ВОПРОС ТРЕТИЙ. КОГДА ВПЕРВЫЕ ОН УСЛЫШАЛ – « ЯРОСЛАВЛЬ»?
Война всех заставила повзрослеть раньше срока… Тогда, направляясь с матерью в далёкий Усть-Каменогорск (Казахстан), Рэм впервые услышал новое для него название – Ярославль, где поезд остановился на недолгие минуты. Но он запомнил, заинтересовался, засыпал, как всегда, Лидию Георгиевну вопросами (мне просто из любопытства интересно, она никогда не пожалела о том, что сынок приобрел дар речи? Кто-то очень неглупый сказал: «человеку хватает двух лет, чтобы научиться говорить, но не хватает всей жизни, чтобы научиться молчать». Нет, я видела молчунов и в солидном возрасте, только Рэм к их числу не относится), и она, как всегда серьезно, обстоятельно и эмоционально, рассказала любознательному сыну всё, что знала сама об истории этого творения Ярослава Мудрого.
А поезд мчал их дальше: туда, где его матери предстояло, работая в детдоме, заботиться и о собственной семье без помощи опоры своей – мужа, коммуниста Александра Сергеевича Юстинова, оставшегося партизанить на земле, захваченной врагом. Обычная судьба обычного гражданина СССР в те огненные годы.
Обычно рос и Рэм: предоставленный, по большей части, сам себе, получающий домашнее воспитание и образование (тут ему, в отличие от многих, конечно, повезло больше), ненавидевший фашистов и мечтающий сегодня – сейчас помогать фронту, стране. И ещё – очень переживающий за мать, чьи глаза, как бы она ни старалась, не могли скрыть тревогу за судьбу отца своих детей.
А им сын гордился и почему-то твердо верил, что с его героем-отцом ничего не случится. Навряд ли мальчик умел молиться, но, возможно, и его вера помогла благополучному воссоединению семьи. Как утверждают сейчас многие (и на бытовом, и на научном уровнях) наши мысли способны материализоваться. Лично я тоже придерживаюсь этого мнения.