Полина направилась в ванную комнату. Ей необходимо принять душ и еще раз смыть с себя вчерашнюю грязь.
Она все же сходила туда.
Уже было темно, когда к ней подвалил клиент. Она долго торговалась с огромным, как лось, самцом, хотела выручить больше денег. Тот не соглашался отдать пять сотен за это, оценивающе щурился сверху на худенькую фигурку.
Все же мужчина взял с собой сероглазую Полину.
Она осторожно зашагала с ним вмиг одеревеневшими ногами, словно приближалась к краю бездонной расщелины.
Он привел ее домой, бесцеремонно швырнул на расхристанную постель и накинулся, как оголодавший дикий зверь на кусок парного мяса. Полине пришлось стиснуть зубы, чтобы, молча, вытерпеть все ради своего царя Соломона.
Она – царица Савская. Девушка млела от счастья, когда он называл ее так. Сергей окончил исторический факультет университета. Она же еще училась тогда в десятом классе школы.
Он рассказал, что, когда заметил Полину с подругой, то остолбенел: две благоухающие прекрасные розы шли навстречу. Он выбрал ее, потому что из них одна – настоящая.
– Как же ты определил кто? – изумилась Полина.
– Я выпустил бабочку семейства Морфиды, которая опустилась на твои волосы. Они никогда не ошибаются, летят только на живые цветы.
У девушки действительно в волосах была заколка в тот день в виде голубоватой бабочки. История знакомства звучала из уст голубоглазого юноши очень романтично, и она сразу полюбила высокого парня. Навсегда привязалась к нему, как верная собака к хозяину.
После душа девушка снова пересчитала деньги: пятьсот рублей, четыреста хватит на двоих. Но нужно еще накрыть стол, поставить свечи, посыпать лепестками роз, как в первый раз. Пожалуй, сотни хватит, если исключить цветы.
Царь Соломон должен сидеть за красивым столом.
– Как тогда, – улыбнулась она, вспоминая счастливые дни.
– Прежде, чем царица вернется в Саба из замка царя, – Полине нравилась сценарий Сергея. – Она должна омыться в священных водах подземного источника прежде, чем возлечь на благородном ложе.
Он торжественно провел ее за руку к бассейну, вода которого отсвечивалась нежным салатным цветом кафеля. Мраморные плиты к нему усыпали розы, как лужицы драгоценного красного вина при свете свечей.
Сергей разделся и прыгнул в воду. Полина не решалась обнажаться.
– Ну, что же медлит моя фея? Неужели боится, что увижу козлиные копытца, вместо божественных ножек?
– Тогда закрой глаза, чтобы не смущать дьявола! – вскрикнула она, сбросила одежду и нырнула в бассейн.
– Я увидел дьявольски прекрасные девичьи ноги, которые краше, чем у богини любви!
Полина рассмеялась.
– Откуда у тебя богатый дворец, мой повелитель?
Лицо Сергея поскучнело, но он ответил:
– Все, что осталось от погибших в катастрофе родителей. Коттедж и немного денег.
– Прости! – Полина прильнула к мужчине.
Через неделю Сергей предложил героин:
– Мы оба унесемся в неведомые края блаженства, вечного счастья и немыслимого покоя.
– Ты – мой Господин! Твой указ – закон, – продолжила игру Полина.
Через десять минут пришла эйфория. Приятное внутреннее тепло и неописуемое удовольствие заполнило ее до краев, любое прикосновение Сергея выплескивалось экстазом. Ей ангел прикрыл глаза теплой ладошкой и плотно завесил уши легчайшей бархатной тряпицей.
«Нашел ты мед – ешь, сколько тебе потребно, чтобы не пресытиться и не изблевать его» – гласит библейская мудрость.
Пара не пресытилась и вовремя не выблевала героин. Зелье через год сожрало деньги мужчины. Полина училась в институте и, уйдя из родительского дома к Сергею, жила за его счет.
Господин не работал – не нашел достойного занятия.
– Зачем нам громадный замок, царица, когда можно великолепно обойтись квартирой?
Сергей знал, что делал. Полина ни на миг не сомневалась в этом.
Денег, оставшихся от продажи коттеджа и покупки квартиры, хватило на два года райской жизни.
Потом Полину скрючила боль в теле, когда нагрянула первая ломка. Рядом клацал зубами побледневший Сергей.
– Цари страдают тоже, – подумала Полина. – Кто поможет господину, если не верная подруга?
Сергей увидел, что она куда-то собирается.
– Куда?
– За счастьем.
– Только не ходи туда.
– Хорошо.
Полина слышала не раз о месте, где тусуются наркоманки. Девушки отдаются за дозу мужчинам. Там – край, там – дно.
Полина принесла радость своему мужчине. И себе – тоже, совсем чуть, чуть, чтобы ему больше досталось. Она любила его. Мужчина и женщина снова летали, смеялись и пели, опять почувствовали, что она – царица, он – царь. И не было во Вселенной силы опустить их на землю. В их душах навсегда поселился дьявольский огонь.
«Может ли кто ходит по угольям, чтобы не обжечь ног своих?» – из притчи Соломона.
Пламя еще не сожгло сердца, и они даже стали мудрее. Сергей стал разводить героин и колоть в вену. Так быстрее доходит и дольше держится. Он старше ее, знает, что делает. Мужчина запретил ей выходить на поиски денег, сам зарабатывал где-то. Иногда пропадал ночь, и Полина пугалась: не покорила ли сердце мужчины другая женщина.
Праздников стало меньше, потому что трудно достать порошок. Денег явно не хватало на царские церемонии.
Жизнь мелькала по кругу: счастье, ломка, поиск, счастье. Цветные, черные, серые и снова разноцветные картинки чередовались все чаще. Между ними не было просвета.
Когда Сергей снова выбрался из дома, Полина ревнивой тенью проследовала следом. В заросшем парке недалеко от общественного туалета, наполовину торчащего из-под земли, толпились мужчины. Они невдалеке прохаживались, иногда подходили друг к другу и о чем-то договаривались. Затем парами уходили и не возвращались.
Сергей стоял возле клена, и, казалось, был равнодушен к мужской толпе. Полина успокоилась – женщин поблизости не видно, значит, Сергей пришел сюда по делу.
К нему вразвалочку подошел пожилой мужчина и, улыбаясь, что-то сказал. Сергей охотно кивнул головой. Они пошли к туалету и спустились, как преисподнею, вниз по ступенькам.
У девушки тревожно забухало сердце, она приблизилась и обошла небольшое помещение. С другой стороны через разбитое стекло Полина снова увидела их, вернее, только их головы. Они возвышались над дверкой кабинки напротив друг друга. Пожилая голова что-то сказала, и голова Сергея опустилась вниз. Полина ахнула и побежала со слезами домой.
Он вернулся домой с килограммом маковой соломки, сказал, что так будет дешевле, если варить счастье самому. Полина промолчала.
«И глупец, когда молчит, может показаться мудрым», – изрек царь Соломон, тот, который настоящий из древности. Полинин Соломон спешно готовил на огне удовольствие для себя и царицы Савской. Он был расчетливый, за небольшие деньги варил большое счастье. Царица не обронила ни слова, потому что верила мужчине. Так ее научили в семье.
Сергей решил сдавать две комнаты приезжим людям. Они перетаскали свои вещи в третью комнатку.
– Светлая и с балконом! – гордо сказал царь. Царица, молча, согласилась.
Они теперь жили, как на вокзале. Туалет, кухня и ванная комната превратились в привокзальные замызганные места общего пользования.
Полина ничего не замечала, потому что летала с Сергеем там, где сказочные страны, чистый воздух. Они любили друг друга и боготворили дивное ничто.
Цари тоже ошибаются. Полина не одобрила Сергея, когда он притащил домой таблетки пенталгина, йод, ацетон и адскую жидкость для очистки труб. Из всего приготовил дезоморфин. Для Полины берег чистый героин – ей не требовалось много, для себя варил крокодила. Он боготворил царицу Савскую, а кто любит женщину, бережет ее.
– Все – просто, доступно и дешево! В мире свирепствует кризис, нам нужно выживать, – успокоил мужчина женщину.
«Скудоумный высказывает презрение к ближнему своему; но разумный человек молчит», – из притчи царя Соломона.
Полина молчала, не высказывала презрения к мужчине. Она не могла презирать своего царя. Он старше ее, значит, мудрее.
Сергею пришло в голову, что укол ему лучше делать Полине, потому что пошли язвы на теле, и трудно стало найти кусочек чистой вены в доступном месте. Вдвоем легче выжить.
Настали дни, и в доме не стало героина, дезоморфина и, конечно, денег. Сергей не вставал с постели. Полина заметила, как угасал его мечтательный и живой взгляд. В него по-хозяйски заселялась ночь, такая же черная, как обернутая полиэтиленом ступня.
Она сначала не понимала для чего, но потом почувствовала приторный запах. Женщина испугалась и умоляла вызвать медиков.
– Нет! – твердо сказал царь. – Отпразднуем десятилетие нашего пребывания в стране грез. Царица Савская и я, царь Соломон – вместе. Глаза Сергея снова лучились, он, словно, заново ожил, дожидаясь праздника.
Тогда Полина поняла, пришел час, и ей нужно организовать чудо, а для этого нужны деньги. Мужчина не совсем здоров, поэтому женщина организует все, как нужно.
По дранному серому линолеуму на полу, как тогда по белому мрамору, разбросаны бумажные лепестки красной розы. Они, как капли благородной крови, окружали помятое ложе, на которой сидел царь Соломон. На столе чадила сальная свеча.
– Сударь, примите от меня в подарок чистейший исполнитель всех желаний в честь нашего десятилетнего счастья! – Полина достала шприц, наполненный волшебством.
– Так не честно! Мужчина…
Женщина закрыла рукой рот Сергея, показав глазами на его карман.
Царь был догадлив, он давно правил несуществующим государством.
– Прими и ты, сударыня, от меня! – он достал шприц и с поклоном протянул ей.
Полина сделала укол Сергею, себе. Затем села рядом с мужчиной. Он обнял ее за плечи, и они откинулись спинами на постель.
Царь Соломон и царица Савская стремительно унеслись на небо. Оттуда они больше не вернутся никогда. Женщина стала умнее со дня первой встречи с царем, поэтому приготовила мудрый подарок. Другого пути не было. Мужчина и женщина заигрались на белом свете.
Из всех, кто подносит и принимает такие дары, истинных мудрецов, подобных им, нет. Везде и всюду. Они не волхвы, а жертвы собственной глупости.