1997 г 22 ноября. Сто граммов чёрной икры

Вячеслав Вячеславов
     Как мы и думали,  Владыки не смогли ужиться с племянником. Ничем не интересуется, газеты не читает,  новости не смотрит, только видик гоняет, но и фильмы не все нравятся,  город неинтересен, общее впечатление есть,  и ладно, сидит дома и по восемь  раз на дню садится к столу. Домой написал, что город красивый, питаются лучше. Привез полсотни веников. т. Мотя половину раздала знакомым,  вторую собирается продать, когда потеплеет.

Увидев, что он ходит в старой одежде, дали ему 300 тысяч, якобы за веники и сказали, чтобы он купил себе брюки. Он же ответил, что хочет костюм,  и присмотрел за 460 т. Пришлось Алле добавить. Вечером т. Мотя полезла в его карманы и увидела его заначку в 600 тысяч.  Это не понравилось. Ловчила.

Не пришелся ко двору. То Алла собиралась приватизировать квартиру, чтобы прописать его,  иначе на з-д не принимают. Вероятно, смогла бы и на з-д устроить, даже получила на него шахматку,  но не стала завершать начатое, сказала ему, что ничего не получается и, надо вернуться домой. Купили билет до Одессы, где он думает устроиться на работу. т. Мотя злится на Аллу.

— Некуда было деть миллион — потратила на племянника! 

Они надеялись,  что он окажется поласковей,  признательней на их доброту,  сможет помогать им на даче, заменит сына и внука.  Но жизнь всегда реальней мечтаний. Он ведь рассчитывал, что богатые родственники обеспечат его всем необходимым, устроят на хлебную должность, где он будет поплёвывать в потолок.

Приснился зал с людьми.  Я кричу им, что через два часа мы с актерами покажем нечто интересное:  мне кажется, что я в таком творческом подъеме, что в состоянии создать шедевр, объяснить его актерам, и они потрясающе заиграют.

— Покупайте билеты! — кричу я.

Два часа — короткий срок.  Что же я хотел создать? И с ужасом ощущаю,  что голова пустая,  ни одной стоящей мысли. Как же так? На что я надеялся? Почему так уверенно  заявил? Может быть, всё обойдется? Соберутся зрители,  я начну говорить, и экспромт родится    сам собой.  Но о чем говорить? — физически ощущаю пустоту в голове.
 
Странный сон.  Похожий на реальность. Хотелось писать,  но не знал о чем. 
А потом жизнь началась поинтересней всяких романов. Да и, похоже,  пришел конец писателям:   народ переключился на зрелище — телевидение, которое при советской власти влачило жалкое существование — по двум каналам смотреть было нечего,   разве что — книги читать. Сейчас же обещают   к концу года сделать 20 каналов,  пока 16. Вчера исполнилось полгода со смерти т. Паши. Собрались у Нины.

т. Мотя вспоминала Валеру. Глуховатая,  болтает громко и много,  словно не зная по какому поводу все собрались. Гена и Нина пытались говорить о т. Паше,  но все молчали. Трудно жалеть о смерти, которая для нее была благом. Не дай Бог нам так мучиться,  как она.  Лучше всего мгновенная смерть,  как недавно,  два дня назад, мужик 49 года рождения после работы, как всегда, полез первым в автобус, но на этот раз не успел захватить место,  стоял,  стало плохо,  посадили, а он умер.  Остановили автобус,  всех высадили,  а его перенесли в автомобиль и повезли в больницу. На утро вывесили некролог с  цветной фотографией, которые недавно делали всем рабочим бесплатно.

На наших пропусках теперь будут цветные фотографии, даже на паспортах таких нет.   Выглядит старше своих лет.

Снова начал принимать женьшень в капсулах,  купил семь флаконов настойки. За три дня выходных решил погнать соли лавровым листом. Получится ли? Выбросил все старые ленты для пишмашинки. Теперь мне и одной хватит надолго,  печатаю мало.
Перестал писать рассказы. На своем творчестве поставило крест. Сейчас писатели  не могут себя напечатать. Нужны деньги, а где их взять? 

9 декабря. Быстро,  за шесть месяцев вдруг построили часовню возле НТЦ. Побелили,  освятили,  осветили прожекторами в ночное время. Никому нет дела,  что туда некому ходить. Рабочий после смены не пойдет,  начальники тоже не приучены к вере. Зачем-то поставлена очередная галочка в духе нового времени. Впрочем, я потом уже понял, что она заметно украсила вид на завод.

Перед выборами напечатали массу компромата на местные власти и администрацию ВАЗа,  про криминальные разборки.  Обо всем этом лишь догадывались, а в газете точно расписали. Даже центральные газеты поддержали.  Но,  похоже,  дальше этого не пойдет.  Все остаются на своих местах.  Хозяева дерутся, у холопов чубы трещат. Все войны начинались не потому, что народы ненавидели друг друга, а потому, что властителям приелась мирная жизнь, хотелось себя показать,  потешить самолюбие.

Мои желания исполняются с огромной задержкой.  В Батуми казалось,  что никогда не   выберусь из нищеты и рабского существования, все равно, что прыгнуть выше пупа. Надо было погибнуть государству, чтобы за счет неполучающих зарплату, жить обеспеченно. 

Как-то, было подумалось,  что живу слишком пресно, как начали происходить неприятности: пьяница дверь выламывал,  крыса в душевой царапнула руку,  замки двери перестали открывать,  хотел дверь выламывать. Я даже не знаю, была ли это крыса, или что-то другое? Возможно, от когтей крысы был бы более заметный след, и царапины глубже. Со  мной произошел почти необъяснимый случай.

После работы зашел в душевую. Открыл краны и, как всегда, повернулся спиной  вентилям, опустил руки, наслаждаясь горячей водой. Мылся минуту,  как вдруг почувствовал, как правую руку ниже локтя, внутреннюю сторону, ожгло раскаленными каплями. Странно, откуда они могли взяться в общем потоке воды?
Недоумевая, поднял руку и увидел почти посередине безволосой стороны три тонких разреза кожи на один сантиметр и на расстоянии полтора сантиметра друг от друга.

Кожа аккуратно рассечена, только поверхностный слой,  крови не было. Что за чертовщина! Что это могло быть? Непонятно. Помывшись,  осмотрел выступающие краны.   Ничего острого. Какой-то полтергейст. Крыса? Откуда она взялась на такой высоте? Сидела на кранах? Потом, когда труба стала горячей, она спрыгнула, задев мою руку когтями. Единственное объяснение. 

Но никто не поверил, что это была крыса, мол, сам порезался, не заметив. Но я ношу рубашки с длинными рукавами.  Опасался, что порезы могут занести инфекцию. Но всё обошлось. Уже три пятна, один на 15 мм. другой, на 12 мм. Загадка, которую я так и не смог разгадать. Но заболел странным гриппом: почти без озноба и температуры, сильная головная боль,  кашель,  насморк на левую ноздрю. 

 И так на две недели. Пил аспирин.  После работы вечером ухудшение. Россия хоть каждый день может объявлять траур: в Новокузнецке на Зыряновской шахте засыпало 67 человек, в Иркутске на многоэтажное здание упал "Руслан" с двумя истребителями "СУ", на борту отказали все четыре двигатели,  по халатности залили плохое горючее,  погибло 66 человек. 

В Москве задержали двух чеченок с пистолетами,  приехали к другой чеченке,  на квартире у которой нашли взрывное устройство с дистанционным управлением: чтобы не проходить досмотр на вокзале,  подкупили милиционера банкой черной икры в 100 гр. Скоро хватит пластинки жвачки. Невольно многие начинают думать о крепкой руке, которая смогла бы навести порядок в стране и возродить нравственные устои. Вероятно,  это неизбежно.  Демократия действует на граждан разлагающе. Человек может быть человеком только под палкой,  без нее он становится зверем.

17 декабря. В Кизляре часовой на вышке расстрелял 200 патронов из пулемета по своим сослуживцам, спящим в палатке. Все отзывы о преступнике — хорошие. В Орске захватили автобус заложников. Правда, обошлось без жертв.

Скрипкин прочитал мне выдержку из Цицерона о причинной взаимосвязанности всего, что все предопределено.

— Это как раз то, о чем мы всегда с тобой говорили.  Как раз эта причинность полностью исключает Бога, — сказал я.

Он задумался над таким неожиданным выводом. Я тоже. Так ли уж прав,  сделав такой вывод? Раньше мне это не приходило в голову. Вдруг сейчас родился такой экспромт.  Вмешательство Бога не может быть заложенным в программу.  Следовательно, я прав.  Да и не больно-то он вмешивается. Если так, то зачем Он нужен? Верующие заставляют всех играть в эту игру:  рассуждать о Боге, создавать иллюзию его бытия.

Шум в голове все сильней. Всегда перед болезнью. Так и случилось: кашель, головная боль, насморк,  но ломоты и температуры нет. Работать могу,  не хочется перед отпуском снижать зарплату.

Три дня было холодно до -30. Сегодня ветер переменился, и потеплело до -12.
В Гонконге куриный грипп, уничтожили всю домашнюю птицу.

Л. Н. Толстой после первой брачной ночи записал в дневнике: "Не то". Интересно,  что же он ожидал,  или хотел получить, чтобы было «то»? Каждый может додумать в меру своей развратности. "Это" он считал грехом. 

Получается, что всю жизнь прожил в разладе со своими убеждениями, так как нещадно грешил с окрестными крестьянками. Такой же разлад был и у Горького,  почти такой же.  Для него секс — это просто миг приятной судороги. Отчего же тогда не мог удержаться от такой пустяковины? Двойная мораль? Одна для читателя,  другая для себя. Так же и у политиков. Одни считают, что секс — движущая сила искусства, творчества, и очень много другого.

27 декабря. Часто снится Батуми. То я на центральной площади, то возле Пионерского парка,  который почему-то решили расширить,  но воды на такой объем не хватает,  идем по дну.  Вокруг незнакомые многоэтажные здания.  Огромный собор,  почти как Исаакиевский. Я там был, надо снова побывать. Офицер армянин. Я ему:

— Не притесняют? Говорите откровенно,  я здесь раньше жил.

Он горячо говорит о местных безобразиях, мол, надо объединяться в партию и брать власть. Это уже скучно:  снова борьба, война, кровь.

Один из повторяющихся снов:  лифт — открытая площадка с легким ограждением, которая опустившись, едет вокруг высокого кирпичного дома. Довольно странно и приятно. День, солнечно.

После температуры в -32, морозов в течение недели, наступила оттепель до +4, тоже на неделю,  если не больше, прогноз до 3 января.

30 декабря старший Игорь напился в гараже с друзьями, возвращался на автобусе, видимо,  с кем-то поругался, сильно избили, всё лицо в крови. С  Игорьком истерика случилась при виде крови отца. Вот так и получаются неврозы по вине родителей.  Неблагополучное детство, а потом неблагополучная жизнь.

У Веры Мелентьевой снова гипертонический криз. С больной знакомой заключила договор о дарении ей квартиры, с условием, что Вера будет оплачивать квартирные услуги до смерти той.  Но, скорей всего,  может случиться так, что та переживёт Веру, и деньги Веры будут потрачены зря.

Прошло  9 лет, прежде чем она умерла, хотя много пила, вела нездоровый образ жизни. Но зато у Веры теперь есть квартира, свою она отдала сыну с невесткой, а сама живёт гражданским браком с Виктором, который её ни во что не ставит.

В последний рабочий день контролеры собрались отметить праздник во время перерыва на ужин. Я,  как всегда, не пошел, и Пихтовников тоже,  помня прошлогоднее оскорбление, что его не предупредили заранее, что будут отмечать, а он положил талон в столовую, и ужин у него пропадал, зря потратил деньги, он психанул, разругался с Юрой, и не пошел в Бокс. 

Я предложил ему идти домой, так как  раньше он меня отпускал, теперь моя очередь работать,  но он отказался уходить: отработал свой час. Я снова предложил ему уйти, тем более через час заканчивали и наладчики. Но он дал возможность мне отработать полчаса и сменил. Я не стал упорствовать, договорился с Викой о встрече, чтобы не разминуться, и пошел мыться. Теперь почти каждый раз смотрю, нет ли в душевой крысы, но ничего не видно.  Помылся, начал одеваться, как дверь открыл Женя:

— Вячеслав Иванович,  зайдете выпить по стаканчику?

Я улыбнулся:

— Сейчас оденусь.

 Подумал было, что они принесли водку в раздевалку, поняв, что я не приду, так как Вика взяла мой пропуск. Но в раздевалке никого не было. Пошел в бокс. Скрипкин сказал, что предупредил Вику о моей задержке, можно не спешить,  налил сорок граммов коньяка, больше похожего на самогонку. Посидели, поговорили полчаса, и пришел Пихтовников за пропуском, закончив работу. Пригласили и его. Он куда-то ушел, и я сказал:

— Он может и не вернутся.
— Он такой, — согласился Скрипкин. 

Рассказал, что купил телевизор и видео "Панасоник" за четыре миллиона, чтобы истратить старые деньги в ожидании деноминированных.

Я же не ожидаю ничего страшного от замены денег, наоборот, рад, что избавились от ненужных нулей, которые затрудняли всем счет. Пихтовников всё же пришел. Скрипкин налил мне ещё 30 граммов, хотя бутылка была полной.

Видимо,  собирался ещё кого-то угощать из своих коллег-мастеров. Поговорили о приближающемся третьем тысячелетии,  которое может ознаменоваться потрясениями, дай бог всё это пережить.

На остановке много людей в ожидании автобуса, пожалел, что не пошел на пятую вставку,  здесь можно и не втиснуться. Чуть поодаль бомжиха,  прихрамывая, подходит к двум собакам, что-то кушающим на снегу, что-то поправляет. Рядом стоящие женщины со мной говорят что-то,  и одна возмущенно кричит бомжихе:

— Не отнимай пищу у собак!
Та оправдывается:
— Нешто я у собак отниму?

Старшая не дает есть молодой. Я говорю женщинам:

— Собаку пожалели,  а человека — нет?
— Разве она человек?

Я потрясенно молчу.  А кто же?

— Она же женщина!

Но мой довод их не пронимает. Они женщины, а бомжиха сама виновата, что докатилась до такой жизни.

— Почему так получается,  что к животным мы относимся лучше, чем к людям?

Но тут подъезжают несколько автобусов, и мне не успевают ответить. Конечно, она виновата,  но это не значит, что мы должны ставить ее ниже животных. А если она совершила какое-то страшное преступление? Убила своих детей, мужа, собутыльника? Тогда как? Бог ей судья, а не мы. Но Бога нет. Судить некому. По Достоевскому:  если Бога нет, то значит, все можно.

Дома Вике рассказал о бомжихе. И Вика сказала, что она не человек. Я не стал спорить. Человек, действительно,  может быть хуже зверя, но на то мы люди, чтобы не отказывать близкому в сострадании.

На следующий день купил с запасом хлеба,  две пачки жидкой сметаны и ведро моркови. Убрались. За два часа до нового года пришли дочки с внучками. Я чувствовал себя паршиво,  хотел спать, было грустно от предчувствия,  что этот год может оказаться для меня последним, не переживу. В 23 часа пошел спать,  но долго не мог заснуть.  Задремал. Проснулся от хлопков. Почти всю ночь пускали фейерверки и гремели взрывы.  Хорошо, бельё сушилось на лоджии — не ослепляло.

Тяжелая голова и разбитое состояние. То ли последствия недавно прошедшего гриппа, то ли это стало моим привычным состоянием.  Грустно всё это.

Продолжение следует: http://proza.ru/2012/08/17/1157