©2010
(Монолог старого еврея)
Шо вы говорите? Вы говорите за еврейскую печаль - шо её бывает много? Её всегда не хватает в истории избранного народа, но не имевшего своей родины. Но евреи – привыкли и сделали много маленьких родин, пусть не исторических, то, шо надо - в разных уютных и красивых местах Земли. Избранный народ, но – для чего? Для бесконечных переездов и расставаний? Для свободы не думать об остающихся близких людях, не воспоминать о доме единственного детства, и о первой любви на обычной скамейке?
Слишком многие уезжают из любимых мест, где родились и жили столько лет, потому, что неясно захотелось уехать. Дайте ответ, если вам не жалко слов и времени – почему таки уезжают, если потом хочется возвратиться?
Разве здесь, под этим ласковым, как ладонь родной матери, и сочным, как перезрелая слива, небом, под этими звёздами, так низко опустившимися над потомками великого Моисея, шо некоторые из них пытаются эти звёзды достать и положить себе в свой глубокий и крепкий карман, разве этим самым потомкам живётся здесь так плохо? Ну, да – скажете вы – их очень страшно пугал еврейский вопрос. Но еврейский вопрос всегда встаёт здесь, где появляется хотя бы один еврей, начинающий жить лучше старожила. Старожилу не хочется сравнивать свой труд с трудом пришельца. Между нами говоря, громить своего соседа – признак мало воспитанного, но имеющего большие желания лентяя.
А ещё скажите, я сначала надену очки, разве: разве мы всегда вели себя на чужой земле как родные и постоянные дети? Разве мы учим других, как надо жить? И только когда вы найдете ответы на эти вопросы, только не делайте большой обиды, немного спросите себя – разве стоит так много уезжать? Я не видел благословенной Палестины – не случился мой приезд туда, где живут, наверное, неплохие люди – но там родина моих необычайно далёких предков, которых я совершенно не помню в лицо, пусть простит меня мой раввин! Там, после исхода из Египта, нашим , похоже, в начале жилось хорошо, а потом вдруг стало совсем наоборот и они ушли. Какая- то, не самая большая часть, совершила долгое путешествие, чтобы вернуться, но не слишком торопилась при этом. Но, таки, вернулись и остались на своей новой старой родине. Теперь между собой и арабами ведут разборку. Я не против небольшого удара в морду неприятного человека, если есть повод – но зачем же сильно убивать друг друга? А благословенная земля уже впитала много боли! И она опять, вместо холодной воды, окропляется горячей человеческой кровью. Нет, нет, о ПМЖ ничего не говорите, не поеду. Это только звучит интересно - не нужна Помощь Моей Жопе! А вдруг там, у больших начальников, появятся сомнения по качеству обрезания части моего тела, в далёкой молодости сильно волновавшей не только искренне любимую жену, но и ещё нескольких, неизвестных ей, женщин? Так ли, много ли и острым ли ножом, в нужном ли направлении эта часть, удерживаемая мною перед ними на подносе, получила нынешние профиль и анфас? Со стороны: знатоки неожиданно нашли неизвестную картину великого художника!
©2010
Если мне не изменяет сильно полысевший ум - не все евреи, стремятся вернуться в неизвестный им родной простор, ну разве шо по очереди. Боже ж ты мой! Мои предки, почти двести лет, жили вот здесь, где мы с вами стоим, и недалеко их места вечного упокоения. Скажите, кому нужны старые могилы, если здесь не будет меня или моих детей? Пусть в другой стране я заимею денег больше заслуженных здесь, и там не будут обращать внимания на мои седые пейсы и кричать вслед каких - нибудь глупостей – там, возможно, детей воспитывают лучше, а человек должен прощать чужие ошибки. А если мы совсем уедем? Дети вырастут и поумнеют, но я не смогу понять новую страну. Здесь, в лучших друзьях, есть совсем не евреи, и в их глазах я вижу только любовь и уважение. Они иногда меня огорчают, но недалеко от ущелья глубокой скорби есть полянка для искреннего смеха: жизнь должна идти своим чередом. И пусть на меня и на моих христиан не обижаются раввины и священники, но мы вместе провожаем наших близких в последний путь, и вместе празднуем по вере и в семье, не выбирая музыку. И мои христиане с удовольствием едят мацу в её многих вкусных видах, а я, с таким же удовольствием, прозрачное сало, и мне от этого - приятно. Мы – не только немного лошади – по Чехову, но и немного те, с которыми всю жизнь рядом.
А если русская женщина родила от меня великолепных детей, а моя родная сестра - похожих детей от украинца, и мы смотрим с радостью, не обращая внимания на веру и национальность, на этих мальчиков и девочек, у которых блестящие умные глаза и много жизни. Пусть будет грустно только от нашей осени, а не от чужих смыслов в происхождении! И задаю себе маленький вопрос, шо же должно случиться в короткой жизни человека для появления любви к ближнему? Хорошо, если при ответе я не буду никому много должен, а у ребёнка, вместо маленьких слёз, появится большая радость: наш человеческий Бог не учитывает цвет глаз, но принимает слова родительской молитвы и желает всем радости!
Но иногда, полная светлой печали, звезда из глубоких небес падает в моё уставшее сердце.