Понимаешь, я ненавижу недосказанность, незаконченность. Во всех смыслах и проявлениях. У меня в голове какофония из шёпотов и криков, снаружи - гитара и стук дождя по стеклу, шорох колёс проезжающих машин на мокром асфальте.
Это реквием по людям, которые никогда не вернутся, никогда не станут такими, как прежде. Друзья, возлюбленные - они приходят и уходят (приходят, оставляют брешь в защите от внешнего мира - и уходят), они проносятся мимо жизни, как киноплёнка, как плохой фильм без сюжета, без конца и начала. И ты такой же, понимаешь, в точности такой же, но почему-то про тебя я вспоминаю чаще, чем про тех, других. Мне безумно надоело наблюдать, как мы обливаем друг друга грязью, щедро осыпаем сарказмами, а при встрече вспоминаем то, что было тогда и стыдливо опускаем глаза, не в силах посмотреть друг на друга вблизи, увидеть, что сделало с нами то время, которое не пролетело, а безумно медленно и страшно больно проползло за эти семь месяцев. Мне сейчас стыдно писать то, в чём я не уверена, но, прошу, позволь мне считать, что ты думаешь так же, как и я. Я ненавижу врать, но думать, что тебе всё равно - это невыносимо, хочется разбить голову о стену с криками "дура, дура, дура...". Просто ты как-то сказал, что не хочешь делать никому больно. И даже не понял, что на тот момент уже сделал. А потом я просто ушла в себя, забилась в угол своей квартиры, не в силах наблюдать, как ты совершаешь ошибки, одну за одной. Мне не хотелось думать, что я могла полюбить столь недалёкого человека. Для меня неприемлемо считать, что я не разбираюсь в людях. Хотя, я изначально знала, что ничего из этого не выйдет, что это просто нелепая случайность, порождённая моими дурными привычками и дефицитом тепла, и всё же... всё же... Почему-то надежда - слишком живучая тварь. А потом все вытекающие последствия: самоубеждение, разочарование и смертельная обида, заставившая оставить ещё пару белых червей под кожей. Кто бы мог подумать, никто и не поверит, что из этой несуразности могло вырасти такое большое чувство, направленное в никуда и обратившееся впоследствии в тупую ноющую боль в области сердца. На долгие-долгие месяцы, серые сны, изредка прерывающие бессонные ночи, и постоянный поиск тебя в толпе в надежде на случайную встречу; на вполне реальные сердечные боли и десятки таблеток, капсул, жидкостей и порошков, не все из которых, знаешь ли, были легальными.
Понимаешь... а теперь я просто прекращаю писать это, произнеся в слух: "Нихера ты не понимаешь". Я не хочу, чтобы место в моей душе занимали люди, которым на меня похуй.