ПРОЩАНИЕ С ЗЕМЛЁЙ — И В ДОБРЫЙ ПУТЬ!
Земля, прощай! В добрый путь!
«Летучий корабль» (мультфильм)
Затянутое рыхлыми тучами безликое серое небо, назойливо моросящий дождь, погрустневшие деревья — всё это невольно тяготило, наталкивая на печальные мысли о подступающей зиме, с её суровыми морозами, стегающими студёными ветрами и затяжными ночами… Задумался о зиме и Виктор. Глядя на проплывающие за притемнённым стеклом октябрьские пейзажи, он вспоминал Отверженных, которые давно покинули здешние леса и ушли в горы. «…Да, непросто им будет пережить зиму… Хотя… непросто кажется нам, уже привыкшим к благам цивилизации… Какую же страшную цену заплатили мы за эти блага… — вздохнул Виктор, только теперь понимая, что; потерял современный человек, окружив себя этими, на первый взгляд, полезными и удобными технологиями. — Создали себе угодливых кронов, взвалили на них всю рутину, а сами… погружаемся в „зеркала“, предаваясь жалкой иллюзии покоя… Покоя, который сами в себе и уничтожили…» Подхваченные резким порывом ветра, извилистые ручейки на стекле вытянулись в строгие линии: жёлтый магнитомобиль, взяв круто влево и миновав мудрёную дорожную развязку, стремительно въехал на высокий многоуровневый мост.
— Расчётное время прибытия — шесть минут тридцать секунд, — проинформировал бездушный голос крон-водителя.
Выйдя из размышлений, Виктор задумчиво провёл указательным пальцем вдоль тонкой красной линии стекла, которое сразу прояснилось: потемнение исчезло, а слёзная вуаль из ручейков и капель как будто испарилась.
— Красиво, — тихо отозвалась Аманда, подсев ближе к Виктору.
С высоты моста открывался необыкновенный — фантастичный вид на как будто призрачный, сверкающий город вдали, широко раскинувшийся по отлогим берегам, озарённым сочными золотыми и янтарными лучами, ненадолго пробившими завесу туч.
Аманда нежно взяла руку Виктора:
— Давно здесь не был?..
— Лет одиннадцать, — не сразу ответил Виктор, задумчиво-отрешённо вглядываясь в серовато-мутную гладь, широким морем разделявшую его родной город Воронеж; подобно миражу, сияющий город вдали, тускнея, растаял в дождливой дымке.
— Наверное, скучал по родным краям? — спросила Аманда понимающе.
Посмотрев на любимую, Виктор наконец-то посветлел:
— Немного. Но больше скучал по родителям: всё-таки общаться с их проекциями — всё равно что разговаривать с призраками…
Родители Виктора — Елена Петровна и Станислав Анатольевич — жили за городом, в тихом, уютном посёлке, расположившемся неподалёку от живописной поймы реки Воронеж.
Миновав мост, магнитомобиль свернул с основной дороги и, проехав через широкие распашные ворота, заскользил вдоль узкой улочки с аккуратными нарядными домиками, у одного из которых он вскоре и остановился.
— Чувствуешь, как пахнет? — глубоко вдохнула Аманда, отстыковывая магнитокресло, которое предусмотрительно сплело над ней широкий зонт. — Как будто море рядом…
— Это из-за озёр, — объяснял Виктор, забирая багаж, — их тут много. Жаль, что мы не приехали сюда летом…
— Мне здесь нравится, — ярко улыбнулась Аманда, оглядывая величавые голубые ели, росшие вокруг невысокого бежевого дома с пологой черепичной крышей и широкой верандой. — Только, кажется, нас не ждут.
Проехав в калитку, Виктор как-то хитро улыбнулся.
Аманда, скользившая за ним, заволновалась.
— Ты им не сказал?
Расплывшись в озорной улыбке, Виктор качнул головой.
Аманда догнала его.
— И о том, что я приеду, тоже?!
— Не-е-е-ет!.. — не выдержав, рассмеялся Виктор, уже прикрыв локтём левый бок, на который Аманда нацелила свои тонкие пальцы.
— Ах ты!.. — пытаясь ущипнуть его, завелась Аманда. — Как ты мог!..
— Только не щекочи!.. — смеялся Виктор.
На крыльцо тем временем, заслышав голоса, выбежал угольно-чёрный пёс, довольно упитанный, вислоухий. Увидев двоих, он угрожающе рыкнул и, вытянув мощную шею, навострил уши.
— Ко мне, Тайган! — кликнул его Виктор, одной рукой защищаясь от уколов Аманды.
Прижав уши, пёс вприпрыжку, как-то боком, поскакал к Виктору, приветливо помахивая хвостом.
— Красавец… — потрепал его за морду Виктор.
Тайган, поскуливая, встал мокрыми передними лапами на колени Виктора и лизнул его в ухо.
— А толстый-то!.. — похлопал его по животу Виктор. — Хорошо кормят родители?.. Ну иди-иди, поздоровайся с Амандой.
Выпустив длинный язык, Тайган, покрякивая и поскуливая от радости, перескочил передними лапами на кресло Аманды и ловко лизнул её в нос и щёку.
«Апф-ф-ф!..» — закрыла лицо Аманда.
Виктор громко рассмеялся:
— Целуй её, Тайган, целуй!..
— Вы к кому? — озадаченно спросила вышедшая на крыльцо крупная румяная женщина в длинном тёмном платье и стёганой безрукавке.
— Не узнаёшь, Татьян?.. — улыбнулся Виктор.
— Боже! — округлив глаза, ударила себя в грудь женщина. — Виктор!.. Не узнала совсем, дура я старая!.. Петровна! — словно петух на рассвете, проголосила она. — Поди скорей сюда. Виктор приехал!..
— Люблю, когда они суетятся! — рассмеялся Виктор и, встав с кресла, протянул Аманде руку. — Пойдём знакомиться.
— Ненавижу тебя, — почти с обидой отозвалась Аманда. — Ты меня ставишь в неловкое положение.
— Ну не злись, — обнял её Виктор. — Просто с детства люблю устраивать родителям сюрпризы…
Сюрприз Виктору удался. Услышав голосистую домработницу Татьяну, мать Виктора — приятная пожилая женщина с добрыми карими глазами, — готовившая в тот момент овощные закатки, от неожиданности так и упустила одну из банок, которая вдребезги разлетелась по всей кухне. Выбежав на крыльцо и увидев улыбающегося сына, она на радостях расплакалась и бросилась к нему в объятия.
— Господи, Виктор… — целуя его, взволнованно говорила Елена Петровна, — откуда ты?.. Почему не предупредил? Ты же сказал, приедешь двадцать шестого… Что-то случилось?..
— Всё хорошо, мам, — успокаивал её Виктор. — Просто старт перенесли на две недели раньше, вот я и решил сделать вам сюрприз…
— Ох уж эти твои сюрпризы, — вытерев слёзы, покачала головой Елена Петровна, — у меня чуть сердце не оборвалось…
— Петровна, ты глянь, какой он стал, — привычным зычным тоном вещала Татьяна, любуясь Виктором. — Настоящий мужик! Ещё бороду отпустить — будет вылитый Анатолич…
— Что ты несёшь, Татьян, — спокойным твёрдым голосом отозвался вышедший на крыльцо высокий, статный мужчина с крупным лбом и редкой седой бородкой; опираясь на трость и слегка прихрамывая, он приблизился к Виктору и улыбнулся: — Бороду ему ещё рано отпускать, а вот усы… можно… Ну здравствуй, сын! — крепко, по-отцовски, обнял он Виктора.
— Здравствуй, пап… Как твоё колено?
Станислав Анатольевич, поморщившись, махнул рукой:
— Уже лучше…
Стоявшая в сторонке Аманда, наблюдая за Виктором, сразу подметила, что ростом и фигурой он был в отца, а вот овал лица, глаза и губы у него были мамины, особенно глаза, такие же добрые, чуткие, но немного грустные… хотя больше спокойные, чем грустные.
— Мам, пап, вы извините, что не предупредил, но я не один. — Виктор взял Аманду за руку. — Знакомьтесь, это Аманда Шеридан, очень талантливый октантолог. (Посмотрев на Виктора, Аманда скромно улыбнулась.) И вообще она прекрасный человек, — обнял её Виктор. — Мы вместе отправимся в экспедицию…
С первого же взгляда Елена Петровна прониклась симпатией к Аманде, которую она как будто где-то уже видела: что-то знакомое читалось в её умном и спокойном взгляде…
Отец Виктора, представившись, поцеловал Аманде ручку.
— Надолго к нам? — поинтересовался он.
Взглянув на Виктора, Аманда неуверенно ответила:
— На денёк…
Родители Виктора как-то озадаченно переглянулись.
— Ах, да… — спохватился Станислав Анатольевич, доставая из кармана брюк слуховой держатель. — Я и забыл, мы же без колец…
Подождав, пока родители наденут незаменимые слуховые кольца, Виктор пояснил:
— Мам, пап, завтра вечером мы уедем…
— Как?.. — вздрогнула мать.
— Тю-ю-ю!.. Вот те раз! — удивилась Татьяна.
— Ну уж нет, ребят, — решительно-спокойно вступил отец и взял Аманду под руку. — На какое число назначен старт?..
Аманда растерянно улыбнулась:
— На семнадцатое.
— Вот и отлично, — кивнул Станислав Анатольевич, незаметно увлекая Аманду в дом, — три дня погостите у нас, а после езжайте куда хотите…
— Но мы ещё планировали заехать к моей маме…
— Успеете-успеете… — не отступал Станислав Анатольевич. — Поверьте, Аманда, вам у нас понравится…
— Сынок, неужели всего на день?..
Обняв мать, Виктор вздохнул:
— Не волнуйся, мам, завтра всё решим…
Решили уже в тот же день, за обедом. Аманда была так тронута открытостью и гостеприимством Елены Петровны и Станислава Анатольевича, что просто не смогла отказать им в просьбе задержаться и погостить у них подольше. К тому же Аманде очень понравился дом, напомнивший ей тот счастливый дом детства, в котором она жила со своими родителями, ещё до того, как они разошлись. Дом оказался не таким уж и маленьким, как виделся снаружи. Станислав Анатольевич показал Аманде и просторную сауну с небольшим бассейном, и уютный зимний сад, и, наконец, просто шикарную спальню с огромной кроватью с балдахином и высокими, от потолка до пола, окнами, смотрящими на тихий задний двор. Эту королевскую спальню родители и выделили Аманде и Виктору.
За обедом Аманду было просто не узнать: губы и щёки её разрумянились, глаза разгорелись, а с уст не сходила озорная детская улыбка, с которой она, часто смеясь, слушала родителей Виктора, рассказывавших ей о том, какие сюрпризы любил устраивать их сын в детстве. Больше всего Аманде понравился рассказ Елены Петровны о том, как Виктор вместе со своим закадычным дружком Славкой (Шелестовым) соорудили плот и, не предупредив родителей, отправились в кругосветное плавание по Воронежскому морю (так называлось водохранилище, разделявшее Воронеж). В свою очередь Аманда не могла не рассказать о том великолепном сюрпризе, который устроил их сын всем участникам экспедиции, подарив необычные подарки.
После обеда, оставив разговорившихся Аманду и Елену Петровну наедине, Виктор и Станислав Анатольевич, надев резиновые сапоги и ветровки (самые что ни на есть настоящие, без всяких крон-нитей), взяли с собой Тайгана и отправились на прогулку в лес. Погода к тому времени уже посветлела: моросящий дождик прекратился, а сквозь бегущие по небу кучерявые облака то и дело проглядывало игривое солнышко.
Взлохмаченный Тайган, радуясь прогулке, хорошей погоде и, конечно же, присутствию Виктора, словно огромный чёрный заяц, носился по мокрой траве, отыскивая крупные ветки и принося их Виктору, который тут же бросал их обратно, смеясь и присовокупляя: «Ищи, Тайган, ищи!»
— Смотри-ка, как разошёлся! — смеялся отец. — Обычно он у нас тихий.
— То-то… он такой толстый… — натужно отозвался Виктор, обеими руками пытаясь вырвать из пасти Тайгана огромную ветку, которую тот, рыча и упираясь лапами, ни в какую не хотел выпускать.
Остановившись у берёзы, Станислав Анатольевич присел на почернелый пень и достал из кармана тёмно-красную курительную трубку.
— Помнишь эти места?.. — спросил он, прикуривая.
— Как же не помнить… — чуть погодя ответил Виктор, как можно дальше швырнув ветку, которую ему удалось-таки выхватить у Тайгана, — часто сюда пацанами бегали.
— Здесь особенно красиво весной, — с благодушием и даже умилением говорил отец, оглядывая окрестности, — когда цветёт черёмуха… Да ты, верно, и забыл её запах.
Виктор подошёл к запыхтевшему трубкой отцу.
— Нет, отчего же… — присел он рядом, — ещё помню. Но, ты же знаешь, мне больше по душе аромат цветущей сливы…
Пуская клубы терпкого дыма, Станислав Анатольевич задумчиво кивнул:
— Помню, сынок, помню… Скучаешь по Японии? — вполголоса спросил он.
Виктор качнул головой:
— Уже нет.
Потягивая трубку, отец снова задумался.
— А я вот порой скучаю, — сказал он с сожалением. — Не то чтобы здесь мне не нравилось, но… там нам действительно было хорошо… — Отец посмотрел на сына покраснелыми глазами. — Помнишь, как мама одевалась? — улыбнулся он. — Ей так шло кимоно… А наша чайная беседка у пруда, сливовый сад… ты так любил его… (Виктор опустил голову, слыша скрытую тревогу отца.) Даже не знаю, сын, — вздохнул Станислав Анатольевич, — может, и не стоило нам уезжать…
Прошло уже двадцать лет, но Станислав Анатольевич по-прежнему винил себя в том, что принял решение уехать из Японии — страны, которая была так дорога и близка его сыну.
Рука Виктора успокаивающе легла на плечо отца.
— Ты всё сделал правильно, пап, — сказал он тихо. — Прошлого не вернуть — отпусти его…
Захваченный воспоминаниями, отец тревожно улыбнулся.
— Да, сынок, конечно… Как там говорят японцы — минувшее в прошлом, прошлое смыто водой!.. — Незаметно утерев ладонью накатившиеся слёзы, Станислав Анатольевич сделал несколько быстрых затяжек и, не выпуская трубки изо рта, вдумчиво начал: — Послушай, сын, насчёт вашей экспедиции. Мы с матерью беспокоимся, — взгляд отца проникся новой тревогой. — Эксперты говорят, ваши шансы добраться до Сириуса сравнимы с шансами «Центуриона» долететь до альфы Центавра четырнадцать лет назад. Хоть я и не специалист в этой области…
— Поверь мне, пап, — прервал его Виктор, улыбаясь, — эти эксперты многого не знают.
Снова запыхтев трубкой, Станислав Анатольевич хитро прищурился:
— Всё самое интересное скрыто под грифом секретности, да, сынок?
— Как всегда, пап, — так же хитро посмотрел на него Виктор.
— Но ты всё же будь поосторожней… И обязательно поговори с матерью, — шутливо-строго прибавил отец, — ты же знаешь, как она любит надумывать…
— Хорошо, пап, — кивнул Виктор. — А вы всё же постарайтесь поменьше смотреть новостей.
— Договорились, — усмехнулся Станислав Анатольевич и, опершись на трость, попытался подняться; Виктор помог ему.
— Всё ещё болит?
— Да, — поморщился отец. — Чёртово колено, словно штыри туда вогнали!.. — Поднявшись, он осмотрелся: — А где Тайган?..
Виктор посмотрел по сторонам:
— Да вроде здесь бегал…
— Тайган!..— громко кликнул отец. — Ко мне, Тайган!..
Со стороны густых елей, росших слева, вдоль тропинки, послышался приглушённый лай.
— Может, что случилось, — встревожился отец.
Первым выбежав на скрытую елями укромную поляну, Виктор увидел необычную картину: Тайган, прижав уши и склонив голову, сидел в центре поляны и неотрывно смотрел на какое-то углубление в земле, круглое, выложенное тёмными камнями, похожее на очаг. Заметив Виктора, Тайган как-то грустно заскулил, вернее даже, завыл, как будто сильно тосковал по кому-то.
— Ах вот оно что, — отозвался подоспевший Станислав Анатольевич, — стоянка Отверженных…
На другой стороне поляны, в молодых кустах рябины, виднелось несколько разрушенных берестяных домиков.
— Давно они ушли отсюда? — спросил Виктор, осматривая поляну и чувствуя в глубине души неясное волнение: он как будто слышал чьи-то вибрации, едва уловимые.
— Месяца два назад, — отвечал отец. — Но ушли они отсюда не по своей воле… (Виктор встревоженно посмотрел на отца.) Их же объявили вне закона. Ночью здесь была настоящая облава: вертолёты, спецслужбы, кроны… Тайган, ко мне!
Никак не отреагировав, Тайган, словно приворожённый, продолжал смотреть на очаг.
— Ты был здесь раньше? — поинтересовался Виктор, осторожно приближаясь к Тайгану.
— И не раз, — кивнул Станислав Анатольевич, следуя за сыном. — Мы с Тайганом здесь частенько гуляем; он сразу вёл себя как-то странно…
— Кто?
— Тайган. Всё тащил меня сюда, садился и молча глядел на них… Они же собирались вокруг этого места, — указал он на очаг. — Сидели тут часами, словно каменные…
Виктор присел на корточки рядом с Тайганом, который, жалобно поскуливая, лёг на траву.
— Что ты там видишь? — погладил его Виктор, осматривая мокрые от дождя камни.
В центре очага, под налипшей пожелтелой листвой, что-то поблёскивало, что-то яркое, золотисто-голубое. Опершись на руку, Виктор осторожно вытянул оттуда округлый, чуть приплюснутый, голубоватый камень, вернее даже, не камень, а как будто кристалл, прозрачный, с едва заметными тёмными нитевидными вкраплениями, которые играли на солнце знакомыми золотистыми переливами.
— Что это? — заинтересовался отец.
— Как будто… Волосы Миранды, — в растерянной задумчивости отозвался Виктор, поглаживая кристалл и удивляясь его необычно гладкой, словно отшлифованной, поверхности. — Это довольно редкий кристалл с одного из спутников Урана, — пояснил он, поднявшись. — Интересно, откуда он здесь?..
Увидев кристалл в руке Виктора, Тайган вдруг вскинул голову и громко взвыл.
Станислав Анатольевич даже вздрогнул.
— Да что с тобой, Тайган! — повысил он голос.
— Ты это искал, Тайган? — Виктор протянул ему кристалл.
Тайган, прижав уши, снова жалобно заскулил и лёг на траву.
— Чудеса какие-то, — в заметном раздражении отозвался Станислав Анатольевич и направился обратно. — Тайган, ко мне…
Но Тайган теперь ни на шаг не отходил от Виктора, положившего загадочный камень в карман.
— Пап, подожди, — догнал его Виктор. — Скажи, ты говорил с Отверженными?
Продолжая на что-то злиться, отец отрицательно качнул головой:
— Слава богу, нет… Но Лена говорила, — с неохотой прибавил он.
— Мама здесь тоже была?
Отец кивнул и опять задымил трубкой.
— Мы им приносили вещи, еду, посуду, но они ничего не брали… Странные всё-таки люди, — раздражённо усмехнулся он, — ходят почти голые, едят одну траву, говорят о каком-то конце света…
— Это не конец света, пап, — взволнованно объяснял Виктор, — это Переход. Они называют его переходом в Хрустальную Эру…
— Ну вот, и ты туда же! — ещё больше завёлся отец. — И Лена мне все уши прожужжала… Ты же знаешь, я не верю в эти сказки!..
***
— …А здесь Виктору десять, это он со Славкой Шелестовым… — с умилением говорила Елена Петровна, показывая Аманде детские фотографии Виктора. — Друзья, как говорится, — не разлей вода!..
— Какой Виктор смешной с короткой стрижкой, — улыбнулась Аманда.
— Да, словно лягушонок!.. — благодушно рассмеялась Елена Петровна. — Волосы он отрастил в шестнадцать лет. Хотел быть похожим на самурая… — с улыбкой пояснила она и, в нетерпении перелистнув несколько страниц альбома, с удовольствием продолжила: — Вот, это мы в Киото, в парке Маруяма, в апреле семьдесят второго. Тогда как раз начинала цвести сакура…
— Боже, как красиво! — просияла Аманда, вместе с Еленой Петровной любуясь яркими фотографиями. — Вы здесь такие счастливые… Вам нравилось в Японии?
— О, Аманда, не то слово,— с тоской на сердце отвечала Елена Петровна. — Там так красиво, особенно весной. Люди на редкость добрые, открытые… — Елена Петровна искренне рассмеялась. — Поначалу мне казалось, что они просто с другой планеты!..
На веранду тем временем решительно вошла Татьяна. Крепко держа в одной руке трепыхающуюся курицу, а в другой — топор, она привычно звонко проголосила:
— Петровна, сколь курей забивать, одну, две?..
Увлечённые беседой, Аманда и Елена Петровна невольно вздрогнули.
— Господи, Татьян, — упрекающе посмотрела на неё Елена Петровна, — сколько раз тебе повторять — говори тише: у нас у всех есть слуховые кольца…
— Так обычно ж вы их не носите…
Аманда, рассматривая фотографии, сдержанно улыбнулась.
Выйдя на крыльцо и объяснив Татьяне насчёт «курей», Елена Петровна вскоре вернулась:
— Ох уж эта Татьяна! Мало того что вечно кричит, так постоянно влезает в разговор. Объясняешь ей, объясняешь, а толку…
Допивая чай, Аманда снова улыбнулась.
— Елена Петровна, а что это за девушка рядом с Виктором? — поинтересовалась она, указав на милую японскую девушку с необычно большими, красивыми, но печальными глазами, фотографию которой она однажды видела в кабинете Виктора.
— Ах, это… — как-то растерянно улыбнулась Елена Петровна, — это Юко… Виктор вам не рассказывал? (Аманда качнула головой.) Они познакомились в университете, на последнем курсе… — Елена Петровна взволнованно-виновато посмотрела на Аманду. — Виктор и Юко, они сильно любили друг друга…
В тот момент в груди Аманды что-то больно защемило. Прикусив губу, она опустила глаза и ещё раз посмотрела на фотографию.
— Юко была хорошей, умной девочкой, — со вздохом продолжала Елена Петровна, чувствуя, что обязательно должна рассказать Аманде эту печальную историю. — Но потом с ней произошёл этот трагичный случай…
— А что случилось? — встревожилась Аманда.
Елена Петровна опустила взгляд:
— Юко погибла во время войны…
Под сердцем Аманды вновь кольнуло: она вдруг ощутила глубокую вину перед Виктором, словно каким-то образом была причастна к этой смерти…
— …Виктор так переживал её гибель… — с грустью продолжала Елена Петровна. — Мы все переживали… В октябре восемьдесят первого Япония вступила в войну — нам пришлось вернуться в Россию, но Виктор… — глаза Елены Петровны заблестели, — он не хотел… — и подбородок её невольно вздрогнул. — Он… словно чувствовал… чувствовал что-то неладное… и Юко чувствовала… — Елена Петровна, не выдержав, отвела взгляд; Аманда успокаивающе взяла её за руку. — Господи, Аманда, если б вы знали, как им было больно расставаться… — вытирая платком слёзы, говорила Елена Петровна. — Ведь они прощались навсегда… — Немного успокоившись, она вскоре продолжила: — В общем, в октябре мы вернулись в Россию, а через полгода это и случилось. В один из ночных обстрелов проклятый снаряд попал в дом, где жила Юко… (Аманда в ужасе прикрыла ладонью губы.) …Вместе с ней погибла и её семья. После гибели Юко Виктор стал сам не свой: запирался у себя в комнате, не разговаривал с нами… В нём как будто что-то умерло… — Елена Петровна неожиданно затихла, взгляд её отстранился — она о чём-то задумалась.
— Обратно вы уже не хотели возвращаться? — нарушив неловкое молчание, спросила Аманда.
Елена Петровна посмотрела на неё как-то отрешённо и растерянно.
— Нет… Нет, Аманда. После этого случая вернуться мы уже не могли… — Взяв чайник, она направилась на кухню, которая размещалась здесь же, в торцевой части веранды. — К тому же Виктор тогда серьёзно увлёкся наукой, собирался уезжать на Марс. А мы… — Елена Петровна тихо вздохнула, — мы решили остаться здесь, спокойно дожить до пенсии, встретить старость… Будете ещё чаю?
— Да, с удовольствием, — улыбнулась Аманда, немного удивляясь смене настроения Елены Петровны. — А что вы туда кладёте? Так вкусно.
— Листья малины, смородины, — спокойно отвечала Елена Петровна, ополаскивая чайник кипятком, — немного мяты и мелиссы…
Минутой позже, разлив янтарно-изумрудный напиток по широким чашкам, Елена Петровна, по-прежнему о чём-то раздумывая, тихо спросила:
— Аманда, вы давно знакомы с Виктором?
— Около трёх месяцев, — отпив ароматного чаю, отвечала Аманда.
Елена Петровна опустила взгляд:
— Вы… ничего не замечали за ним последнее время? Может, он стал вести себя как-то необычно, говорить странные вещи?
Задумавшись, Аманда ответила не сразу.
— Знаете, — улыбнулась она, вспоминая их знакомство, — когда я впервые встретила Виктора… это было на Марсе, в медицинском центре… он показался мне очень скрытным, импульсивным, даже озлобленным, что ли, как будто его что-то очень сильно тревожило… (Елена Петровна понимающе кивнула.) Но когда я встретилась с ним на Земле, — вдумчиво продолжала Аманда, — он был совсем другим: мягким, добрым, заботливым. В нём как будто что-то переменилось, вернее даже, раскрылось… Не знаю, может, родная магнитосфера на него так повлияла…
— Вы его любите, Аманда? — неожиданно спросила Елена Петровна.
Аманда неловко улыбнулась, опустив глаза.
— Понимаете, я уже была однажды замужем, — отвечала она тихо, откровенно, — мы с мужем любили и уважали друг друга, но… — Аманда подняла глаза, — я никогда не была так счастлива. С Виктором… с ним я чувствую себя спокойной, уверенной — свободной… Всё вокруг как будто растворяется. Мои страхи, обиды, тревоги — всё это становится неважным, пустым…
Морщинки на лице Елены Петровны разгладились в благой улыбке.
— Это и есть любовь, Аманда, — сказала она, нежно коснувшись её ладони. — Вы любите моего сына, я это сразу поняла… — Елена Петровна снова о чём-то задумалась; но на этот раз Аманда не стала нарушать тишины. — Аманда, я хочу раскрыть вам одну тайну, — вполголоса заговорила Елена Петровна, и глаза её загадочно блеснули. — У моего сына есть дар… (От этих слов у Аманды мурашки пробежали по телу.) …Вернее, дар у него был, — как-то отрешённо-грустно добавила Елена Петровна, но тут же снова улыбнулась: — Но я чувствую, что он вновь к нему вернулся…
— А что за дар? — как можно спокойнее спросила Аманда, хотя сердце её продолжало трепетать от волнения.
— Дар очень необычный, — неторопливо и вдумчиво отвечала Елена Петровна. — Заметила я его, когда Виктору было девять лет. Как-то раз весной я забирала его из школы… обычно он возвращался домой пешком или на автобусе, но по пятницам я приезжала за ним сама… Так вот, в тот день я немного опоздала. Все дети уже разошлись, а Виктор остался дожидаться меня… Как сейчас помню, — задумчиво улыбнулась Елена Петровна, и глаза её прониклись воспоминаниями, — он тихо стоял у окна в опустелом коридоре и внимательно смотрел на небо, как будто что-то пытался разглядеть там. Я как можно тише подкралась к нему… Хотела сделать сюрприз! — рассмеялась Елена Петровна. — Но он меня уже заметил… наверное, увидел ещё на улице… Так вот, продолжая смотреть в окно, он, не поворачиваясь, так тихо спрашивает: «Мам, а как образуется дождь?» Я немного растерялась, обняла его и, глядя с ним в небо, говорю, что, когда вода на земле нагревается солнцем, она превращается в пар, который поднимается высоко в небо, образуя облака. И когда облака становятся достаточно плотными, то они проливаются на землю в виде дождя… Уверена, ответ он знал, — с улыбкой пояснила Елена Петровна, — но, видимо, хотел убедиться… (Аманда увлечённо улыбнулась.) Так вот, не отводя взгляда от неба, он так серьёзно кивнул, как будто я подтвердила его мысли. Тогда я спрашиваю: «Ты хочешь, чтобы пошёл дождь?» Он снова кивнул. Ну, я стала объяснять, мол, надо подождать, пока испарится достаточно воды, чтобы появились облака… А в тот день небо было абсолютно ясным, ни облачка вокруг… И вот, — вздохнула Елена Петровна, — через минуту мы выходим из школы, и я чувствую, сверху на меня что-то капает. Я подумала, что это что-то с деревьев. Посмотрела наверх… Вы не поверите, Аманда, — пошёл дождь!.. (Аманда изумлённо раскрыла глаза.) Я понятия не имею, откуда взялось это маленькое облачко, прямо над нами!..
Елена Петровна отвлеклась: на веранду, держа в руках две крупные, уже общипанные и опалённые курицы, зашла Татьяна. Решительно-важно пройдя к шкафу, она достала оттуда эмалированный тазик и, бросив туда бедных кур, привычно громко проголосила:
— Петровна, курей разделывать как обычно?
Елена Петровна лишь раздражённо отмахнулась.
Понимая, что снова помешала, Татьяна виновато кивнула и, сказав как можно тише: «Ага, ну, значит, как обычно», удалилась на улицу.
Взволнованная Аманда в нетерпении спросила:
— То есть это облако над вами — это сделал Виктор?!
— Да, ведь перед этим он смотрел именно туда.
— Невероятно!
— Это было какое-то чудо, Аманда! — радуясь её удивлению, восклицала Елена Петровна. — В тот момент я, конечно же, подумала, что это всего лишь совпадение… — Отпив немного чаю, Елена Петровна увлечённо продолжала: — С того дня я стала наблюдать за Виктором. Следующий случай произошёл в том же году, летом, когда мы уезжали в отпуск. Так получилось, что мы опаздывали на поезд. Стас, мой муж, всю дорогу нервничал… да и я тоже… но Виктор, он был абсолютно спокоен… Такой смешной, — отрешённо улыбнулась Елена Петровна, — всё говорил, чтобы мы не волновались, что поезд без нас никуда не уйдёт, словно знал всё наперёд…
Аманда задумалась, вспоминая посадку на Венеру, когда Виктор тоже был абсолютно спокоен, как будто заранее знал, что всё обойдётся…
— …Опоздали мы минут на пятнадцать, — продолжала Елена Петровна. — Мы со Стасом, конечно же, распрощались с мыслью, что уедем в тот день. Но когда вышли на перрон — просто не могли поверить: наш поезд всё ещё стоял…
— Поразительно! — снова изумилась Аманда.
— Не то слово!.. — вторила Елена Петровна. — Но самое удивительное: как только мы сели в поезд — он тут же тронулся…
— А почему задержали поезд?
— Проводник объяснил, что буквально перед самым отправлением что-то случилось с магнитополотном…
— Неужели Виктор об этом знал?
— Нет, Аманда, не просто знал, я уверена, он каким-то образом повлиял на это. В этом и заключается его дар — Виктор может управлять событиями, влиять на них…
***
— Далеко ещё? — громко спрашивала Ивета, сидя верхом на белоснежном Дракоше и вглядываясь в сверкающую серебром безбрежную гладь.
— Нет, — так же громко отвечал Сергей, летевший рядом. — Вон он, видишь? — указал он на тёмную вытянутую полоску, едва приметную в слепящих бликах солнца.
Ивета, кивнув, игриво подзадорила:
— Может, устроим гонку?
— Давай! — весело отозвался Сергей. — Только чур без антигравов!
— Договорились! Кто последний, тот разбивает лагерь!
— Тогда на счёт три… — Сергей, поправив рюкзак за спиной, сильнее прижался к седлу. — Раз… два…
— Три! — снова созорничала Ивета и резко, почти вертикально, ушла вниз.
— Вот хитрунья! — рассмеялся Сергей и с криком «Ну держись!» бросился вдогонку.
Два серебристо-белых крон-дракона, царственно взмахивая крыльями, помчались над сверкающей синевой, едва не задевая её своими дисками.
— Уху-у-у! — упоённо восклицала Ивета, наслаждаясь океанским простором.
— Ох, сейчас кого-то догоню! — смеялся Сергей, настигая Ивету.
Поравнявшись, он игриво качнул дракона в сторону, вынудив Ивету сместиться левее.
— Ах, так! — прищурилась она и попыталась сделать то же самое, но Сергей успел-таки улизнуть вверх, мгновенно очутившись по левую сторону от Иветы. — Гляди-ка, какой шустрый! — ещё больше раззадорилась Ивета и, прикусив губу, снова качнула дракона.
Уйдя выше и правее, Сергей, зафиксировав крылья Дракоши, крутанул его вокруг продольной оси и оказался в положении вниз головой, прямо над Иветой.
— Ага, летучая мышь, боишься!.. — заливисто рассмеялась Ивета и, прижавшись к седлу, ускорилась.
Наслаждаясь сверкающим океаном над головой, Сергей устремился следом.
И вот уже забелели райские пески впереди, торжественно закачались раскидистые пальмы и бирюзовая прибрежная гладь, ласкаемая редкими тенями облаков, ярко заискрилась на солнце.
— Боже, Серёжка! Это он?! — забыв о гонке, воскликнула Ивета.
— Да! Ха-ха-ха! — продолжая сидеть вверх тормашками, смеялся Сергей, раскинув руки. — Это наш остров!..
Да, Сергей действительно купил остров! Сказочный необитаемый остров, который он обещал подарить Ивете и о котором случайно узнал из сообщения Алекса, отдыхавшего месяц назад на островах Индийского океана и видевшего там дивный коралловый остров, который можно было купить «всего за каких-то пару миллионов» квантов — «пару миллионов», которые Сергею и перечислили буквально на следующий день в качестве премии за найденную планету… Сергей сразу понял — это был знак!.. Не раздумывая выкупив райский уголок (благо в двадцать втором веке сделать это можно было в два счёта), он до последнего момента не говорил Ивете ни слова. И лишь когда они покинули тренировочную базу, Сергей обрадовал любимую этим роскошным подарком.
— Какая красота, Серёжка! — поднявшись выше, восклицала Ивета, любуясь бирюзовым полумесяцем лагуны. — Только… там кто-то уже есть, — неуверенно прибавила она, заметив в глубине лагуны белый катер. — Ты уверен, что это наш остров?..
Сверившись с виртуальной картой, удобно размещавшейся в передней части седла, Сергей кивнул:
— Он самый…
Остров оказался вовсе не необитаем: по центру, в тени высоких изумрудных пальм, виднелась чья-то хижина, довольно крупная, с тёмно-серой крышей, а от широкого белоснежного пляжа лагуны тянулся изогнутый причал, возле которого и стоял подозрительный катер.
Спустившись ниже, Сергей и Ивета заметили бегущих по пляжу людей, полураздетых, активно махавших им руками.
— Кто это? — всматриваясь, спросила Ивета.
Сергей пожал плечами.
— Подожди-ка… — прищурился он. — Да это же наши друзья!
— Где?!
— Да вон же… — улыбнулся Сергей, — загорелый — это Алекс, худой — Артур… И Лукаш с Татьяной с ними!..
— И правда! — обрадовалась Ивета. — Эге-ге-е-ей!.. — замахала она руками. — Ты говорил им про остров?
Сергей качал головой:
— Кроме тебя, никому…
Через минуту Сергей и Ивета, по-прежнему не понимая, каким образом здесь очутились их друзья, приземлились на тёплый сахарный песок острова.
Подбежавшие Алекс, Николай, Артур, Лукаш и Татьяна, которые уже успели накинуть на себя смешные юбки из листьев пальм и яркие ожерелья из тропических цветов, не говоря ни слова, выстроились перед ними в шеренгу и, почти синхронно взвизгнув, начали отплясывать какой-то дикий аборигенский танец, с кружениями, притоптываниями, прыжками, хлопками и взмахами рук.
Округлив глаза, Ивета в истеричном смехе повалилась на песок.
— Видать, уже перегрелись!.. — рассмеялся Сергей, наблюдая как худосочный, белый, как песок, Артур, едва поспевая за остальными «папуасами», запнулся и чуть не завалил прыгающего рядом Николая.
Лучше всех танец ладился у Татьяны и Лукаша, которые, видимо, репетировали его чаще. Ну а на дикарей больше всех смахивали загоревший крепкий Алекс и от природы смуглый, татуированный Николай, которому для полного сходства не хватало лишь кольца в носу.
Кое-как закончив с танцем, команда «папуасов» упала на колени и, раскинув руки, склонила головы.
— О боги с большой земли!.. — вознеся к небу руки, как можно значительней проголосил Алекс, видимо, исполнявший роль вожака.
Сергей так и рухнул на землю, закатившись неудержимым хохотом.
— …Приветствуем вас на этом райском острове. Надеюсь, вы примете от нас в знак почтения эти скромные дары, — указал он на выплывшую вперёд крон-мулатку, державшую над головой поднос с напитками и фруктами, — и не будете… — Алекс сдавленно хрюкнул. — Не будете… скармливать вашим драко-о-о-онам!.. — не выдержав, расхохотался он. — Всё, хватит, не могу больше!.. — махнул он рукой и вместе с остальными побежал к продолжавшим кататься со смеху Ивете и Сергею.
Златовласый Лукаш протянул сестре руку:
— Ну как вам танец?
— Просто супер! — расцеловав брата, смеялась Ивета.
— А я уж подумал, что у вас солнечный удар!.. — поднялся Сергей и, поздоровавшись со всеми, обнял Алекса. — Рад тебя видеть, Крепыш. Откуда вы?
— С Марса, конечно, — с улыбкой отозвалась Татьяна, надевая Ивете ожерелье из цветов. — Вы не волнуйтесь, завтра мы уедем…
— Это всё Виктор, — объяснял Алекс. — Представляешь, Мышь, вчера утром присылает нам сообщение, в котором говорит, что, если мы хотим устроить вам сюрприз, нам нужно срочно лететь на Землю, на этот остров…
Сергей задумчиво усмехнулся, не понимая, каким образом Виктору удалось проведать про остров…
— …Ну, мы, конечно же, согласились. И танец подготовили…
— Только танец никто из вас не выучил! — привычно бойко вступила Татьяна.
— А кое-кто и текст забыл, — усмехнулся Лукаш, переведя взгляд на Алекса.
— Да чёрт с ним, с этим текстом! — махнул рукой Алекс. — Главное, мы вместе!.. Ты представляешь, Мышь, — вытаращив глаза, продолжал он, — ради этого сюрприза Виктор выбил нам целую неделю отпуска! Купил билеты первым классом и арендовал этот катер… — указал он на то самое белоснежное судно у причала.
— Это не катер, а моторная яхта, — важно пояснил Артур, уже взобравшийся на Дракошу и изучающе разглядывавший управляющие джойстики.
— Настоящий плавучий дом, — прибавил Николай, тоже заинтересовавшийся белоснежными драконами. — Мышь, это те самые, усовершенствованные?..
Сергей задумчиво кивнул.
— Да, кстати, Мышь, — вспомнил о главном Алекс, — поздравляю с покупкой острова! — Пожав Сергею руку, он глянул на Николая и Артура и горделиво спросил: — Скажи честно, купил благодаря моей наводке?
Всё ещё озадаченный, Сергей лишь кивнул и, немного подумав, тихо спросил:
— Слушай, Крепыш, а чья это хижина на острове?
— Ха-ха-ха! «Хижина»! — во весь голос рассмеялся Алекс. — Да ты иди, посмотри, что это за «хижина»! Это ж настоящий дворец! И он ваш!.. (Сергей растерянно посмотрел на друга.) Вы так и не поняли?! — перевёл он взгляд на Ивету. — Это вам подарок, от Виктора! (Ивета взвизгнула от радости.) Он так и просил передать…
Сергей снова впал в раздумье, решительно не понимая, каким образом Виктору удалось всё это… провернуть…
Пока Ивета вместе с Лукашем и Татьяной побежали смотреть «хижину», Алекс отвёл Сергея в сторонку и, как-то подозрительно поглядывая на Николая и Артура, продолжавших изучать драконов, вполголоса заговорил:
— Слушай, Мышь, насчёт острова. Тебя же два года не будет…
— Три, — улыбнулся Сергей, уже догадываясь, к чему он клонит.
— Три?! — удивился Алекс, на секунду потеряв ход мысли. — Отлично, отлично… Мышь, ты, главное, не волнуйся — за островом я присмотрю… Расставлю здесь повсюду кронов — никто и шагу не ступит… Если, ты, конечно, не против…
Понимая друга, Сергей радушно рассмеялся:
— Нет, Крепыш, не против. Пока меня не будет — остров твой!
— Спасибо, друг! — обнял его Алекс и серьёзно, почти ответственно, заверил: — Обещаю, всё будет в идеале…
К Сергею тем временем подбежала Ивета, уже осмотревшая «хижину».
— Серёжка, там так красиво! Пойдём, покажу!.. — Она потянула его за руку, но Сергей неожиданно вскинул её на плечо и с криком «Нет, сперва купаться!» побежал к воде.
— А-а-а-а! Серёжка! — игриво завизжала Ивета. — Я же в одежде!..
— Я тоже!..
Вспомнив о своей роли вожака племени, Алекс проголосил:
— Слышали, что сказал правитель острова?! Всем купаться!..
Купание в этот день продолжалось до самого заката. А когда стемнело и друзья, поужинав, вышли на пляж любоваться звёздами и лунной дорожкой, Сергея и Ивету ждал ещё один сюрприз…
— Ну что, готовы? — выбежала вперёд Татьяна и, став спиной к океану, словно дирижёр, вскинула вверх руки. — Раз, два — три!..
— Да будет свет! — почти хором воскликнули друзья.
Ивета вспыхнула глазами:
— Боже, Серёжка!
— Ну вы даёте, ребят, — в изумлении протянул Сергей, любуясь сказочным переливающимся разноцветьем, ярко озарившим кристально чистые прибрежные воды лагуны (радужный свет исходил от тысяч крошечных камешков-светорезонаторов, лежавших на дне).
— А я всё думал — что это они бросают в воду! — хитро глянув на Лукаша и Татьяну, рассмеялся Сергей, вспомнив, как они перед ужином долго бродили по пляжу с тяжёлыми чёрными сумками на плечах.
— Это идея Татьяны, — улыбнулся Лукаш.
— Спасибо, Татьян, — поцеловала её Ивета и рассмеялась: — Ну что, опять купаться!..
Сбросив с себя одежду, все кинулись в тёплую, как парное молоко, сияющую воду.
Лишь спустя несколько часов, уже глубокой ночью, когда друзья ушли спать на катер, немного уставшие, но счастливые Сергей и Ивета «разбудили» спрятавшихся в диски Дракош и, активировав на них бесшумные антигравы, словно две оранжевые звёздочки, высоко вознеслись в ночное небо. Наслаждаясь сияющим островом и мерцающим океаном, они до самой зари делились друг с другом новыми ощущениями, вспоминали своих друзей, команду и, конечно же, Виктора, благодаря которому жизнь их стала похожа на сказку — правдивую, добрую сказку, которая для них, молодых, открытых и любящих друг друга, ещё только начиналась…
***
Ну вот и настал тот день… Тот долгожданный, волнительный — исторический день, когда утром 17 октября 2201 года из широких дверей первого ангара закрытого космодрома близ Звёздного городка вышли двенадцать человек, двенадцать членов команды «Сириус-1». Облачённые в серебристо-синие облегающие комбинезоны с яркими золотыми эмблемами, они, улыбаясь и радуясь счастливому моменту, сели в парящие кресла и в сопровождении крон-охраны, под аплодисменты журналистов и слепящие вспышки фотокамер торжественно заскользили вдоль парадно-красной ковровой дорожки к стоявшему впереди белоснежному челноку, который в скором времени должен был доставить их на «Покоритель», где их уже дожидалась «Морская Звезда» с тремя членами экипажа и военными, о которых мало кто знал.
Ехавшие в первых рядах Сергей и Ивета привстали, весело маша репортёрам и снимавшим их крон-операторам.
— Ну признайтесь честно, — также привстав, радостно восклицал Джино, — разве вы не мечтали об этом?!
— Ещё как мечтали! — весело отозвался Сергей и, глянув на Виктора, прибавил: — Мы с Виком мечтали с тех пор, как только увидели планету! Да, Вик?
Виктор кивнул и что-то шепнул Аманде, отчего та, склонившись в кресле, тихо рассмеялась.
— А я — когда получила звезду, — улыбнулась Ивета, вспомнив, что она теперь не просто участник экспедиции, но ещё и четвёртый пилот «Морской Звезды».
— Представляете, как нас будут встречать, когда мы вернёмся! — подхватила весёлый настрой Линг.
— Если вернёмся!.. — попытался пошутить Кэндзо, но шутку его, похоже, никто не понял, особенно нахмуривший брови Александр, которого с утра мучил дикий голод, впрочем, как и остальных: вчера всей команде пришлось пройти неприятную преданабиозную процедуру, заключавшуюся в промывке желудка и кишечника.
— Не волнуйтесь, обязательно вернёмся, — спокойно заверил Виктор. — И не просто вернёмся, а выполним главную цель…
— Кстати, а в чём она заключается? — усмехнулся Джино, сев в кресло.
Команда отозвалась дружным смехом.
— Найти разумную жизнь, Джино! — напомнила Ивета.
Об этой высокой цели вскоре напомнил и президент России, торжественно, возвышенно-гордо вещая всему миру в прямом эфире, что именно в этот знаменательный день вершится история человечества, что именно сегодня, по прошествии лет, несмотря на все прошлые неудачи, человечество вновь устремит взгляд в небо, вновь доверится мечте, поверит в чудо — чудо, которое уже сотворили российские учёные, обнаружившие в бескрайней пустоши живую планету…
—…Найти разумную жизнь!.. — значительно выделил Анатолий Фомич, оглядывая с золочёной трибуны собравшихся. — Вот чего так долго ждал человек! Вот о чём он мечтал, когда только задумывался о полётах в космос!.. В этом и состоит наша цель!..
Но за этой высокой целью скрывалась и другая, намного более значимая и не менее желанная цель, о которой знали пока лишь немногие… Эту цель и суждено было воплотить нашим героям, которые уже поднялись на верхнюю палубу челнока и, разместившись в удобных мягких креслах, росших по периметру «прозрачного» купола, слушали напутственные слова президента России.
В верхней части купола замелькали волнующие секунды обратного отсчёта.
Александр встрепенулся, увидев, как из лифта центральной колоны выскользнуло несколько крон-стюардесс с заманчивыми подносами, на которых, к сожалению, стояла лишь минеральная вода.
— Внимание! — обратился ко всем Виктор. — До того как мы покинем Землю, у нас ещё есть несколько минут. Так что, если кто-то не попрощался с родными, сейчас самое время это сделать…
Сергей и Ивета тут же сняли со своих браслетов визоры и, прилепив их к стене, активировали широкий экран, на котором вскоре нарисовались довольные лица их друзей.
Александр тоже активировал визоры и связался с женой и детьми, которые специально прилетели с Марса, чтобы проводить любимого папу.
Пол и Джино между тем, чтобы поднять всем настроение, затянули старую добрую песню о моряке, который уходит в долгое плавание, но обещает скоро вернуться и жениться на красавице Мари.
— Ты не будешь звонить родителям? — негромко спросила Аманда, придвинув кресло ближе к Виктору.
Виктор задумчиво качнул головой:
— Боюсь, мама снова расплачется… Да и к тому же мы с ними уже попрощались.
Наблюдая вместе с Виктором сквозь «прозрачную» стену челнока за репортёрами и вытянувшимися, словно фонарные столбы, крон-операторами, уже покидавшими пусковую площадку, Аманда тихо вздохнула:
— Ты вправду веришь, что мы вернёмся?
Виктор, посмотрев на неё, уверенно кивнул:
— Всего три года, Аманда… три года — и мы будем дома… Даже не три, а максимум полгода, — весело прибавил он и покрепче обнял любимую, — всё остальное время мы будем спать…
Аманда прильнула к плечу Виктора, снова уловив это непередаваемое блаженное ощущение покоя, которое она испытывала только рядом с ним, с этим добрым, сильным, мужественным человеком — любимым ею человеком, которому она доверяла как самой себе; и этим доверием Аманда прониклась ещё глубже после разговора с Еленой Петровной, поведавшей ей о необычном даре сына. Аманда поцеловала Виктора и неожиданно рассмеялась:
— Я есть хочу!..
— Я тоже!.. — округлил глаза сидевший рядом Александр, уже попрощавшийся с женой и детьми и снова пытавшийся заглушить голод минеральной водой. — Послушай, Вик, — как можно ласковее заговорил он, — может, что-нибудь перекусим перед полётом, совсем немножко…
От жалостливого, сощурившегося выражения лица Александра Виктор и Аманда рассмеялись.
— Нет, дядь Саш, — с улыбкой объяснял Виктор, — на год о еде можешь забыть. (Александр обречённо вздохнул.) Но, обещаю, — подбодрил он великана, — как только прилетим к Сириусу, обязательно устроим пир.
Александр попытался улыбнуться и снова налил минеральной воды.
— Ну что, команда! — поднялся Виктор, заметив на экране последние секунды. — Заканчивайте разговоры, вставайте с кресел и блокируйте слуховые кольца…
Сергей и Ивета, попрощавшись с друзьями, голосовой командой заблокировали слуховые кольца и выбежали к центральной колонне; вскоре к ним присоединились остальные.
Взявшись за руки, команда стала вокруг колонны лифта (лицом к «прозрачной» стене) и, следя за убегающими секундами, затихла… И когда на экране обратного отсчёта застыла отметка «00:00» и челнок, плавно и бесшумно оторвавшись от земли, устремился в небо, все вскинули вверх руки и громко, почти хором, на чистом русском прокричали: «Земля, прощай!..» — потом, резко опустив вниз руки, ещё громче воскликнули (многие уже сквозь смех): «В добрый путь!»
И, словно в ответ на эти тёплые прощальные слова, солнце, пробившись сквозь серое марево октябрьских туч, приветливо заскользило янтарно-золотистыми лучами по белому овалу челнока, озаряя радостные лица наших героев.
— Уху-у-у! — радуясь свету, отозвались Сергей и Ивета.
— Да! — победно вскинув руки, вторил им Джино на итальянском.
— Ну что ж, в добрый путь, — тихо заключил Виктор, обняв Аманду, — в добрый путь…
Наблюдая вместе с остальными за стремительно отдаляющейся землёй и радуясь счастливому моменту, Виктор вспомнил об Отверженных: о Юрии, о бабе Веде, обо всех, кто ждал, надеялся — верил в него. Виктор мысленно прощался с ними, благодарил за помощь и обещал вернуться — обязательно вернуться, воплотив свой замысел, о котором он, впрочем, по-прежнему имел довольно смутное представление… И когда челнок влетел в мягкую облачную пелену, Виктор вдруг почувствовал рядом чьё-то присутствие… «Прощай, Виктор, — услышал он проникновенно-ясный голос Юрия. — Ничего не бойтесь, Она поведёт вас… И в добрый путь…» Виктор тряхнул головой, понимая, что на какой-то момент просто выпал из реальности… Аманда стояла рядом и, обнимая его, щурилась от слепящего солнца: челнок уже высоко поднялся над облаками.
«Ведь я только что вошёл в Поток… — удивился Виктор, обдумывая слова Юрия. — Она поведёт нас… Найя поведёт нас…»
В тот самый момент вспомнил о Найе и Сергей; но в его сознании Она по-прежнему была планетой… Забегая вперёд, скажу: и Виктор, и Сергей — оба были правы…
Не прошло и пяти минут, как челнок вышел на земную орбиту и в сопровождении четырёх военных кораблей направился к «Покорителю», покойно и молчаливо ожидавшему своих последних пассажиров.
— Чёрт, ну и здоровый же он! — подлетая ближе, восхищался кораблём Пол. — Словно… гигантский волан!..
— Угу, — задумчиво-угрюмо кивнул Александр, разглядывая внушительные кольца генератора, чёрные, шипастые, грузно вращавшиеся вокруг серого корпуса корабля. — Скоро этот волан полетит так, что… мама не горюй!..
Пол нахмурился, не совсем поняв последних слов Александра, которые его слуховые кольца перевели буквально…
Вскоре крошечный челнок плавно пристыковался к носовой части корабля.
Спустившись на лифте к грузовым модулям и подождав, пока кроны погрузят багаж (в основном личные вещи команды), наши герои сели в длинную магнитоплатформу и бесшумно заскользили вдоль жёлтой мигающей дорожки.
Осматриваясь, Пол и Джино, так же как и братья Сато, всё восхищались размерами «Покорителя». Александр с гордостью рассказывал им о корабле, который по-прежнему оставался самым вместительным и безопасным транспортником. А теперь, после модернизации, стал и самым быстрым.
— Ого! — удивился закуривший сигарету Джино, оглядывая своим бойким взглядом гигантский отсек, в который платформа въехала, миновав тяжёлые раздвижные двери. — Да тут можно в футбол играть!..
В центральной части отсека, обхватив чешуйчатыми лучищами горизонтальную массивную плиту, крепившуюся к двум вертикальным направляющим, возвышалась «Морская Звезда». На стенах отсека, справа, слева и впереди от неё, виднелись широкие раздвижные люки, через которые «Звезда», видимо, могла попасть в шлюзовые шахты, ведущие наружу.
— Вик, а что за тем люком? — полюбопытствовал Сергей, указав на тот, что вёл к носовой части корабля (за тем люком просто не могло быть шлюзовой шахты: носовая часть «Покорителя» была сделана глухой).
Виктор лишь улыбнулся и, загадочно подмигнув Сергею, шепнул:
— Потайная дверь…
Братья Сато тут же о чём-то оживлённо зашелестели.
— Итак, — обратился к команде Виктор, — вы все знаете свои обязанности… Сейчас у нас… — он глянул на часы, — почти девять, к половине десятого «Морская Звезда» должна быть полностью готова к полёту. Кэндзо, Кэндзи, проверяйте всё, что только можно проверить, проверяйте дважды — особенно грависферу, отвечаете за неё головой… — Виктор усмехнулся, прибавив: — Двумя головами!.. (Братья Сато, переглянувшись, деловито кивнули.) Геннадий, обязательно ещё раз проверь антигравитационную установку. Дядь Саш, за тобой двигатели. Матис, Аманда, вы готовьте анабиозные капсулы, погружение начнём ровно в десять…
— Никогда бы не подумал, что с такой радостью уйду в спячку, — буркнул Александр (от голода его уже слегка мутило).
Пол, которому было не впервой голодать перед «спячкой», усмехнулся:
— Ничего, когда прилетим, заставим Иму приготовить пельменей.
Александр сглотнул, снова пытаясь отогнать прилипчивые мысли о еде.
— …Все остальные, — громко продолжал Виктор, — проверяйте оборудование, распаковывайте вещи, следите, чтобы всё было хорошо закреплено… — Виктор сделал паузу, оглядывая команду. — Помните: теперь «Звезда» наш единственный дом — берегите его… Всем всё ясно?
— Да! — бодро кивнула команда, подхватив решительный настрой.
— Отлично, тогда за дело!..
Не дожидаясь, пока магнитоплатформа остановится, Виктор ловко спрыгнул на возвышение, в которое «Звезда» вонзила свои амортизирующие стойки, и, чуть пригнув голову, ходким шагом направился к уже спускавшейся из центральной части основания корабля платформе, на которой стоял Михаил, всё в том же тёмно-сером камуфляжном костюме, и невысокий светлый мужчина в серебристом комбинезоне; это был Андрей Шустров, главный пилот «Покорителя», которого Виктор хорошо знал ещё с Марса. Вместе с ними он поднялся на борт. Первым делом Виктор проверил все грузовые отсеки, в особенности те, где размещался целый арсенал, который Михаил и его команда приволокли на борт. Попросив Михаила как можно надёжней закрепить контейнеры полимерными ремнями, Виктор вместе с Андреем поднялся в центр управления, где ещё двое пилотов, в таких же серебристых комбинезонах, уже заняли управляющие кресла, готовя «Покоритель» к старту.
Через двадцать минут «Звезда» была полностью проверена и готова к полёту. Братья Сато последними поднялись в капитанскую рубку, где собралась вся команда. Немногословные военные, широко расставив ноги и заведя за спину руки, стояли у лифта, следя за процессом. Има бесшумно скользила, предлагая всем желающим уже порядком надоевшей минеральной воды.
— У нас всё готово, — проинформировал Кэндзи, присев на боковое кресло рядом с одним из пилотов.
Окинув взглядом затихшую команду, Виктор кивнул Андрею.
— Активировать грависферу, занять стартовую позицию, — незамедлительно скомандовал тот.
Один из пилотов тут же заиграл пальцами по виртуальному экрану — грависфера «Звезды» отозвалась едва слышным гулом.
Сергей и Ивета переглянулись, уловив всем телом приятное ощущение лёгкости.
Складывая амортизирующие стойки и сжимая щупальца, «Звезда» крепче прижалась к удерживающей плите, которая грузно поползла вверх вдоль вертикальных направляющих, при этом медленно проворачиваясь по горизонтальной оси. Многие из тех, кто находился в капитанской рубке, невольно ухватились за поручни, видя сквозь «прозрачный» купол, как приближающийся потолок грузового отсека, плавно поворачиваясь, уходит назад, уступая место той самой «потайной двери», на которую «Звезда» вскоре и нацелилась своей сферой.
Андрей между тем активировал навигационные двигатели «Покорителя» и плавно вывел корабль на прыжковый курс. Ещё раз убедившись в точности проложенного маршрута, он решительно скомандовал:
— Активировать генератор, мощность шестьдесят процентов…
Вокруг корпуса корабля закружили потоки как будто тёплых колышущихся волн, которые, закручиваясь вращающимися кольцами генератора, мягко потянули «Покоритель» прочь от Земли, туда, к заветной цели, обозначенной на звёздном куполе центра управления ярко-красной пульсирующей точкой.
— Ну, с богом, — выдохнул Андрей. — Мощность генератора на семьдесят процентов, включить двигатели, первая ступень…
Сергей и Ивета крепко взялись за руки.
Припомнив знаменитые слова Юрия Гагарина, Геннадий весело воскликнул:
— Поехали!
Ярко вспыхнув прощальным голубым венцом, «Покоритель», словно гигантский бур, вращаясь, с неистовым ускорением вонзился в мерцающую бездну.
Радостная, ликующая, победная улыбка озарила лицо Виктора. Только теперь он понял — понял, что произошло! Ведь они летели к Сириусу! К Сириусу, о полёте к которому он так давно мечтал!.. В порыве чувств он вскинул руку:
— Команда, мы сделали это! — громко выкрикнул он.
— Да! — единодушным гласом отозвались остальные и так же устремили вверх руки.
Не ожидавшие такой бурной реакции, военные лишь сдержанно улыбнулись.
А «Покоритель» между тем продолжал ускоряться. Утыканные излучателями кольца генератора, вращаясь всё быстрее и быстрее, буквально вгрызались в холодный вакуум космоса, разряжая его ударными волнами…
Внимательно следя за показателями на виртуальных экранах, пилоты продолжали увеличивать мощность генератора и двигателей. Уже через несколько минут Андрей известил, что «Покоритель» превысил световой барьер, что также было встречено радостными возгласами.
— Ну что ж, — с облегчением вздохнул Андрей, — менее чем через два часа выйдем на рабочую скорость.
— Отличная работа… — пожал ему руку Виктор.
Ровно в десять часов, когда корабль превысил световой барьер более чем в два раза, все, за исключением Виктора и трёх пилотов, продолжавших следить за ходом полёта, спустились в анабиозный комплекс и, облачившись в похожие на «змеиные кожи» белые костюмы, плотно усеянные всевозможными датчиками, разместились в наклонных капсулах. Начинался этап погружения.
Помня о просьбе Виктора ничего не менять в анабиозной программе, Матис, расположившийся на центральном возвышении с тремя виртуальными экранами, активировал последние настройки и ещё раз проверил исправность встроенных в капсулы генераторов усыпляющих волн, благодаря которым человек и входил в состояние глубокого сна, при этом температура тела его искусственно понижалась на несколько градусов.
Аманда между тем, словно стюардесса, грациозно ходила между рядами капсул, проверяя, все ли заняли правильное положение.
Лежавшие в соседних капсулах Сергей и Ивета тихо прощались друг с другом.
— Люблю тебя, — повернувшись набок и глядя Сергею в глаза, прошептала Ивета.
— Я тоже, — улыбнулся Сергей, радуясь её спокойствию. — Теперь ты не боишься?
Ивета качнула головой.
— А ты?
Сергей взял её за руку:
— Только за тебя…
Активировав капсулы, Матис обратился ко всем:
— Внимание, положите головы на жёлтые круги; руки и ноги выпрямить и расслабить…
— Ну наконец-то, — обрадовался Михаил, устраиваясь поудобнее, — хоть поспим по-человечески.
— Это точно, — усмехнулся лежавший по соседству Пол. — Главное, не проснуться раньше времени!..
Михаил сипло рассмеялся.
— Кажется, тому здоровяку это точно не грозит! — указал он на лежавшего в соседнем ряду Александра, который, не дожидаясь действия усыпляющих волн, громозвучно захрапел
— Уже ушёл в спячку! — рассмеялся Пол.
— И никакой генератор усыпляющих волн не нужен! — подхватил Геннадий.
— Эй, Кэндзи, толкни его, — крикнул Джино.
Кэндзи, лежавший рядом, потряс Александра, но безуспешно (разбудить великана мог разве что пушечный выстрел).
— Ничего страшного, пусть спит, — улыбнулась Аманда и заботливо подвинула его крупную голову на жёлтый круг, по краям которого плавно выдвинулись дугообразные пластины.
Матис между тем сделал несколько волшебных прикосновений к виртуальной консоли и загадочно улыбнулся:
— Всем спокойной ночи.
Вместе с этими словами свет в комнате угас, а потолок, который, так же как и купол центра управления, был покрыт активными панелями, ожил мерцающими звёздами; это было как раз созвездие Большого Пса с ярким и неотразимым Сириусом по центру, окутавшим комнату волшебным полумраком.
— Боже, как красиво! — просияла Ивета.
Видя, что притемнённые лепестки капсул начали плавно опускаться, Сергей быстро перевалился через край и чмокнул Ивету:
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — сладко улыбнулась Ивета.
— Спите крепко, — успела поцеловать их в лоб Аманда и юркнула в соседнюю капсулу.
Ивета, рассмеявшись, помахала ей рукой; Аманда ответила воздушным поцелуем.
Не прошло и минуты, как все четырнадцать человек, глядя на мягкий свет Сириуса, на звёзды, тихо и незаметно уснули.
Матис, который в этот день должен было уснуть последним, удобно устроился в полимерном кресле, выросшем из пола, и стал внимательно следить за показателями нейронной активности спящих.
Часом позже в анабиозный комплекс спустился Виктор.
— Ну как они? — вполголоса спросил он, бесшумно ступая по мягкому настилу.
Матис оторвался от экрана.
— Спят как младенцы; особенно Александр… А как у вас дела?
Виктор кивнул, оглядывая капсулы:
— Всё отлично, Матис. Уже вышли на рабочую скорость…
Остановившись у первой капсулы, Виктор улыбнулся: в ней тихо и безмятежно, как будто бы накрывшись одеялом отражённых звёзд, спала Аманда. В мягком голубоватом свете она казалась Виктору такой загадочной, такой нежной… «…Словно Спящая красавица, — дотронулся он до стекла; Виктор жалел, что не успел поцеловать Аманду перед сном. — Ничего, ничего, — мысленно говорил он, плавно ведя рукой по стеклу, как будто гладя изящное тело любимой, — поцелую тебя, когда прилетим…» Виктор взглянул на соседнюю капсулу: там спала ещё одна красавица, златовласая Ивета, а рядом с ней — её чернокудрый благородный принц. Только теперь, глядя на них троих, Виктор понял, как близки, как дороги ему эти люди. И он поклялся защищать их — защищать, чего бы ему это ни стоило…
В комнату тем временем прошёл Андрей. Наконец-то закончив с расчётами, он негромко сообщил Матису, что полёт к Сириусу продлится ровно десять тысяч часов; но проснуться ему и двум другим пилотам необходимо на тридцать часов раньше, потому как в это время «Покоритель» приступит к важному и длительному этапу торможения. Приплюсовав, вернее, отняв от времени полёта ещё сорок восемь часов, которые понадобятся для восстановления после длительного анабиоза, Матис ввёл в программу расчётное время пробуждения — и на центральном экране крупными алыми цифрами высветилась многозначительная дата «04.12.2202 22:00», а чуть ниже её замелькали секунды обратного отсчёта.
Через несколько минут, надев анабиозный костюм и удобно расположившись в капсуле, Виктор приступил к погружению. Глядя на мерцающие звёзды и наслаждаясь светом Сириуса, он продолжал думать об Аманде, о том, как поцелует её перед самым пробуждением и ласково скажет эти тёплые слова: «Доброе утро, Спящая красавица»… И когда крышка капсулы стала плавно опускаться и Виктор, положив голову на жёлтый круг, уловил яркий отблеск Сириуса, он вдруг вспомнил… вспомнил, что однажды уже видел этот миг… Сердце волнительно забилось в его груди. Он хотел приподнять голову, но дуги генератора уже цепко обхватили её. Боясь заснуть и упустить миг озарения, Виктор стал волнительно вспоминать: «Ведь это было три месяца назад, на Марсе, в САС…» Именно тогда, получив долгожданный сигнал «Пса-Призрака» и задержавшись на станции, он, глядя на звёзды, на сияние Сириуса, проникся воспоминаниями о прошлом, о том дне, когда вместе с другими учёными провожал «Пса-Призрака» в первый и последний полёт; в тот знаменательный день Виктору каким-то непостижимым образом удалось слиться с кораблем, словно он сам летел к Сириусу. Именно это ощущение его сознание позже восприняло как дежавю и именно его он испытал вновь — здесь и сейчас! Но теперь Виктор всё понял!.. «…Я видел будущее! — мысленно воскликнул он; яркая улыбка озарила его лицо. — Я предвидел этот день! Я сам сотворил его!..» Вместе с этими мыслями Виктор чувствовал, как что-то отпускает его. В груди и темени запульсировало, завибрировало; по всему телу пробежали тёплые невесомые волны, ног и рук Виктор уже не чувствовал; дыхание слышалось всё отдалённей. Он понимал, что засыпает, — и в то же время какая-то яркая, незримая — непостижимая часть его просыпалась! И Виктор наконец-то увидел!.. Лишь на мгновение увидел самого себя!.. Подобно вечному белому Солнцу, он воспарял над собой — неукротимый, величавый, властный! И тысячи, миллионы, мириады сверкающих потоков, таких же ярких, как и он, тянулись от него горящими лучами, воспламеняя всё вокруг безудержным, живым, зовущим светом! Виктору хотелось дотянуться до этого света, хоть на секунду, хоть на миг прикоснуться к его непостижимой вечной сути. Но он не мог: холодный сон сковал его ослабшее сознание. И, тихо засыпая, Виктор лишь шептал почти недвижными озябшими губами: «На-а-айя… На-а-а-айя… На-а-а-а-айя…»
Отбрасывая призрачный голубоватый след, «Покоритель» безмолвной тенью летел к божественной Звезде, одиноко и царственно сверкавшей в мерцающем бархате Вселенной; и бесконечность тьмы покорно расступалась в её растущем дивном свете, заботливо оберегавшем сон наших героев, которые и предположить не могли, что ожидает их впереди, там, на неведомой планете, открытой землянами в созвездии Большого Пса на пороге двадцать третьего столетия… Однако это уже совсем другая история…