот одиноко стоял на углу улицы, из него доносилась музыка. Я должен был пройти внутрь, не задев ни одного человека. Это было для меня проще простого.
Прошмыгнув мимо охранника, я взмыл в воздух. Пролетая над головами людей, я заметил Люси, одновременно танцующую с тремя незнакомыми мне парнями. В клубе играла знаменитая песня Flo Rida – Whistle. Стефана рядом не было. Прижавшись к потолку, я прополз по нему к мужскому туалету. Ну… как туалету… Длинная металлическая раковина с одним краном, одна кабинка и один писсуар. Но самое главное, Стефан стоял возле зеркала и судорожно затягивал жгут у себя на руке.
Я приземлился на землю. Радости моей не было предела, ведь я нашел то, что хотел и даже успел. Быстро вообразив себе наручные часы, я посмотрел в них. 01.23. Как я раньше не догадался придумать себе часы? Это же так удобно. И заглядывать на руки проходящих мимо людей больше не надо.
Стефан закончил со жгутом. Теперь он достал прозрачную капсулу, в которой булькало полграмма морфия. Даже для совершенно здорового человека такая доза была смертельна. Скорее всего, Стефан это знал. Значит, он и правда хочет покончить с собой.
Я предпринял все меры, какие только смог. Быстро сосредоточившись, я спроецировал себя в земной мир. Впервые за время после смерти, я отразился в зеркале и посмотрелся в него. Ничего в моей внешности не изменилось. Теперь в отражении перед Стефаном стоял подросток в строгом костюме и внимательно на него смотрел.

-Твою мать! – почти проорал наркоман.
Этот комментарий я ждал. Стефан быстро обернулся в мою сторону, но я к тому времени уже исчез из фокуса его зрения. Ухмылка промелькнула на моем лице. Стефан с лицом, будто он увидел саму смерть (а, в принципе, так и было), повернулся обратно к стеклу и достал шприц.

-Это все нервы, нервы…
Бормотал он, словно передо мной стоял сбежавший пациент психлечебницы. Стефан судорожно, дрожащими пальцами сломал головку капсулы и погрузил иглу шприца внутрь.

-Теперь все закончится.
Вобрав в шприц все до последней капли, он встряхнул его, побил пальцем по стволу, спрыснул воздух, чтоб не попал в кровь пузырь воздуха. Его вздутая вена была наготове. Он с силой вонзил иглу внутрь, выдавил морфий и выбросил шприц. Я заметил, что это был его первый укол. Других следов от шприцов на руках я не заметил. «Что ж ты делаешь-то?», - с досадой заметил я.
Стефан судорожно вздохнул и сел на грязный туалетный пол, залитый чем-то вроде мыла. Какой смысл умирать в такой паршивой обстановке? Что может случиться с человеком в жизни, чтобы так над собой издеваться?
Стефан последний раз вдохнул воздух и закрыл глаза. Часы пропищали 01.27, и я прикоснулся ко лбу Стефана.
Из него, как и прошлый раз с Митчеллом, просочился серебряный дым.
Когда душа Стефана собралась, я оглядел его. Внешне, он выглядел точно так же, как и труп, который теперь беспомощно лежал на грязном полу клубного туалета. Взглянув на меня, он воскликнул:

-Ты!
Что мне оставалось ответить ему?

-Да, я.
-Кто ты?
Я решил не церемонится.

-Стефан, ты умер, я пришел забрать тебя в иной мир. Я жнец.
Он смотрел на меня не моргающими глазами. Потом обернулся и увидел себя, бесчувственно лежащего возле нас. Его лицо побелело.

-Я ожидал это. Да, я и специально хотел покончить с этим миром. Что меня ждет теперь? – спокойно произнесла душа Стефана.
Посмотрев на нее, я испытал безграничную жалость. Я не хотел расстраивать Стефана. Мало ли, что он сделает, если я ему скажу, что его душа будет вечно скитаться по пустыне ада. Я соврал.

-Я не знаю. Для этого мы должны пройти путь к раю или аду. Смотря, куда тебя определят. Не мы, жнецы, это решаем.
Вздохнув, Стефан молча согласился. А что ему оставалось еще делать? В этот момент он доверял мне, как более опытному. Наверняка, он думал, что мы пойдем на увеселительную прогулку.
Представив себе ад и проделав воронку в пространстве (я без удивления заметил, что Стефан приоткрыл рот при ее виде), я пригласил Стефана войти и пошел следом. У меня разыгралось безумное влечение поскорее увидеть ад, ведь я так и не видел его. Мы перемещались по пути, который я создал. Стефан глазел по сторонам, смотря на пролетающие мимо нас пейзажи. Окно открылось, и мы вышли. Воронка закрылась за нами, как только Стефан ступил на землю.
Вокруг не было ничего. Не такое «ничего», как у всех по прибытию в рай, а голая, безжизненная пустыня. Вокруг не было ни души в буквальном смысле слова. Земля потрескалась от сухости, небо было черного цвета, будто была ночь, но все было видно, хотя солнца также не было. Ни одной звезды, ни одного просвета в этом странном бездонном небе не было. Стефан удивленно на меня посмотрел.

-Где мы?
Внутри меня сжался комок. Мне не нравилось это место. Я попытался вообразить себе стакан воды, но ничего не произошло. Я был лишен возможности создавать. Я чувствовал себя не в своей тарелке. Мне казалось, что на меня кто-то постоянно смотрит, но вокруг не было никого, кроме меня и Стефана. Я решился ему сказать.

-Стефан… При жизни ты был не очень хорошим человеком. Ты покончил жизнь самоубийством, а это значит, что в рай тебя не пустят.
-Это значит, что мы в…
Он запнулся. Холодным голосом я сказал:

-Да, Стефан, мы в аду.
-Я уже понял, знаешь ли. Это ни капли не похоже на рай.
Видно было, что душа Стефана не довольна тем, что она оказалась в аду. Да и кто бы был доволен? Но по Стефану было видно, что он полностью осознавал все происходящее. Его спокойное лицо не выражало каких-либо эмоций. Наверняка, он ожидал, что попадет в ад.

-И это все? – спросил меня Стефан.
-Что «все»?
-Я теперь все оставшееся время проведу здесь?
-Боюсь, что да. Об оставшемся времени… Ты не сможешь ни покинуть пределы ада, ни прилечь отдохнуть. Ты будешь вечно бродить по этой пустыне. До конца времен.
Сказав это, я пожалел, что сделал это. Наверное, злость Стефана вскипала и вскипала, пока не вырвалась наружу. Вскричав, Стефан повалил меня на потрескавшуюся землю  и начал бить кулаками по моему лицу. Как ни странно, мне было больно. Давно мне не было так больно… Я ощущал жгущую боль на своем лице и даже был немного рад этому. В аду все чувства возвращаются, чтобы душа мучилась еще больше, как говорил мне Фил. Я лежал на земле, а сверху на меня обрушался град ударов. В конце концов, мне это надоело.
Стефан был крупнее меня. Воспользовавшись моментом, я схватил его за запястье и рванул за свою голову, используя инерцию от его удара и его вес. Стефан перевалился через меня и повалился на спину.
Мне было незачем тут больше оставаться. Я открыл воронку в Дом и прошел в нее. За мной потянулась было рука Стефана, но меня уже несло обратно, к моему тихому раю. Долго я еще после этого слышал крик души Стефана в ушах.
 
Глава 10
-Думаю, все прошло более, чем удачно.
-Ты так считаешь?!
Мы с Филом обсуждали мое первое путешествие по аду. Я только что закончил пересказывать свое приключение.

-Ты считаешь это удачным?!
-Да, а почему бы и нет? – невозмутимо спросил Фил.
-А то, что мне набили морду? Это тоже удачно?
Я был немного взбешен реакцией Фила. Он даже не посочувствовал мне!

-Ну, со мной тоже такое частенько бывало. Представь, ты забрал душу какого-нибудь грешника и направляешь его ад. Представь, что на его месте ты. Ты бы не злился?
Подумав, я согласился. Я бы был в ярости.
Просидев минут сорок на полянке в раю Фила, мы пошли внутрь дома. Фил и правда здесь убрался. Ну… Почти. На полу теперь ничего не валялось, а вот на стенах теперь висели различные механизмы различных размеров и форм, множество нарядов и, как бы это ни странно выглядело, игрушек. Я опять задал свой вопрос:

-Все же, зачем тебе так много всего? Ты можешь просто запомнить, а потом воображать себе эти вещи когда угодно.
-Я так и сделал. Это все копии того, что я видел. Умершие не могут ничего взять из мира живых. Поэтому  я все запомнил и скопировал.
-Но зачем тебе все это здесь и сейчас?
-Просто приятно иногда посмотреть на все, что скопилось. Наверное, при жизни я был коллекционером.
Он широким взмахом руки обвел все свои «сокровища». Лицо Фила выражало высшую степень удовольствия.
Придя Домой, я не знал, чем мне заняться. Я хотел отдохнуть от своего происшествия.
Я вообразил себе проигрыватель и пару колонок. Поместил все это я в комнату отца. «Не пропадать же месту». Создав несколько любимых пластинок группы Beatles (моей любимой, кстати), я поставил альбом Yellow Submarine и сел в кресло, которое поставил прямо перед колонками. Звук был потрясающий. Мне было хорошо.
Волкодав прилег рядом с моим креслом, прислушиваясь к словам. Похоже, что ему нравилось.
Начала играть All you need is love. Эту песню мы пели с Джу на школьном балу. Мы долго ее репетировали, у нас получалось, как говорили нам друзья.
И тут пришло оно… Одиночество.
Чувство того, что я один, пришло внезапно и будто окатило меня из ведра несчастьем и унынием. Мне было горько осознавать, что я не увижу Джу, а если и увижу, то она изменится, заведет себе другого и так далее. Я осознавал себя одним в этом раю, который мне был не нужен. Я так много потерял, умерев, так много оставил.
Я вскочил на ноги. Пришло время навестить знакомых.
Я прошел на улицу и посмотрел на алое солнце, которое таяло в море, и казалось, что из него сочится красная краска и кругами расходится по воде вокруг. Вздохнув, я открыл воронку в Цюрих.
На улице было тепло, кое-где еще лежал снег, но по большей части все уже растаяло. Я вынырнул из воронки прямо перед дверью своего дома. Странно было видеть его стены с жалкими островками краски и его почти обвалившуюся крышу. Но я улыбнулся: я был дома.
Пройдя сквозь дверь, я взбежал по лестнице и оказался в своей комнате. Все было так же, как у меня в Доме. Только на столе стояла ваза, которую я разбил от злости в раю. Я услышал какие-то голоса, доносящиеся из коридора. Спустился вниз.
Передо мной стоял отец, который что-то бурно обсуждал по телефону. Я подошел ближе. Из трубки был слышен женский голос. Я услышал только последние предложения.

-…она не справилась. Только к вам я могу обратиться с просьбой о поддержке.
-Да, я понимаю, - он судорожно вздохнул. - Да как же мне не понять, если у меня случилось почти то же самое, - отец судорожно вздохнул - Вы хотите встретиться?
-Да, умоляю вас.
Отец и дама из трубки договорились о встрече в парке, недалеко от магазина, где работал отец. Как-то раз, осенью, в этом парке мы с Джу собрали кучу опавших листьев и пролежали на них больше 3-х часов. Пряный аромат, который исходил от них, проникал внутрь нас, релаксировал, и мы максимально расслаблялись, лежа на этой огромной куче и разговаривая обо всем: школе, будущей жизни, родителях, детях…
Мне очень хотелось вернуться в этот день, обнимать Джу и целовать ее нежные губы на груде опавших осенних листьев…
Отец одел пальто и вышел на улицу.
Было уже около десяти часов вечера, на улице было прохладно, с неба падали мелкие снежинки, но мне было все равно. В джинсах и футболке я следовал за отцом, разглядывая улицы и улочки, в которых я не бывал уже очень долго. Я посмотрел на отца.
Его лицо вытянулось. Скулы выпирали, казалось, что его лицо постоянно напряжено. Глаза его стали холодными, блеклыми. Он смотрел вперед решительно и серьезно, будто уверен, что впереди ждет его судьба. 
Сам он стал ниже, ходил немного сгорбившись и наклонившись вперед. Он всегда мне говорил, что осанку надо держать. Помню, как в один день, он скрепил две доски в форме креста и заставил меня носить их целые сутки. Неудобно было, просто жуть.
Мы подошли к перекрестку. У меня мурашки забегали по коже: это был тот самый перекресток, где я разбился. Конечно, уже никакого помятого автобуса или разбитого грузовика на месте, где я умер, не было. Вообще никого не было. Проехала только пара машин и скрылась за углом. Я посмотрел на отца и увидел, что глаза его стали влажными. Его губа дрогнула.
Упав на колени, он разразился неудержимым плачем, сотрясаясь всем телом и подрагивая на ветру. Он плакал и плакал, а я смотрел на него спокойным, холодным взглядом. Это было снаружи, но внутри меня все кипело, кричало и скребло по стенкам моей души. Я не мог смотреть на это больше.
Отец перестал плакать, оглянулся, не видел ли кто эту сцену, вытер глаза рукавом плаща и пошел дальше. Я пошел следом. Переходя перекресток, он посекундно оглядывался, будто опасался еще одного дорожно-транспортного происшествия с собой в главной роли.
Мы направились прямо к парку. Не доходя до него около десяти метров, я заметил одиноко стоящую под тусклым светом фонаря женщину. Одета она была тоже в черное. Увидев отца, она неуверенно помахала ему рукой. В этом жесте я узнал ее. Это была мать Джу.
Нет… не надо… Мой мозг начал строить логическую цепь, ведущую от услышанного мной телефонного разговора и кончающую увиденной матерью Джу. Нет… я не хотел этого осознавать!

-Элеонора…
-Привет, Альберт.
После этого холодного приветствия они молчали минут пять. Я смотрел на них, стоящих под этим холодным светом фонаря, и мучился в ожидании новости, которую мне не хотелось слышать. Знаете такое чувство, когда знаешь, что услышишь что-нибудь неприятное, и хочешь, чтоб поскорее уже она была произнесена, чтоб поскорее закончился этот кошмар и начался новый?
-Значит, вот как? – мой отец взглянул на маму Джу – Она не смогла выдержать? – он задумчиво посмотрел в затянувшееся облаками ночное небо – Как это произошло?
Элеонору затрясло.

-Я ушла на работу. После трех часов мне позвонили из больницы и сообщили, что Джу, - она всхлипнула. Было понятно, что говорить ей сейчас очень сложно - …упала из окна!
Последние слова она выкрикнула в темноту и залилась рыданиями. Мой отец приобнял ее. Он молчал, понимал ее очень хорошо, ведь, как он сказал, такая же ситуация была и у него. Она беспомощно дрожала у моего отца в руках, а я не могу поверить своим ушам.
Вот и все. Как я и боялся. Джу ушла из этого мира.
На моих глазах выступили слезы. Я кинулся к тому самому перекрестку, глаза мои застилали слезы. Они стекали вниз, по щекам, а я все бежал и бежал.
Выйдя на центр этого проклятого места, я закричал. Я кричал, как никогда раньше. Я погрузился в крик, крик стал мной, а я криком. Я хотел, чтобы все в этом мире меня услышали, но это было невозможно. Когда я устал от напряжения, я упал на спину, не прекращая рыдать. Слезы заливались в уши, но мне было все равно. Джу больше нет…
Из-за поворота на меня понеслась машина, а я все лежал и лежал. Легковушка беспрепятственно проехала, переехав мою правую руку, а я даже не обратил на это внимания. Мне было все равно. Теперь…
Интересно было бы посмотреть на себя со стороны. Привидение лежит на середине перекрестка и плачет о том, что любимая умерла. Вот бы кто-нибудь увидел это.
Так я пролежал очень долго. Когда я поднялся, над горизонтом уже теплился рассвет. Я не видел проходящих мимо меня отца и мать Джу, поэтому я решил, что они все еще сидят в парке. А почему бы и нет, ведь я же пролежал здесь до утра?
У меня жутко болела голова. Она просто раскалывалась, мозг жёгся изнутри, и мне казалось, что мой череп сейчас лопнет.
Я вызвал воронку Домой. Меня встретил Волкодав, но, увидев мое состояние, он поджал минуту назад вилявший хвост, лизнул мне руку и убежал в лес.
Я вообразил себе лежак на песке, лег и закрыл глаза. Перед глазами проплывали все яркие и счастливые моменты с Джу. Я хотел просто поспать, но мысль о ее смерти не давали мне покоя. Я приподнялся и позвал Фила. Он без задержек оказался у меня.

-Джу умерла. – скорбно произнес я.
-Я знаю.
Я вскочил с лежака.

-К-как?
-Я ее проводил, - он немного замялся – и боюсь, у меня плохие новости.
-Что еще?
-Она в аду.
Этих слов я боялся. Да, конечно, я этого ожидал, но все равно, эта фраза прозвучала для меня, как самое страшное, что я слышал в жизни.

-Нет! – выкрикнул я и оттолкнул Фила.
-Увы…
Он смотрел в пол потупленными глазами и не знал, что сказать. А что еще он мог сказать?
Я смотрел на него с необъяснимой ненавистью. Он проводил Джу в ад, когда мог в рай! Да как он посмел?
Хотя, я сам осознавал, что это невозможно. Я ведь сам на должности жнеца.

-Что теперь делать?
-А?
Он посмотрел на меня испуганными глазами. Он боялся услышать от меня вопроса, на который он не знает ответа.

-Ее можно вытащить?
-Что?! – он выпучил глаза, как будто я только что вытащил из горла клинок длиной в метр.
-Ее можно вытащить? – я повторил.
-Нет, ты что?! Никто не пытался, все понимают, что это бесполезно!
-Если никто не пытался, это не значит, что этого нельзя сделать.
-Н-н-но…
-Никаких но! – я был полон решимости. Мне нужно было обдумать свой план по спасению Джу из ада. Я не смогу быть мертвым спокойно, зная, что из-за меня моя любимая попала в ад!
-Я понимаю, - он поднял глаза и я увидел в них стопроцентное сострадание – но мы не можем ничего сделать.
Я начал думать. Отмахнувшись от Фила я присел на песок.

-Ты можешь привести меня в ад к Джу? Я смогу ее увидеть?
Фил задумался. Я видел, что он всем сердцем хочет мне помочь. Простояв так довольно долгое время, он произнес:

-Думаю, мы можем попробовать.
Я встрепенулся. Может, мы все-таки способны что-нибудь сделать?

-Понимаешь ли, друг мой Джо, - Фил говорил медленно и четко, чтобы я смог уловить каждое его слово – если мы попробуем переместиться в ад к Джу, взять ее оттуда и переместить в чей-нибудь рай, ничего не получится, потому что души могут спокойно существовать только там, где они могут создавать. Ты предназначен для своего рая, я предназначен для своего. Все расставлено по полочкам. Ни в каком другом раю ты не будешь чувствовать себя лучше, чем в своем, - Фил на секунду запнулся – Для душ из ада не существует рая. Они не могут себе вообразить, что спят крепчайшим сном, не могут представить себе, что перерождаются. Но это в аду.
Фил многозначительно ухмыльнулся. Я внимательно слушал его и одновременно наблюдал, как разгорается над морем рассвет.

-Что значит «но это в аду»?
-Это значит, - он опять ухмыльнулся – что если ее переместить в место, где любая душа может воображать и создавать, то все может получиться.
Я вскочил с песка. Мне в голову пришла мысль, которую Фил наверняка мне и пытался вдолбить с начала разговора.

-Ты имеешь в виду…
-Да, да. Именно город Гарке, - Фил потер ладони. Выглядел он весьма радостным и заинтригованным. Внезапно его ухмылка слетела с лица – но еще непонятно, что произойдет с нами по пути.
-Что?
Я его не совсем понял с его этим «по пути». Что сложного в том, чтобы перенестись в ад, взять Джу и переместиться в Гарке? Я так и сказал Филу, на что он ответил:

-Сверху, - он направил указательный палец в небо – наверняка не будут рады тому, что душу из ада перенесут в рай. Хоть этот рай и мир, где все могут творить.
Фил создал себе фужер с виски. С ним он выглядел как-то цинично.

-Нас может не пропустить воронка. А если и пропустит, то черт его знает, что мы встретим внутри.
-Ты же понимаешь, что я не могу вот так просто сидеть здесь, думая о том, что Джу сейчас в аду! – я вскричал. Умоляющими глазами я смотрел на Фила, который в ответ коротко кивнул.
-Да, да. Конечно, понимаю.
-Ты можешь не идти, - я нахмурился и пошел по направлению к дому. Мне было все равно, пойдет ли Фил или нет, я должен был сделать хоть что-то. Кто я все-таки, жнец или нет? Я и сам могу переместиться в ад.
-Стой!
Фил быстрым шагом подошел ко мне. Чуть запыхавшись, он сказал:
-Я с тобой, - улыбка пронзила его лицо, как молния – мне уже чертовски надоело гонять душ по раю и аду, а тут такой случай повеселиться! Тем более ты не сможешь справиться со всем тем, что нас ждет, один.
Я улыбнулся в ответ. Все мои мысли были мыслями о Джу: как она сейчас, где? Мне было чертовски стыдно. Она могла бы прожить отличную жизнь, умереть в старости, с хорошим мужем и любящими детьми рядом. Я желал ей эту жизнь.

-Выдвигаемся.
-Что?! – Фил изумленно взглянул на меня, но, увидев решимость в моих глазах, промолчал. Я зашел в дом, накормил Волкодава («Мы вернемся, парень»), за что он в благодарность лениво вильнул хвостом.
Трубка и кисет уже лежали у меня в кармане, когда я выходил из дома. Мне нужно было может быть в последний раз пройтись по всему дому. Кто знает, может, я его уже не увижу.
Фил терпеливо дожидался меня снаружи.

-Закончил? – придирчиво спросил он.
-Да. Поехали.
У меня было плохое чувство, но я подавил его, думая только о своей цели. Фил, раскинув руками, открыл воронку. Она отливала по большей частью зеленым, или мне так показалось, не знаю. Мы вошли внутрь.
 
Глава 11
Открылось окно. Сухая пустыня. Неужели, я сейчас ее увижу? Во мне смешивались чувства радости и волнения, внутри будто все кипело.
Темное пятнышко над горизонтом. Приближается. Приближается. Я начинаю различать ее черты. Уставшая походка, опущенная голова.

-Это она.
Пронзительно крикнув ее имя, я побежал. Я бежал так быстро, как мог. Она посмотрела на меня. Пара шагов отделала нас.

-Джу! – я схватил ее на руки и приподнял на землей. Обняв ее так крепко, как только мог, я посмотрел в ее лицо. Оно было влажным от слез.

-Джо…
-Джу! Я столько всего хочу тебе сейчас сказать! Я так сильно люблю тебя! – комок в горле был размером с бейсбольный мяч – Я не дам тебе остаться в аду! Мы выберемся! Слышишь?
Она посмотрела на меня благодарными глазами. Слабая улыбка застыла на ее губах. Фил стоял в сторонке и тихо наблюдал за нами. А мы стояли, обнявшись и все, что мы хотели – это жить спокойно и мирно, а не в этом месте. Ад чертовски сильно влиял на нас всех. Здесь было сухо до такой степени, что, можно сказать, душа трескалась.
Фил кашлянул. Мы обернулись на него. Джу уже пришла в себя, хоть и была очень слаба. Она почти полностью опиралась на мое плечо. А я был только рад. Наконец рядом со мной она! Наконец я ощущал себя спокойно.

-Если мы хотим выбраться отсюда, то надо делать это как можно скорее.
И Фил был прав. Я попробовал немножко отпустить Джу. На ногах она стояла, но казалось, что в любой момент готова упасть.

-Значит пора идти, - решил я. Фил в это время уже раздвигал воронку.
Когда мы вошли, я сразу почувствовал, что что-то не так. Что-то совсем не так. Вокруг будто сгущались краски, как будто хотели нас поглотить, задавить массой. Они давили и давили. Мы начали паниковать. Хоть бы какое-нибудь окно открылось!
Просвет. «Хоть бы все получилось», - именно эта мысль звучала в голове у каждого.
Мы вышли из воронки, которая все еще продолжала пульсировать, будто краски были живыми. Казалось, что они вывалятся и заполонят все вокруг, вольются в этот мир. Но все обошлось. Вроде.
Мы стояли в нигде. В таком же нигде, как и у меня, поначалу, как и у Фила, как у любой души. Но тут было что-то не так.

-Куда ты нас направлял, Фил? – взволнованно спросил я. Взглянув на Фила, я понял, что он сильно удивлен.
-В Гарке, разумеется!
Я запаниковал. Уже что-то пошло не так. А что е будет дальше.
Внезапно все исчезло. И все исчезли. Все сжалось до размеров атома, вокруг была пустота, как будто выключили телевизор. Я не видел ни Фила, ни Джу, ничего вокруг. Только вечная темнота окружала меня.
Все прекратилось так же внезапно, как и началось.
Я вдруг обнаружил себя лежащим на земле. Именно на такой земле, как и на нашей планете!
В метре от меня росла трава, еще мокрая от росы.
Поднявшись и сев на землю, я с удивлением посмотрел вокруг.
А вокруг был лес. Мы с Джу и Филом сидели на полянке, а в десяти шагах от нас стояла небольшая, покрытая черной лакировкой дверь.

-Что за…
Я встал и обошел дверь кругом. Фил и Джу проводили меня глазами. За дверью ничего не было. Все та же поляна. Но от двери шла какая-то неведомая мне энергетика, и было видно, что все чувствовали ее. Фил морщился только при взгляде на нее, а на Джу вообще не было лица. Она, покачиваясь, сидела и смотрела на меня.
Обойдя эту одиноко стоявшую дверь, я подошел к Джу и помог ей встать.

-И что теперь? – спросил я у Фила.
-Может нам надо зайти? – с боязнью ответил он.
Мы с Джу переглянулись.

-Тогда я пойду первым.
Я подошел к двери. Она будто вытянулась и теперь нависала надо мной. За мной последовала Джу.
Я открыл дверь. Ничего не произошло. Сквозь проем все так же видна была поляна. Я прошел в проем и ничего не изменилось.

-Может ты попробуешь, Фил?
Он так же, как и я, открыл ее, вошел, но все осталось по-прежнему. Все та же поляна.

-Я попробую, - тихо проговорила Джу.
Подойдя к двери, Джу долго всматривалась в нее. Взявшись за холодную металлическую ручку, она толкнула дверь вперед.
***
Тьма. На долю секунды все пропало.
Я стоял в парке, что находился рядом с нашей школой. Было около шести часов утра по моим ощущениям. Я увидел группу людей, стоявших рядом со скамейкой около дверей школы.
Подойдя ближе, я присмотрелся к ним. Это были школьники из параллельного класса. Приглядевшись, я заметил среди них Джу!
Подбежав к ней, я остановился. Казалось, что она меня не видела. Да и никто меня не видел. Я помахал рукой перед ее носом, чтобы убедиться в этом. Тут я заметил, что они делают.
В центре этой компании стоял парень, который во всей школе славился тем, что принимал наркотики. Никто из учителей никогда внимания на него не обращал, так как вел он себя вполне адекватно и учился неплохо. Но эта его плохая слава была известно каждому ученику в школе.
Я прислушался к разговору.

-Давай, это ведь безвредно. Ты просто расслабишься и получишь удовольствие. Да и дорого я не возьму.
Я безумными глазами оглядел эту группу. Все смотрели на Джу, а этот парнишка протягивал ей небольшой конвертик. Логично, что в нем было нелегальные наркотики. Остальные же с интересом наблюдали, примет ли Джу наркотики или нет.
Джу уже протягивала руку. Что? Джу? Нет! Решительно нет!
Я знал, что мне нужно сделать. Ударив по рукам парня (как я думал, что я это сделаю), я прошел сквозь его руку. Он ничего не почувствовал. Но я мельком задел и руку Джу.
Тут же она отбросила руку назад, чуть не задев девчонку, что стояла сзади, как будто ее ударило электрическим током.

-Нет! – воскликнула Джу.
-Что? Почему? – все заволновались и расстроено зашумели.
-Мне это не нужно. Я не хочу расслабляться вот так. – и решительной походкой, расталкивая толпу расстроенных зевак из нашей школы, она направилась к дверям школы.

-Ну, как знаешь… - обиженный парень раскрыл конверт и вдохнул запах травки, которую он там прятал.
Я побежал за Джу.

-Джу!
Она обернулась на мой голос. Так, значит, она может слышать меня?
Картина опять сменилась так же внезапно, как и тогда. Я очутился опять в кромешной тьме, но опять лишь на долю секунды.
Мы все так же стояли на поляне, а дверь стояла возле нас.

-Ч-что это было? – дрогнувшим голосом проговорила Джу – Я помню все, что произошло, но как мы опять оказались тут?
Фил смотрел на нас с выпученными глазами.

-Ничего и не было! Джу потянула за ручку, а потом… потом…
Он запнулся. Фил пытался вспомнить, что же было потом, а  в это время обратился к Джу.

-Ты как?
-Я в порядке, - неуверенно сказала она – Но когда мы были там, я не помнила ничего, что случилось со мной здесь. Я была полностью погружена в ту ситуацию с наркотиками.

-С наркотиками? – воскликнул Фил – Что же здесь происходит? Почему я ничего этого не помню?
Он быстрым шагом обошел дверь. А ведь и правда, что же наконец происходит?

-Попробуй еще, Джу, - предложил я – Открой эту дверь, и если мы опять окажемся в подобной ситуации, не забывай того, что происходило здесь. Держи это у себя в мозгу, когда будешь открывать дверь!
-Хорошо, - подумав ответила она и нажала на ручку во второй раз.
***
Мои ноги почувствовали гладкий линолеум нашей школы. Было так спокойно и приятно на нем стоять, что я даже улыбнулся. Столько всего произошло на этом полу… Ностальгия нахлынула на меня.
Я потряс головой и тут же пришел в себя. Что же творится вокруг?
Я снова заметил Джу. Она стояла, прижавшись спиной к стене, и хмурила лоб, стараясь вспомнить что-то очень важное. Но вот ее лицо разгладилось, и Джу прошла в класс, как только прозвонил школьный звонок. Я пошел следом.
Был урок истории, и учитель рассказывал о Второй Мировой Войне, как будто сам там был. Невысокий сорокалетний учитель ходил взад и вперед, пересказывая события, прошедшие семь десятилетий назад. Одет он был в клетчатую коричневую жилетку, брюки и белую рубашку. В общем, обычный учитель.
Я с ужасом понял, что помню этот урок. Эту тему я знал и помнил, как наш учитель так же расхаживал и говорил те же слова. Значит это воспоминание. Но…
Я с опаской посмотрел на класс.
Через две парты от Джу сидел Майкл, а за Майклом сидел я. Я из воспоминаний точил карандаш и придирчиво смотрел на него, тыкал им в палец, проверяя, достаточно ли он острый. Синяя рубашка, джинсы и белая футболка – все это я носил именно в тот день.
Я, тот который сидел, попросился выйти. Я вспомнил, что мне тогда надо было позвонить отцу и сказать, что я задержусь в школе ( на самом деле мы с Майклом хотели прогуляться в парке вечером, а отец дал мне задание на вечер присмотреть за магазином).
Выйдя из класса, другой я направился в коридор, а оставшийся я наблюдал за Джу. Тогда мы еще не встречались, Джу только появилась в нашем классе. Она ни с кем не общалась, была тихая, как мышь и никто ее не замечал.
В классе была девушка по имени Мэг. Она была полной противоположностью Джу, той Джу, с которой никто не общался. Мэг обладала странной способностью: все к ней тянулись. И учителя, и парни, и девушки – все хотели общаться с Мэг и иметь с ней хорошие отношения. Но никто не знал, почему это так происходит. Одевалась она безвкусно (по-моему, ярко розовая блузка и зеленые туфли абсолютно не могут сочетаться в принципе), говорила с немецким акцентом, да и училась не очень.
Практически все, кроме меня, дружили с ней, и каждый парень хотел с ней встречаться. Я не понимал этой мании, но даже и не пытался выяснить, в чем же дело. Мне было все равно. А вот Джу было не все равно.
Как-то раз, когда мы прогуливались в парке, она мне сказала, что очень сильно завидовала Мэг, когда она только перешла в класс. Когда Джу видела толпу вокруг смеющейся Мэг, она быстро проходила мимо, уткнувшись носом в пол. Мне была понятна эта зависть, ведь с Джу никто даже не разговаривал.
А потом в ее жизнь вошел я. Я стал для Джу той толпой друзей для Мэг. Я был всем для Джу, и она была для меня всем. Мы жили душа в душу и любили друг друга до безумия. Как только я появился в жизни Джу, она сразу перестала завидовать Мэг, ведь у Мэг не было меня.
Учитель истории бубнил себе под нос какую-то фронтовую песню, и никто его не слушал. Большая часть внимания класса была сосредоточена, как всегда, на Мэг. Она рассказывала про ее поездку в Италию, все ее внимательно слушали, а она сама периодически заливалась звонким, даже детским, смехом.
Я взглянул на Джу. С каждым таким смешком Мэг Джу становилась все унылее и унылее. Она почти плакала, когда Мэг радостно и горделиво закончила свой рассказ.

-И мы все вместе полетели на самолете назад в бизнес классе.
Было видно, что каждая фраза Мэг причиняет Джу невыносимые страдания. Она целиком и полностью завидовала Мэг. Джу мне рассказывала, что никогда не летала на самолете (тем более бизнес классом), и она очень хотела бы куда-нибудь слетать. Я обещал Джу, что когда-нибудь мы полетим во Францию. Она просто сияла на этих словах.
Мэг опять засмеялась. Вероятно, кто-то из парней сделал ей комплимент. Джу в это время внимательно слушала весь этот разговор и безумно завидовала. Она завидовала, что ее все слушают, что Мэг все любят, что у Мэг такая интересная жизнь. Мэг, Мэг, Мэг…
Джу с агрессией хлопнула тетрадкой по столу. Мэг прекратила смеяться. Даже учитель, почти заснувший на своем учительском стуле, который повидал в своей жизни и кнопки, и клей, и жвачку ( какие только козни мы учителям не строили), проснулся и с удивлением посмотрел на парту Джу.
Она тяжело дышала. Казалось, что она вот-вот взорвется от гнева и зависти!

-С вами все в порядке, Скренбер? – удивленно спросил только что проснувшийся учитель.
Я должен был что-то сделать.
Подойдя к ее парте, я, сосредоточившись, прошептал Джу на ушко:

-У тебя все еще будет. Ты обязательно будешь счастливой.
Это подействовало безотказно. Джу с удивлением обернулась и пристально уставилась сквозь меня. Ее пыл поутих, глаза уже не горели лютой ненавистью к Мэг, а дыхание восстанавливалось.
Она успокоилась и решила послушать мудрый голос. Скорее всего, она подумала, что это ее внутренний голос успокоил ее, поэтому она снова открыла тетрадку и начала записывать последние слова учителя. Он в это время подозрительно на нее посмотрел и повторил:

-Все в порядке, Скренбер? – он никогда не обращался к ученикам по имени. За это его все и ненавидели Он относился ко всем так, будто был . – Вам нехорошо?
-Нет, извините. Небольшая случайность. – тихо пролепетала Джу. В это время в класс вошел я, довольно раздраженный (как я вспомнил, отец отказал мне и сказал, что я обязательно должен вернуться к обеду). Удивленно я спросил:

-Что-то произошло?
***
Опять тьма на доли секунды.
Зеленая трава, чернота двери, ошалелое выражение лица Фила и сосредоточенность Джу. Я с задумчивым видом сел на землю. Фил все так же смотрел на нас, выпучив глаза.

-Да что же здесь наконец происходит, я вас спрашиваю?! – было видно, что его бесит неведение. Он уже готов был рвать и метать, когда мы вкратце рассказали ему об обоих случаях, на что он ответил. – А знаешь что? – он выждал паузу. – Это все очень похоже на испытания.
Я тоже подумывал об этом. Как будто, чтобы доказать, что она достойна рая, Джу должна пережить моменты, когда она могла сойти на неверный путь. Может в этом все и дело. А я должен помогать ей.
Выслушав мое мнение, Фил и Джу согласились.

-И опять же я не смогла ничего вспомнить в школе! – воскликнула Джу. – Я старалась вспомнить, но я не знала, что именно.
-Странно все это, - задумчиво произнес я. – Все идет довольно просто… Зависть, тест на наркотики… Это же чушь собачья. Я знаю Джу, и она легко прошла эти испытания.
-Не слишком расслабляйся, - Фил хлопнул меня по плечу. – Думаю, что чем дальше, тем хуже. Но одного я не могу понять: почему я не участвую во всем этом, а ты, Джо, участвуешь? Ладно, я понимаю, почему Джу проходит испытания, ведь все-таки она выбирается из ада в рай. Но ты почему там присутствуешь?
Я призадумался. В чем-то Фил был прав. Зачем давать ей подмогу, если это ее испытание? Конечно, я не полностью присутствую в ситуации, ведь Джу только еле-еле может слышать меня и ощущать прикосновение, но все же это значительная помощь.
Обдумав все это мы решились на следующее испытание.

-Интересно, когда это закончится? Когда я докажу, что я достойна рая?
-Без понятия, - бодро ответил Фил Джу. – Но давайте пройдем все испытания, и посмотрим, что будет дальше?
-Тебе легко говорить, тебя там не будет, - с упреком заметил я.
-И то верно… - Фил специально потянул паузу, а потом насмешливо поторопил нас. – Ну, идите, идите.
Мы молча согласились. Зачем же тянуть время?
 
Глава 12
Лес. Небольшая полянка.
Я тут же подумал, что все, испытания окончены. Или произошло что-то не так. Ведь вокруг был тот же самый лес. Но рядом не было ни Джу, ни Фила. Да и двери не было.
Послышались голоса. Человек десять пробирались сквозь высокую, с человеческий рост, траву на эту поляну. Я расслышал голос Джу.

-Та-а-ак! Теперь мы идем прямо!
Вокруг нее мелькали, бегая, двенадцать мальчиков и девочек примерно из пятого класса. Я, кажется, вспомнил.
Джу рассказывала мне когда-то, что работала вожатой в каком-то лагере в деревушке рядом с Цюрихом. И она рассказывала про случай, как она успешно провела экскурсию в лесу со своей группой. Что же здесь не так?

-Вожатая Джу! Мы уже ходим по лесу 2 часа! Мы устали и хотим есть!
Я пригляделся к Джу. Только сейчас я заметил, что волосы ее были растрепаны, глаза испуганно бегали, а руки дрожали, переворачивая посекундно карту леса.

-Спокойно! Я вас веду по правильному пути!
Дети издали хоровой стон.  Джу запричитала, что они должны терпеть и выживать в любых условиях.
Это совсем было не похоже на Джу. Она никогда бы не была такой гордой и неприветливой с детьми. Я решил проследить за ее дальнейшими действиями.
Пробираясь вглубь леса, даже я заметил, что Джу ходит кругами. Дети ее убеждали, в том, что она неправа, но Джу воспринимала это, как капризы детей и не хотела ничего слушать. Мы проходили мимо той же самой поляны раза три, пока не случилось непредвиденное.
Похоже, что Джу не туда свернула (хотя она всегда не туда сворачивала), и мы вышли на совсем другую поляну. В глазах Джу появилась надежда:

-Я же говорила, что я правильно вас веду? – радостно, но срывающимся голосом спросила она.
-Этого места даже на карте нет! – возразил один умный мальчик, который скорее всего пользовался авторитетом в небольшой компании этих пятиклашек.
Джу нервно отодвинула его от смятого листа бумаги, на котором находилась карта леса, и решительно двинулась прямо.
Тут в кустах спереди что-то зашевелилось («Вот видите, дети, - люди!» - воскликнула Джу). Из кустарника выскочил заяц и убежал прочь от этой поляны.
Дети и Джу понурили головы.
Мгновение спустя в кустах опять послышался треск. На поляну выскочил озлобленный, рычащий на всю округу, волк. Серая шерсть клоками слезала с него, желтоватые клыки блестели на солнце. Волк оскалился и тихо зарычал. Наверняка, он мчался за этим зайцем, но увидев добычу получше, он остановился и оглядел всех присутствующих. Никто не дышал. Кроме Джу.
Горе-вожатая, выпятив грудь и выйдя вперед, встала между волком и детьми.

-Смотрите и учитесь дети: я с ним справлюсь сама.
После каждого слова голос Джу ломался. «Это же самоубийство», - подумал я. Она даже не была уверена в том, куда надо идти, чтобы выйти из леса, а уже курсам по убийству волков она уж точно не обучалась!
Джу сделала шаг вперед. Она понимала, что рискует и своей, и чужими жизнями. Гордость помутила ее разум. Она не хотела выглядеть в глазах, хоть и детей, но людей, трусихой. Она гордо сделала еще один шаг вперед.
Волк в это время внимательно смотрел на всю эту картину. Было видно, что он заинтересован в том, чтобы перекусить парочкой детей. Он пригнулся к земле.
Поняв, что вот она, моя миссия, я подбежал к Джу и чуть ли не закричал ей в ухо:

-Тебе это не по силам! Ты не справишься! Убегайте! Спасай свою жизнь и жизнь этих детей, а иначе тебе отсюда живой не выбраться.
-Но они посчитают меня недостойным человеком, - пробормотала она. Дети, видно подумали, что она спятила и разговаривает сама с собой. – Я не смогу вынести этого позора.
Волк уже готовился к прыжку. Я залепетал ей в ухо:

-Если ты не убежишь, ты не выживешь. Ты не такая сильная, как ты считаешь и с этой задачей тебе не справиться! Беги!
С последним моим словом Джу развернулась к своей группе.

-Беги! – сиплым голосом повторила за мной она. Дети только и ждали этой команды. Они бегом пустились наутек в разные стороны. То же самое сделала и Джу. Я только успел увидеть, как опешивший волк смотрит на них всех, потом вдруг пристально смотрит на меня и секунду спустя  бросается в яростном прыжке прямо в мою сторону.
***
Мы вернулись. Я был в некоем смятении от увиденного. Все-таки не каждый день увидишь «такую» Джу. Главная героиня произошедшего смущенно (мне показалось, даже как-то расстроено) потупила глазки.

-Ну, что там было? – Фил был в нетерпении. Он безумно хотел услышать все произошедшее, а мне было даже чуть стыдно рассказывать.
-Я думаю, для тебя это пока останется тайной, - подмигнув Джу, бодро ответил я. Она ответила мне благодарным взглядом ее безумно красивых глаз. Фил выглядел немного расстроенным.
-Интересно, когда это закончится? – скромно спросила Джу. Конечно, ей было не очень приятно переживать такие моменты ее жизни. И, я догадывался, что она чего-то боялась, даже стыдилась. Поэтому хотела скорейшего окончания испытаний.
Мы посмотрели на дверь. Она скромно стояла посреди поляны, будто не была виновата во всем происходящем. Вокруг нее порхали птицы, летали шмели и стрекозы. Ковер из травы застилал всю видимую землю, а деревья поражали своей высотой. Будто маленький рай.
У меня возникла идея. Усилием мысли я попытался создать воронку в свой рай. После пяти минут бесполезного сосредоточения я сдался. Увидев мои усилия, Фил ухмыльнулся и заметил, что он уже пробовал выбраться.

-Если бы все было так просто, мы бы давно уже оказались в Гарке, - насмешливо заявил он – Надо пройти все испытания, тогда может что-то получится.
-Ладно, - Джу решительно направилась к двери. Дотронувшись до ручки, Джу и я исчезли.
Мне показалось, что прошла вечность во тьме. Я постарел, умер, вырос и снова умер в этой темноте.
Но в конце концов резко появился свет.
Мы стояли в квартире Джу ( я редко здесь бывал, Джу постоянно говорила, что у нее не убрано, мама дома, или еще какую-нибудь отмазку, я ей охотно верил, и поэтому мы постоянно находили уединение у меня). Я увидел здесь собачку-пуделя, – мягкую игрушку, которую я подарил Джу на Новый Год  - которая весело смотрела своими глазами-бусинами на небольшую, аккуратно застеленную кровать.
Тут же я заметил и кусочек разбитого зеркала, лежащий на столе. Он был одним из тех, что я использовал для подарка для Джу. Его собратья наверняка все так же висели на первом этаже заброшенного здания, где мы проводили много свободного времени с Джу, и помнили наш с ней медленный танец.
Так… значит, это испытание затрагивает момент после моей смерти… Интересно. Но стоп…
Я с ужасом посмотрел на окно.
В оконном проеме стояла Джу. С мокрым от слез лицом, красными глазами, она собралась прыгать. Я разобрал, что она постоянно шепчет: «Джо… Джо…»
Голос. Мои мысли прервал металлический голос, как тот, что объявлял мне все новые жертвы, когда я работал жнецом. Голосом , который издает ржавеющий робот на своем сотом столетии, было произнесено следующее:
Джордж Рано. Ты и твоя подруга Джулия Скренбер совершаете преступление, которое карается вечным скитанием в аду. Было решено дать вам шанс показать, что мисс Скренбер чиста и невинна, и она не заслуживает участи находиться в аду, - каждое слово проникало во все мое тело, тысячи иголок вонзались в каждую клетку моего мозга – ощущение было не из приятных.
Но я терпел. – Последнее испытание – испытание для вас, мистер Ранно. Мы сейчас находимся вне реальности и вне времени. Сейчас вы должны сделать выбор, и от вашего выбора будет зависеть судьба мисс Скренбер и ваша судьба. Душа, которая известна вам, как Фил, будет продолжать свое обычное существование, он перенесется в свой рай после окончания испытаний, - Ну хоть это хорошо. А мне вот надо было сделать выбор. Я с терпением ждал, что же мне надо будет сделать, пока голос наконец не произнес:
Вам даны три варианта развития событий: первый – мисс Скренбер продолжает вечно скитаться по аду до конца вселенной, а вы возвращаетесь в свой рай; второй - судьба мисс Скренбер полностью переписывается. Она больше не будет мисс Скренбер, и ее душа будет переселена в новое тело. Она никогда не встретит вас. Вы же так же переродитесь, и будете перенесены в новое тело; третий – вы вместе с мисс Скренбер заснете вечным сном. На принятие решения у вас время до смерти Мисс Скренбер. После испытания вы уже не перенесетесь обратно в междумирье. (под междумирьем он имел в виду ту полянку с одиноко стоящей дверью).
Я стоял с открытым ртом.
Я бы мог все стерпеть, но я не ожидал, что все будет вот так. Если Джу не будет знать меня, то все, что с нами было уйдет, исчезнет без следа. Но я люблю ее! Я не хочу, чтоб Джу меня не знала! Мне была даже противна мысль об этом.
Как же поступить?!
Я шагал взад и вперед и смотрел на открытое окно с Джу в проеме. Она уже села и начала просто плакать. Слезы струились по ее щекам, заливались в полуоткрытый рот, струились по шее, а сама Джу вздрагивала на каждом вдохе.
Ей будет лучше, если она не будет знать меня. Она не будет помнить страданий любви со мной, не будет вспоминать горького вкуса разлуки.
С этими мыслями я сел на кровать и взял в руки того самого песика. Он ласково смотрел мне в глаза, а я смотрел ему. Я любил Джу и сделал бы для нее все, что угодно. Я любил в ней абсолютно все: от ее смеха и до любви к театрам. Мне все казалось в ней идеальным. Для меня она и была идеальной. Я не представлял себе жизни без нее.
Она была бы счастливой без меня.
В новой жизни она была бы лучшей, обновленной и радостной. В ее жизни появился бы какой-нибудь молодой человек, который не подвел бы ее, умерев в автокатастрофе! Я не знал, какое решение лучше.
Конечно, я колебался между вторым и третьим. Первое полностью отпадало, потому что скитание Джу в аду не давало бы мне покоя.
Второе решение было заманчивым. Но я не хотел бы видеть свою судьбу без Джу! Я бы был никем и ничем, а новая жизнь пугала меня.
Третий вариант был страшен. Заснуть вечным сном? С одной стороны это было спокойной смертью, ничто бы не происходило для нас… Но разве это судьба? Я не хотел лежать где-нибудь на пустыре, не думать ни о чем, не вспоминать ничего… Даже представить себе это было сложно. Постигнуть судьбу Нэта и создателя Гарке? Нет, не думаю, что и Джу была бы за это решение.
Моя возлюбленная опять встала в проеме окна. Теперь уверенность читалась на ее лице. Увидев решимость, я понял, что надо принимать решение сейчас, или будет слишком поздно.

-Прощай, мир. Я иду, Джо, - таковы были последние слова Джулии. Она бесшумно, без малейшего крика, упала из окна. Я вскочил с кровати и выпрыгнул из окна вслед за Джу. В голове пронеслось решение и только одно слово упало из наших губ одновременно в последний миг: «Люблю».
Тьма… Через мгновение уже  яркий свет застилает глаза. Он режет, как нож. Я кричу.
Я родился.
 
Эпилог
Родители потащили меня к знакомому писателю, который выпускает свою новую, опять наискучнейшую, книгу. Я оделся в свой парадный костюм и посмотрелся в зеркало.
Непослушные темные волосы, хилое телосложение, длинные руки, круги под глазами – это все, что я увидел в своем отражении. Попытавшись прилизать свои волосы, я остался доволен своим видом и вышел в коридор.

-Лу! – громко крикнула мама. Она была одета в красивое платье изумрудного цвета. Отец же надел классический черный фрак. – Лу! Поторапливайся! Неудобно опаздывать на премьеру новой книги.
Мама была знакома с этим писателем еще со школы. Она рассказывала, что он всегда любил рассказывать интересные истории. Но вот, около шестнадцати лет назад, у него умер сын. С этим связана очень странная история, которую я так и не вспомнил.

-Лу, Вызови такси! – с доверием прокричал отец из коридора.
Лу, Лу… Мне с детства нравилось мое имя. Оно никогда мне не резало слух, никогда не было похоже на остальных, а быть непохожим мне нравилось.
Я почти всегда выделялся из толпы, поражая умением сочинять и выдумывать. Мои фантазии были замечены матерью, и она тут же потащила меня как-то раз к своему знакомому ( к которому мы как раз и шли в тот вечер), чтобы он оценил мою фантазию. И он оценил ее по достоинству. Мне было сказано, что я буду хорошим писателем, если начну заниматься этим всерьез. Но у меня почему-то никогда не доходили руки, чтобы сесть и написать что-нибудь стоящее.
Я наскоро позвонил в службу такси, и через пятнадцать минут мы уже мчались по улицам нашего родного города Цюриха.
Около получаса мы добирались до дома знакомого нам писателя. Из окон раздавалась спокойная музыка, а на улице было припарковано около десяти автомобилей.

-Ого! Похоже, у него много народу! – с удивлением всплеснула руками мама. Она прочитала все книги этого автора и была его поклонницей, а когда узнала, что он живет в Цюрихе, сразу разузнала адрес и ходила в его дом чуть ли не каждый день. Даже отец ревновал!
Мы вошли в помещение. Нас встретил огромный волкодав, который дружелюбно повилял хвостом и гавкнул так, что у мамы чуть не случился инфаркт.

-Тише, тише, Фидо!
К нам с распростертыми объятиями уже спешил сам виновник торжества. Он был высокого роста, с мешками под глазами от бессонных ночей, с уже седыми волосами и приятным, даже теплым голосом.

-Здравствуй, Альберт! – с самой нежной интонацией, с которой только можно поприветствовать старого друга, произнесла мама. Она приобняла Альберта. У отца в это время заскрипели зубы и он сухо протянул руку:

-Здравия желаю.
Хозяин дома пожал руку с энтузиазмом и пригласил нас в главную комнату.
Тут было человек двадцать. Дамы стояли с бокалами шампанского, обсуждали со своими кавалерами и новыми знакомыми только что вышедшую книгу Альберта. Кстати, книги эти лежали в стопке рядом с окном, и каждый мог взять почитать бесплатно. Там оставалось только три экземпляра, когда мы пришли.
Я мельком заметил название: «Автобиография Альберта Ранно. Что делать?»
Довольно пресное название. Тем более автобиография.
Но все-таки что-то я чувствовал к этому писателю. Я прочитал все его книги, и в каждой находил частичку себя. По большей части, Альберт писал про своего умершего сына и про себя. Когда я читал его книги («Мысли на грани отчаяния», «Жизнь и смерть» и др.), я будто предугадывал события. Я будто знал, что произойдет дальше, как будто это было постоянное дежавю в процессе чтения.
Да и к самому Альберту  я чувствовал что-то родное и теплое, будто он приходился мне дальним родственником. Когда он слушал мои истории, которые я наспех придумал по дороге к нему (о девушке-пьянице и учителе, который любил играть на банджо), он просто поражался моему умению заинтересовать. Так он и говорил после завершения моего очередного рассказа.
Взяв бокал шампанского (мама и папа с удивлением посмотрели на меня, когда я протянул руку к подносу с звенящими фужерами; я успокоил родителей, напомнив им, что мне уже 16), я прошелся по гостиной и остановился у стены, подперев ей спину. Как-то мне было уютно в этом месте, будто я провел здесь детство, когда мне было года два. Но я знал, что меня здесь не было, пока мне не стукнуло четырнадцать, и мама не узнала о месте проживания Альберта.
Потягивая потихоньку шампанское, я осмотрел гостей. Мама болтала с какой-то полной дамой, обрисовывая ей свою работу в косметическом салоне и приглашая ее туда. Отец вышел в туалет. Наверняка он просто хотел избежать общества Альберта.
Я стоял, прислонившись спиной к стене, и смотрел на входную дверь. Почему-то мне казалось, что сейчас произойдет что-то необычное, что-то чудесное.
Я с удивлением заметил, как дверь приоткрылась и в нее вошла незнакомая мне шестнадцатилетняя девушка. Осмотревшись, она заметила меня и улыбнулась. Я заметил ее и улыбнулся в ответ.
Неуловимая связь пробежала между нами, будто искорка электрического тока. В голове почему-то мелькали буквы «Д» «Ж» и «У».
Мы подумали, что это судьба.