Тряне пришлось долго, невыносимо долго ждать, когда его письмо дойдет до пункта назначения. Зависнув на какой-то станции среди великого множества невостребованных посланий, юный хоммер чувствовал, что всё может изменить в своей истории. И очень даже просто. Что сложного выйти из письма, пройти портал и оказаться в толпе хоммеров, временных, в той или иной мере, жителей сего узлового городка. Так что выбор был, только между чем и чем. То, что ожидало его, в случае если он сдастся, Тряня просто ощущал физически вплоть до конца - падение, бездна, вакуум и покой.
Другой вариант ничего ему не открывал - темная стена неизвестности. В итоге хоммер впал в спячку, или нечто подобное. Сны, видения, нереальность или другая реальность, не всё ли равно, не знать намного лучше, чем знать. Тряня явственно видел и даже слышал, как лыцари отбиваются от поганых вражин. С одной стороны Серко рубился своей кривой саблей с не одним десятком ловких как обезьянки, но уж очень злобных пусть мелких и во всём черном противников. Серко матерился по черному и все приговаривал:
- Кыш жухыды, кыш лыбанские.
Стоящий с ним спина к спине, друг верный Геррыч, отбивался мечом своим громадным от вуков разных размеров и мастей. И было тварей оных несчетное множество. Хватит ли рыжему лыцарю сил всех сокрушить? Но Геррыч был слишком занят делом, чтобы отвлекаться на такую ерунду как подсчет их шансов с другом на победу.
Лыцари исчезли в темноте, как и появились, за одно мгновение.
Вместо них нарисовался, горя рогом своим, Хозер. Он играл в карты с какими-то уродами и явно выигрывал по крупному. Что очень не понравилось его премилым партнерам, и началась буча. Большую часть выигрыша ловкач потерял, но жизнь сохранил.
Увидел малыш даже пьяницу Граулу. Тот сидел на каком-то пустынном перекрестке и под скрипучие звуки из своего инструмента хрипло пел:
- Как всем нам хочется
Не умереть
А именно уснуть….
Из темноты выплывали и возвращались обратно странные буквы, собранные во фразы:
- WHERE YOU SWOLASH?
Ellis IS LIVE!
Разбудил Тряню звоночек. Письмо с хоммером дошло туда, куда и было отправлено.
Юный хормер вышел из портала и в полумраке дошел до черты у Грани Микрона.
На экран ноутбука смотрел лысоватый мужчина с седыми висками. Он прочитал письмо, отошел от стола и присел на край постели. Возле кровати на тумбочке Тряня увидел фотографию Ellis. Она смеялась, не веря черному канту вдоль рамки и черной ленте пересекавшей верхний угол ее фотографии.
Мужчина долго сидел, уткнув лицо в ладони, и тер пальцами виски. Потом встал, смотря куда-то в сторону, закрыл ноутбук.
Тряня погрузился в беспросветную мглу. Малышу даже подумалось, что этим все и кончится его хоммерское существование, и он попал в то самое Ничто, о коем знают, но не хотят и помыслить обитатели всех миров. Юный хормер явно слишком доверился своим ощущениям и чувствам и сильно поспешил с выводами. Ничего не кончилось, всё только начиналось. Так легко и безболезненно Ничто еще никого никогда не впускало и не пустит. Хочешь, не хочешь, но пройдешь свою меру мучений, мытарств. А возможно и не состоится переход. Пострадаешь и вернешься. Ну, может не совсем вернешься, что-то у тебя заберут, поменяют на иное. И узнаешь об этом обмене слишком поздно.
Тряня увидел свет и увидел Лашу. Да это была она – свет и глаза. Лаша вглядывалась в юного хормера, неумолимо приближаясь. Ее свет заполнял все пространство вокруг, становясь, все сильнее и опаснее.
Да этот свет был опасен, смертельно опасен для его жизни. Тряня это чувствовал, но страха не было, не было желания защищаться. Малыш терпел и не закрывал глаза. Лаша остановилась и быстро удалилась в глубину пространства. Тьма вернулась, но она не была пустой. Она стала миром огромным, безграничным. И в этом мире океане плавали острова освещенные светом Лаши. Тряня перестал дышать увидев первый из летающих островов. Там жила музыка печальная, но такая светлая как счастье. Хоммер смотрел и не верил в увиденное. Это невозможно. Под музыку в нежно голубом свете, идущем от Лаши танцевали двое. Мальчик, что еще, быть может, так недавно был хозяином тряниного дома. С той самой фотографии светлые пепельные волосы, голубые глаза, черный свитер и темно-серые джинсы. Он держал за руку и талию нарисованную им обнаженную девочку. Нарисованную, но живую. Живую!
Ветер холодный ветер, по-своему поздоровался с хоммером и унес островок во мглу. Но прилетел другой остров еще меньше предыдущего. И жил там или всего лишь был чернявый кудрявый мальчик. Он печально улыбался. Возлюбленная нами, … откуда слова эти? Нет и этого островка. Был и другой и там уже не мальчик, но еще и не мужчина, скуластый, короткая стрижка. Нарушил всего одну заповедь, но какая расплата. Стольких любил и столькими любим. Все бесплодно. И в зеленых глазах несколько слов – прощаю всех за боль свою, и простите все
кому боль причинил. Ветер жалостно или испуганно взвыл и снова пустая тьма. Тьма, пугающая, но не столь опасная как свет. Да и не свет это. Огонь убивающий сжигающий. Вот и нет тебя тот, кого звали Тряня. И кто вместо тебя. Свет или тьма. И где. Кто принял тебя к себе. Свет или тьма. Все намного хуже, чем любой из вероятных исходов. Милый малыш ты не там и не там. Можешь считать, что ты нигде. Посмотри направо теперь налево, ну а и если сможешь вперед. Смог? Молодец. Я не смог. Давай вперед. Других вариантов то нет. Мне хватило миллиардной доли мгновения. Прости, но ты сам выбрал путь с открытым взглядом. Пошли, сынок пошли. Я выдержу ради тебя, выдержу. Слева свет, почему слева и почему назвали светом, может ты когда-нибудь узнаешь. Если можешь, всмотрись внимательно, прости малыш, я не могу. Еще страшней, чем смотреть направо. Давай посмотрим туда вместе. Как все понятно и неотвратимо. Отец прости детей своих. Маленький мой я так много и многому учился. А всё, всё по-другому. И что мы знаем? Ничего. Ты идешь по черте, не имеющей ни размера, ни размерности и нарушающую все известные мне законы пространства и времени. И что это, что остановило тебя на 723 мгновения? Коридор? Назовем это коридором, других то слов убогие не знаем. Посмотри что там. Хочу и не могу закрыть глаза. Нет и нет. Но что мое нет перед Его ДА. Кто эти четверо, имеющие власть и силу и кто это не имеющий ни капельки воли не секундочки свободы. Они одеты в огонь и цвета, не родился еще художник, что дарует миру нашему цвета эти. И что в огонь одетые со страдальцем делают? Что за страшные крючья? Как называется то, что они с него так безжалостно этими крючьями срывают. Какие знакомые цвета – черный, коричневые, красные и собираются в ком один. И ком уносится направо, а внутри видишь почти невидимое пятнышко ну, словно надежда моя, бледно голубое так медленно и обреченно уходит налево. А в другом коридоре, простите за слово это за нищету мою, не пятно, а всего лишь искорка и не пойму исчезает ли она бесследно или уносится очень быстро налево. А нам с тобой вперед, ни направо, ни влево не пускают не все муки прошли, ни все соблазны изведали. И знаю я, что в миг последний прокляну все желания свои, но не отрекусь ни от одного из них. Прости Отец наш за любовь мою к суетному, не вечному. Пойми молю и прости. Не жаждал власти, не жаждал денег. Только любви и покоя. Я познал любовь, Ты невозможно щедр ко мне убогому, ничтожному. Как я благодарен Тебе, не каждого ты так щедро наказываешь. А покой. Я знаю цену, и у меня еще есть время на выбор. Прости малыш, ты тащишь меня за собой, а я все о своем и своем. Вот мы с тобой и дошли, вот конец черты и за ней воронка. Я так это назвал по скудоумию своему. Хочешь не хочешь, но раз тебя не взяли направо и не пригласили налево, то затянет тебя в это воронку. Ох, не задаром это. Свою цену я уже знаю, твою милый мой Тряня еще нет. И в воронке этой ничего нет и за ней тебя нет. Первое что появляется БОЛЬ. Проходит время, тебе его уже дали. Появляются ощущения и чувства и имя этому всему простое БОЛЬ. Потом появляется осознание БОЛИ, вот это уже начало тебя. И затем свет нет, не тот Свет, а живой, живой свет. В это очень короткое мгновение, ты бесконечно благодарен Ему за эту кару, за продолжение мук. Если муки так желанны то…я не смог продолжить вопрос. Да я знаю, что там за светом – глаза, глаза женщины, и они жалеют меня, да жалеют, только не узнал я, за что, за муки и боль мою или за то, что не отмучился. Помню лишь цвет глаз – темно карие, почти черные.
Нет, не было у милого Тряни видения глаз после возвращения. Возвращали его медленно слой за слоем. Может что-то и не вернули, а что-то добавили. Он вернулся и видел лишь полумрак. Все выходы и входы закрыты. Неизвестность, но будет ли за этим иная неизвестность. Неведомо. Боль уходила медленно и ласково. И не уходила вовсе, а …
Милый Тряня, потом узнаем. Возможно. Дойду ли я с тобой до Точки. Или закончусь сразу за запятой или многоточием? Полетит невовремя маленький комочек по красной ниточке и замкнет существование мое. Все хватит меня. Жив я еще. А вот и герой мой, бродит по серому полумраку, среди никому не нужных строений. Нет в этом хождении никакого смысла, но еще хуже спячка, та самая хоммерская спячка. Но у Неба нет вины, но есть милость. Кладбище, где никто не похоронен, только любовь надежда и вера одной девочки по имени... Имя ее знает Небо.
Вам имя ее ни к чему. Он милостив и не жесток.
Тряня смотрел на очень красивые строения, восхищался и любовался. Да его вернули, но неужели только в это красивую тюрьму. Нет, так не может быть. И он ждал, Тряня хоммер из легиона возведенного в степень легиона хоммеров. Дождался. Загорелся свет портала. Кто-то куда-то письмо отправлял. Куда кому, все едино. Главное подальше от Юзмы, от юзеров. Мучайтесь юзы, мучайтесь сами, заслужили, но не мучайте иных, в вашей вине неповинных. Тряня вцепился в это письмо крепко и полетел. Свобода, жизнь. Но выпрыгнул из этого письма на ближайшей станции. Быстро прошел портал, увидел толпу суетливых хоммеров переполнивших хорошо освещенный узел. Да их было что-то слишком много. Тряня был готов вздохнуть с облегчением. Но не успел. Его сильно толкнули в спину. Уши чуть не взорвались от пронзительного звука, а по глазам беспощадно ударила вспышка черного света. Моего героя словно протащили сквозь стену. А на той стороне его ждали перемены. Он явно находился на том же узле и стоял на том же месте, не сделав ни шагу. Но как все изменилось. Вместо шума и света тишина и полумрак. Вместо толпы несколько нечетких теней где-то у дальней стены. Тряня ничего не мог понять и не пытался. Сил не было. Он обернулся и покинул странный узел. Сел на первое же письмо поменял его на другом узле не проходя портал. И так ещё неоднократно. Тряня не думал ни о чем и уже забыл о письме, что даровало ему свободу. Ну не хотел он знать, что там было и куда это письмо направлялось. А шло это письмо и дошло до адресата, в еще недавно по юзерским меркам, родной Трянин дом.
Был там короткий текст и два вложения. И вот текст:
- Я не знаю кто ты
И кем был для моей дочери
Не знаю зачем пишу
2 вложения вот и все что должна была сделать
когда я ее
когда мы с ней
она много говорила
и сказала очень тихо
мама больше всего я хочу вернутся домой
подняться к себе
сама без помощи
закрыться
достать синий конверт
порвать и сжечь.
А вложения…
На одном была фотография той, что бывший хозяин Тряни знал по имени Ellis.
Описывать это фото не буду. Простите, не могу. Другое скан с оборота этой фотографии:
- Я хотела отдать тебе себя всю
меня так мало осталось
нет сил нет слез
нет слов
эти твои
я не могу забрать их с собой
если ты читаешь
все просто
меня здесь нет
не хочу объяснять
не надо
ты мой
вот и все
и еще знаю должна сказать
живи
живи пока не позову
живи и не уходи ни с кем
за тобой приду я
живи
ты мне нужен живой
все мое здесь ты
я с тобой
и никуда не уйду…