Что ж, в семнадцать-то лет как же не быть такою-то? А и было у девицы только зелёненькое платьице, что её наготу прикрывало, да симпатичные трусики под этим платьем, чтобы зад задрать можно было и не оголиться. Звали это чудо природы Мариной по той причине, что голубые её глаза как раз и напоминали море в утреннюю зарю.
И была эта Марина - сама невинность. Лицо её, чистое от угрин и другой какой нечисти, выражало саму святость, непорочность и все те достоинства, с которыми человеку легко по жизни вышагивать.
С того самого дня, как отчим её изнасиловал, то-есть, в пятнадцать ангельских лет, Марина пошла по рукам и ногам прыгать да полёживать, не теряя нежной улыбки. Свою ветренную жизнь Марина начала в городе шахтёров на Украине. Там женского народу было небогато, так что скоро Марина так сильно прославилась, что сам отчим, устыдившись входа в святые врата дочери другого отца первым, знойным кулаком своим прогнал красавицу, рано созревшую, вон.
К тому дню падшая божья душа Марины зарделась ярким румянцем бесчестия. Зелёненькое платьице сидело на ней очень аккуратно, было единственной дорогой вещью, принадлежавшей ей одной и больше никому. К случаю, удалось выбежать из дома матери ещё и в трусиках, что только добавило молодице смелости отойти от города шахтёров на расстояние, равное от родного города до Москвы.
Трудно описать те унижения, которым подверглась эта пташечка, выползая из-под одного за другим мужчин. Естественно пришлось кружиться на каждом полустанке, чтобы новый немолодой дядька пожалел кисоньку, обогрел, накормил, довёз до следующей станции, где всё действие повторялось с головокружительной настойчивостью.
И вот, она - Москва! Симпатичная, нежная и, самое главное, маленькая "собачка" семнадцати годов, способная обслужить любого детину за хороший кусок хлеба, можно без масла, прожила в столице ровно месяц. Самой себе на удивление Марина сумела сохранить своё зелёненькое платьице в непорочной чистоте, так как скидывала своё богатство всегда раньше, чем к её телу рвался новый охотник.
Не было счёта тому количеству подвалов, скверов и замызганных коммуналок, которые имели честь узреть это зелёненькое платьице. Ах, ещё и трусики!
В какой-то момент красавица отдыхала на скамейке Казанского вокзала, когда рядом подсела женщина, старше нашей героини раза в два, в приятной одежде, но при красоте тоже в два раза худшей красоты Марины.
Женщина, как и все мужчины, которые познали семнадцатилетнюю бесстыдницу, влюбилась в соседку без памяти. Мечтавшая в свои тридцать пять лет о дочери Тамара, так звали женщину, немедленно предложила Марине руку и сердце. То-есть, готова была немедленно удочерить блудницу, потому что такого святого выражения на лице девушки Тамара в жизни своей ещё не встречала.
Терять Марине было нечего, кроме своего зелёненького платьица. Тамара немедленно прикупила билет до города Ижевска, и новоиспечённая мама и нечаянно удочерённая несовершеннолетняя Марина помчались в далёкую даль. Тамара, конечно, домой, а Марина - куда глаза глядят.
Тамара была парикмахером. Время это было ещё советское, парикмахеры жили не так богато, как сегодня, но и хлеб чёрствый не ели. Итак, Марине предстояло освоить умение стричь чубы мужчинам, им же брить бороды, мальчикам оставлять стерню на головках, а бандитам и ворам делать косые чёлки.
Для начала мама и дочка поспали на одной постели в маленькой комнате в коммунальной квартире, где Тамара и жила. Далее уже удалось Марине стать сторожем в парикмахерской ночью, а днём пытаться пристроиться с машинкой для стрижки волос к дядечке, который и оказался её последним клиентом. Постриженный хуже некуда дяденька назначил Марине свидание незамедлительно и непременно шёпотом в прелестное ушко, успев даже поцеловать Марину в щёчку.
Видя такое святотатство, Тамара сразу загрустила. Продолжающая жить в несовершеннолетнем возрасте Марина недолго радовала дяденьку своим присутствием. Она быстро надоела этому мужлану, потому что, как оказалось, его жена возвращалась на самолёте из Гагр, могла заявиться в любую минуту.
После выдворения из приличной квартиры Марина уже не могла чувствовать себя уютно в парикмахерской по ночам. Именно поэтому утром Тамара в помещении Парикмахерской обнаружила новое мужское тело из тех клиентов, которых она самолично стригла и брила.
Но, приходится напомнить, что лицо Марины представляло из себя такое выражение нежности и синеглазия, что сердиться на "совершенное исчадие ада" было невозможно.
Любовь не всегда бывает направлена на ангелов. Чертям эта любовь тоже часто достаётся.
Прощённая дочь снова шагала с мамой по одной из улиц городка металлургов. Откуда они шли так поздно, можно и вполне уместно умолчать.
Но время приблизилось именно к той черте, когда у Марины в гостях появился чёрт и стал настойчиво пощекотывать всё её нутро. К счастью подвернулся мальчик не так чтобы в том возрасте, в каком бы Марине хотелось.
В темноте, как оказалось, тоже можно знакомиться. Тамаре уже к тому времени хотелось избавиться от не вполне уважающей семейные традиции дочери в лице Марины, поэтому она знакомству даже была рада.
Конечно, Марина не хотела сжигать мосты, ведущие к комнате тёти Тамары, поэтому она ограничилась назначенным свиданием.
На другой день, а это было воскресенье, Марина встретилась, к своему удивлению, со сверстником, как ей показалось. Сначала её это позабавило. Но парнишка оказался ухватистым, завлёк разговором, нежно поцеловал, обняв при этом ещё нежнее. Боже, как давно Марина не чувствовала таких объятий! Конечно, это были объятия мамы, и никого другого.
Марина воспылала той любовью, которая никак не могла кончиться после одного соития. Ей было уже приятно, что парень оказался девственником, не знал, как и куда и сколько раз.
Любовь могла разгореться до полного пожара, который мог закончиться свадьбой. Но воскресенье кончилось, наступил понедельник. В понедельник Марина подсказывала пареньку,
что можно повалить её прямо в крапиву, если рядом нет травы-муравы.
Однако, вежливый, интеллигентный паренёк никак не мог позволить себе такое святотатство
по отношению к любимой девушке, сыпал сперму себе прямо в трусы, в которых не было более свободного выхода из-за брюк. Разочарованная в жизни и любви Марина отдалась первому встречному, у которого и переночевала с минимальным комфортом. Мужик только что освободился из мест довольно отдалённых, истосковался по женской ласке и драл на совесть до самого утра.
Всё же Марина старательно появлялась на свиданиях до субботы. В субботу было можно переночевать уже у паренька, так как мама собралась в Кисловодск полечить интимное место.
Этот месяц паренёк не смог забыть до самой смерти. Марине же он показался отдыхом в Гаграх. Ночевать пришлось на всех пяти кроватях по очереди. Конечно, в постели паренёк был не так устойчив, как тот, что только что освободился из отдалённых мест. Но он был искусный повар! Марина отъелась за месяц, стала походить на чудо из сказки, что полностью и испортило хэппи-энд!
Клиенты Парикмахерской наперебой, не стесняясь присутствующих парикмахеров, стали предлагать руку и сердце только Марине.
Девушка, наконец став совершеннолетней дамой, выбрала милиционера. Выбор был откровенно с выгодой, так как Марина вообще не знала, что такое прописка. К тому же, у неё и паспорта не было никогда. Милиционер всё устроил, обеспечил паспортом, причём со штампом о замужестве. Начиналось-то всё хорошо. День прошёл, второй...третий. Дальше пошло хуже.
Клиенты те, которых Марина уже и не помнила, махали рукой, здоровались чисто по-свойски, не обращая на милиционера, одетого в гражданский костюм, никакого внимания.
Так что развод получился сам собой разумеющимся. В этой ситуации Марине пришлось съехать из квартиры милиционера, чтобы не случилось чего ещё хуже. К тому времени осень наступила.
Марина уже обзавелась к зелёненькому платью и трусикам осенним пальто, кашне на голову и сапожками дополнительно к тем туфелькам, которые уже изрядно стоптались. В этом одеянии, с авоской в правой руке, она и направилась к Казанскому вокзалу, чтобы сесть н поезд маршрутом Ижевск-Москва. За год жизни в городе металлургов и чего-то ещё Марина сильно постарела. Ей уже можно было дать лет двадцать.
Специальность парикмахера ей не дали освоить клиенты. Милиционер в должности мужа не смог её защитить от всех клиентов, которых она обслуживала, не спамши и не емши.
И сейчас она ехала в поезде, чтобы ещё немного покуролесить в Московских подвалах, но уже с бомжами. Просто она уже была старой.
Ижевск, 2012 год