Без неё ко сну клонились дни,
Да и были без неё короче,
Я как мог черты её хранил,
В памяти берёг, средь пришлых, прочих.
И в плену у холода ночей,
Уходя за грань шизофрении,
Я реально слышал звук ключей,
В скважине сердечной аритмии.
То в парадном чудились шаги,
В лунном свете преломлялись тени,
И сознанье рвалось на куски,
Угасая в царствии затменья.
Я не помнил месяц, даже год,
Не заметил наступленья лета,
Жизнь, забрав, обратно не вернёт,
Ту, что смотрит на меня с портрета.
Межсезонье, сырость и хандра;
Я ещё живу и в этом дело,
Нет сегодня, завтра, есть вчера,
С зеркалом под простынею белой...