Даихусим!

Граня Васильева
Томка врывается к нам в ограду и истошно орёт:
-А-а-а! Папка мамку гоняет!!
После возвращения её отца из тюрьмы это происходит регулярно.
Бабушка побежала к ним. Возвращается с разбитым носом. Я реву, жалко бабушку.
Она умывается и ругает себя:
-Зачем, дура, опять пошла? Ну, вот и получила. Разнимальщице плизент!

Вечером пришли Томкина мать и отец, чуть ли не под ручку. Пить мировую.

Томкин отец говорит: «Теть Еля, прости, хотел ведь Клавку, а ты подлезла! Чё ты за её, курву, заступаисся?
Бабушка режет что-то на закуску и посмеивается.

Подпив, Клавочка закуривает папироску, в избе воняет костром, как осенью в огороде. У бабушки язык становится быстрым, она поругивает Клавочку:
-Ты почто куришь, ребенчонок задохнет в брюхе. Скинешь.
- А, даихусим!
Когда они уходят мы с Томкой не видим, уснули, набесившись на бабушкиной большой кровати.

Васька родился хилым, глазастым, с кожей, как у старичка. Когда ему исполнилось пять лет, их с Томкой отец умер. Бабушка говорила: «С отбитыми-то легкими рази долго живут!

Клавочка опять осталась одна. Ребятишек сдала в интернат, забирала по выходным работала на заводе, попивала с кем придётся. Потом они куда-то уехали, вроде бы на Клавочкину родину в тёплые края.