Звали его Максим. От роду – трех лет. И был он… кот. Нормальный домашний кот. Рыжий с белою грудкой… И был он здоров но несчастлив. Ибо была у него соседка Яна. Рыжая (частично)… И белая (тоже частично)… И вообще, каких цветов только не были пятнышки на ее шерстке… В общем, красивая была кошка… И он ее любил.
Но хозяйка Яны не пускала ее на улицу и Максим любил избранницу издалека… То бишь с крыши придомового сарая…
Стоило только появиться Яне в форточке, как Максим уже бежал к краю крыши и ласково мяукал… И избранница отвечала ему тем же… Но решетка на окне квартиры была крепка… И сколько не пыталась грызть ее Яна, на бессердечном металле не оставалось и царапины… Кто знает, как сложились бы отношения этих двух хвостатых влюбленных, при возможной встрече… Быть может, они бы вовсе не пришлись друг другу по вкусу, и подрались… Но запретный плод сладок, и пока они были по разные стороны кованой решетки, любовь их была безгранична…
Максим уже давно привык молча проводить ночь на крыше сарая… Он знал, что -мяукни он хоть на секунду позже полуночи – в него полетят ненужные ложки со слезшим покрытием и старые драные тапочки изо всех окон так милого его сердцу дома…
Но с рассветом к нему возвращалась отчаянная смелость… И все жители дома в котором жила Яна, вставали отнюдь не «с петухами» а с воплями влюбленного Максима…
Так продолжалось год… Никто уже не думал, что этот ад когда кончится… Но кончился он как-то сам собой… Быстро, тяжело и трагически…
Как-то раз, к хозяйке Яны пришла подружка… Она приехала издалека, давно не виделась с Мариной (так звали Янину хозяйку) и даже не подозревала, что у нее есть кошка… Которую не надо выпускать…
Гуманная Собина с радостью отпустила погулять страдающую кошку… И Яна побежала… Она неслась без оглядки, не смотря по сторонам и не прислушиваясь к звукам…
Галим Петрович, поддатый еще с утра, к вечеру был уже в состоянии мяса… Он ехал за рулем своего доисторического тарантаса и материл с перепою все вокруг… И лишь его верный пес Тэрри, сидящий на переднем пассажирском сиденье, хоть как-то умерял злобу алкаша…
Он ненавидел все вокруг: дома и сараи, метро и троллейбусы, день и ночь, и даже водку, которую с горя пил… И лишь его верный пес Тэрри давал ему хоть какую-то радость жизни…
Максим не верил своим глазам: любовь всей его жизни неслась к нему со скоростью света через тихую тупиковую улицу, разделяющую их дома… Но не успел он даже мяукнуть от счастья, как развалюха алкаша размазала бедную Яну по асфальту…
Галим лишь зло сматерился, когда его катафалк заглох, наехав на невинно убиенную и так и не познавшую счастья кошку…
И только его верный пес Тэрри жалобно заскулил… И тут же получил затрещину…
Максим, вне себя от обрушившегося на него непонятно, за какие грехи, горя, выпрыгнул на землю прямо из своего окна, с третьего этажа… Но ни сломанная лапа, ни выбитый при падении зуб не могли остановить ошалевшего кота… Он вцепился в глотку алкаша-убийцы, запрыгнув в салон смертоносного «Москвича» через открытую форточку… И только верный пес Тэрри смог спасти своего преступившего закон хозяина… За что не получил затрещину…
Несчастный кот, ковыляя подальше от машины убийцы, с одной прокушенной и второй сломанной лапой, и выбитым клыком, даже не чувствовал боли… Он размышлял… Как еще он сможет отомстить разрушителю своих надежд… Надежд всей его жизни… Надежд всей его несчастной трехлетней жизни…
И он придумал… Когда убийца пошел домой за очередным «пузырем» (для чего, собственно, и приезжал (ведь в магазинах ему уже стали отказывать в покупке спиртного)), Максим незаметно для добродушного и уставшего от затрещин хозяина Тэрри, пробрался под днище «Москвича» и перекусил тормозной шланг… И лишь когда в пасть коту прыснула тормозная жидкость, почувствовал хоть какое-то душевное облегчение… Потерявший смысл жизни кот, остался лежать под днищем злосчастной машины, потеряв всякое желание дальше существовать…
Убийца Галим уже катил по скоростному шоссе где-то на полпути к своей загородной даче и материл все вокруг…
Со злости он обгонял еще более тихоходные транспортные средства в весьма агрессивной манере и каждый раз при этом сигналил…
Но алкоголь все больше накапливался в его крови, и алкаш-убийца стал пытаться обгонять тех, кто ехал быстрее… Галим выскочил на встречную полосу и, уходя от столкновения с фурой начал притормаживать… Но педаль уходила в пол, а машина не сбавляла скорость ни на километр в час… Не успев и обматериться как следует, алкаш рванул руль влево и улетел в кювет…
А его верный пес Тэрри сидел, запертый в квартире, и жалобно скулил… Он видел сквозь стекла окна, как кот Максим из последних сил ползет на могилку Яны, схороненную заботливой дворничихой…
Внутри у кота все болело и жгло… Видимо, количество тормозной жидкости, попавшее ему в пасть, оказалось смертельным… И он это понимал… И хотел встретить смерть рядом с любимой… Точнее, рядом с тем, что от нее осталось… А остались от нее лишь лужа крови на асфальте, холмик, да цветок… Но этот простенький одуванчик, лежащий на обычном с виду бугорке земли, был для кота дороже всего на свете…
Галим сидел за рулем своего проклятого им же «Москвича» и уже захлебывался поступающей зловонной жидкостью из болота, в которое попал… Алкаш-убийца проклинал в этот миг все на свете… И даже своего верного пса Тэрри… Которому он сейчас не мог дать даже затрещину…
Максим уже был в лучшем из миров… И только верный пес Тэрри все лаял и лаял навзрыд… И наконец, каким-то образом, уронив лапами торшер и разбив таким образом окно, пес выбрался на улицу… И побежал, заливаясь горьким лаем к соседям своего хозяина… К хозяевам Максима…
Он привел их на могилку Яны и Максима и остался жить с новыми людьми…
Видимо, что-то пес Тэрри все-таки понял… И поэтому больше никогда не получал затрещин…
Новые хозяева любили его как Максима и Яну вместе взятых… А алкаш-убийца Галим жарился на сковородке в аду и даже там проклинал своего пса, не имея возможности дать ему затрещину…