Снежный ком - глава 8

Минна Кунц
– Мадмуазель … э-э-э … Амалия! – несколько неуверенно говорит месье Фернан, вечно путающий сестер Лебрен.
– Я – Мари! Доброго здоровьечка вам, господин управляющий! – улыбаясь во весь рот, отвечает Мари Лебрен. – Амалия сегодня выходная, а я вот все тружусь, работаю, рук не покладаю, с утречка не присела, маковой росинки…
– Да, да, да, мадмуазель Лебрен, – управляющий безжалостно прерывает горестную сагу Мари, – так вот. Завтра к нам прибывает важный гость – я подчеркиваю, мадмуазель Лебрен – важный гость! – и мне бы хотелось, чтобы вы должным образом подготовили наш единственный люкс, особое внимание уделяя таким … э-э-э … скрытым от взора участкам, как … э-э-э … пространство под кроватью и за прикроватной тумбочкой…
– Помилуйте, месье! – Мари Лебрен картинно потрясает шваброй, словно призывая небеса в свидетели. – Да я завсегда первым делом прибираю под кроватью и за тумбочкой! И Амалия тоже! Первым делом! Завсегда!
– И, однако же, мадмуазель Лебрен, когда предыдущий обитатель люкса имел неосторожность уронить свой несессер за прикроватную тумбочку, то обнаружил за нею, а также и под кроватью, много интересного! Например, засохшее надкушенное печенье, дохлую муху, фантик от конфеты «Снежок» и  скомканный бумажный носовой платок (использованный)! И всё это, подчеркну, помимо пыли! – месье Фернан, похоже, сам утомившийся от столь длинной тирады, утирает пот со лба.
Мари Лебрен отставляет в сторону ведро и швабру, запускает руки в карманы передника и готовится долго и обстоятельно объяснять управляющему, в результате каких мистических совпадений и злодейских происков печенье, муха, фантик, платок и пыль оказались там, где их обнаружил постоялец. Однако, приглядевшись к месье Фернану повнимательнее, Мари решает отложить прения по поводу мусора на потом. Склонив голову набок и прищурившись, она молвит:
– Вот гляжу я на вас, и сдается мне, господин управляющий, что есть у вас на сердце печаль покрепче мухи под кроватью!
Месье Фернан тяжело вздыхает и становится как будто ниже ростом.
– Вы, мадмуазель … э-э-э…
– Мари! – подсказывает ему Мари Лебрен.
– Мари… да… вы поразительно догадливы, как всегда, но я не думаю, что нам пристало обсуждать…
– Пристало – не пристало, какая разница? – говорит Мари, и из ее речи волшебным образом улетучивается фирменная лебреновская «сермяжность». – Рассказывайте, месье Фернан! Когда капитан унывает, корабль в опасности!
– Что ж, возможно, вы и правы, – задумчиво говорит управляющий. – Пройдемте в мой кабинет! 
В кабинете месье Фернан приглашает Мари Лебрен присесть, и как только горничная располагается в кресле у камина, к ней на колени тут же взбирается кот Бомарше.
– Надо же, сам к вам пришел! – поражается управляющий. – Обычно он никого, кроме меня, не признает!
– А меня признал, хоро-о-о-ший котик, – говорит Мари Лебрен, поглаживая Бомарше. За несколько секунд кот в ее руках превращается в мурчащую кисельную массу.
– Так вот, мадмуазель Мари, – говорит месье Фернан, – дело вот в чем… Дело, видите ли, в том… Я… В общем… Короче говоря…
– Да уж, месье Фернан, давайте короче! – подбадривает Мари Лебрен. – Итак?
– Я люблю ее! – с неожиданной горячностью в голосе вскрикивает месье Фернан.
– Кого вы любите? – тоном медсестры отделения для буйнопомешанных спрашивает Мари Лебрен.
– Мадмуазель Дюбуа, – упавшим голосом молвит месье Фернан и вжимает голову в плечи.
– Да-а-а-а, положение серьезное, – констатирует Мари.
– Не то слово – серьезное! – плаксиво вторит управляющий.
– Но не безвыходное! – продолжает Мари Лебрен.
– Правда? Вы так считаете?! Но она же не обращает на меня внимания! То есть… она, конечно, обращает – как на шефа, и всё такое… Но сколько раз я ни пытался намекнуть, подать знак – никакого толку! Он такая суровая, и такого невысокого мнения о нас, мужчинах…
– Да, с мадмуазель Дюбуа традиционные методы не сработают, это факт!
– Но что же делать?!
– Месье Фернан, что лучше всего способствует сближению двух, казалось бы, совершенно несовместимых людей?
– Э-э-э… ну-у-у… – месье Фернан морщит лоб, но явно не может найти ответ на этот вопрос.
– Общая беда и общее дело! – торжественно возвещает горничная, подняв указательный палец левой руки, словно святая Анна на рисунке Леонардо да Винчи. – А если еще и объединить беду и дело, то успех будет гарантирован!
– Но я не хочу, чтобы нас с мадмуазель Дюбуа объединяла беда! – капризно мямлит месье Фернан.
– А это будет не настоящая беда! Но знать об этом будете только вы! Ну, и еще мы с Амалией…
– А что же это будет за беда? И какое общее дело? – вновь обретая форму, интересуется месье Фернан.
– Я думаю, надо сделать так…
Тут мадмуазель Мари Лебрен и месье Фернан переходят на шепот, и разобрать, о чем они говорят, делается решительно невозможно.