Еду в метро. Небо серое, открытая станция, в вагоне серый пол, стены... Люди. Чувствую себя не только не в своей тарелке, но и не на своем столе. Да, может многие сентиментальны и думают о мировых проблемах, периодически выбрасываясь из окна, чаще по вторым четвергам каждого месяца, но.
А кто-то вчера блевал от боли, падал, смотрел пустым, мертвым, тупым и обреченным взглядом в стену. Звонил 01 или 02, не попадая непослушными пальцами по кнопкам, и истеричным, захлебывающимся шепотом просил приехать, прибежать, спасти. Искал таблетки, кидая семейные фотографии и грамоты детей на пол. Кого-то в первый раз ударили в лицо, кто-то в первый раз потерял близкого человека, хотя скорее это значит потерять себя. Кто-то испугался до полусмерти, умер от стыда, кто-то вчера был королем, а сегодня говно, ведь у наркотики такие.Кто-то резал вены тупым ножом, ломал руки, пытался что-то поменять, рвал волосы. 1...2...3...4...5...6...7. Стоп. Вот и новый сумасшедший в нашем солнечном мире.
А мир то у нас, кстати сказать, ни разу не серый. О неет, гамма стелется от угольно-черного до снежно-белого... И тут второе "но".
Молчать? Круто. Бессмысленно? Круто. Серо? Ого, нифига себе круто. И ведь лишь иногда, как брызги от опрокинутой непоседливым ребенком баночки с бирюзовой краской на дорогую картину родителей проступают цвета счастья.Но, в прочем, их тут же стирают, ругая незадачливого художника последними словами.
Такой мерзкий, февральский мир.