Сильнее смерти
или
Любовь оттуда позвала.
Любовь
Прекрасная, как город снов
В лучах заката.
Мечтами созданная вновь,
Влечёт куда-то.
Уносит в край волшебных грёз,
Грешна и свята,
Поющих на ветру берёз,
Вся в ризах злата.
Покой наш растворяя вновь—
Не виновата.
Любовь волнует нашу кровь,
И в ней награда.
Лариса Наталенко.
ЧАСТЬ I. ГЕНРИХ И КЛАВДИЯ
Гл.1. Клавдия.
- А вот и Ваш номер. Он рассчитан на двух человек. Здесь ванна и туалет; тут шкаф. Проходите сюда. Кровать-то, какая больше нравится: у окна или у двери? – доброжелательно улыбаясь, говорила пожилая медсестра, открывая перед Клавдией дверь её комнаты.
- Лучше у окна, - отвечала девушка, входя и оглядываясь.
- Ну и хорошо. А меня тётя Лида зовут.
- Очень приятно. А я Клавдия.
- Вот и познакомились. Трудно было на третий-то этаж забираться? С ногой-то что случилось? – продолжала спрашивать медсестра, заботливо подвигая девушке стул.
- Решила почистить вентиляцию в туалете и подвернула, неудачно приземлившись. Перелом. Скоро уж надо гипс снимать, - осторожно присаживаясь, ответила Клавдия.
- Да мы снимем. Не беспокойся. До свадьбы заживёт, - перейдя по-свойски на «ты», успокаивала тётя Лида.
- Вообще-то я давно замужем.
- Правда? А такая молодая.… И дети есть?
- Нет. Детей пока нет.
- Ничего. У меня сестра десять лет с мужем прожила, никак не беременела. А потом взяла и родила. А племянница с первым-то мужем семь лет прожила без детей, а за другого вышла и сразу дочку родила. Да такую хорошенькую, да умненькую! Богу-то оно виднее, как надо. Так что не переживай! Ты вон какая красавица. Всё у тебя будет хорошо. Вот увидишь. Я знаю, что говорю.
- Спасибо на добром слове, тётя Лида.
- Столовая у нас на втором этаже. И пока тебе трудно ходить по лестнице – кушать будешь здесь, вот за этим столом. Я предупрежу наших, чтоб носили. Мы всем носим, кому трудно ходить. Надо что – зови. Санаторий у нас хороший. Природа сказочная. Люди добрые. Тебе понравится. Так что располагайся. Желаю приятного отдыха. Ну! Я пошла. Не скучай пока. Скоро приду.
- Спасибо, - ответила Клавдия уходящей медсестре и волна благодарности за доброе участие сладким теплом окутала её сердце.
Она с удовольствием потянулась, широко улыбаясь, облегчённо вздохнула и вышла на балкон.
Сверкающая на солнце гладь озера, просвечивающая сквозь тёмно-зелёные кроны сосен, открылась взору. Прямо в лицо своей мягкой прохладой дохнул влажный ветерок, пахнущий рыбой, свежескошенной травой и прогретой на солнце сосновой смолой. Она закрыла глаза, подставляя лицо солнышку, чувствуя, как ласковое тепло проникает в каждую её клеточку, наполняя радостным умиротворением всё её существо. Ветерок легкой волной окутывал её тело, и она пребывала во власти необъяснимой, неземной любви. Счастливые слёзы наполнили её глаза, а губами овладела блаженная улыбка.
Насладившись великолепным видом, ещё более поднявшим её настроение, Клавдия вышла в холл. Из динамика звучала негромкая, приятная музыка. В открытые окна сосны протягивали свои пушистые пахучие лапки, будто здоровались и приглашали на танец вместе с ветром и солнцем. Она удобно устроилась в кресле, любуясь игрой солнечных зайчиков, а потом откинулась на спинку и прикрыла глаза.
Состояние блаженства по-прежнему не покидало её. Она чувствовала заботу о ней Высших сил, самого Бога и понимала, что всё происходящее с нею известно и угодно Ему. Она доверчиво вверяла всю свою жизнь в Его руки и знала, что никто не сможет позаботиться о ней лучше, чем сам Господь Бог. Чувство благодарности и любви переполняло её душу, сливаясь с Божественной любовью, наполняя собою всё вокруг.
Ей казалось, будто она не в кресле, а в мягкой колыбели из облаков парит в небесном просторе. Ветерок слегка покачивает её, баюкает, а ангелы поют ей свои песни. Рядом с нею её любимый, не ангел, а человек, её сказочный принц, о котором она долго мечтала. Он легко и нежно притрагивается к её лицу, гладит рукой по щекам, прикасается губами к её губам, осторожно и трепетно ласкает их, целует. И вот они уже кружатся с ним в небесном вальсе, отталкиваясь от облаков, и летят в вольном просторе, как птицы.
Вдруг кто-то тихонько прикоснулся к её плечу.
- С Вами всё нормально? – раздался негромкий голос.
- А? Да, да, – прямо перед собой Клавдия увидела слегка улыбающиеся, необыкновенно добрые, какие-то всё понимающие голубые глаза склонившегося над ней мужчины.
- Ну, тогда я пошёл?
- Да, да. Конечно, - растерянно пробормотала Клавдия, не освободившаяся ещё окончательно от объятий своего необыкновенного сна.
Мужчина повернулся и лёгкой походкой исчез за углом коридора.
Клавдия продолжала сидеть в кресле, но все её мысли понеслись следом за уходящим мужчиной. Как он был похож на того, с кем она только что танцевала в небесах! А из динамика звучали слова старой песни: « …В вальсе небесном мы с тобой мчимся сквозь облака…».
Надо же?.. - в удивлённом раздумье подумала Клавдия и озадаченно покачала головой. - Странно как всё!..
Посидев ещё немного в кресле, она вернулась в свою комнату, где уже появилась соседка.
Гл. 2. Генрих
Генрих шёл по коридору; спускался по лестнице в свой кабинет; но мысль о незнакомке ни на миг не покидала его, снова и снова возвращая к ней.
Какая необыкновенная женщина! Она сидела в освещённом солнцем холле, и от неё самой исходило свечение, похожее на солнечное, но какое-то более живое, даже осязаемое, согревающее саму душу. Её аура переливалась всеми цветами радуги, самыми чистыми из всех, что ему приходилось видеть!
Он подошёл ближе, разглядывая её. Необыкновенно красивая женщина! Её светлый облик был полон покоя, достоинства и умиротворения. Она казалась абсолютно счастливой и в то же время, будто ожидала чего-то. Волны любви и нежности, исходящие от неё, обволакивали его, проникая в каждую клеточку тела, наполняя собою душу. Глядя на неё, он испытывал чистое, даже трепетное чувство, словно любовался прекрасным редким цветком, вдыхая его аромат.
Ему захотелось прикоснуться к её лицу, погладить рукой по щеке, притронуться губами к её губам. Он ощутил это так явно, будто всё происходило на самом деле. И он уже протянул к ней руку, как вдруг опомнился. Но не прикоснуться к ней совсем было выше его сил, и он тихонько притронулся к её плечу.
Она медленно подняла ресницы и посмотрела на Генриха. Её широко раскрытые глаза были полны покоя и любви и отражали тот неземной мир, в котором она только что пребывала. Этот открытый, светлый, лучащийся взгляд был неописуемо прекрасен. Поистине бесценный миг! Редко кому в жизни удаётся такое увидеть.
Потом её взгляд стал вопросительно удивлённым. Генрих опомнился и спросил, всё ли у неё нормально. Получив утвердительный ответ, он поспешил скорее убежать, боясь показаться смешным. Он испытал своеобразный шок, потрясение, - настолько необычное впечатление произвела на него эта женщина. Это было похоже на внезапный удар молнии средь ясного неба, и молния эта поразила его в самое сердце.
Его желание увидеть её скорее снова было огромно. Но он понимал, что торопиться не стоит, пусть всё идёт своим чередом. Она приехала с сегодняшним заездом, так что они скоро всё равно встретятся, тем более, что у неё, кажется, нога в гипсе, и ему нужно будет заниматься с ней индивидуально. От предвкушения скорой встречи счастливая улыбка появилась на его лице.
Гл. 3. Встреча
Соседку Клавдии звали Ида. Она жила в сельской местности с мужем и детьми. Её младший сын совсем скоро должен был демобилизоваться из армии. Она его очень ждала и говорила только об этом. Больше ничто её не интересовало. Она передвигалась с трудом из-за больных суставов, поэтому им обеим прямо в палате сделали и массаж, и иглоукалывание.
После ужина, когда Ида с Клавдией хотели уже позаниматься своими делами, вдруг вошёл тот мужчина, который подходил к Клавдии в холле. Она обомлела даже.
Они встретились глазами, и в этом взгляде было так много такого, что словами высказать невозможно, это можно только ощутить, почувствовать всей своей сущностью, глубоко на подсознательном уровне, куда даже сознанию человеческому вход заказан. Это была встреча двух родных душ, двух половинок, которые долго ждали этого момента. И вот он настал! Наступил этот необыкновенный миг, всего лишь миг, но такой значимый в истории их существования, такой важный даже во Вселенском масштабе. Их души бросились друг другу навстречу, слились в восторженных объятиях, обливаясь слезами радости и покрывая друг друга страстными поцелуями. А вокруг летали хороводы ангелов, они смеялись от счастья и рассыпали фейерверки радужных бликов в ярком солнечном свете.
Но соседка Ида ничего такого не заметила. Её кровать стояла у стены рядом с дверью, и она только повернула голову, чтобы глянуть на вошедшего. Он поздоровался слегка севшим на миг голосом и, с трудом оторвав взгляд от Клавдии, повернулся к Иде, предлагая ей сесть на стул, поставленный на середину комнаты.
Он делал Иде бесконтактный массаж, разговаривая с обеими, а смотрел только на Клавдию.
Звали его Генрих Антонович. Кроме бесконтактного массажа в некоторых случая он выполнял ещё работу психолога и психотерапевта. Это был очень обаятельный, лёгкий в общении и приятный внешне мужчина. Его лицо, казалось, светилось изнутри каким-то невидимым мягким светом, и даже лёгкая седина в волосах излучала свет. Проводя руками вдоль тела Иды, он сказал ей, какие органы не в порядке, что он сможет подкорректировать уже здесь, а чем следует заняться более длительно. Потом он предложил Иде прилечь и занялся Клавдией.
Он не прикасался к ней, но она чувствовала, как его руки гладят, обнимают, ласкают её. Ей хотелось прикоснуться к нему, прижаться, ощутить наяву его объятия. Он окутал её облаком своей необыкновенной энергии, и в ней было что-то пьянящее, манящее, завораживающее, околдовывающее. Ей казалось, будто они снова кружатся в небесном вальсе: одной рукой он обнимает её за талию, а другой держит за руку. Их души были переполнены любовью. Свет любви струился из глаз. Она чувствовала, что в ней не остаётся ничего, кроме любви. Одна любовь. Она сама - эта любовь. А любовь – это она, Клавдия. От избытка чувств она едва не теряла рассудок, забывая на миг, в какой реальности сейчас находится, чувствуя лишь его объятия и утопая в бездонной голубизне его глаз. Всё кругом качалось и звенело, будто под их ногами танцевали облака, а вокруг звучала божественная мелодия волшебной флейты.
Генрих работал с Клавдией. Он насыщал её тело своей энергией и чувствовал в ответ огромный, мощный поток её энергии, вибрирующей с высокой частотой. Это была энергия её души. Она излучала любовь. Энергию любви. Мощную, плотную, захватывающую. Как горный поток, как огромный водопад, выбраться из которого невозможно. Генрих с радостью упивался ею. Его душа пела и трепетала, сердце восторженно стучало. Он будто парил над землёй, удерживаемый потоком этой энергии любви. Он отдавался ей, наслаждался ею. Он сам укреплял её, сам сотворял её, сам излучал её. Их тонкие тела переплетались, сливались вместе, и от этого образовывалось плотное облако света, почти осязаемого, живого, пульсирующего яркими вспышками и переливающегося всеми цветами радуги. Оно кружилось и качалось, словно танцуя под волшебное звучание какой-то необыкновенно-прекрасной мелодии. Это было непередаваемо, волшебно, грандиозно.
Работая с Клавдией, Генрих не проронил ни слова. Ида прилегла на подушку и сладко посапывала, ничего не подозревая. Ей, наверное, снились волшебные сны. Может, она летала, а, может, плавала. Клавдия тоже почти засыпала, отдаваясь во власть блаженства и неги.
Генрих закончил, распрощался и ушёл, сказав, что у него вечером есть ещё амбулаторные пациенты, что надо заполнить документацию, а кабинет его на первом этаже и, то ли в шутку, то ли всерьёз, пригласил в гости.
Гл. 4. О воде
На следующий день Клавдия познакомилась в холле с Нелли Фёдоровной. Они жили в 39-ой комнате вместе с дочерью Людмилой и ещё одной женщиной – Александрой. Люда и Саша дружили уже давно. Они обе страдали рассеянным склерозом и передвигались с большим трудом. Саша ходила с помощью тросточки, придерживаясь за стенку или инвалидную коляску, в которой Нелли Михайловна возила Люду. Все специалисты приходили к ним в палату сами, как и к Клавдии с Идой.
Клавдия очень быстро подружилась с этими женщинами и стала заходить к ним в гости. И Люда и Саша никогда не жаловались на свою горькую долю, а наоборот были очень оптимистичны. Они всегда от души радовались приходу Клавдии, шутили, смеялись, рассказывали интересные и смешные истории. Они совсем не были похожи на несчастных инвалидов, напротив, это были одни из самых лучших и интересных людей, которые Клавдии встречались в жизни. Их доброта, искренность и открытость подкупали и располагали к себе, они не злословили и были честны, не завидовали другим и не осуждали никого.
Людмила очень любила стихи и читала их профессионально. Мама работала гримёром в театре, и всё детство Людочки прошло там. А Саша даже сама писала стихи. Это были возвышенные, творческие, тонко чувствующие натуры.
На следующий день Генрих застал Клавдию у них в комнате. Она собралась уйти, но Генрих сказал:
- Да Вы мне совсем не мешаете! Сидите. Возможно, это пойдёт Вам даже на пользу.
И Клавдия с удовольствием осталась. Ей приятно было ловить на себе его заинтересованный взгляд, видеть его улыбку.
- Генрих Антонович, - обратилась к нему Нелли Фёдоровна, - а можно приготовить ещё ёмкость с водой, чтобы Вы зарядили, а то графина нам не хватило?
- Конечно! Сколько угодно! Можно ведь не только пить, но и умываться. Клавдия так удивлённо смотрит! Неужели Вы никогда про это не слышали? Рассказать подробнее? – спросил он, начиная работать с Людмилой.
- Вообще-то слышала, но никогда не придавала значения. Расскажите, если можно.
- Нужно даже. Ведь вода – основной природный хранитель и передатчик информации. Вода может нести здоровье, гармонию, хорошее настроение, а может и наоборот, вносить в нашу жизнь агрессию, хаос, разрушение. Мы не будем говорить сейчас о цунами, штормах и подобных вещах. Поговорим просто о воде в стакане. Допустим, плачет маленький ребёнок, не унимается. Бабушка берёт кружку с водой и читает над этой водой молитвы, а потом умывает младенца. И малыш успокаивается и сладко засыпает. Что же произошло? Возможно, чей-то взгляд или мысль, ненароком даже, изменили структуру воды в теле младенца. Малышу плохо, он плачет. Бабушка молитвами и своей любовью воздействует на воду в кружке, придавая ей гармоничную структуру. При умывании эта вода передаёт информацию любви и гармонии телу ребёнка. Вода, входящая в состав тельца малыша, выстраивается в гармоничную структуру, ребёнок успокаивается и счастливо засыпает.
- А что за структура воды? Как она выстраивается? Как это вообще понять? И как молитва может что-то выстроить? – спросила Клавдия.
- Вам когда-нибудь приходилось любоваться снежинкой? Вот наглядный образец гармоничной структуры, когда молекулы воды выстраиваются в красивой симметрии. Учёные проводили эксперименты, фотографируя структуру воды в капельках, взятых из разных сосудов. Вода приобретала гармоничную структуру, когда над ней читали молитвы, объяснялись в любви, читали стихи о любви, о природе, говорили добрые, светлые, ласковые речи и даже просто наклеивали таблички со словами «любовь», «радость», «счастье», «Бог», «спасибо», когда звучала классическая музыка или пение птиц. И наоборот, когда звучал тяжёлый рок, звук электродрели, ругательные слова и т. п., - вода впитывала негатив, и приобретала хаотичную структуру. Хаос несёт раздражение и агрессию, это вредно и для здоровья, и для человеческих взаимоотношений.
- Как же вода понимает слова? И как она может прочесть, что написано на табличке, приклеенной на колбе? – спросила Саша за всех.
- Вряд ли вода знает слова, понимает все языки и умеет читать. Но все произнесённые слова, музыка и пение птиц несут определённые вибрации. Мысли наши тоже материальны и всегда вибрируют с определёнными частотами. Когда Вы пишите или произносите (вслух или мысленно) слова «любовь», «радость», «счастье», - Вы излучаете вибрации высокой частоты, которые насыщают окружающее пространство гармонией, улучшают структуру воды, которая стоит перед Вами в стакане. Записка с этими словами тоже несёт такие же вибрации. А теперь сами попробуйте это прочувствовать. Произнесите слова « смерть», «болезнь». Чувствуете, какие тяжёлые вибрации, как сразу стало тревожно, тяжело. А теперь произнесите: «радость», «жизнь», «счастье», «вера, надежда, любовь», «благословение». Чувствуете, какое сразу облегчение!
- Да! Правда! Действительно! – наперебой заговорили женщины.
- Вот видите, как хорошо вы все чувствуете эти вибрации! И теперь уже сможете подходить к этому осознанно.
- Да! Я вот тоже замечала, как трудно общаться с людьми, вечно всем недовольными, ноющими, обвиняющими других во всех своих бедах. Они вечно всем завидуют, всех ругают и осуждают, - заговорила Людмила, - а ещё очень не люблю, когда я сижу в коляске, подходит какая-нибудь женщина или подвыпивший мужичок и начинает меня жалеть, причитать, проклинать мою горькую долю. Совсем тошно становится! Фу! Хорошо, если мама или кто-нибудь из знакомых приходит на выручку.
- А бывает, идёт по улице человек и улыбается. Глянешь на него, и у самой настроение улучшается, и тоже улыбаться хочется, - поделилась Саша.
- Значит, мы своими мыслями можем влиять на структуру воды в стакане и в теле человека. Значит, мы сами можем себя лечить, посылая любовь и добро клеточкам своего организма! Ведь мы это можем делать почти постоянно! Говорят: «вода камень точит», а ведь она постоянно омывает весь наш организм, входя в состав крови, лимфы, всех систем и органов! Мозг наш на 80% состоит из воды. Значит, если постоянно улучшать её структуру, - можно исцелиться абсолютно от всех заболеваний! – воодушевлённо рассуждала Клавдия.
- Умница какая! Конечно же! – радостно воскликнул Генрих, любуясь одухотворённым лицом и горящими глазами Клавдии.
Оживлённая беседа продолжалась на протяжении всего времени, что Генрих работал с женщинами. Он с лёгкостью совмещал сеансы бесконтактного массажа со своими маленькими лекциями и ответами на вопросы. Заканчивая сеанс с Сашей, он сказал, что часа через полтора зайдёт к Иде с Клавдией, а сейчас у него амбулаторные клиенты.
Ещё долго после ухода Генриха женщины восхищались им и усваивали всё услышанное. Он очень много знал и щедро делился своими знаниями с окружающими. Беседы с ним окрыляли, воодушевляли, вселяли уверенность и дарили надежду. Он и сам как-то сказал: «Тот врач хорош, после одного только разговора с которым больному уже становится лучше».
Гл. 5. Подарок
Так шли дни за днями. Клавдия часто думала о Генрихе, и ей очень нравилось общаться с ним. Он такой умный, начитанный, внимательный, думающий человек и в то же время такой обаятельный и простой. Она постоянно ловила на себе его заинтересованный взгляд, чувствуя повышенное внимание с его стороны. Её женское чутьё подсказывало, что она ему нравится, и это было очень приятно. Хотя она была замужем, мужу своему никогда не изменяла, и сейчас, даже в мыслях, не допускала ничего подобного.
А может быть, всё это ей только кажется? Ведь он же психолог, и это его работа, и он просто хорошо её делает. Он так же хорошо относится и к Иде, и к другим пациентам, с которыми Клавдия успела уже познакомиться. И это заблуждение, что он её как-то выделяет из всей массы отдыхающих. Надо успокоиться по этому поводу и просто наслаждаться отдыхом и общением с ним.
Как-то Генрих пришёл в то время, когда Клавдия с Идой пили чай. Получив приглашение присоединиться, он с нескрываемым удовольствием согласился, а на следующий день принёс бутерброды с сыром и колбасой, печенье и мороженое и начал приходить к ним на чай каждый день. Вскоре это стало традицией, и женщины готовились к его приходу, заблаговременно накрывая стол.
Клавдия привезла с собой из дома множество небольших сувениров и дарила их врачам, медсёстрам и новым подругам. Самый лучший сувенир она решила подарить Генриху.
Как-то вечером, когда Генрих забежал попрощаться, а Иды не было в комнате, она и достала эту безделушку. Генрих смотрел на неё каким-то загадочно-лучистым взглядом и не спешил брать подарок.
- Я всем дарю маленькие сувениры, а Вам я хочу подарить самый лучший, самый красивый, самый любимый из всех. Ну, возьмите! Это же не взятка. Это всего лишь маленький подарок, причём от чистого сердца, - говорила Клавдия, протягивая ему сувенир.
Генрих молча сел рядом с ней на кровать, взял подарок и поцеловал её в щёку. Поцелуй в знак благодарности, что же здесь такого? Но за ним последовал ещё один поцелуй, а потом ещё, ещё, ещё и ещё. Что это? Клавдия не могла поверить! Целый каскад поцелуев! Да ещё каких! Разве так целуют в знак благодарности? А что такое с ней происходит? Будто кипятком окатили, причём откуда-то изнутри. С трудом совладав с собой, охрипшим в мгновение ока голосом, она спросила:
- Значит, Вам понравилось?
- Да, очень, - ответил он, на секунду обняв её, и, наскоро попрощавшись, убежал.
Клавдия сидела оглушённая, не в силах ни думать, ни говорить, ни даже пошевелиться. Что это было? Это не невинный поцелуй благодарности! Это страстные поцелуи мужчины, который хочет женщину! Может, мне всё это показалось? Да нет. Не показалось. Но как такое могло случиться? Здесь так много женщин, молодых, красивых, свободных. Без гипса на ноге. А я ведь замужем… Ничего не понимаю.
Пришла Ида, стала что-то рассказывать, но Клавдия не в силах была с ней разговаривать. Она улеглась в постель, отвернулась к стенке и закрыла глаза. Ей хотелось остаться наедине со своими чувствами.
Она лежала без движения и почти без дыхания, уже не принадлежавшая себе, растворённая в новом, неведомом чувстве, которое так мощно и неожиданно полностью овладело ею. Она вновь и вновь ощущала горячие прикосновения его страстных губ, желая только одного, чтобы он поцеловал её снова, уже по-настоящему.
ПРОДОЛЖЕНИЕ здесь - http://www.proza.ru/2012/08/19/839