Жил-был поезд. Он любил открытые станции, май, маленьких детей с солнечными ямочками на щеках, теплую, лунную ночь и ласковый ветер, ветер перемен тоннеля.А еще он умел жить, а ведь немногие из нас могут это, не так ли? Необычный был поезд... Он пропускал через себя, ощущал все те странные и нелепые чувства, какие только не зарождаются в наших сердцах, душах, и, если у кого они, конечно, найдутся, мозгах. То есть чувствовать то он чувствовал, а как не стремился, ничего понять он не мог, в прочем, как и я, ну да не суть. Но самым непонятным чувством была любовь. Почему? Да черт знает, может потому, что зависть, скупость и признательность всегда похожи, а, может, и нет. Но в том, что "любовь для каждого своя" сомневаться не приходится.
Крашеная блондинка с невероятным розовым маникюром, которая ездила каждый день, оказываясь в 15-20 на кольцевой, думала, что это такое кружавчатое слащавое облако, в которое ты ныряешь, ныряешь летним днем в прохладный бассейн и... Давишься в нем переизбытком хлорки. Строгий мужчина в очках с дешевой оправой думал, что это учебник с непонятными формулами, который купили в надежде, что разберутся в нем, да так и оставили подпирать ножку стола. Маленький мальчик, который каждый день с ревом: "НИХАЧЧУНИХАЧЧУ" ездил на дополнительный английский думал, что это золотая сабелька в руках книжного воина, когда тот один сражается против огромной армии, да еще и с надеждой выжить и спокойно дождаться старости, с мыслью: "Я один в поле воин, справедлив и спокоен".
Сколько разных мнений и ни одного неправильного, что же выбрать? Поезд выбрал девочку, самую типичную девочку, такие каждый день, лопая пузыри жвачки, не уступают никому мест из чисто подросткового упрямства. Для нее любовь была ветром с запахом лаймовой соды, который шумит в ушах как тихая колыбельная, которая звучит иногда в заводной шкатулке, которую дарят бедным детям на праздники. А так же она была скамейкой в ночь ранней осени, когда стучит по ковру из желто-красных листьев теплый дождь. Для нее любовь... Для нее любовь Была, именно с большой буквы. Поезд был глупым, старым, поезд был человечным. Поезд решил жить этой девочкой, как мать-одиночка живет поздним больным ребенком. Прошло три месяца... Нет, хэппи-энда не будет, в таких розово-сопливых историях хэппи-энд нужен так же, как мне средство от ревматизма.
Так вот, через три месяца девочка пропала на неделю. Ничего необычного в этом нет, но когда она вернулась, все изменилось. Вы когда-нибудь открывали коробку с любимыми леденцами, у которых, кажется, каждый раз новый вкус, гремящую коробку с мятными, яблочными, вишневыми и сладко пахнущими леденцами? А делали вы это после какого-нибудь глупого, долгого воздержания вроде диеты? А тут вы ее открываете... И там пусто. Темно. Даже не пахнет ничем. Или наоборот, несет каким-то больничным запахом или запахом старой ваксы... От девочки же пахло сигаретами, а внутри... Пустырь, осколки темно-зеленого бутылочного стекла, разломанные скамейки, грязь, пыль, смог. Закончим на этом, благо и так все ясно.
Девочка, кстати, все еще ездит, живая, здоровая и даже замужем. А поезд умер. Прощай, поехд.