Три депутата

Александр Эсаулов
Дорогие прозарушники! Выкладываю несколько глав из своей новой книги "Три депутата". Не приведи Господь подумать, что я написал пародию на "Три мушкетера" самого Александра Дюма! Братцы мои дорогие!Это пародия на нашу жизнь...

ГЛАВА 3. Аудиенция

Господин Детревиленко был в самом дурном расположении духа, но, тем не менее, Ваську он принял учтиво, выслушав все его приветствия. Закарпатский акцент напомнил ему молодость и родные края. Однако сразу после этого он знаком попросил Дартаньяненко подождать, поднял трубку телефона и приказал секретарше:
- Атосюка, Портосюка и Арамисюка ко мне! Пулей!
Портосюк и Арамисюк перешагнули порог кабинета Детревиленко спустя несколько секунд, так как были в приемной. Они были спокойны, непринужденны и покорны одновременно, что не могло не вызвать у Дартаньянеко чувство восхищения. А Детревиленко казался Ваське если не Богом, то, как минимум, начальником районного отделения милиции. После того, как двери за депутатами закрылись, Детревиленко пробежался туда-сюда по кабинету, внезапно остановился, окинул депутатов гневным взором и хрипло спросил:
- Известно ли вам, господа народные избранники, что мне сказал президент сегодня утром? Известно?
- Да откуда? – пожали плечами депутаты.
- Но вы же нам сообщите?  - вежливо добавил Арамисюк.
- Он сказал мне, что в следующий раз попросит освободить трибуну Верховной Рады от козлов воспитанников Ирпенской детско-юношеской спортивной школы!
- Пацанов?  Это как? – воскликнул Портосюк.
Оба депутата покраснели то ли от стыда, то ли от гнева.
- Молча! – гаркнул Детревиленко, - салаги! Не смогли трибуну освободить, дохлики-зяблики! Среди вас что, мужиков настоящих нет? Слабаки! А из-за вас провалено голосование  закона о приватизации Зачуханской швейно-прядильной фабрики, этого стратегического объекта, который производит портянки для всей украинской армии! Вы представляете, в какие бабки влетел папа?  Вот ты, Арамисюк, на хрен тебе депутатский значок, если ты по жизни мечтал быть клоуном в цирке? Ну, так и шел бы себе туда дурака валять! Тебе ж и учиться не надо, ты и так по жизни клоун! А в Верховной Раде надо уметь морды бить, понял? По-настоящему!  А ты, Портосюк? Часы за десять штук напялил… Лучше б лишний раз в спортзал сходил, на груше удар отработал! Вот тебе самому по груше надавали,  а ты? Хоть раз кому-нибудь по торцу дал? И кто вы после этого? А Атосюк где? Почему я не вижу Атосюка?
- Константин Иванович, Атосюк серьезно заболел. – грустно сказал Арамисюк.
- Заболел? Чем еще заболел?
- Опасаются, что у него оспа, – вставил свои пять копеек Портосюк, - это хреновато… Оспа может испохабить ему мордуленцю…
- Что? Оспа?! В его возрасте? Портосюк, что ты гонишь! Скажи лучше, что ему вчера что-нибудь переломали в Раде… Или сотрясли мозги, попав стулом по башке… Хотя да… Какие мозги? Их у вас нет, да они вам и не требуются! Но лучше уж так! А то: оспа… Полная хрень…
Сказать, что Арамисюк и Портосюк были в ярости, значит, ничего не сказать.  Опять оппозиция им вставила! Папа недоволен, Детревиленко в ярости…  Еще бы! Сколько той оппозиции? Это даже не фигня! Это полная фигня! К тому же некоторые из них скрытые сторонники «Мы за всех!». И при таком раскладе так облажаться в день такого ответственного голосования!
Тем временем в приемной все затихло, словно на сельском кладбище в двенадцать часов ночи. Пару человек приникли к дверям и старались не упустить ни слова из длинной и яростной тирады Детревиленко. А тот продолжал:
- Вот как! По вашей милости не только папа мимо денег пролетел! Если мы не решим вопрос с фабрикой, то чем мы надавим на соседей? А те, не испытав на себе дефицит портянок, не станут решать вопросы, нужные нам! А раз так, то международный валютный фонд в очередной раз покажет нам большую дулю вместо кредита! Это вы понимаете? А все потому, что вы не смогли начистить морды паре-тройке козлов! Я принял решение. Вы думаете, что я подам в отставку? Фигушки! В отставку подадите вы! Сложите депутатские полномочия по состоянию здоровья или еще по какой-то причине… Решайте сами! Двоечники! Второгодники! Бездари!
При этих словах ропот в приемной превратился в бурю. Всюду раздавались проклятия и ругань:
- Чтоб они все провалились! Мать их за ногу! Уроды!
Дартаньяненко искал глазами дырку, куда бы он мог на время спрятаться, и даже помышлял о том, чтобы забраться под стол.
- Вот что, Константин Иванович, - твердо заметил выведенный из себя Портосюк, - все это так, но немножечко не так. Вы что, передачу по телику не смотрели? Оппозиции собралось больше ста человек, а наши толстосумы разве на заседания ходят? По регистрации нас было двести шестьдесят человек, а на самом деле и пяти десятков не наскреблось. Да отнимите от этого количества баб, сколько останется? Вродебыкакеры, мать бы их… А нам разгребать!
- Вродебыкакеры? А это кто такие?
- Ну… Вроде как бы они есть, а на самом деле имеются только их карточки, - пояснил Портосюк.
- Так что все было не совсем так, как представляется господину президенту, - твердо заключил Арамисюк, - и имейте в виду, среди оппозиционеров еще чемпион мира по дзю-до и карате-после. Это тоже надо учитывать.
- Да? Что ж, я вижу, спикер немножко приврал президенту… Исказил, скажем так, реальную действительность… Жалко, меня не было на заседании, - сказал Детревиленко немного смягчившись.
В этот момент двери отворились, и в кабинет зашел депутат с благородным и красивым, но смертельно бледным лицом:
- Константин Иванович, мне передали, что вы меня искали?
- Атосюк!
- Женька!
- Евгений Петрович!
Детревиленко бросился к вошедшему депутату, в порыве чувств хотел его обнять, но промахнулся и своей головой попал Атосюку прямо в висок. Тот рухнул на пол.
- Бля… - растерялся Детревиленко, но тут же пришел в себя, - доктора, мать вашу! Доктора, а то Атосюк коньки откинет!
Все, кто был в приемной, за секунду оказались в кабинете. Как это всегда бывает, когда собирается куча мужиков, началась полная бестолковщина. Кто-то предложил сделать искусственное дыхание рот в рот, кто-то влить в потерявшего сознание депутата стакан водки, кто-то, пытаясь вернуть Атосюка в сознание, лупил его по щекам. И быть бы большой беде, если бы не секретарша. Она, наверно, единственная не потеряла самообладания, подняла телефонную трубку и позвонила в медпункт. Тут же примчалась врачиха с двумя медбратьями. Атосюка положили на носилки и поволокли на первый этаж, где располагался медпункт. За носилками хлынула вся толпа, в том числе и Детревиленко. Когда он вернулся, то в кабинете его ждал один Дартаньяненко.
- Вася, извини, я совсем о тебе забыл. Что ж ты хочешь? Я тут как отец семейства, а депутаты… Они же как дети, только с большими этими… Ну… Да нет, не кошельками! – возразил он, увидев, как Васька достает из кармана портмоне, - а с большими этими… Ну, в смысле, ты понял, что большое имеют депутаты?
- Этот… Как его… - замялся Дартаньяненко, - в смысле, что у взрослых большое, а у детей почти нет?
- Ну да! Как его… А! Амбиции, вот! Амбиции  у них преогромные! Ну, вернемся к нашим баранам. Василий, я очень люблю и уважаю вашего отца. Я говорил с ним по телефону буквально полчаса назад. Чем я могу быть тебе полезным?
- Уважаемый Константин Иванович! Уезжая в Киев, я думал просить у вас помощи, чтобы меня включили в список кандидатов в депутаты от партии «Мы за всех» на предстоящие выборы. Но теперь я понял, что не по Сеньке шапка… Моих трех тысяч баксов тут явно не хватит.
- Да, Василий, ты прав. Попасть в список нашей партии стоит не дешево, а каких-то особых заслуг у тебя нет.
Дартаньяненко молча склонил голову: у него в кармане была бешеная сумма денег, почти три тысячи баксов, но часы в десять штук зеленых на руке Портосюка рассказали ему о многом, тем более, что в часах Васька разбирался. Его батя сделал часы своим маленьким бизнесом, создав небольшую фирму, которая, сидя в провинции, поставляла часы даже в столицу. Доход был не очень большой, разве что позволял более-менее сводить концы с концами, но зато в часах Васька разбирался лучше многих. Издали заметив блеснувшие на запястье депутата, часы, Васька прикинул, сколько может стоить такая красота и облизнул пересохшие от волнения губы.
- Но… - продолжал Детревиленко, - из уважения к твоему отцу, моему другу Юрке, я, все-таки, хочу хоть что-нибудь сделать для тебя. Тем более, что я не думаю, что его бизнес  на часах позволит тебе долго жить без собственного дохода.
Дартаньяненко гордо выпрямился, всем своим видом давая понять, что в милостыни не нуждается.
- Не выпендривайся, - продолжил Детревиленко, - мне это знакомо. Я сам приехал в столицу, имея в кармане хрен на аркане.
Дартаньяненко поднял голову еще выше: у него в кармане было три штуки баксов, и в любом случае назвать это хреном на аркане не получалось.
- Так вот, - продолжал владелец кабинета, - бабками не сори. Походи в спортзал, покачай бицепсы и трицепсы, чтобы у тебя был не только приличный вид, но чтобы ты мог запалить по морде как положено. У нас сейчас это умение в моде. А я тут побазарю кое с кем и, может быть, мне удастся тебя впихнуть хотя бы в список социалистов-реалистов. Это наши подкаблучники. Там ты заведешь полезные знакомства, ну и время от времени будешь появляться  у меня, докладывать, что там и как…
И здесь  Васька почувствовал некий холодок от этой речи, особенно в ее концовке.
- Увы, - негромко сказал он, - я вижу, как мне не хватает батиного письма.
- Да-да, он мне тоже про какое-то письмо толковал, и еще про кое-что, кроме письма.
- Да все у меня было, только конверт у меня сперли.
- Как же ты так неосторожно?
И Васька рассказал про все, что случилось в Зачуханске.
- Странная история… - пробормотал Детревиленко, - ты говоришь, что конверт был подписан?
- Ну да! Там было написано: «Косте Детревиленко».
- А что было в конверте, знаешь?
- Батя сказал, что там письмо, а остальное не моего ума дело.
- А какого вида был этот чернявый?
Васька обрисовал чернявого со всеми мыслимыми и немыслимыми подробностями, включая и шрам на виске чернявого.
- А телку, с которой он встречался, зовут Марина. Это я услышал и запомнил. А дальше как в тумане…
- Марина… Чернявый и Марина… Больше ничего не помнишь?
- Нет. Мне так по торцу приложились, что с полчаса летал по подпространству. Что-то помню отрывками, и то…  До сих пор шишка не сошла, - и Васька погладил затылок, где до сих пор чувствовалась ладонью здоровенная шишка.
- А о чем они говорили, не слышал случайно?
- Да что-то, то ли про овцу, то ли про козу… Я не въехал. У меня ж от этой дубины  все извилины распрямились.
- Чернявый и Марина… Марина и чернявый… Интересно… А коза… Есть такая коза, только не та, что ты думаешь.
- Эх, встретить бы этого жлоба! Я б его, гада!.. Порвал бы, как тузик тряпку! Глаз на жопу б натянул! А вы его знаете? А где его найти можно?  Я даже не буду просить включить меня в избирательный список! Я ему, блин…
- Вася, засохни! Если это тот, о ком я думаю, то ты не понимаешь, с кем связался! Меня сейчас больше Марина интересует. Это еще кто за одна?
- Это он не понимает! Да у нас дома за такие вещи яйца отрывают!
- Еще раз тебе говорю – засохни! «КОЗА» здесь значительно важнее.
- Что?!! – Васька оторопел, - как это важнее? Какая-то коза важнее меня, Васьки Дартаньяненко? Да вы чо, прикалываетесь?
- «КОЗА» - это «Каждый Отвечает За Ассоциацию с Европой», представителем которой, возможно, и является этот чернявый. Я подчеркиваю - возможно. Это – оппозиция. Это – политика, а не блондинка, как ты думаешь. Значит, решено. Я постараюсь пристроить тебя к социалистам-реалистам. А про чернявого пока забудь.
- Но как я…
- Ты понял, что я тебе сказал? Если встретишь его – перейдешь на другую сторону улицы. Повтори!
- Перейду на другою сторону… улицы…
- Вот так! И еще, - проговорил Детревиленко медленно, - перед сыном моего друга я хочу раскрыть самый секретно секретный секрет нашей политики. Имей в виду, президент и премьер-министр, хоть они и представляют разные партии, наилучшие друзья. Терки между ними существуют только для одной цели – обмануть придурков, которые хотят углубить этот мнимый раскол и на этом въехать в парламент победителем. Тебе понятно? Пусть себе тратят время, силы и деньги на его углубление, деньги нам не лишние.
- О чем спик эбаут, Константин Иванович? Меня так папик и напутствовал: подчиняться только президенту и премьеру! Ну, еще вам, конечно… Это же ж понятно! Вы же ж первые люди в стране!
Молодой человек определенно нравился Детревиленко, и он уже достал из кармана мобильник, чтобы позвонить Миледовской.
- Ты, гадюка!!! – вдруг заорал Дартаньяненко.
Детревиленко вздрогнул от неожиданности и удивленно посмотрел на Ваську. Тот смотрел в окно и в глазах его разгорался яростный огонь.
- Да я этого козла сейчас… - между тем продолжал орать Васька.
Детревиленко проследил за взглядом юноши, и рассмотрел, наконец, на кого тот рычал. На  улице, возле здания, в котором они сейчас находились, остановился черный «Хаммер», и из него, не торопясь, вылезал Рошфоренко.
- Ну, козлина! Сейчас ты от меня не уйдешь! – и Васька ломанулся из комнаты, по дороге   сбив с ног Детревиленко и опрокинув тяжелое кожаное кресло.


ГЛАВА 4  Голова Атосюка, часы Портосюка и карточка Арамисюка

Васька, как бешеный, вылетел из кабинета, растолкал таких людей, к которым еще полчаса ему и прикоснуться-то страшно было, и выскочил на лестничную клетку. Тут он налетел на Атосюка, с трудом подымающегося из медпункта по лестнице с первого этажа. Глаза его были полузакрыты и, наверное, именно поэтому он вовремя не увидел бешено несущегося Дартаньяненко. Бумс! – столкнулись две головы.
- Йо!..  – вылетело у Атосюка, и он рухнул на ступеньки.
- Извини, чувак… Я очень спешу, - и хотел оббежать сидящего на ступеньках Атосюка, но железная рука депутата схватила его за джинсы.
- Ты спешишь? – воскликнул Атосюк, бледный, как мертвец, - и под этим предлогом налетаешь на меня, говоришь «простите» и все? Ты, пацан, знаешь, что депутат - лицо неприкосновенное? А ты посмел прикоснуться…
- Ну, я же не нарочно! – Васька узнал Атосюка, - и я извинился. Чего еще надо? А сейчас повторяю: я очень, очень спешу.
И Васька снова ринулся вниз по ступенькам.
- Ну, парень, ты не прав! – громко сказал Атосюк, - сразу видно, что ты приехал из села и не знаешь, как себя вести в городе, а тем более в таких учреждениях.
Васька пролетел уже несколько  ступенек, но услышав эти слова, резко остановился.
- Что? Это кто из села? Это кто не знает? Если бы я не спешил… Если бы я не гнался за одним типом…
- Зато я никуда не спешу. И ты можешь меня найти в ресторане за углом. Ресторан называется «Генштаб». После шестнадцати я всегда там. Ты все понял?
Дартаньяненко похлопал по карманам, нащупал тоненькую пачку денег и согласно кивнул головой:
- Ага, понял.
- Ну, и иди теперь!
«Вот я придурок! – ругал сам себя Васька на бегу, - храбрый Атосюк ранен голову, скорее всего,  при защите демократии в парламенте, а я ему только добавил головной боли! Приходится удивляться, что он мне прямо на лестнице морду не набил. И был сто раз прав!».
И Васька летел вниз по ступенькам, все еще надеясь догнать Рошфоренко, который, по виду, никуда не спешил. Внизу, у выхода, стояла группа депутатов. Дартаньяненко хотел проскочить между двумя из них, в одном из которых он узнал Портосюка, но в это время тот взмахнул рукой, энергично что-то кому-то доказывая, и Васька ударился лбом прямо об сверкающие часы. Удар был не очень сильный, но браслет разорвался, и часы упали на пол. Бриллиантики сверкающими брызгами  разлетелись под депутатские ноги.
- Ты что?! – завопил Портосюк, - с ума спрыгнул, на людей кидаешься?!
- Извините, пожалуйста, я очень спешу… Я гонюсь за одним человеком, он…
Васька поднял с пола часы, желая вернуть их здоровяку Портосюку, а также  несколько рассыпавшихся камешков. Что-то привлекло его внимание в часах, и он внимательно их осмотрел. Портосюк все не успокаивался:
- Глаза ты забыл дома, придурок? И что теперь мне с ними делать? – и он ткнул пальцем в часы.
- Да нет, глаза дома я, как раз,  не забыл. И они у меня хорошо видят. Они видят даже то, что вы не смогли рассмотреть. Но что именно, я расскажу вам только один на один.
Портосюк озадаченно моргнул:
- Ты это о чем?
- Только один на один. Приходите в шестнадцать тридцать в «Генштаб», там и поговорим. И часы не забудьте, хорошо?
Портосюк недоуменно пожал плечами:
- Ты, вообще-то, нормальный?
- Господин Портосюк, я очень спешу. Если я буду неправ, я вам заплачу.
И не слушая, что там дальше бурчал Портосюк, Дартаньяненко вылетел на улицу. Конечно, никакого чернявого там уже и близко не было, а «Хаммер» с четырьмя восьмерками на номере давно укатил. . Васька расспросил несколько встречных, но никто ничего не видел. Все Васькины поиски ни к чему не привели. Куда делся проклятый  чернявый - одному Богу было известно
Положение было невеселое. Еще бы! Было всего-навсего половина второго, а он уже успел невежливо сбежать от Детревиленко, налететь на Атоса, что нужно было, согласно весьма прозрачного намека, искупить хорошим обедом, и скорее всего, если он ошибся, влететь на бабки Портосюку за его часы.
«Вот я тупарь! Этот несчастный и храбрый Атосюк пострадал в парламенте головой, а я его в эту самую голову своей довбешкой! Приходится удивляться, как он из меня вообще кошелек сразу не вытряс. А Портосюк… Нет, тут дело забавное… Надо, ой, надо приглядеться!».
Так, рассуждая сам с собой, мысленно раскаиваясь и коря себя почем зря, он вернулся к подъезду, у которого продолжал расхаживать милиционер. Кроме милиционера, возле подъезда стояли трое депутатов, одного из которых Дартаньяненко сразу узнал. Это был Арамисюк. Васька, весь во власти своего раскаяния, вежливо кивнул ему головой, Арамисюк ответил тем же, и все трое замолчали. Васька хоть и был из провинции, но сразу понял, что он тут лишний. Он тщетно искал повод свалить, и вдруг заметил, что доставая из кармана носовой платок, Арамисюк уронил на асфальт кредитную карточку, на которую тут же наступил ногой. Васька, решив сделать депутату приятное, наклонился, отодвинул его ногу и поднял кредитку:
- Простите, вот ваша кредитка. Вы ее уронили, когда платок достали.
- Ха! – воскликнул один из депутатов, выхватив кредитку из пальцев Дартаньяненко, - Арамисюк, ты и сейчас будешь отрицать, что у тебя шуры-муры с Кардинальчуком? Это же карточка его банка!
- Ну и что? – пожал плечами Арамисюк, одновременно кинув на Ваську такой взгляд, что
 тот понял: все! Летят в небе гайки! По странному стечению обстоятельств, он всего за десять минут  нажил уже третьего врага из сообщества, в которое он мечтал попасть больше всего на свете.
- Да что ты, дружище! – неправдоподобно  убедительно ответил Арамисюк, - это вовсе не моя карточка. И я не знаю, с чего это вдруг этот самый молодой человек решил, что она принадлежит мне.
Васька, поняв, что снова пролетел как фанера над Парижем,  решил исправить положение:
- В общем-то, я не видел, чтобы карточка выпала из кармана господина Арамисюка…  Я так… Предположил… Он ведь на нее наступил….
- И ошиблись, - холодно заключил Арамисюк.
- Так пойдем к банкомату и того… Снимем все, что тут есть и устроим себе маленький праздник! – предложил один из депутатов.
- Не зная PIN-кода? – все также холодно спросил Арамисюк, - не говорите ерунды, милейшие! Я ее оставлю на охране, может, и найдется владелец?
- А что, и то правда! – поддержали его два других депутата, и все трое разошлись в разные стороны.
Дартаньяненко догнал Арамисюка:
- Извините меня… Я же не знал. Но ведь карточка-то ваша. Я точно видел, что она выпала из вашего кармана.
Арамисюк остановился. Тут же остановился и Васька.
- Знаешь, парень, ты здесь поступил не по понятиям.
- Как? Почему? – воскликнул Дартаньяненко.
- Ну, ты же не совсем тупой, а? Откуда ты приехал? С Франковщины?
- Нет, я с Закарпатья, - ответил Васька.
- И что? У вас там горы усыпаны кредитными карточками? Где ты видел, чтобы на кредитку наступали ногой просто так? Что, по-твоему, все киевские бульвары устланы банковскими карточками? Наступили, значит, на то есть причина!
Васькины мирные намерения потихоньку начали испаряться, а верх стал брать задиристый нрав.
- Послушайте, вы зря стараетесь меня унизить. Я же извинился за сделанную глупость, чего вам еще надо?  А что касается карточек… По мне, так киевский Печерск ими действительно усыпан…
- У меня тоже нет желания искать с вами ссоры. Но тут дело нешуточное. Вы мне причинили большие убытки и, кроме того, еще и скомпрометировали.
- Я скомпрометировал? – удивился Васька.
- А кто же? На какой фиг вы подняли эту карточку?
- Если она такая секретная, на какой фиг вы ее уронили?
- Я же вам сказал: карточка выпала не из моего кармана!
- Не бреши, как сивый мерин! Я не слепой. Карточка выпала из твоего кармана!
- Как ты смеешь так разговаривать с депутатом? – окончательно возмутился Арамисюк.
- А как мне еще разговаривать с человеком, который врет в глаза?
Арамисюк замолк, набычившись глядя на Дартаньяненко.
- Я вижу, - спокойно продолжил Васька, - что нам надо было бы встретиться и спокойно обкашлять ситуацию. Я жду вас в ресторане «Генштаб», в пять. Устроит?
- Ты гля, какой деловой! – усмехнулся Арамисюк, - ладно, поглядим по ситуации. Если бы не Детревиленко…
- Вот и я про то же!
И они разошлись в разные стороны. Васька на ходу печально покачал головой: его финансы пели романсы! Каковы депутатские аппетиты он уже видел в приемной Детревиленко, и сейчас лихорадочно прикидывал, на что он будет жить после этого то ли позднего обеда, то ли раннего ужина.

ГЛАВА 5.  В «Генштабе».

В Киеве у Васьки не было никого. В смысле ни одного знакомого. Он и у себя-то дома ни разу в ресторане не был, все кафушками да пивбарами промышлял, а в Киеве так и подавно! Как вести себя? Что заказывать? Во сколько это может обойдись? Хватит ли у него денег? Менять всю валюту на гривны не хотелось. А вдруг останутся? Меняй потом обратно, а это лишние затраты. Да и вообще… А вдруг найдется любопытный: а откуда у вас такие деньжищи? Чего ты их туда-сюда гоняешь? А зачем ему лишние вопросы? Но главное было даже не в этом. Он, за короткое время знакомства со всеми трем депутатами, уже успел разобраться, или, во всяком случае, думал что успел, какие они есть из себя. «Перед Атосюком извинюсь, - размышлял Васька, - и все должно закончиться благополучно. Он мужик вроде не вредный… С Портосюком дело обстоит туманно. Может все закончиться смехом, а может и крупными бабками. Надо проверить… Ну, слава Богу набор для ремонта часов со мной… Та-а-ак… Испугаю, что расскажу всем, как он лоханулся! Он человек, по всей вероятности, самолюбивый!  А Арамисюк… Ну что же… Если у меня хватит бабок – покрою ему ущерб. Хотя, как на меня, какой у него ущерб? С карточки бабло снял, а карточку отдал охраннику, вот и все! Ну, поглядим… Поглядим…Как там папик говорил? Не слушаться никого, кроме президента. Ну и премьер-министра чуть-чуть. Вот так и будем поступать».
Не успел Васька переступить порог ресторана, как к нему подлетел какой-то мужик в  черном костюме, в белой рубашкой и дурацкой бабочкой на шее.
- Добрый вечер! – мужик ласково, словно сейчас собирался  с Васькой ложиться в постель, улыбнулся и поклонился, словно ему на мгновение сломало хребет.
- Ну… - неразборчиво промычал Васька, слегка озадаченный таким приемом.
- Что желает господин? – продолжал изгаляться мужик.
- Столик на четырех и похавать, - выдавил из себя Васька.
- Где изволите обедать? В общем зале или отдельном кабинете? – не успокаивался придурок с бабочкой.
«Да ну его! – подумал Васька, - гулять так гулять!» - и кинул небрежно, словно сбросил с шеи мокрое полотенце после бани:
- В кабинете. Неужели не понятно? И еще. Ко мне тут должны придти господа Атосюк, Портосюк и Арамисюк, так что вы…
- Господин Атосюк уже в зале, - вежливость официанта увеличилась как минимум раза в три и переросла почти в нежность.
Еще бы! Господин Атосюк был очень даже платежеспособным клиентом!
- А как давно он пришел? – Васька кинул взгляд на часы.
Было всего пять минут пятого, то есть никто не мог бы упрекнуть, что он опоздал. Увидев Дартаньяненко, Атосюк встал со стула, вежливо кивнул ему головой, и снова удобно умостился за столом, на котором стояла одинокая чашка с чаем.
- Добрый вечер, господин Атосюк!
- Привет, юноша, привет… Я вот позвонил двум своим друзьям, обещали быть, но что-то задерживаются. Это вызывает у меня удивление. Не в их привычках пропускать выпивку на халяву.
Дартаньяненко пожал плечами:
- У меня в Киеве друзей нет.
- То есть, ты хочешь сказать, что кроме Детревиленко ты в столице никого не знаешь?
- Ну да.
- Ну-ну… Хотя это дело не меняет.
- Во всяком случае, господин Атосюк, вы уж извините меня. Я ведь вправду очень спешил. Я в окне увидел одного типа. Я с ним в Зачуханске столкнулся, и меня с тех пор возникло жуткое желание набить ему морду.
- Ну и что, набил?
- Да исчез, гад! Как в воду канул…
- А кто такой?
- Не знаю… Говорю ж, столкнулись в Зачуханске. Ну, однако, тот еще нахал. Ни за что, ни про что обхамил меня, а я таких вещей не прощаю… Так что, еще раз, извините меня.
- Ладно, проехали… Кстати, как вас зовут, юноша?
- Василий Дартаньяненко.
- Вася, значит… Ну, а меня Атосюк Евгений Петрович. Ну, наливай, что ли?
- Так нет же ничего… - растерялся Васька.
- Это ты мне говоришь? – слегка, словно удивившись, приподнял правую бровь Атосюк.
- А… Ну, да! Эй, кто там! Подрули к нам!
Официант, тот самый, в пиджаке и бабочке, порхнул к их столику.
- Значит, так… - важно начал Васька и тут же заткнулся.
В ресторан вошел вальяжный Арамисюк. Он от входа окинул взглядом зал и, увидев Атосюка, приветственно помахал ему рукой.
- Как?! – опешил Васька, удивленно глядя на обоих депутатов, - господин Арамисюк – ваш друг?
- Ну да! А тебе что, чем-то это неприятно? Нас трое друзей, и нас так и называют: Атосюк, Портосюк и примкнувший к ним Арамисюк. Впрочем, если ты приехал только вчера и с самих Карпат, ты можешь этого и не знать.
- Я приехал из Закарпатья. Однако, это становиться забавным,  - грустно улыбнулся Дартаньяненко.
- И что у нас становиться забавным? – как всегда спокійно, уточнил Атосюк.
- Сейчас узнаете.
- И чтобы это все значило? – спросил Арамисюк, подходя к столику, где сидели наши герои, - у меня с этим типом назначена встреча!
- Только на пять часов, - грустно улыбнувшись, сказал Дартаньяненко.
- Женя,  а по какому поводу сборище?
Атосюк пригладил волосы:
- Да этот мальчишка пребольно толкнул меня в голову.
- Ха! У меня с ним тоже проблемы были!
- Неужели? – удивился Атосюк, - и какие?
Васька увидел за спинами друзей, как в зал ресторана зашел внушительных размеров Портосюк. Увидел стоящего у столика Арамисюка, пожал плечами, и потопал прямо к ним. Арамисюк замялся с ответом и, наконец, выдавил из себя:
- Мы поспорили по поводу  политики Национального банка в части поддержки курса национальной валюты.
- Да-да, - поддержал его Васька, поняв, что Арамисюк не хочет, чтобы настоящая причина спора стала известна друзьям, - особенно последние операции с евробонами…
- Какие операции? С чем операции? – удивленно переспросил Атосюк, но тут к столу подошел Портосюк.
- Привет, други! Чем это вы здесь занимаетесь в обществе этого пацана? Да еще и при пустом столе? Это у меня с ним тут встреча назначена.
- Но только на половину пятого, - сказал Дартаньяненко.
- А у тебя-то по какому поводу? – улыбнулся Атосюк.
- Да, понимаешь, этот долбак так долбанул своей довбешкой мои часы, что они приказали долго жить.
Портосюк вытащил из кармана часы и положил их перед Васькой. Тот тут же достал из кармана увеличительное стекло и внимательно рассмотрел часы со всех сторон.
- Ну, что ты хотел мне сказать один на один? – спросил Портосюк Дартаньяненко.
- Так один на один же, - ответил тот.
- Это мои друганы, я им доверяю как самому себе. Говори.
- Господин Портосюк. Это подделка. Это не маде ин Швейцария.
- Что?!! – возмутился Портосюк, - фильтруй базар! Ты хочешь сказать, что мне, депутату от народа, впарили туфту? Ты что, крутой спец?
Васька перевел взгляд на Атосюка, словно спрашивал у него разрешение. Атосюк разрешающе кивнул головой, и Васька продолжил.
- Видите ли, господин Портосюк, у моего отца небольшая фирма по торговле часами, и я в этом немножко соображаю. Извините, но это, как вы выразились, туфта. Кроме того, у настоящих швейцарцев браслеты так легко не рвутся, и брюллики не осыпаются. Это стопроцентный Китай, вот что хотел сказать вам один на один. Им цена баксов сто, ну, может сто пятьдесят, не больше. Извините, но как есть, так есть…
- Скажи спасибо, Гриша, что Васька об этом при всех не сказанул, - усмехнулся Атосюк, - позорища тогда не обрался  бы!.. Ты же знаешь, у нас лохов не любят.
- У кого ты их купил? – поинтересовался Арамисюк, - как же так, неосторожно-то, а? Ах, Гриша, Гриша…
Портосюк молчал, растеряно  хлопая глазами. Новость оглушила его, словно килограмм взрывчатки килограммового коропчика  в небольшом ставке. Наконец он пришел в себя и прошептал хрипло:
- Да есть тут один… Поставщик двора его величества… Узнает он у меня, почем в Одессе рубероид! Но... Слушай, пацан, ты уверен на все сто? Ошибки быть не может?
- Господин Портосюк, я отвечаю…
- А ну, дай я гляну, - попросил Арамисюк.
Он взял у Васьки увеличительное стекло, повертел в руках часы, хмыкнул и сказал:
- Василий прав. Это маде ин Чина.
- Ладно… - пробормотал Портосюк, сгреб своей лапищей часы со стола и сунул в карман пиджака.
- Слушай, Василий, ты будешь что-нибудь заказывать? Или мы вот так вот и будем на сухую дурака валять? – улыбнулся Атосюк, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.
Васька поднял руку, и официант, на все это время отошедший в сторонку, тут же подлетел к столику, но и на этот раз ему не судилось принять заказ. В зал вошли еще несколько  депутатов. Атосюк окинул вошедших быстрым взглядом. Все они были из партии «КОЗА с Европой». Он весело подмигнул Дартаньяненко. Васька не понял, что имел в виду Атосюк, а тот уже призывно махал рукой:
- Эй, коллеги! Петя! Николай! Давайте к нам!
- На фиг они тебе нужны? – чуть слышно прошипел Портосюк.
- Заткнись, Гриша, ты ничего не понимаешь!  Там же Дежюзаков!
- Ну и что?
- Заткнись, говорю! Добрый день! Добрый день! Эй, официант!
- Женька, ты гений! Гриша, засохни, ты действительно ничего не понимаешь! Василий, не дрейфь! Все идет как надо, - попытался успокоить Дартаняненко Арамисюк.
Васька побелел как вываренное белье. Во-первых, на такую ораву у него денег явно не хватит. Атосюк заметил это и успокаивающе похлопал его по плечу, типа: спокойно, парень! Прорвемся! А во-вторых: как это? За один стол с оппозицией? В рабочее время? Да разве так бывает?! Разве давно в парламенте Атосюк получил стулом по голове?
- О! – воскликнул один из депутатов, - глядите! Атосюк, Портосюк и примкнувший к ним Арамисюк! Господа, господа! А как же указы президента о запрещении употребления алкоголя в рабочее время?
- Так мы еще и не начинали употреблять! – ухмыльнулся Арамисюк.
- Это почему же? - строго изумился Дежюзаков.
- Да вас же ждали! – захохотал Портосюк, - и повернулся к подскочившему официанту, который, предчувствуя, что чаевые его увеличатся раза в два против ожидаемого, расплылся в такой улыбке, что она уже не помещалась на его широком лице.
- Как тебя зовут? – спросил его Атосюк.
- Федя, - робко  ответил тот на неожиданный вопрос.
- Вот что, Федя. Организуй нам кабинет, сразу рюмки и пару бутылок финской водки. И  не медли с закусоном: мясную нарезку, салка, овощей, свиное ухо, ну и все такое прочее по своему усмотрению. А потом уже составим заказ. Все понял?
Официант с готовностью кивнул головой.  Он пулей метнулся туда-сюда, и через минуту пригласил всю компанию в отдельный кабинет. Там, словно ниоткуда, возникли две бутылки чистейшей финской водки, стояли аккуратно расставленные приборы, салфетки, свернутые «горкой», рюмки, фужеры, ну и все такое прочее, чему полагается стоять на столе перед веселой попойкой серьезных людей. Атосюк, не дожидаясь, пока официант принесет закуску, разлил водку по рюмкам.
- Вы думаете, президент указы пишет для того, чтобы их соблюдали? – начал он тост, подняв рюмку, - отнюдь нет. Тогда, может быть, чтобы их нарушать? И тут вы будете не совсем правы. Указы пишутся для того, чтобы иметь повод для наказания. А имея повод, я могу наказать, а могу и помиловать…  Все так вот… Так выпьем же за то, чтобы никто из нас не зависал на указанном крючке, не был бы наказан, а, главное, не нуждался бы в помиловании!
Все выпили, кроме Васьки. Тот, в жизни своей не пробовавшей финской водки, сначала обнюхал рюмку со всех сторон, пытаясь понять, чем же эта водка отличается от водки отечественного производства, потом посмотрел ее на свет, и пожал плечами: водка как водка, разве что цена заоблачная. Выдохнул и одним глотком выпил ее всю, без остатка.
- А что за молодой человек с вами? – спросил Бикарюк, сидевший рядом с Дежюзаковым.
- Славный парень! – воскликнул Арамисюк, - не успел появиться в столице, как влетел на проставу и мне, и Портосюку, и Евгению Петровичу. И, что самое главное, не испугался и пришел на стрелку.
- Ну, тогда выпьем за славного парня! – провозгласил Дежюзаков, беря в руку бутылку и разливая водку по рюмкам, - нам новые лица ой как нужны!
- Мне тут матушка фирменную самогонку дала с собой. Может, попробуете? Не один прибор гаишный ее не определяет. Честное слово!
Попробовали фирменной самогонки. Надо сказать, что она пришлась по душе всем, но неожиданно быстро закончилась.
- Вредительская вещь! – прокомментировал Портосюк, выпив очередную рюмку.
- Это почему же? – обиженно спросил Васька.
- Потому что, пока всю не выпьешь остановиться невозможно. А выпивать всю – вредно для здоровья.
Но самогонку допили под чистую. И дальше началась то, на что рассчитывал Атосюк, увидев среди вошедших депутатов Дежюзакова. После пятой рюмки тот завелся, как дизель на самосвале, и остановить его уже было невозможно. Никакие увещевания друзей на него не действовали, тост следовал за тостом, рюмка за рюмкой,  бутылка за бутылкой. Через час он уже обнимал Дартаньненко, и кричал ему на ухо, словно тот был глухой:
- Васька! Не дрейфь! Ты думаешь, между нами не может быть нормальных отношений? Это там, в Великом Сарае, мы кровные враги, а бухнуть совместно – так мы завсегда и запросто! Тут мы блок составляем очень быстро! А почему? Платформа общая – душа просит сугреву! Понял? А в Великом Сарае… Там шпионских телекамер не считано! Вот там можно и по морде… Ради избирателя не пожалеешь и председателя! А ради электората и «і рідного тата»! А здесь по чарке… Ха-ха-ха!.. – и смеялся пьяно.
Как Васька не сачковал, как не допивал то, что ему постоянно подливал Дежюзаков, но неопытность в таких мероприятиях все-таки сказалась, и он захмелел. Но по сравнению с Дежюзаковым, можно сказать, что он был трезвый, как стеклышко.
- Петр, - одергивал Дежюзакова Бикаренко, - притормози! Тебе ж еще домой ехать!
- Отвали, Коля! Ты видишь, какой славный вечер!
- Петя, ну нарвешься на ментов! На фиг оно тебе надо?
- Васька, твой бальзам гаишники не определяют? Вот!... И пошли они все! Я их, шестерок, голыми руками порву… Ну что, еще по единой?
Бикаренко махнул рукой и взялся за рюмку. Еще через полчаса Дежюзаков тяжело вздохнул и вытащил из кармана толстую пачку денег зеленого цвета.
- Эй, как тебя?
- Федя, - подсказал Атосюк.
- Федот, блин! На, отсчитай, сколько надо. Стольник тебе на чай… - голова его упала на руки и он громко захрапел.
- Тьфу ты! – сплюнул Бикаренко, - опять как всегда…
Атосюк, Портосюк и Арамисюк более-менее держались на ногах, Васька, хоть и пошатывался, но тоже сохранил способность внятно разговаривать и идти по прямой, а вот из пятерых депутатов оппозиции твердо на ногах держались только двое.
- Ну, мы пошли, - сказал Атосюк, сделав приглашающий на выход жест рукой, и трое друзей и Дартаньяненко покинули кабинет.
У дверей «Генштаба» все четверо остановились. Атосюк глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух.
- Ну что, Вася? Твой валютный запас не пострадал?  Сыт, пьян и нос в табаке, и все на шару, а? Вот так вот и разводят оппозицию, понял?
- Понял, - ответил восхищенный Васька, - если я еще не депутат, то ведь могу считать себя принятым в ученики, не правда ли?
- Можешь, можешь… Сын депутатского полка…


ГЛАВА 6. Господин президент.

История эта надела много шума. Не потому, что депутаты напились неподобающим образом. Таких случаев бывало и не два, и не пять, и, даже,  не десять. И не потому, что в ресторане сошлись политические противники. Одно дело поцапаться в Великом Сарае, под прицелом журналюг, которые только и мечтают получить материал погорячее и поскандальнее, а депутаты - попиариться перед будущим электоратом в отстаивании своих политических убеждений, а совсем другое посидеть в ресторане за рюмкой холодной финской водки. Скандал нарисовался на ровном месте: пьяный Дежюзаков, выйдя из кабинета, зацепил в ресторане какую-то компанию, к несчастью оказавшуюся молодежной, а значит и продвинутой в плане пользования интернетом.  Кроме того, компания эта наполовину состояла из мажоров, а в другая из ненасытных журналюг. Дежюзаков наехал на компанию, как и положено пьяному: нагло и бесцеремонно, и даже дал кому-то затрещину. Какой-то засранец весь этот процесс снял на мобильник и через два часа ролик уже висел в интернете. Невооруженным глазом было видно, что Дежюзаков, как говориться, готовченко. Да и на это можно было бы наплевать, если бы после этого депутат не сел за руль личной «бэхи» и не въехал  на ней в автобусную стоянку. Людей он покалечил немало, слава Богу, хоть никого не убил. Милиция тут же начала рыть: с кем, когда, сколько и где? Тут же все и прояснилось. Как оказалось, неразлучная троица тоже замешена в этом скандале. Детревиленко при всех ругал Атосюка и иже с ним, а один на один совсем даже наоборот, похвалил: такой скандал с оппозиционным депутатом перед выборами был партии «Мы за всех» очень даже на руку: вот они какие, козлы! Алкоголики и нарушители законов! Учитывая все это, Детревиленко решил безотлагательно встретиться с президентом. Надо было обезопасить своих: мало ли что? Президент человек горячий, а на носу выборы, и это надо было учитывать.
Детревиленко заявился в приемную к полудню.
- Президент вас ждет, - пригласил его в кабинет президента помощник.
- Детревиленко! А ну иди сюда! – закричал президент сразу же, как только тот переступил порог кабинета, - подойди, чтобы я мог отматерить тебя вдоль и поперек! Ты знаешь, что премьер-министр вкупе с председателем фракции «КОЗА с Европой» явился ко мне с протестом? Он орет на всех углах, что депутаты из «Мы за всех!» устроили чудовищную провокацию против «козлов»?  Напоили Дежюзакова, а тот сам знаешь, что натворил!
- Да что вы, господин президент! Что значит «чудовищную провокацию»?  Все как раз наоборот! Наши депутаты, не скажу, что они трезвенники, однако и не алкаши же полные! Но что поделать? Эти «козлы» лазят по всем ресторанам в округе и пристают к нашим: давай по рюмочке!  Давай по стаканчику!
- Ой, Детревиленко! Я сейчас лопну от смеха! Можно подумать, что разговор идет о монашеской общине! Может, тебя снять с должности руководителя фракции и назначить настоятелем какого-нибудь монастыря?
- Женского,  господин президент. Так я согласный.
- Ха-ха-ха! – расхохотался президент, - вот в этом вы все! Вместо того, чтобы вкалывать на благо народа, вы все бухаете да по бабам шастаете! Тоже мне, фрикционный руководитель…
- Фракционный, господин президент, - поправил президента помощник, заглянувший в это время в кабинет.
- Цыц, дурак! – прикрикнул на него президент.
- Ну что, вы, господин президент! – тем временем продолжал Детревиленко, - все произошло не совсем так, как вы предполагаете.  Трое одних из самых активных депутатов, вы их знаете, это Атосюк, Арамисюк и Портосюк собрались обсудить программу деятельности молодого друга, которого я им поручил.
- Это хорошо, что вы работаете с резервом. Достойный молодой человек? Он ведь молодой человек, не так ли?
- Это очень порядочный и многообещающий молодой человек,  сын моего старого друга, проверенного и надежного. Юноше чуть больше двадцати. Согласитесь, господин президент, разве может  такой пацан устроить провокацию политику со стажем в десять и более лет?
- Да, да, конечно, - согласился президент.
- И вообще, зачем пятеро активистов «КОЗЫ» засели в «Генштаб»? Не треснуть ли по рюмочке-другой в рабочее время?
- В Генштаб? Это что значит?
- Да это название такое у ресторана.
- Пять человек? В ресторане? Если кто-то скажет, что они собрались там обговорить планы благотворительной деятельности, так я же не поверю! – заулыбался президент.
- А я о чем? – поддержал патрона Детревиленко, - и банковал все время ни кто иной, как Дежюзаков. Кстати, расплачивался тоже он. Так что кто кого пытался спровоцировать – большой вопрос!
- Дежюзаков сам сидел на разливе? Это точно? Ну да… Ну да… Да отсохнет рука у того, кто сам себя обделит! А потом на полном ходу в автобусную остановку! Вот засранец! Спровоцировали! Партия власти виновата!
Президент вскочил с кресла и возбужденно пробежался по кабинету. Остановился возле Детревиленко, тот вскочил с кресла, но президент положил руку на его плечо и посадил на место:
- Сиди, сиди… Эй, кто там! – гаркнул он неожиданно.
Тут же открылись двери, и в кабинет влетел помощник:
- Да, господин президент.
В руках  помощник держал ручку и открытый дневничок.
- Прокурора мне. Генитального…
- Генерального? – переспросил помощник.
- Если ты так хорошо знаешь, так, может, кресло это займешь?
- Виноват, господин президент, - извинился помощник и уточнил, - к телефону?
- Нет, к телевизору! – гаркнул раздраженный президент.
- Понял, - поклонился помощник и растворился в дверном проеме.
Спустя минуту на столе у президента зазвонил телефон. Тот нажал кнопку громкой связи. Детревиленко улыбнулся, услышав встревоженный голос генерального прокурора.
- Добрый день, господин президент! Слушаю вас.
- Здоров, проектор… То есть этот… Прозектор…  Или как его… Прокуратор!
- Какой же я того… Прокуратор… - залепетал в ответ сбитый с толку прокурор.
- А-а! Это шутка! Ты что, шуток не понимаешь? Ты про происшествие с Дежюзаковым слыхал?
- А как же! Это когда он гаишнику морду набил?
- Да нет! – с досадой возразил президент, - это насчет того, как он в автобусную остановку вчера въехал.
- В остановку въехал? – переспросил прокурор, - не-е-ет, господин президент, мне не докладывали. Но хоть остановился?
- Да не на танке же он ехал, черт возьми! Конечно, остановился! Ты разберись с ним полной программе и  залепи по всей строгости! Все понял?
- Естественно, господин президент! Конечно, разберемся!
Президент отключил телефон и перевел взгляд на Детревиленко:
- А что за пацан? Кстати, как его зовут?
- Василий Дартаньяненко. Он держался достойно и, в отличии от Дежюзакова, пьяным за руль не садился. Уехал на такси.
О том, что Васька вообще не имел машины, Детревиленко мудро умолчал.
- Смотри, какой молодец! Словом, как бы там не было, а я хочу поговорить с ними всеми лично! Особенно с этим пацаном.  Как ты его назвал? Тараканенко?
- Дартаньяненко, господин президент.
- Да, да! Дартаньяненко. Приезжайте вечером ко мне в загородную радиостанцию.
- В резиденцию? – уточнил Детревиленко.
- Ну да, в нее самую, в президенцию.  Подальше от любопытных глаз, так сказать.
- Слушаюсь, господин президент.
- Ну, и славно!

О визите в резиденцию к президенту Детревиленко поставил в известность друзей немедленно. Депутаты, давно знакомые с президентом, восприняли это известие спокойно, но Васька… Его воображение разыгралось, как торнадо в Канзасе. В своих мечтах он видел себя если не главой администрации какой-нибудь области, то начальником какой-нибудь таможни точно! Чтобы хоть как-то убить время до отъезда на рандеву с президентом, решили зайти в какое-нибудь кафе и выпить по чашечке кофе.
- Только без спиртного! – сразу осадил пыл Портосюка Атосюк.
- Как? Без бабизма-ягизма? – удивился тот, - а что тут тогда делать?
- Ага, - ехидно сказал Арамисюк, - а потом дышать водярой на президента? Думаешь, ему понравиться, что мы пришли уже поддатые?
Васька даже и помыслить себе не мог явиться к президенты на прием под мухой, поэтому в разговоре вообще не участвовал. Он тихо поднялся из-за стола и вышел на террасу, где тоже стояло несколько столиков. Васька присел за один из них. Он не обратил внимания, что за дальним столиком сидели двое. Увидев Ваську, они переглянулись. Оба этих человека, депутаты от «КОЗА с Европой», участвовали во вчерашней попойке и  хорошо запомнили Ваську, считая его главным виновником того, что после попойки случилось с Дежюзаковым. Один из них, по фамилии Бернажустов, взял два фужера, налил их до краев водкой,  подошел к Дартаньяненко и поставил перед ним один из фужеров.
- От нашего стола вашему столу. Давай, за мое здоровье! У меня сегодня день рождения.
Васька вздрогнул от неожиданности.
- Я не… Мне нельзя… Извините… - пробормотал он.
- Что значит нельзя? Я же тебе сказал: за мое здоровье! Ты что? Меня, депутата, не уважаешь? – надавил на молодого человека Бернажустов.
Васька затравлено оглянулся, помощи ждать было неоткуда.  И дернул же его черт выйти на эту террасу!
- Почему же? Уважаю… Только мне нельзя… Нам еще сегодня… - и он замолк, не зная, можно ли рассказывать этому депутату о предстоящей встрече с президентом.
- Что? Несовершеннолетний? Ха-ха-ха… - рассмеялся Бернажустов прямо Ваське в лицо, обрызгав его слюной, - ты что, не понимаешь, что это оскорбление? И не просто кого-то там, а депутата?
- Я же вам говорю, что мне нельзя…
- Ах ты, хамло! За мое здоровье выпить не хочешь?!! Брезгуешь?!! – заорал Бернажустов, не слушая Васькиных объяснений, - да я тебя сейчас!..
И Бернажустов выплеснул содержимое фужера прямо Ваське в лицо. Васька ответил тут же. Поскольку он сидел, а Бернажустов стоял перед ним, Дартаньяненко правой ногой заехал в мужское достоинство обидчика. Тот взвыл. 
- А-а-а!!! – схватился тот обеими руками за пах.
Васька вскочил. Второй депутат, наблюдавший за Бернажустовым из угла террасы, кинулся на помощь другу, схватив по дороге с ближайшего стола пустую бутылку из-под шампанского.
- Ах ты, щенок!
Но Васька имел опыт таких приключений. Он легко увернулся от разъяренного «козла», схватил стул и треснул им противника по затылку.
- Ойййй! – заорал тот, и рухнул между столами.
На шум на террасу выскочили Васькины друзья.
- Что за шум, а драки нет?!  - с порога крикнул Арамисюк, увидел происходящее на террасе и осекся, - ага… А драка-то как раз и есть...
На террасу, отодвинув Арамисюка, выскочил здоровило Портосюк.
- Ёкарнабабай! Вы чо, охламоны?! Вы на кого перья топорщите?
Вслед за друзьями на террасу выскочил и официант. Увидев, что на полу лежат двое, и оба с  депутатскими значками, он трясущимися руками выхватил из кармана мобильник.
- Алло! Милиция?
Атосюк твердой рукой выхватил из рук официанта мобильник и отключил вызов.
- Ша, юноша, ша! Сами разберемся. Без ментов.
Официант, увидев еще трех депутатов, благоразумно решил не вмешиваться в это скользкое дело, посчитав его политическим,  и ушел в зал.
- Ну, парень, тебе капец! – сказал Бернажустов, обращаясь к Дартаньяненко.
- Я б на твоем месте не спешил с угрозами, - ответил ему Атосюк, - мы все трое свидетели, что вы напали первыми. Так что, делайте выводы, господин Бернажустов. Идемте, господа, пусть они разбираются сами. Господин Дартаньяненко, вы не пострадали?
- Если пострадал, то не я, - усмехнулся Васька и повернулся к «козлам», - это не я вас победил, а гиподинамия. Физзарядку надо по утрам делать! Или, хотя бы, в огороде часа два в день ковыряться. Капусту выращивать… Привет!
- Капусту, говоришь? – хохотнул Портосюк, - так мы все только этим и занимаемся. Выращиваем и рубим зеленую капусту! Ха-ха!...
- Идем, идем! – поторопил товарищей Атосюк, - время!
Они быстро вышли из кафе и поспешили к офису Детревиленко. Они успели как раз вовремя. Детревиленко вышел из подъезда, кивнул друзьям, и уселся в подкативший «мерседес». К нему сел Атосюк, остальные разместились во второй машине. Маленькая кавалькада резво взяла с места.
- У нас опять не без приключений, - сказал негромко Атосюк.
- Что еще? – недовольно спросил Детревиленко.
- Да Василий накостылял двум «козлам». Мы зашли в кафе кофе попить, где-то надо было два часа провести до отъезда, а Васька вышел на террасу подышать свежим воздухом. Ну, там и пристали к нему двое…  Оказалось, из вчерашней компании «козлов». Облили его водкой и еще хотели морду набить, а он ничего… Молодец! Обеим накостылял!
- Черт! Этого не хватало! – ругнулся Детревиленко, - очень некстати! Лучше бы ему накостыляли! Следы какие-нибудь остались? Синяки, царапины?
- Да кто его знает? Он одному по яйцам, а второму стулом по затылку засветил! Будут знать, как нашу молодежь трогать!
- Надо быстренько к президенту…
Машины неслись по трассе. Осень раскрасила лес во все возможные цвета: от ярко желтого до темно-бардового. Васька с грустью смотрел в окошко и вспоминал Карпаты. Эх, по грибы бы! Деревянной твердости боровики, нежные сопливые маслята, резиновые опята… Да мало ли их, лесных обитателей, один вид которых приносит такую радость, какую не может принести даже вид стодолларовой купюры!
У ворот резиденции Детревиленко и друзей ожидал неприятный сюрприз: президента там не было.
- Президент уехал на охоту, - ответил начальник охраны.
- Как на охоту? – удивился Детревиленко, - он же сам назначил нам встречу!
- Не могу знать, - ответил охранник и начал закрывать двери проходной.
Детревиленко успел поставить ногу в щель.
- Что еще? – недовольно спросил охранник.
- А помощник президента здесь?
- Здесь.
- Спасибо, - поблагодарил Детревиленко и достал мобильный телефон.
- Алло! Ляшенок? Федор Павлович, добрый день! Да, я. Федор Павлович, скажите, пожалуйста, премьер-министр, случайно, за эти два часа господину президенту не звонил? Звонил? Когда? Ага… Понял. Спасибо. Нет, ничего серьезного… Когда будет? Как стемнеет? Хорошо. Еще раз спасибо. Да… Я ваш должник. До встречи!
Поговорив по телефону с помощником президента, Детревиленко грустно покачал головою:
- Ну, Вася, и заварил ты кашу, черт возьми! Президенту, по поводу вашей сегодняшней драки, уже звонил премьер-министр.
- Быстро они сработали, - негромко сказал Атосюк.
- Да уж… - мрачно подтвердил Детревиленко, - теперь,  получается, вместо того чтобы их подставить, они подставили нас.
- Не факт, - вдруг подал голос Арамисюк.
Все четверо повернулись к нему.
- Ты о чем? – спросил его Детревиленко.
- Ну… Они же первые на меня напали, - начал было оправдываться Васька, - я вышел на террасу и даже их не заметил поначалу. А потом уже этот Бернажустов ко мне прицепился.
- Это все разговоры, - ухмыльнулся Детревиленко, - стулом по голове кто получил? Не ты же?
- Подумаешь, проблема! – снова подал голос Арамисюк, - Гриша, дайте Ваське в глаз!
- Это еще за что? – удивился Портосюк.
- За то, что он слишком проворный! А вообще, не за что, а зачем. Надо, чтобы синяк появился. Пойдем в больницу, побои снимем.  У них шишка, у нас синяк, это даже наглядней!
- Хм!.. Справку о побоях, говоришь? А что? Это мысль. Гриша, давай! – приказал Детревиленко.
Портосюка ненадо было долго просить. Васька даже не успел морально подготовиться, как здоровяк Портосюк коротко размахнулся и заехал ему  в левый глаз. А поскольку Гриша все делал на совесть, то если бы Атосюк не подхватил Дартаньянко, так тот бы точно еще и шишку на затылке заработал, треснувшись или о бордюр, или о дерево, спиной к которому стоял.
- Ё-ё!!! – Васька схватился за глаз.
- Качественно! – усмехнулся Арамисюк, - тебе б, Гриша, печати на бумаги ставить! Коротко и убедительно!
- Ну, ты как? – спросил Атосюк  у Васьки.
- Не слабо! – простонал тот.
- Поехали побои снимать! – сказал Арамисюк.
- Погоди, надо чтобы посинело… - заметил опытный Портосюк.
- Пока доедем – посинеет! – ответил Детревиленко, - надо спешить!
Через часа полтора Детревиленко положил сложенный в четверо листок с актом о снятии побоев во внутренний карман пиджака.
На следующий день, с самого утра, все четверо сидели в кабинете Детревиленко.
- Значит, так… Сидите в машине и ждете моей команды. Какой – увидим, а сейчас поехали на Банковую. Вопросы есть? Вопросов нет.
Еще через полчаса Детревиленко вошел в президентский дворец. Президент только приехал из своей загородной резиденции. Ему как раз подали утренний кофе, когда Детревиленко бесшумно зашел к нему в кабинет. Президент молча посмотрел на посетителя.
- Как ваше ничего, господин президент? – осведомился тот о здоровье патрона.
- Хреново, - пробурчал президент, - мне скучно.
- Вам скучно? – изумился Детревиленко, - вы же вчера были на охоте?! Какая же может быть после этого скука?
- Да разве это охота? – президент с досадой махнул рукой, - выгнали мне на мушку оленя. Я выстрелил, а какой-то придурок егерь в это время решил оленя поближе подогнать. Ну, я ему весь заряд в задницу вогнал. Он заорал, олень испугался, бросился прямо на меня и удрал. Вот и вся охота! Вместо куска свежей оленины имею теперь акт о несчастном случае на производстве, черт бы побрал всех этих егерей! Еще этот долбанный премьер-министр! Он мне постоянно твердит о России, о газе, о Европе! Будто у меня других дел нету. Да, кстати, о премьер-министре. Константин Иванович, я вами недоволен.
Детревиленко только этого и ждал:
- В чем же я провинился? – изобразил он на лице величайшее удивление.
- Ваши депутаты совсем озверели, что ли? Мало того, что они напились вместе с Дежюзаковым, а тот после этого чуть людей не поубивал…
- Пьяный за рулем – преступник! – вставил Детревиленко.
- Помолчи! – одернул его президент, - пьяный пьяному - рознь, ты сам об этом прекрасно знаешь! А вчера твои гуляки еще чуть Бернажустова не угробили, напав на несчастного депутата вчетвером! Если он «козел», то что? Можно запросто так его убивать, что ли? Вы  совсем с катушек слетели? Впрочем, о чем это я? Этот пацан, надо думать, уже сидит за решеткой? А депутаты лишены депутатской неприкосновенности?
- Господин президент! – возмутился Детревиленко, - тогда я прошу вашего суда! Кто рассказал вам эту страшилку? Уж не премьер-министр? Вот!
Детревиленко выхватил из кармана сложенный вчетверо листок и шлепнул им прямо перед президентом, словно козырным тузом заканчивал игру в дурака.
- Что это? – президент осторожно взял в руки листок, словно это была мина замедленного действия, - акт о снятии побоев… - начал медленно читать он.
Не спеша дочитав документ до конца, он поднял взгляд на Детревиленко:
- Ну… Ты хочешь сказать, что премьер-министр мне набрехал?
- Нет, господин президент, я хочу сказать, что набрехали ему. На самом деле первым нанес оскорбленье именно Бернажустов. Дартаньяненко вместе с Атосюком, Портосюком и Арамисюком зашли в кафе, чтобы скоротать время перед встречей с вами. Учитывая будущую встречу, они пили только кофе и никакой водки. Васька… То есть, господин Дартаньяненко вышел на террасу подышать свежим воздухом. Волновался перед встречей с вами, понимаете, а там сидел Бернажустов с Бикаренко. Вот там Бернажустов и потребовал, чтобы Василий бухнул целый фужер водки, а тот отказался. Тогда этот поддонок выплеснул ему эту водку в лицо и заехал в глаз, что подтверждает настоящий акт. А Василий только защищался, вот и все!
- Да? Это не сходится с тем, что рассказал мне премьер-министр.
- Как было, так я вам и рассказал, господин президент.
- Ладно… А где они? Я хочу лично глянуть на этот бланш.
- Внизу. Ждут вашей команды.
- Зови!
Через десять минут в кабинет президента вошли три депутата и Васька Детревиленко. Они остановились прямо у дверей и замерли по стойке смирно.
- Подойдите ближе! – приказал президент, - дайте мне вас хорошенько выматерить! Как это вы за два дня дали оппозиции две таких оплеухи?
- Вот видите, господин президент, они смущены и полны раскаяния.
- Кто?!! Они?!! – и президент захохотал, - конечно! Особенно вот этот… Как тебя?
- Василий Детревиленко, господин президент.
- Ну-ка, ну-ка… Хороший фингал тебе засветили! Качественный! Ну, Бернажустов! Прямо второй… Нет,  третий Кличко!
- Вот-вот, и я об этом же! – вставил свои пять копеек Детревиленко, - а прикидываются невинными овечками…
- Козликами! – добавил Дартаньяненко.
- Козлами! – пробасил Портосюк.
- Козлы и есть! – закончил Арамисюк.
Только Атосюк глубокомысленно промолчал.
- А мы должны действовать авокадно.
- Адекватно, господин президент.
- Вот я и говорю: адвокатно.  Детревиленко! У нас же свободных депутатских мандатов сейчас нет? Или я ошибаюсь? – спросил президент.
- Нет, господин президент.
- Вот-вот… Определи его к социалистам-реалистам, к Миледовской. Пусть там пошпионит в нашу пользу.
- Пошпионить? – растерялся Васька от такого предложения.
- Ну да, пошпионишь, - подтвердил президент, - а тебе какая разница? Поразведать, пошпионить, понаблюдать… Суть одна и та же, разве нет?
- Ну да… Ну да… - совсем растерялся Васька.
- Ладно, ладно… - засмеялся президент, - вы все меня позабавили тем, что надавали тырок козлам! Ну, а твой моральный ущерб, Василий… - президент залез в стол и достал оттуда тонкую пачку денег зеленого цвета, - на, это тебе на лечение и за будущие заслуги.
Васька осторожно взял деньги, посмотрев на своих друзей.
- Бери, бери, - подбодрил его Атосюк, - материальная  компенсация, так сказать, за моральный ущерб.
И Васька одним движением сунул деньги в карман. На этом аудиенция и окончилась.